Виктор Нехезин: Гость субботнего эфира Радио Свобода – заведующий отделом млекопитающих московского зоопарка Евгений Давыдов. Он работает в зоопарке 35 лет, любимцы Евгения Степановича – слоны и обезьяны. Его мечта, чтобы в зверинце появились белые носороги. О сотрудниках, посетителях и питомцах московского зоопарка с Евгением Давыдовым беседует корреспондент Радио Свобода Любовь Чижова.
Любовь Чижова: Расскажите, пожалуйста, Евгений Степанович, как живет московский зоопарк зимой.
Евгений Давыдов: Московский зоопарк зимой, собственно, очень разный. Часть животных находятся в спячке – медведи, сурки, многие другие виды, часть животных переведены в теплое помещение, потому что это южные животные, очень изнеженные, а часть животных чувствуют себя великолепно при нашей погоде, это северные виды. Некоторых мы приучили и южные виды, они неплохо себя чувствуют зимой, обросли шерстью.
Любовь Чижова: Народу к вам много приходит зимой, как летом или чуть поменьше?
Евгений Давыдов: Значительно меньше. В каникулы детские несколько побольше, а так холодно людям нашим, тоже они не каменные. Я даже удивляюсь, как некоторые умудряются часами ходить, в принципе довольно прохладно.
Любовь Чижова: Расскажите о вашем беспокойном хозяйстве.
Евгений Давыдов: Хозяйство действительно беспокойное, потому что все млекопитающие животные московского зоопарка кроме обезьян, находятся у меня. А животные, скажем так, очень разные, есть огромные типа слонов, жирафов, есть довольно маленькие, типа кошечек. Из-за своего огромного отличия друг от друга требуется субъективный подход. Нельзя сравнивать с сельским хозяйством, где одни и те же животные, можно легко набить руку, у нас к каждому животному нужно индивидуальный подход применять, поэтому довольно беспокойное хозяйство.
Любовь Чижова: Кто из животных требует наиболее трепетного ухода, а кто неприхотлив?
Евгений Давыдов: Будем так считать, что все животные требуют трепетного ухода, но, согласитесь, дикий кабан или бурый медведь который может есть практически все и жить практически в любых условиях, не требует никаких условий и, конечно, никакого особо трепетного отношения тоже не нужно. Те же жирафы, например, очень сложные животные для содержания и многие мелкие, кошки сложны. Пусть содержать их бывает довольно просто, очень трудно получить приплод, потому что даже соединить животных самца с самкой бывает чрезвычайно сложно.
Любовь Чижова: Как вы с этим справляетесь? Есть какие-то профессиональные секреты?
Евгений Давыдов: Секретов особых нет, просто мы животных очень хорошо знаем, мы с ними общаемся. Животные разные, как люди, есть такие самцы дамские угодники, которые к любой самой строптивой самке могут найти подход. А есть такие преданные однолюбы, если что-то случилось с самкой, с другой самкой соединить уже не удается, потому что отчаянная любовь и тут ничего не сделаешь.
Любовь Чижова: Я знаю, что существует в московском зоопарке практика так называемого шефства, когда какая-то фирма заботится об отдельно взятом животном. Оправдывает ли эта практика себя?
Евгений Давыдов: Хороша она больше в психологическом плане, что люди помнят о зоопарке, оказывают ему помощь. Но все-таки, если бы этого не было, зоопарк бы существовал не хуже.
Любовь Чижова: Кто вас финансирует, как вы существуете, как вы зарабатываете на корм животным?
Евгений Давыдов: Где-то 50% мы обеспечиваем себя за счет проходной платы, продажи родившегося молодняка, аренда, а все остальное нам дает бюджет города, мэрия. До начала перестройки, до 90-х годов в зоопарке довольно сложно было работать и сложно было содержать животных, потому что в лимитах нам никто не отказывал, но сами корма было получить довольно сложно. В 91-м году был настоящий голод мы из последних средств бегали по рынкам, что-то набирали.
Любовь Чижова: А животных у вас тогда не воровали?
Евгений Давыдов: Нет, мы за этим следим отчаянно. Я слышал птицы, а животных трудно взять.
Любовь Чижова: Сколько сейчас стоит входной билет в зоопарк? Это доступное удовольствие сегодня?
