"Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека.
Послесловие к кинофестивалю "Чечня".
Жестокая судьба двух братьев-близнецов.
Пространство для свободного движения в инвалидных колясках.
Владимир Ведрашко: Становление гражданского общества, жизнь правозащитных организаций, правовая культура - таков круг обсуждаемых проблем.
Некоторые российские правозащитники предупреждают о нарастании опасных тенденций в обществе - о новых угрозах правам человека и гражданским свободам. Другие правозащитники проводят конкурс грантов под названием "Твой мир за окном" с целью поддержать воспитание в молодежи культуры прав человека и толерантности. Тем временем политологи и историки продолжают разбираться с наследием "черного октября" 1993 года. Однако для очередного выпуска нашей программы мы выбрали другие темы.
Итак, кинофестиваль. 1 октября 2003 года в Москве, в Музее имени Сахарова открылся международный фестиваль документальных фильмов "Чечня".
Первый делом организаторы объявили журналистам и зрителям о том, что Киноцентр на Красной Пресне, где, в соответствии с положениями заблаговременно подписанного договора, 2, 3 и 4 октября планировалось проводить показы фильмов о Чечне, отказал фестивалю в предоставлении зала. Организаторы фестиваля в сложной ситуации приняли решение осуществить показ кинолент в Музее имени Сахарова. Демонстрация фильмов началась 1 октября в 13:00 показом фильма "Чеченская колыбельная".
Юрист, литератор и координатор Антивоенного клуба Анна Каретникова следила за событиями на фестивале "Чечня". Я связался с ней по телефону и вначале попросил коротко рассказать об Антивоенном клубе.
Анна Каретникова: Антивоенный клуб - это организация молодая, еще даже не зарегистрированная. Но, в отличие от организаций правозащитных, мы пытались ее сделать менеджерской. В своей антивоенной деятельности мы делаем упор на концерты, литературные проекты и на широкое информирование общественности о происходящем в Чечне.
Как клуб мы существуем, я думаю, месяцев пять. Наш проект "Музыка против войны в Чечне" осуществлялся этим летом.
Владимир Ведрашко: Почему, собственно, вы избрали эту тему - антивоенное движение, антивоенные проявления в искусстве?
Анна Каретникова: Так антивоенную тематику или антивоенные проявления в искусстве?
Владимир Ведрашко: Это разве вещи не связанные?
Анна Каретникова: Это вещи, конечно, связанные между собой. Наша общая культура, собственно, или ее отсутствие и позволяют войне в Чечне продолжаться.
Владимир Ведрашко: Теперь давайте обратимся к фестивалю. Расскажите, пожалуйста, что это за фестиваль?
Анна Каретникова: Проводился он в Японии, Америке, Англии. Причем в двух последних случаях он был приурочен к визиту туда российского президента. После этого он проводился в Москве. Это -- тематический фестиваль, призы не присуждаются, а фильмы показываются, они объединены общей темой. Фильмы должны были рассказать о Чечне.
Владимир Ведрашко: Рассказали ли они о Чечне? И кому они рассказали? И какой был эффект от этого рассказа в Японии, в Америке, Великобритании и России?
Анна Каретникова: Надо сказать, что в Японии, Америке и Великобритании, конечно, фестиваль привлек большее внимание, чем в России. На руку московским показам, как ни странно, сыграл тот скандал, который вокруг фестиваля произошел. То есть, если бы его не было, его, наверное, следовало бы придумать, потому что в кино пришли не только любители кино или люди, интересующиеся Чечней, но и любители скандалов. Я имею в виду отказ Киноцентра в предоставлении помещения для показов.
Оказал ли фестиваль какое-либо влияние? Да, конечно. Потому что кинолента - это в любом случае факт, с которым очень сложно спорить. Какого бы качества ни были фильмы, какова бы ни была их политическая окраска, направленность, политические и иные пристрастия их создателей, когда тебе показывают то, что происходит на самом деле, когда тебе показывают убитых, с этим сложно спорить. Поэтому чем больше людей увидят эти фильмы, тем больше людей, мне кажется, смогут составить собственное мнение о происходящем. И в этом бесспорная польза такого фестиваля для России и, мне кажется, для гражданского общества, для формирования общественного мнения.
Владимир Ведрашко: Скажите, пожалуйста, по вашим оценкам, сколько примерно зрителей -- за все годы чеченской войны -- что-либо посмотрели на киноэкране, прямо относящееся к этой войне?
Анна Каретникова: К сожалению, если мы говорим о России, я думаю, таких людей довольно мало. У нас нет чеченского кино, у нас практически... Нет, у нас есть художественное кино о войне, но оно, надо сказать, довольно тенденциозно. А что касается документалистики, она не вызывала до сих пор определенного широкого внимания широких же слоев общества, а только тех, кто интересуется этой проблемой. Мне очень жаль, что так происходит.
Но сейчас к нам обращается довольно много народу, которые спрашивают, можем ли мы распространить эти кассеты, фестивальные фильмы на дисках, на кассетах, записи. Очень много зрителей в регионах хотели бы смотреть эти кассеты, их распространять.
Владимир Ведрашко: Можете ли вы их распространять, можете ли вы их тиражировать?
Анна Каретникова: Мы будем пытаться это делать. Мы запросим все материалы в Сахаровском центре. Просто при таком количестве обращений было бы странно этим не заняться.
Владимир Ведрашко: На вас лично какие фильмы произвели наибольшее впечатление?
Анна Каретникова: Вы знаете, мне понравился фильм о Бабицком, как ни странно - "Правдивые рассказы. Война Бабицкого". Там для меня лично очень ярким впечатлением показался образ Грозного в ожидании штурма, такой апокалиптический образ мертвого ожидающего города. Это, наверное, мое самое яркое впечатление.
