Ведущая Марина Катыс
Марина Катыс:
Говорит Радио Свобода.
В эфире экологическая программа "Запретная зона".
У микрофона - автор и ведущая программы Марина Катыс.
4 декабря 2000 года на Ново-Воронежской атомной электростанции в районе водоотводного канала первого и второго энергоблоков был обнаружен участок с повышенным уровнем радиации, сообщили в МЧС России. В настоящее время этот участок обнесен колючей проволокой и предупреждающими знаками. Однако причины повышения радиационного фона до сих пор не выяснены.
Ново-Воронежская АЭС - одна из старейших атомных станций России. Она была пущена в 1964 году. Два первых энергоблока Ново-Воронежской атомной станции уже выведены из эксплуатации в 1988 и 1990 годах соответственно, однако полномасштабные работы по демонтажу этих блоков не производятся из-за отсутствия средств. В 2001 и 2002 годах подходят к концу тридцатилетние сроки эксплуатации второго и третьего энергоблоков станции. Эксперты комиссии под эгидой МАГАТЭ пришли к выводу, что привести уровень безопасности Ново-Воронежской АЭС в соответствие с международными нормами не представляется возможным. В связи с этим в целях обеспечения экологической и экономической безопасности страны все энергоблоки станции постепенно должны быть выведены из эксплуатации. В настоящее время на Ново-Воронежской АЭС работают три реактора, два из них типа ВВР-440 и один ВВР-1000.
Об обнаруженных на территории Ново-Воронежской АЭС участках с повышенным уровнем радиации жители самого Нового Воронежа узнали 30 ноября 2000 года из публикации в "Комсомольской правде".
Вот что говорит по этому поводу журналистка ново-воронежской телерадиокомпании "Дон" Ольга Кубышкина.
Ольга Кубышкина:
Город переполошился, конечно. Но мы быстро сориентировались в ситуации, потому что наши мужья и наши отцы и братья работают на атомной станции. Мы от них получаем информацию, что называется, из первых рук.
Утечки не было. На берегу Дона на почве был обнаружен изотоп кобальта-60. Это было обнаружено не местными надзорными органами. Это - "зеленые". Причем, ростовские, которые сейчас выступают против введения в эксплуатацию первого блока Ростовской атомной станции. То есть, сначала в земле обнаружили цезий-137, ну, и пошли выше по течению, подошли к Ново-Воронежской атомной станции и стали брать пробы. Но вот цезия-137 как раз здесь не нашли, а обнаружили кобальт-60.
Стали проводить более тщательные анализы, и специалисты пришли к такому выводу, что это - последствия утечки из хранилища жидких радиоактивных отходов, которая была в 1985 году. Тогда, действительно, пошло на перелив. Не уследил рядовой сотрудник за технологическим процессом - и была утечка.
Насколько мне известно, в течение последующих лет в районе ХЖО (хранилища жидких отходов) бурили скважины, брали оттуда на анализ пробы. Ситуация, вроде бы, нормализовалась. Но коль жидкие отходы попадают в грунт, они, разумеется, просачиваются, попадают в грунтовые воды, и вот сейчас они и "выскочили", что называется, на поверхность почвы. Причем, как утверждают специалисты-радиологи, вот этот изотоп в результате той утечки просто не мог никоим образом появиться.
Мы пытались любыми способами добыть информацию, мы выезжали на место происшествия, говорили с людьми, которые занимаются дезактивацией этой территории, наблюдали за самим процессом. Там снимали зараженный грунт, хоронили его, сжигали кусты, которые росли вот на этом участке территории, там где-то около 40 квадратных метров. Сейчас там, насколько мне известно, залили все бетоном.
Зараза эта не была разнесена, хотя в некоторых точках вот этого небольшого клочка земли фон достигал довольно значительных отметок. Хотя нам говорили о 240 рентгенах, было и 400 и даже в некоторых точках - 1000.
Марина Катыс:
Сотрудники воронежской экологической организации "Зеленая стрела" узнали о случившемся несколько позднее.
Говорит эколог Алексей Козлов.
Алексей Козлов:
Нам стало это известно во вторник - после самого события, которое произошло в понедельник. Непосредственно информация первая была, как ни странно, от "Ассошиэйтед Пресс", вообще - англоязычная. Мы сразу же попытались связаться каким-то образом со станцией, но в редакции газеты "Рабочий атом", которая является фактически органом официальным станции, вообще заявили, что они ничего не знают. А в Комитете по охране окружающей среды Нового Воронежа было заявлено следующее: "чрезвычайной ситуации не зафиксировано на территории станции".
Помимо этого, у нас была информация уже о заявлениях представителей "Росэнергоатома" в Москве, которые путались в числах, - когда этот разлив выявился и так далее. Ничего конкретного не говорили (уровень радиации, какой зафиксирован, площадь и так далее), но, тем не менее, утверждали, что это не опасно.
