Ведущий петербургского часа программы "Liberty Live" Виктор Резунков: 8 сентября 1941-го года Ленинград был отрезан от большой земли. Начался отсчет блокадных дней. Блокадников 61 год спустя в Петербурге осталось очень мало. Как они живут, как живут те, кто в годы блокады был ребенком. Помогает ли им чем-нибудь власть? Об этом мы сегодня поговорим с блокадницей, председателем свободного профсоюза "За справедливость" Екатериной Изотовой. Екатерина Абрамовна, я сразу хотел вас спросить, действительно ли те, кто был во время блокады был ребенком, сейчас считают, что эти жертвы были совершенно бессмысленными, в отличие от тех, кто был взрослым и считает, что нужно было защищать Петербург, тогда Ленинград?
Екатерина Изотова: Я так не считаю, я считаю, что жертвы, которые были. это было ужасно, но сдать такой город, как Ленинград - это было непростительно. И, с моей точки зрения, если бы Ленинград сдали, неизвестно каким образом пошла бы война дальше. Мужество нашего города помогло России выстоять в борьбе с фашизмом. Я так считаю.
Виктор Резунков: Я смотрю, у вас на столе лежат стихи, посвященные тем дням, не могли бы вы прочесть несколько строчек?
Екатерина Изотова: Это стихи я в 1980-м году написала, это судьба моих родителей. Мама у меня сдала 25 литров крови в блокаду, и потом, после блокады, но 25 литров крови, но медали она не получила, сразу скажу. Была благодарность от командования фронта в трудовой книжке, а вот медали не получила. И я написала в 1980-м году. Я прочту половину...
"Памяти наших отцов посвящается, мужеству, стойкости матерей. Годы военные, годы блокадные в памяти нашей все сильней, годы проходят, а подвиги ратные и каждодневный тяжелый труд в годы военные, годы блокадные сердцу остынуть никак не дают. Наши отцы, что годами моложе нас, поцеловав матерей, крепко прижавшись к детским ручонкам, в бой уходили скорей, чтобы на подступах Ленинграда грудью упав на дзот, смертью своей шагнув к бессмертию, свой защитить народ".
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, вы являетесь председателем свободного профсоюза "За справедливость", несколько слов об этом профсоюзе?
Екатерина Изотова: Он родился таким образом. Сергей Андреев предложил один раз по радио прийти к нему тем людям, для которых справедливость не пустое слово. Собралось группа единомышленников, мы пришли к нему я была руководителем его предвыборной кампании, а потом, вы знаете, видимо, место не красит человека, когда он стал депутатов, взгляды могут меняться, и тогда основная масса людей, которая участвовала в его предвыборной кампании, ушла, и был такой профсоюз, Чибисов его возглавлял, и мы ушли у нему. И продолжаем работать. Сейчас наш профсоюз вошел в российскую Партию будущего.
Виктор Резунков: Вы защищаете интересы блокадников Петербурга?
Екатерина Изотова: Вы знаете, я могу сказать таким образом - я защищаю интересы всех сирых и голодных, кто ко мне подходит. Я выхожу гулять с собакой на улицу около своего дома, и ко мне идут и идут люди. К сожалению, горя у нас гораздо больше, чем радости, и особенно тяжело пожилым людям, они отброшены за черту бедности.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, я знаю грустную статистику о том, что сейчас в Петербурге проживает чуть более 210 тысяч людей, награжденных медалью за участие в блокаде Ленинграда, и, насколько мне известно, их положение очень тяжелое в городе. Могли бы вы сказать несколько слов? Власти, они вообще помогают каким-то образом, или как ситуация складывается в Петербурге?
