"Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека.
В этом выпуске:
В последней в 2000 году передаче "Человек имеет право" мы хотим вернуться к тем нашим репортажам, которые прозвучали в эфире в уходящем году и имели продолжение. Это - дела Руслана Воронцова, братьев Читаевых и Григория Пасько.
Григорий Пасько:
С юридической точки зрения, я абсолютно спокоен, потому что иного решения юридического, чем оправдательный приговор, у этого дела просто-напросто нет. Но, с учетом политико-психологической обстановки у меня есть основания волноваться за объективность военных судей. Но, думаю я все-таки, победит не просто здравый смысл, а здравый юридический смысл.
Илья Дадашидзе:
Сегодня в выпуске также:
Правозащитные новости недели и обзор "Зарубежная печать о правах человека и свободе слова".
Начнем с репортажа Елены Фанайловой "Виновен в эзотерике и оккультизме" о деле Руслана Воронцова. Впервые этот репортаж прозвучал в эфире 30 августа 2000 года.
Елена Фанайлова:
В январе в Казани было возбуждено уголовное дело по факту изнасилования. Как сообщил в заявлении на имя прокурора Советского района Казани отец потерпевшей, восемнадцатилетней казанской студентки, 6 января ее увезли с остановки неизвестные похитители и три дня избивали и насиловали. Затем жертву выбросили на улицу.
Через два месяца дело было прекращено за отсутствием обвиняемых, а в июле этого года возобновлено. Поскольку девушка заявила, что изнасилование имело черты некоего оккультного ритуала, в поле зрения казанских правоохранительных органов попали околорелигиозные группы. В качестве обвиняемого оказался 24-летний москвич Руслан Воронцов, до марта этого года принимавший участие в деятельности общества "Нави". Члены общества увлекались религиозной мистикой, особенно, связанной со славянским язычеством и арийской символикой, имели свой сайт в Интернете. Ксерокопии фотографий из Интернета были предъявлены потерпевшей для предварительного опознания. На одном из фото девушка увидела человека, который напоминал преступника. 28 июля казанские следователи задержали Руслана Воронцова в его квартире в Москве и отвезли в Казань. Матери молодого человека, которая была на даче, о случившемся рассказали соседи. Встревоженная Антонина Воронцова начала звонить в казанскую прокуратуру и услышала, что ее сын задержан по подозрению в преступлении, совершенном в Казани.
Первой ее реакцией было изумление. Руслан никогда не бывал в этом городе, а в сроки, о которых говорил следователь, сын был дома. И вместе с адвокатом и другими свидетелями она выехала в Казань, чтобы подтвердить алиби Руслана.
Антонина Воронцова:
Конечно, я ехала с большой надеждой, что меня выслушают - как мать. Не то, что я приехала выгораживать своего сына, но они же должны были меня спросить хотя бы... Я хотела рассказать им, что Новый год они встречали в Ленинграде. Все друзья, приятели, родители - могут это подтвердить. Они приехали пятого числа.
И он приехал домой и говорить: "Я так есть хочу. Проголодался". Я его покормила, он принял душ и лег спать. Никуда в этот день он не ходил, не уезжал. Шестого числа он долго спал, поел и очень долго созванивался, там ему звонили. Вроде, не хотелось ему уезжать из дома, а потом говорит: "Ну, ладно, поеду".
Вечером позвонил. "Мам, я ночевать сегодня не приеду. Я у Кристины." Рождество там они отмечали, у Кристины. Есть фотографии. Там они - три девочки, ребята, и он там среди них.
Домой вернулся восьмого утром. Я уже ушла на работу. Невестка брала у него проездной. Все его видели.
Елена Фанайлова:
Адвокат Воронцова Карэн Нарсесян пытался убедить следствие в важности свидетельских показаний.
Карэн Нарсесян:
Ушло у нас четыре часа уговорить, чтобы прокурор дал задание своему следователю допросить этих людей. Они готовы дать показания.
Однако там уже прокурор меня уведомил, что из-за того, что дело сложное, шумное, громкое, оно будет передано для дальнейшего расследования в прокуратуру республики. И поэтому он прямо сейчас едет туда, дело сдаст туда, и он уверен, что следователи из прокуратуры республики тут же их, этих свидетелей, вызовут сегодня же и допросят, чтобы эти свидетели успели до позднего вечера, на обратном поезде, выехать в Москву.
Однако через два часа он вернулся и сказал, что - нет, дело будет расследоваться дальше в этой прокуратуре. Посмотрели на часы, сказали, что рабочее время у них закончилось, поэтому свидетели могут убраться.
Мы проявили немножко настойчивость, и нам дали возможность собственноручно изложить свои показания.
Елена Фанайлова:
Однако половина приехавших в Казань свидетелей вообще не успела записать свои показания. А так выглядели результаты обыска в доме Воронцовых.
Рассказывает мать Руслана Антонина Воронцова.
Антонина Воронцова:
Забрали печатную продукцию, вырезки из журналов, из газет, "Наука и жизнь", его папки, в которых там были всевозможные вырезки, его записные книжки все, у него там три или четыре книжки, мою записную книжку. Книги взяли, причем, именные книги, подписанные вот Алиной Витухновской, Григорием Пасько - не отразили в протоколе, а книги забрали.
Елена Фанайлова:
По сведениям адвоката Карэна Нерсесяна, дело его подзащитного ведется с серьезными нарушениями. Так проходило опознание подозреваемого.
Карэн Нерсесян:
Потерпевшая уже где-то часов пять-шесть находилась в помещении прокуратуры в отдельной комнате, где все просматривается, то есть: кто заходит, кто выходит, кого привезли, кого увезли, в окружении работников милиции. И я более чем уверен, что когда уже из машины завели Руслана в прокуратуру, она видела обязательно, воочию видела. И после этого, значит, было произведено опознание. Она опознала его неуверенно.
Елена Фанайлова:
Адвокатам известно, что следствие оказывает давление на Руслана Воронцова.
Карэн Нерсесян:
За два дня до опознания из камеры его вытащили наверх на второй этаж, где семь работников милиции, те, которые постоянно, каждый день его вытаскивают из камеры и советуют написать явку с повинной. Ему говорят, что "все равно ты уже обличен, ты уже арестован, тебя уже опознали, о тебе уже пишут в газеты. И, кроме того, парень, не забудь, что ты у нас обвиняешься по статье 132", то есть, это те статьи, за которые в условиях следственных изоляторов отношение к лицам мужского пола меняется, значит, как к лицам женского пола. Естественно, для парня это самое...
Однако Руслан выдержал это так, потому что он уверен, что удастся доказать свою невиновность.
Елена Фанайлова:
В Казани вокруг дела Воронцова сложился тенденциозный информационный фон.
Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Казани Ольга Юхновская.
Ольга Юхновская:
Признаюсь, я для себя так и не уяснила, почему именно Руслан Воронцов стал объектом внимания татарстанской милиции. Информация по делу так называемого сатаниста Воронцова предельно дозируется. Прокурор Советского района Казани Ренат Довлетшин, где первоначально возбудили дело, с явным облегчением в голосе назвал лишь номер телефона в республиканской прокуратуре и тут же бросил трубку.
Пресс-секреталь прокурора Республики Татарстан Равиль Хазиев был не намного любезнее. Так что имя следователя мне пришлось узнавать практически контрабандным путем. Евгения Николаевна Романова утверждает, что дело Воронцова - всего лишь толчок, но не повод обсуждать тему сатанизма в воспитательных целях. На мой вопрос, сколько продлится следствие, она ответила: "Еще месяц - точно". Притом - поинтересовалась, а не могу ли я ей помочь в следствии. Знакома ли я лично с Воронцовым и Витухновской, и не знаю ли, отчего это Воронцова, никак не связанного с Казанью, понесло в наш город. Вот такой виток беседы.
Заитересованы в освещения дела Воронцова две газеты: так называемая газета для русских "Казанское время" и газета деловых кругов "Время и деньги". Чего стоят только заголовки в местной прессе! "Наместник Сатаны прибыл в Казань в наручниках", "Приключения сатанистов в Казани", "Отголоски дикого шабаша". После визита в Казань Алины Витухновской корреспондента газеты "Время и деньги" мягко прощупывали на предмет, давно ли и при каких обстоятельствах она знакома с поэтессой. Корреспондент газеты "Вечерняя Казань" Юлия Андреева, материал которой о деле Воронцова редактор не разрешил печатать, поделилась со мной: "Такое впечатление, что через Руслана Воронцова хотят выйти на кого-то покруче".
Елена Фанайлова:
Свои комментарии по делу Руслана Воронцова дала руководитель Независимого экспертно-правового совета Мара Полякова.
Мара Полякова:
Я очень опасаюсь, что по этому делу будет доказательством только опознание. Это очень опасно. Я знаю массу примеров, когда уверенно опознавали и потерпевшие, и очевидцы обвиняемых, подозреваемых, а потом выяснялось, что они впадали в добросовестное заблуждение.
Конечно, здесь необходим тщательный допрос потерпевшей еще до того, как было проведено опознание. Ведь она должна была очень подробно описать, по каким признакам она может опознать обвиняемого.
Я опасаюсь, что здесь имело место опознание с нарушениями закона, поскольку она могла видеть обвиняемого до того, как ей предъявили его на опознании, судя по рассказу адвоката. И я не исключаю, что здесь могла произойти ошибка, могла потерпевшая впасть в добросовестное заблуждение.