Позже появилась информация на русскоязычных лентах новостей, типа utro.ru, lenta.ru, о том, что зафиксировано несколько участков на территории станции с повышенным уровнем радиоактивности, и участки эти достаточно близко находятся от излучины реки Дон, и, возможно, это связано с утечкой радиоактивных материалов из могильников либо как-то связано с остановленными реакторами. По нашей информации, из них до сих пор не выгружено отработавшее топливо, которое вполне может послужить причиной для радиоактивного заражения территории.
Марина Катыс:
Впрочем, в данном случае причины появления на территории Ново-Воронежской АЭС участков с повышенным радиационным фоном могут самые разные.
В частности, по мнению академика Алексея Яблокова, возглавляющего Центр экологической политики России, это может быть и следствием использования двух остановленных энергоблоков в качестве хранилищ.
Алексей Яблоков:
В 1995 году областной Комитет по охране природы представил справку о проверке состояния безопасности функционирования Ново-Воронежской атомной станции. И в этой справке было написано черным по белому: на АЭ произведен останов первого, второго блоков. Руководящие документы предписывали содержание их в радиационно-безопасном состоянии, однако, в помещениях энергоблока № 1 организовано хранение отработавшего ядерного топлива с первого и четвертого энергоблоков. Это делает блок № 1 ядерно-опасным.
То есть уже тогда, в нарушение всех существующих правил и норм, территории блоков, выведенных из строя, использовались не по назначению. Важен сам факт. Не должно быть этого у остановленных блоков. Не должно быть.
Марина Катыс:
Не менее странным, чем появление изотопа кобальта-60, по мнению экологов, является и поведение руководства атомной станции.
Говорит Алексей Козлов.
Алексей Козлов:
Вообще, это обнаружено было случайно, фактически - благодаря тому, что в непосредственной близости проводились учения МЧС. А если бы они не происходили? Никто не может сказать, когда этот разлив случился. Он был зафиксирован в понедельник, 4 декабря, если я не ошибаюсь, но когда он реально случился, до сих пор сказать никто не может.
Нас-то интересует, в основном, почему молчит сама станция, почему очень дозированная информация идет. Причем, она идет дозированная именно на регион, на Воронеж непосредственно и на Новый Воронеж. И это странно, потому что, например, вот эти московские информационные агентства, информационные ленты, информационные интернет-сайты, они фактически дают информации больше, чем обладает воронежский, будем так говорить, потребитель информации.
Марина Катыс:
Дело в том, что в октябре 1999 года - то есть, почти за год до описываемых событий - администрация Нового Воронежа совместно с руководством атомной станции и местной городской Думой добились принятия совершенно беспрецедентного документа.
Слово академику Алексею Яблокову.
Алексей Яблоков:
Территория Нового Воронежа была закрыта для журналистов и проверяющих. Им надоели обеспокоенные граждане, средства массовой информации, проверяющие официальные лица. И они приняли решение, что на территорию города Нового Воронежа журналистам - допуск только с разрешения, а проверяющим - тоже с только с разрешения местной администрации.
Марина Катыс:
Что же касается обнаруженного на загрязненных участках изотопа кобальта-60, то, во-первых, этот изотоп впервые был обнаружен в почве вблизи АЭС достаточно давно, а во-вторых, его появление в этих местах не могут объяснить ни сотрудники атомной станции, ни сами экологи.
Продолжает академик Алексей Яблоков.
Алексей Яблоков:
Давно уже в почвах вокруг Ново-Воронежской АЭС обнаруживались достоверно значимые величины кобальта-60. Давно. Об этом публикации есть в научной прессе. То есть и раньше это было.
Кобальт - радиоизотоп, возникающий в стенках реакторов от вторичного облучения. Это - не из отработавшего ядерного топлива. Причем, кобальт имеет возможность биоконцентрации. Вроде бы, содержание очень маленькое, а благодаря тому, что в моллюсках, в водорослях, в планктоне содержание радионуклидов может быть повышено в сотни тысяч раз по сравнению тем, что это бывает в воде. Отсюда и выводы...
Марина Катыс:
Однако вернемся к истории вопроса об обнаружения на территории Ново-Воронежской АЭС участков с повышенным радиационным фоном.
О том, как средства массовой информации освещали это событие, рассказывает наш воронежский корреспондент Михаил Жеребятьев.
Михаил Жеребятьев:
В понедельник, 4 декабря, на территории Ново-Воронежской атомной электростанции в месте сброса воды одного из неработающих энергоблоков было обнаружено увеличение уровня радиационного фона. Сообщение об этом прозвучало вечером того же дня в выпуске новостей областного государственного телеканала. Информацию о появлении очага радиационного заражения представил также независимый информационно-аналитический бюллетень "Антиядерное сопротивление".
По данным экологов, увеличение радиации превысило естественный фон в 2-3 раза. Наряду с этим данные источники информации утверждали, что там же имеются участки с десяти-пятнадцатикратным превышением радиационного фона.
Воронежское агентство новостей "Нива" сообщило 6 декабря, что опасная территория обнесена колючей проволокой и отмечена предупредительными знаками. Однако общая площадь заражения при этом не называлась.
