Первые практические результаты, связанные с расшифровкой генома человека, новое о токсикозе беременных, а также последние медицинские новости - вот темы нашей сегодняшней передачи.
Евгений Муслин:
По мнению самых авторитетных источников, включая американские, расшифровка генома человека является величайшим достижением в истории мировой цивилизации. Вместе с тем, специалисты отмечают, что полная медицинская отдача от этой расшифровки произойдет не раньше, чем через 20-30 лет. Мы попросили профессора Даниила Голубева ответить на вопрос, есть ли реальная надежда на какую-то, хотя бы частичную, медицинскую отдачу от успехов и расшифровки генома в ближайшем будущем?
Даниил Голубев:
Безусловно, есть и не только надежда, но и реальные успехи, реальные достижения. Вот какой конкретный пример из области клинической онкологии привел на недавней пресс-конференции в Национальном Институте Здоровья в Бетезде в штате Мэриленд, директор Национального Ракового Института доктор Рчиард Клауснер. Он представил гистологические препараты лимфатических узлов, полученных от двух женщин - онкологических больных. Анализ этих препаратов позволил врачам установить, что у обеих женщин злокачественное поражение лимфатических узлов - В-клеточная лимфома с одинаковой - примерно 45-процентной, вероятностью выжить в итоге лечения. Затем доктор Клауснер сообщил о результатах генетического анализа тех же препаратов лимфатических узлов. С помощью специальных методик в них были идентифицированы отдельные гены, кроме того, было выяснено, какие из них активны, а какие находятся в заторможенном состоянии. Как показали такого рода исследования, у женщин оказались, по сути дела, разные поражения лимфатической системы, обусловленные разными мутациями в различных генах. При этом одна из женщин имела 80-процентную вероятность выжить, а вторая - лишь 20-процентную. Совершенно очевидно, что такого рода данные оказали самое непосредственное влияние на выбор оптимального метода лечения, на прогноз заболевания и, в конечном итоге, на прогноз жизни больных. Это только один, но совершенно конкретный пример того, как уже сейчас данные, полученные при расшифровке генома человека, сказываются на лечении больных лимфомами.
Евгений Муслин:
А есть ли подобные примеры в других разделах онкологии?
Даниил Голубев:
Есть, и их уже немало. Взять в частности, меланомы - возникающие в коже злокачественные опухоли, клетки которых распространяются по организму, давая начало локальным опухолям - метастазам. В США ежегодно диагностицируется до 45 тысяч новых заболеваний такого рода, причем особую опасность представляют собой агрессивные - вирулентные, виды меланом, обусловливающие высокий уровень смертности заболевших. Генетический анализа позволил выявить в составе генома агрессивных вариантов меланом три гена, которые, собственно, и определяют высокий уровень вирулентности опухоли. Это дает возможность прицельно подавлять активность таких генов с помощью специальных противораковых лекарственных препаратов, и таким образом существенно увеличить эффективность лечения. Дело не ограничивается только онкологией. Сейчас, когда геном человека почти полностью расшифрован, начинается фронтальное "наступление на гены", ответственные за возникновение тех или иных заболеваний.
Евгений Муслин:
Как же именно это наступление осуществляется?
Даниил Голубев:
Руководство Национального Института Здоровья и Общественного проекта "Геном человека" только что объявило о создании трех академических центров, основной целью которых является поиск геномных сегментов, обусловливающих возникновение сердечно-сосудистых заболеваний, диабета и других наиболее распространенных патологических процессов. Два таких центра открываются в США: в Кэмбридже, в штате Массачусетс, и в Вашингтоне, а один в Великобритании - "Сэнгер-Центр" в Хинкстоне.
Евгений Муслин:
Есть ли какие-то общие, основополагающие идеи, которые положены в основу научно-исследовательской деятельности этих центров?
Даниил Голубев:
Главное направление исследований в этих Центрах связано с изучением так называемого индивидуального нуклеотидного полиморфизма в геномах разных людей с целью выявление связи этого полиморфизма с возникновением тех или иных заболеваний.
Евгений Муслин:
Разъясните пожалуйста, что понимается под термином "нуклеотидный полиморфизм"?
Даниил Голубев:
Известно, что в рамках выполнения программы общественного проекта "Геном человека" и в итоге самостоятельных исследований компании "Селера Дженомикс" получены сведения о почти 3,5 миллиардах "генетических букв", то есть, нуклеотидов, составляющих в своей совокупности весь "генетический алфавит" человека. Но это не значит, что у всех людей последовательность генетических букв в геноме абсолютно идентична. У каждого отдельного человека могут быть отличия ( вариации) в последовательности тех или иных нуклеотидов. Эти вариации могут быть единичными или множественными, могут сказываться на структуре кодируемых ими белков или быть нейтральными, но в любом случае они различаются у разных людей, и эти различия и могут быть причиной того, что у одних людей возникают заболевания, а другие остаются здоровыми. Иными словами: целью начатых в указанных центрах исследований является, во-первых, выявление таких участков в геномах отдельных людей, которые отличаются от типовой структуры, во-вторых, выявление связи этих вариаций с наличием у этих людей тех или иных заболеваний или предрасположенности к ним, и в-третьих, если такая связь выявлена - создание новых молекулярных лекарств, которые избирательно воздействовали бы именно на эти гены. Для решения последней задачи в Ассоциации с научными центрами находятся 13 мощных фармацевтических и биотехнологических компаний.