Владимир Ведрашко: По телефону из Москвы рассказывала Анна Каретникова, юрист, литератор и на общественном поприще - координатор Антивоенного клуба.
Назову еще несколько лент, которые были представлены на фестивале "Чечня": "Покушение на Россию", режиссер - Жан-Шарль Дэнье, производство - Франция; "Террор в Москве", режиссер - Дэн Рид, Великобритания; "Чеченская колыбельная" режиссера Нино Киртадзе, Франция.
История, которую вы сейчас услышите, совершенно обыкновенна. И это несмотря на то, что с точки зрения милосердия, гуманизма и соблюдения прав человека она отражает абсолютно варварскую реальность. Вы услышите двух братьев, Виталия и Валерия Асланян. Их голоса сдавленны, а слова торопливы, скомканы, потому что сдавленной и скомканной оказалась сама жизнь этих людей. И им пока никто не может помочь.
Давайте хотя бы выслушаем их историю. Корреспондент Лада Леденева из Пятигорска.
Лада Леденева: 8 месяцев живут на улицах Пятигорска два 32-летних брата-близнеца, Виталий и Валерий Асланян, беженцы из Баку. Они перебрались в Пятигорск в 1988. Отец погиб во времена армяно-азербайджанского конфликта, мать умерла позднее. Окончив строительное ПТУ номер 5 в поселке Иноземцево по специальности штукатуров, устроились на работу в одну из строительных организаций города.
10 апреля 1992 года Виталий получил тяжелую травму - на строительной площадке на него с верхотуры осыпался кирпич. В результате контузия, позднее - менингит. Однако в его документах об инвалидности второй группы формулировку "производственная травма" по непонятной причине заменили на "общее заболевание". Валерию пришлось уволиться со стройки, чтобы ухаживать за братом. К тому же прогрессирующая болезнь сердца не позволяла ему выполнять тяжелую работу.
В течение 5 долгих лет Виталия все же удалось поставить на ноги. Тем временем руководство строительной фирмы решило выселить братьев из общежития.
Рассказывает руководитель общественной организации помощи беженцам и вынужденным переселенцам Ольга Плыкина.
Ольга Плыкина: Ситуация такая: их выселили решением Пятигорского городского суда от ноября 2002 года из общежития по улице Матвеева, в котором они проживали в течение 10 лет, с 1991 года, даже больше. В это общежитие они были заселены, так как они работали в строительном управлении отделочных работ номер 25, у них были заключены договора все время, с 1991 года, с ООО "Промжилстрой".
В 2002 году "Промжилстрой" обратился в суд с иском о выселении, и они были выселены без предоставления другого жилого помещения. Без предоставления другого жилого помещения инвалиды выселяться не могут. И поэтому решение, на мой взгляд, незаконное.
Сейчас мы помогаем оформлять надзорную жалобу на это решение, поскольку раньше мы не могли это сделать: братья к нам не обращались, мы не знали о их существовании и не сталкивались с их проблемой.
Лада Леденева: В марте на пятигорских улицах еще лежал глубокий снег. Однако хозяин фирмы подогнал к общежитию грузовик, в который братья-близнецы сложили свои пожитки, и выгрузил их прямо на городском стадионе. Остаток зимы братья провели на улице - сначала в одном месте, где грелись, ломая деревья и разжигая костры, за что были не раз избиты, а в результате изгнаны местными жителями. Затем в другом районе. Позднее переместились в более безопасный центр Пятигорска.
Долгие месяцы бродяжничества и мытарств дали о себе знать: у братьев стали прогрессировать хронические болезни, появился нервный тик, отросли длинные бороды, одежда истрепалась в клочья. Не нужно быть медиком, чтобы понять: сегодня оба находятся в состоянии нервного и физического истощения.
Рассказывает Виталий Асланян.
Виталий Асланян: Я работал в СУ-25, мы делали, строили холодильные камеры на Пятигорском мясокомбинате. На этом участке я получил увечье, которое повлекло за собой не только психические расстройства, но и расстройство полностью организма, я потерял уже способность к труду. После полугода по больницам... Я перенес контузию головного мозга второй степени, практически едва выжил. То есть я, наверное, переборол этот период своей жизни, практически мне предписана была смерть уже.
Лада Леденева: Говорит Валерий Асланян.
Валерий Асланян: Полгода в Пятигорске находились на улице, почти полгода. Фактически по документам нас выселили, мы полгода мучаемся. То на Горапосте находились, то на улице Кучуры находились, сухие деревья ломали. То есть там сухие ветки можно было ломать, мы ломали, грелись, кое-как выживали, зиму пережили там.
Лада Леденева: На сегодняшний день у братьев нет ни жилья, ни работы, ни регистрации, ни российского гражданства, ни медицинского полиса. А хождения по разным чиновничьим инстанциям убедили их в том, что и надежды на получение каких-либо гражданских прав тоже нет.
- Мой брат обращался в администрацию города Пятигорска, обратился к мэру города Пятигорска, Юрию Викторовичу Васильеву, чтобы он нам помог, а он сказал: "Мы вам не можем помочь ничем".
Лада Леденева: Продолжает Ольга Плыкина.
Ольга Плыкина: Ну, естественно, они без регистрации, закончилась у них регистрация, так как они выселены из общежития. Отказывают инвалиду второй группы в продлении медицинского страхового полиса - не имеют права. Мотивирует тем, что отсутствует регистрация по месту жительства. А инвалид второй группы - это нетрудоспособная группа, поэтому ситуация вот такая сложная.