Директор станции Вячеслав Викин, слова которого воспроизвели и "Новости" государственного телеканала, и агентство новостей "Нива", утверждал, что радиационного загрязнения в реке Дон - нет, содержание радиоактивных веществ в воде и рыбе находится на уровне многолетнего среднего значения.
7 декабря в газете "Московский комсомолец в Воронеже" появилась заметка "ЧП на Ново-Воронежской АЭС", повествующая о другом событии, которое имело место во вторник, 5 декабря. "Около двух тон машинного масла разлилось на территории промышленной зоны Ново-Воронежской АЭС. Площадь загрязнения составила около 250 квадратных метров. Причиной ЧП стал один из трех старых трансформаторов, которые перевозились в промзону для ремонта. Агрегат упал с транспортной тележки и опрокинулся. Последствия ЧП были частично локализованы. Загрязненную территорию засыпали песком, который затем собрали и временно разместили на территории АЭС" (конец цитаты).
Однако вечером того же дня в новостях областного гостелеканала прошла информация о радиационном загрязнении на территории АЭС. В ней говорилось, что, начиная с 4 декабря, на станции продолжались работы по ликвидации последствий загрязнения изотопом кобальт-60 участка размером 40 квадратных метров в районе канала энергоблоков один и два. На место происшествия была допущена съемочная группа областного телевидения. Гамма-фон на месте съемки составил 80 микрорентген в час и выше.
Первоначально комиссия из "Росэнергоатома" выдвигала семь версий загрязнения. Среди них - аварийный выброс из действующих блоков, но эту версию исключили сразу, так как при подобных выбросах появляется сразу несколько изотопов. Обнаруженный в почве и иловых отложениях единственный изотоп свидетельствует о том, что утечка произошла из хранилища радиоактивных отходов.
Пятнадцать лет назад из хранилища № 2 в большом количестве произошла утечка кобальта-60, который имеет свойство проходить через песчаные почвы и накапливаться на более плотном грунте. Из-за толчков подземных вод они стали выходить наружу.
Марина Катыс:
9 декабря 2000 года пресс-центр концерна "Росэнергоатом" распространил сообщение (цитирую): "Радиационное загрязнение санитарной зоны близ Ново-Воронежской АЭС не связано с эксплуатацией энергоблоков. Работники АЭС ограничили доступ в опасный район и удаляют загрязненный грунт. Специалисты пытаются выявить источник повышенного радиационного фона. Содержание радиоактивных веществ в воде и рыбе реки Дон находится на уровне многолетнего среднего значения".
Прокомментировать это сообщение концерна "Росэнергоатом" я попросила президента Центра экологической политики России Алексея Яблокова.
Алексей Яблоков:
Установлено, что в некоторых точках величины загрязнения превышают допустимые для санитарно-защитной зоны. Чтобы атомщики вот такую штуку написали, так это очень серьезно.
Дальше тоже фраза, которая требует комментариев. Радиоактивное загрязнение воды и рыбы реки Дон отсутствует. "Содержание радиоактивных веществ в воде и рыбе реки Дон находится на уровне многолетнего среднего значения". И вот это меня очень беспокоит. Вот как только начинают разговоры о "многолетнем среднем", это значит, что в этом году намного выше, чем в среднем.
Вот так я читаю эту информацию. Наученный опытом чтения такой информации, десятки лет, когда вот под "многолетними средними" скрывалось именно огромное превышение.
Мы же знаем, как хитрым образом атомные станции учитывают свои выбросы. Датчики стоят не в середине потока газа аэрозольного, а сбоку трубы, и поэтому основной поток проходит мимо этих датчиков...
Марина Катыс:
В Новом Воронеже побывала наш корреспондент Елена Фанайлова. Вот что она рассказывает о позиции, занятой официальными представителями Минатома, "Росэнергоатома" и Госатомнадзора.
Елена Фанайлова:
За время моих попыток получить комментарии о событиях на Ново-Воронежской атомной станции сначала у ее руководства, а затем у представителей "Росэнергоатома" и Госатомнадзора у меня сложилось четкое ощущение: для людей, которые руководят атомной энергетикой характерна какая-то корпоративная стыдливость во всем, что касается информирования общественности об опасности, связанной с мирным атомом.
Когда я спрашивала у своих воронежских знакомых, что им известно о событиях на атомной станции, люди только устало отмахивались: "Ну, что там опять, утечка или выброс?" Дело в том, что информация о повышении уровня радиации с известной регулярностью попадает на страницы местных газет либо появляется в городе по неофициальным каналам, и тогда начинается очередная волна слухов.
Горожане давно не верят, что уровень радиации в Воронеже находится в норме, и основания для недоверия есть. В основном, это закрытая информационная политика городских чиновников и руководства станции. Одна из особенностей этой политики, - журналисты центральных изданий могут получить комментарий местных атомщиков только по согласованию с Москвой.
