17 мая состоится второй тур выборов председателя правительства республики Карелия. Борьбу в нем поведут бывший мэр Петрозаводска Сергей Катанандов, который набрал 37 процентов голосов, имея за собой помощь мэра Москвы Юрия Лужкова, НДР и ЛДПР, и нынешний премьер, член КПРФ Виктор Степанов, за которого проголосовали 35 процентов избирателей. Разрыв между ними 5 тысяч голосов. Таковы объявленные 5 мая официальные итоги первого тура. 43 процента избирателей не голосовали, а шесть процентов голосовали против всех. При этом сторонники Катанандова указывают на ошибки в работе избирательных комиссия, а поклонники Степанова - на необъективность местной прессы и телевидения.
Подведены итоги выборов законодательного собрания республики Карелия. В пяти округах, где против всех голосовало больше, чем за кого-либо, теперь 26 июля пройдет повторное голосование. Большинство из 50 членов двухпалатного парламента - независимые. 7 мест получили члены ЛДПР во главе с лидером этой партии в Карелии Чеславом Скрипиным. Прошли в парламент 5 коммунистов, в том числе их лидер Владимир Шинников. По два места получили кандидаты Яблока и НДР. О ситуации в Карелии перед вторым туром выборов главы правительства мы расскажем в программе "Выборы-98".
Гордостью карельской индустрии всегда был Онежский тракторный завод. Собственно, с завода и начинался город, заложенный Петром Первым в устье Лососинки в 1703 году. Петровский завод дал начало Петровской слободе. Завод проработал Северную войну, пришел в упадок, возрожден был уже как Александровский в екатерининские времена. Родственники моей бабушки в дореволюционное время работали на заводе, имели свой дом в слободке и к революционности, как и другие степенные горожане Олонецкой губернии, склонны не были. Не случайно большевистская ячейка, первая в Карелии, появилась на заводе лишь осенью 17 года. Да и власть коммунисты в Петрозаводске смогли взять лишь зимой 18, в момент разгона Учредительного Собрания. При советах завод выпускал пушки, потом двигатели-паровики, потом трактора для трелевки леса. Старый заводской корпус слесарно-ремонтного цеха, с датой на фасаде 1904, - очевидный уцелевший исторический памятник. Мимо нас, окутывая окружающих клубами сизого солярочного дыма, ползет с невероятным грохотом другой памятник эпохи - до сих пор выпускаемый для трелевки леса трактор образца 50-х годов. Эстетически и технологически это аналог, если воспользоваться автомобильным сравнением, Москвича-401 или Победы. Вообще, на новой площадке завода за Куковкой делают и новое поколение машин "а-ля 70-е". Похуже, конечно, знаменитых "харвестеров" и "катерпиллеров". Машина достаточно дешева, чтобы ее покупали где-нибудь в Бразилии. Но таких экзотических покупателей не хватает. Свои же, российские лесозаготовители, года три как не способны купить ничего. Последние два года ориентированная на мировой рынок Карелия пережила кризис, связанный с падением мировых цен на лес и продукцию его переработки. Говорит председатель правительства Карелии Виктор Степанов.
Виктор Степанов:
Конъюнктура мирового рынка по тем экспортируемым товарам, которые мы экспортируем - это бумага, это целлюлоза, это пиломатериалы, это и древесина, в частности березо-баланс, это окатыши железорудные, это и алюминий. Ситуация ухудшения конъюнктуры на мировом рынке очень больно бьет по финансовому состоянию наших экспортеров, так, что сильно сказывается на возможностях бюджета.
Соколов:
Страдает и промышленность. Проблемы Онежского завода видны с первого шага по территории. Огромный стенд при входе на предприятие сообщает о том, где коммерческий центр рекомендует отоваривать чеки. Встреченный мной недалеко от биржи труда уволенный недавно рабочий, один из четырех тысяч сокращенных, надо сказать, уже не сильно переживал о потере места. Все равно на ОТЗ зарплату выдают "волнушками", сказал он. Чеками, то есть, выдают зарплату. А Волнухин - это фамилия директора, бойкий такой мужчина. В период выборов водит на завод кандидатов в премьеры и просит поддержать предприятие. Кандидат в премьеры Сергей Катанандов выступает перед рабочими завода и убеждает их: во-первых, стоило бы научиться делать что-либо кроме тракторов, - а рабочие на это сурово молчат. Потом он обращается к инженерам: надо научиться продавать свою продукцию.
Сергей Катанандов:
Если бы вы продавали тысячи две сегодня, глядишь, и жили бы себе. Поэтому, что нужно делать сейчас? Мне кажется, что хочешь не хочешь, от разговоров, что надо продавать, надо переходить к продаже тракторов всеми силами. И надо республике помогать это делать.
Соколов:
Начальственная кучка шушукается, толпа в сборочном цехе смотрит мрачно. Все знают, что товар у них не шибко ходовой. Директор завода Николай Волнухин уверен, что у него не все уж так плохо.
Николай Волнухин:
Учитывая, что в 1997 году мы увеличили выпуск продукции в натуральном измерении на 137 процентов, в этом году еще на 10 процентов прибавили и закончили 1997 год с прибылью, что позволяет нам направлять небольшие, но четкие средства на обновление и расширение производства.
Соколов:
На стенде у проходной я видел результат работы. Собрано - прочерк, сдано в товар тракторов - 5, отгружено тракторов - 42. Сейчас выгоднее заниматься финансовыми операциями, говорит директор. Вкладывать деньги в завод никто не желает.
Николай Волнухин:
Я думаю, что сегодня, по крайней мере сегодня, желающих расстаться с деньгами без гарантии в пользу Онежского тракторного завода за границей пока не нашлось.
Соколов:
А в России?
Николай Волнухин:
В России тоже. Учитывая, что наш завод второй год подряд занимает первое место по темпам прироста продукции, первое место среди 13 заводов СНГ, я думаю, что на других заводах еще меньше возможностей.
Соколов:
Главным инвестором, по словам Волнухина, для Онежского завода, как и в советские времена, является государство. На средства небогатого карельского бюджета Волнухин продолжает строить завод по советскому морально-устаревшему проекту, а не на загородной территории, где можно было бы создавать современное производство. В Карелии никому не приходит в голову реальная рыночная схема, о которой всерьез говорят, обсуждая судьбу московских заводов, - ввести модернизацию, используя земельную ренту. Теоретически и здесь громадную территорию в историческом центре города, на берегу Лососинки, у красивого парка и стадиона, район с готовыми инженерными коммуникациями, можно было бы распродавать под жилую застройку, оставив как памятники архитектуры пару заводских корпусов 19 века, которые вполне годятся под торговые, например, ярмарочные помещения. Развивать же новую загородную площадку. Но на это никто не идет. В отличие от Саратова, торговать землей в Карелии не собираются ни коммунист Степанов, ни хозяйственник Катанандов, и о залоге речи нет. Пытаюсь выяснить у директора Волнухина, кто же рачительные владельцы предприятия, давно являющегося АО.
Николай Волнухин:
Контрольного пакета как такового понятия нет. Сегодня общий капитал распределен на три пакета. Это трудящиеся нашего завода, государство - второй владелец пакета и третий владелец - это юридические лица за пределами нашего завода, в том числе и за пределами Карелии, в России. То есть как бы по 30 процентов. Я могу сказать, что это удачное соотношение и равновесие сил, которое позволяет учитывать и интересы государства, и коллектива работников завода, но в том числе и юридических лиц, которые тоже потенциально могут являться инвесторами.
Соколов:
Вот и результат карельской приватизации. Местная власть цепко держит в руках основной госпакет, не позволяя сформировать стратегического инвестора. Именно из-за этого несколько фирм, владеющих другой третью, не пытаются скупать акции у рабочих и служащих. В результате этого без дивидендов они не более чем резаная бумага. В общем по форме создался какой-то уродливый народный и бесприбыльный капитализм, благодаря которому реальным владельцем предприятия без ответственности собственника и является симпатичный и улыбчивый директор. Директор и группа управленцев вокруг него с помощью коммерческого центра крутят бартерные операции, позволяющие им и себя обеспечивать, и подкармливать рабочих на нищенском уровне с четырехмесячными задержками зарплат, с волнушками-чеками. Кстати, выпуск подобных денежных суррогатов был запрещен в России промышленникам еще фабричным уставом в конце 19 века. Не случайно в цехах ОТЗ висят не только блеклые плакаты о грядущей победе коммунистического труда. Активно работает ячейка КПРФ. На всех стендах развешаны свежие номера органа карельского рескома зюгановской компартии, газеты "Ленинская правда". Коммунисты зовут к классовой борьбе. Менеджеры ждут того гипотетического момента, когда кому-то предприятие понадобится. Поисками покупателей занимался лично премьер Карелии Виктор Степанов.
Виктор Степанов:
По ОТЗ здесь действительно у нас не получился брачный союз с финской компанией "Валнет", хотя с моей стороны были тоже предприняты меры. Я был у Анатолия Борисовича Чубайса и пытался убедить его. Мы писали, что по кооперации можно развивать сотрудничество и получить инвестиции только в одном случае - если мы освободим на период освоения этого проекта от ввозных пошлин, от НДСов комплектующие изделия. Мы не сможем сразу собирать скажем "Хайвейстер" или "Форвардер" трактор, но вообще во всем мире существует кооперация, вы знаете, и в рамках этой кооперации гидроманипуляторы те самые финны изготовят на своем заводе в Швеции. Какие-то трудоемкие детали изготавливают они в Бразилии, самолетами доставляют. Но, конечно, не тяжелое, а то, что можно легко транспортировать. Ну а очень трудоемкое доставляют в Финляндию. И в Канаду на свои заводы, и в Швецию на свои заводы, и в Бразилию на свои заводы. Но ведь решение это не было принято. Мы вносили и законопроекты и предложения, что трактор будет дороже, с учетом всех НДСов и прочее. Вряд ли кто пойдет с какими-то крупными инвестициями на этот проект. Предложили по Онежскому заводу, по второй площадке, в частности, ОТЗ, то же самое, что предлагают другие - сборка автомобилей. То есть предлагали разные варианты. Но вы знаете, как сборка автомобилей закончилась и ведется на тех предприятиях, которые заявили, даже начали эту работу.
