Ведущая Марина Катыс
Более 70 процентов территории России и 30 процентов населения страны в настоящее время не имеют централизованного энергоснабжения. В этих районах проблема решается за счет дизельных электростанций, доставка топлива на которые обходится весьма дорого.
Владимир Добровольский: Ветроэнергетика - это самый древнейший способ получения энергии человеком. 4 000 лет тому назад все это дело человек уже использовал.
Марина Катыс: Мысль об использовании энергии ветра, действительно, не нова. Более того, до изобретения паровой машины основным источником энергии во многих странах была именно энергия ветра. На протяжении столетий торговые и военные парусные суда передвигались за счет энергии воздушных потоков, повсюду крутились лопасти ветряных мельниц.
В 16 веке экономический расцвет Голландии, куда Петр Первый ездил "учиться уму-разуму", был вызван именно развитием ветроэнергетики. Первоначально голландцы использовали ветряки для осушения низких прибрежных земель, а затем приспособили для приводов лесопилок и других производств. В тогдашней Европе Голландия была самой энерговооруженной страной.
Мой собеседник - профессор, начальник отдела ветроэнергетики МАИ Владимир Добровольский.
Владимир Добровольский: Гидроэлектростанция настолько обладает огромной мощностью по сравнению с мощностью ветроэнергетики, что даже и сравнивать их нельзя. В 1950 году гидроэлектростанции имели мощность 45 000 мегаватт, а к концу 1996 года это уже 714 000 мегаватт. Мощности атомных станций, мощности гидростанций намного больше.
Марина Катыс: Но, с другой стороны, строительство гидростанций приводит к утрате огромного количества земель, которые затапливаются при создании водохранилища. Атомная энергетика производит огромное количество отходов радиоактивных. А ветроэнергетика - это же чистый путь получения энергии.
Владимир Добровольский: За последние 30 лет ветроэнергетика не достигла особенных каких-то значений. По крайней мере, сейчас вырабатываемое ветроэлектростанциями электричество в странах мира обеспечивает потребности в электроэнергии 14 миллионов хозяйств, в которых проживают 35 миллионов человек. Вряд ли это большое количество. В ветроэнергетической отрасли мира занято где-то 70 000 человек. Причем, из них 35 000 человек только в одной Германии. Это, в общем-то, еще очень мало по сравнению с тем, что нужно для человечества.
Мы даже не можем сказать, какая будет стоимость электричества, которое вырабатывается с помощью ветроагрегатов. Потому что там, где ветроагрегаты выгодно использовать, там нет населения. Так что тут все не так-то просто.
Марина Катыс: В России ветер использовался в крестьянских ветряках, перемалывающих зерно. До революции их насчитывалось около 200 000, и перемалывали они более 2 миллиардов пудов в год. В начале 21 века на Крайнем Севере России сложности с энергоснабжением возникают каждую зиму с завидной регулярностью. Возможно, именно ветроустановки могли бы стать решением этой проблемы. Продолжает Владимир Добровольский.
Владимир Добровольский: Ветроэнергетика - она бывает разная. Бывает ветроэнергетика сетевая, в России - несколько другая, специфическая ситуация в том отношении, что нам не нужны, может быть, вот эти большие, крупные ветроагрегаты, нам нужно что-то такое маленькое. Сейчас перспективным, с моей точки зрения, является, конечно, развитие вот этой малой энергетики, автономной, которая могла бы обеспечить хотя бы отдельный дом.
У нас, в связи с тем, что всю жизнь превалировало дешевое топливо дизельное, считалось, что намного проще решить все энергетические проблемы с помощью вот этого топлива. У нас нет системы, нет промышленности, которая занималась бы ветроагрегатами. Те несколько вот организаций, которые занимаются небольшими ветроагрегатами, они просто влачат жалкое существование.
Марина Катыс: В середине 20 века, когда стало очевидно, что запасы топлива на планете не бесконечны, а использование топливных электростанций увеличивает вредные выбросы в атмосферу, что рано или поздно приведет к глобальной экологической катастрофе, во всех наиболее развитых странах мира были приняты государственные программы поддержки ветроэнергетики.
В Германии в настоящее время около 3 процентов всей энергии вырабатывается ветровыми электростанциями. Дания к 2030 году планирует довести этот показатель до 50 процентов. Рассказывает наш корреспондент в Бонне Евгений Бовкун.
Евгений Бовкун: Гигантские ветряки становятся в Германии привычной частью индустриального пейзажа. Приняв историческое решение о поэтапном выходе из атомной энергетики, "красно-зеленое" правительство ФРГ осуществляет интенсивный поиск альтернативных энергоносителей. Два традиционных источника, гидроэлектростанции и тепловые, работающие на минеральном топливе, существенного значения для энергосистемы ФРГ не имеют. Поэтому основное внимание уделяется так называемым более перспективным направлениям. На побережье Северного моря действует единственная приливно-отливная электростанция, но это, скорее, научный эксперимент. Остаются два источника - солнце и ветер.
Площадь солнечных коллекторов в ФРГ составляет около 4 миллионов квадратных километров. Во Фрайбурге строится целый жилой квартал, отапливаемый солнцем. Солярные батареи внедряются в государственные и в частные хозяйства достаточно широко, но с экономической точки зрения они тоже остаются незначительным элементом новой энергосистемы. Иными словами, наиболее реальным возобновляемым источником энергии считается ветер.