8 декабря вместе со съемочной группой НТВ по Центральному Черноземью мы выехали в Новый Воронеж. У нас была договоренность об интервью с директором станции Вячеславом Викиным, однако в назначенное время нас не ждали. Глава пресс-службы Ново-Воронежской атомной станции Геннадий Кулаков заявил, что полчаса назад на станции изменилась ситуация, директор находится вне территории станции, и разрешение на доступ к любой информации мы должны получить в Москве, в эксплуатирующей организации, которой является концерн "Росэнергоатом". Мы позвонили в Москву, выяснили, что руководство "Росэнергоатома" не возражает. Продолжала возражать пресс-служба Ново-Воронежской атомной станции. В итоге мы получили только официальный пресс-релиз, где говорилось, что обстановка на станции нормализована, загрязненный участок изолирован.
Моя попытка получить комментарий у начальника Управления по надзору за ядерной и радиационной безопасностью атомных станций Госатомнадзора Сергея Адамчика также завершилась довольно своеобразно. Сергей Анатольевич назначил встречу, любезно начал беседу, предоставил справку о локальном радиоактивном загрязнении санитарно-защитной зоны Ново-Воронежской атомной станции, подготовленную комиссией концерна "Росэнергоатом", "Атомэнергопроектом", и исследовательским центром Института биофизики. Однако дать собственные комментарии экологической программе Радио Свобода Адамчик отказался, мотивируя это тем, что, во-первых, вообще не доверяет прессе, а во-вторых, не считает экологию научной дисциплиной. Мне остается только передать своими словами нашу беседу с Сергеем Адамчиком и процитировать представленный им документ.
Начальник Управления по надзору ядерной и радиационной безопасностью атомных станций Госатомнадзора считает, что превышение уровня радиации в санитарной зоне Ново-Воронежской атомной станции не представляет опасности для людей, однако, остается неприятным инцидентом, который требует дальнейшего расследования. Цитирую документ, полученный мной в Госатомнадзоре.
"Комиссия эксплуатирующей организации, созданная для выяснения причин локального загрязнения, в качестве наиболее вероятной причины произошедшего назвала поступление кобальта-60 из зоны подземного загрязнения территории промышленной площадки атомной станции в 1985 году при проливе жидких радиоактивных отходов из хранилища жидких отходов. При детальном анализе было выявлено, что в пробах донных отложений из устья сбросного канала содержится радионуклид станционного происхождения кобальт-60, что требует отнесения донных отложений к категории "твердые радиоактивные отходы", а мощность дозы гамма-излучения на участке протяженностью 20-40 метров составляет 70-300 микрорентген в час, что превышает разрешенное значение. Долгосрочная цель рабочей группы - установить путем проведения дополнительных исследований:
1. происхождение источника загрязнения устья сбросного канала;
2. запас радиоактивности в источнике загрязнения;
3. масштаб поступления кобальта-60 по сравнению с допустимым сбросом" (конец цитаты).
Как сообщил Сергей Адамчик, его Управлением послан запрос в Российский Санэпиднадзор, правопреемник одноименного советского органа, который 15 лет назад, занимаясь расследованием утечки на Ново-Воронежской атомной станции, попросту скрыл факт радиоактивного загрязнения.
Марина Катыс:
Рассказывала Елена Фанайлова.
По оценкам специалистов, Ново-Воронежская атомная станция имеет самый низкий коэффициент безопасности. На станции полностью отсутствует система локализации аварий. К началу 1995 года на станции произошло 27 аварий и происшествий. Причины - так называемый человеческий фактор и старение оборудования. Такое заключение сделали специалисты "Госатомнадзора" Российской Федерации.
10 марта 1995 года с расположенного неподалеку от Ново-Воронежской атомной станции военного полигона российских ВВС поднялся боевой штурмовик Су-25. С этого самолета была запущена боевая управляемая ракета типа "воздух-земля", которая по непонятным причинам сошла с курса и взорвалась в четырех с половиной километрах от атомного реактора Ново-Воронежской станции. В результате взрыва на земле образовалась воронка диаметром 5 метров и глубиной 2 метра, и пострадали 20 окрестных домов.
Говорит академик Алексей Яблоков.
Алексей Яблоков:
Мы все вздрогнули... Даже не то, что вздрогнули, а пришли в ужас. Еще бы три секунды неуправляемого полета этой ракеты, и мы бы имели хуже, чем Чернобыль. Это реально. Это все опубликовано... Вот какая куча проблем около этого Нового Воронежа.
Марина Катыс:
А как это могло случиться, что полигон с такими серьезными стрельбами находится в непосредственной близости от атомной станции?
Алексей Яблоков:
Полигон был раньше. А потом Минатом или там Минсредмаш стал ставить эту самую станцию. Им наплевать на этот полигон. Это, к сожалению, не единичный случай.
Закрытый город Пенза-19, атомный, оказывается, недалеко от складов химического оружия. И никаким разумом это понять нельзя: как это можно было поставить какую-то вот территорию страны в беспредельный риск. И таких случаев несколько.
Это та реальная жизнь, в которой проходит развитие атомной энергетики в России. Почему мы и говорим: неприемлемо опасно, много опаснее, чем атомная энергетика на Западе.
