Программу ведет Арслан Саидов. Участвуют корреспонденты Радио Свобода Татьяна Валович и Виктор Резунков и эксперт экологической организации "Беллуна" Сергей Харитонов.
Арслан Саидов: В Санкт-Петербурге большой резонанс вызвал новый доклад норвежской экологической организации "Беллуна", посвященный ситуации вокруг Ленинградской АЭС. В гостях у моего коллеги Виктора Резункова в Петербургской студии Радио Свобода автор этого доклада, эксперт "Беллуны" Сергей Харитонов.
Виктор Резунков: Прежде, чем мы начнем беседу, послушаем репортаж нашего корреспондента Татьяны Валович:
Татьяна Валович: В декабре 2003-го года Ленинградская АЭС отметила 30-летие. Это не только круглая дата, это проектный срок жизни первого блока станции, по достижении которого, по мысли разработчиков и строителей, блок должен быть остановлен и снят с эксплуатации. Однако, как заявляют нынешние руководители и станции, и Минатома России, срок службы вполне можно продлить. Сейчас первый блок в ремонте, его модернизация должна быть завершена летом 2004-го года. Представители российского "Зеленого креста" уже выступили против этого решения, последствия которого страшно представить. Ведь конструктивно реактор первого блока - чернобыльского типа, не имеющий защитной оболочки и прочного корпуса. Именно о таких реакторах академик Курчатов писал: "Мы говорим атомная энергия, а подразумеваем атомную бомбу". Именно поэтому МАГАТЭ запрещает эксплуатацию реакторов подобного типа. Экологи даже подали в Верховный суд России иск к президенту России Владимиру Путину с требованием немедленно запретить работу первого блока ЛАЭС, так как по закону только президент может принять решение о продлении его работы.
Положение усугубляется тем, что на территории атомной станции построен завод по переработке твердых радиоактивных отходов "Экомет-С", участок по разделке тепловыделяющих сборок и дополнительное хранилище ОЯТ, то есть производство, которое не имеет отношения к основной цели, для которой проектировалась и строилась станция – выработки электроэнергии. Завод "Экомет-С" был введен в эксплуатацию без экологической экспертизы и вопреки общественному мнению об опасности производства. Нарушения на ЛАЭС - обычная практика - заявляет известный российский эколог, бывший инспектор Госатомнадзора Владимир Кузнецов.
Виктор Резунков: Сергей, скажите пожалуйста, буквально сегодня в Ереване состоялось совещание главных инженеров АЭС России, Армении, Украины и Литвы, и технический директор концерна "Росэнергоатом" Николай Сорокин доложил коллегам основные итоги работы АЭС России в 2003-м году. Он заявил, что не было ни инцидентов, сопровождавшихся радиационными последствиями, а основные нормативы - пределы доз для персонала были соблюдены на всех АЭС России, при этом индивидуальные дозы облучения персонала нигде не превысили 20 милли-зиверт, как это предписано действующими в России основными санитарными правилами обеспечения радиационной безопасности. Как в действительности обстоит дело?
Сергей Харитонов: Я бы хотел сказать, что здесь есть лукавство. Те же санитарные правила говорят даже не столько о дозе, хотя есть ограничение, но и о том, как эта доза получается. В настоящее время на АЭС в России, в частности и на Ленинградской АЭС, считаю, что дозы получаются нецелесообразно и незаконно. Существует принцип целесообразности... Когда работник должен получать достаточно материальных благ за свое облучение, он получает очень незначительные деньги, буквально тысячу рублей за вредность и несколько сотен долларов, не более 12-13-15 тысяч рублей, за работу по профессии. Это очень маленькие деньги, которые включают риск потери здоровья. Часто доза получается не за счет применения технических средств, передовых технологий, а просто количества людей - идет строй работников, и они выполняют какие-то работы, нанося вред организму. То есть руководству невыгодно тратить на это деньги. Далее в должностных обязанностях просто записан ряд обязанностей, которые человек обязан выполнять беспрекословно. То есть, по сути, это принудительный труд в условиях облучения, принудительное облучение организма.
Виктор Резунков: Технический директор концерна "Росэнергоатом" Николай Сорокин заявил, что в 2004-м году планируется завершить комплекс работ по модернизации первого энергоблока первой Ленинградской АЭС. По вашему мнению, насколько эти работы могут способствовать повышению безопасности этого блока?