Федеральное правительство разработало программу коренного обновления энергоснабжения с учетом именно этого фактора. За последние 4 года производство электроэнергии с помощью ветра было увеличено втрое. С 1991 года в Германии действует закон, согласно которому энергетические компании обязаны принимать электричество, произведенное ветряными электростанциями, по предписанной цене.
В марте 2000 года закон о возобновляемых источниках энергии обновили и переработали. Доля такой энергии в ФРГ возрастает, прежде всего, за счет оффшорных парков на побережье. Одним из самых крупных считается ветряной парк имени Кайзера Вильгельма в Нижней Саксонии. Целые рощи роторных установок мощностью до 2 мегаватт каждая появились в северном районе Вестфалии и в других землях. Причем, технология позволяет использовать различные модификации роторов.
Общая мощность ветряных роторов составляет в настоящий момент свыше 5 000 мегаватт. Оборот всех ВС, на которых занято до 5 000 наемных работников, составляет примерно полмиллиарда евро. К 2010 году правительство намерено удвоить долю регенеративных энергоносителей. Предстоит также реализовать историческую программу "100 000 крыш", которая должна стимулировать развитие рынка фотогальванических установок.
И все же возобновляемые источники энергии пока не стали стержневым направлением развития германской энергетики. Одна из проблем - сравнительно высокая стоимость киловатт-часа энергии, произведенной с помощью ветра. В последние годы она несколько понизилась, но все еще достаточно высока. Она примерно в два или три раза выше, чем стоимость энергии на электростанциях, работающих на минеральном топливе.
Другой фактор - высокая стоимость строительства. При современном резком падении темпов развития строительной промышленности многие проекты создания новых ветряных парков пришлось заморозить. Возникают и непредвиденные технические неполадки, препятствующие широкому внедрению электрических ветряных мельниц. Во многих случаях роторы оказались недостаточно хорошо защищенными от насекомых. Пропеллеры пришлось очищать гораздо чаще, чем предполагалось.
Неприятным побочным эффектом использования ветряков для сторонников экологически чистого хозяйства ФРГ оказались биологические последствия. Союзы охраны природы отмечают, что многие перелетные птицы вынуждены менять свои маршруты, избегая ветряных парков - мельницы отпугивают птиц. В ряде случаев положение сложилось настолько серьезное, что местные экологи вынуждены были поставить вопрос о временном закрытии установок них о переводе их на более гибкий режим работы с учетом сезонных перемещений птиц.
Однако важнее всего экономический фактор. По мере последовательного отключения атомных электростанций от общей сети энергоснабжения стоимость электричества, произведенного с помощью ветра, будет только возрастать. Заменить дешевую атомную энергию все еще практически нечем. Более трети всех энергоносителей в ФРГ составляют АЭС, а на долю таких источников, как вода и ветер, приходится всего 0,8 процента.
Таким образом, ближайшее будущее возобновляемых источников энергии пока можно считать проблематичным. Мнения специалистов при этом расходятся. Одни считают, что появление экономичных и дешевых ветряных электростанций, способных хотя бы на 10 процентов заменить АЭС, возможно не раньше, чем через 20 лет. Другие уверены, что в обозримом будущем наступит ренессанс атомной энергетики. Но в любом случае стоимость киловатт-часа энергии на будущий год возрастет, об этом уже объявили две крупнейших энергетических компании Германии.
Марина Катыс: В 30-е годы прошлого столетия Советский Союз был "впереди планеты всей" в использовании энергии ветра. Тогда было освоено производство разнообразных ветроустановок мощностью 3-4 киловатта, которые выпускались целыми сериями. Но в конечном счете ветряки не выдержали конкуренции с электроэнергетическими гигантами, объединившимися в единую национальную сеть, и в конце 60-х годов их серийное производство было закрыто. И снова я обращаюсь с вопросом к профессору, начальнику отдела ветроэнергетики Московского авиационного института Владимиру Добровольскому.
Есть спрос на вашу продукцию?
Владимир Добровольский: Есть спрос, но мы не можем обеспечить их серийного выпуска в необходимых количествах. Никто не финансирует эти работы. Это ни для кого не представляет никакого интереса. Сейчас к ветроэнергетике у нас и руководство стало обращаться. Значит, Касьянов подписал в конце прошлого года постановление о том, что необходимо уделять этому вопросу внимание. И там прямо конкретные цифры называются, сколько нужно ветроагрегатов для каких мест, и кто их там собирается эксплуатировать.
Для того, чтобы эту ветроэнергетику поднять, необходим какой-то центр, который бы взял бы на себя достаточно сложное обслуживание, вплоть до того, что разработка, потом - составление аналитических справок, куда идет развитие энергетики, и ветроэнергетики во всем мире. Такой центр мы начали создавать в Подмосковье. Центр будет заниматься и выпуском ветроагрегатов, и разработкой, составлением документации, всего остального.
Марина Катыс: Отдел ветроэнергетики Московского авиационного института - далеко не единственный в России разработчик ветрогенераторов. Игорь Брызгунов возглавляет компанию "Электросфера", также занимающуюся производством ветроэнергетических установок. По его оценкам, непопулярность ветроэнергетики в России объясняется высокой стоимостью производимой электроэнергии.
