Ведет программу Петр Вайль. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Олег Кусов и Михаил Соколов, которые беседуют с лидером партии "Яблоко" Григорием Явлинским.
Петр Вайль: Сегодня в нашей московской студии побывал лидер партии "Яблоко" Григорий Явлинский. Наши обозреватели побеседовали с ним на две темы: Олег Кусов - о предстоящем референдуме в Чечне.
Олег Кусов: Григорий Алексеевич, ПАСЕ в проекте резолюции намерено призвать российские власти отложить проведение референдума в Чечне и принять необходимые меры, чтобы обеспечить должные условия для голосования. Руководитель делегации Федерального собрания Дмитрий Рогозин заявил, что ПАСЕ в этом случае придется выйти из участия в политическом урегулировании. Как вы прокомментируете этот ультиматум Дмитрия Рогозина?
Григорий Явлинский: Я думаю, что предложения ПАСЕ правильные. Реальная ситуация, при которой провести успешный референдум и сделать это так, чтобы это были реальные политические процессы, чтобы были реальные результаты, и чтобы это вело к окончанию кровопролития, в такие короткие сроки и в той ситуации, которая там сегодня сложилась, не представляется мне возможным. Что же касается фразы, которую сказал руководитель нашей делегации, она не подлежит специальным комментариям. Мы, к сожалению, не в первый раз слышим от наших чиновников подобные заявления, я не стал бы обращать на это внимания.
Олег Кусов: Григорий Алексеевич, но тем временем Дмитрий Рогозин отбыл в Калининград, и создается впечатление, что для руководителя российской делегации в ПАСЕ эта проблема калининградская важнее, чем чеченская.
Григорий Явлинский: Откровенно говоря, это не представляется интересным, куда он отбыл, куда он не отбыл. Меня больше волнует, в Чечне и то, что будет происходить, если будет проведен референдум в условиях, которые совершенно не соответствуют тому, что там нужно делать. Ситуация там исключительно тяжелая, очень драматичная. На сегодняшний день, я хотел бы знать ответ, сколько нужно преодолеть блокпостов, чтобы придти на участок для голосования? Насколько это опасно для жизни? Насколько опасно вообще создавать там сейчас эти участки для голосования? Потом, что такое март, конец марта – это конец зимы, там будет ужасная распутица. Из всего этого я делаю вывод, что там вообще большинство населения не понимают, о чем речь идет, и какой огромный разрыв между их представлениями о жизни и о том, что предлагается на этом референдуме. Кроме того, вы сами видели проект конституции Чечни?
Олег Кусов: Я слышал в изложении некоторых чеченских политиков, но, к сожалению, ни я, ни другие мои коллеги не видели.
Григорий Явлинский: Мне, например, интересно было бы его почитать, да и вообще интересно было бы посмотреть, это все-таки субъект федерации России, и важно было бы политикам знать, о чем там идет речь. И нам тоже было бы интересно его обсудить, понять, что там сказано.
Олег Кусов: Но в таком же положении находятся чеченские жители.
Григорий Явлинский: Об этом я уже не говорю. Мне кажется, что мало кто там видел этот проект, если вообще кто-то видел. Иначе говоря, весь комплекс этих условий он заставляет очень серьезно обсуждать эту проблему.
Олег Кусов: Григорий Алексеевич, на ваш взгляд, референдум по конституции Чечни может заменить мирные переговоры?
Григорий Явлинский: На мой взгляд, неудачно проведенный референдум и решения, принятые вслед за ним, могут только обострить ситуацию. Все равно придется возвращаться к исходной точке, все равно придется возвращаться к мирному процессу. Это часть политического процесса, но она должна быть подготовлена соответствующим образом, на сегодняшний день этого нет. Потому что половина населения Чечни по-прежнему считают, что Масхадов их президент, люди очень далеки от референдума, это не является ощущением общим. Часть регионов контролируется федералами, часть регионов никем не контролируются, часть регионов контролируется боевиками и террористами. Все это реально исключительно сложная ситуация. Кстати говоря, она будет иметь еще серьезное влияние на Россию в целом, и нужно быть готовым ко всяким, не дай Бог, неприятностям, которые могут происходить в связи с этим. Короче, все это вместе очень большую вызывает тревогу. Думаю, что все равно референдум будет проведен в те сроки, которые сейчас намечены, потому что деньги выделены, и никто от этого процесса отказываться не собирается. И в этом смысле то, что сказал Рогозин, он сказал – просто ПАСЕ не примет в этом участия.
