Марина Катыс:
Последний живущий на воле зубр был убит на Кавказе в 1927 году. До этого, в феврале 1921 года, в Беловежской пуще был убит последний белорусский зубр. Таким образом, к 1927 году прошлого века в природе зубр был полностью истреблен.
Дело в том, что в Западной Европе с зубрами расправились еще раньше. На Британских островах и в Испании зубры исчезли в первых веках нашей эры. Во Франции последнего зубра застрелили в начале VI века. В 1762 году был убит последний зубр в Румынии (кстати, гербом этого государства является изображение головы зубра). В 1793 году некий Дитер Шметтерлинг добыл последнего зубра Саксонии.
А когда-то этому мощному и красивому зверю поклонялись как одному из символов родной земли.
Ольга Переладова - руководитель программы Всемирного фонда дикой природы в Центральной Азии.
Ольга Переладова: В начале ХХ века зубров оставалось очень мало. Их начали разводить из 12-ти зубров-основателей по всему миру, из которых один был кавказский, остальные - беловежские. И исходя из этого, образовались две линии - Беловежско-кавказская и чисто Беловежская.
В России после распада Советского Союза с популяцией зубров стало плохо, потому что основные популяции зубров, которые создавались в Советском Союзе, остались на Украине, Белоруссии, немножко - в Прибалтике.
И на Кавказе, где большинство из них пало жертвой ситуации, в том числе - политической. Остались крохи. Осталась популяция гибридного зубра, в крови которого, кроме зубра, есть американский бизон, поэтому по племенным книгам он не считается настоящим зубром. И остались остатки в Цейском заповеднике, но - именно остатки: то, что уцелело от браконьеров.
А собственно в России, в европейской части России, практически ничего не осталось, и мы все создаем снова. Все - сначала.
Марина Катыс: Какова численность российского стада зубров?
Ольга Переладова: По Кавказу: максимум - 50, по всем мелким группам. Хотя 50 - это очень оптимистичная оценка.
А в европейской части - это популяция, которая сейчас создается в Орловско-Брянско-Калужском регионе и Владимирской области. Здесь была выявлена территория, которая годится для того, чтобы на ней существовала так называемая самоустойчивая автономная популяция. Для того чтобы популяция диких животных была такой, она должна достигать численности от 500 до 1000 голов.
Здесь, в лесах и лесостепях этой части России, фактически с 1996 года Всемирный фонд дикой природы начал программу восстановления зубров при очень плотном взаимодействии с местной администрацией, в первую очередь - Орловской области. Господин Строев и администрация Орловского региона своим решением создали национальный парк "Орловское полесье" и выделили часть средств для этой программы.
Первые животные брались из наших питомников, из Окского и Приокско-террасного заповедника. Но тут животных оказалось недостаточно, потому что питомники находятся, мягко говоря, в не очень хорошем состоянии.
Часть животных нам дарят из Европы. Мы уже завозили животных из Голландии, Германии, Швейцарии, Финляндии, причем это всегда - подарок. Кроме этого, эти же страны находят часть денег для транспортировки зубров. Привозятся животные, которых какое-то время передерживают, затем смешивают с нашими зубрами и выпускают.
Сейчас дикая группировка зубров в "Орловском полесье" уже сильно за 70. К этой программе очень активно подключилась администрация Владимирской области, которая тоже выделила свои деньги. В общем, создаются очаги, которые, разрастаясь, будут взаимодействовать и образуют такую стабильную популяцию.
Марина Катыс: Действительно, в 1997 году губернаторами трех областей - Орловской, Калужской и Брянской - была утверждена межрегиональная Программа сохранения российского зубра. Она предусматривает разведение и последующий выпуск в природу молодых зубров.
Но что заставляет администрации тех же Владимирской и Орловской областей вкладывать деньги в восстановление численности зубра на этих территориях? В чем их резон?
Ольга Переладова: Может быть, понимание того, что наша природа - это непреходящая ценность. Может быть, в какой-то мере вопросы престижа. Трудно сказать. Но это - вещь очень позитивная, это можно только приветствовать. Они делают очень хорошее и полезное дело.
Сейчас, после распада колхозов и совхозов, очень много земель заброшено - на них не пашут, на них не пасут. Почему их не использовать для восстановления природы? А восстановление природы - это не просто "не трогать", это восстановление всего комплекса. Растительный комплекс никогда не восстановится, если нет животного комплекса, вершина которого - крупные животные, которые, кроме всего прочего, очень украшают ландшафт, привлекают экотуристов.
В национальном парке большой поток туристов, там есть что посмотреть, есть что показать. Это - вполне престижное мероприятие.
Марина Катыс: Главной опасностью для зубра, не имеющего в природе естественных врагов, остается человек.
Уже были случаи браконьерского отстрела зубров?
Ольга Переладова: Хуже всего с этим было как раз в Брянской области, для отправки туда плохо сформировали группу зубров. Мы формировали группу не по тому, как ее надо формировать по социальной структуре и взаимодействию животных, а по тому, какие животные были у нас в наличии. Для Брянской области была сформирована группа молодежи, и в основном - европейской. А европейские зубры отличаются тем, что они привыкли к обитанию в открытых, но не в лесных условиях. Они привыкли к ухоженным домикам и к уходу. И когда они оказались перед выбором - где им оставаться, они начали уходить полями, они начали пытаться примыкать к стадам коров, часть из них ушла на Украину, то есть они все разбрелись кто куда. И тут очень многие животные попали под выстрелы. А те три зубра, которые уцелели, вернулись и стали выпихивать коров с фермы, и нам пришлось их вывозить обратно в заповедник.