Екатерина Изотова: Я могу сказать так, что те люди, которые награждены медалью за оборону Ленинграда, их положение сейчас, после того, как федеральный закон стал для них выполняться в более менее полном объеме, я не скажу, что на сто процентов, но как бы они получили свою вторую пенсию, потому что в основной массе все, кто пережил блокаду, мы все инвалиды практически, я думаю, без исключений, просто некоторые не смогли добиться инвалиды. Те, кто остались без медали - для них это вторая блокада, они ходят по помойкам, потому что прожить на пенсию и еще купить лекарства, которые они обязаны получать, им обязаны выдавать бесплатно по федеральному закону, пункт 18-й я, на память помню, практически не получают ничего, или получают заменители, которые явно их не лечат. Потому стоит вопрос хлеб или лекарство, а вообще - жизнь.
Виктор Резунков: А почему много людей не получило медали?
Екатерина Изотова: Просто потому что люди работали, дети вообще не могли получить медали, они просто оставили там здоровье. Я написала письмо, нашему президенту, Миронову в Федеральное собрание, Селезневу, и в четыре фракции действующих: Зюганова, "Яблоко", Немцову и, к сожалению, Жириновскому, не знаю, как они отреагируют, потому что люди практически, положение совершенно запредельно, даже те, кто работал - не всем достались медали. Вот я в начале сказала моя мама работала, уехали мы очень поздно, но медали не получили, некоторые вообще потеряли свои медали, просто потому, что 50 лет это были игрушки. Я вообще считаю, что те, кто тогда были детьми, наше поколение, поднимало эту страну после победы из руин, и в основной массе мы все награждены тоже медалью "Ветеран труда", почему у нас медали ценятся только 60 лет спустя - я понять этого не могу. Я написала об этом письмо, причем в этом письме я упомянула, что проводились исследования нашего здоровья, и практически люди от 1930-го года рождения до 1943-го, мы лидируем и по онкологии, и по сердечно-сосудистым заболеваниям, я сама перенесла громадный инфаркт, 8 дней лежала в реанимации, вопрос стоял ,буду или не буду я говорить у вас на 2Свободе", или уйду в мир лучший, будем говорить. И самое интересное - мне предоставили грамоту, которую президент Рузвельт передал через посла Гарримана товарищу Сталину, там он не делит нас на такие категории, там мы - люди - символы того, что мы защитили своим мужеством, переломили ход войны.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, вот мы слышали в новостях Петербурга, что депутаты перед выборами решили вспомнить опять о блокадниках и приравнять их, одних ветеранов к другим, чтобы не было той разницы, о которой вы говорили. Вы верите в эти обещания?
Екатерина Изотова: Вы знаете, не хочется цитировать Станиславского, но не верю. Объясняю почему. Перед тем как направить свое письмо, именно на эту тему, президенту, и далее я разговаривала с помощником депутата Евдокимовой, причем депутат Евдокимова не из худших наших депутатов, и мне, я просто знаю этого помощника по связям с комитетом по защите прав потребителей, занимались общими вопросами, и он мне сказал, что вообще идет тенденция отказаться от всех скопом льгот и перевести так, чтобы каждому человеку давались такому определенные суммы. Я умоляю президента. если он когда-нибудь услышит, не подписывать этого, потому что тогда вообще никаких льгот не будет, эти деньги растекутся по карманах жаждущих, но не тех, кому они предназначены. Люди умрут в очередях, доказывая, что они имеют право на эти льготы. Это будет настолько антинародно, что это может повлечь волнения у людей.
Виктор Резунков: А как вы себе представляете, как вы бы решили, если бы у вас была возможность, все эти проблемы? Механизм?