Олег Кусов: Вы сказали о неприятностях, которые могут быть в итоге этого процесса. А что вы имеете в виду – реакцию противоборствующей стороны?
Григорий Явлинский: Я думаю, что могут быть направлены усилия на срыв этого процесса с самых разных сторон. Могут появиться силы, которые окажутся совершенно неудовлетворенны персональным решением этих референдумов, последующих выборов. Ситуация требует исключительно внимательного наблюдения. Все участвующие в этой истории стороны, все без исключения, сегодня движутся к обострению ситуации.
Олег Кусов: Создается впечатление, что российские власти даже не хотят обсуждать саму идею проведения референдума. А вас лично или ваших коллег по партии или по Государственной Думе привлекали к обсуждению?
Григорий Явлинский: Специально вопрос не осуждался в Государственной Думе. На встречах с руководством страны, с политическим руководством страны этот вопрос поднимался, но он никак не снижает важнейшие проблемы, которые стоят. Если референдум будет способствовать прекращению "зачисток", введению в правовое русло ситуаций, особенно со стороны силовых ведомств по отношению к гражданскому населению, если референдум будет способствовать прекращению пыток, казней, исчезновению людей, подавлению людей, грабежей, изнасилований, насилия всех видов, то тогда можно считать, что это процесс, который принесет пользу. Но вот то, что я сейчас перечислил, необходимое предварительное условие, которое должно быть выполнено и для мирного процесса, и для референдума. Поэтому есть часть дел, которые нужно сделать в любом случае. Сумеем ли мы это сделать, будут ли направлены на это усилия, возможно ли это сделать правоохранительными органами России, нашими вооруженными силами – это все вопросы, которые требуют постоянного обсуждения. И очень жаль, кстати, что на ПАСЕ практически никогда по существу вопрос не обсуждается. Если же говорить об отдаленной перспективе, а это важно, чтобы понимать, к чему надо стремиться, к чему можно стремиться. Потому что политический процесс будет тогда успешным, когда у него будет ясная цель. На мой взгляд, следует говорить о том, что в Москве должна быть проведена мирная конференция по Чечне под председательством президента России, с участием всех противоборствующих сторон, а в персональном смысле за исключением доказанных военных преступников. Это очень непростая вещь, но это единственное серьезное направление работы. И я думаю, что многое можно было бы сделать в развитии этой конференции для того, чтобы избежать гражданской войны в Чечне, к которой сегодня есть буквально все предпосылки. Со всех сторон задействованы такие силы, которые очень склонны к тому, что в том или другом развороте событий может быть гражданская война. Это вина федеральных властей, это они так сформировали там ситуацию за последние три-четыре года. И именно федеральным властям нужно будет, это будет их обязательный долг, действовать в направлении прекращения столкновений внутри Чечни и стабилизации там ситуации. Вот такая конференция раньше или позже состоится по Чечне, и тогда начнется новый отчет времени.
Петр Вайль: Михаил Соколов поговорил с Явлинским о взаимоотношении двух крупнейших демократических партий России – "Яблока" и СПС.
Михаил Соколов: Григорий Алексеевич, сложно ли сегодня сказать, что тема, которую активно продвигали представители Союза правых сил, возможно, создание единого блока СПС и "Яблоко", на сегодня окончательно закрыта?
Григорий Явлинский: Я не знаю. С нашей точки зрения, наша позиция определена довольно внятно, что будут делать наши коллеги – мне сегодня сказать трудно. Кроме того, мы полагаем, что создание демократической коалиции - это задача все равно очень важная, мы такую программу создания коалиции опубликовали в декабре, называется она "Хартия новой демократии". Там изложены основные принципы политические, основные подходы. Мы эту работу намерены продолжать.
Михаил Соколов: А получили ли вы в свое время ответ на эту хартию конкретно от Союза правых сил?
Григорий Явлинский: Нет, мы до сегодняшнего дня такого ответа не имеем.
Михаил Соколов: Григорий Алексеевич, за инициативой СПС в последнее время очень активно просматривались интересы крупных российских олигархов. Насколько я понимаю, они и к вам обращались с просьбой рассмотреть вопрос о создании коалиции?
Григорий Явлинский: Мы довольно часто общаемся с представителями крупного и крупнейшего российского предпринимательства, обсуждаем разные вопросы, но никаких специальных переговоров по этому поводу не было.