Соколов:
Степанов не стал продолжать разговор про ОТЗ, видимо, из-за явной его бессмысленности и радостно сообщил, что в Карелии вот-вот найдут залежи газа. Тогда, может быть, и для Онег-завода найдутся госзаказы. Именно так поступили власти Карелии, дав дотации для школьных завтраков местным совхозам, тем, которые лояльны к партии власти. Одним, например, руководит родной брат Виктора Степанова. Итог смешной: школам совхозное мясо доставлялось по 20 рублей за килограмм, хотя на свободном рынке через хладокомбинат его можно было брать по 11. Вот такая сельскохозяйственная политика. Такой может стать и промышленная. Собственно, по схеме госзаказов местной власти и собирается идти считающий себя крупным реформатором кандидат в премьеры Сергей Катанандов. Он возмущается на заводе: как это так, парты в карельские школы закупали за пределами республики, почему это кондаковский целлюлозно-бумажный комбинат лес возит из Вологды? Ответ-то простой: покупают там, где дешевле. Но программный тезис Катанандова таков: мы, начальство, лучше знаем, что делать, заставим все, что можно, выпускать у себя, принудим покупать втридорога, зато сохраним рабочие места. Так, за счет налогов с прибыльных предприятий кандидат в премьеры готов поддерживать лежалые. Все знакомо. В России большинство так и действует. Начальник распределяет подряды не на конкурсах - кто предложит дешевле, а по собственной воле. Перекрывают дороги кордонами в виде постов ГАИ ради защиты собственного рынка. Новое поколение подобных руководителей хочет соединить государственную власть и власть над бизнесом. Вот и Онежский завод в числе других может понадобиться новому премьеру Катанандову.
Сергей Катанандов:
Это предприятия, требующие пристального внимания, такие, как Онежский завод, Кондаковский комбинат, положим, "Тяжгиммаш", Электросибирский комбинат, Надвойский алюминиевый завод. Или же, положим, создаваемая мебельная фабрика, это предприятие, которое требует постоянного контроля.
Соколов:
Контроля в каком смысле? Вы сможете найти прямые финансовые вливания сюда?
Сергей Катанандов:
Я могу помочь предприятию осознать, что оно с помощью правительства может работать лучше.
Соколов:
Вы все-таки неконкретно говорите.
Сергей Катанандов:
Я очень конкретный человек и, смею вас уверить, знаю, какие есть резервы, положим, в работе инженеров. Если они начнут работать под моим контролем, то без всяких денег, могу сказать, прибавка будет огромная.
Соколов:
Вы хотите заменить отсутствующего владельца фактически?
Сергей Катанандов:
Я хочу заменить народ, который сегодня не контролирует свою собственность, раздав ее неизвестно кому и не получая от нее эффекта.
Соколов:
Катанандов берет пример с Лужкова. Тот тоже управляет ЗИЛом или АЗЛК. Только в Москве, в отличие от Петрозаводска, есть свободные финансовые ресурсы. Это понимает директорат и потому откровенно помогает его сопернику - коммунисту Виктору Степанову, который все же напрямую на управление предприятиями не претендует. Первый заместитель премьера Карелии Сергей Искунов уверен, что худшее позади и Онежский завод удержится на плаву.
Сергей Искунов:
Большое предприятие, там на нем работало около 8 тысяч человек, сейчас - три с половиной. Достаточно большое сокращение. Удалось компенсировать созданием рабочих мест на других предприятиях, на больших предприятиях. Завод старый, действительно. Он производил трактора 30 лет одной и той же модификации. А сейчас наработал 28 комплексов новых тракторов. Нужно оборудование, нужны деньги. Мы умеем делать уже трактора по скандинавской технологии, то есть "Форвардеры", "Фискасы", завод это умеет делать. И завод сейчас увеличивает объемы производства. В марте 98-го в два раза произведено больше тракторов, чем в марте 97 года. Это, конечно, не те цифры, на которые завод был способен раньше, но тем не менее рост пошел в два раза. Завод ищет рынки сбыта в Индонезии, в Бразилии, там где никогда и не собирались работать на наших тракторах. Но когда заживет, задышит наш внутренний рынок, потребуются трактора, тогда завод будет востребован.
Соколов:
А что думают сами рабочие ОТЗ? Чья линия им ближе - нынешней власти, подкармливающей предприятие из бюджета, или Сергея Катанандова, обещающего помочь предприятию, фактически взяв его под свой контроль.
Рабочий:
По крайней мере за Степанова не буду голосовать, за Катанандова, наверное, буду. Потому что должны новые люди прийти в правительство и что-то хоть начинать менять. Через 4 года, может, на кого-то наткнемся, кто будет работать. А Степанов? - ну что, только обещает, ездит, чего-то выклянчивает. Не клянчить надо, а надо требовать, что положено. А выпрашивать все это? По дороге в Москву ездить - это не дело. Положено, значит надо вплоть до того, что надо хоть в суд подавать, но требовать.
Рабочий:
У меня мнение такое. Во-первых, то правительство, которое не сумело решить свои вопросы за 4 года, должно уйти в отставку. Голосовать за нового человека надо только хотя бы за то, чтобы каждый чувствовал то, что если он не справляется, его заменят. Я вижу в Катанандове то, что у него действительно есть определенный багаж опыта. Я вижу, что с приходом нового человека во власть в Карелии должны быть позитивные изменения.
Рабочий:
Моя позиция твердая - за Степанова. Я уважаю его как личность. Да, команду нужно менять, вероятно. Но взваливать все на Степанова?
Рабочий:
Мне его позиция понравилась, я за него буду голосовать. Если голосовать за Степанова, это вроде бы одобрять нынешнее положение в Карелии. Оно плохое.
Соколов:
Еще одна промышленная история. Сегежский целлюлозно-бумажный комбинат (СЦБК) прогремел на всю Россию как предприятие, откуда ушел иностранный инвестор - шведская компания "Асидомен". Она заплатила 50 миллионов долларов за контрольный пакет предприятия, выпускавшего в России почти 40 процентов бумажных мешков. Карельские власти списали старые долги предприятия местному бюджету. Федеральные делать то же самое отказались. Никогда такого не было. Шведская компания, вполне советская по стилю управления, с большим государственным участием, сама переживает кризис и терпит убытки. Ее менеджеры не смогли работать в России. Шведы сначала остановили градообразующее предприятие и объявили об уходе с Сегежского комбината. Вдобавок арбитражный суд в Москве признал покупку ими акций ЦБК незаконной. Теперь "Асидомен" законно отсудит уплаченные России деньги и вернет свои инвестиции. Комбинат стал заложником в предвыборной борьбе в Карелии. Сергею Катанандову приписывают намерение объявить целлюлозно-бумажное предприятие банкротом, ввести внешнее управление. Это означает по нынешнему закону возможность смены руководства предприятия и замораживание его долгов на 10 лет. Премьер Виктор Степанов предлагает сначала провести фактическую национализацию предприятия, рассчитаться со шведами и найти новых инвесторов. Он ездит в Москву и ведет переговоры с вице-премьером Борисом Немцовым и министром экономики Яковом Уринсоном. Есть и идея выделить из состава комбината современную жизнеспособную часть, а остальное ликвидировать и обанкротить. Сейчас предприятие запустили. В долг под административным нажимом леспромхозы поставляют лес, а железнодорожники дают вагоны. Это предвыборный ход, считают оппоненты Виктора Степанова. Сторонники премьера, и в частности его первый заместитель Сергей Ескунов, иного мнения.
Сергей Ескунов:
"Асидомен" работает в Сегеже, он просто обдумывает форму участия в дальнейшей работе. По крайней мере до 1 мая они нам дадут ответ. Нужно будет формировать параллельное предприятие с участием "Асидомен". "Асидомен" и руководство его удивилось тем решением, которые были приняты московским арбитражным судом, когда их пакет акций был признан недействительным. Контрольный пакет у них как бы ушел.
Соколов:
Вы, наверное, деньги должны вернуть?
Сергей Ескунов:
Разговор об этом идет, что, возможно, придется выкупать этот пакет, расплачиваться со шведами. А предприятие 20 марта после длительной остановки, после вот этих проблем с российским законодательством было пущено. 20 марта бумага и целлюлоза пошли, и с каждым днем сейчас предприятие набирает темпы. Оно полностью обеспечено под ту минимальную программу, которую мы разработали, лесом, 15 леспромхозов поставляют на Сегежу лес. Обеспечено топливом и, третья проблема, обеспечено вагонами. То есть 40-45 вагонов в день подается в леспромхозы и привозится в Сегежу. Поэтому предприятие стало работать. Конечно, это не те объемы, о которых мы говорили, правительство запустило предприятие в минимальных объемах, чтобы люди имели работу, рабочие места, а на самом деле требуется большая реконструкция предприятия. А это будет стоить 100-130 миллионов долларов.
Соколов:
О банкротстве речь не идет?
Сергей Ескунов:
В правительстве таких разговоров нет. Это отдельные специалисты не из правительства говорили о таких вариантах. Но мы договорились, Виктор Николаевич Степанов был и у Уринсона, и у других руководителей экономических органов России, что банкротство на предприятии вводиться не будет. И сейчас они отслеживают, министерство экономики и другие федеральные органы отслеживают, что происходит на Сегеже, как она начинает работать. Так что разговор о том, чтобы предприятие работало, и никакого внешнего управления, ни банкротства не будет.
Соколов:
Тем не менее перед выборами на ЦБК запасов леса осталось дней на пять, и завод может остановиться как раз к 17 мая. Впрочем, специалисты говорят, что больше трех месяцев комбинат, работая в долг, не продержится по технологическим причинам - не выдержит оборудование. Вот и еще тупик, на этот раз Сегежский.