Теперь в Брянскую область нужно будет сформировать новую группу, где будет наша, привыкшая к лесу корова-предводительница, которая не будет выпускать молодняк для конфликта с сельским хозяйством.
Марина Катыс: Это довольно, с одной стороны, комическая, а с другой стороны - трагическая ситуация, когда на колхозную ферму в достаточно глухой деревне приходит зубр. И что - он, действительно, начинает выгонять из помещения фермы коров?
Ольга Переладова: Именно так это и выглядело. Есть видеофильм. Сначала он попасся вместе со стадом коров, затем - вошел в эту деревянную ферму (просто сарай с воротами). Зубр туда вошел, и после этого оттуда с вытаращенными глазами вылетели телочки и бычки, а потом вышел такой довольный зубр: он теперь - хозяин. Действительно: и трагично, и комично. Пастух верхом на лошади пытался отгонять зубра от коров, но не преуспел, потому что зубр - зверь достаточно серьезный. Но с другой стороны, агрессии-то не было, ему просто стало неуютно. Молодые зубра привыкли к людям, к общению, а тут они остались такие бедные-бедные:
Марина Катыс: Российские ученые подключились к программе восстановления зубра после окончания Второй мировой войны.
К 1991 году на территории СССР уже существовали 24 вольно живущие группы зубров общей численностью почти полторы тысячи особей. Действовали 2 специализированных питомника.
Однако после распада СССР - к 1998 году - численность зубров снизилась в два раза, а на Северном Кавказе - более чем в три раза. Полностью были истреблены зубры в Ассиновском заказнике и Сунженском охотхозяйстве. В Цейском заповеднике стадо зубров сократилось почти в 6 раз. Только в Тебердинском заповеднике еще сохраняется стабильное стадо около 20 голов, но и эти данные недостоверны.
Рассказывает наш корреспондент в Ставропольском крае Лада Леденева.
Лада Леденева: Тебердинский государственный природный биосферный заповедник - один из самых живописных уголков Карачаево-Черкесии и всего Северного Кавказа. Занимающий территорию 86 тысяч гектаров, он расположен на границе России с Грузией. В верховьях рек, берущих начало на территории заповедника, еще 80 лет назад встречались огромные, величавые животные - кавказские зубры или "домбаи", как их называло местное население.
Рассказывает сотрудник Пятигорского бюро путешествий и экскурсий Валерий Безлепкин.
Валерий Безлепкин: Домбайское ущелье - место обитания древнейших замечательных животных - зубров. Само слово "домбай" - с карачаевского языка переводится как "зубр". Зубры обитали в этих местах, и было их очень много, но, увы, хищническое истребление привело к тому, что этих животных практически не стало. Предположительно последний зубр был убит в 1927 году у подножия горы, которую впоследствии так и назвали Домбай-Ульген, что значит "мертвый зубр".
Позже этих животных завезли из Приокско-террасного заповедника, а также из Беловежской пущи и выпустили в Тебердинском заповеднике.
Марина Катыс: К середине 80-х годов популяция насчитывала 1300 особей. Зубры жили на территории более 150 тысяч гектаров горно-лесных угодий.
Продолжает Лада Леденева.
Лада Леденева: В Тебердинском заповеднике восстановления поголовья зубров началось в 1968 году. Рассказывает директор по науке Тебердинского заповедника Омар Семенов.
Омар Семенов: Группа из 20-22 особей двумя партиями была завезена в 1968 году в Архыз, где есть Архызское отделение Тебердинского заповедника, и там была проведена реаклиматизация. С 1968 года, после того, как сюда были завезены зубры, начался постепенный рост их численности. Это достаточно обычное явление, поскольку любой вид, более-менее сходный с экологическими нишами, в которых он был раньше и в которые его поместили в настоящее время, как правило, в большинстве случаев в первые годы дает рост численности.
Это мы наблюдали до конца 80-х годов, максимальная численность достигла 56 зубров. После этого, поскольку не было притока новой крови, не было обмена генами ( ау популяции есть свои механизмы и способы регулирования численности, когда идет близкородственное скрещивание) начался имбридинг.
У нас есть подозрения на это. Но провести исследования в этом направлении достаточно тяжело, а главное - очень дорого, и мы пока не можем себе этого позволить. Это - очень серьезная проблема.
Последние учетные данные показали, что у нас осталось около 18-20 особей. Очень бы хотелось, конечно, получить хотя бы маленькую партию из четырех самцов и четырех самок кавказско-беловежской расы, чтобы вновь обновить кровь.
И еще: зубр - это символ Кавказа и символ Карачаево-Черкессии, в частности, с ее знаменитым Домбаем. Хотелось бы, чтобы он был здесь всегда.
Марина Катыс: И снова я обращаюсь с вопросом к руководителю программы Всемирного фонда дикой природы в Центральной Азии Ольге Переладовой.
