Ведущая петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович: В эти дни в Петербурге проходят "Петропавловские Ассамблеи", но это отнюдь не единичная акция юбилейного года, как можно было предположить по названию, а международный фестиваль, конкурс, который проводится уже в третий раз, и, смею надеяться, будет проводиться и дальше. В чем уникальность фестиваля и каковы его цели? Об этом мы поговорим с нашими гостями: ответственным секретарем санкт-петербургского отделения российского творческого союза работников культуры и директором фестиваля Александром Гавриловым, а также заслуженным работником культуры, преподавателем музыкального училища имени Римского-Корсакова Михаилом Говорушко. Александр Леонидович, у меня первый вопрос, конечно, к вам в связи с названием Ассамблеи. Понятно, что "Ассамблеи" пришли к нам в петровские времена, и вот название "Петропавловские ассамблеи", особенно сейчас, в юбилейный год, когда все мероприятия в городе Петербурге приурочены так или иначе к 300-летию, может показаться, что это в честь святых покровителей города Петра и Павла. Насколько это так, и почему вообще такое название?
Александр Гаврилов: Вы знаете, тут как раз все наоборот. Дело в том, что это уже третий фестиваль, и название "Петропавловские ассамблеи" было и тогда, и оно напрямую не связано. И, кстати, Михаил Петрович Говорушко как раз мог бы даже лучше ответить на этот вопрос, потому что "Петропавловские Ассамблеи" названы - "Петро" - это Петр Говорушко, отец Михаила Петровича, основатель баянной школы в нашей консерватории, а "Павел" - Павел Смирнов - основатель оркестра, которому скоро исполнится 60 лет, и вот это сочетание Петра и Павла и получилось - "Петропавловские". Правильно, поскольку этот конкурс действительно очень похож на такой, он же и фестиваль и конкурс, это настоящая Ассамблея, настоящий праздник, вот и родилось такое название - "Петропавловские Ассамблеи". Ну и, конечно, раз проходят в городе Санкт-Петербурге, раз у нас Петропавловская крепость, такая ассоциация у всех возникает, хотя исключительно в знак уважения и памяти этих двух великих музыкантов получилось название "Петропавловские Ассамблеи".
Татьяна Валович: Александр Леонидович, вот в релизе о вашем фестивале-конкурсе написано, что он не имеет аналогов, как в России, так и за рубежом. Чем же он так отличается, потому что баянных фестивалей, фестивалей народной музыки проводится достаточно большое количество?
Александр Гаврилов: Фестивалей народной музыки действительно проводится большое количество, баянной, аккордеонной, тоже, я бы не сказал, что такое большое, но самое главное даже не в этом. Ведь есть такие критерии, понятия, как, первое - масштаб любого фестиваля, второе - это география, третье - сама структура, в рамках которой проходит фестиваль, и эти показатели они уникальны. Мы в этом убедились, когда фестиваль уже начался, когда приехали наши иностранные гости-члены жюри, и они просто в личных беседах говорят: "Да, мы ездим много, такого нет", - чтобы было около 1000 участников в 74 категориях возрастных, плюс баян отдельно, аккордеон отдельно, дуэты, трио, квартеты, оркестры, то есть тут представлены настолько все жанры, и уникальность именно в том, что может показать свое искусство, свое мастерство и ребенок, и даже пожилой человек, у нас это можно сделать на фестивале. Отдельно баян, отдельно дуэты, а география - то, что из 72 регионов России и 18 зарубежных стран приехали люди - такого просто нигде нет.
Татьяна Валович: А вообще - гармошка считается национальным русским, можно сказать, инструментом, с Францией больше аккордеон ассоциируется в сознании людей, а вы говорите о том, что принимают участие аккордеоны, баяны, или еще какие то разновидности гармоники? Вот есть губная гармоника, кто-нибудь играет на губной гармошке?