Лада Леденева: В так называемой социальной гостинице Пятигорска, специально организованной для временного размещения граждан, попавших в подобную ситуацию, для братьев Асланян места не нашлось. Рассказывают, гостиница капитально отремонтирована, обустроена дорогой современной мебелью, и попасть в нее можно только по великому блату.
Ольга Плыкина: Мы связывались с Центром социального обслуживания города Пятигорска, просили их временно разместить в социальной гостинице при Центре социального обслуживания, но руководитель не согласилась на размещение, Зинаида Григорьевна, и порекомендовала нам обращаться в дома-интернаты, чтобы разместить этих людей. Значит, проблема, таким образом, не была решена, и мы сейчас отправили запрос с помощью депутата Государственной Думы Игрунова Вячеслава Владимировича. Срочная телеграмма ушла из Думы в Министерство труда и социального развития с просьбой разместить этих людей временно. И ушел запрос - тоже депутата Игрунова - в паспортно-визовое управление Министерства внутренних дел с просьбой обменять им паспорта по месту их фактического проживания без регистрации по месту жительства или по месту пребывания.
Лада Леденева: Сегодня братья по-прежнему живут под открытым небом, неподалеку от пятигорского завода "Импульс", на обочине одной из самых оживленных трасс города. Они сложили все свои вещи под деревом, где и ночуют, расположившись на автомобильных шинах и укрываясь от дождя куском полиэтилена. Оба мечтают устроиться на работу. Выживать на 800 рублей (пенсию Виталия по инвалидности) и подаяние случайных прохожих становится все тяжелее.
Вспоминают о том, сколько сил и труда вложили в ремонт городского мясокомбината и хирургического отделения местной больницы, шумные торжества в честь открытия которого прошли в Пятигорске около года назад.
На помощь властей уже не рассчитывают. Единственная надежда - на юристов организации помощи беженцам, которые сегодня по крупицам пытаются восстановить их утраченные права.
Владимир Ведрашко: Корреспондент Радио Свобода Лада Леденева передавала из Пятигорска.
Владимир Ведрашко: Инвалиды - трудная для России тема. Во многих странах инвалиды чувствуют себя равными среди равных, просто у них существуют иные средства передвижения - инвалидные коляски. Ну, так ведь кто-то ходит пешком, кто-то предпочитает ездить на велосипеде, кто-то на автомобиле... Любой человек как-то передвигается и стремится по возможности, принимая во внимание все существующие на дорогах и в зданиях ограничения, к свободному движению.
"Свободное движение" - так называется общественная организация инвалидов-колясочников. И с ее руководителем Еленой Леонтьевой беседовала корреспондент Радио Свобода в Екатеринбурге Светлана Толмачева.
Светлана Толмачева: Общественная некоммерческая организация "Свободное движение" работает в Екатеринбурге уже 5 лет. Все началось с того, что Елена Леонтьева узнала: 1 января 1999 года в федеральный закон о социальной защите инвалидов вводится новая статья, суть которой - сделать города доступными для людей с ограниченными физическими возможностями.
Елена Леонтьева собрала своих друзей, которые так же, как и она, передвигаются на инвалидной коляске, и отправилась к чиновникам из администрации Екатеринбурга.
Елена Леонтьева: Зная о том, что скоро появится статья закона, которая обязывает все здания, сооружения делать доступными для инвалидов, мы пришли в мэрию города с предложением поработать вместе, пообщаться и узнать, что делает администрация города конкретно для нас, для самой сложной категории людей.
И администрация города сказала: "Да вы что, у нас все прекрасно и удивительно! У нас есть муниципальная программа "Инвалид", и там очень большой акцент сделан на архитектурную среду". Мы сказали: "Покажите результаты вашей работы".
То, что мы увидели, честно говоря, нам не понравилось. Казалось бы, деньги потрачены, но пандус, который построен, неудобен, им невозможно пользоваться, перила, которые сделаны, тоже, конечно, не такие, какие хотелось. И мы сказали: "Давайте работать вместе. Мы потребители этой продукции, поэтому вы должны у нас спросить и с нами консультироваться".
И поэтому нас пригласили на прием к мэру, и мы сказали: "Давайте мы войдем в комиссию по приемке зданий и сооружений и посмотрим на выходе, какие получаются готовые объекты. И будет прямо подписывать акты: нравится - подписываем, не нравится - обсуждаем". И мэр очень поддержал нашу позицию. И нас ввели в комиссию как инициативную группу, сказали: "Только вы, ребята, зарегистрируйтесь, тогда нам будет легче с вами официально работать". И мы это сделали.
Мы пошли дальше и сказали: "Давайте мы еще будем смотреть проекты на стадии чертежей". И нам пошли навстречу и дали и этот пласт.
Мы уже 5 лет прямо встроены в систему власти, условно говоря, потому что мы - определенная инстанция. У нас создана комиссия инвалидов-экспертов, которая работает при управлении социальной политики по договору, и наша работа оплачивается минимально из бюджета города.
И поработав полгода, мы сказали, что проблема не в том, что объекты плохо комиссия принимает, а сами проекты абсолютно некачественные, так как, оказалось, архитекторы ничего не знают об это тематике, в институтах тому не учат.
Светлана Толмачева: И тогда Елена Леонтьева решила попробовать себя в роли преподавателя. В 1999 году "Свободное движение" получило грант фонда Сороса. Деньги были потрачены на создание первого в России справочного пособия по проектированию, где экономист по образованию Леонтьева приводила выкладки и расчеты для архитекторов, как строить дома так, чтобы инвалидам было удобно в них жить. Одновременно вышел специализированный путеводитель "Доступный Екатеринбург". С этими пособиями председатель "Свободного движения" пришла в Уральскую архитектурную академию.