Сергей Харитонов: Дело в том, что атомщики всегда, оперируя таким понятием, как безопасность, сводят его к замене старого железа на новое. Это не повышает безопасности. Прежде всего, необходима культура безопасности, когда коммерческая выгода на втором месте, а на первом - интересы общества, безопасность. Она складывается из ядерной, физической защиты, пожарной безопасности, радиационной безопасности, в частности, культуры безопасности. Вот хороший пример: пожарные Соснового бора открыто обвиняют в печати руководство ЛАЭС в том, что оно не финансирует их. По договору ЛАЭС должна финансировать 72-й отряд пожарной охраны. В результате у них не хватает оборудования, защитной одежды, средств защиты, необходимой техники, и это приведет к тому, что при возникновении пожара они не смогут выполнить свой долг. Они неоднократно об этом говорят и называют действия руководства просто безответственными. Поэтому, несмотря на то, что Запад вкладывает большие деньги просто в пожарную безопасность, какие-то сработают системы, но все рвано пожарный должен выполнять свои обязанности. В данном случае он их не выполнит. Риск возникновения пожара реален и очевиден, и пожарные не смогут выполнить свои обязанности.
Виктор Резунков: А как в целом вы оцениваете состояние первого блока ЛАЭС с точки зрения безопасности, насколько серьезна, по вашему мнению, ситуация?
Сергей Харитонов: На первом блоке я работал 10 лет в качестве оператора реакторного отделения, обслуживал главные циркуляционные насосы, которые непосредственно связаны с реактором, и я бы сказал, что эксплуатация всегда проводилась с риском возникновения аварий, инцидентов, катастроф, которые там и были. Поэтому я хочу сказать, что безопасности в целом на ЛАЭС как не было, так и не будет. Персонал просто не понимает, что такое культура безопасности. Все сводится к замене старого железа на новое.
Виктор Резунков: Насколько известно, на территории станции находятся большие запасы жидкого радиоактивного топлива, как сейчас вообще происходит уничтожение радиоактивных отходов? Буквально сегодня появилась информация, что хранилища радиоактивных отходов, как сухих, так и жидких, в России переполнены, и с этим серьезная проблема?
Сергей Харитонов: Наверное, мало кто у нас вообще предполагает и понимает, что за проблема встала перед атомной энергетикой. Не решена ни одна из проблем, связанных с радиоактивными отходами, отработавшим ядерным топливом. На ЛАЭС, например, забиты все бассейны, забито временное хранилище, готовится разделка ядерного топлива. С твердыми металлическими отходами угроза такова, что даже встает вопрос об остановке станции. Жидкие радиоактивные отходы – есть хранилище, и ЛАЭС не справляется с их переработкой, технологии устарели, и нет возможности их переработать.
Арслан Саидов: В Санкт-Петербурге большой резонанс вызвал новый доклад норвежской экологической организации "Беллуна", посвященный ситуации вокруг Ленинградской АЭС. В гостях у моего коллеги Виктора Резункова в Петербургской студии Радио Свобода автор этого доклада, эксперт "Беллуны" Сергей Харитонов.
Виктор Резунков: Прежде, чем мы начнем беседу, послушаем репортаж нашего корреспондента Татьяны Валович:
Татьяна Валович: В декабре 2003-го года Ленинградская АЭС отметила 30-летие. Это не только круглая дата, это проектный срок жизни первого блока станции, по достижении которого, по мысли разработчиков и строителей, блок должен быть остановлен и снят с эксплуатации. Однако, как заявляют нынешние руководители и станции, и Минатома России, срок службы вполне можно продлить. Сейчас первый блок в ремонте, его модернизация должна быть завершена летом 2004-го года. Представители российского "Зеленого креста" уже выступили против этого решения, последствия которого страшно представить. Ведь конструктивно реактор первого блока - чернобыльского типа, не имеющий защитной оболочки и прочного корпуса. Именно о таких реакторах академик Курчатов писал: "Мы говорим атомная энергия, а подразумеваем атомную бомбу". Именно поэтому МАГАТЭ запрещает эксплуатацию реакторов подобного типа. Экологи даже подали в Верховный суд России иск к президенту России Владимиру Путину с требованием немедленно запретить работу первого блока ЛАЭС, так как по закону только президент может принять решение о продлении его работы.
Положение усугубляется тем, что на территории атомной станции построен завод по переработке твердых радиоактивных отходов "Экомет-С", участок по разделке тепловыделяющих сборок и дополнительное хранилище ОЯТ, то есть производство, которое не имеет отношения к основной цели, для которой проектировалась и строилась станция – выработки электроэнергии. Завод "Экомет-С" был введен в эксплуатацию без экологической экспертизы и вопреки общественному мнению об опасности производства. Нарушения на ЛАЭС - обычная практика - заявляет известный российский эколог, бывший инспектор Госатомнадзора Владимир Кузнецов.