В Тебердинском заповеднике существует проблема имбридинга - там сохранилось небольшое стадо и им нужна свежая кровь. Получить ее довольно тяжело, особеннно - в условиях, когда заповедник не работает с Всемирным фондом дикой природы (WWF). Около 400 долларов стоит только анализ крови, еще - надо получить животное, перевезти его - заповеднику это не под силу.
Не приведет ли такая ситуация к тому, что существующее уже в Тебердинском заповеднике поголовье зубров деградирует как популяция?
Ольга Переладова: Во-первых, такая проблема существует в каждой маленькой группе - не только в Тебердинском заповеднике. Все зубры разводятся в зоопарках или питомниках, везде маленькие группы, и везде эти проблемы - и имбридинга, и генетически передаваемых заболеваний, и понижения продуктивности.
Именно в связи с этим, необходим обмен половыми партнерами. Пытаются для этого использовать не транспортировку собственно зубров, а пользоваться современными технологиями - например, перевозить замороженную сперму.
Именно это - одна из задач группы Международного союза охраны природы по зубрам. Они должны это планировать и рекомендовать: кому откуда подвезти, чтобы были наиболее дальнородственные животные. Но это - в идеале. В реальности, конечно, все не так просто, и очень многое из того, что нужно было бы делать, не делается.
С другой стороны, в группе, которая живет в природе, последствия имбридинга сказываются гораздо меньше, чем в группе, которая живет в зоопарке. В природе популяция проходит состояние "бутылочного горлышка" - когда идет очень большой отход, в том числе - отход молодняка, то есть все фактически нежизнеспособные особи вымирают, и дальше природа берет свое, диапазон генетической изменчивости дает всплеск - и ничего особо страшного не происходит.
Хотя, конечно, подвезти в Тибердинский заповедник животных кавказско-беловежской линии, но - не близкородственных к тем, которые у них сохранились, было бы очень полезно.
Марина Катыс: Сегодня встретить дикого зубра в Тебердинском заповеднике крайне сложно: во-первых, численность их невелика, а во-вторых, это - дикие животные, избегающие контакта с человеком.
Рассказывает Валерий Безлепкин.
Валерий Безлепкин: В дикой природе мне зубра приходилось видеть только издалека. Дело в том, что я работал раньше инструктором по горному туризму. И вот однажды мы увидели издалека зубра, бинокли были нарасхват, конечно. Ведь это большая редкость - увидеть его. Мы были потрясены, восторг был неописуемый. Это вполне миролюбивые животные.
Марина Катыс: Директор по науке Тебердинского заповедника Омар Семенов изучает зубров много лет, и его наблюдения также свидетельствуют о миролюбивом характере этих животных.
Омар Семенов: Во-первых, это очень мощное животное, высота его в холке достигает 2 метров, это - почти тонна веса.
Удивительное дело, в Архызе я тропил по следу зубров (мы изучали их жизнь, суточную активность). Я, когда проходил бурелом, шел след в след зубру. Сколько весит он - килограммов 800-900, и сколько вешу я - килограммов 80-90. И вот, когда я наступил на его след, я провалился, а он - нет. Удивительно, да? Удивительно, но факт.
Мне стало интересно. Я провалился в снег где-то по пояс. Я раскопал это место, чтобы посмотреть: оказывается, он наступил на пересечение двух деревьев, толстых сучьев, поставил ногу именно на это пересечение, а я ошибся буквально на два сантиметра, поэтому я соскользнул вниз, а он прошел. Чутье:
Мы неоднократно их наблюдали, были и встречи. Самое близкое расстояние, на которое мне удалось подползти к ним, - 20 метров. Они уже полностью одичали, они реагируют на запах, на дым. Они уже совершенно не ручные, какими были раньше, когда подпускали людей на довольно близкое расстояние и спокойно можно было их фотографировать. А сейчас - уже нет, сейчас уже полностью они одичали.
Марина Катыс: На Северном Кавказе охрана зубров от браконьеров осложняется не вполне доброжелательным отношением дислоцированных там военных к работе сотрудников заповедника. Значительный ущерб заповеднику нанесли военнослужащие погранзаставы Северокавказского регионального погрануправления.
Продолжает Омар Семенов.
Омар Семенов: Недавно пограничники срубили на территории Кавказского заповедника деревья - около 100 кубов леса.
Когда приезжали "контрактники" и стояли в Архызе, они расстреляли все наши горные избушки, разобрали полы - в печку, разрушили сарай, где мы держали лошадей. А попробуйте высоко в горах построить хотя бы одну избушку. Это - колоссальный труд, средства, время.
Это - большая проблема. Мы писали по этому поводу бывшему командующего Пограничной службы Итоцкому, но никаких мер принято не было. Это - наша большая проблема, поскольку запретить находиться пограничникам там мы не можем. Это -федеральная служба, мы - тоже федеральная служба. Но они живут по-своему, мы живем по-своему.
Марина Катыс: Уже 7 лет Всемирный фонд дикой природы осуществляет в Орловской области долгосрочную программу создания вольно живущих популяций зубра. В 2002 году к программе присоединилась Владимирская область.
Сейчас в национальном парке "Орловское полесье" вольно живут около 70 зубров, каждый год появляются телята, которые, когда вырастут, станут настоящими дикими зубрами.