Елена Леонтьева: Мы там проводили бесплатные консультации для архитекторов. И были совершенно уникальные семинары проведены в Архитектурной академии. И студенты вышли после этого семинара с таким глубоким убеждением, что, выходя из института, оказывается, они ничего не знают в архитектуре. Потому что если на стадии проекта не подумать о потребностях инвалидах, уже потом что-либо со зданием нельзя сделать. А у них уже были готовые дипломы, и они в авральном порядке пытались хоть что-то еще сделать. Ну, это была очень серьезная такая встряска для Архитектурной академии.
Светлана Толмачева: Сейчас активисты "Свободного движения" участвуют в новом образовательном проекте, они отстаивают право инвалидов на совместное обучение в школах и вузах. Они считают, что в классе или в студенческой аудитории вместе с другими учащимися инвалид получит более качественное образование, чем на дому.
Чем выше будет интеллектуальный и профессиональный уровень человека с ограниченными физическими возможностями, тем больше у него будет шансов реализовать себя в обществе. В этом Елена Леонтьева убеждает директоров школ и ректоров вузов. С ней многие согласны. Но проблема все та же: общеобразовательные учреждения Екатеринбурга, как и любого другого города России, построены без учета требований инвалидов.
Как выяснилось, на пожелания инвалидов не всегда обращают внимания даже производители колясок. Елена Леонтьева говорит, что не все коляски одинаково удобны.
Елена Леонтьева: Мы хотим, чтобы в доступный город инвалиды ездили на удобной коляске. А то можно построить и пандусы, и лифты, и все, но инвалидов на улицах города не прибавится, потому что не будет решена задача -- чтобы они сидели в удобных колясках и могли выходить за пределы своей квартиры.
Светлана Толмачева: Сегодня "Свободное движение" - одна из самых активных общественных некоммерческих организаций Екатеринбурга. По мнению Леонтьевой, чиновники из городской администрации согласились сотрудничать, потому что увидели в инвалидах не очередных просителей, а специалистов, которые пришли работать.
Елена Леонтьева: Когда мы говорим абсолютно здравые вещи и понимаем положение власти, мы находим взаимопонимание, нас слышат, это раз. Во-вторых, мы не требуем, мы говорим: "Дайте нам возможность работать или вместе с вами, или в некоторых вопросах за вас". То есть мы не декларируем какие-то вещи, а мы очень много работаем сами. И поэтому власть видит, что мы трудяги.
Мы действительно заинтересованы в результате. Мы знаем, ради кого и во имя чего мы работаем. Мы никогда не уйдем из этой "узкой плоскости", это наше, мы для этого живем.
Мы нормальные адаптированные люди. То, что мы сидим на коляске, - это быстро забывается, разговаривают как с обычными людьми.
И ребята, которые объединились, - это не люди, которые хотели что-то попросить или выклянчить. Это - люди, которые хотели работать, помогать власти.
Светлана Толмачева: Председатель общественной некоммерческой организации Елена Леонтьева не стремится объединить всех инвалидов-колясочников - оказалось, что это вредит работе. Для нее главное, чтобы каждому, кто хочет помогать "Свободному движению", нашелся подходящий проект.
Елена Леонтьева: У нас такое законодательство хитрое: вот сделаем 2 тысячи человек - и надо будет в налоговую носить ксерокопии документов каждый год (это достаточно затратно), собрания проводить. Такие правила игры, поэтому официально у нас 4 человека. Как мы зарегистрировались, так они у нас официально и есть.
И мы работаем по принципу не то что собрали людей, дали коробку конфет, что-то один раз дали в руки, - это нам неинтересно. То есть, у нас есть конкретный проект - по этому проекту, например, работают вот эти люди. Начинается новый проект - подтягиваются другие люди.
Люди-то все одни и те же. Мы, инвалиды-колясочники, знаем друг друга в городе, можно сказать, очень хорошо. Но вот именно слово "член организации", оно как бы не работает. Мы работаем на системе опеки... ну, не опеки, а как бы вовлечения в нашу деятельность всех инвалидов, которых мы знаем. Возникает какая-то ситуация - список у меня огромный, я все это собираю...
Очень сложно работать организации, не имея постоянного офиса. Это очень серьезная проблема, тем более зима, когда доступность, транспорт - все очень проблематично. Семь месяцев зимы в Екатеринбурге - это большие сложности. И еще с финансированием - сложности. Мы же все делаем на энтузиазме. Редкие гранты, которые мы получаем, они нас подпитывают, но дальше-то они заканчиваются - и мы все равно работаем, потому что нам это надо, это в наших интересах.
Но теми благами, которые мы создаем, пользуется весь город. Когда мы создаем жилые дома, в которых изначально построены пандусы, широкие лифты, широкие двери в туалет и на балкон, то женщины с детскими колясками, которые всегда жили и будут жить в этом доме, я думаю, вспомнят нас очень хорошим словом. И те пониженные бордюры, которые при благоустройстве сейчас везде строятся, удобные магазины, которые абсолютно всем удобны, с перилами, с пандусами, - они же всем удобны, поэтому мы работаем на весь город реально, а не только на инвалидов-колясочников.
Светлана Толмачева: Елену Леонтьеву знают не только в Екатеринбурге. О том, как сделать городские улицы и здания доступными для инвалидов, она рассказывала в Ульяновске, Тольятти, Ростове-на-Дону и Москве. По ее мнению, только сами инвалиды могут изменить окружающую их действительность, ведь именно им в первую очередь не хватает свободного движения.
Владимир Ведрашко: Рассказывала Светлана Толмачева, корреспондент Радио Свобода в Екатеринбурге.
Пример организации "Свободное движение" показывает, что многие проблемы могут решаться и решаются, многие трудности могут преодолеваться и преодолеваются, когда к ним приложены терпение, настойчивость, доброжелательность и взаимное уважение участников общественного диалога.
