Сегодня в программе:
- Проблемы региональной прессы. В Саратове государственная газета опубликовала антисемитскую статью. В Подмосковье судят одну газету, поджигают редакцию другой. В Липецке областная администрация ограничила деятельность журналистов. Генерал Шаманов продолжает борьбу с ульяновской прессой.
- Что происходит вокруг закона "О средствах массовой информации"? Комментарии директора Института проблем информационного права Андрея Рихтера.
Олег Панфилов: Прошедшие дни стали важными для понимания, чего же хочет российская власть от прессы, я, конечно, имею в виду очередной конфликт на НТВ. Вот только два противоречивых мнения людей, не имеющих никакого отношения к этой телекомпании: Джульетто Кьеза, шеф-корреспондент итальянской газеты "Ла Стампа": "Передаче "Намедни", а, вероятно, всей независимой аналитике на НТВ пришел конец". Егор Лигачев, депутат Государственной думы, бывший член политбюро ЦК КПСС: "А мне все равно, мне ваше телевидение вообще не нравится". Но то говорят посторонние люди, для которых НТВ лишь источник информации, власть же предпочла на этот раз помолчать. До сих пор нет комментариев Сергея Ястржембского, любившего говорить во время прошлых конфликтов о споре хозяйствующих субъектов. Министр печати Михаил Лесин предпочел подлечиться в Швейцарии. Вспомните историю с Андреем Бабицким, которого каждый российский чиновник посчитал долгом назвать или предателем или нечестным журналистом. Для нас же история стала показательной: власть дала понять, что она может сделать с журналистом, посмевшим рассказать о реальных действиях той же власти. После того, как НТВ достаточно оперативно отработала во время октябрьских событий в Москве, когда был захвачен театральный центр на Дубровке, многие журналисты догадались, что у НТВ начнутся проблемы. Назывались имена журналистов, от которых попытаются избавиться. Леонид Парфенов ушел, власть таким образом показала, что аббревиатура НТВ это не независимое телевидение, а несвободное, как и положено быть телеканалу, который финансируется государством в лице Газпрома. В остальном действия власти были обычными.
5-го февраля в Москве завершила свою работу Пятая Всероссийская конференция на тему "Информационная безопасность России в условиях глобального информационного общества". Она проходила при участии и поддержке комиссии Совета Федерации по информационной политике, комитета Государственной думы по безопасности, аппарата полномочного представителя президента России в Центральном федеральном округе, а также целого ряда других государственных структур. Открывал конференцию первый заместитель секретаря Совета Безопасности Владимир Шерстюк. Он обратил внимание гостей и участников форума на то, что "информационная революция, благодаря которой существенно расширились возможности человека на свободу деятельности в информационном пространстве, является одним из важных факторов, определяющих сегодня развитие современного общества". Напомню, что генерал Шерстюк является одним из авторов Доктрины информационной безопасности, а что он имел в виду, говоря об "революционной", понять трудно. По всей видимости, опять ту же доктрину, в которой декларируется усиление роли государственной прессы. Чуть раньше в самом начале февраля власти Омской области заявили, что намерены регулировать отношения в информационном пространстве региона и защищать его от несанкционированного доступа. На очередном заседании областной комиссии по информационной безопасности были рассмотрены итоги работы в 2002-м году и планы на 2003-й год. В частности, как сообщает пресс-служба администрации области, в первом квартале должна быть проведена инвентаризация информационных ресурсов органов власти Омской области и муниципалитетов. Одновременно будет разрабатываться местная правовая база для функционирования единого информационного пространства региона. Для чего? Объяснили, что это связано с необходимостью законодательного регулирования информационного пространства, поскольку существуют попытки сбора конфиденциальной информации в различных коммуникационных системах, в том числе с использованием интернета. Это глобальное действие власти в отношении прессы. В других регионах с прессой расправляются другими способами. Например, в Ульяновской области, где губернатором служит генерал Шаманов.
Сергей Гогин: 31-го января на собственного корреспондента газеты "Известия" в Ульяновске Наталью Палат около ее дома напали пятеро неизвестных молодых людей. По факту возбуждено уголовное дело. Сама пострадавшая считает случившееся не местью, не хулиганством, а провокацией, однако затрудняется предположить, кому это выгодно. "Известия" полагают, что поводом для нападения могли послужить "два громких материала, которые имели в Ульяновске огромнейший резонанс". На самом деле статьи Палат не имеют в Ульяновске такого резонанса по той простой причине, что "Известия" здесь в розницу не продаются, а выписывают газету единицы. Гораздо более широкий отклик получило дело редактора еженедельника "Симбирские известия" 23-летней Юлии Шеладымовой. В августе прошлого года мировой суд приговорил редактора к одному году исправительных работ за клевету на высших чиновников областной администрации. Потерпевшими по делу были губернатор области Владимир Шаманов и два его заместителя. Они обиделись на публикацию, содержавшую вымышленный диалог и искаженное цитирование. Впрочем, редактором Шеладымова является лишь номинально, до своего назначения на эту должность журналистом никогда не работала, а на деле газетой руководит другой человек, который ее попросту подставил. В январе этого года Ленинский районный суд Ульяновска отменил приговор мирового суда, поскольку обвинение не доказало, что газета распространила порочащие сведения умышленно, юристы называют это субъективной стороны клеветы. Поскольку Шеладымова статьи не писала, и изложенных в ней сведений не проверяла, то суд определил, что она добросовестно заблуждалась относительно подлинности информации. Генерал Шаманов оправдательный приговор уже обжаловал. Вообще оппозиционной прессе при Шаманове жить стало трудно, три газеты - "Губерния Ульяновск", "Шок" и "Тельнинские новости" - вынуждены печататься за пределами области. Областная типография и даже государственное предприятие "Дом печати" отказали им в типографских услугах, а городской газете "Ульяновск сегодня" отказано в реализации через сеть киосков "Розпечати". Причина проста - газета поддерживает городскую власть, а хозяин местной "Розпечати" - областную.
