Ведущая петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович: Сегодня у нас в гостях главный дирижер государственного театра оперы и балета Петербургской консерватории Александр Сладковский. Александр Витальевич, сейчас такие даты, консерватория 140 лет празднует, театр, который раньше назывался оперной студией, 80 лет в этом году празднует, для вас лично, что такое петербургская консерватория, какая ассоциация возникает, когда произносят это сочетание?
Александр Сладковский: Для меня это - дом, в котором я вырос, причем я получал второе образование в Санкт-Петербургской консерватории, и я уже достаточно взрослым человеком, пришел студентом на первый курс, и эти 5 лет, которые пронеслись как один день, оставили в моем сознании и душе очень глубокий след. На самом деле, то, что 140 лет исполняется старейшему вузу нашей страны, без преувеличения можно назвать событием исторического и всемирного значения, потому что если мы вернемся к истории - с этим зданием, с этим домом связаны имена многих, многих известнейших исполнителей и музыкантов, и я очень горд тем, что по окончании консерватории получил сразу предложение подписать контракт с этим театром.
Татьяна Валович: Вы закончили и Московскую консерваторию, и Петербургскую, есть какой-то особый дух в Петербургской консерватории, есть ли вообще, может. подходы разные, музыкальные школы?
Александр Сладковский: Вы знаете, это очень сложно уместить в рамках этого эфира, это практически невозможно, и я не могу сказать, я буду неискренен, если я скажу, что где-то лучше, где-то хуже, существует объективная вещь, Санкт-Петербургская консерватория - это первооснова, вообще это первое профессиональное учебное заведение российское, которое закончил Петр Ильич Чайковский и уехал в Москву, в созданную там консерваторию, и начала преподавать в Москве, то есть, Петербург - это первооснвоа. И я не могу сказать о разницах каких-то или преимуществах, но то, что, например, как дирижер я имел возможность работать с живым оркестром - в Москве такого нет. У нас все дирижеры-студенты получают возможность раз в неделю подходить к живому оркестру и сдавать экзамены уже с первого курса с оркестром.
Татьяна Валович: Как раз уникальность существования уже с первого курса театра при консерватории, профессиональный театр осуществляет преподавательскую деятельность, наверное, это накладывает и какие-то сложности - как вы ощущаете?
Александр Сладковский: Вы знаете, я не могу сказать, что существуют, в принципе, какие-то сложности, существует очень сложный процесс, который связан с предоставлением молодым людям, которые начинают учиться в качестве певцов, которые получают образование дирижерское, балетмейстеры, молодые режиссеры, уникальность этого театра заключается в том, что они практически с первого курса имеют возможность ходить за кулисами, смотреть за работой своих мастеров и педагогов, профессоров, людей, скажем, из моего опыта я могу сказать, что, поступив на первый курс в класс профессора Чернышенко Владислава Александровича, я уже с первого курса имел возможность наблюдать его репетиции, его работу в театре.
Татьяна Валович: То есть, это своеобразные мастер-классы, которые помогают осваивать профессию?
Александр Сладковский: Это перманентный мастер-класс, изо дня в день, по часам расписаны репетиции, спевки, сценические репетиции, это постоянно действующий рабочий механизм, он, конечно, очень сильно отличается от театров, которые существуют в нашем городе, и у него задача совершенно другая, но надо вспомнить, что начинали свою карьеру, как певцы на сцене нашего театра такие выдающиеся певцы, как Атлантов, Нестеренко Образцова, Богачева, каждое из этих имен - это эпоха в исполнительном искусстве русской вокальной школы. Если говорить о дирижерах - и Юрий Иванович Симонов, и Юрий Хатуевич Тимерканов начинали как дирижеры свою практику.
Татьяна Валович: То есть, этот театр является своеобразным театром, который зажигает звезды - можно так сказать?
Александр Сладковский: Можно так сказать,
Татьяна Валович: Александр Витальевич, а сколько вы уже руководите оркестром?
Александр Сладковский: В этом году исполнится год с того момента, как я подписал контракт и закончил консерваторию.
Татьяна Валович: Сложно ли было прийти в новый коллектив? Вы как-то меняли? Подбираете ли вы музыкантов по своим каким-то критериям. Для вас, что главное для человека, который работает в оркестре?
