Александр Макаров, Красноярск: По словам начальника колонии Александра Решетникова, экспортное предприятие в зоне появилась после того, как они дали объявление в газету:
Александр Решетников: У нас буквально полтора года назад образовалась новая колония, особый режим, опасные рецидивисты, необходимо было занять их трудом. Было дано объявление, что есть площади, есть рабочая сила.
Александр Макаров: Довольно скоро к начальнику колонии пришли представители совместного китайско-российского предприятия. Они установили в зоне несколько станков, отрегулировали оборудование, обучили заключенных, и цех по производству заготовок для китайских палочек приступил к работе. Технология несложная. Вначале березовые чурочки распаривают в специальном составе, очищают от коры, снимают верхний слой, а затем получившуюся заготовку распиливают так, что получается что-то вроде деревянного свитка. Из него потом и нарезают эти самые палочки. Их сортируют, упаковывают в мешки по 50 тысяч пар и отправляют зарубежным партнерам. Окончательной доводкой палочек до товарного качества - шлифовкой, росписью, лакировкой - занимаются уже сами китайцы. И хотя каждая такая заготовка из Сибири обходится недешево - 2 рубля 28 копеек за пару - претензий к колонии у них нет. Красноярцы, как утверждает начальник цеха Александр Володенко, используют для производства первоклассное сырье.
Александр Володенко: Поступает только нормальное сырье. Зачем перерабатывать заведомый брак, затраты нести определенные.
Александр Макаров: Особо опасный рецидивист Валерий Дамбаев уверен, что китайцы, которые хорошо умеют считать деньги, не случайно столько платят за эти палочки.
Валерий Дамбаев: Видели березу? Светлая, чистая, никакая нечисть, явная и неявная, не прилепилась.
Александр Макаров: Люди в колонии смекалистые. Все необходимые навыки приобрели довольно быстро. Так что теперь они даже с некоторой снисходительностью относятся к китайским машиностроителям. Сергей Ирвин, начинающий столяр и уголовник с большим стажем, считает, что российские станки намного лучше.
Сергей Ирвин: По-моему, советские лучше. Капризные очень станки, с ними наладка постоянная, доводка.
Александр Макаров: Заключенные условиями труда довольны. Работа чистая, за месяц они могут заработать до 2 тысяч рублей. По местным меркам это немалые деньги. Но в цех берут только тех, у кого, помимо всех прочих требований вроде хорошего поведения, большие сроки заключения. Хотя работа и несложная, но поскольку вся продукция идет на экспорт, весьма ответственная. Учиться здесь особо некогда. Тем более, что объемы производства очевидно придется наращивать в самое ближайшее время. По самым скромным подсчетам, раза в три. Начальник цеха Александр Володенко считает, что это вполне реально.
Александр Володенко: Производительность этой линии позволяет получать в одну смену 500 тысяч палочек. При трехсменной работе - полтора миллиона.
Александр Макаров: Начальник же колонии Александр Решетников уверен, что напал на "золотую жилу" - его люди будут обеспечены работой и стабильной зарплатой на долгие годы.
Александр Решетников: Ну, я не думаю, что мы одни изготавливаем эти палочки. Кто-то же еще изготавливает. Но если мы будем готовить миллион в сутки, 250 миллионов в год, а их сегодня полтора миллиарда - я даже на завтрак им не подготовлю.
Александр Макаров: 34-я колония для особо опасных преступников выпускает не только китайские палочки. Здесь шьют рабочую одежду, камуфляж для красноярских кадетов, женские халаты. А еще тут есть свой крольчатник, теплицы и автомастерские. Работой стараются обеспечить всех, даже тех, кто отбывает наказание в специальном отряде. Туда отправляют самых дерзких, опасных и непредсказуемых преступников, вроде Вадима Морозовского. В 1983-м году он получил свой первый срок за групповой грабеж, через 4 года убил на зоне бригадира, дали еще 10 лет, в 1997-м году до полусмерти избил заключенного, добавили еще 6, так что на свободу он выйдет, если еще что-нибудь не натворит, только в 2009-м году. Почти вся жизнь за колючей проволокой. Найти для заключенных работу, за которую платят деньги, для руководства колонии принципиальная задача. С одной стороны, это дает возможность хоть как-то компенсировать расходы государства на содержание заключенных. А с другой – человек, получивший огромный тюремный срок - самый миролюбивый здесь зек будет сидеть 15 лет - теряет чувство реальности. И зачастую единственное, что удерживает его от новых отчаянных поступков, это работа.