В каждом конкретном случае мы ищем конкретное доказательство, связанное с этим преступлением, но в данном случае, если имело место изнасилование, возможно, там какие-то остались следы, и возможно, медико-биологическая экспертиза... Должна быть совокупность доказательств. Дело не может быть основано только на одном доказательстве.
В этом деле, скорее всего, необходимо найти хоть какой-то след того, что он приезжал в этот город. Судя по тому, что говорят адвокаты, как раз есть доказательства противоположные. Есть показания свидетелей, которые утверждают алиби Воронцова.
Елена Фанайлова:
Еще серьезнее, по мнению Мары Поляковой, другая проблема, возникшая во время следствия.
Мара Полякова:
Адвокат говорил о том, что в отношении обвиняемого оказывается давление. К сожалению, действительно, сейчас арест в России превратился во многих случаях в средство физического и морального подавления обвиняемого. И это тоже очень опасно. Это тоже очень серьезно. И здесь, конечно, нужно приложить все силы, чтобы все-таки ошибка не произошла по этому делу.
Елена Фанайлова:
Подобный ход следствия возможен только в отсутствие реального состязательного процесса между обвинением и защитой, считает Мара Полякова.
Мара Полякова:
Конституция России провозгласила принцип равенства сторон, принцип состязательности, но адвокат, в отличие от следователя, не имеет никакой возможности ни проверять доказательства на следствии, ни собирать их. И даже его ходатайство о том, чтобы следователь то или иное доказательство подготовил, следователем игнорируется.
И я думаю, что такая практика будет продолжаться до тех пор, пока у нас не будет параллельного расследования адвокатского, пока не будет у нас суда присяжных, пока не будет реального состязательного судопроизводства.
Елена Фанайлова:
Свое мнение о ходе дела Руслана Воронцова высказала глава Московской хельсинкской группы правозащитник Людмила Алексеева.
Людмила Алексеева:
Оно действительно вызывает очень большую настороженность, очень большое недоверие из-за того, как ведет себя следствие, как оно разделяет свидетелей обвинения и свидетелей защиты. Как можно было не воспользоваться тем, что люди специально приехали в Казань для того, чтобы дать показания, свидетельствующие об алиби Руслана? Обычно следователи приглашают даже в город свидетелей, которые могут быть полезны делу.
К сожалению, не только это следствие ведь имеет обвинительный уклон. Это вообще характерно для российского следствия. Это тяжелое наследие советского следствия, где и следствие, и суд имели обвинительный наклон.
И в последнее время какое-то ощущение реванша у правоохранительных органов очень ощущается. Если бы это оживление сопровождалось усилением охранительных тенденций по отношению к обществу! Увы. Это оживление очень ощущается в быстром, очень неумелом, но быстром шитье дел, громких дел. Желание создать громкое дело обвинительное очень наглядно здесь присутствует. И, тем более, что это дело имеет явный идеологический... даже не привкус, а идеологический заказ выполняет.
Все эти разговоры о сатанинских сектах, которые действуют в России, это, вообще, разговоры, нагнетающие истерию только среди невежественных людей. Мне, как правозащитнику, приходится этими проблемами заниматься, и должна сказать, что нет ни одного случая серьезно подтвержденного в России существования каких-то сатанинских сект. Это просто абсолютный идеологический шантаж нашей публики со стороны следственных и правоохранительных органов, со стороны недобросовестных средств массовой информации.
Елена Фанайлова:
На прошлой неделе адвокаты Руслана Воронцова пытались изменить ему меру пресечения и освободить его до начала судебного разбирательства. Казанский суд отклонил ходатайство адвокатов. Воронцов содержится в следственном изоляторе уже более месяца. Следователь Евгения Романова информировала адвокатов, что в ближайшее время планирует приехать в Москву и допросить свидетелей, которые готовы подтвердить алиби Руслана Воронцова.
Илья Дадашидзе:
Репортаж Елены Фанайловой, прозвучавший в нашей программе, не остался незамеченным следственными органами, ведущими дело Руслана Воронцова. В Москву из Казани была командирована новый следователь, взявшая, наконец, показания у тех свидетелей, на допросе которых настаивала защита. 28 октября Руслан Воронцов был освобожден из-под стражи. Уголовное дело против него прекращено.
"Западная печать о правах человека и свободе слова". Обзор Владимира Ведрашко, Прага.
Владимир Ведрашко:
Руководство Индонезии крайне озабочено актами терроризма, влекущими гибель невинных людей. Американская газета "Ю-Эс-Эй Тудей" публикует статью, в которой, в частности, говорится, что действующий президент страны обратился к индонезийским христианам с призывом не поддаваться на провокации. Президент заявил, что предпринимаются усилия по дестабилизации общества, при этом нападки на мусульман осуществляются под флагом христианской веры, а нападки на христиан, соответственно, под флагом ислама.
Газета сообщает, что в настоящее время христиане в Индонезии составляют 10 процентов от двухсотдесятимиллионного населения страны. Многие из них принадлежат к китайскому этническому меньшинству. Именно эти люди являлись объектом нападений в последние месяцы, однако, взаимная нетерпимость и массовые убийства непосредственно затрагивают и других жителей Индонезии. Счет жертвам, погибшим от жестоких межрелигиозных и межплеменных распрей, идет на многие тысячи. Об этом сообщает американская газета "Ю-Эс-Эй Тудей".
Токийская газета "Джепен Таймс" сообщает, что специальный совет японского правительства по правовой реформе выпустил очередной доклад, в котором обращается внимание на острую потребность государства и общества в квалифицированных юристах. Совет о правовой реформе был образован полтора года назад в ответ на настойчивые требования деловых кругов. Японские предприниматели выразили тогда серьезные опасения, что административная реформа в стране может привести к расстройству национальной экономики. Чтобы защитить права и интересы предпринимателей, необходимо совершенствование судебной системы.
Общепризнанно, продолжает газета "Джепен Таймс", что японская судебная система менее развита, нежели подобные институты в передовых демократических странах. Например, в Японии отсутствуют присяжные заседатели. Они существовали в период с 1928 по 1943 годы, но после второй мировой войны так и не были восстановлены, несмотря на общее демократическое направление в развитии страны. Нет в настоящее время и судейских коллегий.
Другой недостаток японской судебной системы, продолжает газета "Джепен Таймс", состоит в ее забюрократизированности. Есть еще одна проблема, на которую особо обращает внимание газета. Это отсутствие механизмов гражданского участия или, иными словами, судебной демократии. Граждане должны иметь возможность позитивно влиять на ход судебных заседаний. Это позволит им реализовать свою ответственность перед обществом и стать более независимыми в отстаивании прав личности.
Демократическая судебная система требует и более высокой квалификации самих судей, продолжает газета "Джепен Таймс". Многие японские судьи больше озабочены собственной карьерой и замыкаются в узком кругу своего профессионального цеха с момента назначения и до самого выхода на пенсию. Такое положение необходимо изменить, пишет в заключение японская газета "Джепен Таймс".
Французская газета "Фигаро" сообщает, что президент Турции подписал противоречивый закон об амнистии, в соответствии с которым - половина заключенных турецких тюрем выйдет на свободу. Документ подписан через несколько дней после крупномасштабной операции турецких сил безопасности на территории нескольких тюрем. Операция была направлена на прекращение голодовки заключенных. Этот массовый протест унес жизни 22 человек, отбывавших различные сроки наказания. Сообщение напечатано в парижской "Фигаро".
Румынская газета "Адиверал" рассказывает о том, что защита прав заключенных иногда становится предметом злоупотреблений, особенно, если родственники заключенного готовы идти дальше, чем просто заботиться о соблюдении человеческих условий содержания в камере.
Так, бывший начальник тюрьмы "Герла" генерал резерва Василий Муришан регулярно получал взятки от родственников одного из своих подопечных. От тюремщика требовалось ни много, ни мало, как облегчить судьбу заключенного и, по возможности, выпустить его досрочно на свободу. Стоимость услуги составила 32 000 немецких марок. Этот случай привлек особое внимание румынской общественности, так как пятидесятивосьмилетний генерал в прошлом служил в политической охранке диктаторского режима Чаушеску и сейчас, как ожидают, получит по заслугам, хоть и арестован за получение взяток, а не за свое прошлое.
Об этом написала румынская газета "Адиверал".
Специальное пособие для журналистов, пишущих по проблемам уголовного правосудия, выпустил Центр по изучению преступности и журнал "Коламбиа Джорнализм Ревью". В предисловии к книге, которая так и называется - "Освещение вопросов уголовного правосудия", - говорится, что в работе репортеров, освещающих данную проблематику, немало препятствий и подводных камней. От журналистов требуется не только знание сложных законодательных вопросов, но и понимание этических проблем.
Илья Дадашидзе:
Это был обзор Владимира Ведрашко "Западная печать о правах человека и свободе слова".
Правозащитные новости недели подготовила и читает Анна Данковцева.
Анна Данковцева:
Депутат Государственной Думы лидер фракции Союз правых сил Борис Немцов называл гуманитарной катастрофой ситуацию в лагерях беженцев из Чечни.
По словам Немцова, группа российских депутатов посетила в Ингушетии два лагеря, в которых находятся более 140 000 беженцев. В каждой палатке живут несколько семей, имеющих от пяти до десяти детей. Уже больше месяца беженцы не получают хлеба и горячего питания из-за долгов федеральных властей поставщикам продуктов. Не хватает дров и угля для отопления палаток. Помощь поступает только от международных гуманитарных организаций.
По данным ингушских властей, за последнее время в больницы поступили около 1 000 беженцев, больных туберкулезом и гепатитом. Среди больных много детей. С наступлением холодов участились случаи простудных заболеваний.