Александр Сладковский: Для меня самое главное, пусть наши слушатели не подумают, что я склонен к высокопарному слогу - ни в коем случае, для меня самое главное то, чтобы традиции, которые на протяжении уже полутора веков почти развиваются, чтобы они имели продолжение, и то, что в Петербурге работал Чайковский, то, что в Петербурге работали Римский-Корсаков, Мусоргский, конечно, дух консерватории пропитан этими именами, и я думаю, что очень важно и невероятно почетно, что у меня была возможность получить контракт и продолжить работать, и делать то, что в моих силах, чтобы эти традиции не канули в лету.
Татьяна Валович: Каким образом строится ваш репертуар? Вы сами имеете возможность подбирать, или у вас есть какой-то диктат, потому что понятно, что есть и функции театра как образовательного учреждения?
Александр Сладковский: Мы стараемся таким образом строить работу, чтобы на основе репертуара, который у нас существует в театре, студенты проходили практику.
Татьяна Валович: Александр Витальевич вы свою жизнь целиком посвящаете творчеству, или есть и другие интересы? К той же политике как вы относитесь? Остается время, чтобы следить за жизнью?
Александр Сладковский: Как обычный человек, наблюдательно, я бы сказал так, к сожалению, повлиять на что-то практически невозможно, доверяю людям, которых мы выбираем. Мне кажется, это единственный способ не убить самих себя.
Татьяна Валович: А принимаете участие в выборах?
Александр Сладковский: Да, конечно.
Татьяна Валович: То есть, такая сознательная позиция... А как вы считаете, стоит ли вообще проводить референдумы, могут ли они как-то повлиять на изменения в стране?
Александр Сладковский: Я думаю, что нет, Мы действительно должны, наверное, воспитывать своих сограждан таким образом, чтобы они были в состоянии выбирать адекватно политиков, которые будут представлять их интересы. Это невероятно сложно, в моем представлении, референдум, на мой взгляд, человека, совершенно неискушенного в политике, мне кажется, это бессмысленная трата денег, средств государственных, и я считаю, что мы, общество российское, исторически мы должны доверять, идти за теми, кого мы сейчас имеем, кстати говоря, возможность выбирать.
Татьяна Валович: А вот в своем творчестве как дирижер политику с оркестром какую вы проводите? Что для вас оркестр? Инструмент, с помощью которого вы пытаетесь добиться, может быть, наиболее полного звучания произведения? Считаете ли вы, что это должен быть коллектив единомышленников?
Александр Сладковский: Вы знаете, любой оркестр - это государство в государстве, это как вам сказать... Сказать, что это инструмент - конечно для любого дирижера оркестр это инструмент, так же, как для любого оркестра дирижер - это человек, который организует звучание. И я хочу сказать, что, может, это связано с нашим российским менталитетом, может, потому, что так исторически сложилось, я работал на Западе и продолжаю периодически, я выезжаю туда с различными оркестрами и наблюдаю оркестры даже не хай класса, а почти самого высшего уровня по мировым рейтингам - я хочу вам сказать, что, к сожалению, как это не прискорбно, но российский опыт говорит о том, что диктатура неизбежна. Диктатура не в смысле дубины, насилия, а в смысле отношения людей к своему делу. Единомыслие приходит тогда, когда люди верят своему руководителю и идут за ним. Не слепо, но если у руководителей есть ясность, куда вести за собой оркестр - тому примеров очень много в нашей стране, и вчера, и сегодня, я очень надеюсь, что наша традиция, опять-таки к вопросу нашей первоначальной беседы - традиция эта никуда не уйдет в России... Потому что, к сожалению, в церкви демократии быть не может. Вот какая политика... И если музыканты в оркестре начинают вставать, бродить во время репетиций и подсказывать в полный голос, я такое вдел в одном западном оркестре - не очень хороший оркестр, оказалось на концерте. Поэтому речь не идет о диктатуре в чистом виде, а речь идет о том, что, к сожалению, без...
Татьяна Валович: Дисциплины?
Александр Сладковский: ...Дисциплины - какое-то слово тоже немножко угловатое, режет слух, мы, на самом деле, ничего не сможем в стране сделать, ничего не сможем сделать в театре или отдельно взятом оркестре, если у нас не будет понятия, куда мы идем, если мы не будем верить своим руководителям, и если мы будем пытаться друг друга обмануть - ничего из этого не получится. И та тенденция в государственном масштабе, которую я наблюдаю сегодня, как опять-таки человек, который со стороны может судить, она меня радует, она меня радует, потому что я вижу, что фокусируется картинка, вижу какие-то очертания того, что происходит.
