Борис Парамонов комментирует интервью Анатолия Чубайса российскому еженедельнику "Коммерсант-Власть".
Ведущий программы "Liberty Live" Дмитрий Волчек:
В интервью российскому еженедельнику "Коммерсант-Власть" Анатолий Чубайс сказал, что в своей политике в отношении в отношении крупного бизнеса Кремль руководствуется идеями Александра Солженицына. При этом Чубайс назвал писателя "человеком, ненавидящим современную Россию". Комментирует Борис Парамонов:
Борис Парамонов:
Решающий элемент этой программы -требование деприватизации: шаг, который, осуществись он, приведет, по мнению Анатолия Чубайса, к невероятной катастрофе, в чем он, скорее всего, прав. В этом смысле позиция Солженицына становится, по его словам, человеконенавистнической. Но самое интересное и парадоксальное в выступлении Чубайса в другом - в утверждении, что позиция Солженицына серьезно влияет на ситуацию в целом, то есть, как можно понять Чубайса, пользуется поддержкой властных кругов. Недаром ошарашенный журналист спросил Чубайса: "Вы хотели сказать, что старец-диссидент влияет на президента чекиста", - такого Чубайс прямо не сказал. Но опасения свои - только ли свои, он высказал достаточно внятно. Возникает впечатление, что именем Солженицына хотят воспользоваться, чтобы предостеречь власть от каких-то ненужных и опасных шагов, опасных, по мнению Чубайса и представляемых им кругов. "То, что думает и говорит Солженицын, должно быть табуировано", - вот смысл этого разговора.
"Делай прямо противоположное Солженицыну", - вот правило политического здравого смысла, предложенное здесь Чубайсом. Но он и не подумал скрывать тот общеизвестный факт, что подобно Солженицыну думает подавляющее большинство российского электората. Вот наихудший сценарий Чубайса: власть в столкновении с олигархами, если оно обострится, может разыграть эту карту - почти полную поддержку ее населением. Блокируя такую возможность Чубайс настойчиво, может быть, даже слишком настойчиво утверждает, что никаких антиправительственных поползновений и склонности к авантюрам у олигархов нет.
Мораль: народная война с олигархами опаснее, чем худой мир с ними власти. Имя Солженицына вызывает, естественно, литературные реминесценции, и ближайшая из них - знаменитые слова о Радищеве: "Бунтовщик хуже Пугачева". Вот ведь как повернулась история русской литературы. Крупнейший из ныне живущих писателей ассоциируется не столько с Пушкиным, предостерегавшим от русского бунта - бессмысленного и беспощадного, сколько с вождем такого бунта. Но возникает и другая реминесценция, связанная уже с Путиным и соответствующими возможностями власти. Это - ситуация Наполеона, проигрывавшего русскую кампанию. Был проект изменить положение, выпустив на свободу русских крепостных. Как известно, Наполеон, не пошел на это, ибо как говорилось: "Он был слишком император, чтобы вступить в союз с рабами". Солженицын, похоже, оказался ниже Пушкина. Теперь остается ждать, окажется ли Путин на уровне Наполеона.
Ведущий программы "Liberty Live" Дмитрий Волчек:
В интервью российскому еженедельнику "Коммерсант-Власть" Анатолий Чубайс сказал, что в своей политике в отношении в отношении крупного бизнеса Кремль руководствуется идеями Александра Солженицына. При этом Чубайс назвал писателя "человеком, ненавидящим современную Россию". Комментирует Борис Парамонов:
Борис Парамонов:
Решающий элемент этой программы -требование деприватизации: шаг, который, осуществись он, приведет, по мнению Анатолия Чубайса, к невероятной катастрофе, в чем он, скорее всего, прав. В этом смысле позиция Солженицына становится, по его словам, человеконенавистнической. Но самое интересное и парадоксальное в выступлении Чубайса в другом - в утверждении, что позиция Солженицына серьезно влияет на ситуацию в целом, то есть, как можно понять Чубайса, пользуется поддержкой властных кругов. Недаром ошарашенный журналист спросил Чубайса: "Вы хотели сказать, что старец-диссидент влияет на президента чекиста", - такого Чубайс прямо не сказал. Но опасения свои - только ли свои, он высказал достаточно внятно. Возникает впечатление, что именем Солженицына хотят воспользоваться, чтобы предостеречь власть от каких-то ненужных и опасных шагов, опасных, по мнению Чубайса и представляемых им кругов. "То, что думает и говорит Солженицын, должно быть табуировано", - вот смысл этого разговора.
"Делай прямо противоположное Солженицыну", - вот правило политического здравого смысла, предложенное здесь Чубайсом. Но он и не подумал скрывать тот общеизвестный факт, что подобно Солженицыну думает подавляющее большинство российского электората. Вот наихудший сценарий Чубайса: власть в столкновении с олигархами, если оно обострится, может разыграть эту карту - почти полную поддержку ее населением. Блокируя такую возможность Чубайс настойчиво, может быть, даже слишком настойчиво утверждает, что никаких антиправительственных поползновений и склонности к авантюрам у олигархов нет.
Мораль: народная война с олигархами опаснее, чем худой мир с ними власти. Имя Солженицына вызывает, естественно, литературные реминесценции, и ближайшая из них - знаменитые слова о Радищеве: "Бунтовщик хуже Пугачева". Вот ведь как повернулась история русской литературы. Крупнейший из ныне живущих писателей ассоциируется не столько с Пушкиным, предостерегавшим от русского бунта - бессмысленного и беспощадного, сколько с вождем такого бунта. Но возникает и другая реминесценция, связанная уже с Путиным и соответствующими возможностями власти. Это - ситуация Наполеона, проигрывавшего русскую кампанию. Был проект изменить положение, выпустив на свободу русских крепостных. Как известно, Наполеон, не пошел на это, ибо как говорилось: "Он был слишком император, чтобы вступить в союз с рабами". Солженицын, похоже, оказался ниже Пушкина. Теперь остается ждать, окажется ли Путин на уровне Наполеона.