Критики Никиты Хрущева, к месту и не к месту поминающие первого секретаря за то, что отдал он Крым Украине, могли бы ради объективности поблагодарить волюнтариста. Точно также незаконно, решением президиума ВС СССР в 56 году была ликвидирована Карело-Финская республика и существовавшая 16 лет союзная государственность была низведена до статуса простой автономии. Не пожелай Никита Хрущев подружиться с Финляндией, останься Карело-Финская республика союзной, как какой-нибудь созданный искусственно, также по воле Сталина, Казахстан, и сейчас российская граница проходила бы по Онеге и Ладоге, а Петрозаводск был бы столицей независимого суверенного государства, члена ООН, ОБСЕ и прочих международных организаций. Но Карело-Финляндии нет, нет и прежнего финского народонаселения. Значительная часть в годы перестройки уехала и воссоединилась с матерью-родиной Суоми. Белорусов же теперь больше, чем карелов. Роль карелов больше этнографическая, и политической роли их организация Карельский конгресс не играет. В общем, похоже, от карело-финской государственности осталась лишь оглядка на богатых соседей, попытки хоть в бедности, с обшарпанными фасадами, но сохранить порядок и чистоту улиц Петрозаводска, невиданную для нынешних заплеванных и неубранных российских городов. И еще о потерянной особого рода государственности, когда-то в 40-м имевшей даже выход на берега Балтики через Выборг, старожилы поминают, когда говорят о кризисе. Как так, уникальное географическое положение, финская граница, а доходов в бюджете нет. Впрочем, представители власти уверены: все у Карелии впереди. Рассказывает первый заместитель премьера республики Сергей Ескунов.
Сергей Ескунов:
У нас более 400 совместных предприятий, это, если пересчитать на душу населения, один из самых больших показателей по России. У нас внешнеторговый оборот от 700 до 950 миллионов долларов, по годам такой рост наблюдался. Рост экспорта с 94 по 97 год почти 40 процентов. По России 24, по-моему. По всем показателям внешнеэкономической деятельности у Карелии достаточно устойчивые позиции. Построено два новых, современных международных пункта пропуска на границе. Ярселя на юге, вот сейчас, наверное, самый лучший в России. И Костомукша - второй пункт. К ним, конечно, идут дороги, нормальные дороги. И перевозки грузов, людей по этим дорогам здорово оживили жизнь в республике, увеличили количество туристов и грузов. И строится железная дорога Ледно-Жероваче-Кешкован, которая соединит границу Финляндии в Костомукше с Беломорском и с Архангельском, с веткой железной дороги. Мы получаем мощный выход на запад через Финляндию - в порты Финского залива, финские порты Оулу, Раахе - и начинаем резко увеличивать грузооборот от наших восточных регионов через Карелию и импорт из Северной Европы и Западной Европы. Транспортная схема северо-запада значительно изменится. Кроме того, мы еще и проектируем платную автомобильную дорогу на юге Карелии, с выходом тоже в районе Вярсели и Парикалы. Она свяжет Архангельск, Оулу с нами. И все это принесет значительные изменения.
Соколов:
Говорят, Карелия могла бы жить не только экспортом леса. А насчет леса тут существует весьма хищный консенсус политических сил. Расчет на лесосеку, здесь солидарны и левые и правые, республика ныне не выбирает. Рубит лишь половину возможного, потому что сама мало перерабатывает. Но особенно ненавистен лесозаготовителям Гринпис, поднявший, и справедливо, шум о вырубке приграничных реликтовых лесов и устроивший в Западной Европе бойкот карельской древесине. Премьер Карелии Виктор Степанов возмущен.
Виктор Степанов:
3000 человек в Пяэзеле живет, а вокруг закрасили все в зелено-желтый цвет, рубить нельзя. Кто будет кормить? Я с Гринписом когда встречался, сказал: давайте, мы отдадим леса, но за плату, за плату выведем их из оборота. Это основа экономики республики, и пожалуйста, можно определить цену - 20-30 долларов за кубометр. Пусть они стоят, качаются, и пусть Гринпис управляет этим самым, но пусть заплатит.
Соколов:
Все говорят, особенно после снятия с огромных территорий режима закрытой погранзоны, после разрешения катерам и яхтам из-за рубежа заходить на Ладогу и Онегу, о перспективах туризма. Здесь Кижи, Валаам, рыбалка и охота. Но пока только финны ездят на историческую родину, в столицу Приладожья Сортавалу, на пикники и рыбалку. Там даже открылись вполне пристойные частные отели. Не смогли использовать в Карелии то, что дорога через Кемь на Соловецкие острова намного короче, чем через Архангельск, которому подчиняется архипелаг. Валаамский туризм из-за абсолютно бездарно выстроенных отношений между церковью и государством монополизировал под видом паломничества монастырь, который не платит с вполне прибыльного бизнеса никаких налогов в местный бюджет. Красоты одних Кижей оказываются не слишком прибыльными. Другая тема для постоянных жалоб жителей Карелии - кризис местной культуры. Разговор в приожинском доме культуры.
Голос:
Люди в культуре работали всегда бесплатно, и будут работать. Но им нечем работать. Шесть народных коллективов, а мы не можем купить баяны. В музыкальной школе нет инструментов. А то, что зарплата, мы уже молчим, мы привыкли получать мало. Сохранили кадры, самые лучшие на сегодняшний день, а работать нечем.
Соколов:
Власти вроде бы стараются. Сергей Катанандов, будучи мэром Петрозаводска, одаривал деятелей культуры, особо финансировал детский дворец, а также из своего фонда выделил денег на издательскую деятельность. Например, на труды объявлявшего себя живым богом Порфирия Иванова. Карельский премьер Виктор Степанов гордится тем, что он в качестве попечителя помогал местному университету.
Виктор Степанов:
Это мощный университет сегодня, он наращивает мускулы. В системе Интернет ему определено седьмое по счету место среди университетов России. Мы помогаем университету.
Соколов:
Помощь-то была не ахти какая, но благодаря своему серверу в Интернете теперь весь мир может из Петрозаводска знакомиться с уникальной базой данных по творчеству Федора Достоевского. Декан филологического факультета, профессор Владимир Захаров ведет уникальный для России проект. В Университете создан фактически лучший в России центр по изучению Достоевского. На основе работ центра выходит каноническое собрание сочинений писателя, по старой орфографии и пунктуации, с исправлением многочисленных ошибок. Издание выходит таким, каким бы хотел его видеть классик. Рассказывает профессор Владимир Захаров.
Владимир Захаров:
Во времена Достоевского Грот еще не произвел свою реформу и русская пунктуация была другой, не грамматической, а интонационной. Читать Достоевского по его знакам, пунктуации, это все равно, что читать композитора по партитуре. Естественно, что для понимания Достоевского лучше его интонация. Кроме того, Достоевский придавал принципиальное значение орфографии во многих смыслах. Почему-то ему нравилось писать "целовать" не через "е", а через "а" - "цаловать". Ну вот, естественно, другой звуковой образ. Мы также уже имели возможность убедиться в том, что даже незначительные наши корректорские исправления, которые мы допустили, они оспариваются, и совершенно справедливо. Мы, доверившись прижизненным словарям Достоевского, исправили одно слово в первом томе "поодиначке" исправили, как это положено по современным нормам орфографии, на "одиночке", но оказалось, что, мы заглянули в словарь народных говоров, оказалось, что это слово есть в народных говорах. Более того, распространение этого слова как раз в тех местах, где в детстве бегал Достоевский, Заральский уезд - это его родина, и естественно, он там это слово слышал и хотел, чтобы оно так писалось. Достоевский имел право на то, чтобы его произведения были в том виде, в каком он хотел писать.
Соколов:
Полное собрание сочинений Федора Достоевского выходит в Петрозаводске тиражом 5 тысяч экземпляров. Удается выпускать по одному тому в год. Напечатано уже три. Все это потому, что проект идет только на деньги подписчиков, рассказывает профессор Владимир Захаров.
Владимир Захаров:
К сожалению, никакого внимания государство к нашему проекту не проявляет. Мы пока живы поддержкой читателей, любителей Достоевского. Может быть, что-то изменится к лучшему.
Вопрос:
У вас, насколько я понимаю, это все еще выходит в Интернет, есть электронные варианты, то есть в принципе проект становится известным не только в России, но и он может быть получит поддержку из-за рубежа.
Владимир Захаров:
Хотелось бы надеяться на это. Достоевский сейчас в Интернете представлен широко, фактически все конкордансы всех произведений Достоевского. Более того, у нас сервер постоянно развивается. Вот скоро мы сделаем один еще раздел, связанный с евангелием Достоевского. Евангелие Достоевского как гипер-текст Достоевского. Да, в общем-то как раз информационный вариант, он пользуется поддержкой, и мы многое сделали как раз за счет того, что в прошлом году нам выделил очень хороший грант Российский Государственный Гуманитарный фонд. Но, допустим, проект по евангелию Достоевского поддержал Сорос. Сейчас наши базы данных в таком состоянии, что мы уже начинаем разрабатывать именно те аспекты, по которым получаем гранты. Но все-таки книга должна еще и быть книгой, которую можно полистать, подержать, отложить, а не включать-выключать.
Соколов:
Как профессору Владимиру Захарову через призму Достоевского видится нынешнее смутное время.
Владимир Захаров:
Достоевский назвал бы это время преступлением без наказания. Когда ни о каком наказании и речи не идет, а преступление оказывается достоинством. И достоинством даже власти.
Соколов:
Есть у Владимира Захарова и свое мнение о борьбе за власть в самой Карелии.
Владимир Захаров:
Победа любой ценой, без правил, без моральных ограничений для любой власти бесследно не проходит. Даже если Степанов и выиграет, он все равно их проиграет падением авторитета власти. Ну нельзя же предвыборные проблемы решать таким образом, как, ну скажем, на коммунальной кухне, где кто кого покрепче обзовет, оскорбит, тот и взял верх. Поэтому вот эта ситуация очень опасна для власти в любом случае. При том, что народ безмолвствует, он свое мнение всегда выражает. И я думаю, что выборы принесут свой сюрприз. В "Борисе Годунове" Пушкин заложил архетип русской истории и взаимоотношений власти и народа.
