Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Евгения Назарец и военный обозреватель газеты "Комсомольская правда" Виктор Баранец.
Андрей Шарый: Заместитель командира 34 мотострелковой дивизии Приволжско-Уральского военного округа полковник Андрей Штакал застрелился в присутствии сослуживцев на пороге служебного кабинета своего командира. Это произошло 21 апреля в закрытом 32 военном городке на территории Екатеринбурга. Покончил с собой 37-летний офицер с безупречной карьерой, кавалер Ордена мужества. Но за пределы воинской части просачиваются только предположения о причинах такого поступка.
Евгения Назарец: В 20-х числах апреля комиссия из Главного штаба сухопутных войск под руководством начальника штаба, первого заместителя главкома сухопутных войск генерал-полковника Александра Морозова проводит в частях Приволжско-Уральского военного округа проверку. Это называется "контрольные занятия за зимний период обучения". 21 апреля все местные телеканалы обошли кадры со стрелкового полигона, куда едва ли не впервые пустили журналистов. Солдаты срочной службы говорили об адреналине в крови и о подъеме боевого духа. Офицеры объясняли, что нормативы по стрельбе усложнились, и поэтому личный состав преодолел новый рубеж. В то самое время, когда в народ пошли репортажи об успешной сдаче частями округа военного экзамена, прозвучал выстрел, который совершенно не укладывается в штабной норматив по проведению подобных проверок. Примерно в 18.30 21 апреля заместитель командира 34-ой мотострелковой дивизии Приволжско-Уральского военного округа полковник Андрей Штакал на пороге кабинета министра генерал-майора Суровикина выстрелил себе в висок. Старший помощник военного прокурора округа Игорь Серов добавил к уже известному немного.
Игорь Серов: Сам инцидент произошел в присутствии нескольких офицеров. Полковник Штакал выстрелил себе в висок из пистолета. По данному факту возбуждено уголовное дело. Причины самоубийства офицера выясняются.
Евгения Назарец: Закрытый 32-ой военный городок, находящийся на территории Екатеринбурга, и до самоубийства офицера сохранял хорошую репутацию только перед высоким армейским начальством. Для всех, кому армия не работа и не служба, даже сквозь заслоны КПП было видно, что в 32-ом городке не все благополучно. Говорит активистка екатеринбургского Комитета солдатских матерей Марина Лебедева.
Марина Лебедева: Боятся все 32-го городка. Мы часто бываем в 32-м городке. Со средними командирами не очень больших чинов мы находим общий язык, но то, что касается командира дивизии, то несколько раз мы пытались и не могли встретиться. И после тех пыток током, случай, который год назад произошел, еще несколько раз пытались, но не получается у нас.
Евгения Назарец: После того, как на территории 32-го военного городка застрелился полковник Штакал, и без того режимный объект стал еще более закрытым. Командование дивизией не дало никаких официальных объяснений. Старший помощник военного прокурора Игорь Серов по поводу версий, которых придерживается следствие.
Игорь Серов: Превалирующая версия - служебная деятельность. Потому что вне службы офицера представить очень трудно. Мы все проверим, не будет ограничиваться дело проведением баллистической экспертизы.
Евгения Назарец: Говорят, Андрей Штакал получил порицание от своего командира. Почти в полном отсутствии информации свободу слова заменяет свобода делать предположения о возможных причинах, толкнувших прошедшего войну 37-летнего кавалера Ордена мужества с безупречной карьерой на самоубийство. Версию о конфликте с начальством я предложила прокомментировать бывшему кадровому офицеру, выпускнику Свердловского высшего военно-политического танково-артиллерийского училища, ныне он бизнесмен.
Бывший офицер: В армии все построено на субъективном мнении начальника. Вообще приказ его - есть закон, который нарушать никто не будет ни при каких обстоятельствах. Причем, это связано все с субъективностью восприятия начальника. Хотя оно может и не соответствовать действительности.
Евгения Назарец: Лев - ровесник Андрея Штакала, но военную карьеру прервал, как сам считает, вовремя, еще десять лет назад. Тот, кто сделал выбор в пользу армии, как считает Лев, неизбежно столкнется с такими проблемами.
Бывший офицер: Может быть, это осознание несоответствия того уровня, который он достиг, тех сил, которые он прилагает к службе. И что он получает взамен? В то время, как его же возраста бизнесмен, гражданский чиновник имеют гораздо больше возможностей и так далее, чем военнослужащие.