Владимир Ведрашко: Становление гражданского общества, жизнь правозащитных организаций, правовая культура - таков круг обсуждаемых проблем.
Некоторые российские правозащитники предупреждают о нарастании опасных тенденций в обществе - о новых угрозах правам человека и гражданским свободам. Другие правозащитники проводят конкурс грантов под названием "Твой мир за окном" с целью поддержать воспитание в молодежи культуры прав человека и толерантности. Тем временем политологи и историки продолжают разбираться с наследием "черного октября" 1993 года. Однако для очередного выпуска нашей программы мы выбрали другие темы.
Итак, кинофестиваль. 1 октября 2003 года в Москве, в Музее имени Сахарова открылся международный фестиваль документальных фильмов "Чечня".
Первый делом организаторы объявили журналистам и зрителям о том, что Киноцентр на Красной Пресне, где, в соответствии с положениями заблаговременно подписанного договора, 2, 3 и 4 октября планировалось проводить показы фильмов о Чечне, отказал фестивалю в предоставлении зала. Организаторы фестиваля в сложной ситуации приняли решение осуществить показ кинолент в Музее имени Сахарова. Демонстрация фильмов началась 1 октября в 13:00 показом фильма "Чеченская колыбельная".
Юрист, литератор и координатор Антивоенного клуба Анна Каретникова следила за событиями на фестивале "Чечня". Я связался с ней по телефону и вначале попросил коротко рассказать об Антивоенном клубе.
Анна Каретникова: Антивоенный клуб - это организация молодая, еще даже не зарегистрированная. Но, в отличие от организаций правозащитных, мы пытались ее сделать менеджерской. В своей антивоенной деятельности мы делаем упор на концерты, литературные проекты и на широкое информирование общественности о происходящем в Чечне.
Как клуб мы существуем, я думаю, месяцев пять. Наш проект "Музыка против войны в Чечне" осуществлялся этим летом.
Владимир Ведрашко: Почему, собственно, вы избрали эту тему - антивоенное движение, антивоенные проявления в искусстве?
Анна Каретникова: Так антивоенную тематику или антивоенные проявления в искусстве?
Владимир Ведрашко: Это разве вещи не связанные?
Анна Каретникова: Это вещи, конечно, связанные между собой. Наша общая культура, собственно, или ее отсутствие и позволяют войне в Чечне продолжаться.
Владимир Ведрашко: Теперь давайте обратимся к фестивалю. Расскажите, пожалуйста, что это за фестиваль?
Анна Каретникова: Проводился он в Японии, Америке, Англии. Причем в двух последних случаях он был приурочен к визиту туда российского президента. После этого он проводился в Москве. Это -- тематический фестиваль, призы не присуждаются, а фильмы показываются, они объединены общей темой. Фильмы должны были рассказать о Чечне.
Владимир Ведрашко: Рассказали ли они о Чечне? И кому они рассказали? И какой был эффект от этого рассказа в Японии, в Америке, Великобритании и России?
Анна Каретникова: Надо сказать, что в Японии, Америке и Великобритании, конечно, фестиваль привлек большее внимание, чем в России. На руку московским показам, как ни странно, сыграл тот скандал, который вокруг фестиваля произошел. То есть, если бы его не было, его, наверное, следовало бы придумать, потому что в кино пришли не только любители кино или люди, интересующиеся Чечней, но и любители скандалов. Я имею в виду отказ Киноцентра в предоставлении помещения для показов.
Оказал ли фестиваль какое-либо влияние? Да, конечно. Потому что кинолента - это в любом случае факт, с которым очень сложно спорить. Какого бы качества ни были фильмы, какова бы ни была их политическая окраска, направленность, политические и иные пристрастия их создателей, когда тебе показывают то, что происходит на самом деле, когда тебе показывают убитых, с этим сложно спорить. Поэтому чем больше людей увидят эти фильмы, тем больше людей, мне кажется, смогут составить собственное мнение о происходящем. И в этом бесспорная польза такого фестиваля для России и, мне кажется, для гражданского общества, для формирования общественного мнения.
Владимир Ведрашко: Скажите, пожалуйста, по вашим оценкам, сколько примерно зрителей -- за все годы чеченской войны -- что-либо посмотрели на киноэкране, прямо относящееся к этой войне?
Анна Каретникова: К сожалению, если мы говорим о России, я думаю, таких людей довольно мало. У нас нет чеченского кино, у нас практически... Нет, у нас есть художественное кино о войне, но оно, надо сказать, довольно тенденциозно. А что касается документалистики, она не вызывала до сих пор определенного широкого внимания широких же слоев общества, а только тех, кто интересуется этой проблемой. Мне очень жаль, что так происходит.
Но сейчас к нам обращается довольно много народу, которые спрашивают, можем ли мы распространить эти кассеты, фестивальные фильмы на дисках, на кассетах, записи. Очень много зрителей в регионах хотели бы смотреть эти кассеты, их распространять.
Владимир Ведрашко: Можете ли вы их распространять, можете ли вы их тиражировать?
Анна Каретникова: Мы будем пытаться это делать. Мы запросим все материалы в Сахаровском центре. Просто при таком количестве обращений было бы странно этим не заняться.
Владимир Ведрашко: На вас лично какие фильмы произвели наибольшее впечатление?
Анна Каретникова: Вы знаете, мне понравился фильм о Бабицком, как ни странно - "Правдивые рассказы. Война Бабицкого". Там для меня лично очень ярким впечатлением показался образ Грозного в ожидании штурма, такой апокалиптический образ мертвого ожидающего города. Это, наверное, мое самое яркое впечатление.