Екатерина Изотова: Я хочу сказать, что я еще являюсь членом общественной палаты при Черкесове, и я, как человек обязательный, написала план. Я там написала несколько вопросов, и в одном из этих вопросов... С этим вопросом я причем еще обращалась в нашу Счетную палату, когда был Шаляпин. Ситуация такая, бегают у нас "тэшки", с транспортом у нас будем говорить очень "хорошо", в кавычках, теперь у нас "тэшки" - коммерческие автобусы. Попробуйте, во-первых, я просто хочу обратиться к ленинградцам и петербуржцам, кто как себя ощущает - не стесняйтесь требовать билеты в этих "тэшках" потому что это тот черный нал, который делится по каналам, это мое такое мнение, потому что если, допустим, я требую чтобы мне выдали билет, то чаще всего мне выдают билет, там написано что это билет, но цены там не стоит. Хотелось бы узнать, может прокурор нас тоже услышит, из каких объемов платятся налоги, если будет платиться полностью, то хватит и на детские завтраки, на детей, и на лекарства, на блокадников, и на многие другие не менее важные цели, потому что, в принципе, деньги там очень большие.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, вы упомянули общественную палату при представителе президента по Северо-Западному округу при Викторе Черкесове, чем занимается эта общественная палата, я ничего о ней не слышал и не слышал, чтобы она что-то такое сделала?
Екатерина Изотова: Наш участок - социальная защита и пенсионное обеспечение, я выбрала этот вопрос, у нас, мы собираемся в "Красном Кресте", Татьяна Линева была гостьей в вашей передаче, вот я написала свой план, но пока я тоже не могу сказать, чтобы что-то по этому плану делалось. Сейчас я обратилась к депутату 45-го муниципального округа, это наш округ. Он же возглавляет в Московском районе вторую палату при Черкесове, Диалог это камень... Хочется надеяться, что может быть он донесет до своего шефа все наши боли.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, а вот вы опытный человек, вы много испытали, неужели вы до сих пор верите еще, что эти чиновники способны что-то изменить, и как-то отреагировать на все ваши просьбы?
Екатерина Изотова: Трудно сказать. Надежда умирает последней. Я сужу по себе. Для меня сделать человеку добро, и когда у него начинают светиться глаза, и он говорит мне спасибо, когда муж выходит гулять с моей собакой, к нему подходят люди и говорят, а здорова ли Екатерина Абрамовна и почему она не гуляет - для меня это самая большая награда. Может, среди власть имущих найдутся мои единомышленники.
Виктор Резунков: Вы встречали таких?
Екатерина Изотова: Ну... Хорошие люди есть везде. Но, к сожалению, хороших меньше, чем плохих, в наше именно время. Причем ведь всегда ленинградцы очень высоко несли свою марку. Мне очень много пришлось, вот тоже не забыть сказать, у ленинградцев высокий авторитет в стране был, и вот сейчас, пользуясь случаем, я прошу ленинградцев встать на защиту тех людей, которых сейчас называют лицами всяких национальностей, потому что, когда нас мертвыми, полумертвыми вывозили из голодного города, нас встречала вся страна, и именно в нашем городе недопустима никакая национальная рознь. Люди, умоляю вас, будьте добрее!
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, а вы после войны вернулись в Петербург сразу?
Екатерина Изотова: Я вернулась в Петербург 6 августа 1944-го года. Я могу сказать, что 30 августа погиб мой отец. 1946-й год был не менее страшными и голодным, но это было, видимо, по всей стране. И еще хочу сказать, что когда в 1947-м году поменяли деньги, то в отличие от нынешних денежных реформ в стране действительно стало легче жить, потому что лишние деньги ушли из страны, и был удивительный период, когда Ленинград, а тогда правительство помнило о нашей трагической судьбе, Ленинград был одним из самых хорошо снабжаемых городов СССР, видимо, руководство страны считало, что оно перед нами в долгу. Поэтому, когда сейчас огульно охаивают все то, что было раньше, я не могу с этим согласиться, потому что наша страна была сильная, могучая, мы были вторая страна, могучей державой, сейчас, к сожалению, мы должны догнать Португалию, но я, наверное, до этого не живу.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, но в ваше время можно было обсуждать открыто то, что, допустим, руководитель горкома Жданов во время блокады активно питался пирожными, или мясо ели все сотрудники обкома, в то время, когда трупы валялись, извиняюсь за выражение, прямо рядом со Смольным?