Александр Гаврилов: Вы знаете, Михаил Петрович поможет, у нас такое несколько понятие, что есть баян и есть аккордеон, так разительно. Вообще, действительно есть понятие гармоники, это могут быть и губные гармошки, от простейших до сложнейших. Это первое. Второе - вы знаете, конечно, Франция - считается, что они родоначальники аккордеонного искусства, но сейчас, в последнее время, в мире идет такая, я бы сказал, борьба за то, где этот инструмент вообще наибольшую популярность приобрел, откуда его родина - никто не может толком, конечно, в этом разобраться, но все считают, что у них. В Китае как развито аккордеонно-баянное искусство - у них ассоциация, которая объединяет полтора миллиона баянистов и аккордеонистов.
Татьяна Валович: То есть, Китай тоже считает баян, аккордеон своим национальным инструментом?
Александр Гаврилов: Я бы так не сказал, но, по крайней мере, они сейчас достигли таких высот в этом деле, и настолько этот инструмент у них популярен, что нам, наверное, придется их даже догонять.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, у меня вопрос к вам такой: наверное, ваш отец, который явился, можно сказать, родоначальником русской классической школы игры на баяне, его, наверное, можно сравнить с Василием Васильевичем Андреевым, который сделал для балалайки то же самое. Скажите пожалуйста, вообще с чего началось такое большое распространение классического баяна в России?
Михаил Говорушко: Вы знаете, традиции исполнения на гармонике, я хотел бы уточнить, что гармоника это не только гармошка, подразумевается в основе слово греческое "гармония" - созвучие - инструмент, который способен издавать одновременно несколько звуков, фактически это разновидность органа, портативный орган. Не случайно, когда к нам приезжали гости из Франции, был у нас такой композитор-исполнитель Геливье, который является председателем ассоциации органа и аккордеона, аккордеон как разновидность гармонического инструмента. Как есть струнные инструменты, допустим, скрипка, виолончель, гусли, балалайка, так и гармоника, является скорее не национальным, а народно-интернациональным инструментом. Разные виды гармоники приспосабливаются под интонационный вклад той музыки, которая наиболее органична для местностей и народов.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, я слышала такое сравнение, что баян каждого народа звучит совершенно по-разному, это действительно так.
Михаил Говорушко: Не случайно в истории нашего инструмента были такие моменты, когда во-первых гармоника в России появилась не случайно. Это связано со сменой уклада жизни народа. Если до этого господствовал как бы склад протяжной крестьянской песни при земледельческом укладе жизни, затем, при появлении капиталистических отношений с развитием фабрик, изменением ускорением ритма жизни стали появляться инструменты, более приспособленные для исполнения быстрой песни, частушки. Это была балалайка. То с развитием промышленности, появлением возможности обработки металла, подготовки специалистов, появился в России такой инструмент, как гармоника. Основой промышленного производства послужили тульские оружейные заводы. И даже в одной из своих работ Ленин ссылался на производство гармоник на тульских оружейных заводах, как пример развития капиталистического производства, потому что первоначально, когда один мастер-кустарь занимался операцией полностью, потом члены семьи стали разделяться на отдельных операциях, получился кооператив, потом стали разделяться дома, деревни, и так далее, получились огромные корпорации, и в результате получился массовый поток по изготовлению инструментов.
Татьяна Валович: Александр Леонидович, вы еще - ответственный секретарь санкт-петербургского отделения российского творческого Союза работников культуры. Как вы оцениваете, сейчас в России продолжают читать так же книжки, как 20 лет назад, или все-таки действительно снижается интерес.
Александр Гаврилов: На мой взгляд, конечно, снижается. Я это, в общем-то, и чувствую, и ощущаю, но я бы не делал выводов, что это страшная тенденция. Просто что-то, конечно, заменяет. Заменяет телевидение, вообще средства массовой информации, а действительно настоящие интеллигентные питерские люди читали, читают и будут читать всегда, потому что ни одно средство массовой информации не заменит Чехова, Достоевского Гоголя.
Татьяна Валович: Но это поколение интеллигенции, как вы считаете, влияет ли на молодое поколение, чтобы интеллигенция у нас продолжала точно так же развиваться? Будет ли новое молодое поколение интеллигенции России?