Владимир Ведрашко: По телефону из Москвы рассказывала Анна Каретникова, юрист, литератор и на общественном поприще - координатор Антивоенного клуба.
Назову еще несколько лент, которые были представлены на фестивале "Чечня": "Покушение на Россию", режиссер - Жан-Шарль Дэнье, производство - Франция; "Террор в Москве", режиссер - Дэн Рид, Великобритания; "Чеченская колыбельная" режиссера Нино Киртадзе, Франция.
История, которую вы сейчас услышите, совершенно обыкновенна. И это несмотря на то, что с точки зрения милосердия, гуманизма и соблюдения прав человека она отражает абсолютно варварскую реальность. Вы услышите двух братьев, Виталия и Валерия Асланян. Их голоса сдавленны, а слова торопливы, скомканы, потому что сдавленной и скомканной оказалась сама жизнь этих людей. И им пока никто не может помочь.
Давайте хотя бы выслушаем их историю. Корреспондент Лада Леденева из Пятигорска.
Лада Леденева: 8 месяцев живут на улицах Пятигорска два 32-летних брата-близнеца, Виталий и Валерий Асланян, беженцы из Баку. Они перебрались в Пятигорск в 1988. Отец погиб во времена армяно-азербайджанского конфликта, мать умерла позднее. Окончив строительное ПТУ номер 5 в поселке Иноземцево по специальности штукатуров, устроились на работу в одну из строительных организаций города.
10 апреля 1992 года Виталий получил тяжелую травму - на строительной площадке на него с верхотуры осыпался кирпич. В результате контузия, позднее - менингит. Однако в его документах об инвалидности второй группы формулировку "производственная травма" по непонятной причине заменили на "общее заболевание". Валерию пришлось уволиться со стройки, чтобы ухаживать за братом. К тому же прогрессирующая болезнь сердца не позволяла ему выполнять тяжелую работу.
В течение 5 долгих лет Виталия все же удалось поставить на ноги. Тем временем руководство строительной фирмы решило выселить братьев из общежития.
Рассказывает руководитель общественной организации помощи беженцам и вынужденным переселенцам Ольга Плыкина.
Ольга Плыкина: Ситуация такая: их выселили решением Пятигорского городского суда от ноября 2002 года из общежития по улице Матвеева, в котором они проживали в течение 10 лет, с 1991 года, даже больше. В это общежитие они были заселены, так как они работали в строительном управлении отделочных работ номер 25, у них были заключены договора все время, с 1991 года, с ООО "Промжилстрой".
В 2002 году "Промжилстрой" обратился в суд с иском о выселении, и они были выселены без предоставления другого жилого помещения. Без предоставления другого жилого помещения инвалиды выселяться не могут. И поэтому решение, на мой взгляд, незаконное.
Сейчас мы помогаем оформлять надзорную жалобу на это решение, поскольку раньше мы не могли это сделать: братья к нам не обращались, мы не знали о их существовании и не сталкивались с их проблемой.
Лада Леденева: В марте на пятигорских улицах еще лежал глубокий снег. Однако хозяин фирмы подогнал к общежитию грузовик, в который братья-близнецы сложили свои пожитки, и выгрузил их прямо на городском стадионе. Остаток зимы братья провели на улице - сначала в одном месте, где грелись, ломая деревья и разжигая костры, за что были не раз избиты, а в результате изгнаны местными жителями. Затем в другом районе. Позднее переместились в более безопасный центр Пятигорска.
Долгие месяцы бродяжничества и мытарств дали о себе знать: у братьев стали прогрессировать хронические болезни, появился нервный тик, отросли длинные бороды, одежда истрепалась в клочья. Не нужно быть медиком, чтобы понять: сегодня оба находятся в состоянии нервного и физического истощения.
Рассказывает Виталий Асланян.
Виталий Асланян: Я работал в СУ-25, мы делали, строили холодильные камеры на Пятигорском мясокомбинате. На этом участке я получил увечье, которое повлекло за собой не только психические расстройства, но и расстройство полностью организма, я потерял уже способность к труду. После полугода по больницам... Я перенес контузию головного мозга второй степени, практически едва выжил. То есть я, наверное, переборол этот период своей жизни, практически мне предписана была смерть уже.
Лада Леденева: Говорит Валерий Асланян.
Валерий Асланян: Полгода в Пятигорске находились на улице, почти полгода. Фактически по документам нас выселили, мы полгода мучаемся. То на Горапосте находились, то на улице Кучуры находились, сухие деревья ломали. То есть там сухие ветки можно было ломать, мы ломали, грелись, кое-как выживали, зиму пережили там.
Лада Леденева: На сегодняшний день у братьев нет ни жилья, ни работы, ни регистрации, ни российского гражданства, ни медицинского полиса. А хождения по разным чиновничьим инстанциям убедили их в том, что и надежды на получение каких-либо гражданских прав тоже нет.
- Мой брат обращался в администрацию города Пятигорска, обратился к мэру города Пятигорска, Юрию Викторовичу Васильеву, чтобы он нам помог, а он сказал: "Мы вам не можем помочь ничем".
Лада Леденева: Продолжает Ольга Плыкина.
Ольга Плыкина: Ну, естественно, они без регистрации, закончилась у них регистрация, так как они выселены из общежития. Отказывают инвалиду второй группы в продлении медицинского страхового полиса - не имеют права. Мотивирует тем, что отсутствует регистрация по месту жительства. А инвалид второй группы - это нетрудоспособная группа, поэтому ситуация вот такая сложная.
Лада Леденева: В так называемой социальной гостинице Пятигорска, специально организованной для временного размещения граждан, попавших в подобную ситуацию, для братьев Асланян места не нашлось. Рассказывают, гостиница капитально отремонтирована, обустроена дорогой современной мебелью, и попасть в нее можно только по великому блату.