Игорь Брызгунов: Для каждого бизнес-процесса нужно свое время, нужна определенная подготовка индустрии, подготовка социальной инфраструктуры. В частности, в России сегодня, как нам кажется, актуальны возобновляемые источники энергии локального типа. Поскольку в России 70 процентов территории и 30 процентов населения на этих территориях находится вне основных сетей энергоснабжения, то локальное энергоснабжение более актуально. Что же касается большой энергетики, она будет рентабельна в нашей стране, ну, где-нибудь после цены 6-7 центов за киловатт.
Марина Катыс: А в настоящее время - какова цена одного киловатта?
Игорь Брызгунов: Порядка 4, в исключительных местах - 5. Ходят легенды, что где-то глубоко в Татарии есть до 10, но это, наверное, локальные "штучки" местных администраций. Не думаю, что это правда.
Марина Катыс: По мнению Игоря Брызгунова, быстрое развитие ветроэнергетики в Германии объясняется чисто экономическими причинами.
Игорь Брызгунов: Основной источник электроэнергии в Германии - импорт электроэнергии и импорт топлива для выработки электроэнергии, а также свои источники бурых углей. Добыча этих бурых углей с ростом объема становится все дороже и все дороже, и целесообразнее в Германии стало развивать электроэнергетику. Если посмотреть историю этого процесса, то до 1972 года можно было ветрогенераторы в Германии сосчитать по пальцам. Сейчас же это лидер рынков с ежегодным приростом 40 процентов от всех предыдущих мощностей.
Марина Катыс: Недавно Касьянов подписал постановление относительно развития ветроэнергетики в Российской Федерации. Как вы думаете, насколько это окажется эффективным, насколько это продвинет ветроэнергетику на российский север и в другие районы, где дуют сильные ветра?
Игорь Брызгунов: Безусловно, любая государственная поддержка любого нового наукоемкого рынка имеет большое значение. Ну, если взять, например, хотя бы Германию, то до применения законодательств 1974 года, которые пошли в пользу ветроэнергетике, ветроэнергетика в Германии сильно не развивалась. Стоило, допустим, в Америке временно отменить один цент с оплаты электроэнергии в пользу ветроэнергетики, как сразу она начала там чахнуть. Так что государственная поддержка в любом случае поможет.
Марина Катыс: В 2001 году рынок ветроэнергетики США вырос более чем на 60 процентов. Всего же в мире в этот год ветроэнергетическими установками было выработано более 20 гегаватт. Сейчас в Калифорнии строится 18 новых ветроэлектростанций общей мощностью 500 мегаватт. Электроэнергия с некоторых новых станций в США продается дешевле 3 центов за 1 киловатт-час, что делает энергию ветра энергоресурсом более выгодным, чем природный газ. Например, зимой в Калифорнии цена электричества из природного газа достигала 15-20 центов за один киловатт-час. В 2001 году американская ветроэнергетика увеличила мощность установленных ветроэлектростанций на 1695 мегаватт, чего достаточно для обеспечения электричеством 1 400 000 типовых домов. Однако в России ветроэнергетические установки остаются экзотикой. Пока их применение достаточно выгодно лишь в отдаленных районах, лишенных центрального энергоснабжения. Продолжает Игорь Брызгунов.
Игорь Брызгунов: Очень многое зависит и от наличия ветроэнергоресурсов на этом месте. Очень многое зависит, насколько далеко располагаются основные сети энергоснабжения. Что же касается локальных источников, то они ставятся там, где проблему энергоснабжения без них не решить. Поэтому вопрос окупаемости тут не стоит. Хотя в среднем цены на оборудование в ветроэнергетике, они колеблются от 1200 до 2000 долларов за один киловатт.
Марина Катыс: Допустим, мы берем районы Крайнего Севера, где нет сетевой электроэнергии, где есть дизельная электростанция и рядом можно поставить ветряк. Вот какая энергия, в конце концов, все-таки окажется ниже по себестоимости?
Игорь Брызгунов: Ну, естественно, ветрогенератор. Если рассматривать альтернативу строительства, допустим, дизельного какого-то агрегата, то есть, вот нужна поселку мощность 250 киловатт. Местная администрация рассматривает две альтернативы: ветрогенератор с возможностью накопления электроэнергии и дизельную станцию. Естественно, будет экономически целесообразнее строить ветрогенератор. После определенного времени, если брать адекватную стоимость ветрогенератора и дизельной станции, электроэнергия от ветрогенераторов, она станет бесплатной, и раскошеливаться нужно будет только на обслуживание этих машин.
Что же касается дизель-генераторов, во-первых, срок службы у них не 20 лет, как в среднем в ветроэнергетике, а 5 лет порядка, ну, если там еще будут ремонты большие, вот, туда же нужно и топливо завозить, а это тоже денежки, и немалые.
Марина Катыс: В том-то все и дело. Для меня не совсем понятно, почему районы Крайнего Севера, где дуют 11 месяцев в году очень сильные ветры, снабжаются дизельным топливом. Всякий раз проблемы с северным завозом: чего-то не завезли, люди мерзнут, люди сидят без света, - хотя можно было бы это решить с помощью автономных ветроэнергетических установок.