Александр Гаврилов: Конечно, оно будет, но вот насчет того, будут ли они так же много читать, как читали раньше, гарантировать, конечно, не могу.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, вы, так скажем, на передовой, все время общаетесь с ребятами, которые приходят в училище, как вы оцениваете с этой стороны, может, не только отношение к книгам, но отношение к музыке - изменяется подход, или остается все по-прежнему?
Михаил Говорушко: Вы знаете, я могу сказать, что в училище приходят, конечно, люди, уже как бы посвятившие свою жизнь музыке с детства. Это не люди с улицы, а люди, уже как-то определившиеся в своем жизненном пути. И, в общем, могу сказать, что к нам приходят ребята хорошие. Они и читают, и в области культуры развиваются, и по-человечески очень приятные люди, не случайно, когда наш оркестр молодых студентов выступает за рубежом, то всегда они как бы берут энергетикой и культурой.
Татьяна Валович: А вот, перефразируя вопрос насчет книг, насчет того, что в советские времена была очень популярная сеть музыкальных школ, она была развита очень хорошо. Сейчас – посмотрите, что происходит. Понятно, что зарплата музыкального педагога, преподавателя, просто нищенская, как вы считаете, снижается ли музыкальное образование, и нужно ли это в таком широком масштабе, как, может, даже насаждалось в советские времена?
Михаил Говорушко: Для поддержания общего культурного уровня и воспитания детей это, конечно, необходимо, какая-то подготовка элементарная музыкальная. Необходимо ее ребенку получить. Другой вопрос - нужно ли такое большое количество специалистов-музыкантов, рынок все расставляет на свои места и, к сожалению, нужно констатировать, что даже людям, успешно закончившим высшее музыкальное учебное заведение, аспирантуру, сложно найти применение своему умению. В жизни многие просто переориентируются, ищут иные способы выживания, хотя наиболее талантливые, безусловно, пробиваются. Они востребованы и у нас, и за рубежом. Товар штучный.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, возвращаясь к теме баяна, гармоники, даже можно сказать, как вы считаете все-таки, что дало толчок от развития гармошки на деревне, так скажем, что было очень популярно, человек, имеющий гармонику был в центре внимания - к баяну? Ведь баян это изобретение, в общем-то, русское. Он был создан в России.
Михаил Говорушко: Я могу сказать так, что первые экземпляры гармошки были довольно примитивные, имели ограниченный диапазон звучания, грубый резкий звук, и это были инструменты, которые находили себе применение в народных праздниках, ярмарках, балаганах и трактирах, и в том числе порождали кулачные бои, подтравливание так называемое. Интересная была традиция - когда гармонист прекращал играть, драка прекращалась. То есть, это была не драка, а кулачный бой, как система физического воспитания людей, как бы как вот восточные единоборства. Что послужило подъему на иной уровень культуры этого инструмента? Причина довольно прозаическая: после революции, когда состоялись первые выборы в местные советы, получилось, что в центре внимания находились люди из состоятельных слоев сельских жителей, как их называли, кулаки, инструмент был дорогой, гармоника, кто играл на гармошке - тот имел возможность влиять на мнение молодежи, то есть, в принципе, гармошка использовалась как черный пиар первоначально. Антисоветские частушки пели... И когда советская власть оценила влияние музыкального инструмента, и его роль в народной среде - были приняты радикальные меры. Были проведены смотры, конкурсы среди гармонистов, стали создаваться инструкторские курсы для обучения. Конечно, первые конкурсы выявили очень низкий репертуарный уровень, такой полублатной, скажем так, непритязательная обработка, и так далее. Первый конкурс состоялся в 1926-м году в Ленинграде. Его жюри возглавил директор Петербургской консерватории Глазунов.
Татьяна Валович: То есть, таким образом политика вмешалась в развитие?
Михаил Говорушко: Да.
Татьяна Валович: К счастью, не стали ликвидировать и уничтожать гармошки, а пошли по другому пути.