Олег Панфилов: В нашей программе уже много раз рассказывалось о том, что одним из действенных способов помешать работе журналистов является изобретение различных правил. В законе "О средствах массовой информации" это называется аккредитацией. Она предоставляет журналистам, аккредитованным при каком-либо государственном учреждении, право на получение официальной информации. Иными словами, если это учреждение игнорирует аккредитованного журналиста, то нарушает закон и конституционное право на получение информации. Однако власть в последние годы просто так давать информацию не хочет. Более того, государственные учреждения сочиняют новые правила, которые ставят журналистов в унизительное положение просителей, а иногда журналисты и вовсе становятся похожими на заключенных: сюда не ходи, это не смотри, фотографировать не сметь. Нечто подобное придумали в Липецке.
Андрей Юдин: В распоряжении аппарата управления ясно сказано: корреспондентов без сопровождения сотрудников администрации и представителей власти не пускать. Если раньше любой корреспондент, предъявив карточку журналиста, мог беспрепятственно пройти в здание и попасть в нужный ему аппарат управления, то теперь без предварительной договоренности чиновников ему это сделать не удастся. К тому же корреспондентам запретили пользоваться кино-, фото- видео- и аудиоаппаратурой, поэтому воспользоваться техническими средствами для репортажа корреспондент сможет только после разрешения сотрудника администрации или начальника управления. Корреспондентов теперь пропускают по спискам, причем списки по своему усмотрению составляют сотрудники управления средствами массовой информации и пресс-служб администрации Липецкой области. Какого-либо специального правила аккредитации корреспондентов в Липецкой области не существует. Новая информационная доктрина вполне понятна и ясна, потому что решением народных депутатов губернатор Олег Королев может теперь баллотироваться и на третий срок. На создание новой областной губернаторской телекомпании выделено из областного бюджета порядка 20-ти миллионов рублей. Вероятно, по этой причине безопасный пропускной режим поможет осуществиться намеченным целям и задачам.
Олег Панфилов: В саратовской журналистике за последнее время произошли два серьезных события. Во-первых, в городе Балаково была обстреляна из неустановленного оружия редакция свободного телевидения, а в газете областного правительства "Саратовские вести" появилась статья антисемитского содержания, направленная против другой газеты "Новые времена" и ее обозревателя Юрия Санберга. В области случалось всякое, и цензура с высочайшего повеления московской газеты "Известия", и нападения на журналистов, но до применения оружия против телекомпании дело не доходило. О том, почему же все это произошло, рассказывает Ольга Бакуткина.
Ольга Бакуткина: В саратовской печати не стихают дискуссии, вызванные публикацией в газете областного правительства в конце января статьи с длинным названием "Хорек пил мозг из птичьей головы". Суть ее сводится к тому, что в губернии появилась некая "антисистема" - разрушительная сила, подрывающая устои вполне благополучного общества. Силу эту олицетворяют газета "Новые времена" и ее обозреватель Юрий Санберг. Рассуждения о малом народе, разъедающем общественный организм в сочетании с именем нарицательным "санберги", позволило редакции обратиться в прокуратуру Саратова с заявлением о разжигании газетой "Саратовские вести" межнациональной розни и антисемитизме. Главный редактор "Саратовских вестей" Татьяна Артемова с такой трактовой публикации не согласна.
Татьяна Артемова: В основе статьи лежат философские понятия, сформулированные не сегодня. Эти понятия не включают в себя понятия национальности, каких-то национальных групп, это понятия разрушительной силы.
Ольга Бакуткина: Что же привело в такое раздражение руководство губернии, если оно прибегло к беспрецедентной для Саратова форме черного пиара с антисемитским душком? Говорит обозреватель газеты "Новый времена" Юрий Санберг.
Юрий Санберг: Совсем недавно растениеводство в области имело рентабельность 45%, сегодня 8%. То, что прибыль съедает инфляция, то, что регион в Приволжском федеральном округе занимает опасные последние строчки, - собственно, об этом и говорили.