Евгения Назарец: Официальные выводы об обстоятельствах и причинах самоубийства военная прокуратура обещает огласить не раньше чем через два месяца. 24-го апреля состоится прощание с погибшим по своей воле офицером. У него остались жена и 14-летняя дочь. Они втроем жили в тесной квартирке закрытого 32-го военного городка на территории Екатеринбурга.
Андрей Шарый: Сейчас в эфире "Свободы" военный обозреватель газеты "Комсомольская правда", бывший начальник информационно-аналитического отдела Министерства обороны России полковник Виктор Баранец.Скажите пожалуйста, вот это ужасное происшествие в Екатеринбурге, - отдельный случай, который - жизнь такова, бывает всякое - или это проявление какой-то тенденции?
Виктор Баранец: Настораживает то, что в последние годы офицеров, причем старших офицеров становится все больше среди тех, кто добровольно свел счеты с жизнью. Пик самоубийств офицеров приходится на 93-95-е годы, когда среди всех военнослужащих, покончивших жизнь самоубийством, офицеры младшие, старшие, прапорщики, мичманы в том числе составляли более 40%. Эта тенденция сейчас несколько снизилась, но сохраняется главное - среди самоубийств в армии сейчас количество офицеров, которые покончили жизнь самоубийством, составляет примерно 30%. В любом случае это очень опасная тенденция, и причин здесь много.
Андрей Шарый: Виктор, скажите пожалуйста, ведется ли какая-то статистика такого рода происшествий?
Виктор Баранец: Она ведется у нас всегда на двух уровнях. Официальная статистика ведется в Минобороны и в Генштабе. В частности, в Генштабе есть специальное управление, оно называется Управление или Отдел безопасности службы войск и Комитет солдатских матерей. Но у нас уже традиционно сложилось так в России, что официальные так называемые данные военного ведомства и данные, которые приводят Комитеты солдатских матерей и другие общественные организации, они всегда очень сильно разнятся, иногда бывает, что и в три раза.
Андрей Шарый: Существует ли в Министерстве обороны какая-то служба психологической реабилитации, поддержки, работают ли военные психологи с офицерами, которые нуждались бы, возможно, в такой поддержке?
Виктор Баранец: Еще с начала 90-х стала формироваться новая российская армия, я имею в виду начала формироваться психологическая служба. Офицеров-психологов готовит военный университет, но их очень мало, кадровых офицеров, и потому армия вынуждена брать с гражданки психологов, качество подготовки которых и уровень знания армейской и флотской жизни очень низок. Часто проводятся формально на уровне анкет, каких-то беглых опросов, где существует огромное количество закрытых данных, которые иногда ужасают даже такого человека, который прослужил в армии, как я, 30 лет. Для меня было полным откровением, что, допустим, офицерский состав одной из элитных дивизий практически наполовину болен сложными психическими заболеваниями. Отсюда вы можете сделать вывод, каково психологическое здоровье армии.
Андрей Шарый: Виктор, вы упомянули о том, что целый комплекс причин может привести к такого рода трагическим историям, трагическим происшествиям. Не могли бы вы выделить какие-то главные причины?
Виктор Баранец: В советской армии над самодурством командиров, я имею в виду командиров от командиров взводов до министра обороны, всегда существовала система, которая заставляла их оглядываться назад, военачальника любого ранга, вплоть до министра обороны, могли дернуть за партийный билет. Сейчас же, когда командир остался самовластным военачальником, когда он стал царем и богом в части, когда у него развязаны руки, уровень командирской культуры резко упал. Он решает, не нравится ему офицер - он ему не дает квартиру, нравится этот офицер - он ему открывает дорогу в академию. В принципе, надо смотреть, мне кажется, на глобальные причины, которые приводят к самоубийству офицеров. Прежде всего я бы это назвал массовое обнищание офицерского корпуса, которое влечет за собой огромное множество тяжелых случаев. Произошла деградация армии в морально-этическом плане, возрастает служебная напряженность из-за недостатка, с одной стороны, финансирования армии, с другой стороны, недостатка личного состава, когда офицер вынужден ходить на службу через день на ремень, как говорится.
А вообще я хотел бы сказать о самом главном. Вы, наверное, много раз в последнее время слышали о победной поступи военной реформы. Позвольте вам сказать, что это очень большие издержки, потому что по ключевым вопросам в реформировании армии никаких сдвигов не произошло.