Михаил Говорушко: Решили наоборот, их как бы приобщить к задачам, что называется, построения новой культуры.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, а как вы считаете, насколько взаимосвязано и должно ли так переплетаться влияние политиков на музыкальную жизнь? Вот посмотрите, даже последнее обсуждение гимна Петербурга вылилось в достаточно бурные политические баталии.
Михаил Говорушко: Я считаю, что умная политика всегда должна учитывать интересы культуры, каких-то задач, и, в общем-то, поддержка культуры - культура это своего рода как церковь, она влияет на внутренний мир человека, более тонкими способами, не напрямую политическими акциями, а более тонкими способами духовного влияния на людей, думаю, что умная политика должна пользоваться.
Татьяна Валович: Александр Леонидович, у меня вопрос как к директору фестиваля, вот проведение таких фестивалей - что оно дает для культуры, для участников, для города?
Александр Гаврилов: Очень много дает. Давайте начнем с того, что пропаганда музыки в хорошем смысле, ее пока, у нас же будет масса зрителей, и, как я уже говорил, в начале разговора я говорил, что баянно-аккордеонное искусство шагнуло в своем мастерстве так далеко, как говорил Михаил Петрович, начинали где-то на кулачных боях, а сейчас оркестры баянно-аккордеонные поднимают такие произведения классические - просто заслушаться можно. Уровень исполнительства шагнул так вперед, баянно-аккордеонное искусство стало пользоваться огромным интересом, популярностью, не только среди людей старшего поколения, среднего возраста, но и молодежи, и. Конечно, им предоставляется возможность все это увидеть услышать, и сейчас как раз идет конкурс. Мы видим эти прослушивания, не только сами участники конкурса и фестиваля, приходят просто зрители, и даже те, кто в руках баяна или аккордеона не держал, им тоже это интересно.
Татьяна Валович: То есть, нельзя говорить, что, как писали несколько лет еще назад, что наступил кризис жанра в баянно-аккордеонном искусстве?
Александр Гаврилов: Вы знаете, он приближался, я бы так сказал, а как раз эти усилия, как я уже говорил, многих заинтересованных сторон... Я немножко отойду в сторону от вашего вопроса. Ведь соучредители конкурса - это Министерство культуры и комитет по культуре Санкт-Петербурга, комитет по образованию, по делам молодежи, Ленинградской области комитет по культуре, консерватория государственная очень большую поддержку оказала профсоюзу, и вот мы как раз тоже - союз работников культуры - и только усилиями вот этих организаций можно было поднять такое большое мощное мероприятие.
Александр Гаврилов: Вы знаете, тут как раз все наоборот. Дело в том, что это уже третий фестиваль, и название "Петропавловские ассамблеи" было и тогда, и оно напрямую не связано. И, кстати, Михаил Петрович Говорушко как раз мог бы даже лучше ответить на этот вопрос, потому что "Петропавловские Ассамблеи" названы - "Петро" - это Петр Говорушко, отец Михаила Петровича, основатель баянной школы в нашей консерватории, а "Павел" - Павел Смирнов - основатель оркестра, которому скоро исполнится 60 лет, и вот это сочетание Петра и Павла и получилось - "Петропавловские". Правильно, поскольку этот конкурс действительно очень похож на такой, он же и фестиваль и конкурс, это настоящая Ассамблея, настоящий праздник, вот и родилось такое название - "Петропавловские Ассамблеи". Ну и, конечно, раз проходят в городе Санкт-Петербурге, раз у нас Петропавловская крепость, такая ассоциация у всех возникает, хотя исключительно в знак уважения и памяти этих двух великих музыкантов получилось название "Петропавловские Ассамблеи".
Татьяна Валович: Александр Леонидович, вот в релизе о вашем фестивале-конкурсе написано, что он не имеет аналогов, как в России, так и за рубежом. Чем же он так отличается, потому что баянных фестивалей, фестивалей народной музыки проводится достаточно большое количество?