Ольга Бакуткина: В прошедшем году не менее резкую критику в адрес губернатора и областных чиновников позволяли себе многие издания, почему же гнев вызвали "Новые времена" и Юрий Санберг, который за годы губернаторства Дмитрия Аяцкого был и его пресс-секретарем, и даже министром печати и информации областного правительства? Говорит редактор журнала "Общественное мнение" Алексей Колобродов.
Алексей Колобродов: Мне кажется, что власть отреагировала несколько неадекватно. Катализатором стало появление новой газеты, за которой разглядели определенные амбиции определенных людей, и вот удар не замедлил последовать. И определенный страх, что Санберг может что-то знать, чего не может знать рядовой журналист, который обладает какими-то определенными источниками информации, но всей глубины процессов отследить не может.
Ольга Бакуткина: Сила, стоящая за опальной газетой, это общественное движение "Новые времена", сформированное в конце прошлого лета, оно объединило представителей саратовского бизнеса, стремящихся завоевать позиции на рынке, поделенным между приближенными к власти компаниями. Историческую закономерность происходящих в губернии процессов местная власть не осознала. В "Саратовских вестях" опубликована еще одна статья придворного аналитика о тлетворном влиянии газеты "Новые времена" на умы жителей области. В итоге у газеты, существующей лишь полгода, резко вырос тираж, а число страниц номера увеличилось вдвое.
Олег Панфилов: Мы еще ни разу не рассказывали о том, как живет подмосковная пресса. Как бы ни показалось странным, но за пределами московской кольцевой дороги заканчивается вольница, при которой привыкли жить столичные журналисты. В Московской области - обычная жизнь провинциальных газет со скандалами, с районным начальством, с покушениями и нападениями. Например, два года назад в Жуковском было совершено нападение на квартиру главного редактора районной газеты "Жуковские вести" Натальи Знаменской. С приближением выборов главы Сергиево-Посадского района усиливается давление на газету "Зеркало Сергиева Посада". Местные власти. Как и четыре года назад, пытаются прежде всего разрушить систему распространения этой немуниципальной газеты.
Вера Володина: В Сергиевом Посаде запретили распространять газету "Зеркало", которые местные жители читают вот уже десять лет. Главный редактор "Зеркало Сергиева Посада" Виталий Илюшкин называет запрет негласным.
Виталий Илюшкин: Были вызваны более-менее крупные предприниматели к заместителю главы администрации Демченко Борису Ивановичу, и с ними были проведены переговоры, это нам стало известно со слов этих предпринимателей, о том, что если они не хотят потерять свой бизнес, они должны убрать газету "Зеркало" со своих лотков. Некоторые предприниматели пытались общаться и говорить, что газета пользуется популярностью у людей, ее спрашивают. Как же ее убрать7 На что ему было сказано, что два раза повторять не будем.
Вера Володина: Боясь лишиться права аренды или права на торговлю, предприниматели отказываются распространять газету. Похоже, что шантажу подверглось и местное отделение "Союзпечати".
Виталий Илюшкин: Прислали соответствующее письмо, сказали, что у вас 30 дней, после этого газету брать не будем. Было сказано, что у нас у всех дети, нельзя терять бизнес, нам завтра откажут в аренде, мы сами тут на птичьих правах. Таким образом, у нас теряется вся система распространения, кроме подписки.
Вера Володина: Ровно четыре года назад перед последними выборами главы района власти также распространению газеты. Ведь учредитель - Владимир Польский, депутат районного совета - баллотировался на пост главы. Владимир Польский считает, что нарушены, по крайней мере, две правовые нормы, но анонимность действий властей не позволяет обратиться в суд.
Владимир Польский: Право на получение информации, право предпринимателя самому выбирать, что ему продавать, что не запрещено законом. То есть если бы было постановление, уже бы в суде был иск. Власть действует очень просто - по праву телефонного звонка. Он у нас остался, как был в Советском Союзе, так и остался в России.
Олег Панфилов: После октябрьских событий прошлого года в Москве власть стала активно обсуждать проблему законодательства, регламентирующего работу средств массовой информации. Если быть точнее, то попыток изменить действующий закон было много. Какие-то попытки увенчались для инициаторов - депутатов и политиков - успехом, но главная причина октябрьских инициатив касалась ограничения работы журналистов в экстремальных ситуациях. Впрочем, претензии к закону "О СМИ" были и по поводу хозяйствующих субъектов, если говорить проще, языком чиновников. Иначе могут ли журналисты требовать соблюдения своих конституционных прав, когда хозяева средств массовой информации хотят соблюсти политическую лояльность к власти или к каким-либо политическим группировкам. Так или иначе, сейчас существует несколько законопроектов, коллективный автор одного из них - Индустриальный комитет, некое полугосударственное образование из журналистских начальников и чиновников. Последний вариант законопроекта - чтение не только увлекательное, сколько связанное с трудностями логического осмысления, а также оригинального понимания нового чиновничьего языка. Например, такая фраза из Общих положений законопроекта: "Создание и использование средства массовой информации осуществляется под постоянным названием, индивидуализирующим данное средство массовой информации в обороте". По такому закону нам предлагают работать. Наш сегодняшний эксперт - директор Института проблем информационного права Андрей Рихтер.