Соколов:
За прошедшее время оба кандидата в карельские премьеры Виктор Степанов и Сергей Катанандов ничего народу не сказали, разве что обменялись личными выпадами. Не изменились и позиции политиков, их поддерживающих. Лариса Злобина, депутат ГД, получила в первом туре 5 процентов голосов и теперь выступает за Сергея Катанандова.
Лариса Злобина:
Я должна своих избирателей призвать, чтобы они проголосовали за Катанандова, и объяснить почему. Я должна выбрать конкретно одного из кандидатов из оставшихся и своих избирателей позвать голосовать за него и объяснить - то день вчерашний, то день сегодняшний. Я считаю, что Степанов - день вчерашний, минувший, а Катанандов - день нынешний и день сегодняшний. И я буду своим избирателям говорить об этом и помогать ему в работе, между прочим, как депутат тогда очень сильно. А со Степановым у нас не получилось альянса, совершенно, даже не поздравил меня, когда избрали в думу. Просто не поздравил, понимаете, по-человечески.
Соколов:
Занявший в первом туре третье место с 9 процентами голосов кандидат Яблока Александр Чаженгин сообщил: официальная позиция его движения - открыто не поддерживать никого из кандидатов.
Александр Чаженгин:
Мы не готовы поддержать ни одну из оставшихся двух кандидатур в связи с тем, что мы не можем поддержать Сергея Леонидовича Катанандова, как представителя той самой корпоративно-олигархической полукриминальной системы, против которой сегодня Яблоко выступает, и достаточно серьезно, на российском уровне, точно также и на карельском. И мы не можем поддержать представителя левых сил Виктора Николаевича Степанова. Состояние республики, которое в общем-то в его ведении, он в вине за нынешнее состояние республики. Именно поэтому Яблоко заняло такую позицию. Может быть, кто-то скажет, что эта позиция как бы как всегда у Яблока - ни за кого, но тем не менее ситуация складывается так, что из тех кандидатур, которые прошли во второй тур, мы не готовы поддержать ни одну.
Соколов:
Вы лично поддерживали Виктора Степанова или нет, поскольку сам Степанов в нескольких интервью говорил о том, что вы его как бы поддержали, и опять же штаб Катанандова делает подобные же заявления, что Яблоко и вы лично перешли на сторону Степанова, на сторону коммунистов и заключили политическое соглашение.
Александр Чаженгин:
Мы тоже с удивлением читаем такие сообщения про себя в прессе. Дело в том, что ни одно СМИ республики Карелии не печатает наши официальные заявления. Более того, заявления каких-либо политиков о том, что, мол, мы их поддерживаем, это как бы чистая неправда, потому что, несмотря на то, что политические переговоры идут, но тем не менее решения о поддержке, ни моего личного, ни политсовета, или Катанандова или Степанова не принято.
Соколов:
О чем же тогда идут политические переговоры сейчас, если вы уже решили никого не поддерживать?
Александр Чаженгин:
Политические переговоры идут о перспективах развития. Ну и потом кроме всего прочего ведь на самом деле неподдержка ни одного из кандидатов - это тоже позиция, с которой мы выступаем перед своими избирателями. И постольку, поскольку эта позиция действительно, как один из политических аналитиков нашей республики написал, более выгодна одному кандидату, чем другому, наша позиция нейтралитета, то действительно именно об этом и идут политические переговоры, в том числе и о сохранении позиции до 17 числа.
Соколов:
То есть нейтралитет все-таки более выгоден представителю левых сил Виктору Степанову?
Александр Чаженгин:
Да, потому что на самом деле Сергей Катанандов в переговорах, которые у нас были с ним, настаивал на прямой поддержке его общественным объединением Яблоко, а Виктор Николаевич Степанов, с которым тоже велись переговоры, достаточно спокойно понял нашу позицию, что мы не можем поддержать его, и не только как представителя левых сил, но и как человека, ответственного за состояние республики на сегодняшний день, и не настаивал на том, чтобы мы впрямую поддерживали его.
Соколов:
Каков ваш прогноз сейчас? Кто победит 17 числа на выборах?
Александр Чаженгин:
На самом деле ситуация настолько плотная, что делать прогнозы - это дело не очень благодарное. И тем не менее я, например, считаю, что сегодня с каждым днем возможности Степанова, они увеличиваются, а возможности Катанандова падают, потому что как бы результат предыдущего тура выборов, результат всех выборов, которые состоялись, все уровни власти республики, местное самоуправление, законодательное собрание, они очень огорчительные. Например, в законодательном собрании в нижней палате, палате республики, сегодня заседает педсовет у нас. Из 20 избранных депутатов - 9 учителей. И как бы эти люди будут осуществлять законодательный процесс в республике, в том числе в сфере экономики, в том числе в сфере предпринимательства, здравоохранения и так далее. Вот это очень огорчительный процесс, и я думаю, что избиратели уже начинают выбирать не просто там сердцем, не просто смотреть на эффективность ведения предвыборной кампании, но и думать. А постольку, поскольку никому не хочется, чтобы Карелия превратилась из такого заповедника достаточно спокойной и достаточно нормальной жизни, такой пусть, может быть, не самой лучшей, но тем не менее нормальной, никому не хочется нового передела собственности, никому не хочется борьбы структурных номенклатурных кланов, я думаю, что большинство избирателей может выбрать Виктора Николаевича Степанова, как человека, который был гарантом такой стабильности в последние годы.
Соколов:
Сергей Катанандов предложил народу программу "Сделай шаг", но для выполнения плана Катанандова нужно изменить до 30 федеральных законов. На такое даже правительство Кириенко сейчас на замахивается. Говорит Катанандов и о снижении налогов.
Сергей Катанандов:
Я сторонник того, чтобы уж если и собирать налоги, то собирать их примерно хотя бы на уровне общеевропейских, до 80 процентов от необходимого. И с этой целью, я считаю, что нужно снижать налоги, и очень резко. Соответственно, да, мы недосчитаемся каких-то налогов, но увеличивая сбор, тем самым получим практически тот же эффект. Мы освободим предприятия от кабалы, в которую они попали.
Соколов:
Как Катанандов будет закрывать дефицит, который образуется после снижения налогов, он толком не отвечает. И это понятно. Народу может не понравиться то, что советуют специалисты, в частности режим жесткой экономии. Между тем существующая власть к выборам вдруг прозрела и теперь также объявляет о готовности идти от точечного снижения налогов нужным фирмам к общему снижению налогового бремени, сообщил мне зампред правительства Карелии Сергей Ескунов.
Сергей Ескунов:
Можно идти по пути снижения налогов. Можно. И пойдем мы по этому пути. Все пойдем. И Федерация пойдет по пути снижения налогов. Но вот этот провал от недопоступления в бюджеты всех уровней от снижения налогов должен быть чем-то компенсирован.
Соколов:
У вас же крупные госпакеты сохранились на ряде предприятий, и те же варианты, например, залога этих пакетов или продажи.
Сергей Ескунов:
Залог пакетов или продажа будет осуществляться под взятие кредитов. То есть мы, если нам надо по новым деньгам миллиард рублей, на разрыве, если снизим налоги, в определенной там пропорции, и тем, что не будет хватать в социальной сфере, - вот эти кредиты. Мы прорабатываем вопрос, потому что предприятия, у которых будут снижены налоги, за счет кредитов будут они. Но они наберут абсолютную массу налогов больше, чем это было в процентном отношении при больших налогах. По этому пути идти придется.
Соколов:
У обоих кандидатов в карельские премьеры Степанова и Катанандова все больше благих намерений. Больше, чем реальных возможностей что-то изменить. И вряд ли жизнь в Карелии действительно серьезно изменится. Пожалуй, кроме одного аспекта, о котором говорит профессор Захаров.
Владимир Захаров:
Если все останется пропорционально так, как есть, отношение народа к власти будет другое.
Соколов:
После многих и многих разоблачений местного масштаба отношение к своей власти в Карелии уже не будет прежним, несколько патриархальным. Начальство пустили голым на люди.
Второй тур выборов главы республики Карелия состоится 17 мая. В этот же день пройдут и выборы губернатора Красноярского края. Здесь накал избирательной кампании несколько снизился. Чувствуется усталость претендентов на этот пост Александра Лебедя и действующего главы администрации Валерия Зубова. Зубов пытается нагнать Лебедя, и главным событием стало заявление главы администрации края Валерия Зубова. Он потребовал от Москвы помощи, обвинил ее в забвении интересов края, указал Борису Ельцину на саботаж московских банкиров и пролебедевскую позицию центральных телеканалов. В ответ Александр Лебедь обвинил Валерия Зубова в том, что тот идет на второй тур, используя идеи регионального сепаратизма. Что думает об этом заявлении Валерия Зубова побывавший в Красноярске лидер КРО Дмитрий Рогозин?
Дмитрий Рогозин:
Я хочу сказать, что оно лично для меня контрастировало с его образом. Он мягкий человек. Мягкий, интеллигентный ученый, один, может быть, из последних могикан, докторов наук, которые пришли в политику с кафедры, в частности с должности декана экономического факультета. Все это очень как-то было непохоже на его характер. Это был другой Зубов, не тот, к которому привыкли красноярцы. Тем не менее заявление достаточно жесткое. Это не отчаяние, конечно. А это такое поведение в общем-то безобидного зверька, которого загнали в угол, который просто начал огрызаться и бросается на гораздо более великого и гораздо более могущественного противника.
Соколов:
В итоге пресс-секретарь Кремля Сергей Ястржембский обругал сепаратизм, а правительство выделило Красноярскому краю недостающие 50 миллионов рублей. На первомайскую демонстрацию губернатор Валерий Зубов вышел с представителями профсоюзов. Местные коммунисты прямой поддержки ему поначалу не оказали. Но сейчас его поддержал спикер Думы, коммунист Геннадий Селезнев, и Зубов объявил о создании краевого правительства народного доверия, пригласив из Москвы в свои заместители бывшего секретаря крайкома КПСС Павла Федырца. Хотя в Красноярске уверены, что победа Александра Лебедя практически предопределена, Зубов явно активизировался, что делает избирательную кампанию в регионе весьма интересной. Подробный разговор о ситуации в Красноярском края в следующем выпуске программы "Выборы-98", 14 мая.