Александр Гаврилов: Фестивалей народной музыки действительно проводится большое количество, баянной, аккордеонной, тоже, я бы не сказал, что такое большое, но самое главное даже не в этом. Ведь есть такие критерии, понятия, как, первое - масштаб любого фестиваля, второе - это география, третье - сама структура, в рамках которой проходит фестиваль, и эти показатели они уникальны. Мы в этом убедились, когда фестиваль уже начался, когда приехали наши иностранные гости-члены жюри, и они просто в личных беседах говорят: "Да, мы ездим много, такого нет", - чтобы было около 1000 участников в 74 категориях возрастных, плюс баян отдельно, аккордеон отдельно, дуэты, трио, квартеты, оркестры, то есть тут представлены настолько все жанры, и уникальность именно в том, что может показать свое искусство, свое мастерство и ребенок, и даже пожилой человек, у нас это можно сделать на фестивале. Отдельно баян, отдельно дуэты, а география - то, что из 72 регионов России и 18 зарубежных стран приехали люди - такого просто нигде нет.
Татьяна Валович: А вообще - гармошка считается национальным русским, можно сказать, инструментом, с Францией больше аккордеон ассоциируется в сознании людей, а вы говорите о том, что принимают участие аккордеоны, баяны, или еще какие то разновидности гармоники? Вот есть губная гармоника, кто-нибудь играет на губной гармошке?
Александр Гаврилов: Вы знаете, Михаил Петрович поможет, у нас такое несколько понятие, что есть баян и есть аккордеон, так разительно. Вообще, действительно есть понятие гармоники, это могут быть и губные гармошки, от простейших до сложнейших. Это первое. Второе - вы знаете, конечно, Франция - считается, что они родоначальники аккордеонного искусства, но сейчас, в последнее время, в мире идет такая, я бы сказал, борьба за то, где этот инструмент вообще наибольшую популярность приобрел, откуда его родина - никто не может толком, конечно, в этом разобраться, но все считают, что у них. В Китае как развито аккордеонно-баянное искусство - у них ассоциация, которая объединяет полтора миллиона баянистов и аккордеонистов.
Татьяна Валович: То есть, Китай тоже считает баян, аккордеон своим национальным инструментом?
Александр Гаврилов: Я бы так не сказал, но, по крайней мере, они сейчас достигли таких высот в этом деле, и настолько этот инструмент у них популярен, что нам, наверное, придется их даже догонять.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, у меня вопрос к вам такой: наверное, ваш отец, который явился, можно сказать, родоначальником русской классической школы игры на баяне, его, наверное, можно сравнить с Василием Васильевичем Андреевым, который сделал для балалайки то же самое. Скажите пожалуйста, вообще с чего началось такое большое распространение классического баяна в России?
Михаил Говорушко: Вы знаете, традиции исполнения на гармонике, я хотел бы уточнить, что гармоника это не только гармошка, подразумевается в основе слово греческое "гармония" - созвучие - инструмент, который способен издавать одновременно несколько звуков, фактически это разновидность органа, портативный орган. Не случайно, когда к нам приезжали гости из Франции, был у нас такой композитор-исполнитель Геливье, который является председателем ассоциации органа и аккордеона, аккордеон как разновидность гармонического инструмента. Как есть струнные инструменты, допустим, скрипка, виолончель, гусли, балалайка, так и гармоника, является скорее не национальным, а народно-интернациональным инструментом. Разные виды гармоники приспосабливаются под интонационный вклад той музыки, которая наиболее органична для местностей и народов.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, я слышала такое сравнение, что баян каждого народа звучит совершенно по-разному, это действительно так.