Марина Катыс:
Говорит Радио Свобода.
В эфире экологическая программа "Запретная зона".
У микрофона - автор и ведущая программы Марина Катыс.
4 декабря 2000 года на Ново-Воронежской атомной электростанции в районе водоотводного канала первого и второго энергоблоков был обнаружен участок с повышенным уровнем радиации, сообщили в МЧС России. В настоящее время этот участок обнесен колючей проволокой и предупреждающими знаками. Однако причины повышения радиационного фона до сих пор не выяснены.
Ново-Воронежская АЭС - одна из старейших атомных станций России. Она была пущена в 1964 году. Два первых энергоблока Ново-Воронежской атомной станции уже выведены из эксплуатации в 1988 и 1990 годах соответственно, однако полномасштабные работы по демонтажу этих блоков не производятся из-за отсутствия средств. В 2001 и 2002 годах подходят к концу тридцатилетние сроки эксплуатации второго и третьего энергоблоков станции. Эксперты комиссии под эгидой МАГАТЭ пришли к выводу, что привести уровень безопасности Ново-Воронежской АЭС в соответствие с международными нормами не представляется возможным. В связи с этим в целях обеспечения экологической и экономической безопасности страны все энергоблоки станции постепенно должны быть выведены из эксплуатации. В настоящее время на Ново-Воронежской АЭС работают три реактора, два из них типа ВВР-440 и один ВВР-1000.
Об обнаруженных на территории Ново-Воронежской АЭС участках с повышенным уровнем радиации жители самого Нового Воронежа узнали 30 ноября 2000 года из публикации в "Комсомольской правде".
Вот что говорит по этому поводу журналистка ново-воронежской телерадиокомпании "Дон" Ольга Кубышкина.
Ольга Кубышкина:
Город переполошился, конечно. Но мы быстро сориентировались в ситуации, потому что наши мужья и наши отцы и братья работают на атомной станции. Мы от них получаем информацию, что называется, из первых рук.
Утечки не было. На берегу Дона на почве был обнаружен изотоп кобальта-60. Это было обнаружено не местными надзорными органами. Это - "зеленые". Причем, ростовские, которые сейчас выступают против введения в эксплуатацию первого блока Ростовской атомной станции. То есть, сначала в земле обнаружили цезий-137, ну, и пошли выше по течению, подошли к Ново-Воронежской атомной станции и стали брать пробы. Но вот цезия-137 как раз здесь не нашли, а обнаружили кобальт-60.
Стали проводить более тщательные анализы, и специалисты пришли к такому выводу, что это - последствия утечки из хранилища жидких радиоактивных отходов, которая была в 1985 году. Тогда, действительно, пошло на перелив. Не уследил рядовой сотрудник за технологическим процессом - и была утечка.
Насколько мне известно, в течение последующих лет в районе ХЖО (хранилища жидких отходов) бурили скважины, брали оттуда на анализ пробы. Ситуация, вроде бы, нормализовалась. Но коль жидкие отходы попадают в грунт, они, разумеется, просачиваются, попадают в грунтовые воды, и вот сейчас они и "выскочили", что называется, на поверхность почвы. Причем, как утверждают специалисты-радиологи, вот этот изотоп в результате той утечки просто не мог никоим образом появиться.
Мы пытались любыми способами добыть информацию, мы выезжали на место происшествия, говорили с людьми, которые занимаются дезактивацией этой территории, наблюдали за самим процессом. Там снимали зараженный грунт, хоронили его, сжигали кусты, которые росли вот на этом участке территории, там где-то около 40 квадратных метров. Сейчас там, насколько мне известно, залили все бетоном.
Зараза эта не была разнесена, хотя в некоторых точках вот этого небольшого клочка земли фон достигал довольно значительных отметок. Хотя нам говорили о 240 рентгенах, было и 400 и даже в некоторых точках - 1000.
Марина Катыс:
Сотрудники воронежской экологической организации "Зеленая стрела" узнали о случившемся несколько позднее.
Говорит эколог Алексей Козлов.
Алексей Козлов:
Нам стало это известно во вторник - после самого события, которое произошло в понедельник. Непосредственно информация первая была, как ни странно, от "Ассошиэйтед Пресс", вообще - англоязычная. Мы сразу же попытались связаться каким-то образом со станцией, но в редакции газеты "Рабочий атом", которая является фактически органом официальным станции, вообще заявили, что они ничего не знают. А в Комитете по охране окружающей среды Нового Воронежа было заявлено следующее: "чрезвычайной ситуации не зафиксировано на территории станции".
Помимо этого, у нас была информация уже о заявлениях представителей "Росэнергоатома" в Москве, которые путались в числах, - когда этот разлив выявился и так далее. Ничего конкретного не говорили (уровень радиации, какой зафиксирован, площадь и так далее), но, тем не менее, утверждали, что это не опасно.