Евгений Давыдов: Не знаю с чем сравнивать, но, на мой взгляд, немножко дороговато – 60 рублей вход для взросло человека. А дети, по-моему, бесплатно.
Любовь Чижова: Я знаю, что один из самых грандиозных проектов, в осуществлении которого заинтересованы и москвичи, и гости столицы – это новый слоновник. Когда уже в зоопарк вернутся слоны, когда можно будет увидеть этих замечательных больших чудесных животных, по которым все очень соскучились?
Евгений Давыдов: Нам клятвенно обещали, что ко Дню города слоны будут гулять в новых вольерах. То есть я надеюсь, что нам хотя бы в середине августа отдадут новый слоновник, чтобы мы могли там немножко подготовиться и, самое главное, перевезти слонов, это далеко непросто. Словник сделан по самому последнему слову техники, наши специалисты несколько раз ездили в лучшие зоопарки Европы, чтобы можно было набраться опыта, что-то у них лучше, что-то у них хуже. Какие необходимы площади, какие минимальные условия, как с техникой безопасности. Слоновник сделан по самому последнему слову техники, не хуже, чем роттердамский, не стыдно будет москвичам.
Любовь Чижова: Напомните, пожалуйста, сколько в московском зоопарке слонов, где они сейчас живут, и чем, собственно говоря, они сейчас занимаются?
Евгений Давыдов: Слонов у нас сейчас в зоопарке семь, у нас четыре африканских слона и три азиатских. Они, конечно, не все пойдут в новый слоновник. Потому что мы решили, что удобнее будет отдельно каждому слону, чем мы их напихаем как следки в бочку, и слонам будет тяжело, и зрителям не очень понравится. Они ждут лета, потому что им внутри помещения скучно. У нас появилась недавно новая самочка из цирка, исключительный просто слон, она нуждается в общении с людьми. Она поступила с довольно подозрительной репутацией, что она делала нападения на людей, но у нас она почему-то подобрела и очень хочет, чтобы с ней поиграли. Она все время клянчит хула-хуп, чтобы покрутить на хоботе, показать, какая она мастерица, какая она хорошая, стучит хоботом, привлекает к себе внимание. Приходится ей много уделять внимания, потому что она больше остальных заинтересована в общении с человеком.Для большинства животных посетители – это как большое развлечение. Конечно, когда летом целый день, некоторые животные утомляются, прячутся, но если бы не было посетителей, у них с тоски вся жизнь веревочкой завилась бы. Для них это великолепное развлечение. То есть люди любуются животными, а животные общаются с людьми и многие получают вполне реальную выгоду от этого общения. Например, медведи обожают клянчить, причем обучаются с малолетства, прекрасные у них ужимки, прекрасные движения и, конечно, корм за счет этого. Также и слоны прекрасно клянчат. Может они съедят не так и много, но для них это дополнительное развлечение.
Любовь Чижова: А больше всего людей у клеток с какими животными?
Евгений Давыдов: Слоны, обезьяны – это самые популярные. Жирафы, бегемоты, носороги. В принципе млекопитающие, на мой взгляд, больше всего привлекают внимание посетителей. Обезьяна, во-первых, довольно умное животное, потом это небольшая пародия на человека, и все-таки приятно взглянуть, что мы лучше. А слоны просо великолепный зверь, огромной величины.
Любовь Чижова: Евгений Степанович, если бы у вас было много-много денег, что бы изменили в московском зоопарке?
Евгений Давыдов: Я бы постарался увеличить площадь его. Потом я постарался бы построить больше зданий для теплолюбивых животных, потому что с северными видами наши люди более-менее знакомы, а вот натуральные экзотические виды было бы для них интересно. И потом я бы, конечно, добавил бы зарплату сотрудникам.
Любовь Чижова: А каких бы животных приобрели?
Евгений Давыдов: Прежде всего, конечно, мне хотелось, млекопитающие меня интересуют, давно мы уже не содержали в зоопарке носорогов, это было бы просто чудо, огромных белых носорогов, а если бы удалось индийских тут можно мечтать и мечтать. Можно сделать огромное стадо жирафов, чтобы они гуляли как в сафари просто по огромному загону, и люди любовались. Просто голова кружится от удовольствия. Жираф это не так дорого, недавно мы приобрели для нашего одинокого самца, все вместе обошлось сорок тысяч долларов вместе с доставкой. Носороги – это сумасшедшие деньги, может быть тысяч двести долларов.