Михаил Соколов: То есть та информация, которая была о том, что у вас были специальные переговоры с Михаилом Ходорковским, как с посредником от группы, поддерживающей Союз правых сил, данная Киселевым в программе "Итоги", не соответствует действительности?
Григорий Явлинский: Михаил Ходорковский не является никаким посредником, я никого не просил быть посредником ни в каком вопросе. Насколько мне известно, посредник это человек, который уполномочен с двух сторон. С Михаилом Борисовичем Ходорковским мы регулярно обсуждаем самые разные проблемы политики и экономики, в том числе обсуждали и эту проблему, но не как с посредником, а как с собеседником.
Михаил Соколов: К какому выводу пришли – ваши взгляды общие, "Яблоко" должно идти на выборы самостоятельно?
Григорий Явлинский: Мои взгляды не менялись. Я изложил свою точку зрения, привел соответствующие аргументы, и после этого мы перешли к обсуждению проблем.
Михаил Соколов: Сама форма вашего отказа, то, что вы отказались от личной встречи и направили письмо Союзу правых сил, это в каком-то смысле ответ на то, что переговоры со стороны СПС велись в крайне публичном режиме?
Григорий Явлинский: Нет, просто это ответ самый простой и экономящий время для наших коллег и для нас.
Михаил Соколов: Ирина Хакамада в интервью "Эхо Москвы" сказала, что Союз правых сил готов был идти на серьезные уступки по персональным вопросам. То, что говорилось в вашей хартии, в частности, Анатолий Чубайс по собственной инициативе готов был покинуть руководство Союза правых сил или даже партию. Вы в курсе были такой новости?
Григорий Явлинский: Да, мы рассмотрели вчерашние публикации в "Независимой газете", где было сказано, что этого не может произойти.
Михаил Соколов: То есть этот вопрос вами не обсуждался?
Григорий Явлинский: Этот вопрос мы вчера вычитали у Бориса Немцова в "Независимой газете", где он очень понятно и подробно объяснил, что ничего подобного произойти не может. Собственно говоря. Это не было единственным или главным условием.
Михаил Соколов: То есть персональный вопрос для вас не был важен, скорее важно было считать программный вопрос, то есть нет общей программы объединения демократов с СПС и "Яблоко"?
Григорий Явлинский: Да, пока такой программы нет. Мы считаем, что ее нужно создавать, но это процесс, который потребует определенный работы. Мы надеемся на то, что наши партнеры возможные или наши коллеги будут рассматривать всерьез различные предложения, которые мы сделали, кроме того предложения по существу и принципиальные основы создания единой платформы для всех демократических сил. Кроме того, мы обратились к ним с предложением условиться о политкорерктности в течение ближайших нескольких лет, особенно во время выборов.
Михаил Соколов: А как вы понимаете политкорректность?
Григорий Явлинский: Мы имеем в виду уделять больше внимания проблемам России, политике внутренней, внешней, проблемы экономики.
Михаил Соколов: Значит ли политкорректность отказ от взаимных выпадов, жесткой критики?
Григорий Явлинский: Да, без необходимости, по крайней мере.
Михаил Соколов: Значит ли это, что СПС и "Яблоко" смогут согласовать своих кандидатов хотя бы в одномандатных округах?
Григорий Явлинский: Да, мы это и предложили. В этом письме мы еще раз сказали, что продолжаем согласование одномандатных округах, предлагаем делать совместные политические заявления, такие, как мы сделали по Туркмении. Мы предлагаем по-прежнему координировать нашу общую работу в Думе. И особенно прелагаем в рамках демократического совещания еще раз обсудить более подробно и более тщательно единую программу, которую мы предложили в виде Хартии-20, это хартия новой демократической коалиции.
Михаил Соколов: СПС созывает свой конгресс демократических сил, у вас демократическое совещание. Будет ли это мешать?Григорий Явлинский: Нам ничего мешать не будет.
Михаил Соколов: А вы на конгресс СПС можете придти?
Григорий Явлинский: Если там будет что обсуждать. Пока мы такого предмета не видим.
Михаил Соколов: А как вы считаете, не получается ли действительно так, что вы ведете работу в демсовещании, конгресс созывается Союзом правых сил и фактически все-таки будет создано две коалиции, некоторые говорят, что обе коалиции на грани 5%. Это все-таки большой риск или нет?