Игорь Брызгунов: Мне кажется, в проблемах энергоснабжения севера большую роль играют различные политические или экономические интересы. Ну, мне кажется, суть не здесь надо искать.
Марина Катыс: То есть, северный завоз - это всегда большие деньги, и никто не хочет от них отказываться.
Игорь Брызгунов: Да. Наверное, так. Наверное, так. Это большой бизнес, а там свои законы.
Марина Катыс: На что должен рассчитывать фермер или чабан, который желает жить автономной электрической жизнью, чтобы иметь такую установку?
Игорь Брызгунов: Фермеру или чабану мы бы предложили генератор "Бриз", это 5 киловатт. Самые изысканные интересы любого фермера и любого чабана она может удовлетворить. Что-нибудь порядка 3 000 долларов.
Марина Катыс: То есть, вполне доступно на самом деле для среднего крепко стоящего хозяйства?
Игорь Брызгунов: Безусловно. Как раз среднее крепко стоящее хозяйство и является целевой группой проекта "Бриз". Все это делается для них. Вообще технология в изготовлении генераторов для ветрогенераторов, которую мы применяем, это некий "Мерседес" сегодня в энергетике, хотя недорогой. Это генераторы с постоянными магнитами, и они позволяют использовать самые слабые ветры. Например, наша опытная установка на Мурманском шоссе, она страгивается со скорости 1,5 метра в секунду. Ни одни ветрогенератор сегодня такого не может. Это скорость, когда флаг только начинает развиваться. Поэтому в принципе, это могут быть любые районы, за исключением глухих болот в окружении лесов. То есть, машина достаточно универсальная.
Марина Катыс: По словам Игоря Брызгунова, большая ветроэнергетика не развивается в России потому, что для этого нет необходимых условий.
Игорь Брызгунов: Ветроэнергетика - это высокотехнологичная индустрия. Что же касается локальных источников, то вот, например, наша компания сейчас развивает проект "Муссон", это производство ветрогенератора мощностью 30 киловатт как раз для локальных потребителей. Целевая группа наших ветрогенераторов - это поселки, предприятия малого бизнеса. Поскольку девиз проекта "Муссон" - это не продажа ветрогенераторов, а решение проблемы энергоснабжения, то вот, например, рыбаки, у которых перебои с энергоснабжением, которым приходится с дорогим керосином крутить дизельные электрогенераторы, они теряют часть своего улова на этапах доставки или переработки там, где плохо с энергоснабжением. Такой источник дармовой электроэнергии сможет им помочь.
Это коттеджные какие-то поселки, сейчас эта тема очень бурно развивается, у нас много сейчас запросов от людей, строящих новые дома, от компании, которая осваивает территории в пригородах Петербурга - там, где не очень хорошо с энергоснабжением.
Также мы надеемся, как на достаточно серьезного заказчика, это на федеральные министерства. На их пункты наблюдения, которые размещаются в тех местах, где нет возможности подвести постоянное энергоснабжение.
Марина Катыс: Вы имеете в виду всякие метеостанции, геологические экспедиции?
Игорь Брызгунов: Да, совершенно верно. "Оборудование островного базирования", как они называют.
Марина Катыс: И все-таки, кто же они, частные российские покупатели ветроэнергетических установок? С этим ворсом я обратилась к профессору Московского авиационного института Владимиру Добровольскому.
Владимир Добровольский: В основном, люди, которые хотят почему-то получить независимость, энергетическую независимость от всех и от всего. Даже вот под Москвой положение достаточно сложное с электричеством, постоянно происходят выключения, нет никакой надежды, что вы гарантированно обеспечены электроэнергией.
Марина Катыс: Ну, и второй момент - тарифы на электроэнергию постоянно растут, а приобретение ветрогенератора гарантирует, что со временем это окупится, а тарифы-то расти не будут.
Владимир Добровольский: Ну, это теоретически. Если вы где-то живете на берегу озера, то вот ваш ветроагрегат окупится где-то в течение там 6-8 месяцев. Если вы живете где-то под Москвой, ваш ветроагрегат никогда не окупится, потому что всегда будут пользоваться электроэнергией, которая в ваших сетях. Дешевле просто будет. Как бы ни задирали бы стоимость электроэнергии в сети, все равно там, где есть сеть, всегда это будет дешевле.
Это очень сложная структура - ветроэнергетика. Для автономных энергосистем это, конечно, очень интересно. Вот вы представляете, на берегу озера у вас баня стоит. Рядышком стоит ветроагрегат. Хорошо, никакое загрязнение, ничего у вас там нет. Спокойно крутится, вы приходите в баню, у вас там свет и все, что хотите. А подвести туда провод невозможно от сети, потому что его либо украдут, либо это просто на большое очень расстояние.
Марина Катыс: Ну, и каковы же достоинства ветроэнергетических установок? Во-первых, для их эксплуатации не требуется топлива, следовательно, нет выбросов вредных веществ в атмосферу. Они, в отличие от тепловых электростанций, не требуют воды. Во-вторых, эти установки не нуждаются в значительном отчуждении земель, достаточно площадки под фундамент и дороги к ней, а для строительства можно выбрать земли, непригодные для хозяйственной деятельности. В-третьих, современные ветроэнергетические установки полностью автоматизированы и не требуют дежурного персонала. Монтируются и устанавливаются они очень быстро.