Михаил Говорушко: Не случайно в истории нашего инструмента были такие моменты, когда во-первых гармоника в России появилась не случайно. Это связано со сменой уклада жизни народа. Если до этого господствовал как бы склад протяжной крестьянской песни при земледельческом укладе жизни, затем, при появлении капиталистических отношений с развитием фабрик, изменением ускорением ритма жизни стали появляться инструменты, более приспособленные для исполнения быстрой песни, частушки. Это была балалайка. То с развитием промышленности, появлением возможности обработки металла, подготовки специалистов, появился в России такой инструмент, как гармоника. Основой промышленного производства послужили тульские оружейные заводы. И даже в одной из своих работ Ленин ссылался на производство гармоник на тульских оружейных заводах, как пример развития капиталистического производства, потому что первоначально, когда один мастер-кустарь занимался операцией полностью, потом члены семьи стали разделяться на отдельных операциях, получился кооператив, потом стали разделяться дома, деревни, и так далее, получились огромные корпорации, и в результате получился массовый поток по изготовлению инструментов.
Татьяна Валович: Александр Леонидович, вы еще - ответственный секретарь санкт-петербургского отделения российского творческого Союза работников культуры. Как вы оцениваете, сейчас в России продолжают читать так же книжки, как 20 лет назад, или все-таки действительно снижается интерес.
Александр Гаврилов: На мой взгляд, конечно, снижается. Я это, в общем-то, и чувствую, и ощущаю, но я бы не делал выводов, что это страшная тенденция. Просто что-то, конечно, заменяет. Заменяет телевидение, вообще средства массовой информации, а действительно настоящие интеллигентные питерские люди читали, читают и будут читать всегда, потому что ни одно средство массовой информации не заменит Чехова, Достоевского Гоголя.
Татьяна Валович: Но это поколение интеллигенции, как вы считаете, влияет ли на молодое поколение, чтобы интеллигенция у нас продолжала точно так же развиваться? Будет ли новое молодое поколение интеллигенции России?
Александр Гаврилов: Конечно, оно будет, но вот насчет того, будут ли они так же много читать, как читали раньше, гарантировать, конечно, не могу.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, вы, так скажем, на передовой, все время общаетесь с ребятами, которые приходят в училище, как вы оцениваете с этой стороны, может, не только отношение к книгам, но отношение к музыке - изменяется подход, или остается все по-прежнему?
Михаил Говорушко: Вы знаете, я могу сказать, что в училище приходят, конечно, люди, уже как бы посвятившие свою жизнь музыке с детства. Это не люди с улицы, а люди, уже как-то определившиеся в своем жизненном пути. И, в общем, могу сказать, что к нам приходят ребята хорошие. Они и читают, и в области культуры развиваются, и по-человечески очень приятные люди, не случайно, когда наш оркестр молодых студентов выступает за рубежом, то всегда они как бы берут энергетикой и культурой.
Татьяна Валович: А вот, перефразируя вопрос насчет книг, насчет того, что в советские времена была очень популярная сеть музыкальных школ, она была развита очень хорошо. Сейчас – посмотрите, что происходит. Понятно, что зарплата музыкального педагога, преподавателя, просто нищенская, как вы считаете, снижается ли музыкальное образование, и нужно ли это в таком широком масштабе, как, может, даже насаждалось в советские времена?
Михаил Говорушко: Для поддержания общего культурного уровня и воспитания детей это, конечно, необходимо, какая-то подготовка элементарная музыкальная. Необходимо ее ребенку получить. Другой вопрос - нужно ли такое большое количество специалистов-музыкантов, рынок все расставляет на свои места и, к сожалению, нужно констатировать, что даже людям, успешно закончившим высшее музыкальное учебное заведение, аспирантуру, сложно найти применение своему умению. В жизни многие просто переориентируются, ищут иные способы выживания, хотя наиболее талантливые, безусловно, пробиваются. Они востребованы и у нас, и за рубежом. Товар штучный.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, возвращаясь к теме баяна, гармоники, даже можно сказать, как вы считаете все-таки, что дало толчок от развития гармошки на деревне, так скажем, что было очень популярно, человек, имеющий гармонику был в центре внимания - к баяну? Ведь баян это изобретение, в общем-то, русское. Он был создан в России.