Андрей Шарый: Заместитель командира 34 мотострелковой дивизии Приволжско-Уральского военного округа полковник Андрей Штакал застрелился в присутствии сослуживцев на пороге служебного кабинета своего командира. Это произошло 21 апреля в закрытом 32 военном городке на территории Екатеринбурга. Покончил с собой 37-летний офицер с безупречной карьерой, кавалер Ордена мужества. Но за пределы воинской части просачиваются только предположения о причинах такого поступка.
Евгения Назарец: В 20-х числах апреля комиссия из Главного штаба сухопутных войск под руководством начальника штаба, первого заместителя главкома сухопутных войск генерал-полковника Александра Морозова проводит в частях Приволжско-Уральского военного округа проверку. Это называется "контрольные занятия за зимний период обучения". 21 апреля все местные телеканалы обошли кадры со стрелкового полигона, куда едва ли не впервые пустили журналистов. Солдаты срочной службы говорили об адреналине в крови и о подъеме боевого духа. Офицеры объясняли, что нормативы по стрельбе усложнились, и поэтому личный состав преодолел новый рубеж. В то самое время, когда в народ пошли репортажи об успешной сдаче частями округа военного экзамена, прозвучал выстрел, который совершенно не укладывается в штабной норматив по проведению подобных проверок. Примерно в 18.30 21 апреля заместитель командира 34-ой мотострелковой дивизии Приволжско-Уральского военного округа полковник Андрей Штакал на пороге кабинета министра генерал-майора Суровикина выстрелил себе в висок. Старший помощник военного прокурора округа Игорь Серов добавил к уже известному немного.
Игорь Серов: Сам инцидент произошел в присутствии нескольких офицеров. Полковник Штакал выстрелил себе в висок из пистолета. По данному факту возбуждено уголовное дело. Причины самоубийства офицера выясняются.
Евгения Назарец: Закрытый 32-ой военный городок, находящийся на территории Екатеринбурга, и до самоубийства офицера сохранял хорошую репутацию только перед высоким армейским начальством. Для всех, кому армия не работа и не служба, даже сквозь заслоны КПП было видно, что в 32-ом городке не все благополучно. Говорит активистка екатеринбургского Комитета солдатских матерей Марина Лебедева.
Марина Лебедева: Боятся все 32-го городка. Мы часто бываем в 32-м городке. Со средними командирами не очень больших чинов мы находим общий язык, но то, что касается командира дивизии, то несколько раз мы пытались и не могли встретиться. И после тех пыток током, случай, который год назад произошел, еще несколько раз пытались, но не получается у нас.
Евгения Назарец: После того, как на территории 32-го военного городка застрелился полковник Штакал, и без того режимный объект стал еще более закрытым. Командование дивизией не дало никаких официальных объяснений. Старший помощник военного прокурора Игорь Серов по поводу версий, которых придерживается следствие.
Игорь Серов: Превалирующая версия - служебная деятельность. Потому что вне службы офицера представить очень трудно. Мы все проверим, не будет ограничиваться дело проведением баллистической экспертизы.
Евгения Назарец: Говорят, Андрей Штакал получил порицание от своего командира. Почти в полном отсутствии информации свободу слова заменяет свобода делать предположения о возможных причинах, толкнувших прошедшего войну 37-летнего кавалера Ордена мужества с безупречной карьерой на самоубийство. Версию о конфликте с начальством я предложила прокомментировать бывшему кадровому офицеру, выпускнику Свердловского высшего военно-политического танково-артиллерийского училища, ныне он бизнесмен.
Бывший офицер: В армии все построено на субъективном мнении начальника. Вообще приказ его - есть закон, который нарушать никто не будет ни при каких обстоятельствах. Причем, это связано все с субъективностью восприятия начальника. Хотя оно может и не соответствовать действительности.
Евгения Назарец: Лев - ровесник Андрея Штакала, но военную карьеру прервал, как сам считает, вовремя, еще десять лет назад. Тот, кто сделал выбор в пользу армии, как считает Лев, неизбежно столкнется с такими проблемами.
Бывший офицер: Может быть, это осознание несоответствия того уровня, который он достиг, тех сил, которые он прилагает к службе. И что он получает взамен? В то время, как его же возраста бизнесмен, гражданский чиновник имеют гораздо больше возможностей и так далее, чем военнослужащие.