И снова я обращаюсь с вопросом к руководителю программы Всемирного фонда дикой природы в Центральной Азии Ольге Переладовой.
Первоначально, до того, как деятельность человека вытеснила зубра с его территории, каков был ареал обитания зубров в России?
Ольга Переладова: Практически - вся Европа. Далеко на север он не шел, но он поднимался практически до Владимира. Ареал его обитания - лесостепи всей Европы: не только российской ее части, но и центральной Европы, и Кавказ. Это были два разных подвида, адаптированные, соответственно, к равнинным местам обитания и к горным.
Марина Катыс: На Кавказе последний зубр был убит в 1927 году. Тогда оставался один зубр кавказского подвида, который, видимо, находился в заповеднике, и от него пошла беловежско-кавказская линия. Сейчас удается сохрангить эти две разные линии - кавказского и среднерусского?
Ольга Переладова: Исходно, как начали их разводить и восстанавливать, зубров держат как отдельные линии - чисто беловежскую и беловежско-кавказскую. И на всех зубров ведется Международная племенная книга, где отслеживается происхождение абсолютно каждого животного. И разводят их отдельно.
Марина Катыс: За последние 4 года в рамках программы сохранения европейских зубров Всемирный фонд дикой природы перевез в Россию 58 животных. В орловских и брянских лесах уже живут 76 зубров, за это время у них родилось 30 телят.
Но опасность гибели этих редких животных от рук браконьеров сохраняется. Существует ли ответственность за отстрел зубра?
Ольга Переладова: Существует. В законодательстве Российской Федерации. Штрафы должны накладываться, и очень серьезные, это - энное количество тысяч долларов. Но вы должны задержать этих браконьеров:
Марина Катыс: Был хоть один прецедент, когда человека...
Ольга Переладова: Были, конечно, и не один, а много. И не только в Теберде, в Кавказском заповеднике. Но на Кавказе это совсем не просто. На Кавказе вопросы браконьерства - не самый главный приоритет. На Кавказе браконьерство было, есть и, я думаю, будет всегда. Борьба с браконьерством тоже есть, и инспекторы гибли неоднократно.
Марина Катыс: Зубр, в отличие, допустим, от тигра или леопарда, - это - просто мясо.
Ольга Переладова: Совершенно верно. Еще трофей - голова с рогами, но это - редко. У нас в тех ситуациях, когда нужно отстрелять в питомнике уже совсем старого, уже больного, негодного для воспроизводства зубра, тогда (получив на его отстрел разрешение Минприроды и все прочее) на этот отстрел продается лицензия. Потому что есть любители получить такой трофей.
Но это - другое. А вот то браконьерство, которое процветает на Кавказе, это - просто мясо, совершенно верно.
В советские годы на Кавказе браконьерство на мясо (в том числе - на территории Кавказского заповедника) велось промышленными масштабами, когда залетал вертолет, били оленей и зубров (их там тогда уже было больше тысячи), и вертолетом же вывозили. И если егеря пытались задерживать, то были случаи перестрелок.
Когда люди из деревень стреляют одно животное на прокорм своей семьи или соседей - это вещь понятная. Но когда идет промышленная заготовка мяса для торговли и использования в ресторанах, это - особая вещь.
Марина Катыс: Как вы оцениваете перспективы зубра?
Ольга Переладова: Я, вообще, очень большой оптимист. Наша центрально-европейская популяция растет.
Сейчас в рамках европейской инициативы по крупным травоядным аналогичная группировка создается в Карпатах - на границе Польши, Румынии, Белоруссии и Украины. Единственно, там она будет отличаться тем, что будет "очаговая", потому что горные ущелья не дают возможности образовывать сплошную популяцию. Тем не менее, это еще один очаг.
Очаг беловежский существует. Там было распространено заболевание, но это не инфекция, а условно-патогенная флора. Эта популяция имеет свое будущее.
Так что я верю, что (при том, сколько внимания сейчас привлечено к этому виду) будущее у зубра, безусловно, есть.
Марина Катыс: Это только благодаря тому, что восстановление зубра стало международным проектом, и в нем участвует много стран, идет обмен генофондом, животными, и привлечены большие деньги.
Ольга Переладова: Совершенно верно. В любом случае, сотрудничество возможно только на международном уровне. Уже есть возможность восстановления центрально-европейской популяции, основы заложены. Если - не будет браконьерства, не будет повального избиения животных. Очень важный аспект - работа с населением и объяснение: зачем мы это делаем, почему мы это делаем, почему возвращаем в природу символ русских лесов.
Марина Катыс: В настоящее время в России планируется создание крупных - до тысячи голов - популяций зубра в нескольких регионах. Первый - Смоленская, Брянская, Калужская и Орловская области. Второй - Рязанская и Владимирская области. Третий - Новгородская и Вологодская области.
На это потребуются в течение 20 лет ежегодные расходы в размере 60 тысяч долларов.
На Кавказе, по мнению ученых, желательно сохранить существующее поголовье зубра, но в связи с нестабильной современной политической ситуацией дальнейшие работы в этом регионе не рассматриваются как первоочередные.
По мнению большинства специалистов, если у зубра есть будущее - то именно в России. В Центральной и Южной Европе практически не осталось районов, пригодных для обитания зубра, почти все равнинные и предгорные территории уже освоены человеком. В России же пока еще возможно создание крупных популяций этих животных.