Более 70 процентов территории России и 30 процентов населения страны в настоящее время не имеют централизованного энергоснабжения. В этих районах проблема решается за счет дизельных электростанций, доставка топлива на которые обходится весьма дорого.
Владимир Добровольский: Ветроэнергетика - это самый древнейший способ получения энергии человеком. 4 000 лет тому назад все это дело человек уже использовал.
Марина Катыс: Мысль об использовании энергии ветра, действительно, не нова. Более того, до изобретения паровой машины основным источником энергии во многих странах была именно энергия ветра. На протяжении столетий торговые и военные парусные суда передвигались за счет энергии воздушных потоков, повсюду крутились лопасти ветряных мельниц.
В 16 веке экономический расцвет Голландии, куда Петр Первый ездил "учиться уму-разуму", был вызван именно развитием ветроэнергетики. Первоначально голландцы использовали ветряки для осушения низких прибрежных земель, а затем приспособили для приводов лесопилок и других производств. В тогдашней Европе Голландия была самой энерговооруженной страной.
Мой собеседник - профессор, начальник отдела ветроэнергетики МАИ Владимир Добровольский.
Владимир Добровольский: Гидроэлектростанция настолько обладает огромной мощностью по сравнению с мощностью ветроэнергетики, что даже и сравнивать их нельзя. В 1950 году гидроэлектростанции имели мощность 45 000 мегаватт, а к концу 1996 года это уже 714 000 мегаватт. Мощности атомных станций, мощности гидростанций намного больше.
Марина Катыс: Но, с другой стороны, строительство гидростанций приводит к утрате огромного количества земель, которые затапливаются при создании водохранилища. Атомная энергетика производит огромное количество отходов радиоактивных. А ветроэнергетика - это же чистый путь получения энергии.
Владимир Добровольский: За последние 30 лет ветроэнергетика не достигла особенных каких-то значений. По крайней мере, сейчас вырабатываемое ветроэлектростанциями электричество в странах мира обеспечивает потребности в электроэнергии 14 миллионов хозяйств, в которых проживают 35 миллионов человек. Вряд ли это большое количество. В ветроэнергетической отрасли мира занято где-то 70 000 человек. Причем, из них 35 000 человек только в одной Германии. Это, в общем-то, еще очень мало по сравнению с тем, что нужно для человечества.
Мы даже не можем сказать, какая будет стоимость электричества, которое вырабатывается с помощью ветроагрегатов. Потому что там, где ветроагрегаты выгодно использовать, там нет населения. Так что тут все не так-то просто.
Марина Катыс: В России ветер использовался в крестьянских ветряках, перемалывающих зерно. До революции их насчитывалось около 200 000, и перемалывали они более 2 миллиардов пудов в год. В начале 21 века на Крайнем Севере России сложности с энергоснабжением возникают каждую зиму с завидной регулярностью. Возможно, именно ветроустановки могли бы стать решением этой проблемы. Продолжает Владимир Добровольский.
Владимир Добровольский: Ветроэнергетика - она бывает разная. Бывает ветроэнергетика сетевая, в России - несколько другая, специфическая ситуация в том отношении, что нам не нужны, может быть, вот эти большие, крупные ветроагрегаты, нам нужно что-то такое маленькое. Сейчас перспективным, с моей точки зрения, является, конечно, развитие вот этой малой энергетики, автономной, которая могла бы обеспечить хотя бы отдельный дом.
У нас, в связи с тем, что всю жизнь превалировало дешевое топливо дизельное, считалось, что намного проще решить все энергетические проблемы с помощью вот этого топлива. У нас нет системы, нет промышленности, которая занималась бы ветроагрегатами. Те несколько вот организаций, которые занимаются небольшими ветроагрегатами, они просто влачат жалкое существование.
Марина Катыс: В середине 20 века, когда стало очевидно, что запасы топлива на планете не бесконечны, а использование топливных электростанций увеличивает вредные выбросы в атмосферу, что рано или поздно приведет к глобальной экологической катастрофе, во всех наиболее развитых странах мира были приняты государственные программы поддержки ветроэнергетики.
В Германии в настоящее время около 3 процентов всей энергии вырабатывается ветровыми электростанциями. Дания к 2030 году планирует довести этот показатель до 50 процентов. Рассказывает наш корреспондент в Бонне Евгений Бовкун.
Евгений Бовкун: Гигантские ветряки становятся в Германии привычной частью индустриального пейзажа. Приняв историческое решение о поэтапном выходе из атомной энергетики, "красно-зеленое" правительство ФРГ осуществляет интенсивный поиск альтернативных энергоносителей. Два традиционных источника, гидроэлектростанции и тепловые, работающие на минеральном топливе, существенного значения для энергосистемы ФРГ не имеют. Поэтому основное внимание уделяется так называемым более перспективным направлениям. На побережье Северного моря действует единственная приливно-отливная электростанция, но это, скорее, научный эксперимент. Остаются два источника - солнце и ветер.
Площадь солнечных коллекторов в ФРГ составляет около 4 миллионов квадратных километров. Во Фрайбурге строится целый жилой квартал, отапливаемый солнцем. Солярные батареи внедряются в государственные и в частные хозяйства достаточно широко, но с экономической точки зрения они тоже остаются незначительным элементом новой энергосистемы. Иными словами, наиболее реальным возобновляемым источником энергии считается ветер.