Григорий Явлинский: Еще рано об этом говорить.
Петр Вайль: Сегодня в нашей московской студии побывал лидер партии "Яблоко" Григорий Явлинский. Наши обозреватели побеседовали с ним на две темы: Олег Кусов - о предстоящем референдуме в Чечне.
Олег Кусов: Григорий Алексеевич, ПАСЕ в проекте резолюции намерено призвать российские власти отложить проведение референдума в Чечне и принять необходимые меры, чтобы обеспечить должные условия для голосования. Руководитель делегации Федерального собрания Дмитрий Рогозин заявил, что ПАСЕ в этом случае придется выйти из участия в политическом урегулировании. Как вы прокомментируете этот ультиматум Дмитрия Рогозина?
Григорий Явлинский: Я думаю, что предложения ПАСЕ правильные. Реальная ситуация, при которой провести успешный референдум и сделать это так, чтобы это были реальные политические процессы, чтобы были реальные результаты, и чтобы это вело к окончанию кровопролития, в такие короткие сроки и в той ситуации, которая там сегодня сложилась, не представляется мне возможным. Что же касается фразы, которую сказал руководитель нашей делегации, она не подлежит специальным комментариям. Мы, к сожалению, не в первый раз слышим от наших чиновников подобные заявления, я не стал бы обращать на это внимания.
Олег Кусов: Григорий Алексеевич, но тем временем Дмитрий Рогозин отбыл в Калининград, и создается впечатление, что для руководителя российской делегации в ПАСЕ эта проблема калининградская важнее, чем чеченская.
Григорий Явлинский: Откровенно говоря, это не представляется интересным, куда он отбыл, куда он не отбыл. Меня больше волнует, в Чечне и то, что будет происходить, если будет проведен референдум в условиях, которые совершенно не соответствуют тому, что там нужно делать. Ситуация там исключительно тяжелая, очень драматичная. На сегодняшний день, я хотел бы знать ответ, сколько нужно преодолеть блокпостов, чтобы придти на участок для голосования? Насколько это опасно для жизни? Насколько опасно вообще создавать там сейчас эти участки для голосования? Потом, что такое март, конец марта – это конец зимы, там будет ужасная распутица. Из всего этого я делаю вывод, что там вообще большинство населения не понимают, о чем речь идет, и какой огромный разрыв между их представлениями о жизни и о том, что предлагается на этом референдуме. Кроме того, вы сами видели проект конституции Чечни?
Олег Кусов: Я слышал в изложении некоторых чеченских политиков, но, к сожалению, ни я, ни другие мои коллеги не видели.
Григорий Явлинский: Мне, например, интересно было бы его почитать, да и вообще интересно было бы посмотреть, это все-таки субъект федерации России, и важно было бы политикам знать, о чем там идет речь. И нам тоже было бы интересно его обсудить, понять, что там сказано.
Олег Кусов: Но в таком же положении находятся чеченские жители.
Григорий Явлинский: Об этом я уже не говорю. Мне кажется, что мало кто там видел этот проект, если вообще кто-то видел. Иначе говоря, весь комплекс этих условий он заставляет очень серьезно обсуждать эту проблему.
Олег Кусов: Григорий Алексеевич, на ваш взгляд, референдум по конституции Чечни может заменить мирные переговоры?
Григорий Явлинский: На мой взгляд, неудачно проведенный референдум и решения, принятые вслед за ним, могут только обострить ситуацию. Все равно придется возвращаться к исходной точке, все равно придется возвращаться к мирному процессу. Это часть политического процесса, но она должна быть подготовлена соответствующим образом, на сегодняшний день этого нет. Потому что половина населения Чечни по-прежнему считают, что Масхадов их президент, люди очень далеки от референдума, это не является ощущением общим. Часть регионов контролируется федералами, часть регионов никем не контролируются, часть регионов контролируется боевиками и террористами. Все это реально исключительно сложная ситуация. Кстати говоря, она будет иметь еще серьезное влияние на Россию в целом, и нужно быть готовым ко всяким, не дай Бог, неприятностям, которые могут происходить в связи с этим. Короче, все это вместе очень большую вызывает тревогу. Думаю, что все равно референдум будет проведен в те сроки, которые сейчас намечены, потому что деньги выделены, и никто от этого процесса отказываться не собирается. И в этом смысле то, что сказал Рогозин, он сказал – просто ПАСЕ не примет в этом участия.