Евгения Назарец: Официальные выводы об обстоятельствах и причинах самоубийства военная прокуратура обещает огласить не раньше чем через два месяца. 24-го апреля состоится прощание с погибшим по своей воле офицером. У него остались жена и 14-летняя дочь. Они втроем жили в тесной квартирке закрытого 32-го военного городка на территории Екатеринбурга.
Андрей Шарый: Сейчас в эфире "Свободы" военный обозреватель газеты "Комсомольская правда", бывший начальник информационно-аналитического отдела Министерства обороны России полковник Виктор Баранец.Скажите пожалуйста, вот это ужасное происшествие в Екатеринбурге, - отдельный случай, который - жизнь такова, бывает всякое - или это проявление какой-то тенденции?
Виктор Баранец: Настораживает то, что в последние годы офицеров, причем старших офицеров становится все больше среди тех, кто добровольно свел счеты с жизнью. Пик самоубийств офицеров приходится на 93-95-е годы, когда среди всех военнослужащих, покончивших жизнь самоубийством, офицеры младшие, старшие, прапорщики, мичманы в том числе составляли более 40%. Эта тенденция сейчас несколько снизилась, но сохраняется главное - среди самоубийств в армии сейчас количество офицеров, которые покончили жизнь самоубийством, составляет примерно 30%. В любом случае это очень опасная тенденция, и причин здесь много.
Андрей Шарый: Виктор, скажите пожалуйста, ведется ли какая-то статистика такого рода происшествий?
Виктор Баранец: Она ведется у нас всегда на двух уровнях. Официальная статистика ведется в Минобороны и в Генштабе. В частности, в Генштабе есть специальное управление, оно называется Управление или Отдел безопасности службы войск и Комитет солдатских матерей. Но у нас уже традиционно сложилось так в России, что официальные так называемые данные военного ведомства и данные, которые приводят Комитеты солдатских матерей и другие общественные организации, они всегда очень сильно разнятся, иногда бывает, что и в три раза.
Андрей Шарый: Существует ли в Министерстве обороны какая-то служба психологической реабилитации, поддержки, работают ли военные психологи с офицерами, которые нуждались бы, возможно, в такой поддержке?
Виктор Баранец: Еще с начала 90-х стала формироваться новая российская армия, я имею в виду начала формироваться психологическая служба. Офицеров-психологов готовит военный университет, но их очень мало, кадровых офицеров, и потому армия вынуждена брать с гражданки психологов, качество подготовки которых и уровень знания армейской и флотской жизни очень низок. Часто проводятся формально на уровне анкет, каких-то беглых опросов, где существует огромное количество закрытых данных, которые иногда ужасают даже такого человека, который прослужил в армии, как я, 30 лет. Для меня было полным откровением, что, допустим, офицерский состав одной из элитных дивизий практически наполовину болен сложными психическими заболеваниями. Отсюда вы можете сделать вывод, каково психологическое здоровье армии.
Андрей Шарый: Виктор, вы упомянули о том, что целый комплекс причин может привести к такого рода трагическим историям, трагическим происшествиям. Не могли бы вы выделить какие-то главные причины?
Виктор Баранец: В советской армии над самодурством командиров, я имею в виду командиров от командиров взводов до министра обороны, всегда существовала система, которая заставляла их оглядываться назад, военачальника любого ранга, вплоть до министра обороны, могли дернуть за партийный билет. Сейчас же, когда командир остался самовластным военачальником, когда он стал царем и богом в части, когда у него развязаны руки, уровень командирской культуры резко упал. Он решает, не нравится ему офицер - он ему не дает квартиру, нравится этот офицер - он ему открывает дорогу в академию. В принципе, надо смотреть, мне кажется, на глобальные причины, которые приводят к самоубийству офицеров. Прежде всего я бы это назвал массовое обнищание офицерского корпуса, которое влечет за собой огромное множество тяжелых случаев. Произошла деградация армии в морально-этическом плане, возрастает служебная напряженность из-за недостатка, с одной стороны, финансирования армии, с другой стороны, недостатка личного состава, когда офицер вынужден ходить на службу через день на ремень, как говорится.
А вообще я хотел бы сказать о самом главном. Вы, наверное, много раз в последнее время слышали о победной поступи военной реформы. Позвольте вам сказать, что это очень большие издержки, потому что по ключевым вопросам в реформировании армии никаких сдвигов не произошло.