Федеральное правительство разработало программу коренного обновления энергоснабжения с учетом именно этого фактора. За последние 4 года производство электроэнергии с помощью ветра было увеличено втрое. С 1991 года в Германии действует закон, согласно которому энергетические компании обязаны принимать электричество, произведенное ветряными электростанциями, по предписанной цене.
В марте 2000 года закон о возобновляемых источниках энергии обновили и переработали. Доля такой энергии в ФРГ возрастает, прежде всего, за счет оффшорных парков на побережье. Одним из самых крупных считается ветряной парк имени Кайзера Вильгельма в Нижней Саксонии. Целые рощи роторных установок мощностью до 2 мегаватт каждая появились в северном районе Вестфалии и в других землях. Причем, технология позволяет использовать различные модификации роторов.
Общая мощность ветряных роторов составляет в настоящий момент свыше 5 000 мегаватт. Оборот всех ВС, на которых занято до 5 000 наемных работников, составляет примерно полмиллиарда евро. К 2010 году правительство намерено удвоить долю регенеративных энергоносителей. Предстоит также реализовать историческую программу "100 000 крыш", которая должна стимулировать развитие рынка фотогальванических установок.
И все же возобновляемые источники энергии пока не стали стержневым направлением развития германской энергетики. Одна из проблем - сравнительно высокая стоимость киловатт-часа энергии, произведенной с помощью ветра. В последние годы она несколько понизилась, но все еще достаточно высока. Она примерно в два или три раза выше, чем стоимость энергии на электростанциях, работающих на минеральном топливе.
Другой фактор - высокая стоимость строительства. При современном резком падении темпов развития строительной промышленности многие проекты создания новых ветряных парков пришлось заморозить. Возникают и непредвиденные технические неполадки, препятствующие широкому внедрению электрических ветряных мельниц. Во многих случаях роторы оказались недостаточно хорошо защищенными от насекомых. Пропеллеры пришлось очищать гораздо чаще, чем предполагалось.
Неприятным побочным эффектом использования ветряков для сторонников экологически чистого хозяйства ФРГ оказались биологические последствия. Союзы охраны природы отмечают, что многие перелетные птицы вынуждены менять свои маршруты, избегая ветряных парков - мельницы отпугивают птиц. В ряде случаев положение сложилось настолько серьезное, что местные экологи вынуждены были поставить вопрос о временном закрытии установок них о переводе их на более гибкий режим работы с учетом сезонных перемещений птиц.
Однако важнее всего экономический фактор. По мере последовательного отключения атомных электростанций от общей сети энергоснабжения стоимость электричества, произведенного с помощью ветра, будет только возрастать. Заменить дешевую атомную энергию все еще практически нечем. Более трети всех энергоносителей в ФРГ составляют АЭС, а на долю таких источников, как вода и ветер, приходится всего 0,8 процента.
Таким образом, ближайшее будущее возобновляемых источников энергии пока можно считать проблематичным. Мнения специалистов при этом расходятся. Одни считают, что появление экономичных и дешевых ветряных электростанций, способных хотя бы на 10 процентов заменить АЭС, возможно не раньше, чем через 20 лет. Другие уверены, что в обозримом будущем наступит ренессанс атомной энергетики. Но в любом случае стоимость киловатт-часа энергии на будущий год возрастет, об этом уже объявили две крупнейших энергетических компании Германии.
Марина Катыс: В 30-е годы прошлого столетия Советский Союз был "впереди планеты всей" в использовании энергии ветра. Тогда было освоено производство разнообразных ветроустановок мощностью 3-4 киловатта, которые выпускались целыми сериями. Но в конечном счете ветряки не выдержали конкуренции с электроэнергетическими гигантами, объединившимися в единую национальную сеть, и в конце 60-х годов их серийное производство было закрыто. И снова я обращаюсь с вопросом к профессору, начальнику отдела ветроэнергетики Московского авиационного института Владимиру Добровольскому.
Есть спрос на вашу продукцию?
Владимир Добровольский: Есть спрос, но мы не можем обеспечить их серийного выпуска в необходимых количествах. Никто не финансирует эти работы. Это ни для кого не представляет никакого интереса. Сейчас к ветроэнергетике у нас и руководство стало обращаться. Значит, Касьянов подписал в конце прошлого года постановление о том, что необходимо уделять этому вопросу внимание. И там прямо конкретные цифры называются, сколько нужно ветроагрегатов для каких мест, и кто их там собирается эксплуатировать.
Для того, чтобы эту ветроэнергетику поднять, необходим какой-то центр, который бы взял бы на себя достаточно сложное обслуживание, вплоть до того, что разработка, потом - составление аналитических справок, куда идет развитие энергетики, и ветроэнергетики во всем мире. Такой центр мы начали создавать в Подмосковье. Центр будет заниматься и выпуском ветроагрегатов, и разработкой, составлением документации, всего остального.
Марина Катыс: Отдел ветроэнергетики Московского авиационного института - далеко не единственный в России разработчик ветрогенераторов. Игорь Брызгунов возглавляет компанию "Электросфера", также занимающуюся производством ветроэнергетических установок. По его оценкам, непопулярность ветроэнергетики в России объясняется высокой стоимостью производимой электроэнергии.