Прокурор Чечни Всеволод Чернов обвинил российских военнослужащих в гибели пяти студентов и преподавателя Грозненского педагогического института.
По мнению прокурора, 20 декабря в районе улицы Садовой подорвался БТР, затем началась перестрелка. Российские военные связались с командованием и попросили помощи. В ответ начался минометный обстрел, но мины, по словам прокурора, ложились далеко от указанной цели, что привело к гибели мирных людей. Прокурор выразил уверенность, что следствие установит виновных, и они будут наказаны.
26 декабря в Калужском областном суде началось закрытое слушание дела сотрудника Института США и Канады Игоря Сутягина, обвиняемого в шпионаже.
По утверждению следствия, Сутягин передавал секретные сведения американскому ученому Джошуа Хэндлеру. Ему вменяется в вину разглашение государственной тайны. Обвинение предъявлено на основе материалов книги "Ядерное оружие России", весь тираж которой был арестован. По словам адвокатов, Сутягин не имел доступа к секретным материалам и пользовался только открытыми источниками.
Следующее заседание суда назначено на 9 января.
Уполномоченный по правам человека в России Олег Миронов полагает, что адвокатам Тамары Рохлиной следует обратиться в Европейский суд по правам человека, не ожидая, пока ее дело будет рассматриваться российскими надзорными инстанциями.
Ожидание решения надзорных инстанций, считает Олег Миронов, может привести к тому, что будет пропущен шестимесячный срок, установленный Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод для обращения в Европейский суд в Страсбурге.
Шведские правозащитные и общественные организации обратились к властям Белоруссии с требованием расследовать случаи исчезновения оппозиционных деятелей Виктора Гончара, Юрия Захаренко, Анатолия Красовского и Дмитрия Завадского. Обращение подписали более 2 000 человек, среди них свыше 170 депутатов парламента Швеции, общественные и политические деятели.
Исполнительный директор Международной лиги прав человека Кэтти Фитцпатрик направила письмо протеста Александру Лукашенко в связи с решением Высшего хозяйственного суда Белоруссии отклонить иск института "Открытое общество" и признать законным арест налоговой инспекцией частной типографии "Мэджик", где до сих пор печаталось свыше 20 независимых изданий. Налоговая инспекция описала в октябре этого года оборудование типографии, посчитав ее ответственной за долги Белорусского отделения Фонда Сороса. По словам представителя международного института "Открытое общество", институт и белорусский Фонд Сороса - разные юридические лица.
Международная лига прав человека рассматривает решение Высшего хозяйственного суда, как еще один шаг белорусских властей к удушению независимой прессы, и требует прекращения нарушения прав человека и свободы слова.
Илья Дадашидзе:
Правозащитные новости недели подготовила и прочитала Анна Данковцева.
О деле братьев Читаевых, жителей чеченского села Ачхой-Мартан, арестованных местной милицией и бесследно исчезнувших после ареста, рассказал Владимир Долин в передаче "Человек имеет право", прозвучавшей в эфире 31 мая нынешнего года.
Владимир Долин:
Салауди Читаеву 68 лет. Родителей он потерял в ссылке, куда волей Сталина были отправлены все чеченцы. Рос в детском доме в Казахстане, всю жизнь мечтал вернуться в родное село Ачхой-Мартан. Осуществить эту мечту удалось лишь в начале 1970-х годов.
Лет десять ушло на строительство дома по улице Матросова, 22. Дом вышел на славу - двухэтажный, с большим подвалом для домашних припасов. И когда началась война, взрослым детям с семьями (а детей у Салауди Читаева шесть - четверо сыновей и две дочери) не пришлось мыкаться по чужим углам, как другим беженцам. Все они, кроме младшего, Рашида, который живет в Москве, собрались в отцовском доме. Но родной дом так и не стал убежищем для Читаева и его детей. 12 апреля к Читаевым пришли с обыском сотрудники временного отдела внутренних дел Ачхой-Мартана. Это был не первый обыск у Читаева. Неделю назад до описываемых событий милиция уже побывала здесь, ничего незаконного не обнаружила, но был изъят приглянувшийся одному из милиционеров радиотелефон. Салауди Читаев обратился в прокуратуру, и телефон вернули. Все последующее в семье Читаевых считают местью милиционеров за обращение к прокурору.
В ходе второго обыска сотрудники временного отдела внутренних дел нашли несколько солдатских шинелей.
О происхождении этих шинелей говорит Рашид Читаев.
Рашид Читаев:
Может быть, даже и моя шинель, когда я увольнялся из Советской Армии, то, что привез с собой... И в принципе, это возможно, те шинели, которые российские солдаты побросали после первой чеченской войны.
Владимир Долин:
Но милиционеров интересовали не только и не столько шинели.
Рашид Читаев продолжает свой рассказ.
Рашид Читаев:
Забрали все, что можно было, ценное.
Владимир Долин:
Излишне говорить, что ни протокола обыска, ни описи изъятого Читаевы не видели и не подписывали. Поэтому Рашид Читаев не считает действия милиции обыском.
Рашид Читаев:
Потому что это явно... налицо форменный грабеж и произвол.
Владимир Долин:
После обыска братьев Арби и Адама Читаевых увели. Впоследствии родным объявили, что найденные шинели явно свидетельствуют о том, что братья удерживали в подвале отцовского дома пленных солдат федеральных сил. Через два дня Салауди Читаев отправился в милицию, чтобы узнать, за что же все-таки задержаны его сыновья. Ответа он не получил, зато сам был арестован на 15 суток якобы за нарушение комендантского часа и совершенное им мелкое хулиганство. В чем состояло хулиганство, старику так и не объяснили.
Никто не объяснил, и за что арестовали его сыновей, которых, в отличие от отца, оставили в заключении. Родственников, правда, попытались успокоить - дескать, братья и не арестованы даже, а понадобились отделу внутренних дел один как переводчик, а второй как радиоинженер. Но семья все же решила обратиться к адвокату.
Адвоката-чеченца даже не пустили на порог отдела внутренних дел, и тогда дочь Салауди Читаева совершила, казалось бы, невозможное. Она привезла адвоката из соседней Ингушетии. И это при том, что в Чечню пропускают только граждан с чеченской пропиской.
Юриста из Ингушетии в здание временного отдела внутренних дел пропустили, но ему так и не удалось ни встретиться с обвиняемыми, ни ознакомиться с материалами дела.
Рассказывает Рашид Читаев.
Рашид Читаев:
Когда он вышел, он сообщил, что официально никакого документа ему не выдали. И даже не дали ему увидеться с обвиняемыми, то есть с братьями и с отцом.
Все, что там творится, это не укладывается ни в какие рамки закона. Это форменный беспредел просто-напросто.
Владимир Долин:
Вскоре родственники арестованных узнали, что из Ачхой-Мартана их увезли. Куда - неизвестно. Не имея возможности обеспечить юридическую защиту арестованных братьев в Чечне, Рашид Читаев попытался добиться справедливости в Москве.
Кажется, нет инстанции в столице, куда бы он ни обращался. Был и на приеме в аппарате представителя резидента по правам человека в Чечне Владимира Каламанова. С самим Каламановым встретиться, правда, не удалось, но руководитель аппарата представителя президента Юрий Пузанов с Рашидом Читаевым побеседовал.
Вот впечатление Читаева об этой беседе.
Рашид Читаев:
Его даже не столько интересовало, когда задержали моих родных, что там творится, за что... как долго их держат. Это абсолютно его не волновало, на мой взгляд. Его больше заинтересовало, как я прописался в Москве, где я живу. А реальной помощи от администрации Каламанова я так и не получил.
Владимир Долин:
Все же Юрий Пузанов отправил запрос на имя прокурора Чеченской республики по делу братьев Читаевых. Хотя уже прошло больше месяца, но, как сообщил Юрий Пузанов корреспонденту Радио Свобода, никакого ответа от прокуратуры Чеченской республики не поступило.
Единственный ответ по этому делу пришел по запросу депутата Государственной Думы Вячеслава Игрунова из Министерства внутренних дел. В нем сообщается, что ачхой-мартановской прокуратурой против Читаевых возбуждено уголовное дело по нескольким статьям Уголовного кодекса. 21 апреля это дело направлено в Главное управление Генеральной прокуратуры России на Северном Кавказе и соединено с уголовным делом под условным названием "Война".
О том, где находятся братья Читаевы, в ответе из МВД, подписанном первым заместителем начальника аппарата министра Майдановым, ни слова.
Сегодня родственникам братьев Читаевых неизвестно, где они. В семье не знают, в чем их конкретно обвиняют. Даже статьи Уголовного кодекса, по которым возбуждено уголовное дело против братьев, стали известны лишь из ответа Министерства внутренних дел, который я только что процитировал. Поэтому организовать юридическую защиту обвиняемых родственники не могут.
Вот что говорит Рашид Читаев.
Рашид Читаев:
То, что задержали братьев, это просто, по-моему, взяли в заложники.
Владимир Долин:
Мы не вправе судить, виновны или не виновны братья Читаевы, и если виновны, то в чем. Но ясно одно. Они действительно заложники неправовых действий милиции. Теперь власти просто обязаны доказать вину Читаевых, независимо от того, виновны они или нет на самом деле. В противном случае, за произвол нужно отвечать. И уже никого не заботит, что доказательства действительной или мнимой вины Читаевых, добытые с нарушением всех норм права, с юридической точки зрения являются ничтожными.
По просьбе Радио Свобода дело Арби и Адама Читаевых комментирует председатель совета правозащитного центра "Мемориал" Олег Орлов.