Татьяна Валович: А вас не пугает, скажем, усиление правоохранительных структур власти?
Александр Сладковский: Что вы имеете в виду?
Татьяна Валович: Усиление роли ФСБ, возвращение, может, к старым порядкам, когда все было подконтрольно?
Александр Сладковский: В Америке тоже говорят, что усиливали и тратили безумные средства, вот где правда, где она, скажите мне пожалуйста? И кому я должен доверять, если в Америке в самой супердержаве, как это говорят, врезаются в дома огромные "Боинги", в самой демократической стране - о чем можно говорить? Вы знаете, я немножко, может, запутался, но мне кажется, что должен быть порядок.
Татьяна Валович: Александр Витальевич, в начале октября в Петербурге будет второй международный конкурс консерваторий, вы будете принимать в нем участите?
Александр Сладковский: Нет, я буду наблюдать. Я не буду принимать участие. Это сугубо в рамках консерваторских программ все происходит, и я очень рад, что у нас будет столько гостей из разных стран. Это очень представительный форум, мы в это время будем заниматься своей рутинной работой.
Татьяна Валович: А каково ваше вообще отношение к проведению международных конкурсов, к участию должны ли коллективы стремиться?
Александр Сладковский: Противоречивое, но в данном случае это же не конкурс.
Татьяна Валович: Это как фестиваль, можно сказать....
Александр Сладковский: Да, это фестиваль, это приезжают лучшие из лучших из разных учебных заведений, из разных стран, обмениваются опытом, как водится. А что касается конкурсов международных - вы знаете очень противоречивое у меня к этому отношение. Как правило, конкурсы - это битва титанов, а не учеников. Это мировая практика, это нормально, это естественно, и вы знаете, профессия очень высокооплачиваемая, если говорить о дирижерской или вокальной профессии, и это самая высокооплачиваемая профессия в мире.
Татьяна Валович: А в России?
Александр Сладковский: В России мы постепенно приходим к каким-то мировым стандартам. В Росси это тоже почетная и престижная профессия - певца и дирижера.
Татьяна Валович: Какова ваша мечта?
Александр Сладковский: Это секрет.
Александр Сладковский: Для меня это - дом, в котором я вырос, причем я получал второе образование в Санкт-Петербургской консерватории, и я уже достаточно взрослым человеком, пришел студентом на первый курс, и эти 5 лет, которые пронеслись как один день, оставили в моем сознании и душе очень глубокий след. На самом деле, то, что 140 лет исполняется старейшему вузу нашей страны, без преувеличения можно назвать событием исторического и всемирного значения, потому что если мы вернемся к истории - с этим зданием, с этим домом связаны имена многих, многих известнейших исполнителей и музыкантов, и я очень горд тем, что по окончании консерватории получил сразу предложение подписать контракт с этим театром.
Татьяна Валович: Вы закончили и Московскую консерваторию, и Петербургскую, есть какой-то особый дух в Петербургской консерватории, есть ли вообще, может. подходы разные, музыкальные школы?
Александр Сладковский: Вы знаете, это очень сложно уместить в рамках этого эфира, это практически невозможно, и я не могу сказать, я буду неискренен, если я скажу, что где-то лучше, где-то хуже, существует объективная вещь, Санкт-Петербургская консерватория - это первооснова, вообще это первое профессиональное учебное заведение российское, которое закончил Петр Ильич Чайковский и уехал в Москву, в созданную там консерваторию, и начала преподавать в Москве, то есть, Петербург - это первооснвоа. И я не могу сказать о разницах каких-то или преимуществах, но то, что, например, как дирижер я имел возможность работать с живым оркестром - в Москве такого нет. У нас все дирижеры-студенты получают возможность раз в неделю подходить к живому оркестру и сдавать экзамены уже с первого курса с оркестром.
Татьяна Валович: Как раз уникальность существования уже с первого курса театра при консерватории, профессиональный театр осуществляет преподавательскую деятельность, наверное, это накладывает и какие-то сложности - как вы ощущаете?