Позже появилась информация на русскоязычных лентах новостей, типа utro.ru, lenta.ru, о том, что зафиксировано несколько участков на территории станции с повышенным уровнем радиоактивности, и участки эти достаточно близко находятся от излучины реки Дон, и, возможно, это связано с утечкой радиоактивных материалов из могильников либо как-то связано с остановленными реакторами. По нашей информации, из них до сих пор не выгружено отработавшее топливо, которое вполне может послужить причиной для радиоактивного заражения территории.
Марина Катыс:
Впрочем, в данном случае причины появления на территории Ново-Воронежской АЭС участков с повышенным радиационным фоном могут самые разные.
В частности, по мнению академика Алексея Яблокова, возглавляющего Центр экологической политики России, это может быть и следствием использования двух остановленных энергоблоков в качестве хранилищ.
Алексей Яблоков:
В 1995 году областной Комитет по охране природы представил справку о проверке состояния безопасности функционирования Ново-Воронежской атомной станции. И в этой справке было написано черным по белому: на АЭ произведен останов первого, второго блоков. Руководящие документы предписывали содержание их в радиационно-безопасном состоянии, однако, в помещениях энергоблока № 1 организовано хранение отработавшего ядерного топлива с первого и четвертого энергоблоков. Это делает блок № 1 ядерно-опасным.
То есть уже тогда, в нарушение всех существующих правил и норм, территории блоков, выведенных из строя, использовались не по назначению. Важен сам факт. Не должно быть этого у остановленных блоков. Не должно быть.
Марина Катыс:
Не менее странным, чем появление изотопа кобальта-60, по мнению экологов, является и поведение руководства атомной станции.
Говорит Алексей Козлов.
Алексей Козлов:
Вообще, это обнаружено было случайно, фактически - благодаря тому, что в непосредственной близости проводились учения МЧС. А если бы они не происходили? Никто не может сказать, когда этот разлив случился. Он был зафиксирован в понедельник, 4 декабря, если я не ошибаюсь, но когда он реально случился, до сих пор сказать никто не может.
Нас-то интересует, в основном, почему молчит сама станция, почему очень дозированная информация идет. Причем, она идет дозированная именно на регион, на Воронеж непосредственно и на Новый Воронеж. И это странно, потому что, например, вот эти московские информационные агентства, информационные ленты, информационные интернет-сайты, они фактически дают информации больше, чем обладает воронежский, будем так говорить, потребитель информации.
Марина Катыс:
Дело в том, что в октябре 1999 года - то есть, почти за год до описываемых событий - администрация Нового Воронежа совместно с руководством атомной станции и местной городской Думой добились принятия совершенно беспрецедентного документа.
Слово академику Алексею Яблокову.
Алексей Яблоков:
Территория Нового Воронежа была закрыта для журналистов и проверяющих. Им надоели обеспокоенные граждане, средства массовой информации, проверяющие официальные лица. И они приняли решение, что на территорию города Нового Воронежа журналистам - допуск только с разрешения, а проверяющим - тоже с только с разрешения местной администрации.
Марина Катыс:
Что же касается обнаруженного на загрязненных участках изотопа кобальта-60, то, во-первых, этот изотоп впервые был обнаружен в почве вблизи АЭС достаточно давно, а во-вторых, его появление в этих местах не могут объяснить ни сотрудники атомной станции, ни сами экологи.
Продолжает академик Алексей Яблоков.
Алексей Яблоков:
Давно уже в почвах вокруг Ново-Воронежской АЭС обнаруживались достоверно значимые величины кобальта-60. Давно. Об этом публикации есть в научной прессе. То есть и раньше это было.
Кобальт - радиоизотоп, возникающий в стенках реакторов от вторичного облучения. Это - не из отработавшего ядерного топлива. Причем, кобальт имеет возможность биоконцентрации. Вроде бы, содержание очень маленькое, а благодаря тому, что в моллюсках, в водорослях, в планктоне содержание радионуклидов может быть повышено в сотни тысяч раз по сравнению тем, что это бывает в воде. Отсюда и выводы...
Марина Катыс:
Однако вернемся к истории вопроса об обнаружения на территории Ново-Воронежской АЭС участков с повышенным радиационным фоном.
О том, как средства массовой информации освещали это событие, рассказывает наш воронежский корреспондент Михаил Жеребятьев.
Михаил Жеребятьев:
В понедельник, 4 декабря, на территории Ново-Воронежской атомной электростанции в месте сброса воды одного из неработающих энергоблоков было обнаружено увеличение уровня радиационного фона. Сообщение об этом прозвучало вечером того же дня в выпуске новостей областного государственного телеканала. Информацию о появлении очага радиационного заражения представил также независимый информационно-аналитический бюллетень "Антиядерное сопротивление".
По данным экологов, увеличение радиации превысило естественный фон в 2-3 раза. Наряду с этим данные источники информации утверждали, что там же имеются участки с десяти-пятнадцатикратным превышением радиационного фона.
Воронежское агентство новостей "Нива" сообщило 6 декабря, что опасная территория обнесена колючей проволокой и отмечена предупредительными знаками. Однако общая площадь заражения при этом не называлась.