Олег Орлов:
Безусловно, в данном случае является, ну, просто вопиющим, страшным, это то, что родственники не могут в течение длительного времени узнать о судьбе своих арестованных близких. Они не могли вообще узнать, в чем они обвиняются. Сейчас, наконец, после только депутатского запроса из Государственной Думы, удается узнать, по крайней мере, статьи, по которым они обвиняются. Но где они содержатся?
Мы направляли запросы и в Генеральную прокуратуру по этому поводу, и специальному представителю президента России по правам человека в Чечне Владимиру Каламанову. Ответов на наши запросы нет. Это обычная порочная практика, абсолютно беззаконная, которая сложилась сейчас в Чеченской республике, когда родственники ничего не могут узнать о судьбе близких. Они исчезают на некоторое время, в большинстве случаев через некоторое время удается каким-то образом, окольными путями выяснить, где они содержатся. В ряде случаев они исчезают совсем. Бесследно.
Единственное, чем Каламанов гордится и считает своим достижением, это то, что в его аппарате находятся списки людей, которые находятся в следственных изоляторах на территории Чечни или были куда-то переведены.
Мы, представители правозащитных организаций, может туда прийти и очень быстро получить информацию по конкретному человеку. В Москве у представителя президента это есть, а как родственникам узнавать это в Чечне? Обращаться к нам в Москву, сюда, через наше представительство в Назрани. Мы идем к Каламанову, узнаем и сообщаем им в Назрань. Это что, нормальное положение дел?
Эти списки обновляются крайне редко. Они просто сейчас уже страшно устарели. Сведения там есть только о тех, кто находится в следственных изоляторах, где все-таки, худо-бедно, в последние месяцы удалось навести хоть какой-то относительный порядок. Но самое-то страшное положение у тех людей, которые исчезли. Они находятся в изоляторах временного содержания, которые находятся в ведении МВД на территории Чечни.
Вот люди исчезли. Куда направлять адвокатов? В чем они обвиняются? Ничего узнать невозможно. Конечно, вопиющее дело с братьями Читаевыми. До сих пор неясно, то ли в Ставрополье их уже перевели, то ли они еще пока находятся в Чернокозово. И может быть, как раз то, что так медлят даже на запросы спецпредставители президента... с указанием места, а депутатам указывают только статью, но тоже отказываются указывать место, может, это как раз и обусловлено частично тем, что слишком серьезные нарушения в этом деле, и тем, кто ведет это дело, абсолютно не нужно появление сейчас адвоката там.
Владимир Долин:
Руководитель сети "Миграция и право" Светлана Ганнушкина и юрист Майя Орлова усматривают в действиях милиции при обыске и аресте братьев Читаевых, как минимум, шесть нарушений Уголовно-процессуального кодекса.
Цитирую их заключение по заявлению Рашида Читаева. "Допущены следующие нарушения статей УПК Российской Федерации - Статья 168, в соответствии с которой обыск может быть произведен по мотивированному постановлению следователя и только с санкции прокурора, чего, судя по заявлению Рашида Читаева, не было; Статья 169, в соответствии с которой при проведении обыска необходимо присутствие понятых; Статья 171, в соответствии с которой при производстве обыска следователь должен строго ограничиваться изъятием предметов и документов, могущих иметь отношение к делу, очевидно, что изъятая в доме Читаевых аппаратура не может иметь отношения к вменяемым им преступлениям; Статья 176, в соответствии с которой следователь должен составить протокол обыска с приложением описи изъятого; Статья 141, в соответствии с которой в протоколе следственного действия указывается должность и фамилия лица, составившего протокол, фамилия, имя и отчество каждого лица, участвовавшего в следственном действии; Статья 47, в соответствии с которой защитник допускается к участию в деле с момента объявления лицу, подозреваемому в совершении преступления, протокола задержания или постановления о применении к нему меры пресечения в виде заключения под стражу."
Светлана Ганнушкина и Майя Орлова считают, что дело Читаевых должно быть тщательно проверено Генеральной прокуратурой.
Илья Дадашидзе:
Репортаж Владимира Долина стал первым журналистским откликом о судьбе братьев Читаевых. Тема была подхвачена коллегами из "Новой газеты" и еженедельника "Итоги".
В октябре братьев Читаевых, Арби и Адама, после пяти месяцев заключения в печально известном Чернокозово освободили. Сначала на подписку о невыезде из их родного села Ачхой-Мартан, а две недели спустя все обвинения с них были сняты за отсутствием состава преступления. И теперь они считаются совершенно свободными людьми.
Один из работников прокуратуры даже извинился перед Читаевыми за действия своих коллег, но знающие люди посоветовали не настаивать ни на возвращении вещей, похищенных в ходе так называемого обыска, ни на наказании виновных в незаконном аресте и пытках, которым братья подвергались во время заключения.
Истории Руснала Воронцова и братьев Читаевых - истории с благополучным концом. Несколько месяцев назад казалось, что благополучно завершившимся можно считать и дело военного журналиста капитана 2 ранга Григория Пасько, с которого судом было снято обвинение в шпионаже.
На протяжении двух последних лет передача "Человек имеет право" неоднократно обращалась к делу Пасько.
Напомню, дело Григория Пасько, сотрудника газеты "Боевая вахта" тихоокеанского флота, началось 20 ноября 1997 года с его ареста в аэропорту Владивостока при возвращении из служебной командировки из Японии. УФСБ Тихоокеанского флота предъявило ему обвинение в государственной измене за передачу в японские средства массовой информации сведений об экологически опасных объектах Тихоокеанского флота. В январе 1999 года "Международная амнистия" объявила Пасько узником совести. Во время суда и следствия журналист находился под стражей, а 20 июля 1999 года военный суд Тихоокеанского флота снял с Пасько обвинение государственной измене. Он был обвинен в превышении должностных полномочий и освобожден из-под стражи в зале суда.
А спустя год и четыре месяца Военная коллегия Верховного суда Российской Федерации рассмотрела на своем заседании протест военной прокуратуры на приговор суда (прокуратура настаивает на все том же обвинении в государственной измене), а также рассмотрела ходатайство адвокатов Пасько, настаивающих на его полной невиновности.
Вот что заявил накануне заседания Военной коллегии сам Григорий Пасько, побывавший в московской редакции Радио Свобода.
Григорий Пасько:
По закону, по Уголовно-процессуальному кодексу, решение по данному уголовному делу Военная коллегия должна была принять в течение одного месяца. В исключительных случаях, это должно было произойти в течение двух месяцев. Но кассационная инстанция не рассматривала уголовное дело в течение тринадцати (!) месяцев.
Можно найти, конечно, при желании, объяснение данному факту, но больно много накладывается всяких обстоятельств, которые вынуждают задумываться гораздо о больших последствиях, которые могут быть на предстоящем 21 ноября заседании Военной коллегии Верховного суда.
Итак, за этот год произошло следующее событие. Был подан дополнительный протест к приговору, который вынес в отношении меня военный суд Тихоокеанского флота 20 июля 1999 года. И за это время еще произошло такое событие, что меня не уволили, вопреки всем ожиданиям, из рядов Вооруженных Сил. Очевидно, что это нужно было для того, чтобы держать на поводке.
Во Владивостоке продолжается форменный беспредел в отношении меня - не ставили на должность, не выдавали зарплату, не выпускали никуда выехать без разрешения, ну и так далее.
Сейчас очень важно, что решит Военная коллегия Верховного суда. Она может отменить приговор, направить на новое рассмотрение в новом составе суда. Может оставить приговор без изменений. Может изменить приговор. И может (и на мой взгляд, это единственное правильное юридическое и судебное решение) отменить приговор и дело прекратить за отсутствием состава преступления.
Тот факт, что оправдательный приговор был вынесен и утвержден Президиумом Верховного суда в отношении капитана 1-го ранга Никитина - факт, безусловно, отрадный. Несколько там есть нюансов, которые отличаются от моего уголовного дела. Во-первых, там была Гражданская коллегия, и гражданские судьи выносили приговор. А во-вторых, они оперировали законом о государственной тайне и всеми положениями, которые были до 1997 года. Меня уже судили по более строгому закону и, тем не менее, не нашли состава преступления по государственной измене.
Таким образом, с юридической точки зрения, я абсолютно спокоен, потому что иного решения юридического, чем оправдательный приговор, у этого дела просто-напросто нет. Но с учетом политико-психологической обстановки, у меня есть основания волноваться за объективность военных судей. Но, думаю я, все-таки победит не просто здравый смысл, а здравый юридический смысл.
Илья Дадашидзе:
Надежды Григория Пасько на здравый юридический смысл оказались несбывшимися. Военная коллегия приняла решение вернуть дело Пасько в суд Тихоокеанского флота на новое разбирательство. Журналист расценил это, как вынесение ему смертного приговора. "Я говорю это с полным основанием, - заметил он. - Без нагнетания истерии, потому что я очень хорошо знаю обстановку во Владивостоке на сегодняшний день. Незадолго до заседания Военной коллегии в средствах массовой информации, в местных, во Владивостоке, было несколько выступлений в прессе, в том числе, по телевидению. И прокурор флота, и начальник УФСБ высказывали свое мнение, что не преминут расквитаться со мной".
Дело Пасько, начатое в 1997 году, будет продолжено в новом веке.
Завершая на этом программу "Человек имеет право", напоминаем слушателям наш адрес: 103006, Москва, Старопименовский переулок, д. 13, к. 1, московская редакция Радио Свобода.
Пишите нам.