Подведены итоги выборов законодательного собрания республики Карелия. В пяти округах, где против всех голосовало больше, чем за кого-либо, теперь 26 июля пройдет повторное голосование. Большинство из 50 членов двухпалатного парламента - независимые. 7 мест получили члены ЛДПР во главе с лидером этой партии в Карелии Чеславом Скрипиным. Прошли в парламент 5 коммунистов, в том числе их лидер Владимир Шинников. По два места получили кандидаты Яблока и НДР. О ситуации в Карелии перед вторым туром выборов главы правительства мы расскажем в программе "Выборы-98".
Гордостью карельской индустрии всегда был Онежский тракторный завод. Собственно, с завода и начинался город, заложенный Петром Первым в устье Лососинки в 1703 году. Петровский завод дал начало Петровской слободе. Завод проработал Северную войну, пришел в упадок, возрожден был уже как Александровский в екатерининские времена. Родственники моей бабушки в дореволюционное время работали на заводе, имели свой дом в слободке и к революционности, как и другие степенные горожане Олонецкой губернии, склонны не были. Не случайно большевистская ячейка, первая в Карелии, появилась на заводе лишь осенью 17 года. Да и власть коммунисты в Петрозаводске смогли взять лишь зимой 18, в момент разгона Учредительного Собрания. При советах завод выпускал пушки, потом двигатели-паровики, потом трактора для трелевки леса. Старый заводской корпус слесарно-ремонтного цеха, с датой на фасаде 1904, - очевидный уцелевший исторический памятник. Мимо нас, окутывая окружающих клубами сизого солярочного дыма, ползет с невероятным грохотом другой памятник эпохи - до сих пор выпускаемый для трелевки леса трактор образца 50-х годов. Эстетически и технологически это аналог, если воспользоваться автомобильным сравнением, Москвича-401 или Победы. Вообще, на новой площадке завода за Куковкой делают и новое поколение машин "а-ля 70-е". Похуже, конечно, знаменитых "харвестеров" и "катерпиллеров". Машина достаточно дешева, чтобы ее покупали где-нибудь в Бразилии. Но таких экзотических покупателей не хватает. Свои же, российские лесозаготовители, года три как не способны купить ничего. Последние два года ориентированная на мировой рынок Карелия пережила кризис, связанный с падением мировых цен на лес и продукцию его переработки. Говорит председатель правительства Карелии Виктор Степанов.
Виктор Степанов:
Конъюнктура мирового рынка по тем экспортируемым товарам, которые мы экспортируем - это бумага, это целлюлоза, это пиломатериалы, это и древесина, в частности березо-баланс, это окатыши железорудные, это и алюминий. Ситуация ухудшения конъюнктуры на мировом рынке очень больно бьет по финансовому состоянию наших экспортеров, так, что сильно сказывается на возможностях бюджета.
Соколов:
Страдает и промышленность. Проблемы Онежского завода видны с первого шага по территории. Огромный стенд при входе на предприятие сообщает о том, где коммерческий центр рекомендует отоваривать чеки. Встреченный мной недалеко от биржи труда уволенный недавно рабочий, один из четырех тысяч сокращенных, надо сказать, уже не сильно переживал о потере места. Все равно на ОТЗ зарплату выдают "волнушками", сказал он. Чеками, то есть, выдают зарплату. А Волнухин - это фамилия директора, бойкий такой мужчина. В период выборов водит на завод кандидатов в премьеры и просит поддержать предприятие. Кандидат в премьеры Сергей Катанандов выступает перед рабочими завода и убеждает их: во-первых, стоило бы научиться делать что-либо кроме тракторов, - а рабочие на это сурово молчат. Потом он обращается к инженерам: надо научиться продавать свою продукцию.
Сергей Катанандов:
Если бы вы продавали тысячи две сегодня, глядишь, и жили бы себе. Поэтому, что нужно делать сейчас? Мне кажется, что хочешь не хочешь, от разговоров, что надо продавать, надо переходить к продаже тракторов всеми силами. И надо республике помогать это делать.
Соколов:
Начальственная кучка шушукается, толпа в сборочном цехе смотрит мрачно. Все знают, что товар у них не шибко ходовой. Директор завода Николай Волнухин уверен, что у него не все уж так плохо.
Николай Волнухин:
Учитывая, что в 1997 году мы увеличили выпуск продукции в натуральном измерении на 137 процентов, в этом году еще на 10 процентов прибавили и закончили 1997 год с прибылью, что позволяет нам направлять небольшие, но четкие средства на обновление и расширение производства.
Соколов:
На стенде у проходной я видел результат работы. Собрано - прочерк, сдано в товар тракторов - 5, отгружено тракторов - 42. Сейчас выгоднее заниматься финансовыми операциями, говорит директор. Вкладывать деньги в завод никто не желает.
Николай Волнухин:
Я думаю, что сегодня, по крайней мере сегодня, желающих расстаться с деньгами без гарантии в пользу Онежского тракторного завода за границей пока не нашлось.
Соколов:
А в России?
Николай Волнухин:
В России тоже. Учитывая, что наш завод второй год подряд занимает первое место по темпам прироста продукции, первое место среди 13 заводов СНГ, я думаю, что на других заводах еще меньше возможностей.
Соколов:
Главным инвестором, по словам Волнухина, для Онежского завода, как и в советские времена, является государство. На средства небогатого карельского бюджета Волнухин продолжает строить завод по советскому морально-устаревшему проекту, а не на загородной территории, где можно было бы создавать современное производство. В Карелии никому не приходит в голову реальная рыночная схема, о которой всерьез говорят, обсуждая судьбу московских заводов, - ввести модернизацию, используя земельную ренту. Теоретически и здесь громадную территорию в историческом центре города, на берегу Лососинки, у красивого парка и стадиона, район с готовыми инженерными коммуникациями, можно было бы распродавать под жилую застройку, оставив как памятники архитектуры пару заводских корпусов 19 века, которые вполне годятся под торговые, например, ярмарочные помещения. Развивать же новую загородную площадку. Но на это никто не идет. В отличие от Саратова, торговать землей в Карелии не собираются ни коммунист Степанов, ни хозяйственник Катанандов, и о залоге речи нет. Пытаюсь выяснить у директора Волнухина, кто же рачительные владельцы предприятия, давно являющегося АО.
Николай Волнухин:
Контрольного пакета как такового понятия нет. Сегодня общий капитал распределен на три пакета. Это трудящиеся нашего завода, государство - второй владелец пакета и третий владелец - это юридические лица за пределами нашего завода, в том числе и за пределами Карелии, в России. То есть как бы по 30 процентов. Я могу сказать, что это удачное соотношение и равновесие сил, которое позволяет учитывать и интересы государства, и коллектива работников завода, но в том числе и юридических лиц, которые тоже потенциально могут являться инвесторами.
Соколов:
Вот и результат карельской приватизации. Местная власть цепко держит в руках основной госпакет, не позволяя сформировать стратегического инвестора. Именно из-за этого несколько фирм, владеющих другой третью, не пытаются скупать акции у рабочих и служащих. В результате этого без дивидендов они не более чем резаная бумага. В общем по форме создался какой-то уродливый народный и бесприбыльный капитализм, благодаря которому реальным владельцем предприятия без ответственности собственника и является симпатичный и улыбчивый директор. Директор и группа управленцев вокруг него с помощью коммерческого центра крутят бартерные операции, позволяющие им и себя обеспечивать, и подкармливать рабочих на нищенском уровне с четырехмесячными задержками зарплат, с волнушками-чеками. Кстати, выпуск подобных денежных суррогатов был запрещен в России промышленникам еще фабричным уставом в конце 19 века. Не случайно в цехах ОТЗ висят не только блеклые плакаты о грядущей победе коммунистического труда. Активно работает ячейка КПРФ. На всех стендах развешаны свежие номера органа карельского рескома зюгановской компартии, газеты "Ленинская правда". Коммунисты зовут к классовой борьбе. Менеджеры ждут того гипотетического момента, когда кому-то предприятие понадобится. Поисками покупателей занимался лично премьер Карелии Виктор Степанов.
Виктор Степанов:
По ОТЗ здесь действительно у нас не получился брачный союз с финской компанией "Валнет", хотя с моей стороны были тоже предприняты меры. Я был у Анатолия Борисовича Чубайса и пытался убедить его. Мы писали, что по кооперации можно развивать сотрудничество и получить инвестиции только в одном случае - если мы освободим на период освоения этого проекта от ввозных пошлин, от НДСов комплектующие изделия. Мы не сможем сразу собирать скажем "Хайвейстер" или "Форвардер" трактор, но вообще во всем мире существует кооперация, вы знаете, и в рамках этой кооперации гидроманипуляторы те самые финны изготовят на своем заводе в Швеции. Какие-то трудоемкие детали изготавливают они в Бразилии, самолетами доставляют. Но, конечно, не тяжелое, а то, что можно легко транспортировать. Ну а очень трудоемкое доставляют в Финляндию. И в Канаду на свои заводы, и в Швецию на свои заводы, и в Бразилию на свои заводы. Но ведь решение это не было принято. Мы вносили и законопроекты и предложения, что трактор будет дороже, с учетом всех НДСов и прочее. Вряд ли кто пойдет с какими-то крупными инвестициями на этот проект. Предложили по Онежскому заводу, по второй площадке, в частности, ОТЗ, то же самое, что предлагают другие - сборка автомобилей. То есть предлагали разные варианты. Но вы знаете, как сборка автомобилей закончилась и ведется на тех предприятиях, которые заявили, даже начали эту работу.