Андрей Георгиевич, можете ли вы объяснить, почему появилась идея создания нового закона "О средствах массовой информации"?
Андрей Рихтер: Причин несколько. Опять-таки, мы говорим в данном случае именно о проекте Индустриального комитета, а не о многих других проектах, которые распространяются в коридорах думы. И основная причина, на мой взгляд, то, что с точки зрения капитанов индустрии, нынешний закон "О средствах массовой информации" не соответствует реалиям и требованиям сегодняшнего дня. Прежде всего, это заключается в том, что те люди, кто вкладывают деньги в средства массовой информации, не могут распоряжаться в полной мере тем продуктом, который создается на эти деньги. Им мешают некоторые существующие сегодня нормы закона "О средствах массовой информации", прежде всего те, которые говорят о необходимости гарантирования профессиональной независимости, профессиональной самостоятельности журналистского коллектива.
Олег Панфилов: В интервью газете "Известия" 12-го февраля депутат Государственной думы и журналист Борис Резник усомнился в качестве законопроекта Индустриального комитета. Что вы думаете по поводу того, как вообще должны создаваться законы?
Андрей Рихтер: Я бы не ставил целью придираться к каким-то мелочам - повторы, грамматические ошибки, юридическую некоторую безграмотность в отдельных положениях этого законопроекта, это все можно устранить за неделю, за две, за три. Дискуссия, которая обязательно должна быть среди журналистов, прежде всего в самом обществе, должна фокусироваться на концепции нового закона, и насколько новый закон изменит ситуацию в сфере массовой информации. Если на сегодняшний день главной фигурой в средствах массовой информации (в соответствии с законом) является редакционный коллектив, возглавляемый главным редактором, новый проект закона предполагает, что большинства из прав, касающихся самостоятельности своего поведения, редакция лишится, то есть останутся все права, касающиеся необходимости получать ту или иную информацию. Но редакция превращается в некий винтик в механизме средства массовой информации, который крутится только так, как желает владелец средства массовой информации. Но и ответственности редакция нести не будет, ответственность в большой степени переходит к владельцу. Многие говорят, что такова и сейчас ситуация на практике. Но значение закона, любого закона, не только в том, что он регулирует ту или иную сферу, но и в том, что он учит, даже если те или иные нормы не выполняются полностью, по крайней мере, закон устанавливает ту планку, к которой необходимо стремиться, которую рано или поздно нужно достигнуть.
Олег Панфилов: Эти законопроекты, в том числе и тот, который подготовлен Индустриальным комитетом, попадают в Государственную думу, и начинается процесс обсуждения этого законопроекта. Как быть, если большинство журналистов, а они все-таки живут в российской провинции, ознакомятся с текстом закона уже после того, как он будет принят после третьего чтения и вообще одобрен Советом Федерации, даже подписан президентом? Как в этом случае быть, как провинциальным, региональным журналистам оценивать качество этого закона?
Андрей Рихтер: Когда принимался закон "О СМИ" 91-го года, в российском парламенте существовали большие группы профессиональных журналистов, которые лоббировали интересы средств массовой информации. Сейчас ситуация изменилась, журналистов не так много, некоторые из этих журналистов, вроде депутата Комисарова, большой роли в законотворчестве не играют, и законы нынешняя дума практически не пишет, законы, касающиеся средств массовой информации, ни эта, ни предыдущая дума практически ни одного закона не родили, законы им приносят, как этот закон был принесен Индустриальным комитетом. Кто должен писать закон? Закон должен писать юрист, но законы, безусловно, должны обсуждаться с теми, кого эти законы затронут. Если обсуждение этого закона не будет в профессиональной журналистской среде, более того, вообще в обществе, то этот закон, скорее всего, станет для журналистов репрессивным и по отношению к обществу неудобным. Если общество никоим образом не сможет на это повлиять, то и услуги соответствующие получат, то есть довольно низкого качества.
Олег Панфилов: Наступит ли в России время, когда вообще законов подобных закону "О средствах массовой информации" (по примеру других стран и прежде всего Соединенных Штатов Америки) не будет?
Андрей Рихтер: Всем хотелось бы, чтобы было поменьше ограничительных актов, касающихся их работы. В нашей стране эту цель можно достигнуть, но это сделать чрезвычайно сложно. Две вещи отличают нас от западных обществ: высокий уровень этического регулирования в этой профессии на Западе, который у нас не существует, и второе - это традиции. Текст российского закона "О СМИ" вызывает зависть со стороны многих западных экспертов в области права средств массовой информации. Зависть, потому что ни в одном западном законе такого уровня профессиональной самостоятельности редакций, такого уровня прописанных прав журналистов нет. Есть эти права на практике, в силу традиции. У нас нет традиции, у нас нет действующих этических кодексов, поэтому закон замещает это пустое пространство и приводит к тому, что мы в жизни имеем.
Олег Панфилов: И чаще всего используем поговорку: "Закон, - что дышло, куда повернул, так и вышло".