В этом выпуске:
В последней в 2000 году передаче "Человек имеет право" мы хотим вернуться к тем нашим репортажам, которые прозвучали в эфире в уходящем году и имели продолжение. Это - дела Руслана Воронцова, братьев Читаевых и Григория Пасько.
Григорий Пасько:
С юридической точки зрения, я абсолютно спокоен, потому что иного решения юридического, чем оправдательный приговор, у этого дела просто-напросто нет. Но, с учетом политико-психологической обстановки у меня есть основания волноваться за объективность военных судей. Но, думаю я все-таки, победит не просто здравый смысл, а здравый юридический смысл.
Илья Дадашидзе:
Сегодня в выпуске также:
Правозащитные новости недели и обзор "Зарубежная печать о правах человека и свободе слова".
Начнем с репортажа Елены Фанайловой "Виновен в эзотерике и оккультизме" о деле Руслана Воронцова. Впервые этот репортаж прозвучал в эфире 30 августа 2000 года.
Елена Фанайлова:
В январе в Казани было возбуждено уголовное дело по факту изнасилования. Как сообщил в заявлении на имя прокурора Советского района Казани отец потерпевшей, восемнадцатилетней казанской студентки, 6 января ее увезли с остановки неизвестные похитители и три дня избивали и насиловали. Затем жертву выбросили на улицу.
Через два месяца дело было прекращено за отсутствием обвиняемых, а в июле этого года возобновлено. Поскольку девушка заявила, что изнасилование имело черты некоего оккультного ритуала, в поле зрения казанских правоохранительных органов попали околорелигиозные группы. В качестве обвиняемого оказался 24-летний москвич Руслан Воронцов, до марта этого года принимавший участие в деятельности общества "Нави". Члены общества увлекались религиозной мистикой, особенно, связанной со славянским язычеством и арийской символикой, имели свой сайт в Интернете. Ксерокопии фотографий из Интернета были предъявлены потерпевшей для предварительного опознания. На одном из фото девушка увидела человека, который напоминал преступника. 28 июля казанские следователи задержали Руслана Воронцова в его квартире в Москве и отвезли в Казань. Матери молодого человека, которая была на даче, о случившемся рассказали соседи. Встревоженная Антонина Воронцова начала звонить в казанскую прокуратуру и услышала, что ее сын задержан по подозрению в преступлении, совершенном в Казани.
Первой ее реакцией было изумление. Руслан никогда не бывал в этом городе, а в сроки, о которых говорил следователь, сын был дома. И вместе с адвокатом и другими свидетелями она выехала в Казань, чтобы подтвердить алиби Руслана.
Антонина Воронцова:
Конечно, я ехала с большой надеждой, что меня выслушают - как мать. Не то, что я приехала выгораживать своего сына, но они же должны были меня спросить хотя бы... Я хотела рассказать им, что Новый год они встречали в Ленинграде. Все друзья, приятели, родители - могут это подтвердить. Они приехали пятого числа.
И он приехал домой и говорить: "Я так есть хочу. Проголодался". Я его покормила, он принял душ и лег спать. Никуда в этот день он не ходил, не уезжал. Шестого числа он долго спал, поел и очень долго созванивался, там ему звонили. Вроде, не хотелось ему уезжать из дома, а потом говорит: "Ну, ладно, поеду".
Вечером позвонил. "Мам, я ночевать сегодня не приеду. Я у Кристины." Рождество там они отмечали, у Кристины. Есть фотографии. Там они - три девочки, ребята, и он там среди них.
Домой вернулся восьмого утром. Я уже ушла на работу. Невестка брала у него проездной. Все его видели.
Елена Фанайлова:
Адвокат Воронцова Карэн Нарсесян пытался убедить следствие в важности свидетельских показаний.
Карэн Нарсесян:
Ушло у нас четыре часа уговорить, чтобы прокурор дал задание своему следователю допросить этих людей. Они готовы дать показания.
Однако там уже прокурор меня уведомил, что из-за того, что дело сложное, шумное, громкое, оно будет передано для дальнейшего расследования в прокуратуру республики. И поэтому он прямо сейчас едет туда, дело сдаст туда, и он уверен, что следователи из прокуратуры республики тут же их, этих свидетелей, вызовут сегодня же и допросят, чтобы эти свидетели успели до позднего вечера, на обратном поезде, выехать в Москву.
Однако через два часа он вернулся и сказал, что - нет, дело будет расследоваться дальше в этой прокуратуре. Посмотрели на часы, сказали, что рабочее время у них закончилось, поэтому свидетели могут убраться.
Мы проявили немножко настойчивость, и нам дали возможность собственноручно изложить свои показания.
Елена Фанайлова:
Однако половина приехавших в Казань свидетелей вообще не успела записать свои показания. А так выглядели результаты обыска в доме Воронцовых.
Рассказывает мать Руслана Антонина Воронцова.
Антонина Воронцова:
Забрали печатную продукцию, вырезки из журналов, из газет, "Наука и жизнь", его папки, в которых там были всевозможные вырезки, его записные книжки все, у него там три или четыре книжки, мою записную книжку. Книги взяли, причем, именные книги, подписанные вот Алиной Витухновской, Григорием Пасько - не отразили в протоколе, а книги забрали.
Елена Фанайлова:
По сведениям адвоката Карэна Нерсесяна, дело его подзащитного ведется с серьезными нарушениями. Так проходило опознание подозреваемого.
Карэн Нерсесян:
Потерпевшая уже где-то часов пять-шесть находилась в помещении прокуратуры в отдельной комнате, где все просматривается, то есть: кто заходит, кто выходит, кого привезли, кого увезли, в окружении работников милиции. И я более чем уверен, что когда уже из машины завели Руслана в прокуратуру, она видела обязательно, воочию видела. И после этого, значит, было произведено опознание. Она опознала его неуверенно.
Елена Фанайлова:
Адвокатам известно, что следствие оказывает давление на Руслана Воронцова.
Карэн Нерсесян:
За два дня до опознания из камеры его вытащили наверх на второй этаж, где семь работников милиции, те, которые постоянно, каждый день его вытаскивают из камеры и советуют написать явку с повинной. Ему говорят, что "все равно ты уже обличен, ты уже арестован, тебя уже опознали, о тебе уже пишут в газеты. И, кроме того, парень, не забудь, что ты у нас обвиняешься по статье 132", то есть, это те статьи, за которые в условиях следственных изоляторов отношение к лицам мужского пола меняется, значит, как к лицам женского пола. Естественно, для парня это самое...
Однако Руслан выдержал это так, потому что он уверен, что удастся доказать свою невиновность.
Елена Фанайлова:
В Казани вокруг дела Воронцова сложился тенденциозный информационный фон.
Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Казани Ольга Юхновская.
Ольга Юхновская:
Признаюсь, я для себя так и не уяснила, почему именно Руслан Воронцов стал объектом внимания татарстанской милиции. Информация по делу так называемого сатаниста Воронцова предельно дозируется. Прокурор Советского района Казани Ренат Довлетшин, где первоначально возбудили дело, с явным облегчением в голосе назвал лишь номер телефона в республиканской прокуратуре и тут же бросил трубку.
Пресс-секреталь прокурора Республики Татарстан Равиль Хазиев был не намного любезнее. Так что имя следователя мне пришлось узнавать практически контрабандным путем. Евгения Николаевна Романова утверждает, что дело Воронцова - всего лишь толчок, но не повод обсуждать тему сатанизма в воспитательных целях. На мой вопрос, сколько продлится следствие, она ответила: "Еще месяц - точно". Притом - поинтересовалась, а не могу ли я ей помочь в следствии. Знакома ли я лично с Воронцовым и Витухновской, и не знаю ли, отчего это Воронцова, никак не связанного с Казанью, понесло в наш город. Вот такой виток беседы.
Заитересованы в освещения дела Воронцова две газеты: так называемая газета для русских "Казанское время" и газета деловых кругов "Время и деньги". Чего стоят только заголовки в местной прессе! "Наместник Сатаны прибыл в Казань в наручниках", "Приключения сатанистов в Казани", "Отголоски дикого шабаша". После визита в Казань Алины Витухновской корреспондента газеты "Время и деньги" мягко прощупывали на предмет, давно ли и при каких обстоятельствах она знакома с поэтессой. Корреспондент газеты "Вечерняя Казань" Юлия Андреева, материал которой о деле Воронцова редактор не разрешил печатать, поделилась со мной: "Такое впечатление, что через Руслана Воронцова хотят выйти на кого-то покруче".
Елена Фанайлова:
Свои комментарии по делу Руслана Воронцова дала руководитель Независимого экспертно-правового совета Мара Полякова.
Мара Полякова:
Я очень опасаюсь, что по этому делу будет доказательством только опознание. Это очень опасно. Я знаю массу примеров, когда уверенно опознавали и потерпевшие, и очевидцы обвиняемых, подозреваемых, а потом выяснялось, что они впадали в добросовестное заблуждение.
Конечно, здесь необходим тщательный допрос потерпевшей еще до того, как было проведено опознание. Ведь она должна была очень подробно описать, по каким признакам она может опознать обвиняемого.
Я опасаюсь, что здесь имело место опознание с нарушениями закона, поскольку она могла видеть обвиняемого до того, как ей предъявили его на опознании, судя по рассказу адвоката. И я не исключаю, что здесь могла произойти ошибка, могла потерпевшая впасть в добросовестное заблуждение.