Екатерина Изотова: Вы знаете, я не могу сейчас сказать, потому что мне было 2, 5 года. Думаю, что обсуждать это, конечно, было невозможно. Мало того, естественно, простые люди об этом не знали, но и сейчас, наверное, ассортимент продуктов, которые едят сейчас наши руководители, явно не совпадает с меню бывших блокадников. Единственное, что сейчас мы можем об этом поговорить, но кушать все равно хочется.
Екатерина Изотова: Я так не считаю, я считаю, что жертвы, которые были. это было ужасно, но сдать такой город, как Ленинград - это было непростительно. И, с моей точки зрения, если бы Ленинград сдали, неизвестно каким образом пошла бы война дальше. Мужество нашего города помогло России выстоять в борьбе с фашизмом. Я так считаю.
Виктор Резунков: Я смотрю, у вас на столе лежат стихи, посвященные тем дням, не могли бы вы прочесть несколько строчек?
Екатерина Изотова: Это стихи я в 1980-м году написала, это судьба моих родителей. Мама у меня сдала 25 литров крови в блокаду, и потом, после блокады, но 25 литров крови, но медали она не получила, сразу скажу. Была благодарность от командования фронта в трудовой книжке, а вот медали не получила. И я написала в 1980-м году. Я прочту половину...
"Памяти наших отцов посвящается, мужеству, стойкости матерей. Годы военные, годы блокадные в памяти нашей все сильней, годы проходят, а подвиги ратные и каждодневный тяжелый труд в годы военные, годы блокадные сердцу остынуть никак не дают. Наши отцы, что годами моложе нас, поцеловав матерей, крепко прижавшись к детским ручонкам, в бой уходили скорей, чтобы на подступах Ленинграда грудью упав на дзот, смертью своей шагнув к бессмертию, свой защитить народ".
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, вы являетесь председателем свободного профсоюза "За справедливость", несколько слов об этом профсоюзе?
Екатерина Изотова: Он родился таким образом. Сергей Андреев предложил один раз по радио прийти к нему тем людям, для которых справедливость не пустое слово. Собралось группа единомышленников, мы пришли к нему я была руководителем его предвыборной кампании, а потом, вы знаете, видимо, место не красит человека, когда он стал депутатов, взгляды могут меняться, и тогда основная масса людей, которая участвовала в его предвыборной кампании, ушла, и был такой профсоюз, Чибисов его возглавлял, и мы ушли у нему. И продолжаем работать. Сейчас наш профсоюз вошел в российскую Партию будущего.
Виктор Резунков: Вы защищаете интересы блокадников Петербурга?
Екатерина Изотова: Вы знаете, я могу сказать таким образом - я защищаю интересы всех сирых и голодных, кто ко мне подходит. Я выхожу гулять с собакой на улицу около своего дома, и ко мне идут и идут люди. К сожалению, горя у нас гораздо больше, чем радости, и особенно тяжело пожилым людям, они отброшены за черту бедности.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, я знаю грустную статистику о том, что сейчас в Петербурге проживает чуть более 210 тысяч людей, награжденных медалью за участие в блокаде Ленинграда, и, насколько мне известно, их положение очень тяжелое в городе. Могли бы вы сказать несколько слов? Власти, они вообще помогают каким-то образом, или как ситуация складывается в Петербурге?
Екатерина Изотова: Я могу сказать так, что те люди, которые награждены медалью за оборону Ленинграда, их положение сейчас, после того, как федеральный закон стал для них выполняться в более менее полном объеме, я не скажу, что на сто процентов, но как бы они получили свою вторую пенсию, потому что в основной массе все, кто пережил блокаду, мы все инвалиды практически, я думаю, без исключений, просто некоторые не смогли добиться инвалиды. Те, кто остались без медали - для них это вторая блокада, они ходят по помойкам, потому что прожить на пенсию и еще купить лекарства, которые они обязаны получать, им обязаны выдавать бесплатно по федеральному закону, пункт 18-й я, на память помню, практически не получают ничего, или получают заменители, которые явно их не лечат. Потому стоит вопрос хлеб или лекарство, а вообще - жизнь.