Ольга Плыкина: Мы связывались с Центром социального обслуживания города Пятигорска, просили их временно разместить в социальной гостинице при Центре социального обслуживания, но руководитель не согласилась на размещение, Зинаида Григорьевна, и порекомендовала нам обращаться в дома-интернаты, чтобы разместить этих людей. Значит, проблема, таким образом, не была решена, и мы сейчас отправили запрос с помощью депутата Государственной Думы Игрунова Вячеслава Владимировича. Срочная телеграмма ушла из Думы в Министерство труда и социального развития с просьбой разместить этих людей временно. И ушел запрос - тоже депутата Игрунова - в паспортно-визовое управление Министерства внутренних дел с просьбой обменять им паспорта по месту их фактического проживания без регистрации по месту жительства или по месту пребывания.
Лада Леденева: Сегодня братья по-прежнему живут под открытым небом, неподалеку от пятигорского завода "Импульс", на обочине одной из самых оживленных трасс города. Они сложили все свои вещи под деревом, где и ночуют, расположившись на автомобильных шинах и укрываясь от дождя куском полиэтилена. Оба мечтают устроиться на работу. Выживать на 800 рублей (пенсию Виталия по инвалидности) и подаяние случайных прохожих становится все тяжелее.
Вспоминают о том, сколько сил и труда вложили в ремонт городского мясокомбината и хирургического отделения местной больницы, шумные торжества в честь открытия которого прошли в Пятигорске около года назад.
На помощь властей уже не рассчитывают. Единственная надежда - на юристов организации помощи беженцам, которые сегодня по крупицам пытаются восстановить их утраченные права.
Владимир Ведрашко: Корреспондент Радио Свобода Лада Леденева передавала из Пятигорска.
Владимир Ведрашко: Инвалиды - трудная для России тема. Во многих странах инвалиды чувствуют себя равными среди равных, просто у них существуют иные средства передвижения - инвалидные коляски. Ну, так ведь кто-то ходит пешком, кто-то предпочитает ездить на велосипеде, кто-то на автомобиле... Любой человек как-то передвигается и стремится по возможности, принимая во внимание все существующие на дорогах и в зданиях ограничения, к свободному движению.
"Свободное движение" - так называется общественная организация инвалидов-колясочников. И с ее руководителем Еленой Леонтьевой беседовала корреспондент Радио Свобода в Екатеринбурге Светлана Толмачева.
Светлана Толмачева: Общественная некоммерческая организация "Свободное движение" работает в Екатеринбурге уже 5 лет. Все началось с того, что Елена Леонтьева узнала: 1 января 1999 года в федеральный закон о социальной защите инвалидов вводится новая статья, суть которой - сделать города доступными для людей с ограниченными физическими возможностями.
Елена Леонтьева собрала своих друзей, которые так же, как и она, передвигаются на инвалидной коляске, и отправилась к чиновникам из администрации Екатеринбурга.
Елена Леонтьева: Зная о том, что скоро появится статья закона, которая обязывает все здания, сооружения делать доступными для инвалидов, мы пришли в мэрию города с предложением поработать вместе, пообщаться и узнать, что делает администрация города конкретно для нас, для самой сложной категории людей.
И администрация города сказала: "Да вы что, у нас все прекрасно и удивительно! У нас есть муниципальная программа "Инвалид", и там очень большой акцент сделан на архитектурную среду". Мы сказали: "Покажите результаты вашей работы".
То, что мы увидели, честно говоря, нам не понравилось. Казалось бы, деньги потрачены, но пандус, который построен, неудобен, им невозможно пользоваться, перила, которые сделаны, тоже, конечно, не такие, какие хотелось. И мы сказали: "Давайте работать вместе. Мы потребители этой продукции, поэтому вы должны у нас спросить и с нами консультироваться".
И поэтому нас пригласили на прием к мэру, и мы сказали: "Давайте мы войдем в комиссию по приемке зданий и сооружений и посмотрим на выходе, какие получаются готовые объекты. И будет прямо подписывать акты: нравится - подписываем, не нравится - обсуждаем". И мэр очень поддержал нашу позицию. И нас ввели в комиссию как инициативную группу, сказали: "Только вы, ребята, зарегистрируйтесь, тогда нам будет легче с вами официально работать". И мы это сделали.
Мы пошли дальше и сказали: "Давайте мы еще будем смотреть проекты на стадии чертежей". И нам пошли навстречу и дали и этот пласт.
Мы уже 5 лет прямо встроены в систему власти, условно говоря, потому что мы - определенная инстанция. У нас создана комиссия инвалидов-экспертов, которая работает при управлении социальной политики по договору, и наша работа оплачивается минимально из бюджета города.
И поработав полгода, мы сказали, что проблема не в том, что объекты плохо комиссия принимает, а сами проекты абсолютно некачественные, так как, оказалось, архитекторы ничего не знают об это тематике, в институтах тому не учат.
Светлана Толмачева: И тогда Елена Леонтьева решила попробовать себя в роли преподавателя. В 1999 году "Свободное движение" получило грант фонда Сороса. Деньги были потрачены на создание первого в России справочного пособия по проектированию, где экономист по образованию Леонтьева приводила выкладки и расчеты для архитекторов, как строить дома так, чтобы инвалидам было удобно в них жить. Одновременно вышел специализированный путеводитель "Доступный Екатеринбург". С этими пособиями председатель "Свободного движения" пришла в Уральскую архитектурную академию.