- Проблемы региональной прессы. В Саратове государственная газета опубликовала антисемитскую статью. В Подмосковье судят одну газету, поджигают редакцию другой. В Липецке областная администрация ограничила деятельность журналистов. Генерал Шаманов продолжает борьбу с ульяновской прессой.
- Что происходит вокруг закона "О средствах массовой информации"? Комментарии директора Института проблем информационного права Андрея Рихтера.
Олег Панфилов: Прошедшие дни стали важными для понимания, чего же хочет российская власть от прессы, я, конечно, имею в виду очередной конфликт на НТВ. Вот только два противоречивых мнения людей, не имеющих никакого отношения к этой телекомпании: Джульетто Кьеза, шеф-корреспондент итальянской газеты "Ла Стампа": "Передаче "Намедни", а, вероятно, всей независимой аналитике на НТВ пришел конец". Егор Лигачев, депутат Государственной думы, бывший член политбюро ЦК КПСС: "А мне все равно, мне ваше телевидение вообще не нравится". Но то говорят посторонние люди, для которых НТВ лишь источник информации, власть же предпочла на этот раз помолчать. До сих пор нет комментариев Сергея Ястржембского, любившего говорить во время прошлых конфликтов о споре хозяйствующих субъектов. Министр печати Михаил Лесин предпочел подлечиться в Швейцарии. Вспомните историю с Андреем Бабицким, которого каждый российский чиновник посчитал долгом назвать или предателем или нечестным журналистом. Для нас же история стала показательной: власть дала понять, что она может сделать с журналистом, посмевшим рассказать о реальных действиях той же власти. После того, как НТВ достаточно оперативно отработала во время октябрьских событий в Москве, когда был захвачен театральный центр на Дубровке, многие журналисты догадались, что у НТВ начнутся проблемы. Назывались имена журналистов, от которых попытаются избавиться. Леонид Парфенов ушел, власть таким образом показала, что аббревиатура НТВ это не независимое телевидение, а несвободное, как и положено быть телеканалу, который финансируется государством в лице Газпрома. В остальном действия власти были обычными.
5-го февраля в Москве завершила свою работу Пятая Всероссийская конференция на тему "Информационная безопасность России в условиях глобального информационного общества". Она проходила при участии и поддержке комиссии Совета Федерации по информационной политике, комитета Государственной думы по безопасности, аппарата полномочного представителя президента России в Центральном федеральном округе, а также целого ряда других государственных структур. Открывал конференцию первый заместитель секретаря Совета Безопасности Владимир Шерстюк. Он обратил внимание гостей и участников форума на то, что "информационная революция, благодаря которой существенно расширились возможности человека на свободу деятельности в информационном пространстве, является одним из важных факторов, определяющих сегодня развитие современного общества". Напомню, что генерал Шерстюк является одним из авторов Доктрины информационной безопасности, а что он имел в виду, говоря об "революционной", понять трудно. По всей видимости, опять ту же доктрину, в которой декларируется усиление роли государственной прессы. Чуть раньше в самом начале февраля власти Омской области заявили, что намерены регулировать отношения в информационном пространстве региона и защищать его от несанкционированного доступа. На очередном заседании областной комиссии по информационной безопасности были рассмотрены итоги работы в 2002-м году и планы на 2003-й год. В частности, как сообщает пресс-служба администрации области, в первом квартале должна быть проведена инвентаризация информационных ресурсов органов власти Омской области и муниципалитетов. Одновременно будет разрабатываться местная правовая база для функционирования единого информационного пространства региона. Для чего? Объяснили, что это связано с необходимостью законодательного регулирования информационного пространства, поскольку существуют попытки сбора конфиденциальной информации в различных коммуникационных системах, в том числе с использованием интернета. Это глобальное действие власти в отношении прессы. В других регионах с прессой расправляются другими способами. Например, в Ульяновской области, где губернатором служит генерал Шаманов.
Сергей Гогин: 31-го января на собственного корреспондента газеты "Известия" в Ульяновске Наталью Палат около ее дома напали пятеро неизвестных молодых людей. По факту возбуждено уголовное дело. Сама пострадавшая считает случившееся не местью, не хулиганством, а провокацией, однако затрудняется предположить, кому это выгодно. "Известия" полагают, что поводом для нападения могли послужить "два громких материала, которые имели в Ульяновске огромнейший резонанс". На самом деле статьи Палат не имеют в Ульяновске такого резонанса по той простой причине, что "Известия" здесь в розницу не продаются, а выписывают газету единицы. Гораздо более широкий отклик получило дело редактора еженедельника "Симбирские известия" 23-летней Юлии Шеладымовой. В августе прошлого года мировой суд приговорил редактора к одному году исправительных работ за клевету на высших чиновников областной администрации. Потерпевшими по делу были губернатор области Владимир Шаманов и два его заместителя. Они обиделись на публикацию, содержавшую вымышленный диалог и искаженное цитирование. Впрочем, редактором Шеладымова является лишь номинально, до своего назначения на эту должность журналистом никогда не работала, а на деле газетой руководит другой человек, который ее попросту подставил. В январе этого года Ленинский районный суд Ульяновска отменил приговор мирового суда, поскольку обвинение не доказало, что газета распространила порочащие сведения умышленно, юристы называют это субъективной стороны клеветы. Поскольку Шеладымова статьи не писала, и изложенных в ней сведений не проверяла, то суд определил, что она добросовестно заблуждалась относительно подлинности информации. Генерал Шаманов оправдательный приговор уже обжаловал. Вообще оппозиционной прессе при Шаманове жить стало трудно, три газеты - "Губерния Ульяновск", "Шок" и "Тельнинские новости" - вынуждены печататься за пределами области. Областная типография и даже государственное предприятие "Дом печати" отказали им в типографских услугах, а городской газете "Ульяновск сегодня" отказано в реализации через сеть киосков "Розпечати". Причина проста - газета поддерживает городскую власть, а хозяин местной "Розпечати" - областную.