Виктор Резунков: Сергей, скажите пожалуйста, буквально сегодня в Ереване состоялось совещание главных инженеров АЭС России, Армении, Украины и Литвы, и технический директор концерна "Росэнергоатом" Николай Сорокин доложил коллегам основные итоги работы АЭС России в 2003-м году. Он заявил, что не было ни инцидентов, сопровождавшихся радиационными последствиями, а основные нормативы - пределы доз для персонала были соблюдены на всех АЭС России, при этом индивидуальные дозы облучения персонала нигде не превысили 20 милли-зиверт, как это предписано действующими в России основными санитарными правилами обеспечения радиационной безопасности. Как в действительности обстоит дело?
Сергей Харитонов: Я бы хотел сказать, что здесь есть лукавство. Те же санитарные правила говорят даже не столько о дозе, хотя есть ограничение, но и о том, как эта доза получается. В настоящее время на АЭС в России, в частности и на Ленинградской АЭС, считаю, что дозы получаются нецелесообразно и незаконно. Существует принцип целесообразности... Когда работник должен получать достаточно материальных благ за свое облучение, он получает очень незначительные деньги, буквально тысячу рублей за вредность и несколько сотен долларов, не более 12-13-15 тысяч рублей, за работу по профессии. Это очень маленькие деньги, которые включают риск потери здоровья. Часто доза получается не за счет применения технических средств, передовых технологий, а просто количества людей - идет строй работников, и они выполняют какие-то работы, нанося вред организму. То есть руководству невыгодно тратить на это деньги. Далее в должностных обязанностях просто записан ряд обязанностей, которые человек обязан выполнять беспрекословно. То есть, по сути, это принудительный труд в условиях облучения, принудительное облучение организма.
Виктор Резунков: Технический директор концерна "Росэнергоатом" Николай Сорокин заявил, что в 2004-м году планируется завершить комплекс работ по модернизации первого энергоблока первой Ленинградской АЭС. По вашему мнению, насколько эти работы могут способствовать повышению безопасности этого блока?
Сергей Харитонов: Дело в том, что атомщики всегда, оперируя таким понятием, как безопасность, сводят его к замене старого железа на новое. Это не повышает безопасности. Прежде всего, необходима культура безопасности, когда коммерческая выгода на втором месте, а на первом - интересы общества, безопасность. Она складывается из ядерной, физической защиты, пожарной безопасности, радиационной безопасности, в частности, культуры безопасности. Вот хороший пример: пожарные Соснового бора открыто обвиняют в печати руководство ЛАЭС в том, что оно не финансирует их. По договору ЛАЭС должна финансировать 72-й отряд пожарной охраны. В результате у них не хватает оборудования, защитной одежды, средств защиты, необходимой техники, и это приведет к тому, что при возникновении пожара они не смогут выполнить свой долг. Они неоднократно об этом говорят и называют действия руководства просто безответственными. Поэтому, несмотря на то, что Запад вкладывает большие деньги просто в пожарную безопасность, какие-то сработают системы, но все рвано пожарный должен выполнять свои обязанности. В данном случае он их не выполнит. Риск возникновения пожара реален и очевиден, и пожарные не смогут выполнить свои обязанности.
Виктор Резунков: А как в целом вы оцениваете состояние первого блока ЛАЭС с точки зрения безопасности, насколько серьезна, по вашему мнению, ситуация?
Сергей Харитонов: На первом блоке я работал 10 лет в качестве оператора реакторного отделения, обслуживал главные циркуляционные насосы, которые непосредственно связаны с реактором, и я бы сказал, что эксплуатация всегда проводилась с риском возникновения аварий, инцидентов, катастроф, которые там и были. Поэтому я хочу сказать, что безопасности в целом на ЛАЭС как не было, так и не будет. Персонал просто не понимает, что такое культура безопасности. Все сводится к замене старого железа на новое.
Виктор Резунков: Насколько известно, на территории станции находятся большие запасы жидкого радиоактивного топлива, как сейчас вообще происходит уничтожение радиоактивных отходов? Буквально сегодня появилась информация, что хранилища радиоактивных отходов, как сухих, так и жидких, в России переполнены, и с этим серьезная проблема?
Сергей Харитонов: Наверное, мало кто у нас вообще предполагает и понимает, что за проблема встала перед атомной энергетикой. Не решена ни одна из проблем, связанных с радиоактивными отходами, отработавшим ядерным топливом. На ЛАЭС, например, забиты все бассейны, забито временное хранилище, готовится разделка ядерного топлива. С твердыми металлическими отходами угроза такова, что даже встает вопрос об остановке станции. Жидкие радиоактивные отходы – есть хранилище, и ЛАЭС не справляется с их переработкой, технологии устарели, и нет возможности их переработать.