В каждом конкретном случае мы ищем конкретное доказательство, связанное с этим преступлением, но в данном случае, если имело место изнасилование, возможно, там какие-то остались следы, и возможно, медико-биологическая экспертиза... Должна быть совокупность доказательств. Дело не может быть основано только на одном доказательстве.
В этом деле, скорее всего, необходимо найти хоть какой-то след того, что он приезжал в этот город. Судя по тому, что говорят адвокаты, как раз есть доказательства противоположные. Есть показания свидетелей, которые утверждают алиби Воронцова.
Елена Фанайлова:
Еще серьезнее, по мнению Мары Поляковой, другая проблема, возникшая во время следствия.
Мара Полякова:
Адвокат говорил о том, что в отношении обвиняемого оказывается давление. К сожалению, действительно, сейчас арест в России превратился во многих случаях в средство физического и морального подавления обвиняемого. И это тоже очень опасно. Это тоже очень серьезно. И здесь, конечно, нужно приложить все силы, чтобы все-таки ошибка не произошла по этому делу.
Елена Фанайлова:
Подобный ход следствия возможен только в отсутствие реального состязательного процесса между обвинением и защитой, считает Мара Полякова.
Мара Полякова:
Конституция России провозгласила принцип равенства сторон, принцип состязательности, но адвокат, в отличие от следователя, не имеет никакой возможности ни проверять доказательства на следствии, ни собирать их. И даже его ходатайство о том, чтобы следователь то или иное доказательство подготовил, следователем игнорируется.
И я думаю, что такая практика будет продолжаться до тех пор, пока у нас не будет параллельного расследования адвокатского, пока не будет у нас суда присяжных, пока не будет реального состязательного судопроизводства.
Елена Фанайлова:
Свое мнение о ходе дела Руслана Воронцова высказала глава Московской хельсинкской группы правозащитник Людмила Алексеева.
Людмила Алексеева:
Оно действительно вызывает очень большую настороженность, очень большое недоверие из-за того, как ведет себя следствие, как оно разделяет свидетелей обвинения и свидетелей защиты. Как можно было не воспользоваться тем, что люди специально приехали в Казань для того, чтобы дать показания, свидетельствующие об алиби Руслана? Обычно следователи приглашают даже в город свидетелей, которые могут быть полезны делу.
К сожалению, не только это следствие ведь имеет обвинительный уклон. Это вообще характерно для российского следствия. Это тяжелое наследие советского следствия, где и следствие, и суд имели обвинительный наклон.
И в последнее время какое-то ощущение реванша у правоохранительных органов очень ощущается. Если бы это оживление сопровождалось усилением охранительных тенденций по отношению к обществу! Увы. Это оживление очень ощущается в быстром, очень неумелом, но быстром шитье дел, громких дел. Желание создать громкое дело обвинительное очень наглядно здесь присутствует. И, тем более, что это дело имеет явный идеологический... даже не привкус, а идеологический заказ выполняет.
Все эти разговоры о сатанинских сектах, которые действуют в России, это, вообще, разговоры, нагнетающие истерию только среди невежественных людей. Мне, как правозащитнику, приходится этими проблемами заниматься, и должна сказать, что нет ни одного случая серьезно подтвержденного в России существования каких-то сатанинских сект. Это просто абсолютный идеологический шантаж нашей публики со стороны следственных и правоохранительных органов, со стороны недобросовестных средств массовой информации.
Елена Фанайлова:
На прошлой неделе адвокаты Руслана Воронцова пытались изменить ему меру пресечения и освободить его до начала судебного разбирательства. Казанский суд отклонил ходатайство адвокатов. Воронцов содержится в следственном изоляторе уже более месяца. Следователь Евгения Романова информировала адвокатов, что в ближайшее время планирует приехать в Москву и допросить свидетелей, которые готовы подтвердить алиби Руслана Воронцова.
Илья Дадашидзе:
Репортаж Елены Фанайловой, прозвучавший в нашей программе, не остался незамеченным следственными органами, ведущими дело Руслана Воронцова. В Москву из Казани была командирована новый следователь, взявшая, наконец, показания у тех свидетелей, на допросе которых настаивала защита. 28 октября Руслан Воронцов был освобожден из-под стражи. Уголовное дело против него прекращено.
"Западная печать о правах человека и свободе слова". Обзор Владимира Ведрашко, Прага.
Владимир Ведрашко:
Руководство Индонезии крайне озабочено актами терроризма, влекущими гибель невинных людей. Американская газета "Ю-Эс-Эй Тудей" публикует статью, в которой, в частности, говорится, что действующий президент страны обратился к индонезийским христианам с призывом не поддаваться на провокации. Президент заявил, что предпринимаются усилия по дестабилизации общества, при этом нападки на мусульман осуществляются под флагом христианской веры, а нападки на христиан, соответственно, под флагом ислама.
Газета сообщает, что в настоящее время христиане в Индонезии составляют 10 процентов от двухсотдесятимиллионного населения страны. Многие из них принадлежат к китайскому этническому меньшинству. Именно эти люди являлись объектом нападений в последние месяцы, однако, взаимная нетерпимость и массовые убийства непосредственно затрагивают и других жителей Индонезии. Счет жертвам, погибшим от жестоких межрелигиозных и межплеменных распрей, идет на многие тысячи. Об этом сообщает американская газета "Ю-Эс-Эй Тудей".
Токийская газета "Джепен Таймс" сообщает, что специальный совет японского правительства по правовой реформе выпустил очередной доклад, в котором обращается внимание на острую потребность государства и общества в квалифицированных юристах. Совет о правовой реформе был образован полтора года назад в ответ на настойчивые требования деловых кругов. Японские предприниматели выразили тогда серьезные опасения, что административная реформа в стране может привести к расстройству национальной экономики. Чтобы защитить права и интересы предпринимателей, необходимо совершенствование судебной системы.
Общепризнанно, продолжает газета "Джепен Таймс", что японская судебная система менее развита, нежели подобные институты в передовых демократических странах. Например, в Японии отсутствуют присяжные заседатели. Они существовали в период с 1928 по 1943 годы, но после второй мировой войны так и не были восстановлены, несмотря на общее демократическое направление в развитии страны. Нет в настоящее время и судейских коллегий.
Другой недостаток японской судебной системы, продолжает газета "Джепен Таймс", состоит в ее забюрократизированности. Есть еще одна проблема, на которую особо обращает внимание газета. Это отсутствие механизмов гражданского участия или, иными словами, судебной демократии. Граждане должны иметь возможность позитивно влиять на ход судебных заседаний. Это позволит им реализовать свою ответственность перед обществом и стать более независимыми в отстаивании прав личности.
Демократическая судебная система требует и более высокой квалификации самих судей, продолжает газета "Джепен Таймс". Многие японские судьи больше озабочены собственной карьерой и замыкаются в узком кругу своего профессионального цеха с момента назначения и до самого выхода на пенсию. Такое положение необходимо изменить, пишет в заключение японская газета "Джепен Таймс".
Французская газета "Фигаро" сообщает, что президент Турции подписал противоречивый закон об амнистии, в соответствии с которым - половина заключенных турецких тюрем выйдет на свободу. Документ подписан через несколько дней после крупномасштабной операции турецких сил безопасности на территории нескольких тюрем. Операция была направлена на прекращение голодовки заключенных. Этот массовый протест унес жизни 22 человек, отбывавших различные сроки наказания. Сообщение напечатано в парижской "Фигаро".
Румынская газета "Адиверал" рассказывает о том, что защита прав заключенных иногда становится предметом злоупотреблений, особенно, если родственники заключенного готовы идти дальше, чем просто заботиться о соблюдении человеческих условий содержания в камере.
Так, бывший начальник тюрьмы "Герла" генерал резерва Василий Муришан регулярно получал взятки от родственников одного из своих подопечных. От тюремщика требовалось ни много, ни мало, как облегчить судьбу заключенного и, по возможности, выпустить его досрочно на свободу. Стоимость услуги составила 32 000 немецких марок. Этот случай привлек особое внимание румынской общественности, так как пятидесятивосьмилетний генерал в прошлом служил в политической охранке диктаторского режима Чаушеску и сейчас, как ожидают, получит по заслугам, хоть и арестован за получение взяток, а не за свое прошлое.
Об этом написала румынская газета "Адиверал".
Специальное пособие для журналистов, пишущих по проблемам уголовного правосудия, выпустил Центр по изучению преступности и журнал "Коламбиа Джорнализм Ревью". В предисловии к книге, которая так и называется - "Освещение вопросов уголовного правосудия", - говорится, что в работе репортеров, освещающих данную проблематику, немало препятствий и подводных камней. От журналистов требуется не только знание сложных законодательных вопросов, но и понимание этических проблем.
Илья Дадашидзе:
Это был обзор Владимира Ведрашко "Западная печать о правах человека и свободе слова".
Правозащитные новости недели подготовила и читает Анна Данковцева.
Анна Данковцева:
Депутат Государственной Думы лидер фракции Союз правых сил Борис Немцов называл гуманитарной катастрофой ситуацию в лагерях беженцев из Чечни.
По словам Немцова, группа российских депутатов посетила в Ингушетии два лагеря, в которых находятся более 140 000 беженцев. В каждой палатке живут несколько семей, имеющих от пяти до десяти детей. Уже больше месяца беженцы не получают хлеба и горячего питания из-за долгов федеральных властей поставщикам продуктов. Не хватает дров и угля для отопления палаток. Помощь поступает только от международных гуманитарных организаций.
По данным ингушских властей, за последнее время в больницы поступили около 1 000 беженцев, больных туберкулезом и гепатитом. Среди больных много детей. С наступлением холодов участились случаи простудных заболеваний.