Олег Панфилов: В нашей программе уже много раз рассказывалось о том, что одним из действенных способов помешать работе журналистов является изобретение различных правил. В законе "О средствах массовой информации" это называется аккредитацией. Она предоставляет журналистам, аккредитованным при каком-либо государственном учреждении, право на получение официальной информации. Иными словами, если это учреждение игнорирует аккредитованного журналиста, то нарушает закон и конституционное право на получение информации. Однако власть в последние годы просто так давать информацию не хочет. Более того, государственные учреждения сочиняют новые правила, которые ставят журналистов в унизительное положение просителей, а иногда журналисты и вовсе становятся похожими на заключенных: сюда не ходи, это не смотри, фотографировать не сметь. Нечто подобное придумали в Липецке.
Андрей Юдин: В распоряжении аппарата управления ясно сказано: корреспондентов без сопровождения сотрудников администрации и представителей власти не пускать. Если раньше любой корреспондент, предъявив карточку журналиста, мог беспрепятственно пройти в здание и попасть в нужный ему аппарат управления, то теперь без предварительной договоренности чиновников ему это сделать не удастся. К тому же корреспондентам запретили пользоваться кино-, фото- видео- и аудиоаппаратурой, поэтому воспользоваться техническими средствами для репортажа корреспондент сможет только после разрешения сотрудника администрации или начальника управления. Корреспондентов теперь пропускают по спискам, причем списки по своему усмотрению составляют сотрудники управления средствами массовой информации и пресс-служб администрации Липецкой области. Какого-либо специального правила аккредитации корреспондентов в Липецкой области не существует. Новая информационная доктрина вполне понятна и ясна, потому что решением народных депутатов губернатор Олег Королев может теперь баллотироваться и на третий срок. На создание новой областной губернаторской телекомпании выделено из областного бюджета порядка 20-ти миллионов рублей. Вероятно, по этой причине безопасный пропускной режим поможет осуществиться намеченным целям и задачам.
Олег Панфилов: В саратовской журналистике за последнее время произошли два серьезных события. Во-первых, в городе Балаково была обстреляна из неустановленного оружия редакция свободного телевидения, а в газете областного правительства "Саратовские вести" появилась статья антисемитского содержания, направленная против другой газеты "Новые времена" и ее обозревателя Юрия Санберга. В области случалось всякое, и цензура с высочайшего повеления московской газеты "Известия", и нападения на журналистов, но до применения оружия против телекомпании дело не доходило. О том, почему же все это произошло, рассказывает Ольга Бакуткина.
Ольга Бакуткина: В саратовской печати не стихают дискуссии, вызванные публикацией в газете областного правительства в конце января статьи с длинным названием "Хорек пил мозг из птичьей головы". Суть ее сводится к тому, что в губернии появилась некая "антисистема" - разрушительная сила, подрывающая устои вполне благополучного общества. Силу эту олицетворяют газета "Новые времена" и ее обозреватель Юрий Санберг. Рассуждения о малом народе, разъедающем общественный организм в сочетании с именем нарицательным "санберги", позволило редакции обратиться в прокуратуру Саратова с заявлением о разжигании газетой "Саратовские вести" межнациональной розни и антисемитизме. Главный редактор "Саратовских вестей" Татьяна Артемова с такой трактовой публикации не согласна.
Татьяна Артемова: В основе статьи лежат философские понятия, сформулированные не сегодня. Эти понятия не включают в себя понятия национальности, каких-то национальных групп, это понятия разрушительной силы.
Ольга Бакуткина: Что же привело в такое раздражение руководство губернии, если оно прибегло к беспрецедентной для Саратова форме черного пиара с антисемитским душком? Говорит обозреватель газеты "Новый времена" Юрий Санберг.
Юрий Санберг: Совсем недавно растениеводство в области имело рентабельность 45%, сегодня 8%. То, что прибыль съедает инфляция, то, что регион в Приволжском федеральном округе занимает опасные последние строчки, - собственно, об этом и говорили.