Любовь Чижова: В чем прелесть белого носорога?
Евгений Давыдов: Во-первых, исключительные габариты, когда я подхожу к нему, он в холке выше меня, чудо-юдо какое-то. И при всем том, что у носорогов характер немножко нервный, потому что они подслеповаты из-за этого немножко нервничают, но при этом настолько общительные животные, с ними можно работать. У меня в памяти есть носорог, когда в заходил в клетку, немножко был трепет, она расфыркается, ногами раз-раз, подбегает и, кажется, рогом проденет, но сантиметров пять всегда оставалось, и она была счастлива, можно было за ухом почесать. Но когда подбегает трехтонная туша и так трясет – это здорово. Мы рассчитываем построить специальное здание новое для толстокожих, там будут находиться бегемоты, носороги и тапиры. Оно будет примыкать к слоновнику с правой стороны и туда мы надеемся завести. В принципе сейчас глупо брать носорогов, потому что нет помещения для них, когда будет, тогда надеемся.
Любовь Чижова: А у вас есть любимцы в зоопарке?
Евгений Давыдов: Конечно. Слоны – я к ним привязан, мой кабинет в слоновнике находился и будет находиться, от них никуда, и потом я очень люблю шимпанзе.
Любовь Чижова: Давайте поговорим о людях, которые работают в московском зоопарке. Что это за люди?
Евгений Давыдов: Я сам довольно давно работаю, но я себя считаю обычным человеком. Большинство людей, которые работают с животными, это немножко необычные люди. Потому что не всегда зоопарк был таким состоятельным, когда-то у нас и зарплата была грошовая. Вся любовь отдается, очень многие свою жизнь отдают животным, для них не существует ни семьи, ничего. Я даже такой приведу пример, когда у нас пришли моржи в московский зоопарк, они приходят очень маленькие, их забирают от мамы, два месяца, в лучшем случае месяц у них занимает транспортировка, в это время ничего не едят, они страшно напуганы, это изможденные несчастные детишки. И чтобы с ними начать общаться, чтобы научить их самостоятельно есть, нужен человек. Моржи очень боятся, когда человек стоит вертикально, он высоко для них, и они пугаются, человеку приходится лежать с ними вместе, потихонечку уговаривать, ласкать, выбирать паразитов, совать пальчик в ротик, потом заменять пальчик кусочком филе или кусочком фарша. И все это лежа, не один день, а десятки дней, месяцы. Например, я при всей моей любви к животным на такой подвиг не способен. Представить себе, как это все пахнет, как себя там чувствовать – для меня это слишком, я так не могу. А у нас есть которые это делают и делают с радостью.
Любовь Чижова: А что нужно, чтобы работать с животными?
Евгений Давыдов: Больше всего нужно, чтобы человек был добросовестный и он любил животных, но любовь не такая – протянуть пальчик, просюсюкать. В зоопарке радость общения, конечно, присутствует, но ведь это еще и навоз, грязь и тяжелый труд. Надо так поставить, что это как будто член твоей семьи, что ты делаешь как для своего ребенка. Не всякий человек на это способен. У нас кто остается, тот уже на десятки лет остается. Довольно часто люди, проработав месяц-другой, уходят.
Любовь Чижова: А есть ли у вас дома какая-то живность?
Евгений Давыдов: Конечно – черепаха, еще собака прекрасная, добрая.
Любовь Чижова: Как вы думаете, Евгений Степанович, ради чего людям надо приходить в зоопарк и общаться с животными?
Евгений Давыдов: Вообще-то мне кажется, общение с животными даже в таком урезанном виде просто необходимо для того, чтобы воспитывался нормальный гражданин. А потом общение животными в людях воспитывает доброту, а у нас сейчас с этим небольшая напряженка. Поэтому, я считаю, это очень полезно, особенно для детей, это развитие великолепное. У нас экскурсии есть. Мы ведь в городе ничего не видим, кроме собак бездомных. Многим очень нравится, раскрыв рты слушают, наслаждаются, многие не уходят. Приходят многие москвичи на целый день, с утра до позднего вечера, получают огромное наслаждение. В любое время года, у каждого времени года своя специфика. Летом тесновато, жарковато, зимой холодновато.