Соколов:
Степанов не стал продолжать разговор про ОТЗ, видимо, из-за явной его бессмысленности и радостно сообщил, что в Карелии вот-вот найдут залежи газа. Тогда, может быть, и для Онег-завода найдутся госзаказы. Именно так поступили власти Карелии, дав дотации для школьных завтраков местным совхозам, тем, которые лояльны к партии власти. Одним, например, руководит родной брат Виктора Степанова. Итог смешной: школам совхозное мясо доставлялось по 20 рублей за килограмм, хотя на свободном рынке через хладокомбинат его можно было брать по 11. Вот такая сельскохозяйственная политика. Такой может стать и промышленная. Собственно, по схеме госзаказов местной власти и собирается идти считающий себя крупным реформатором кандидат в премьеры Сергей Катанандов. Он возмущается на заводе: как это так, парты в карельские школы закупали за пределами республики, почему это кондаковский целлюлозно-бумажный комбинат лес возит из Вологды? Ответ-то простой: покупают там, где дешевле. Но программный тезис Катанандова таков: мы, начальство, лучше знаем, что делать, заставим все, что можно, выпускать у себя, принудим покупать втридорога, зато сохраним рабочие места. Так, за счет налогов с прибыльных предприятий кандидат в премьеры готов поддерживать лежалые. Все знакомо. В России большинство так и действует. Начальник распределяет подряды не на конкурсах - кто предложит дешевле, а по собственной воле. Перекрывают дороги кордонами в виде постов ГАИ ради защиты собственного рынка. Новое поколение подобных руководителей хочет соединить государственную власть и власть над бизнесом. Вот и Онежский завод в числе других может понадобиться новому премьеру Катанандову.
Сергей Катанандов:
Это предприятия, требующие пристального внимания, такие, как Онежский завод, Кондаковский комбинат, положим, "Тяжгиммаш", Электросибирский комбинат, Надвойский алюминиевый завод. Или же, положим, создаваемая мебельная фабрика, это предприятие, которое требует постоянного контроля.
Соколов:
Контроля в каком смысле? Вы сможете найти прямые финансовые вливания сюда?
Сергей Катанандов:
Я могу помочь предприятию осознать, что оно с помощью правительства может работать лучше.
Соколов:
Вы все-таки неконкретно говорите.
Сергей Катанандов:
Я очень конкретный человек и, смею вас уверить, знаю, какие есть резервы, положим, в работе инженеров. Если они начнут работать под моим контролем, то без всяких денег, могу сказать, прибавка будет огромная.
Соколов:
Вы хотите заменить отсутствующего владельца фактически?
Сергей Катанандов:
Я хочу заменить народ, который сегодня не контролирует свою собственность, раздав ее неизвестно кому и не получая от нее эффекта.
Соколов:
Катанандов берет пример с Лужкова. Тот тоже управляет ЗИЛом или АЗЛК. Только в Москве, в отличие от Петрозаводска, есть свободные финансовые ресурсы. Это понимает директорат и потому откровенно помогает его сопернику - коммунисту Виктору Степанову, который все же напрямую на управление предприятиями не претендует. Первый заместитель премьера Карелии Сергей Искунов уверен, что худшее позади и Онежский завод удержится на плаву.
Сергей Искунов:
Большое предприятие, там на нем работало около 8 тысяч человек, сейчас - три с половиной. Достаточно большое сокращение. Удалось компенсировать созданием рабочих мест на других предприятиях, на больших предприятиях. Завод старый, действительно. Он производил трактора 30 лет одной и той же модификации. А сейчас наработал 28 комплексов новых тракторов. Нужно оборудование, нужны деньги. Мы умеем делать уже трактора по скандинавской технологии, то есть "Форвардеры", "Фискасы", завод это умеет делать. И завод сейчас увеличивает объемы производства. В марте 98-го в два раза произведено больше тракторов, чем в марте 97 года. Это, конечно, не те цифры, на которые завод был способен раньше, но тем не менее рост пошел в два раза. Завод ищет рынки сбыта в Индонезии, в Бразилии, там где никогда и не собирались работать на наших тракторах. Но когда заживет, задышит наш внутренний рынок, потребуются трактора, тогда завод будет востребован.
Соколов:
А что думают сами рабочие ОТЗ? Чья линия им ближе - нынешней власти, подкармливающей предприятие из бюджета, или Сергея Катанандова, обещающего помочь предприятию, фактически взяв его под свой контроль.
Рабочий:
По крайней мере за Степанова не буду голосовать, за Катанандова, наверное, буду. Потому что должны новые люди прийти в правительство и что-то хоть начинать менять. Через 4 года, может, на кого-то наткнемся, кто будет работать. А Степанов? - ну что, только обещает, ездит, чего-то выклянчивает. Не клянчить надо, а надо требовать, что положено. А выпрашивать все это? По дороге в Москву ездить - это не дело. Положено, значит надо вплоть до того, что надо хоть в суд подавать, но требовать.
Рабочий:
У меня мнение такое. Во-первых, то правительство, которое не сумело решить свои вопросы за 4 года, должно уйти в отставку. Голосовать за нового человека надо только хотя бы за то, чтобы каждый чувствовал то, что если он не справляется, его заменят. Я вижу в Катанандове то, что у него действительно есть определенный багаж опыта. Я вижу, что с приходом нового человека во власть в Карелии должны быть позитивные изменения.
Рабочий:
Моя позиция твердая - за Степанова. Я уважаю его как личность. Да, команду нужно менять, вероятно. Но взваливать все на Степанова?
Рабочий:
Мне его позиция понравилась, я за него буду голосовать. Если голосовать за Степанова, это вроде бы одобрять нынешнее положение в Карелии. Оно плохое.
Соколов:
Еще одна промышленная история. Сегежский целлюлозно-бумажный комбинат (СЦБК) прогремел на всю Россию как предприятие, откуда ушел иностранный инвестор - шведская компания "Асидомен". Она заплатила 50 миллионов долларов за контрольный пакет предприятия, выпускавшего в России почти 40 процентов бумажных мешков. Карельские власти списали старые долги предприятия местному бюджету. Федеральные делать то же самое отказались. Никогда такого не было. Шведская компания, вполне советская по стилю управления, с большим государственным участием, сама переживает кризис и терпит убытки. Ее менеджеры не смогли работать в России. Шведы сначала остановили градообразующее предприятие и объявили об уходе с Сегежского комбината. Вдобавок арбитражный суд в Москве признал покупку ими акций ЦБК незаконной. Теперь "Асидомен" законно отсудит уплаченные России деньги и вернет свои инвестиции. Комбинат стал заложником в предвыборной борьбе в Карелии. Сергею Катанандову приписывают намерение объявить целлюлозно-бумажное предприятие банкротом, ввести внешнее управление. Это означает по нынешнему закону возможность смены руководства предприятия и замораживание его долгов на 10 лет. Премьер Виктор Степанов предлагает сначала провести фактическую национализацию предприятия, рассчитаться со шведами и найти новых инвесторов. Он ездит в Москву и ведет переговоры с вице-премьером Борисом Немцовым и министром экономики Яковом Уринсоном. Есть и идея выделить из состава комбината современную жизнеспособную часть, а остальное ликвидировать и обанкротить. Сейчас предприятие запустили. В долг под административным нажимом леспромхозы поставляют лес, а железнодорожники дают вагоны. Это предвыборный ход, считают оппоненты Виктора Степанова. Сторонники премьера, и в частности его первый заместитель Сергей Ескунов, иного мнения.
Сергей Ескунов:
"Асидомен" работает в Сегеже, он просто обдумывает форму участия в дальнейшей работе. По крайней мере до 1 мая они нам дадут ответ. Нужно будет формировать параллельное предприятие с участием "Асидомен". "Асидомен" и руководство его удивилось тем решением, которые были приняты московским арбитражным судом, когда их пакет акций был признан недействительным. Контрольный пакет у них как бы ушел.
Соколов:
Вы, наверное, деньги должны вернуть?
Сергей Ескунов:
Разговор об этом идет, что, возможно, придется выкупать этот пакет, расплачиваться со шведами. А предприятие 20 марта после длительной остановки, после вот этих проблем с российским законодательством было пущено. 20 марта бумага и целлюлоза пошли, и с каждым днем сейчас предприятие набирает темпы. Оно полностью обеспечено под ту минимальную программу, которую мы разработали, лесом, 15 леспромхозов поставляют на Сегежу лес. Обеспечено топливом и, третья проблема, обеспечено вагонами. То есть 40-45 вагонов в день подается в леспромхозы и привозится в Сегежу. Поэтому предприятие стало работать. Конечно, это не те объемы, о которых мы говорили, правительство запустило предприятие в минимальных объемах, чтобы люди имели работу, рабочие места, а на самом деле требуется большая реконструкция предприятия. А это будет стоить 100-130 миллионов долларов.
Соколов:
О банкротстве речь не идет?
Сергей Ескунов:
В правительстве таких разговоров нет. Это отдельные специалисты не из правительства говорили о таких вариантах. Но мы договорились, Виктор Николаевич Степанов был и у Уринсона, и у других руководителей экономических органов России, что банкротство на предприятии вводиться не будет. И сейчас они отслеживают, министерство экономики и другие федеральные органы отслеживают, что происходит на Сегеже, как она начинает работать. Так что разговор о том, чтобы предприятие работало, и никакого внешнего управления, ни банкротства не будет.
Соколов:
Тем не менее перед выборами на ЦБК запасов леса осталось дней на пять, и завод может остановиться как раз к 17 мая. Впрочем, специалисты говорят, что больше трех месяцев комбинат, работая в долг, не продержится по технологическим причинам - не выдержит оборудование. Вот и еще тупик, на этот раз Сегежский.