Олег Кусов: Вы сказали о неприятностях, которые могут быть в итоге этого процесса. А что вы имеете в виду – реакцию противоборствующей стороны?
Григорий Явлинский: Я думаю, что могут быть направлены усилия на срыв этого процесса с самых разных сторон. Могут появиться силы, которые окажутся совершенно неудовлетворенны персональным решением этих референдумов, последующих выборов. Ситуация требует исключительно внимательного наблюдения. Все участвующие в этой истории стороны, все без исключения, сегодня движутся к обострению ситуации.
Олег Кусов: Создается впечатление, что российские власти даже не хотят обсуждать саму идею проведения референдума. А вас лично или ваших коллег по партии или по Государственной Думе привлекали к обсуждению?
Григорий Явлинский: Специально вопрос не осуждался в Государственной Думе. На встречах с руководством страны, с политическим руководством страны этот вопрос поднимался, но он никак не снижает важнейшие проблемы, которые стоят. Если референдум будет способствовать прекращению "зачисток", введению в правовое русло ситуаций, особенно со стороны силовых ведомств по отношению к гражданскому населению, если референдум будет способствовать прекращению пыток, казней, исчезновению людей, подавлению людей, грабежей, изнасилований, насилия всех видов, то тогда можно считать, что это процесс, который принесет пользу. Но вот то, что я сейчас перечислил, необходимое предварительное условие, которое должно быть выполнено и для мирного процесса, и для референдума. Поэтому есть часть дел, которые нужно сделать в любом случае. Сумеем ли мы это сделать, будут ли направлены на это усилия, возможно ли это сделать правоохранительными органами России, нашими вооруженными силами – это все вопросы, которые требуют постоянного обсуждения. И очень жаль, кстати, что на ПАСЕ практически никогда по существу вопрос не обсуждается. Если же говорить об отдаленной перспективе, а это важно, чтобы понимать, к чему надо стремиться, к чему можно стремиться. Потому что политический процесс будет тогда успешным, когда у него будет ясная цель. На мой взгляд, следует говорить о том, что в Москве должна быть проведена мирная конференция по Чечне под председательством президента России, с участием всех противоборствующих сторон, а в персональном смысле за исключением доказанных военных преступников. Это очень непростая вещь, но это единственное серьезное направление работы. И я думаю, что многое можно было бы сделать в развитии этой конференции для того, чтобы избежать гражданской войны в Чечне, к которой сегодня есть буквально все предпосылки. Со всех сторон задействованы такие силы, которые очень склонны к тому, что в том или другом развороте событий может быть гражданская война. Это вина федеральных властей, это они так сформировали там ситуацию за последние три-четыре года. И именно федеральным властям нужно будет, это будет их обязательный долг, действовать в направлении прекращения столкновений внутри Чечни и стабилизации там ситуации. Вот такая конференция раньше или позже состоится по Чечне, и тогда начнется новый отчет времени.
Петр Вайль: Михаил Соколов поговорил с Явлинским о взаимоотношении двух крупнейших демократических партий России – "Яблока" и СПС.
Михаил Соколов: Григорий Алексеевич, сложно ли сегодня сказать, что тема, которую активно продвигали представители Союза правых сил, возможно, создание единого блока СПС и "Яблоко", на сегодня окончательно закрыта?
Григорий Явлинский: Я не знаю. С нашей точки зрения, наша позиция определена довольно внятно, что будут делать наши коллеги – мне сегодня сказать трудно. Кроме того, мы полагаем, что создание демократической коалиции - это задача все равно очень важная, мы такую программу создания коалиции опубликовали в декабре, называется она "Хартия новой демократии". Там изложены основные принципы политические, основные подходы. Мы эту работу намерены продолжать.
Михаил Соколов: А получили ли вы в свое время ответ на эту хартию конкретно от Союза правых сил?
Григорий Явлинский: Нет, мы до сегодняшнего дня такого ответа не имеем.
Михаил Соколов: Григорий Алексеевич, за инициативой СПС в последнее время очень активно просматривались интересы крупных российских олигархов. Насколько я понимаю, они и к вам обращались с просьбой рассмотреть вопрос о создании коалиции?
Григорий Явлинский: Мы довольно часто общаемся с представителями крупного и крупнейшего российского предпринимательства, обсуждаем разные вопросы, но никаких специальных переговоров по этому поводу не было.