Любовь Чижова: А вам в какое время зоопарк нравится?
Евгений Давыдов: Да в общем-то я за 35 лет от него поустал немножко, в принципе я к нему привык в любое время года, зимой немножко полегче.
Любовь Чижова: Расскажите, пожалуйста, Евгений Степанович, как живет московский зоопарк зимой.
Евгений Давыдов: Московский зоопарк зимой, собственно, очень разный. Часть животных находятся в спячке – медведи, сурки, многие другие виды, часть животных переведены в теплое помещение, потому что это южные животные, очень изнеженные, а часть животных чувствуют себя великолепно при нашей погоде, это северные виды. Некоторых мы приучили и южные виды, они неплохо себя чувствуют зимой, обросли шерстью.
Любовь Чижова: Народу к вам много приходит зимой, как летом или чуть поменьше?
Евгений Давыдов: Значительно меньше. В каникулы детские несколько побольше, а так холодно людям нашим, тоже они не каменные. Я даже удивляюсь, как некоторые умудряются часами ходить, в принципе довольно прохладно.
Любовь Чижова: Расскажите о вашем беспокойном хозяйстве.
Евгений Давыдов: Хозяйство действительно беспокойное, потому что все млекопитающие животные московского зоопарка кроме обезьян, находятся у меня. А животные, скажем так, очень разные, есть огромные типа слонов, жирафов, есть довольно маленькие, типа кошечек. Из-за своего огромного отличия друг от друга требуется субъективный подход. Нельзя сравнивать с сельским хозяйством, где одни и те же животные, можно легко набить руку, у нас к каждому животному нужно индивидуальный подход применять, поэтому довольно беспокойное хозяйство.
Любовь Чижова: Кто из животных требует наиболее трепетного ухода, а кто неприхотлив?
Евгений Давыдов: Будем так считать, что все животные требуют трепетного ухода, но, согласитесь, дикий кабан или бурый медведь который может есть практически все и жить практически в любых условиях, не требует никаких условий и, конечно, никакого особо трепетного отношения тоже не нужно. Те же жирафы, например, очень сложные животные для содержания и многие мелкие, кошки сложны. Пусть содержать их бывает довольно просто, очень трудно получить приплод, потому что даже соединить животных самца с самкой бывает чрезвычайно сложно.
Любовь Чижова: Как вы с этим справляетесь? Есть какие-то профессиональные секреты?
Евгений Давыдов: Секретов особых нет, просто мы животных очень хорошо знаем, мы с ними общаемся. Животные разные, как люди, есть такие самцы дамские угодники, которые к любой самой строптивой самке могут найти подход. А есть такие преданные однолюбы, если что-то случилось с самкой, с другой самкой соединить уже не удается, потому что отчаянная любовь и тут ничего не сделаешь.
Любовь Чижова: Я знаю, что существует в московском зоопарке практика так называемого шефства, когда какая-то фирма заботится об отдельно взятом животном. Оправдывает ли эта практика себя?
Евгений Давыдов: Хороша она больше в психологическом плане, что люди помнят о зоопарке, оказывают ему помощь. Но все-таки, если бы этого не было, зоопарк бы существовал не хуже.
Любовь Чижова: Кто вас финансирует, как вы существуете, как вы зарабатываете на корм животным?
Евгений Давыдов: Где-то 50% мы обеспечиваем себя за счет проходной платы, продажи родившегося молодняка, аренда, а все остальное нам дает бюджет города, мэрия. До начала перестройки, до 90-х годов в зоопарке довольно сложно было работать и сложно было содержать животных, потому что в лимитах нам никто не отказывал, но сами корма было получить довольно сложно. В 91-м году был настоящий голод мы из последних средств бегали по рынкам, что-то набирали.
Любовь Чижова: А животных у вас тогда не воровали?
Евгений Давыдов: Нет, мы за этим следим отчаянно. Я слышал птицы, а животных трудно взять.
Любовь Чижова: Сколько сейчас стоит входной билет в зоопарк? Это доступное удовольствие сегодня?
Евгений Давыдов: Не знаю с чем сравнивать, но, на мой взгляд, немножко дороговато – 60 рублей вход для взросло человека. А дети, по-моему, бесплатно.