Виктор Резунков: А почему много людей не получило медали?
Екатерина Изотова: Просто потому что люди работали, дети вообще не могли получить медали, они просто оставили там здоровье. Я написала письмо, нашему президенту, Миронову в Федеральное собрание, Селезневу, и в четыре фракции действующих: Зюганова, "Яблоко", Немцову и, к сожалению, Жириновскому, не знаю, как они отреагируют, потому что люди практически, положение совершенно запредельно, даже те, кто работал - не всем достались медали. Вот я в начале сказала моя мама работала, уехали мы очень поздно, но медали не получили, некоторые вообще потеряли свои медали, просто потому, что 50 лет это были игрушки. Я вообще считаю, что те, кто тогда были детьми, наше поколение, поднимало эту страну после победы из руин, и в основной массе мы все награждены тоже медалью "Ветеран труда", почему у нас медали ценятся только 60 лет спустя - я понять этого не могу. Я написала об этом письмо, причем в этом письме я упомянула, что проводились исследования нашего здоровья, и практически люди от 1930-го года рождения до 1943-го, мы лидируем и по онкологии, и по сердечно-сосудистым заболеваниям, я сама перенесла громадный инфаркт, 8 дней лежала в реанимации, вопрос стоял ,буду или не буду я говорить у вас на 2Свободе", или уйду в мир лучший, будем говорить. И самое интересное - мне предоставили грамоту, которую президент Рузвельт передал через посла Гарримана товарищу Сталину, там он не делит нас на такие категории, там мы - люди - символы того, что мы защитили своим мужеством, переломили ход войны.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, вот мы слышали в новостях Петербурга, что депутаты перед выборами решили вспомнить опять о блокадниках и приравнять их, одних ветеранов к другим, чтобы не было той разницы, о которой вы говорили. Вы верите в эти обещания?
Екатерина Изотова: Вы знаете, не хочется цитировать Станиславского, но не верю. Объясняю почему. Перед тем как направить свое письмо, именно на эту тему, президенту, и далее я разговаривала с помощником депутата Евдокимовой, причем депутат Евдокимова не из худших наших депутатов, и мне, я просто знаю этого помощника по связям с комитетом по защите прав потребителей, занимались общими вопросами, и он мне сказал, что вообще идет тенденция отказаться от всех скопом льгот и перевести так, чтобы каждому человеку давались такому определенные суммы. Я умоляю президента. если он когда-нибудь услышит, не подписывать этого, потому что тогда вообще никаких льгот не будет, эти деньги растекутся по карманах жаждущих, но не тех, кому они предназначены. Люди умрут в очередях, доказывая, что они имеют право на эти льготы. Это будет настолько антинародно, что это может повлечь волнения у людей.
Виктор Резунков: А как вы себе представляете, как вы бы решили, если бы у вас была возможность, все эти проблемы? Механизм?
Екатерина Изотова: Я хочу сказать, что я еще являюсь членом общественной палаты при Черкесове, и я, как человек обязательный, написала план. Я там написала несколько вопросов, и в одном из этих вопросов... С этим вопросом я причем еще обращалась в нашу Счетную палату, когда был Шаляпин. Ситуация такая, бегают у нас "тэшки", с транспортом у нас будем говорить очень "хорошо", в кавычках, теперь у нас "тэшки" - коммерческие автобусы. Попробуйте, во-первых, я просто хочу обратиться к ленинградцам и петербуржцам, кто как себя ощущает - не стесняйтесь требовать билеты в этих "тэшках" потому что это тот черный нал, который делится по каналам, это мое такое мнение, потому что если, допустим, я требую чтобы мне выдали билет, то чаще всего мне выдают билет, там написано что это билет, но цены там не стоит. Хотелось бы узнать, может прокурор нас тоже услышит, из каких объемов платятся налоги, если будет платиться полностью, то хватит и на детские завтраки, на детей, и на лекарства, на блокадников, и на многие другие не менее важные цели, потому что, в принципе, деньги там очень большие.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, вы упомянули общественную палату при представителе президента по Северо-Западному округу при Викторе Черкесове, чем занимается эта общественная палата, я ничего о ней не слышал и не слышал, чтобы она что-то такое сделала?