Михаил Соколов: То есть та информация, которая была о том, что у вас были специальные переговоры с Михаилом Ходорковским, как с посредником от группы, поддерживающей Союз правых сил, данная Киселевым в программе "Итоги", не соответствует действительности?
Григорий Явлинский: Михаил Ходорковский не является никаким посредником, я никого не просил быть посредником ни в каком вопросе. Насколько мне известно, посредник это человек, который уполномочен с двух сторон. С Михаилом Борисовичем Ходорковским мы регулярно обсуждаем самые разные проблемы политики и экономики, в том числе обсуждали и эту проблему, но не как с посредником, а как с собеседником.
Михаил Соколов: К какому выводу пришли – ваши взгляды общие, "Яблоко" должно идти на выборы самостоятельно?
Григорий Явлинский: Мои взгляды не менялись. Я изложил свою точку зрения, привел соответствующие аргументы, и после этого мы перешли к обсуждению проблем.
Михаил Соколов: Сама форма вашего отказа, то, что вы отказались от личной встречи и направили письмо Союзу правых сил, это в каком-то смысле ответ на то, что переговоры со стороны СПС велись в крайне публичном режиме?
Григорий Явлинский: Нет, просто это ответ самый простой и экономящий время для наших коллег и для нас.
Михаил Соколов: Ирина Хакамада в интервью "Эхо Москвы" сказала, что Союз правых сил готов был идти на серьезные уступки по персональным вопросам. То, что говорилось в вашей хартии, в частности, Анатолий Чубайс по собственной инициативе готов был покинуть руководство Союза правых сил или даже партию. Вы в курсе были такой новости?
Григорий Явлинский: Да, мы рассмотрели вчерашние публикации в "Независимой газете", где было сказано, что этого не может произойти.
Михаил Соколов: То есть этот вопрос вами не обсуждался?
Григорий Явлинский: Этот вопрос мы вчера вычитали у Бориса Немцова в "Независимой газете", где он очень понятно и подробно объяснил, что ничего подобного произойти не может. Собственно говоря. Это не было единственным или главным условием.
Михаил Соколов: То есть персональный вопрос для вас не был важен, скорее важно было считать программный вопрос, то есть нет общей программы объединения демократов с СПС и "Яблоко"?
Григорий Явлинский: Да, пока такой программы нет. Мы считаем, что ее нужно создавать, но это процесс, который потребует определенный работы. Мы надеемся на то, что наши партнеры возможные или наши коллеги будут рассматривать всерьез различные предложения, которые мы сделали, кроме того предложения по существу и принципиальные основы создания единой платформы для всех демократических сил. Кроме того, мы обратились к ним с предложением условиться о политкорерктности в течение ближайших нескольких лет, особенно во время выборов.
Михаил Соколов: А как вы понимаете политкорректность?
Григорий Явлинский: Мы имеем в виду уделять больше внимания проблемам России, политике внутренней, внешней, проблемы экономики.
Михаил Соколов: Значит ли политкорректность отказ от взаимных выпадов, жесткой критики?
Григорий Явлинский: Да, без необходимости, по крайней мере.
Михаил Соколов: Значит ли это, что СПС и "Яблоко" смогут согласовать своих кандидатов хотя бы в одномандатных округах?
Григорий Явлинский: Да, мы это и предложили. В этом письме мы еще раз сказали, что продолжаем согласование одномандатных округах, предлагаем делать совместные политические заявления, такие, как мы сделали по Туркмении. Мы предлагаем по-прежнему координировать нашу общую работу в Думе. И особенно прелагаем в рамках демократического совещания еще раз обсудить более подробно и более тщательно единую программу, которую мы предложили в виде Хартии-20, это хартия новой демократической коалиции.
Михаил Соколов: СПС созывает свой конгресс демократических сил, у вас демократическое совещание. Будет ли это мешать?Григорий Явлинский: Нам ничего мешать не будет.
Михаил Соколов: А вы на конгресс СПС можете придти?
Григорий Явлинский: Если там будет что обсуждать. Пока мы такого предмета не видим.
Михаил Соколов: А как вы считаете, не получается ли действительно так, что вы ведете работу в демсовещании, конгресс созывается Союзом правых сил и фактически все-таки будет создано две коалиции, некоторые говорят, что обе коалиции на грани 5%. Это все-таки большой риск или нет?
Григорий Явлинский: Еще рано об этом говорить.