Александр Сладковский: Вы знаете, я не могу сказать, что существуют, в принципе, какие-то сложности, существует очень сложный процесс, который связан с предоставлением молодым людям, которые начинают учиться в качестве певцов, которые получают образование дирижерское, балетмейстеры, молодые режиссеры, уникальность этого театра заключается в том, что они практически с первого курса имеют возможность ходить за кулисами, смотреть за работой своих мастеров и педагогов, профессоров, людей, скажем, из моего опыта я могу сказать, что, поступив на первый курс в класс профессора Чернышенко Владислава Александровича, я уже с первого курса имел возможность наблюдать его репетиции, его работу в театре.
Татьяна Валович: То есть, это своеобразные мастер-классы, которые помогают осваивать профессию?
Александр Сладковский: Это перманентный мастер-класс, изо дня в день, по часам расписаны репетиции, спевки, сценические репетиции, это постоянно действующий рабочий механизм, он, конечно, очень сильно отличается от театров, которые существуют в нашем городе, и у него задача совершенно другая, но надо вспомнить, что начинали свою карьеру, как певцы на сцене нашего театра такие выдающиеся певцы, как Атлантов, Нестеренко Образцова, Богачева, каждое из этих имен - это эпоха в исполнительном искусстве русской вокальной школы. Если говорить о дирижерах - и Юрий Иванович Симонов, и Юрий Хатуевич Тимерканов начинали как дирижеры свою практику.
Татьяна Валович: То есть, этот театр является своеобразным театром, который зажигает звезды - можно так сказать?
Александр Сладковский: Можно так сказать,
Татьяна Валович: Александр Витальевич, а сколько вы уже руководите оркестром?
Александр Сладковский: В этом году исполнится год с того момента, как я подписал контракт и закончил консерваторию.
Татьяна Валович: Сложно ли было прийти в новый коллектив? Вы как-то меняли? Подбираете ли вы музыкантов по своим каким-то критериям. Для вас, что главное для человека, который работает в оркестре?
Александр Сладковский: Для меня самое главное, пусть наши слушатели не подумают, что я склонен к высокопарному слогу - ни в коем случае, для меня самое главное то, чтобы традиции, которые на протяжении уже полутора веков почти развиваются, чтобы они имели продолжение, и то, что в Петербурге работал Чайковский, то, что в Петербурге работали Римский-Корсаков, Мусоргский, конечно, дух консерватории пропитан этими именами, и я думаю, что очень важно и невероятно почетно, что у меня была возможность получить контракт и продолжить работать, и делать то, что в моих силах, чтобы эти традиции не канули в лету.
Татьяна Валович: Каким образом строится ваш репертуар? Вы сами имеете возможность подбирать, или у вас есть какой-то диктат, потому что понятно, что есть и функции театра как образовательного учреждения?
Александр Сладковский: Мы стараемся таким образом строить работу, чтобы на основе репертуара, который у нас существует в театре, студенты проходили практику.
Татьяна Валович: Александр Витальевич вы свою жизнь целиком посвящаете творчеству, или есть и другие интересы? К той же политике как вы относитесь? Остается время, чтобы следить за жизнью?
Александр Сладковский: Как обычный человек, наблюдательно, я бы сказал так, к сожалению, повлиять на что-то практически невозможно, доверяю людям, которых мы выбираем. Мне кажется, это единственный способ не убить самих себя.
Татьяна Валович: А принимаете участие в выборах?
Александр Сладковский: Да, конечно.
Татьяна Валович: То есть, такая сознательная позиция... А как вы считаете, стоит ли вообще проводить референдумы, могут ли они как-то повлиять на изменения в стране?
Александр Сладковский: Я думаю, что нет, Мы действительно должны, наверное, воспитывать своих сограждан таким образом, чтобы они были в состоянии выбирать адекватно политиков, которые будут представлять их интересы. Это невероятно сложно, в моем представлении, референдум, на мой взгляд, человека, совершенно неискушенного в политике, мне кажется, это бессмысленная трата денег, средств государственных, и я считаю, что мы, общество российское, исторически мы должны доверять, идти за теми, кого мы сейчас имеем, кстати говоря, возможность выбирать.
Татьяна Валович: А вот в своем творчестве как дирижер политику с оркестром какую вы проводите? Что для вас оркестр? Инструмент, с помощью которого вы пытаетесь добиться, может быть, наиболее полного звучания произведения? Считаете ли вы, что это должен быть коллектив единомышленников?