Прокурор Чечни Всеволод Чернов обвинил российских военнослужащих в гибели пяти студентов и преподавателя Грозненского педагогического института.
По мнению прокурора, 20 декабря в районе улицы Садовой подорвался БТР, затем началась перестрелка. Российские военные связались с командованием и попросили помощи. В ответ начался минометный обстрел, но мины, по словам прокурора, ложились далеко от указанной цели, что привело к гибели мирных людей. Прокурор выразил уверенность, что следствие установит виновных, и они будут наказаны.
26 декабря в Калужском областном суде началось закрытое слушание дела сотрудника Института США и Канады Игоря Сутягина, обвиняемого в шпионаже.
По утверждению следствия, Сутягин передавал секретные сведения американскому ученому Джошуа Хэндлеру. Ему вменяется в вину разглашение государственной тайны. Обвинение предъявлено на основе материалов книги "Ядерное оружие России", весь тираж которой был арестован. По словам адвокатов, Сутягин не имел доступа к секретным материалам и пользовался только открытыми источниками.
Следующее заседание суда назначено на 9 января.
Уполномоченный по правам человека в России Олег Миронов полагает, что адвокатам Тамары Рохлиной следует обратиться в Европейский суд по правам человека, не ожидая, пока ее дело будет рассматриваться российскими надзорными инстанциями.
Ожидание решения надзорных инстанций, считает Олег Миронов, может привести к тому, что будет пропущен шестимесячный срок, установленный Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод для обращения в Европейский суд в Страсбурге.
Шведские правозащитные и общественные организации обратились к властям Белоруссии с требованием расследовать случаи исчезновения оппозиционных деятелей Виктора Гончара, Юрия Захаренко, Анатолия Красовского и Дмитрия Завадского. Обращение подписали более 2 000 человек, среди них свыше 170 депутатов парламента Швеции, общественные и политические деятели.
Исполнительный директор Международной лиги прав человека Кэтти Фитцпатрик направила письмо протеста Александру Лукашенко в связи с решением Высшего хозяйственного суда Белоруссии отклонить иск института "Открытое общество" и признать законным арест налоговой инспекцией частной типографии "Мэджик", где до сих пор печаталось свыше 20 независимых изданий. Налоговая инспекция описала в октябре этого года оборудование типографии, посчитав ее ответственной за долги Белорусского отделения Фонда Сороса. По словам представителя международного института "Открытое общество", институт и белорусский Фонд Сороса - разные юридические лица.
Международная лига прав человека рассматривает решение Высшего хозяйственного суда, как еще один шаг белорусских властей к удушению независимой прессы, и требует прекращения нарушения прав человека и свободы слова.
Илья Дадашидзе:
Правозащитные новости недели подготовила и прочитала Анна Данковцева.
О деле братьев Читаевых, жителей чеченского села Ачхой-Мартан, арестованных местной милицией и бесследно исчезнувших после ареста, рассказал Владимир Долин в передаче "Человек имеет право", прозвучавшей в эфире 31 мая нынешнего года.
Владимир Долин:
Салауди Читаеву 68 лет. Родителей он потерял в ссылке, куда волей Сталина были отправлены все чеченцы. Рос в детском доме в Казахстане, всю жизнь мечтал вернуться в родное село Ачхой-Мартан. Осуществить эту мечту удалось лишь в начале 1970-х годов.
Лет десять ушло на строительство дома по улице Матросова, 22. Дом вышел на славу - двухэтажный, с большим подвалом для домашних припасов. И когда началась война, взрослым детям с семьями (а детей у Салауди Читаева шесть - четверо сыновей и две дочери) не пришлось мыкаться по чужим углам, как другим беженцам. Все они, кроме младшего, Рашида, который живет в Москве, собрались в отцовском доме. Но родной дом так и не стал убежищем для Читаева и его детей. 12 апреля к Читаевым пришли с обыском сотрудники временного отдела внутренних дел Ачхой-Мартана. Это был не первый обыск у Читаева. Неделю назад до описываемых событий милиция уже побывала здесь, ничего незаконного не обнаружила, но был изъят приглянувшийся одному из милиционеров радиотелефон. Салауди Читаев обратился в прокуратуру, и телефон вернули. Все последующее в семье Читаевых считают местью милиционеров за обращение к прокурору.
В ходе второго обыска сотрудники временного отдела внутренних дел нашли несколько солдатских шинелей.
О происхождении этих шинелей говорит Рашид Читаев.
Рашид Читаев:
Может быть, даже и моя шинель, когда я увольнялся из Советской Армии, то, что привез с собой... И в принципе, это возможно, те шинели, которые российские солдаты побросали после первой чеченской войны.
Владимир Долин:
Но милиционеров интересовали не только и не столько шинели.
Рашид Читаев продолжает свой рассказ.
Рашид Читаев:
Забрали все, что можно было, ценное.
Владимир Долин:
Излишне говорить, что ни протокола обыска, ни описи изъятого Читаевы не видели и не подписывали. Поэтому Рашид Читаев не считает действия милиции обыском.
Рашид Читаев:
Потому что это явно... налицо форменный грабеж и произвол.
Владимир Долин:
После обыска братьев Арби и Адама Читаевых увели. Впоследствии родным объявили, что найденные шинели явно свидетельствуют о том, что братья удерживали в подвале отцовского дома пленных солдат федеральных сил. Через два дня Салауди Читаев отправился в милицию, чтобы узнать, за что же все-таки задержаны его сыновья. Ответа он не получил, зато сам был арестован на 15 суток якобы за нарушение комендантского часа и совершенное им мелкое хулиганство. В чем состояло хулиганство, старику так и не объяснили.
Никто не объяснил, и за что арестовали его сыновей, которых, в отличие от отца, оставили в заключении. Родственников, правда, попытались успокоить - дескать, братья и не арестованы даже, а понадобились отделу внутренних дел один как переводчик, а второй как радиоинженер. Но семья все же решила обратиться к адвокату.
Адвоката-чеченца даже не пустили на порог отдела внутренних дел, и тогда дочь Салауди Читаева совершила, казалось бы, невозможное. Она привезла адвоката из соседней Ингушетии. И это при том, что в Чечню пропускают только граждан с чеченской пропиской.
Юриста из Ингушетии в здание временного отдела внутренних дел пропустили, но ему так и не удалось ни встретиться с обвиняемыми, ни ознакомиться с материалами дела.
Рассказывает Рашид Читаев.
Рашид Читаев:
Когда он вышел, он сообщил, что официально никакого документа ему не выдали. И даже не дали ему увидеться с обвиняемыми, то есть с братьями и с отцом.
Все, что там творится, это не укладывается ни в какие рамки закона. Это форменный беспредел просто-напросто.
Владимир Долин:
Вскоре родственники арестованных узнали, что из Ачхой-Мартана их увезли. Куда - неизвестно. Не имея возможности обеспечить юридическую защиту арестованных братьев в Чечне, Рашид Читаев попытался добиться справедливости в Москве.
Кажется, нет инстанции в столице, куда бы он ни обращался. Был и на приеме в аппарате представителя резидента по правам человека в Чечне Владимира Каламанова. С самим Каламановым встретиться, правда, не удалось, но руководитель аппарата представителя президента Юрий Пузанов с Рашидом Читаевым побеседовал.
Вот впечатление Читаева об этой беседе.
Рашид Читаев:
Его даже не столько интересовало, когда задержали моих родных, что там творится, за что... как долго их держат. Это абсолютно его не волновало, на мой взгляд. Его больше заинтересовало, как я прописался в Москве, где я живу. А реальной помощи от администрации Каламанова я так и не получил.
Владимир Долин:
Все же Юрий Пузанов отправил запрос на имя прокурора Чеченской республики по делу братьев Читаевых. Хотя уже прошло больше месяца, но, как сообщил Юрий Пузанов корреспонденту Радио Свобода, никакого ответа от прокуратуры Чеченской республики не поступило.
Единственный ответ по этому делу пришел по запросу депутата Государственной Думы Вячеслава Игрунова из Министерства внутренних дел. В нем сообщается, что ачхой-мартановской прокуратурой против Читаевых возбуждено уголовное дело по нескольким статьям Уголовного кодекса. 21 апреля это дело направлено в Главное управление Генеральной прокуратуры России на Северном Кавказе и соединено с уголовным делом под условным названием "Война".
О том, где находятся братья Читаевы, в ответе из МВД, подписанном первым заместителем начальника аппарата министра Майдановым, ни слова.
Сегодня родственникам братьев Читаевых неизвестно, где они. В семье не знают, в чем их конкретно обвиняют. Даже статьи Уголовного кодекса, по которым возбуждено уголовное дело против братьев, стали известны лишь из ответа Министерства внутренних дел, который я только что процитировал. Поэтому организовать юридическую защиту обвиняемых родственники не могут.
Вот что говорит Рашид Читаев.
Рашид Читаев:
То, что задержали братьев, это просто, по-моему, взяли в заложники.
Владимир Долин:
Мы не вправе судить, виновны или не виновны братья Читаевы, и если виновны, то в чем. Но ясно одно. Они действительно заложники неправовых действий милиции. Теперь власти просто обязаны доказать вину Читаевых, независимо от того, виновны они или нет на самом деле. В противном случае, за произвол нужно отвечать. И уже никого не заботит, что доказательства действительной или мнимой вины Читаевых, добытые с нарушением всех норм права, с юридической точки зрения являются ничтожными.
По просьбе Радио Свобода дело Арби и Адама Читаевых комментирует председатель совета правозащитного центра "Мемориал" Олег Орлов.