Ольга Бакуткина: В прошедшем году не менее резкую критику в адрес губернатора и областных чиновников позволяли себе многие издания, почему же гнев вызвали "Новые времена" и Юрий Санберг, который за годы губернаторства Дмитрия Аяцкого был и его пресс-секретарем, и даже министром печати и информации областного правительства? Говорит редактор журнала "Общественное мнение" Алексей Колобродов.
Алексей Колобродов: Мне кажется, что власть отреагировала несколько неадекватно. Катализатором стало появление новой газеты, за которой разглядели определенные амбиции определенных людей, и вот удар не замедлил последовать. И определенный страх, что Санберг может что-то знать, чего не может знать рядовой журналист, который обладает какими-то определенными источниками информации, но всей глубины процессов отследить не может.
Ольга Бакуткина: Сила, стоящая за опальной газетой, это общественное движение "Новые времена", сформированное в конце прошлого лета, оно объединило представителей саратовского бизнеса, стремящихся завоевать позиции на рынке, поделенным между приближенными к власти компаниями. Историческую закономерность происходящих в губернии процессов местная власть не осознала. В "Саратовских вестях" опубликована еще одна статья придворного аналитика о тлетворном влиянии газеты "Новые времена" на умы жителей области. В итоге у газеты, существующей лишь полгода, резко вырос тираж, а число страниц номера увеличилось вдвое.
Олег Панфилов: Мы еще ни разу не рассказывали о том, как живет подмосковная пресса. Как бы ни показалось странным, но за пределами московской кольцевой дороги заканчивается вольница, при которой привыкли жить столичные журналисты. В Московской области - обычная жизнь провинциальных газет со скандалами, с районным начальством, с покушениями и нападениями. Например, два года назад в Жуковском было совершено нападение на квартиру главного редактора районной газеты "Жуковские вести" Натальи Знаменской. С приближением выборов главы Сергиево-Посадского района усиливается давление на газету "Зеркало Сергиева Посада". Местные власти. Как и четыре года назад, пытаются прежде всего разрушить систему распространения этой немуниципальной газеты.
Вера Володина: В Сергиевом Посаде запретили распространять газету "Зеркало", которые местные жители читают вот уже десять лет. Главный редактор "Зеркало Сергиева Посада" Виталий Илюшкин называет запрет негласным.
Виталий Илюшкин: Были вызваны более-менее крупные предприниматели к заместителю главы администрации Демченко Борису Ивановичу, и с ними были проведены переговоры, это нам стало известно со слов этих предпринимателей, о том, что если они не хотят потерять свой бизнес, они должны убрать газету "Зеркало" со своих лотков. Некоторые предприниматели пытались общаться и говорить, что газета пользуется популярностью у людей, ее спрашивают. Как же ее убрать7 На что ему было сказано, что два раза повторять не будем.
Вера Володина: Боясь лишиться права аренды или права на торговлю, предприниматели отказываются распространять газету. Похоже, что шантажу подверглось и местное отделение "Союзпечати".
Виталий Илюшкин: Прислали соответствующее письмо, сказали, что у вас 30 дней, после этого газету брать не будем. Было сказано, что у нас у всех дети, нельзя терять бизнес, нам завтра откажут в аренде, мы сами тут на птичьих правах. Таким образом, у нас теряется вся система распространения, кроме подписки.
Вера Володина: Ровно четыре года назад перед последними выборами главы района власти также распространению газеты. Ведь учредитель - Владимир Польский, депутат районного совета - баллотировался на пост главы. Владимир Польский считает, что нарушены, по крайней мере, две правовые нормы, но анонимность действий властей не позволяет обратиться в суд.
Владимир Польский: Право на получение информации, право предпринимателя самому выбирать, что ему продавать, что не запрещено законом. То есть если бы было постановление, уже бы в суде был иск. Власть действует очень просто - по праву телефонного звонка. Он у нас остался, как был в Советском Союзе, так и остался в России.
Олег Панфилов: После октябрьских событий прошлого года в Москве власть стала активно обсуждать проблему законодательства, регламентирующего работу средств массовой информации. Если быть точнее, то попыток изменить действующий закон было много. Какие-то попытки увенчались для инициаторов - депутатов и политиков - успехом, но главная причина октябрьских инициатив касалась ограничения работы журналистов в экстремальных ситуациях. Впрочем, претензии к закону "О СМИ" были и по поводу хозяйствующих субъектов, если говорить проще, языком чиновников. Иначе могут ли журналисты требовать соблюдения своих конституционных прав, когда хозяева средств массовой информации хотят соблюсти политическую лояльность к власти или к каким-либо политическим группировкам. Так или иначе, сейчас существует несколько законопроектов, коллективный автор одного из них - Индустриальный комитет, некое полугосударственное образование из журналистских начальников и чиновников. Последний вариант законопроекта - чтение не только увлекательное, сколько связанное с трудностями логического осмысления, а также оригинального понимания нового чиновничьего языка. Например, такая фраза из Общих положений законопроекта: "Создание и использование средства массовой информации осуществляется под постоянным названием, индивидуализирующим данное средство массовой информации в обороте". По такому закону нам предлагают работать. Наш сегодняшний эксперт - директор Института проблем информационного права Андрей Рихтер.