Игорь Брызгунов: Для каждого бизнес-процесса нужно свое время, нужна определенная подготовка индустрии, подготовка социальной инфраструктуры. В частности, в России сегодня, как нам кажется, актуальны возобновляемые источники энергии локального типа. Поскольку в России 70 процентов территории и 30 процентов населения на этих территориях находится вне основных сетей энергоснабжения, то локальное энергоснабжение более актуально. Что же касается большой энергетики, она будет рентабельна в нашей стране, ну, где-нибудь после цены 6-7 центов за киловатт.
Марина Катыс: А в настоящее время - какова цена одного киловатта?
Игорь Брызгунов: Порядка 4, в исключительных местах - 5. Ходят легенды, что где-то глубоко в Татарии есть до 10, но это, наверное, локальные "штучки" местных администраций. Не думаю, что это правда.
Марина Катыс: По мнению Игоря Брызгунова, быстрое развитие ветроэнергетики в Германии объясняется чисто экономическими причинами.
Игорь Брызгунов: Основной источник электроэнергии в Германии - импорт электроэнергии и импорт топлива для выработки электроэнергии, а также свои источники бурых углей. Добыча этих бурых углей с ростом объема становится все дороже и все дороже, и целесообразнее в Германии стало развивать электроэнергетику. Если посмотреть историю этого процесса, то до 1972 года можно было ветрогенераторы в Германии сосчитать по пальцам. Сейчас же это лидер рынков с ежегодным приростом 40 процентов от всех предыдущих мощностей.
Марина Катыс: Недавно Касьянов подписал постановление относительно развития ветроэнергетики в Российской Федерации. Как вы думаете, насколько это окажется эффективным, насколько это продвинет ветроэнергетику на российский север и в другие районы, где дуют сильные ветра?
Игорь Брызгунов: Безусловно, любая государственная поддержка любого нового наукоемкого рынка имеет большое значение. Ну, если взять, например, хотя бы Германию, то до применения законодательств 1974 года, которые пошли в пользу ветроэнергетике, ветроэнергетика в Германии сильно не развивалась. Стоило, допустим, в Америке временно отменить один цент с оплаты электроэнергии в пользу ветроэнергетики, как сразу она начала там чахнуть. Так что государственная поддержка в любом случае поможет.
Марина Катыс: В 2001 году рынок ветроэнергетики США вырос более чем на 60 процентов. Всего же в мире в этот год ветроэнергетическими установками было выработано более 20 гегаватт. Сейчас в Калифорнии строится 18 новых ветроэлектростанций общей мощностью 500 мегаватт. Электроэнергия с некоторых новых станций в США продается дешевле 3 центов за 1 киловатт-час, что делает энергию ветра энергоресурсом более выгодным, чем природный газ. Например, зимой в Калифорнии цена электричества из природного газа достигала 15-20 центов за один киловатт-час. В 2001 году американская ветроэнергетика увеличила мощность установленных ветроэлектростанций на 1695 мегаватт, чего достаточно для обеспечения электричеством 1 400 000 типовых домов. Однако в России ветроэнергетические установки остаются экзотикой. Пока их применение достаточно выгодно лишь в отдаленных районах, лишенных центрального энергоснабжения. Продолжает Игорь Брызгунов.
Игорь Брызгунов: Очень многое зависит и от наличия ветроэнергоресурсов на этом месте. Очень многое зависит, насколько далеко располагаются основные сети энергоснабжения. Что же касается локальных источников, то они ставятся там, где проблему энергоснабжения без них не решить. Поэтому вопрос окупаемости тут не стоит. Хотя в среднем цены на оборудование в ветроэнергетике, они колеблются от 1200 до 2000 долларов за один киловатт.
Марина Катыс: Допустим, мы берем районы Крайнего Севера, где нет сетевой электроэнергии, где есть дизельная электростанция и рядом можно поставить ветряк. Вот какая энергия, в конце концов, все-таки окажется ниже по себестоимости?
Игорь Брызгунов: Ну, естественно, ветрогенератор. Если рассматривать альтернативу строительства, допустим, дизельного какого-то агрегата, то есть, вот нужна поселку мощность 250 киловатт. Местная администрация рассматривает две альтернативы: ветрогенератор с возможностью накопления электроэнергии и дизельную станцию. Естественно, будет экономически целесообразнее строить ветрогенератор. После определенного времени, если брать адекватную стоимость ветрогенератора и дизельной станции, электроэнергия от ветрогенераторов, она станет бесплатной, и раскошеливаться нужно будет только на обслуживание этих машин.
Что же касается дизель-генераторов, во-первых, срок службы у них не 20 лет, как в среднем в ветроэнергетике, а 5 лет порядка, ну, если там еще будут ремонты большие, вот, туда же нужно и топливо завозить, а это тоже денежки, и немалые.
Марина Катыс: В том-то все и дело. Для меня не совсем понятно, почему районы Крайнего Севера, где дуют 11 месяцев в году очень сильные ветры, снабжаются дизельным топливом. Всякий раз проблемы с северным завозом: чего-то не завезли, люди мерзнут, люди сидят без света, - хотя можно было бы это решить с помощью автономных ветроэнергетических установок.