Олег Орлов:
Безусловно, в данном случае является, ну, просто вопиющим, страшным, это то, что родственники не могут в течение длительного времени узнать о судьбе своих арестованных близких. Они не могли вообще узнать, в чем они обвиняются. Сейчас, наконец, после только депутатского запроса из Государственной Думы, удается узнать, по крайней мере, статьи, по которым они обвиняются. Но где они содержатся?
Мы направляли запросы и в Генеральную прокуратуру по этому поводу, и специальному представителю президента России по правам человека в Чечне Владимиру Каламанову. Ответов на наши запросы нет. Это обычная порочная практика, абсолютно беззаконная, которая сложилась сейчас в Чеченской республике, когда родственники ничего не могут узнать о судьбе близких. Они исчезают на некоторое время, в большинстве случаев через некоторое время удается каким-то образом, окольными путями выяснить, где они содержатся. В ряде случаев они исчезают совсем. Бесследно.
Единственное, чем Каламанов гордится и считает своим достижением, это то, что в его аппарате находятся списки людей, которые находятся в следственных изоляторах на территории Чечни или были куда-то переведены.
Мы, представители правозащитных организаций, может туда прийти и очень быстро получить информацию по конкретному человеку. В Москве у представителя президента это есть, а как родственникам узнавать это в Чечне? Обращаться к нам в Москву, сюда, через наше представительство в Назрани. Мы идем к Каламанову, узнаем и сообщаем им в Назрань. Это что, нормальное положение дел?
Эти списки обновляются крайне редко. Они просто сейчас уже страшно устарели. Сведения там есть только о тех, кто находится в следственных изоляторах, где все-таки, худо-бедно, в последние месяцы удалось навести хоть какой-то относительный порядок. Но самое-то страшное положение у тех людей, которые исчезли. Они находятся в изоляторах временного содержания, которые находятся в ведении МВД на территории Чечни.
Вот люди исчезли. Куда направлять адвокатов? В чем они обвиняются? Ничего узнать невозможно. Конечно, вопиющее дело с братьями Читаевыми. До сих пор неясно, то ли в Ставрополье их уже перевели, то ли они еще пока находятся в Чернокозово. И может быть, как раз то, что так медлят даже на запросы спецпредставители президента... с указанием места, а депутатам указывают только статью, но тоже отказываются указывать место, может, это как раз и обусловлено частично тем, что слишком серьезные нарушения в этом деле, и тем, кто ведет это дело, абсолютно не нужно появление сейчас адвоката там.
Владимир Долин:
Руководитель сети "Миграция и право" Светлана Ганнушкина и юрист Майя Орлова усматривают в действиях милиции при обыске и аресте братьев Читаевых, как минимум, шесть нарушений Уголовно-процессуального кодекса.
Цитирую их заключение по заявлению Рашида Читаева. "Допущены следующие нарушения статей УПК Российской Федерации - Статья 168, в соответствии с которой обыск может быть произведен по мотивированному постановлению следователя и только с санкции прокурора, чего, судя по заявлению Рашида Читаева, не было; Статья 169, в соответствии с которой при проведении обыска необходимо присутствие понятых; Статья 171, в соответствии с которой при производстве обыска следователь должен строго ограничиваться изъятием предметов и документов, могущих иметь отношение к делу, очевидно, что изъятая в доме Читаевых аппаратура не может иметь отношения к вменяемым им преступлениям; Статья 176, в соответствии с которой следователь должен составить протокол обыска с приложением описи изъятого; Статья 141, в соответствии с которой в протоколе следственного действия указывается должность и фамилия лица, составившего протокол, фамилия, имя и отчество каждого лица, участвовавшего в следственном действии; Статья 47, в соответствии с которой защитник допускается к участию в деле с момента объявления лицу, подозреваемому в совершении преступления, протокола задержания или постановления о применении к нему меры пресечения в виде заключения под стражу."
Светлана Ганнушкина и Майя Орлова считают, что дело Читаевых должно быть тщательно проверено Генеральной прокуратурой.
Илья Дадашидзе:
Репортаж Владимира Долина стал первым журналистским откликом о судьбе братьев Читаевых. Тема была подхвачена коллегами из "Новой газеты" и еженедельника "Итоги".
В октябре братьев Читаевых, Арби и Адама, после пяти месяцев заключения в печально известном Чернокозово освободили. Сначала на подписку о невыезде из их родного села Ачхой-Мартан, а две недели спустя все обвинения с них были сняты за отсутствием состава преступления. И теперь они считаются совершенно свободными людьми.
Один из работников прокуратуры даже извинился перед Читаевыми за действия своих коллег, но знающие люди посоветовали не настаивать ни на возвращении вещей, похищенных в ходе так называемого обыска, ни на наказании виновных в незаконном аресте и пытках, которым братья подвергались во время заключения.
Истории Руснала Воронцова и братьев Читаевых - истории с благополучным концом. Несколько месяцев назад казалось, что благополучно завершившимся можно считать и дело военного журналиста капитана 2 ранга Григория Пасько, с которого судом было снято обвинение в шпионаже.
На протяжении двух последних лет передача "Человек имеет право" неоднократно обращалась к делу Пасько.
Напомню, дело Григория Пасько, сотрудника газеты "Боевая вахта" тихоокеанского флота, началось 20 ноября 1997 года с его ареста в аэропорту Владивостока при возвращении из служебной командировки из Японии. УФСБ Тихоокеанского флота предъявило ему обвинение в государственной измене за передачу в японские средства массовой информации сведений об экологически опасных объектах Тихоокеанского флота. В январе 1999 года "Международная амнистия" объявила Пасько узником совести. Во время суда и следствия журналист находился под стражей, а 20 июля 1999 года военный суд Тихоокеанского флота снял с Пасько обвинение государственной измене. Он был обвинен в превышении должностных полномочий и освобожден из-под стражи в зале суда.
А спустя год и четыре месяца Военная коллегия Верховного суда Российской Федерации рассмотрела на своем заседании протест военной прокуратуры на приговор суда (прокуратура настаивает на все том же обвинении в государственной измене), а также рассмотрела ходатайство адвокатов Пасько, настаивающих на его полной невиновности.
Вот что заявил накануне заседания Военной коллегии сам Григорий Пасько, побывавший в московской редакции Радио Свобода.
Григорий Пасько:
По закону, по Уголовно-процессуальному кодексу, решение по данному уголовному делу Военная коллегия должна была принять в течение одного месяца. В исключительных случаях, это должно было произойти в течение двух месяцев. Но кассационная инстанция не рассматривала уголовное дело в течение тринадцати (!) месяцев.
Можно найти, конечно, при желании, объяснение данному факту, но больно много накладывается всяких обстоятельств, которые вынуждают задумываться гораздо о больших последствиях, которые могут быть на предстоящем 21 ноября заседании Военной коллегии Верховного суда.
Итак, за этот год произошло следующее событие. Был подан дополнительный протест к приговору, который вынес в отношении меня военный суд Тихоокеанского флота 20 июля 1999 года. И за это время еще произошло такое событие, что меня не уволили, вопреки всем ожиданиям, из рядов Вооруженных Сил. Очевидно, что это нужно было для того, чтобы держать на поводке.
Во Владивостоке продолжается форменный беспредел в отношении меня - не ставили на должность, не выдавали зарплату, не выпускали никуда выехать без разрешения, ну и так далее.
Сейчас очень важно, что решит Военная коллегия Верховного суда. Она может отменить приговор, направить на новое рассмотрение в новом составе суда. Может оставить приговор без изменений. Может изменить приговор. И может (и на мой взгляд, это единственное правильное юридическое и судебное решение) отменить приговор и дело прекратить за отсутствием состава преступления.
Тот факт, что оправдательный приговор был вынесен и утвержден Президиумом Верховного суда в отношении капитана 1-го ранга Никитина - факт, безусловно, отрадный. Несколько там есть нюансов, которые отличаются от моего уголовного дела. Во-первых, там была Гражданская коллегия, и гражданские судьи выносили приговор. А во-вторых, они оперировали законом о государственной тайне и всеми положениями, которые были до 1997 года. Меня уже судили по более строгому закону и, тем не менее, не нашли состава преступления по государственной измене.
Таким образом, с юридической точки зрения, я абсолютно спокоен, потому что иного решения юридического, чем оправдательный приговор, у этого дела просто-напросто нет. Но с учетом политико-психологической обстановки, у меня есть основания волноваться за объективность военных судей. Но, думаю я, все-таки победит не просто здравый смысл, а здравый юридический смысл.
Илья Дадашидзе:
Надежды Григория Пасько на здравый юридический смысл оказались несбывшимися. Военная коллегия приняла решение вернуть дело Пасько в суд Тихоокеанского флота на новое разбирательство. Журналист расценил это, как вынесение ему смертного приговора. "Я говорю это с полным основанием, - заметил он. - Без нагнетания истерии, потому что я очень хорошо знаю обстановку во Владивостоке на сегодняшний день. Незадолго до заседания Военной коллегии в средствах массовой информации, в местных, во Владивостоке, было несколько выступлений в прессе, в том числе, по телевидению. И прокурор флота, и начальник УФСБ высказывали свое мнение, что не преминут расквитаться со мной".
Дело Пасько, начатое в 1997 году, будет продолжено в новом веке.
Завершая на этом программу "Человек имеет право", напоминаем слушателям наш адрес: 103006, Москва, Старопименовский переулок, д. 13, к. 1, московская редакция Радио Свобода.
Пишите нам.