Александр Сладковский: Вы знаете, любой оркестр - это государство в государстве, это как вам сказать... Сказать, что это инструмент - конечно для любого дирижера оркестр это инструмент, так же, как для любого оркестра дирижер - это человек, который организует звучание. И я хочу сказать, что, может, это связано с нашим российским менталитетом, может, потому, что так исторически сложилось, я работал на Западе и продолжаю периодически, я выезжаю туда с различными оркестрами и наблюдаю оркестры даже не хай класса, а почти самого высшего уровня по мировым рейтингам - я хочу вам сказать, что, к сожалению, как это не прискорбно, но российский опыт говорит о том, что диктатура неизбежна. Диктатура не в смысле дубины, насилия, а в смысле отношения людей к своему делу. Единомыслие приходит тогда, когда люди верят своему руководителю и идут за ним. Не слепо, но если у руководителей есть ясность, куда вести за собой оркестр - тому примеров очень много в нашей стране, и вчера, и сегодня, я очень надеюсь, что наша традиция, опять-таки к вопросу нашей первоначальной беседы - традиция эта никуда не уйдет в России... Потому что, к сожалению, в церкви демократии быть не может. Вот какая политика... И если музыканты в оркестре начинают вставать, бродить во время репетиций и подсказывать в полный голос, я такое вдел в одном западном оркестре - не очень хороший оркестр, оказалось на концерте. Поэтому речь не идет о диктатуре в чистом виде, а речь идет о том, что, к сожалению, без...
Татьяна Валович: Дисциплины?
Александр Сладковский: ...Дисциплины - какое-то слово тоже немножко угловатое, режет слух, мы, на самом деле, ничего не сможем в стране сделать, ничего не сможем сделать в театре или отдельно взятом оркестре, если у нас не будет понятия, куда мы идем, если мы не будем верить своим руководителям, и если мы будем пытаться друг друга обмануть - ничего из этого не получится. И та тенденция в государственном масштабе, которую я наблюдаю сегодня, как опять-таки человек, который со стороны может судить, она меня радует, она меня радует, потому что я вижу, что фокусируется картинка, вижу какие-то очертания того, что происходит.
Татьяна Валович: А вас не пугает, скажем, усиление правоохранительных структур власти?
Александр Сладковский: Что вы имеете в виду?
Татьяна Валович: Усиление роли ФСБ, возвращение, может, к старым порядкам, когда все было подконтрольно?
Александр Сладковский: В Америке тоже говорят, что усиливали и тратили безумные средства, вот где правда, где она, скажите мне пожалуйста? И кому я должен доверять, если в Америке в самой супердержаве, как это говорят, врезаются в дома огромные "Боинги", в самой демократической стране - о чем можно говорить? Вы знаете, я немножко, может, запутался, но мне кажется, что должен быть порядок.
Татьяна Валович: Александр Витальевич, в начале октября в Петербурге будет второй международный конкурс консерваторий, вы будете принимать в нем участите?
Александр Сладковский: Нет, я буду наблюдать. Я не буду принимать участие. Это сугубо в рамках консерваторских программ все происходит, и я очень рад, что у нас будет столько гостей из разных стран. Это очень представительный форум, мы в это время будем заниматься своей рутинной работой.
Татьяна Валович: А каково ваше вообще отношение к проведению международных конкурсов, к участию должны ли коллективы стремиться?
Александр Сладковский: Противоречивое, но в данном случае это же не конкурс.
Татьяна Валович: Это как фестиваль, можно сказать....
Александр Сладковский: Да, это фестиваль, это приезжают лучшие из лучших из разных учебных заведений, из разных стран, обмениваются опытом, как водится. А что касается конкурсов международных - вы знаете очень противоречивое у меня к этому отношение. Как правило, конкурсы - это битва титанов, а не учеников. Это мировая практика, это нормально, это естественно, и вы знаете, профессия очень высокооплачиваемая, если говорить о дирижерской или вокальной профессии, и это самая высокооплачиваемая профессия в мире.
Татьяна Валович: А в России?
Александр Сладковский: В России мы постепенно приходим к каким-то мировым стандартам. В Росси это тоже почетная и престижная профессия - певца и дирижера.
Татьяна Валович: Какова ваша мечта?
Александр Сладковский: Это секрет.