Елена Леонтьева: Мы там проводили бесплатные консультации для архитекторов. И были совершенно уникальные семинары проведены в Архитектурной академии. И студенты вышли после этого семинара с таким глубоким убеждением, что, выходя из института, оказывается, они ничего не знают в архитектуре. Потому что если на стадии проекта не подумать о потребностях инвалидах, уже потом что-либо со зданием нельзя сделать. А у них уже были готовые дипломы, и они в авральном порядке пытались хоть что-то еще сделать. Ну, это была очень серьезная такая встряска для Архитектурной академии.
Светлана Толмачева: Сейчас активисты "Свободного движения" участвуют в новом образовательном проекте, они отстаивают право инвалидов на совместное обучение в школах и вузах. Они считают, что в классе или в студенческой аудитории вместе с другими учащимися инвалид получит более качественное образование, чем на дому.
Чем выше будет интеллектуальный и профессиональный уровень человека с ограниченными физическими возможностями, тем больше у него будет шансов реализовать себя в обществе. В этом Елена Леонтьева убеждает директоров школ и ректоров вузов. С ней многие согласны. Но проблема все та же: общеобразовательные учреждения Екатеринбурга, как и любого другого города России, построены без учета требований инвалидов.
Как выяснилось, на пожелания инвалидов не всегда обращают внимания даже производители колясок. Елена Леонтьева говорит, что не все коляски одинаково удобны.
Елена Леонтьева: Мы хотим, чтобы в доступный город инвалиды ездили на удобной коляске. А то можно построить и пандусы, и лифты, и все, но инвалидов на улицах города не прибавится, потому что не будет решена задача -- чтобы они сидели в удобных колясках и могли выходить за пределы своей квартиры.
Светлана Толмачева: Сегодня "Свободное движение" - одна из самых активных общественных некоммерческих организаций Екатеринбурга. По мнению Леонтьевой, чиновники из городской администрации согласились сотрудничать, потому что увидели в инвалидах не очередных просителей, а специалистов, которые пришли работать.
Елена Леонтьева: Когда мы говорим абсолютно здравые вещи и понимаем положение власти, мы находим взаимопонимание, нас слышат, это раз. Во-вторых, мы не требуем, мы говорим: "Дайте нам возможность работать или вместе с вами, или в некоторых вопросах за вас". То есть мы не декларируем какие-то вещи, а мы очень много работаем сами. И поэтому власть видит, что мы трудяги.
Мы действительно заинтересованы в результате. Мы знаем, ради кого и во имя чего мы работаем. Мы никогда не уйдем из этой "узкой плоскости", это наше, мы для этого живем.
Мы нормальные адаптированные люди. То, что мы сидим на коляске, - это быстро забывается, разговаривают как с обычными людьми.
И ребята, которые объединились, - это не люди, которые хотели что-то попросить или выклянчить. Это - люди, которые хотели работать, помогать власти.
Светлана Толмачева: Председатель общественной некоммерческой организации Елена Леонтьева не стремится объединить всех инвалидов-колясочников - оказалось, что это вредит работе. Для нее главное, чтобы каждому, кто хочет помогать "Свободному движению", нашелся подходящий проект.
Елена Леонтьева: У нас такое законодательство хитрое: вот сделаем 2 тысячи человек - и надо будет в налоговую носить ксерокопии документов каждый год (это достаточно затратно), собрания проводить. Такие правила игры, поэтому официально у нас 4 человека. Как мы зарегистрировались, так они у нас официально и есть.
И мы работаем по принципу не то что собрали людей, дали коробку конфет, что-то один раз дали в руки, - это нам неинтересно. То есть, у нас есть конкретный проект - по этому проекту, например, работают вот эти люди. Начинается новый проект - подтягиваются другие люди.
Люди-то все одни и те же. Мы, инвалиды-колясочники, знаем друг друга в городе, можно сказать, очень хорошо. Но вот именно слово "член организации", оно как бы не работает. Мы работаем на системе опеки... ну, не опеки, а как бы вовлечения в нашу деятельность всех инвалидов, которых мы знаем. Возникает какая-то ситуация - список у меня огромный, я все это собираю...
Очень сложно работать организации, не имея постоянного офиса. Это очень серьезная проблема, тем более зима, когда доступность, транспорт - все очень проблематично. Семь месяцев зимы в Екатеринбурге - это большие сложности. И еще с финансированием - сложности. Мы же все делаем на энтузиазме. Редкие гранты, которые мы получаем, они нас подпитывают, но дальше-то они заканчиваются - и мы все равно работаем, потому что нам это надо, это в наших интересах.
Но теми благами, которые мы создаем, пользуется весь город. Когда мы создаем жилые дома, в которых изначально построены пандусы, широкие лифты, широкие двери в туалет и на балкон, то женщины с детскими колясками, которые всегда жили и будут жить в этом доме, я думаю, вспомнят нас очень хорошим словом. И те пониженные бордюры, которые при благоустройстве сейчас везде строятся, удобные магазины, которые абсолютно всем удобны, с перилами, с пандусами, - они же всем удобны, поэтому мы работаем на весь город реально, а не только на инвалидов-колясочников.
Светлана Толмачева: Елену Леонтьеву знают не только в Екатеринбурге. О том, как сделать городские улицы и здания доступными для инвалидов, она рассказывала в Ульяновске, Тольятти, Ростове-на-Дону и Москве. По ее мнению, только сами инвалиды могут изменить окружающую их действительность, ведь именно им в первую очередь не хватает свободного движения.
Владимир Ведрашко: Рассказывала Светлана Толмачева, корреспондент Радио Свобода в Екатеринбурге.
Пример организации "Свободное движение" показывает, что многие проблемы могут решаться и решаются, многие трудности могут преодолеваться и преодолеваются, когда к ним приложены терпение, настойчивость, доброжелательность и взаимное уважение участников общественного диалога.