Дело в том, что в Западной Европе с зубрами расправились еще раньше. На Британских островах и в Испании зубры исчезли в первых веках нашей эры. Во Франции последнего зубра застрелили в начале VI века. В 1762 году был убит последний зубр в Румынии (кстати, гербом этого государства является изображение головы зубра). В 1793 году некий Дитер Шметтерлинг добыл последнего зубра Саксонии.
А когда-то этому мощному и красивому зверю поклонялись как одному из символов родной земли.
Ольга Переладова - руководитель программы Всемирного фонда дикой природы в Центральной Азии.
Ольга Переладова: В начале ХХ века зубров оставалось очень мало. Их начали разводить из 12-ти зубров-основателей по всему миру, из которых один был кавказский, остальные - беловежские. И исходя из этого, образовались две линии - Беловежско-кавказская и чисто Беловежская.
В России после распада Советского Союза с популяцией зубров стало плохо, потому что основные популяции зубров, которые создавались в Советском Союзе, остались на Украине, Белоруссии, немножко - в Прибалтике.
И на Кавказе, где большинство из них пало жертвой ситуации, в том числе - политической. Остались крохи. Осталась популяция гибридного зубра, в крови которого, кроме зубра, есть американский бизон, поэтому по племенным книгам он не считается настоящим зубром. И остались остатки в Цейском заповеднике, но - именно остатки: то, что уцелело от браконьеров.
А собственно в России, в европейской части России, практически ничего не осталось, и мы все создаем снова. Все - сначала.
Марина Катыс: Какова численность российского стада зубров?
Ольга Переладова: По Кавказу: максимум - 50, по всем мелким группам. Хотя 50 - это очень оптимистичная оценка.
А в европейской части - это популяция, которая сейчас создается в Орловско-Брянско-Калужском регионе и Владимирской области. Здесь была выявлена территория, которая годится для того, чтобы на ней существовала так называемая самоустойчивая автономная популяция. Для того чтобы популяция диких животных была такой, она должна достигать численности от 500 до 1000 голов.
Здесь, в лесах и лесостепях этой части России, фактически с 1996 года Всемирный фонд дикой природы начал программу восстановления зубров при очень плотном взаимодействии с местной администрацией, в первую очередь - Орловской области. Господин Строев и администрация Орловского региона своим решением создали национальный парк "Орловское полесье" и выделили часть средств для этой программы.
Первые животные брались из наших питомников, из Окского и Приокско-террасного заповедника. Но тут животных оказалось недостаточно, потому что питомники находятся, мягко говоря, в не очень хорошем состоянии.
Часть животных нам дарят из Европы. Мы уже завозили животных из Голландии, Германии, Швейцарии, Финляндии, причем это всегда - подарок. Кроме этого, эти же страны находят часть денег для транспортировки зубров. Привозятся животные, которых какое-то время передерживают, затем смешивают с нашими зубрами и выпускают.
Сейчас дикая группировка зубров в "Орловском полесье" уже сильно за 70. К этой программе очень активно подключилась администрация Владимирской области, которая тоже выделила свои деньги. В общем, создаются очаги, которые, разрастаясь, будут взаимодействовать и образуют такую стабильную популяцию.
Марина Катыс: Действительно, в 1997 году губернаторами трех областей - Орловской, Калужской и Брянской - была утверждена межрегиональная Программа сохранения российского зубра. Она предусматривает разведение и последующий выпуск в природу молодых зубров.
Но что заставляет администрации тех же Владимирской и Орловской областей вкладывать деньги в восстановление численности зубра на этих территориях? В чем их резон?
Ольга Переладова: Может быть, понимание того, что наша природа - это непреходящая ценность. Может быть, в какой-то мере вопросы престижа. Трудно сказать. Но это - вещь очень позитивная, это можно только приветствовать. Они делают очень хорошее и полезное дело.
Сейчас, после распада колхозов и совхозов, очень много земель заброшено - на них не пашут, на них не пасут. Почему их не использовать для восстановления природы? А восстановление природы - это не просто "не трогать", это восстановление всего комплекса. Растительный комплекс никогда не восстановится, если нет животного комплекса, вершина которого - крупные животные, которые, кроме всего прочего, очень украшают ландшафт, привлекают экотуристов.
В национальном парке большой поток туристов, там есть что посмотреть, есть что показать. Это - вполне престижное мероприятие.
Марина Катыс: Главной опасностью для зубра, не имеющего в природе естественных врагов, остается человек.
Уже были случаи браконьерского отстрела зубров?
Ольга Переладова: Хуже всего с этим было как раз в Брянской области, для отправки туда плохо сформировали группу зубров. Мы формировали группу не по тому, как ее надо формировать по социальной структуре и взаимодействию животных, а по тому, какие животные были у нас в наличии. Для Брянской области была сформирована группа молодежи, и в основном - европейской. А европейские зубры отличаются тем, что они привыкли к обитанию в открытых, но не в лесных условиях. Они привыкли к ухоженным домикам и к уходу. И когда они оказались перед выбором - где им оставаться, они начали уходить полями, они начали пытаться примыкать к стадам коров, часть из них ушла на Украину, то есть они все разбрелись кто куда. И тут очень многие животные попали под выстрелы. А те три зубра, которые уцелели, вернулись и стали выпихивать коров с фермы, и нам пришлось их вывозить обратно в заповедник.