Игорь Брызгунов: Мне кажется, в проблемах энергоснабжения севера большую роль играют различные политические или экономические интересы. Ну, мне кажется, суть не здесь надо искать.
Марина Катыс: То есть, северный завоз - это всегда большие деньги, и никто не хочет от них отказываться.
Игорь Брызгунов: Да. Наверное, так. Наверное, так. Это большой бизнес, а там свои законы.
Марина Катыс: На что должен рассчитывать фермер или чабан, который желает жить автономной электрической жизнью, чтобы иметь такую установку?
Игорь Брызгунов: Фермеру или чабану мы бы предложили генератор "Бриз", это 5 киловатт. Самые изысканные интересы любого фермера и любого чабана она может удовлетворить. Что-нибудь порядка 3 000 долларов.
Марина Катыс: То есть, вполне доступно на самом деле для среднего крепко стоящего хозяйства?
Игорь Брызгунов: Безусловно. Как раз среднее крепко стоящее хозяйство и является целевой группой проекта "Бриз". Все это делается для них. Вообще технология в изготовлении генераторов для ветрогенераторов, которую мы применяем, это некий "Мерседес" сегодня в энергетике, хотя недорогой. Это генераторы с постоянными магнитами, и они позволяют использовать самые слабые ветры. Например, наша опытная установка на Мурманском шоссе, она страгивается со скорости 1,5 метра в секунду. Ни одни ветрогенератор сегодня такого не может. Это скорость, когда флаг только начинает развиваться. Поэтому в принципе, это могут быть любые районы, за исключением глухих болот в окружении лесов. То есть, машина достаточно универсальная.
Марина Катыс: По словам Игоря Брызгунова, большая ветроэнергетика не развивается в России потому, что для этого нет необходимых условий.
Игорь Брызгунов: Ветроэнергетика - это высокотехнологичная индустрия. Что же касается локальных источников, то вот, например, наша компания сейчас развивает проект "Муссон", это производство ветрогенератора мощностью 30 киловатт как раз для локальных потребителей. Целевая группа наших ветрогенераторов - это поселки, предприятия малого бизнеса. Поскольку девиз проекта "Муссон" - это не продажа ветрогенераторов, а решение проблемы энергоснабжения, то вот, например, рыбаки, у которых перебои с энергоснабжением, которым приходится с дорогим керосином крутить дизельные электрогенераторы, они теряют часть своего улова на этапах доставки или переработки там, где плохо с энергоснабжением. Такой источник дармовой электроэнергии сможет им помочь.
Это коттеджные какие-то поселки, сейчас эта тема очень бурно развивается, у нас много сейчас запросов от людей, строящих новые дома, от компании, которая осваивает территории в пригородах Петербурга - там, где не очень хорошо с энергоснабжением.
Также мы надеемся, как на достаточно серьезного заказчика, это на федеральные министерства. На их пункты наблюдения, которые размещаются в тех местах, где нет возможности подвести постоянное энергоснабжение.
Марина Катыс: Вы имеете в виду всякие метеостанции, геологические экспедиции?
Игорь Брызгунов: Да, совершенно верно. "Оборудование островного базирования", как они называют.
Марина Катыс: И все-таки, кто же они, частные российские покупатели ветроэнергетических установок? С этим ворсом я обратилась к профессору Московского авиационного института Владимиру Добровольскому.
Владимир Добровольский: В основном, люди, которые хотят почему-то получить независимость, энергетическую независимость от всех и от всего. Даже вот под Москвой положение достаточно сложное с электричеством, постоянно происходят выключения, нет никакой надежды, что вы гарантированно обеспечены электроэнергией.
Марина Катыс: Ну, и второй момент - тарифы на электроэнергию постоянно растут, а приобретение ветрогенератора гарантирует, что со временем это окупится, а тарифы-то расти не будут.
Владимир Добровольский: Ну, это теоретически. Если вы где-то живете на берегу озера, то вот ваш ветроагрегат окупится где-то в течение там 6-8 месяцев. Если вы живете где-то под Москвой, ваш ветроагрегат никогда не окупится, потому что всегда будут пользоваться электроэнергией, которая в ваших сетях. Дешевле просто будет. Как бы ни задирали бы стоимость электроэнергии в сети, все равно там, где есть сеть, всегда это будет дешевле.
Это очень сложная структура - ветроэнергетика. Для автономных энергосистем это, конечно, очень интересно. Вот вы представляете, на берегу озера у вас баня стоит. Рядышком стоит ветроагрегат. Хорошо, никакое загрязнение, ничего у вас там нет. Спокойно крутится, вы приходите в баню, у вас там свет и все, что хотите. А подвести туда провод невозможно от сети, потому что его либо украдут, либо это просто на большое очень расстояние.
Марина Катыс: Ну, и каковы же достоинства ветроэнергетических установок? Во-первых, для их эксплуатации не требуется топлива, следовательно, нет выбросов вредных веществ в атмосферу. Они, в отличие от тепловых электростанций, не требуют воды. Во-вторых, эти установки не нуждаются в значительном отчуждении земель, достаточно площадки под фундамент и дороги к ней, а для строительства можно выбрать земли, непригодные для хозяйственной деятельности. В-третьих, современные ветроэнергетические установки полностью автоматизированы и не требуют дежурного персонала. Монтируются и устанавливаются они очень быстро.