Директор станции Вячеслав Викин, слова которого воспроизвели и "Новости" государственного телеканала, и агентство новостей "Нива", утверждал, что радиационного загрязнения в реке Дон - нет, содержание радиоактивных веществ в воде и рыбе находится на уровне многолетнего среднего значения.
7 декабря в газете "Московский комсомолец в Воронеже" появилась заметка "ЧП на Ново-Воронежской АЭС", повествующая о другом событии, которое имело место во вторник, 5 декабря. "Около двух тон машинного масла разлилось на территории промышленной зоны Ново-Воронежской АЭС. Площадь загрязнения составила около 250 квадратных метров. Причиной ЧП стал один из трех старых трансформаторов, которые перевозились в промзону для ремонта. Агрегат упал с транспортной тележки и опрокинулся. Последствия ЧП были частично локализованы. Загрязненную территорию засыпали песком, который затем собрали и временно разместили на территории АЭС" (конец цитаты).
Однако вечером того же дня в новостях областного гостелеканала прошла информация о радиационном загрязнении на территории АЭС. В ней говорилось, что, начиная с 4 декабря, на станции продолжались работы по ликвидации последствий загрязнения изотопом кобальт-60 участка размером 40 квадратных метров в районе канала энергоблоков один и два. На место происшествия была допущена съемочная группа областного телевидения. Гамма-фон на месте съемки составил 80 микрорентген в час и выше.
Первоначально комиссия из "Росэнергоатома" выдвигала семь версий загрязнения. Среди них - аварийный выброс из действующих блоков, но эту версию исключили сразу, так как при подобных выбросах появляется сразу несколько изотопов. Обнаруженный в почве и иловых отложениях единственный изотоп свидетельствует о том, что утечка произошла из хранилища радиоактивных отходов.
Пятнадцать лет назад из хранилища № 2 в большом количестве произошла утечка кобальта-60, который имеет свойство проходить через песчаные почвы и накапливаться на более плотном грунте. Из-за толчков подземных вод они стали выходить наружу.
Марина Катыс:
9 декабря 2000 года пресс-центр концерна "Росэнергоатом" распространил сообщение (цитирую): "Радиационное загрязнение санитарной зоны близ Ново-Воронежской АЭС не связано с эксплуатацией энергоблоков. Работники АЭС ограничили доступ в опасный район и удаляют загрязненный грунт. Специалисты пытаются выявить источник повышенного радиационного фона. Содержание радиоактивных веществ в воде и рыбе реки Дон находится на уровне многолетнего среднего значения".
Прокомментировать это сообщение концерна "Росэнергоатом" я попросила президента Центра экологической политики России Алексея Яблокова.
Алексей Яблоков:
Установлено, что в некоторых точках величины загрязнения превышают допустимые для санитарно-защитной зоны. Чтобы атомщики вот такую штуку написали, так это очень серьезно.
Дальше тоже фраза, которая требует комментариев. Радиоактивное загрязнение воды и рыбы реки Дон отсутствует. "Содержание радиоактивных веществ в воде и рыбе реки Дон находится на уровне многолетнего среднего значения". И вот это меня очень беспокоит. Вот как только начинают разговоры о "многолетнем среднем", это значит, что в этом году намного выше, чем в среднем.
Вот так я читаю эту информацию. Наученный опытом чтения такой информации, десятки лет, когда вот под "многолетними средними" скрывалось именно огромное превышение.
Мы же знаем, как хитрым образом атомные станции учитывают свои выбросы. Датчики стоят не в середине потока газа аэрозольного, а сбоку трубы, и поэтому основной поток проходит мимо этих датчиков...
Марина Катыс:
В Новом Воронеже побывала наш корреспондент Елена Фанайлова. Вот что она рассказывает о позиции, занятой официальными представителями Минатома, "Росэнергоатома" и Госатомнадзора.
Елена Фанайлова:
За время моих попыток получить комментарии о событиях на Ново-Воронежской атомной станции сначала у ее руководства, а затем у представителей "Росэнергоатома" и Госатомнадзора у меня сложилось четкое ощущение: для людей, которые руководят атомной энергетикой характерна какая-то корпоративная стыдливость во всем, что касается информирования общественности об опасности, связанной с мирным атомом.
Когда я спрашивала у своих воронежских знакомых, что им известно о событиях на атомной станции, люди только устало отмахивались: "Ну, что там опять, утечка или выброс?" Дело в том, что информация о повышении уровня радиации с известной регулярностью попадает на страницы местных газет либо появляется в городе по неофициальным каналам, и тогда начинается очередная волна слухов.
Горожане давно не верят, что уровень радиации в Воронеже находится в норме, и основания для недоверия есть. В основном, это закрытая информационная политика городских чиновников и руководства станции. Одна из особенностей этой политики, - журналисты центральных изданий могут получить комментарий местных атомщиков только по согласованию с Москвой.