Любовь Чижова: Я знаю, что один из самых грандиозных проектов, в осуществлении которого заинтересованы и москвичи, и гости столицы – это новый слоновник. Когда уже в зоопарк вернутся слоны, когда можно будет увидеть этих замечательных больших чудесных животных, по которым все очень соскучились?
Евгений Давыдов: Нам клятвенно обещали, что ко Дню города слоны будут гулять в новых вольерах. То есть я надеюсь, что нам хотя бы в середине августа отдадут новый слоновник, чтобы мы могли там немножко подготовиться и, самое главное, перевезти слонов, это далеко непросто. Словник сделан по самому последнему слову техники, наши специалисты несколько раз ездили в лучшие зоопарки Европы, чтобы можно было набраться опыта, что-то у них лучше, что-то у них хуже. Какие необходимы площади, какие минимальные условия, как с техникой безопасности. Слоновник сделан по самому последнему слову техники, не хуже, чем роттердамский, не стыдно будет москвичам.
Любовь Чижова: Напомните, пожалуйста, сколько в московском зоопарке слонов, где они сейчас живут, и чем, собственно говоря, они сейчас занимаются?
Евгений Давыдов: Слонов у нас сейчас в зоопарке семь, у нас четыре африканских слона и три азиатских. Они, конечно, не все пойдут в новый слоновник. Потому что мы решили, что удобнее будет отдельно каждому слону, чем мы их напихаем как следки в бочку, и слонам будет тяжело, и зрителям не очень понравится. Они ждут лета, потому что им внутри помещения скучно. У нас появилась недавно новая самочка из цирка, исключительный просто слон, она нуждается в общении с людьми. Она поступила с довольно подозрительной репутацией, что она делала нападения на людей, но у нас она почему-то подобрела и очень хочет, чтобы с ней поиграли. Она все время клянчит хула-хуп, чтобы покрутить на хоботе, показать, какая она мастерица, какая она хорошая, стучит хоботом, привлекает к себе внимание. Приходится ей много уделять внимания, потому что она больше остальных заинтересована в общении с человеком.Для большинства животных посетители – это как большое развлечение. Конечно, когда летом целый день, некоторые животные утомляются, прячутся, но если бы не было посетителей, у них с тоски вся жизнь веревочкой завилась бы. Для них это великолепное развлечение. То есть люди любуются животными, а животные общаются с людьми и многие получают вполне реальную выгоду от этого общения. Например, медведи обожают клянчить, причем обучаются с малолетства, прекрасные у них ужимки, прекрасные движения и, конечно, корм за счет этого. Также и слоны прекрасно клянчат. Может они съедят не так и много, но для них это дополнительное развлечение.
Любовь Чижова: А больше всего людей у клеток с какими животными?
Евгений Давыдов: Слоны, обезьяны – это самые популярные. Жирафы, бегемоты, носороги. В принципе млекопитающие, на мой взгляд, больше всего привлекают внимание посетителей. Обезьяна, во-первых, довольно умное животное, потом это небольшая пародия на человека, и все-таки приятно взглянуть, что мы лучше. А слоны просо великолепный зверь, огромной величины.
Любовь Чижова: Евгений Степанович, если бы у вас было много-много денег, что бы изменили в московском зоопарке?
Евгений Давыдов: Я бы постарался увеличить площадь его. Потом я постарался бы построить больше зданий для теплолюбивых животных, потому что с северными видами наши люди более-менее знакомы, а вот натуральные экзотические виды было бы для них интересно. И потом я бы, конечно, добавил бы зарплату сотрудникам.
Любовь Чижова: А каких бы животных приобрели?
Евгений Давыдов: Прежде всего, конечно, мне хотелось, млекопитающие меня интересуют, давно мы уже не содержали в зоопарке носорогов, это было бы просто чудо, огромных белых носорогов, а если бы удалось индийских тут можно мечтать и мечтать. Можно сделать огромное стадо жирафов, чтобы они гуляли как в сафари просто по огромному загону, и люди любовались. Просто голова кружится от удовольствия. Жираф это не так дорого, недавно мы приобрели для нашего одинокого самца, все вместе обошлось сорок тысяч долларов вместе с доставкой. Носороги – это сумасшедшие деньги, может быть тысяч двести долларов.
Любовь Чижова: В чем прелесть белого носорога?