Теперь в Брянскую область нужно будет сформировать новую группу, где будет наша, привыкшая к лесу корова-предводительница, которая не будет выпускать молодняк для конфликта с сельским хозяйством.
Марина Катыс: Это довольно, с одной стороны, комическая, а с другой стороны - трагическая ситуация, когда на колхозную ферму в достаточно глухой деревне приходит зубр. И что - он, действительно, начинает выгонять из помещения фермы коров?
Ольга Переладова: Именно так это и выглядело. Есть видеофильм. Сначала он попасся вместе со стадом коров, затем - вошел в эту деревянную ферму (просто сарай с воротами). Зубр туда вошел, и после этого оттуда с вытаращенными глазами вылетели телочки и бычки, а потом вышел такой довольный зубр: он теперь - хозяин. Действительно: и трагично, и комично. Пастух верхом на лошади пытался отгонять зубра от коров, но не преуспел, потому что зубр - зверь достаточно серьезный. Но с другой стороны, агрессии-то не было, ему просто стало неуютно. Молодые зубра привыкли к людям, к общению, а тут они остались такие бедные-бедные:
Марина Катыс: Российские ученые подключились к программе восстановления зубра после окончания Второй мировой войны.
К 1991 году на территории СССР уже существовали 24 вольно живущие группы зубров общей численностью почти полторы тысячи особей. Действовали 2 специализированных питомника.
Однако после распада СССР - к 1998 году - численность зубров снизилась в два раза, а на Северном Кавказе - более чем в три раза. Полностью были истреблены зубры в Ассиновском заказнике и Сунженском охотхозяйстве. В Цейском заповеднике стадо зубров сократилось почти в 6 раз. Только в Тебердинском заповеднике еще сохраняется стабильное стадо около 20 голов, но и эти данные недостоверны.
Рассказывает наш корреспондент в Ставропольском крае Лада Леденева.
Лада Леденева: Тебердинский государственный природный биосферный заповедник - один из самых живописных уголков Карачаево-Черкесии и всего Северного Кавказа. Занимающий территорию 86 тысяч гектаров, он расположен на границе России с Грузией. В верховьях рек, берущих начало на территории заповедника, еще 80 лет назад встречались огромные, величавые животные - кавказские зубры или "домбаи", как их называло местное население.
Рассказывает сотрудник Пятигорского бюро путешествий и экскурсий Валерий Безлепкин.
Валерий Безлепкин: Домбайское ущелье - место обитания древнейших замечательных животных - зубров. Само слово "домбай" - с карачаевского языка переводится как "зубр". Зубры обитали в этих местах, и было их очень много, но, увы, хищническое истребление привело к тому, что этих животных практически не стало. Предположительно последний зубр был убит в 1927 году у подножия горы, которую впоследствии так и назвали Домбай-Ульген, что значит "мертвый зубр".
Позже этих животных завезли из Приокско-террасного заповедника, а также из Беловежской пущи и выпустили в Тебердинском заповеднике.
Марина Катыс: К середине 80-х годов популяция насчитывала 1300 особей. Зубры жили на территории более 150 тысяч гектаров горно-лесных угодий.
Продолжает Лада Леденева.
Лада Леденева: В Тебердинском заповеднике восстановления поголовья зубров началось в 1968 году. Рассказывает директор по науке Тебердинского заповедника Омар Семенов.
Омар Семенов: Группа из 20-22 особей двумя партиями была завезена в 1968 году в Архыз, где есть Архызское отделение Тебердинского заповедника, и там была проведена реаклиматизация. С 1968 года, после того, как сюда были завезены зубры, начался постепенный рост их численности. Это достаточно обычное явление, поскольку любой вид, более-менее сходный с экологическими нишами, в которых он был раньше и в которые его поместили в настоящее время, как правило, в большинстве случаев в первые годы дает рост численности.
Это мы наблюдали до конца 80-х годов, максимальная численность достигла 56 зубров. После этого, поскольку не было притока новой крови, не было обмена генами ( ау популяции есть свои механизмы и способы регулирования численности, когда идет близкородственное скрещивание) начался имбридинг.
У нас есть подозрения на это. Но провести исследования в этом направлении достаточно тяжело, а главное - очень дорого, и мы пока не можем себе этого позволить. Это - очень серьезная проблема.
Последние учетные данные показали, что у нас осталось около 18-20 особей. Очень бы хотелось, конечно, получить хотя бы маленькую партию из четырех самцов и четырех самок кавказско-беловежской расы, чтобы вновь обновить кровь.
И еще: зубр - это символ Кавказа и символ Карачаево-Черкессии, в частности, с ее знаменитым Домбаем. Хотелось бы, чтобы он был здесь всегда.
Марина Катыс: И снова я обращаюсь с вопросом к руководителю программы Всемирного фонда дикой природы в Центральной Азии Ольге Переладовой.
