Идея создания двухнационального государства на месте бывшего британского Палестинского мандата не нова - к ее претворению в жизнь стремились еще до Второй Мировой войны такие видные приверженцы сионизма, вернее его диссиденты, как философ Мартин Бубер и культурный историк Гершом Шолем. Но факты истории, в особенности соглашения в Осло об образовании двух отдельных национальных государств, оттеснили ее на задний план. Теперь, когда составленные в Осло планы рассыпались в прах, идея обсуждается вновь, и не только среди палестинцев, хотя большинство израильтян категорически ее отвергает. Двум таким проектам слияния евреев и арабов в единое государство посвящена статья Рана Алеви, профессора центра политических исследований имени Раймона Арона в Париже, под названием "Израиль и вопрос национального государства", опубликованная в журнале Policy Review.
Причина, по которой эта идея кажется сегодня некоторым вновь актуальной, вполне очевидна: соглашение о существовании в Палестине бок о бок еврейского и арабского государств кажется сегодня утопическим, хотя окончательный приговор никто кроме истории не огласит. Тот факт, что Ариэль Шарон, этот ястреб из ястребов, намерен в одностороннем порядке покинуть большую часть оккупированных территорий и даже эвакуировать значительную часть еврейских поселений на этих территориях (а он традиционно считался их покровителем), свидетельствует о том, что израильтяне считают договорный вариант нереальным.
Мерон Бенвенисти, автор одного из предложений, с которыми полемизирует автор статьи - ветеран израильского движения за мир, в прошлом заместитель мэра Иерусалима по связям с арабским населением. Он отмечает, что проблема поселений является сегодня фундаментальной: если она казалась неразрешимой, в том числе и самому Бенвенисти, в 1980 году, когда поселенцев было лишь около 20 тысяч, то тем более это можно утверждать теперь, когда их около четверти миллиона. К тому же, израильские и арабские поселения настолько перепутаны и мозаичны, что разделить территорию между двумя государствами невозможно в чисто геометрическом плане.
А коли так, считает Бенвенисти, то спорить с фактами бессмысленно, и единственный выход - это единое федеративное государство, образованное из национальных кантонов. Никаких подробностей он не предлагает, только голый принцип. Ран Алеви не видит, каким образом его можно претворить в жизнь.
Действительно: не хотите жить в двух соседних государствах - живите вместе в одном - тут очевиден провал логики. Главное препятствие - это полный крах взаимного доверия, и если я не доверяю человеку, живущему по ту сторону границы, то у меня еще меньше на это оснований, если границу стереть. Легко увидеть, что у этого плана в Израиле практически нет сторонников - даже большинство вчерашних пацифистов стали сегодня рьяными сторонниками стены, воздвигаемой вдоль границы с территориями, за что их Бенвенисти и упрекает.
Куда резче и саркастичнее Ран Алеви высказывается по поводу проекта Тони Джадта, профессора европейской истории Нью-Йоркского университета, выступившего не так давно на страницах журнала New York Review of Books. Если Бенвенисти знает свою страну до тонкостей и старается учесть все факторы, то Джадт подходит к Израилю с абстрактными мерками утописта. Единственной альтернативой двухнациональному государству, по мнению Джадта, сегодня может быть только Великий Израиль, очистивший территории от арабского населения. Алеви едва сдерживает ярость, обсуждая этот аргумент, поскольку вполне ясно, что Джадт считает израильтян вполне на это способными, говоря о четвертьмиллионной армии вооруженных до зубов фанатиков, то есть еврейских поселенцев. Реальность, по словам Алеви, выглядит совершенно иначе: большинство поселенцев живут где они живут, то есть на территориях, в основном из экономических соображений, из-за дешевизны, и большинство же, согласно опросам общественного мнения, не возражает против эвакуации, если будет вынесено такое решение. Вооруженных фанатиков, готовых на все ради своего воображаемого библейского наследства, можно насчитать сотни, от силы тысячи, и представить себе, что они могут предпринять этническую чистку трех с половиной миллионов арабов - значит не только уравнять израильтян с нацистами, но и попросту предаться бреду.
Тони Джадту Израиль вообще не нравится, и он берет на себя смелость утверждать, что без Израиля евреям будет лучше - меньше ненависти, меньше антисемитизма. Израиль - это государство-нация, стадия, которую развитые страны уже преодолевают, да и возник он слишком поздно, чтобы претендовать на легитимность. Если опереться на этот принцип, большинство государств, состоящих сегодня в ООН, возникло слишком поздно. Джадт утверждает, что история возникновения Израиля морально сомнительна, забывая, что то же самое можно сказать о любом государстве-нации, начиная с самого первого из них - Франции. По этому поводу Алеви приводит слова профессора Чикагского университета Марка Лиллы.
Если следовать логике Джадта, то самым радикальным средством против антисемитизма было бы расформирование не только Израиля, но и всех евреев. А общий метод теоретиков: если молоток не берет кривой гвоздь, попробуем вогнать его заклинанием. Решения ближневосточной проблемы нельзя добиться вынесением за скобки части неудобных фактов, как это делает Мерон Бенвенисти, или вообще всех, как Тони Джадт. Потому что факты все равно одержат победу.