Евгений Давыдов: Во-первых, исключительные габариты, когда я подхожу к нему, он в холке выше меня, чудо-юдо какое-то. И при всем том, что у носорогов характер немножко нервный, потому что они подслеповаты из-за этого немножко нервничают, но при этом настолько общительные животные, с ними можно работать. У меня в памяти есть носорог, когда в заходил в клетку, немножко был трепет, она расфыркается, ногами раз-раз, подбегает и, кажется, рогом проденет, но сантиметров пять всегда оставалось, и она была счастлива, можно было за ухом почесать. Но когда подбегает трехтонная туша и так трясет – это здорово. Мы рассчитываем построить специальное здание новое для толстокожих, там будут находиться бегемоты, носороги и тапиры. Оно будет примыкать к слоновнику с правой стороны и туда мы надеемся завести. В принципе сейчас глупо брать носорогов, потому что нет помещения для них, когда будет, тогда надеемся.
Любовь Чижова: А у вас есть любимцы в зоопарке?
Евгений Давыдов: Конечно. Слоны – я к ним привязан, мой кабинет в слоновнике находился и будет находиться, от них никуда, и потом я очень люблю шимпанзе.
Любовь Чижова: Давайте поговорим о людях, которые работают в московском зоопарке. Что это за люди?
Евгений Давыдов: Я сам довольно давно работаю, но я себя считаю обычным человеком. Большинство людей, которые работают с животными, это немножко необычные люди. Потому что не всегда зоопарк был таким состоятельным, когда-то у нас и зарплата была грошовая. Вся любовь отдается, очень многие свою жизнь отдают животным, для них не существует ни семьи, ничего. Я даже такой приведу пример, когда у нас пришли моржи в московский зоопарк, они приходят очень маленькие, их забирают от мамы, два месяца, в лучшем случае месяц у них занимает транспортировка, в это время ничего не едят, они страшно напуганы, это изможденные несчастные детишки. И чтобы с ними начать общаться, чтобы научить их самостоятельно есть, нужен человек. Моржи очень боятся, когда человек стоит вертикально, он высоко для них, и они пугаются, человеку приходится лежать с ними вместе, потихонечку уговаривать, ласкать, выбирать паразитов, совать пальчик в ротик, потом заменять пальчик кусочком филе или кусочком фарша. И все это лежа, не один день, а десятки дней, месяцы. Например, я при всей моей любви к животным на такой подвиг не способен. Представить себе, как это все пахнет, как себя там чувствовать – для меня это слишком, я так не могу. А у нас есть которые это делают и делают с радостью.
Любовь Чижова: А что нужно, чтобы работать с животными?
Евгений Давыдов: Больше всего нужно, чтобы человек был добросовестный и он любил животных, но любовь не такая – протянуть пальчик, просюсюкать. В зоопарке радость общения, конечно, присутствует, но ведь это еще и навоз, грязь и тяжелый труд. Надо так поставить, что это как будто член твоей семьи, что ты делаешь как для своего ребенка. Не всякий человек на это способен. У нас кто остается, тот уже на десятки лет остается. Довольно часто люди, проработав месяц-другой, уходят.
Любовь Чижова: А есть ли у вас дома какая-то живность?
Евгений Давыдов: Конечно – черепаха, еще собака прекрасная, добрая.
Любовь Чижова: Как вы думаете, Евгений Степанович, ради чего людям надо приходить в зоопарк и общаться с животными?
Евгений Давыдов: Вообще-то мне кажется, общение с животными даже в таком урезанном виде просто необходимо для того, чтобы воспитывался нормальный гражданин. А потом общение животными в людях воспитывает доброту, а у нас сейчас с этим небольшая напряженка. Поэтому, я считаю, это очень полезно, особенно для детей, это развитие великолепное. У нас экскурсии есть. Мы ведь в городе ничего не видим, кроме собак бездомных. Многим очень нравится, раскрыв рты слушают, наслаждаются, многие не уходят. Приходят многие москвичи на целый день, с утра до позднего вечера, получают огромное наслаждение. В любое время года, у каждого времени года своя специфика. Летом тесновато, жарковато, зимой холодновато.
Любовь Чижова: А вам в какое время зоопарк нравится?
Евгений Давыдов: Да в общем-то я за 35 лет от него поустал немножко, в принципе я к нему привык в любое время года, зимой немножко полегче.