Михаил Говорушко: Я могу сказать так, что первые экземпляры гармошки были довольно примитивные, имели ограниченный диапазон звучания, грубый резкий звук, и это были инструменты, которые находили себе применение в народных праздниках, ярмарках, балаганах и трактирах, и в том числе порождали кулачные бои, подтравливание так называемое. Интересная была традиция - когда гармонист прекращал играть, драка прекращалась. То есть, это была не драка, а кулачный бой, как система физического воспитания людей, как бы как вот восточные единоборства. Что послужило подъему на иной уровень культуры этого инструмента? Причина довольно прозаическая: после революции, когда состоялись первые выборы в местные советы, получилось, что в центре внимания находились люди из состоятельных слоев сельских жителей, как их называли, кулаки, инструмент был дорогой, гармоника, кто играл на гармошке - тот имел возможность влиять на мнение молодежи, то есть, в принципе, гармошка использовалась как черный пиар первоначально. Антисоветские частушки пели... И когда советская власть оценила влияние музыкального инструмента, и его роль в народной среде - были приняты радикальные меры. Были проведены смотры, конкурсы среди гармонистов, стали создаваться инструкторские курсы для обучения. Конечно, первые конкурсы выявили очень низкий репертуарный уровень, такой полублатной, скажем так, непритязательная обработка, и так далее. Первый конкурс состоялся в 1926-м году в Ленинграде. Его жюри возглавил директор Петербургской консерватории Глазунов.
Татьяна Валович: То есть, таким образом политика вмешалась в развитие?
Михаил Говорушко: Да.
Татьяна Валович: К счастью, не стали ликвидировать и уничтожать гармошки, а пошли по другому пути.
Михаил Говорушко: Решили наоборот, их как бы приобщить к задачам, что называется, построения новой культуры.
Татьяна Валович: Михаил Петрович, а как вы считаете, насколько взаимосвязано и должно ли так переплетаться влияние политиков на музыкальную жизнь? Вот посмотрите, даже последнее обсуждение гимна Петербурга вылилось в достаточно бурные политические баталии.
Михаил Говорушко: Я считаю, что умная политика всегда должна учитывать интересы культуры, каких-то задач, и, в общем-то, поддержка культуры - культура это своего рода как церковь, она влияет на внутренний мир человека, более тонкими способами, не напрямую политическими акциями, а более тонкими способами духовного влияния на людей, думаю, что умная политика должна пользоваться.
Татьяна Валович: Александр Леонидович, у меня вопрос как к директору фестиваля, вот проведение таких фестивалей - что оно дает для культуры, для участников, для города?
Александр Гаврилов: Очень много дает. Давайте начнем с того, что пропаганда музыки в хорошем смысле, ее пока, у нас же будет масса зрителей, и, как я уже говорил, в начале разговора я говорил, что баянно-аккордеонное искусство шагнуло в своем мастерстве так далеко, как говорил Михаил Петрович, начинали где-то на кулачных боях, а сейчас оркестры баянно-аккордеонные поднимают такие произведения классические - просто заслушаться можно. Уровень исполнительства шагнул так вперед, баянно-аккордеонное искусство стало пользоваться огромным интересом, популярностью, не только среди людей старшего поколения, среднего возраста, но и молодежи, и. Конечно, им предоставляется возможность все это увидеть услышать, и сейчас как раз идет конкурс. Мы видим эти прослушивания, не только сами участники конкурса и фестиваля, приходят просто зрители, и даже те, кто в руках баяна или аккордеона не держал, им тоже это интересно.
Татьяна Валович: То есть, нельзя говорить, что, как писали несколько лет еще назад, что наступил кризис жанра в баянно-аккордеонном искусстве?
Александр Гаврилов: Вы знаете, он приближался, я бы так сказал, а как раз эти усилия, как я уже говорил, многих заинтересованных сторон... Я немножко отойду в сторону от вашего вопроса. Ведь соучредители конкурса - это Министерство культуры и комитет по культуре Санкт-Петербурга, комитет по образованию, по делам молодежи, Ленинградской области комитет по культуре, консерватория государственная очень большую поддержку оказала профсоюзу, и вот мы как раз тоже - союз работников культуры - и только усилиями вот этих организаций можно было поднять такое большое мощное мероприятие.