8 декабря вместе со съемочной группой НТВ по Центральному Черноземью мы выехали в Новый Воронеж. У нас была договоренность об интервью с директором станции Вячеславом Викиным, однако в назначенное время нас не ждали. Глава пресс-службы Ново-Воронежской атомной станции Геннадий Кулаков заявил, что полчаса назад на станции изменилась ситуация, директор находится вне территории станции, и разрешение на доступ к любой информации мы должны получить в Москве, в эксплуатирующей организации, которой является концерн "Росэнергоатом". Мы позвонили в Москву, выяснили, что руководство "Росэнергоатома" не возражает. Продолжала возражать пресс-служба Ново-Воронежской атомной станции. В итоге мы получили только официальный пресс-релиз, где говорилось, что обстановка на станции нормализована, загрязненный участок изолирован.
Моя попытка получить комментарий у начальника Управления по надзору за ядерной и радиационной безопасностью атомных станций Госатомнадзора Сергея Адамчика также завершилась довольно своеобразно. Сергей Анатольевич назначил встречу, любезно начал беседу, предоставил справку о локальном радиоактивном загрязнении санитарно-защитной зоны Ново-Воронежской атомной станции, подготовленную комиссией концерна "Росэнергоатом", "Атомэнергопроектом", и исследовательским центром Института биофизики. Однако дать собственные комментарии экологической программе Радио Свобода Адамчик отказался, мотивируя это тем, что, во-первых, вообще не доверяет прессе, а во-вторых, не считает экологию научной дисциплиной. Мне остается только передать своими словами нашу беседу с Сергеем Адамчиком и процитировать представленный им документ.
Начальник Управления по надзору ядерной и радиационной безопасностью атомных станций Госатомнадзора считает, что превышение уровня радиации в санитарной зоне Ново-Воронежской атомной станции не представляет опасности для людей, однако, остается неприятным инцидентом, который требует дальнейшего расследования. Цитирую документ, полученный мной в Госатомнадзоре.
"Комиссия эксплуатирующей организации, созданная для выяснения причин локального загрязнения, в качестве наиболее вероятной причины произошедшего назвала поступление кобальта-60 из зоны подземного загрязнения территории промышленной площадки атомной станции в 1985 году при проливе жидких радиоактивных отходов из хранилища жидких отходов. При детальном анализе было выявлено, что в пробах донных отложений из устья сбросного канала содержится радионуклид станционного происхождения кобальт-60, что требует отнесения донных отложений к категории "твердые радиоактивные отходы", а мощность дозы гамма-излучения на участке протяженностью 20-40 метров составляет 70-300 микрорентген в час, что превышает разрешенное значение. Долгосрочная цель рабочей группы - установить путем проведения дополнительных исследований:
1. происхождение источника загрязнения устья сбросного канала;
2. запас радиоактивности в источнике загрязнения;
3. масштаб поступления кобальта-60 по сравнению с допустимым сбросом" (конец цитаты).
Как сообщил Сергей Адамчик, его Управлением послан запрос в Российский Санэпиднадзор, правопреемник одноименного советского органа, который 15 лет назад, занимаясь расследованием утечки на Ново-Воронежской атомной станции, попросту скрыл факт радиоактивного загрязнения.
Марина Катыс:
Рассказывала Елена Фанайлова.
По оценкам специалистов, Ново-Воронежская атомная станция имеет самый низкий коэффициент безопасности. На станции полностью отсутствует система локализации аварий. К началу 1995 года на станции произошло 27 аварий и происшествий. Причины - так называемый человеческий фактор и старение оборудования. Такое заключение сделали специалисты "Госатомнадзора" Российской Федерации.
10 марта 1995 года с расположенного неподалеку от Ново-Воронежской атомной станции военного полигона российских ВВС поднялся боевой штурмовик Су-25. С этого самолета была запущена боевая управляемая ракета типа "воздух-земля", которая по непонятным причинам сошла с курса и взорвалась в четырех с половиной километрах от атомного реактора Ново-Воронежской станции. В результате взрыва на земле образовалась воронка диаметром 5 метров и глубиной 2 метра, и пострадали 20 окрестных домов.
Говорит академик Алексей Яблоков.
Алексей Яблоков:
Мы все вздрогнули... Даже не то, что вздрогнули, а пришли в ужас. Еще бы три секунды неуправляемого полета этой ракеты, и мы бы имели хуже, чем Чернобыль. Это реально. Это все опубликовано... Вот какая куча проблем около этого Нового Воронежа.
Марина Катыс:
А как это могло случиться, что полигон с такими серьезными стрельбами находится в непосредственной близости от атомной станции?
Алексей Яблоков:
Полигон был раньше. А потом Минатом или там Минсредмаш стал ставить эту самую станцию. Им наплевать на этот полигон. Это, к сожалению, не единичный случай.
Закрытый город Пенза-19, атомный, оказывается, недалеко от складов химического оружия. И никаким разумом это понять нельзя: как это можно было поставить какую-то вот территорию страны в беспредельный риск. И таких случаев несколько.
Это та реальная жизнь, в которой проходит развитие атомной энергетики в России. Почему мы и говорим: неприемлемо опасно, много опаснее, чем атомная энергетика на Западе.