Александр Решетников: У нас буквально полтора года назад образовалась новая колония, особый режим, опасные рецидивисты, необходимо было занять их трудом. Было дано объявление, что есть площади, есть рабочая сила.
Александр Макаров: Довольно скоро к начальнику колонии пришли представители совместного китайско-российского предприятия. Они установили в зоне несколько станков, отрегулировали оборудование, обучили заключенных, и цех по производству заготовок для китайских палочек приступил к работе. Технология несложная. Вначале березовые чурочки распаривают в специальном составе, очищают от коры, снимают верхний слой, а затем получившуюся заготовку распиливают так, что получается что-то вроде деревянного свитка. Из него потом и нарезают эти самые палочки. Их сортируют, упаковывают в мешки по 50 тысяч пар и отправляют зарубежным партнерам. Окончательной доводкой палочек до товарного качества - шлифовкой, росписью, лакировкой - занимаются уже сами китайцы. И хотя каждая такая заготовка из Сибири обходится недешево - 2 рубля 28 копеек за пару - претензий к колонии у них нет. Красноярцы, как утверждает начальник цеха Александр Володенко, используют для производства первоклассное сырье.
Александр Володенко: Поступает только нормальное сырье. Зачем перерабатывать заведомый брак, затраты нести определенные.
Александр Макаров: Особо опасный рецидивист Валерий Дамбаев уверен, что китайцы, которые хорошо умеют считать деньги, не случайно столько платят за эти палочки.
Валерий Дамбаев: Видели березу? Светлая, чистая, никакая нечисть, явная и неявная, не прилепилась.
Александр Макаров: Люди в колонии смекалистые. Все необходимые навыки приобрели довольно быстро. Так что теперь они даже с некоторой снисходительностью относятся к китайским машиностроителям. Сергей Ирвин, начинающий столяр и уголовник с большим стажем, считает, что российские станки намного лучше.
Сергей Ирвин: По-моему, советские лучше. Капризные очень станки, с ними наладка постоянная, доводка.
Александр Макаров: Заключенные условиями труда довольны. Работа чистая, за месяц они могут заработать до 2 тысяч рублей. По местным меркам это немалые деньги. Но в цех берут только тех, у кого, помимо всех прочих требований вроде хорошего поведения, большие сроки заключения. Хотя работа и несложная, но поскольку вся продукция идет на экспорт, весьма ответственная. Учиться здесь особо некогда. Тем более, что объемы производства очевидно придется наращивать в самое ближайшее время. По самым скромным подсчетам, раза в три. Начальник цеха Александр Володенко считает, что это вполне реально.
Александр Володенко: Производительность этой линии позволяет получать в одну смену 500 тысяч палочек. При трехсменной работе - полтора миллиона.
Александр Макаров: Начальник же колонии Александр Решетников уверен, что напал на "золотую жилу" - его люди будут обеспечены работой и стабильной зарплатой на долгие годы.
Александр Решетников: Ну, я не думаю, что мы одни изготавливаем эти палочки. Кто-то же еще изготавливает. Но если мы будем готовить миллион в сутки, 250 миллионов в год, а их сегодня полтора миллиарда - я даже на завтрак им не подготовлю.
Александр Макаров: 34-я колония для особо опасных преступников выпускает не только китайские палочки. Здесь шьют рабочую одежду, камуфляж для красноярских кадетов, женские халаты. А еще тут есть свой крольчатник, теплицы и автомастерские. Работой стараются обеспечить всех, даже тех, кто отбывает наказание в специальном отряде. Туда отправляют самых дерзких, опасных и непредсказуемых преступников, вроде Вадима Морозовского. В 1983-м году он получил свой первый срок за групповой грабеж, через 4 года убил на зоне бригадира, дали еще 10 лет, в 1997-м году до полусмерти избил заключенного, добавили еще 6, так что на свободу он выйдет, если еще что-нибудь не натворит, только в 2009-м году. Почти вся жизнь за колючей проволокой. Найти для заключенных работу, за которую платят деньги, для руководства колонии принципиальная задача. С одной стороны, это дает возможность хоть как-то компенсировать расходы государства на содержание заключенных. А с другой – человек, получивший огромный тюремный срок - самый миролюбивый здесь зек будет сидеть 15 лет - теряет чувство реальности. И зачастую единственное, что удерживает его от новых отчаянных поступков, это работа.