Критики Никиты Хрущева, к месту и не к месту поминающие первого секретаря за то, что отдал он Крым Украине, могли бы ради объективности поблагодарить волюнтариста. Точно также незаконно, решением президиума ВС СССР в 56 году была ликвидирована Карело-Финская республика и существовавшая 16 лет союзная государственность была низведена до статуса простой автономии. Не пожелай Никита Хрущев подружиться с Финляндией, останься Карело-Финская республика союзной, как какой-нибудь созданный искусственно, также по воле Сталина, Казахстан, и сейчас российская граница проходила бы по Онеге и Ладоге, а Петрозаводск был бы столицей независимого суверенного государства, члена ООН, ОБСЕ и прочих международных организаций. Но Карело-Финляндии нет, нет и прежнего финского народонаселения. Значительная часть в годы перестройки уехала и воссоединилась с матерью-родиной Суоми. Белорусов же теперь больше, чем карелов. Роль карелов больше этнографическая, и политической роли их организация Карельский конгресс не играет. В общем, похоже, от карело-финской государственности осталась лишь оглядка на богатых соседей, попытки хоть в бедности, с обшарпанными фасадами, но сохранить порядок и чистоту улиц Петрозаводска, невиданную для нынешних заплеванных и неубранных российских городов. И еще о потерянной особого рода государственности, когда-то в 40-м имевшей даже выход на берега Балтики через Выборг, старожилы поминают, когда говорят о кризисе. Как так, уникальное географическое положение, финская граница, а доходов в бюджете нет. Впрочем, представители власти уверены: все у Карелии впереди. Рассказывает первый заместитель премьера республики Сергей Ескунов.
Сергей Ескунов:
У нас более 400 совместных предприятий, это, если пересчитать на душу населения, один из самых больших показателей по России. У нас внешнеторговый оборот от 700 до 950 миллионов долларов, по годам такой рост наблюдался. Рост экспорта с 94 по 97 год почти 40 процентов. По России 24, по-моему. По всем показателям внешнеэкономической деятельности у Карелии достаточно устойчивые позиции. Построено два новых, современных международных пункта пропуска на границе. Ярселя на юге, вот сейчас, наверное, самый лучший в России. И Костомукша - второй пункт. К ним, конечно, идут дороги, нормальные дороги. И перевозки грузов, людей по этим дорогам здорово оживили жизнь в республике, увеличили количество туристов и грузов. И строится железная дорога Ледно-Жероваче-Кешкован, которая соединит границу Финляндии в Костомукше с Беломорском и с Архангельском, с веткой железной дороги. Мы получаем мощный выход на запад через Финляндию - в порты Финского залива, финские порты Оулу, Раахе - и начинаем резко увеличивать грузооборот от наших восточных регионов через Карелию и импорт из Северной Европы и Западной Европы. Транспортная схема северо-запада значительно изменится. Кроме того, мы еще и проектируем платную автомобильную дорогу на юге Карелии, с выходом тоже в районе Вярсели и Парикалы. Она свяжет Архангельск, Оулу с нами. И все это принесет значительные изменения.
Соколов:
Говорят, Карелия могла бы жить не только экспортом леса. А насчет леса тут существует весьма хищный консенсус политических сил. Расчет на лесосеку, здесь солидарны и левые и правые, республика ныне не выбирает. Рубит лишь половину возможного, потому что сама мало перерабатывает. Но особенно ненавистен лесозаготовителям Гринпис, поднявший, и справедливо, шум о вырубке приграничных реликтовых лесов и устроивший в Западной Европе бойкот карельской древесине. Премьер Карелии Виктор Степанов возмущен.
Виктор Степанов:
3000 человек в Пяэзеле живет, а вокруг закрасили все в зелено-желтый цвет, рубить нельзя. Кто будет кормить? Я с Гринписом когда встречался, сказал: давайте, мы отдадим леса, но за плату, за плату выведем их из оборота. Это основа экономики республики, и пожалуйста, можно определить цену - 20-30 долларов за кубометр. Пусть они стоят, качаются, и пусть Гринпис управляет этим самым, но пусть заплатит.
Соколов:
Все говорят, особенно после снятия с огромных территорий режима закрытой погранзоны, после разрешения катерам и яхтам из-за рубежа заходить на Ладогу и Онегу, о перспективах туризма. Здесь Кижи, Валаам, рыбалка и охота. Но пока только финны ездят на историческую родину, в столицу Приладожья Сортавалу, на пикники и рыбалку. Там даже открылись вполне пристойные частные отели. Не смогли использовать в Карелии то, что дорога через Кемь на Соловецкие острова намного короче, чем через Архангельск, которому подчиняется архипелаг. Валаамский туризм из-за абсолютно бездарно выстроенных отношений между церковью и государством монополизировал под видом паломничества монастырь, который не платит с вполне прибыльного бизнеса никаких налогов в местный бюджет. Красоты одних Кижей оказываются не слишком прибыльными. Другая тема для постоянных жалоб жителей Карелии - кризис местной культуры. Разговор в приожинском доме культуры.
Голос:
Люди в культуре работали всегда бесплатно, и будут работать. Но им нечем работать. Шесть народных коллективов, а мы не можем купить баяны. В музыкальной школе нет инструментов. А то, что зарплата, мы уже молчим, мы привыкли получать мало. Сохранили кадры, самые лучшие на сегодняшний день, а работать нечем.
Соколов:
Власти вроде бы стараются. Сергей Катанандов, будучи мэром Петрозаводска, одаривал деятелей культуры, особо финансировал детский дворец, а также из своего фонда выделил денег на издательскую деятельность. Например, на труды объявлявшего себя живым богом Порфирия Иванова. Карельский премьер Виктор Степанов гордится тем, что он в качестве попечителя помогал местному университету.
Виктор Степанов:
Это мощный университет сегодня, он наращивает мускулы. В системе Интернет ему определено седьмое по счету место среди университетов России. Мы помогаем университету.
Соколов:
Помощь-то была не ахти какая, но благодаря своему серверу в Интернете теперь весь мир может из Петрозаводска знакомиться с уникальной базой данных по творчеству Федора Достоевского. Декан филологического факультета, профессор Владимир Захаров ведет уникальный для России проект. В Университете создан фактически лучший в России центр по изучению Достоевского. На основе работ центра выходит каноническое собрание сочинений писателя, по старой орфографии и пунктуации, с исправлением многочисленных ошибок. Издание выходит таким, каким бы хотел его видеть классик. Рассказывает профессор Владимир Захаров.
Владимир Захаров:
Во времена Достоевского Грот еще не произвел свою реформу и русская пунктуация была другой, не грамматической, а интонационной. Читать Достоевского по его знакам, пунктуации, это все равно, что читать композитора по партитуре. Естественно, что для понимания Достоевского лучше его интонация. Кроме того, Достоевский придавал принципиальное значение орфографии во многих смыслах. Почему-то ему нравилось писать "целовать" не через "е", а через "а" - "цаловать". Ну вот, естественно, другой звуковой образ. Мы также уже имели возможность убедиться в том, что даже незначительные наши корректорские исправления, которые мы допустили, они оспариваются, и совершенно справедливо. Мы, доверившись прижизненным словарям Достоевского, исправили одно слово в первом томе "поодиначке" исправили, как это положено по современным нормам орфографии, на "одиночке", но оказалось, что, мы заглянули в словарь народных говоров, оказалось, что это слово есть в народных говорах. Более того, распространение этого слова как раз в тех местах, где в детстве бегал Достоевский, Заральский уезд - это его родина, и естественно, он там это слово слышал и хотел, чтобы оно так писалось. Достоевский имел право на то, чтобы его произведения были в том виде, в каком он хотел писать.
Соколов:
Полное собрание сочинений Федора Достоевского выходит в Петрозаводске тиражом 5 тысяч экземпляров. Удается выпускать по одному тому в год. Напечатано уже три. Все это потому, что проект идет только на деньги подписчиков, рассказывает профессор Владимир Захаров.
Владимир Захаров:
К сожалению, никакого внимания государство к нашему проекту не проявляет. Мы пока живы поддержкой читателей, любителей Достоевского. Может быть, что-то изменится к лучшему.
Вопрос:
У вас, насколько я понимаю, это все еще выходит в Интернет, есть электронные варианты, то есть в принципе проект становится известным не только в России, но и он может быть получит поддержку из-за рубежа.
Владимир Захаров:
Хотелось бы надеяться на это. Достоевский сейчас в Интернете представлен широко, фактически все конкордансы всех произведений Достоевского. Более того, у нас сервер постоянно развивается. Вот скоро мы сделаем один еще раздел, связанный с евангелием Достоевского. Евангелие Достоевского как гипер-текст Достоевского. Да, в общем-то как раз информационный вариант, он пользуется поддержкой, и мы многое сделали как раз за счет того, что в прошлом году нам выделил очень хороший грант Российский Государственный Гуманитарный фонд. Но, допустим, проект по евангелию Достоевского поддержал Сорос. Сейчас наши базы данных в таком состоянии, что мы уже начинаем разрабатывать именно те аспекты, по которым получаем гранты. Но все-таки книга должна еще и быть книгой, которую можно полистать, подержать, отложить, а не включать-выключать.
Соколов:
Как профессору Владимиру Захарову через призму Достоевского видится нынешнее смутное время.
Владимир Захаров:
Достоевский назвал бы это время преступлением без наказания. Когда ни о каком наказании и речи не идет, а преступление оказывается достоинством. И достоинством даже власти.
Соколов:
Есть у Владимира Захарова и свое мнение о борьбе за власть в самой Карелии.
Владимир Захаров:
Победа любой ценой, без правил, без моральных ограничений для любой власти бесследно не проходит. Даже если Степанов и выиграет, он все равно их проиграет падением авторитета власти. Ну нельзя же предвыборные проблемы решать таким образом, как, ну скажем, на коммунальной кухне, где кто кого покрепче обзовет, оскорбит, тот и взял верх. Поэтому вот эта ситуация очень опасна для власти в любом случае. При том, что народ безмолвствует, он свое мнение всегда выражает. И я думаю, что выборы принесут свой сюрприз. В "Борисе Годунове" Пушкин заложил архетип русской истории и взаимоотношений власти и народа.
Соколов:
За прошедшее время оба кандидата в карельские премьеры Виктор Степанов и Сергей Катанандов ничего народу не сказали, разве что обменялись личными выпадами. Не изменились и позиции политиков, их поддерживающих. Лариса Злобина, депутат ГД, получила в первом туре 5 процентов голосов и теперь выступает за Сергея Катанандова.