Причина, по которой эта идея кажется сегодня некоторым вновь актуальной, вполне очевидна: соглашение о существовании в Палестине бок о бок еврейского и арабского государств кажется сегодня утопическим, хотя окончательный приговор никто кроме истории не огласит. Тот факт, что Ариэль Шарон, этот ястреб из ястребов, намерен в одностороннем порядке покинуть большую часть оккупированных территорий и даже эвакуировать значительную часть еврейских поселений на этих территориях (а он традиционно считался их покровителем), свидетельствует о том, что израильтяне считают договорный вариант нереальным.
Мерон Бенвенисти, автор одного из предложений, с которыми полемизирует автор статьи - ветеран израильского движения за мир, в прошлом заместитель мэра Иерусалима по связям с арабским населением. Он отмечает, что проблема поселений является сегодня фундаментальной: если она казалась неразрешимой, в том числе и самому Бенвенисти, в 1980 году, когда поселенцев было лишь около 20 тысяч, то тем более это можно утверждать теперь, когда их около четверти миллиона. К тому же, израильские и арабские поселения настолько перепутаны и мозаичны, что разделить территорию между двумя государствами невозможно в чисто геометрическом плане.
А коли так, считает Бенвенисти, то спорить с фактами бессмысленно, и единственный выход - это единое федеративное государство, образованное из национальных кантонов. Никаких подробностей он не предлагает, только голый принцип. Ран Алеви не видит, каким образом его можно претворить в жизнь.
"Нетрудно перечислить причины, по которым этот проект представляется в высшей степени нереалистичным. Если идея сосуществования двух государств действительно обречена, каким образом мы можем поверить, что "кантональная федерация" будет более жизнеспособной? Если действительно ненависть и взаимное недоверие достигли таких глубин, двухнациональное решение кажется еще более несбыточным, чем любой проект разделения. А что касается вопроса, можно ли считать ситуацию на территориях необратимой - этот вопрос по определению неразрешим, и останется таковым до того дня, пока не будет заключен мирный договор между обеими сторонами - или не будет принято одностороннее решение покинуть территории".
Действительно: не хотите жить в двух соседних государствах - живите вместе в одном - тут очевиден провал логики. Главное препятствие - это полный крах взаимного доверия, и если я не доверяю человеку, живущему по ту сторону границы, то у меня еще меньше на это оснований, если границу стереть. Легко увидеть, что у этого плана в Израиле практически нет сторонников - даже большинство вчерашних пацифистов стали сегодня рьяными сторонниками стены, воздвигаемой вдоль границы с территориями, за что их Бенвенисти и упрекает.
Куда резче и саркастичнее Ран Алеви высказывается по поводу проекта Тони Джадта, профессора европейской истории Нью-Йоркского университета, выступившего не так давно на страницах журнала New York Review of Books. Если Бенвенисти знает свою страну до тонкостей и старается учесть все факторы, то Джадт подходит к Израилю с абстрактными мерками утописта. Единственной альтернативой двухнациональному государству, по мнению Джадта, сегодня может быть только Великий Израиль, очистивший территории от арабского населения. Алеви едва сдерживает ярость, обсуждая этот аргумент, поскольку вполне ясно, что Джадт считает израильтян вполне на это способными, говоря о четвертьмиллионной армии вооруженных до зубов фанатиков, то есть еврейских поселенцев. Реальность, по словам Алеви, выглядит совершенно иначе: большинство поселенцев живут где они живут, то есть на территориях, в основном из экономических соображений, из-за дешевизны, и большинство же, согласно опросам общественного мнения, не возражает против эвакуации, если будет вынесено такое решение. Вооруженных фанатиков, готовых на все ради своего воображаемого библейского наследства, можно насчитать сотни, от силы тысячи, и представить себе, что они могут предпринять этническую чистку трех с половиной миллионов арабов - значит не только уравнять израильтян с нацистами, но и попросту предаться бреду.
Тони Джадту Израиль вообще не нравится, и он берет на себя смелость утверждать, что без Израиля евреям будет лучше - меньше ненависти, меньше антисемитизма. Израиль - это государство-нация, стадия, которую развитые страны уже преодолевают, да и возник он слишком поздно, чтобы претендовать на легитимность. Если опереться на этот принцип, большинство государств, состоящих сегодня в ООН, возникло слишком поздно. Джадт утверждает, что история возникновения Израиля морально сомнительна, забывая, что то же самое можно сказать о любом государстве-нации, начиная с самого первого из них - Франции. По этому поводу Алеви приводит слова профессора Чикагского университета Марка Лиллы.
"Все истории политического основания, без исключения, представляют собой сомнительные в нравственном отношении предприятия, и Израилю не увернуться от этих сомнений. Это отказываются понять два вида дураков и фанатиков: те, кто отрицает или затушевывает страдания палестинцев, причиненные основанием Израиля, и те, кто рассматривает эти страдания как беспрецедентный результат уникально гнусной идеологии".
Если следовать логике Джадта, то самым радикальным средством против антисемитизма было бы расформирование не только Израиля, но и всех евреев. А общий метод теоретиков: если молоток не берет кривой гвоздь, попробуем вогнать его заклинанием. Решения ближневосточной проблемы нельзя добиться вынесением за скобки части неудобных фактов, как это делает Мерон Бенвенисти, или вообще всех, как Тони Джадт. Потому что факты все равно одержат победу.