Екатерина Изотова: Наш участок - социальная защита и пенсионное обеспечение, я выбрала этот вопрос, у нас, мы собираемся в "Красном Кресте", Татьяна Линева была гостьей в вашей передаче, вот я написала свой план, но пока я тоже не могу сказать, чтобы что-то по этому плану делалось. Сейчас я обратилась к депутату 45-го муниципального округа, это наш округ. Он же возглавляет в Московском районе вторую палату при Черкесове, Диалог это камень... Хочется надеяться, что может быть он донесет до своего шефа все наши боли.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, а вот вы опытный человек, вы много испытали, неужели вы до сих пор верите еще, что эти чиновники способны что-то изменить, и как-то отреагировать на все ваши просьбы?
Екатерина Изотова: Трудно сказать. Надежда умирает последней. Я сужу по себе. Для меня сделать человеку добро, и когда у него начинают светиться глаза, и он говорит мне спасибо, когда муж выходит гулять с моей собакой, к нему подходят люди и говорят, а здорова ли Екатерина Абрамовна и почему она не гуляет - для меня это самая большая награда. Может, среди власть имущих найдутся мои единомышленники.
Виктор Резунков: Вы встречали таких?
Екатерина Изотова: Ну... Хорошие люди есть везде. Но, к сожалению, хороших меньше, чем плохих, в наше именно время. Причем ведь всегда ленинградцы очень высоко несли свою марку. Мне очень много пришлось, вот тоже не забыть сказать, у ленинградцев высокий авторитет в стране был, и вот сейчас, пользуясь случаем, я прошу ленинградцев встать на защиту тех людей, которых сейчас называют лицами всяких национальностей, потому что, когда нас мертвыми, полумертвыми вывозили из голодного города, нас встречала вся страна, и именно в нашем городе недопустима никакая национальная рознь. Люди, умоляю вас, будьте добрее!
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, а вы после войны вернулись в Петербург сразу?
Екатерина Изотова: Я вернулась в Петербург 6 августа 1944-го года. Я могу сказать, что 30 августа погиб мой отец. 1946-й год был не менее страшными и голодным, но это было, видимо, по всей стране. И еще хочу сказать, что когда в 1947-м году поменяли деньги, то в отличие от нынешних денежных реформ в стране действительно стало легче жить, потому что лишние деньги ушли из страны, и был удивительный период, когда Ленинград, а тогда правительство помнило о нашей трагической судьбе, Ленинград был одним из самых хорошо снабжаемых городов СССР, видимо, руководство страны считало, что оно перед нами в долгу. Поэтому, когда сейчас огульно охаивают все то, что было раньше, я не могу с этим согласиться, потому что наша страна была сильная, могучая, мы были вторая страна, могучей державой, сейчас, к сожалению, мы должны догнать Португалию, но я, наверное, до этого не живу.
Виктор Резунков: Екатерина Абрамовна, но в ваше время можно было обсуждать открыто то, что, допустим, руководитель горкома Жданов во время блокады активно питался пирожными, или мясо ели все сотрудники обкома, в то время, когда трупы валялись, извиняюсь за выражение, прямо рядом со Смольным?
Екатерина Изотова: Вы знаете, я не могу сейчас сказать, потому что мне было 2, 5 года. Думаю, что обсуждать это, конечно, было невозможно. Мало того, естественно, простые люди об этом не знали, но и сейчас, наверное, ассортимент продуктов, которые едят сейчас наши руководители, явно не совпадает с меню бывших блокадников. Единственное, что сейчас мы можем об этом поговорить, но кушать все равно хочется.