В Тебердинском заповеднике существует проблема имбридинга - там сохранилось небольшое стадо и им нужна свежая кровь. Получить ее довольно тяжело, особеннно - в условиях, когда заповедник не работает с Всемирным фондом дикой природы (WWF). Около 400 долларов стоит только анализ крови, еще - надо получить животное, перевезти его - заповеднику это не под силу.
Не приведет ли такая ситуация к тому, что существующее уже в Тебердинском заповеднике поголовье зубров деградирует как популяция?
Ольга Переладова: Во-первых, такая проблема существует в каждой маленькой группе - не только в Тебердинском заповеднике. Все зубры разводятся в зоопарках или питомниках, везде маленькие группы, и везде эти проблемы - и имбридинга, и генетически передаваемых заболеваний, и понижения продуктивности.
Именно в связи с этим, необходим обмен половыми партнерами. Пытаются для этого использовать не транспортировку собственно зубров, а пользоваться современными технологиями - например, перевозить замороженную сперму.
Именно это - одна из задач группы Международного союза охраны природы по зубрам. Они должны это планировать и рекомендовать: кому откуда подвезти, чтобы были наиболее дальнородственные животные. Но это - в идеале. В реальности, конечно, все не так просто, и очень многое из того, что нужно было бы делать, не делается.
С другой стороны, в группе, которая живет в природе, последствия имбридинга сказываются гораздо меньше, чем в группе, которая живет в зоопарке. В природе популяция проходит состояние "бутылочного горлышка" - когда идет очень большой отход, в том числе - отход молодняка, то есть все фактически нежизнеспособные особи вымирают, и дальше природа берет свое, диапазон генетической изменчивости дает всплеск - и ничего особо страшного не происходит.
Хотя, конечно, подвезти в Тибердинский заповедник животных кавказско-беловежской линии, но - не близкородственных к тем, которые у них сохранились, было бы очень полезно.
Марина Катыс: Сегодня встретить дикого зубра в Тебердинском заповеднике крайне сложно: во-первых, численность их невелика, а во-вторых, это - дикие животные, избегающие контакта с человеком.
Рассказывает Валерий Безлепкин.
Валерий Безлепкин: В дикой природе мне зубра приходилось видеть только издалека. Дело в том, что я работал раньше инструктором по горному туризму. И вот однажды мы увидели издалека зубра, бинокли были нарасхват, конечно. Ведь это большая редкость - увидеть его. Мы были потрясены, восторг был неописуемый. Это вполне миролюбивые животные.
Марина Катыс: Директор по науке Тебердинского заповедника Омар Семенов изучает зубров много лет, и его наблюдения также свидетельствуют о миролюбивом характере этих животных.
Омар Семенов: Во-первых, это очень мощное животное, высота его в холке достигает 2 метров, это - почти тонна веса.
Удивительное дело, в Архызе я тропил по следу зубров (мы изучали их жизнь, суточную активность). Я, когда проходил бурелом, шел след в след зубру. Сколько весит он - килограммов 800-900, и сколько вешу я - килограммов 80-90. И вот, когда я наступил на его след, я провалился, а он - нет. Удивительно, да? Удивительно, но факт.
Мне стало интересно. Я провалился в снег где-то по пояс. Я раскопал это место, чтобы посмотреть: оказывается, он наступил на пересечение двух деревьев, толстых сучьев, поставил ногу именно на это пересечение, а я ошибся буквально на два сантиметра, поэтому я соскользнул вниз, а он прошел. Чутье:
Мы неоднократно их наблюдали, были и встречи. Самое близкое расстояние, на которое мне удалось подползти к ним, - 20 метров. Они уже полностью одичали, они реагируют на запах, на дым. Они уже совершенно не ручные, какими были раньше, когда подпускали людей на довольно близкое расстояние и спокойно можно было их фотографировать. А сейчас - уже нет, сейчас уже полностью они одичали.
Марина Катыс: На Северном Кавказе охрана зубров от браконьеров осложняется не вполне доброжелательным отношением дислоцированных там военных к работе сотрудников заповедника. Значительный ущерб заповеднику нанесли военнослужащие погранзаставы Северокавказского регионального погрануправления.
Продолжает Омар Семенов.
Омар Семенов: Недавно пограничники срубили на территории Кавказского заповедника деревья - около 100 кубов леса.
Когда приезжали "контрактники" и стояли в Архызе, они расстреляли все наши горные избушки, разобрали полы - в печку, разрушили сарай, где мы держали лошадей. А попробуйте высоко в горах построить хотя бы одну избушку. Это - колоссальный труд, средства, время.
Это - большая проблема. Мы писали по этому поводу бывшему командующего Пограничной службы Итоцкому, но никаких мер принято не было. Это - наша большая проблема, поскольку запретить находиться пограничникам там мы не можем. Это -федеральная служба, мы - тоже федеральная служба. Но они живут по-своему, мы живем по-своему.
Марина Катыс: Уже 7 лет Всемирный фонд дикой природы осуществляет в Орловской области долгосрочную программу создания вольно живущих популяций зубра. В 2002 году к программе присоединилась Владимирская область.
Сейчас в национальном парке "Орловское полесье" вольно живут около 70 зубров, каждый год появляются телята, которые, когда вырастут, станут настоящими дикими зубрами.
И снова я обращаюсь с вопросом к руководителю программы Всемирного фонда дикой природы в Центральной Азии Ольге Переладовой.