Лариса Злобина:
Я должна своих избирателей призвать, чтобы они проголосовали за Катанандова, и объяснить почему. Я должна выбрать конкретно одного из кандидатов из оставшихся и своих избирателей позвать голосовать за него и объяснить - то день вчерашний, то день сегодняшний. Я считаю, что Степанов - день вчерашний, минувший, а Катанандов - день нынешний и день сегодняшний. И я буду своим избирателям говорить об этом и помогать ему в работе, между прочим, как депутат тогда очень сильно. А со Степановым у нас не получилось альянса, совершенно, даже не поздравил меня, когда избрали в думу. Просто не поздравил, понимаете, по-человечески.
Соколов:
Занявший в первом туре третье место с 9 процентами голосов кандидат Яблока Александр Чаженгин сообщил: официальная позиция его движения - открыто не поддерживать никого из кандидатов.
Александр Чаженгин:
Мы не готовы поддержать ни одну из оставшихся двух кандидатур в связи с тем, что мы не можем поддержать Сергея Леонидовича Катанандова, как представителя той самой корпоративно-олигархической полукриминальной системы, против которой сегодня Яблоко выступает, и достаточно серьезно, на российском уровне, точно также и на карельском. И мы не можем поддержать представителя левых сил Виктора Николаевича Степанова. Состояние республики, которое в общем-то в его ведении, он в вине за нынешнее состояние республики. Именно поэтому Яблоко заняло такую позицию. Может быть, кто-то скажет, что эта позиция как бы как всегда у Яблока - ни за кого, но тем не менее ситуация складывается так, что из тех кандидатур, которые прошли во второй тур, мы не готовы поддержать ни одну.
Соколов:
Вы лично поддерживали Виктора Степанова или нет, поскольку сам Степанов в нескольких интервью говорил о том, что вы его как бы поддержали, и опять же штаб Катанандова делает подобные же заявления, что Яблоко и вы лично перешли на сторону Степанова, на сторону коммунистов и заключили политическое соглашение.
Александр Чаженгин:
Мы тоже с удивлением читаем такие сообщения про себя в прессе. Дело в том, что ни одно СМИ республики Карелии не печатает наши официальные заявления. Более того, заявления каких-либо политиков о том, что, мол, мы их поддерживаем, это как бы чистая неправда, потому что, несмотря на то, что политические переговоры идут, но тем не менее решения о поддержке, ни моего личного, ни политсовета, или Катанандова или Степанова не принято.
Соколов:
О чем же тогда идут политические переговоры сейчас, если вы уже решили никого не поддерживать?
Александр Чаженгин:
Политические переговоры идут о перспективах развития. Ну и потом кроме всего прочего ведь на самом деле неподдержка ни одного из кандидатов - это тоже позиция, с которой мы выступаем перед своими избирателями. И постольку, поскольку эта позиция действительно, как один из политических аналитиков нашей республики написал, более выгодна одному кандидату, чем другому, наша позиция нейтралитета, то действительно именно об этом и идут политические переговоры, в том числе и о сохранении позиции до 17 числа.
Соколов:
То есть нейтралитет все-таки более выгоден представителю левых сил Виктору Степанову?
Александр Чаженгин:
Да, потому что на самом деле Сергей Катанандов в переговорах, которые у нас были с ним, настаивал на прямой поддержке его общественным объединением Яблоко, а Виктор Николаевич Степанов, с которым тоже велись переговоры, достаточно спокойно понял нашу позицию, что мы не можем поддержать его, и не только как представителя левых сил, но и как человека, ответственного за состояние республики на сегодняшний день, и не настаивал на том, чтобы мы впрямую поддерживали его.
Соколов:
Каков ваш прогноз сейчас? Кто победит 17 числа на выборах?
Александр Чаженгин:
На самом деле ситуация настолько плотная, что делать прогнозы - это дело не очень благодарное. И тем не менее я, например, считаю, что сегодня с каждым днем возможности Степанова, они увеличиваются, а возможности Катанандова падают, потому что как бы результат предыдущего тура выборов, результат всех выборов, которые состоялись, все уровни власти республики, местное самоуправление, законодательное собрание, они очень огорчительные. Например, в законодательном собрании в нижней палате, палате республики, сегодня заседает педсовет у нас. Из 20 избранных депутатов - 9 учителей. И как бы эти люди будут осуществлять законодательный процесс в республике, в том числе в сфере экономики, в том числе в сфере предпринимательства, здравоохранения и так далее. Вот это очень огорчительный процесс, и я думаю, что избиратели уже начинают выбирать не просто там сердцем, не просто смотреть на эффективность ведения предвыборной кампании, но и думать. А постольку, поскольку никому не хочется, чтобы Карелия превратилась из такого заповедника достаточно спокойной и достаточно нормальной жизни, такой пусть, может быть, не самой лучшей, но тем не менее нормальной, никому не хочется нового передела собственности, никому не хочется борьбы структурных номенклатурных кланов, я думаю, что большинство избирателей может выбрать Виктора Николаевича Степанова, как человека, который был гарантом такой стабильности в последние годы.
Соколов:
Сергей Катанандов предложил народу программу "Сделай шаг", но для выполнения плана Катанандова нужно изменить до 30 федеральных законов. На такое даже правительство Кириенко сейчас на замахивается. Говорит Катанандов и о снижении налогов.
Сергей Катанандов:
Я сторонник того, чтобы уж если и собирать налоги, то собирать их примерно хотя бы на уровне общеевропейских, до 80 процентов от необходимого. И с этой целью, я считаю, что нужно снижать налоги, и очень резко. Соответственно, да, мы недосчитаемся каких-то налогов, но увеличивая сбор, тем самым получим практически тот же эффект. Мы освободим предприятия от кабалы, в которую они попали.
Соколов:
Как Катанандов будет закрывать дефицит, который образуется после снижения налогов, он толком не отвечает. И это понятно. Народу может не понравиться то, что советуют специалисты, в частности режим жесткой экономии. Между тем существующая власть к выборам вдруг прозрела и теперь также объявляет о готовности идти от точечного снижения налогов нужным фирмам к общему снижению налогового бремени, сообщил мне зампред правительства Карелии Сергей Ескунов.
Сергей Ескунов:
Можно идти по пути снижения налогов. Можно. И пойдем мы по этому пути. Все пойдем. И Федерация пойдет по пути снижения налогов. Но вот этот провал от недопоступления в бюджеты всех уровней от снижения налогов должен быть чем-то компенсирован.
Соколов:
У вас же крупные госпакеты сохранились на ряде предприятий, и те же варианты, например, залога этих пакетов или продажи.
Сергей Ескунов:
Залог пакетов или продажа будет осуществляться под взятие кредитов. То есть мы, если нам надо по новым деньгам миллиард рублей, на разрыве, если снизим налоги, в определенной там пропорции, и тем, что не будет хватать в социальной сфере, - вот эти кредиты. Мы прорабатываем вопрос, потому что предприятия, у которых будут снижены налоги, за счет кредитов будут они. Но они наберут абсолютную массу налогов больше, чем это было в процентном отношении при больших налогах. По этому пути идти придется.
Соколов:
У обоих кандидатов в карельские премьеры Степанова и Катанандова все больше благих намерений. Больше, чем реальных возможностей что-то изменить. И вряд ли жизнь в Карелии действительно серьезно изменится. Пожалуй, кроме одного аспекта, о котором говорит профессор Захаров.
Владимир Захаров:
Если все останется пропорционально так, как есть, отношение народа к власти будет другое.
Соколов:
После многих и многих разоблачений местного масштаба отношение к своей власти в Карелии уже не будет прежним, несколько патриархальным. Начальство пустили голым на люди.
Второй тур выборов главы республики Карелия состоится 17 мая. В этот же день пройдут и выборы губернатора Красноярского края. Здесь накал избирательной кампании несколько снизился. Чувствуется усталость претендентов на этот пост Александра Лебедя и действующего главы администрации Валерия Зубова. Зубов пытается нагнать Лебедя, и главным событием стало заявление главы администрации края Валерия Зубова. Он потребовал от Москвы помощи, обвинил ее в забвении интересов края, указал Борису Ельцину на саботаж московских банкиров и пролебедевскую позицию центральных телеканалов. В ответ Александр Лебедь обвинил Валерия Зубова в том, что тот идет на второй тур, используя идеи регионального сепаратизма. Что думает об этом заявлении Валерия Зубова побывавший в Красноярске лидер КРО Дмитрий Рогозин?
Дмитрий Рогозин:
Я хочу сказать, что оно лично для меня контрастировало с его образом. Он мягкий человек. Мягкий, интеллигентный ученый, один, может быть, из последних могикан, докторов наук, которые пришли в политику с кафедры, в частности с должности декана экономического факультета. Все это очень как-то было непохоже на его характер. Это был другой Зубов, не тот, к которому привыкли красноярцы. Тем не менее заявление достаточно жесткое. Это не отчаяние, конечно. А это такое поведение в общем-то безобидного зверька, которого загнали в угол, который просто начал огрызаться и бросается на гораздо более великого и гораздо более могущественного противника.
Соколов:
В итоге пресс-секретарь Кремля Сергей Ястржембский обругал сепаратизм, а правительство выделило Красноярскому краю недостающие 50 миллионов рублей. На первомайскую демонстрацию губернатор Валерий Зубов вышел с представителями профсоюзов. Местные коммунисты прямой поддержки ему поначалу не оказали. Но сейчас его поддержал спикер Думы, коммунист Геннадий Селезнев, и Зубов объявил о создании краевого правительства народного доверия, пригласив из Москвы в свои заместители бывшего секретаря крайкома КПСС Павла Федырца. Хотя в Красноярске уверены, что победа Александра Лебедя практически предопределена, Зубов явно активизировался, что делает избирательную кампанию в регионе весьма интересной. Подробный разговор о ситуации в Красноярском края в следующем выпуске программы "Выборы-98", 14 мая.