Андрей Георгиевич, можете ли вы объяснить, почему появилась идея создания нового закона "О средствах массовой информации"?
Андрей Рихтер: Причин несколько. Опять-таки, мы говорим в данном случае именно о проекте Индустриального комитета, а не о многих других проектах, которые распространяются в коридорах думы. И основная причина, на мой взгляд, то, что с точки зрения капитанов индустрии, нынешний закон "О средствах массовой информации" не соответствует реалиям и требованиям сегодняшнего дня. Прежде всего, это заключается в том, что те люди, кто вкладывают деньги в средства массовой информации, не могут распоряжаться в полной мере тем продуктом, который создается на эти деньги. Им мешают некоторые существующие сегодня нормы закона "О средствах массовой информации", прежде всего те, которые говорят о необходимости гарантирования профессиональной независимости, профессиональной самостоятельности журналистского коллектива.
Олег Панфилов: В интервью газете "Известия" 12-го февраля депутат Государственной думы и журналист Борис Резник усомнился в качестве законопроекта Индустриального комитета. Что вы думаете по поводу того, как вообще должны создаваться законы?
Андрей Рихтер: Я бы не ставил целью придираться к каким-то мелочам - повторы, грамматические ошибки, юридическую некоторую безграмотность в отдельных положениях этого законопроекта, это все можно устранить за неделю, за две, за три. Дискуссия, которая обязательно должна быть среди журналистов, прежде всего в самом обществе, должна фокусироваться на концепции нового закона, и насколько новый закон изменит ситуацию в сфере массовой информации. Если на сегодняшний день главной фигурой в средствах массовой информации (в соответствии с законом) является редакционный коллектив, возглавляемый главным редактором, новый проект закона предполагает, что большинства из прав, касающихся самостоятельности своего поведения, редакция лишится, то есть останутся все права, касающиеся необходимости получать ту или иную информацию. Но редакция превращается в некий винтик в механизме средства массовой информации, который крутится только так, как желает владелец средства массовой информации. Но и ответственности редакция нести не будет, ответственность в большой степени переходит к владельцу. Многие говорят, что такова и сейчас ситуация на практике. Но значение закона, любого закона, не только в том, что он регулирует ту или иную сферу, но и в том, что он учит, даже если те или иные нормы не выполняются полностью, по крайней мере, закон устанавливает ту планку, к которой необходимо стремиться, которую рано или поздно нужно достигнуть.
Олег Панфилов: Эти законопроекты, в том числе и тот, который подготовлен Индустриальным комитетом, попадают в Государственную думу, и начинается процесс обсуждения этого законопроекта. Как быть, если большинство журналистов, а они все-таки живут в российской провинции, ознакомятся с текстом закона уже после того, как он будет принят после третьего чтения и вообще одобрен Советом Федерации, даже подписан президентом? Как в этом случае быть, как провинциальным, региональным журналистам оценивать качество этого закона?
Андрей Рихтер: Когда принимался закон "О СМИ" 91-го года, в российском парламенте существовали большие группы профессиональных журналистов, которые лоббировали интересы средств массовой информации. Сейчас ситуация изменилась, журналистов не так много, некоторые из этих журналистов, вроде депутата Комисарова, большой роли в законотворчестве не играют, и законы нынешняя дума практически не пишет, законы, касающиеся средств массовой информации, ни эта, ни предыдущая дума практически ни одного закона не родили, законы им приносят, как этот закон был принесен Индустриальным комитетом. Кто должен писать закон? Закон должен писать юрист, но законы, безусловно, должны обсуждаться с теми, кого эти законы затронут. Если обсуждение этого закона не будет в профессиональной журналистской среде, более того, вообще в обществе, то этот закон, скорее всего, станет для журналистов репрессивным и по отношению к обществу неудобным. Если общество никоим образом не сможет на это повлиять, то и услуги соответствующие получат, то есть довольно низкого качества.
Олег Панфилов: Наступит ли в России время, когда вообще законов подобных закону "О средствах массовой информации" (по примеру других стран и прежде всего Соединенных Штатов Америки) не будет?
Андрей Рихтер: Всем хотелось бы, чтобы было поменьше ограничительных актов, касающихся их работы. В нашей стране эту цель можно достигнуть, но это сделать чрезвычайно сложно. Две вещи отличают нас от западных обществ: высокий уровень этического регулирования в этой профессии на Западе, который у нас не существует, и второе - это традиции. Текст российского закона "О СМИ" вызывает зависть со стороны многих западных экспертов в области права средств массовой информации. Зависть, потому что ни в одном западном законе такого уровня профессиональной самостоятельности редакций, такого уровня прописанных прав журналистов нет. Есть эти права на практике, в силу традиции. У нас нет традиции, у нас нет действующих этических кодексов, поэтому закон замещает это пустое пространство и приводит к тому, что мы в жизни имеем.
Олег Панфилов: И чаще всего используем поговорку: "Закон, - что дышло, куда повернул, так и вышло".