Первоначально, до того, как деятельность человека вытеснила зубра с его территории, каков был ареал обитания зубров в России?
Ольга Переладова: Практически - вся Европа. Далеко на север он не шел, но он поднимался практически до Владимира. Ареал его обитания - лесостепи всей Европы: не только российской ее части, но и центральной Европы, и Кавказ. Это были два разных подвида, адаптированные, соответственно, к равнинным местам обитания и к горным.
Марина Катыс: На Кавказе последний зубр был убит в 1927 году. Тогда оставался один зубр кавказского подвида, который, видимо, находился в заповеднике, и от него пошла беловежско-кавказская линия. Сейчас удается сохрангить эти две разные линии - кавказского и среднерусского?
Ольга Переладова: Исходно, как начали их разводить и восстанавливать, зубров держат как отдельные линии - чисто беловежскую и беловежско-кавказскую. И на всех зубров ведется Международная племенная книга, где отслеживается происхождение абсолютно каждого животного. И разводят их отдельно.
Марина Катыс: За последние 4 года в рамках программы сохранения европейских зубров Всемирный фонд дикой природы перевез в Россию 58 животных. В орловских и брянских лесах уже живут 76 зубров, за это время у них родилось 30 телят.
Но опасность гибели этих редких животных от рук браконьеров сохраняется. Существует ли ответственность за отстрел зубра?
Ольга Переладова: Существует. В законодательстве Российской Федерации. Штрафы должны накладываться, и очень серьезные, это - энное количество тысяч долларов. Но вы должны задержать этих браконьеров:
Марина Катыс: Был хоть один прецедент, когда человека...
Ольга Переладова: Были, конечно, и не один, а много. И не только в Теберде, в Кавказском заповеднике. Но на Кавказе это совсем не просто. На Кавказе вопросы браконьерства - не самый главный приоритет. На Кавказе браконьерство было, есть и, я думаю, будет всегда. Борьба с браконьерством тоже есть, и инспекторы гибли неоднократно.
Марина Катыс: Зубр, в отличие, допустим, от тигра или леопарда, - это - просто мясо.
Ольга Переладова: Совершенно верно. Еще трофей - голова с рогами, но это - редко. У нас в тех ситуациях, когда нужно отстрелять в питомнике уже совсем старого, уже больного, негодного для воспроизводства зубра, тогда (получив на его отстрел разрешение Минприроды и все прочее) на этот отстрел продается лицензия. Потому что есть любители получить такой трофей.
Но это - другое. А вот то браконьерство, которое процветает на Кавказе, это - просто мясо, совершенно верно.
В советские годы на Кавказе браконьерство на мясо (в том числе - на территории Кавказского заповедника) велось промышленными масштабами, когда залетал вертолет, били оленей и зубров (их там тогда уже было больше тысячи), и вертолетом же вывозили. И если егеря пытались задерживать, то были случаи перестрелок.
Когда люди из деревень стреляют одно животное на прокорм своей семьи или соседей - это вещь понятная. Но когда идет промышленная заготовка мяса для торговли и использования в ресторанах, это - особая вещь.
Марина Катыс: Как вы оцениваете перспективы зубра?
Ольга Переладова: Я, вообще, очень большой оптимист. Наша центрально-европейская популяция растет.
Сейчас в рамках европейской инициативы по крупным травоядным аналогичная группировка создается в Карпатах - на границе Польши, Румынии, Белоруссии и Украины. Единственно, там она будет отличаться тем, что будет "очаговая", потому что горные ущелья не дают возможности образовывать сплошную популяцию. Тем не менее, это еще один очаг.
Очаг беловежский существует. Там было распространено заболевание, но это не инфекция, а условно-патогенная флора. Эта популяция имеет свое будущее.
Так что я верю, что (при том, сколько внимания сейчас привлечено к этому виду) будущее у зубра, безусловно, есть.
Марина Катыс: Это только благодаря тому, что восстановление зубра стало международным проектом, и в нем участвует много стран, идет обмен генофондом, животными, и привлечены большие деньги.
Ольга Переладова: Совершенно верно. В любом случае, сотрудничество возможно только на международном уровне. Уже есть возможность восстановления центрально-европейской популяции, основы заложены. Если - не будет браконьерства, не будет повального избиения животных. Очень важный аспект - работа с населением и объяснение: зачем мы это делаем, почему мы это делаем, почему возвращаем в природу символ русских лесов.
Марина Катыс: В настоящее время в России планируется создание крупных - до тысячи голов - популяций зубра в нескольких регионах. Первый - Смоленская, Брянская, Калужская и Орловская области. Второй - Рязанская и Владимирская области. Третий - Новгородская и Вологодская области.
На это потребуются в течение 20 лет ежегодные расходы в размере 60 тысяч долларов.
На Кавказе, по мнению ученых, желательно сохранить существующее поголовье зубра, но в связи с нестабильной современной политической ситуацией дальнейшие работы в этом регионе не рассматриваются как первоочередные.
По мнению большинства специалистов, если у зубра есть будущее - то именно в России. В Центральной и Южной Европе практически не осталось районов, пригодных для обитания зубра, почти все равнинные и предгорные территории уже освоены человеком. В России же пока еще возможно создание крупных популяций этих животных.