Евгений Муслин:
Можно только сказать, что грандиозность всего этого проекта поражает.
Даниил Голубев:
Да, эксперты проекта "геном человека" планируют идентифицировать и детально охарактеризовать, то есть, картировать структуру примерно 750 тысяч нуклеотидных участков, в которых может быть выявлен нуклеотидный полиморфизм. При этом они исходят из того, что только весьма незначительная часть таких участков будет иметь какое-либо медицинское значение, то есть, будет связано с той или иной патологией. Подавляющее их большинство будет вариантом нормы и отражать не связь с тем или иным заболеванием, а нормальные особенности разных людей.
Евгений Муслин:
Как же практически будет организована такая работа?
Даниил Голубев:
Вот только некоторые самые общие сведения об одном из ее разделов, оглашенные на пресс-конференции в Национальном Институте Здоровья США:
От 24 анонимных доноров из разных географических районов будут получены пробы ДНК. Они будут разрезаны в общей сложности на 2 миллиона фрагментов, каждый из которых содержит примерно 6 тысяч пар азотистых оснований. Каждый такой фрагмент будет индивидуально картован, и результаты этого картирования будут сопоставлены с уже известной структурой такого же рода участков. Все выявленные отличия поступят в базу генетических данных человека, и будут анализироваться в связи со сведениями о предрасположенности носителей этих отличий к тем или иным заболеваниям. По мнению доктора Френсиса Коллинза - руководителя Общественного Проекта, эти данные будут бесценным дополнением и к самому проекту - заполнив пустоты в общей структуре генома человека они дадут беспрецедентную возможность создать "медицину будущего".
Лилия Шукаева:
Если верить эволюционистам, то самые неприятные вещи могут быть полезны для выживания. Например, то, что в медицине принято называть токсикозом беременных. Тошнота и рвота, которых изводят женщин на ранних стадиях беременности (изредка и на поздних) полны глубочайшего биологического смысла - пишут в "Quarterly Review of Biology" профессор нейробиологии Корнельского университета Пол Шерман и его аспирант Сэмюэл Флаксман. Они помогают организму матери и ее будущего ребенка защищаются от микроорганизмов и ядовитых веществ. Они спасают плод от повреждений и предохраняют мать от выкидыша. Тошнота и рвота - неоценимое благо - утверждают исследователи, проанализировавшие по историям болезни около 80 тысяч беременностей и опросившие десятки женщин.
Существует выражение "утренняя тошнота" - замечают Шерман и Флаксман. Эт неточно: тошнить беременных может в любое время дня. Существует также термин "токсикоз", и он неточен. Это ведь не отравление, а борьба с отравлением, реакция на него. Хотя тошнота и рвота причиняют страдания, это - нормальное свойство беременности. Шерман и Флаксман ссылаются на девять независимых исследований, в которых участвовали 20 тысяч беременных женщин. Исследования показали, что у тех, кого мучает тошнота, намного реже случаются выкидыши, чем у тех, чья беременность проходит сравнительно легко. Страдания окупаются благополучным исходом. Так что, самым подходящим названием для состояния, о котором идет речь, было бы, по мнению Шермана и Флаксмана, не утренняя тошнота и не токсикоз, а "залог здоровья".
Тошнота и рвота терзают женщин главным образом в первые три месяца беременности, когда у плода развиваются системы основных органов. "Связь между этими двумя явлениями несомненна", - говорят исследователи. Так же, как связь между внезапным отвращением и столь же внезапным пристрастием к определенным видам пищи, с одной стороны, и с тем же органогенезом с другой. В этот период иммунная система беременной женщины подвергается тяжкому испытанию. В ней борются два противоположных стремления - отторгнуть плод, как инородное тело, и вместе с тем удержать его. Стоит ли удивляться, что при таком положении вещей организм женщины становится слишком восприимчив к всякого рода опасным микробам и паразитам, таящимся в пище, и к ядам, которые они выбрасывают. И ему ничего не остается, как пытаться выбросить их из себя, освободиться от этой нечисти.
Существуют другие точки зрения на происхождение "утренней тошноты" - (корнельские исследователи пользуются все же этим распространенным в Америке Маджи Профет из Калифорнийского университета термином). Доктор в Беркли, например, считает, что это - способ защитить плод от пищевых ядов, содержащихся в овощах, приправах и некоторых фруктах. Но Шерман и Флаксман с этим решительно не согласны. Не овощи и фрукты опасны для плода, а мясо, дичь, рыба и яйца. Данные 40-х - 50-х годов свидетельствуют о том, что пока люди не обзавелись холодильниками, эта пища была рассадником инфекций, от которых чрезвычайно страдали беременные женщины.
И неспроста именно к мясу, в первую очередь, развивается идиосинкразия у беременных. К мясу, потом к безалкогольным напиткам, например, к кофе, и уж потом к овощам. Большинство беременных, страдающих от тошноты и рвоты, наиболее приемлемой едой признают хлеб, кукурузные хлопья, рис, овсянку, фрукты и фруктовые соки, а также мороженого, не говоря уж о том, что многим подчас хочется чего-нибудь соленого и острого, вроде анчоусов или хрена. Позиция Шермана и Флаксмана находит поддержку в исследованиях, проведенных среди беременных женщин, живущих в неиндустриальных странах или районах. Чем они пытаются и как себя чувствуют - вот что интересовало ученых. Хотя это и не было совсем неожиданным, но все же странно было слышать, что эти женщины почти не знают, что такое тошнота и рвота. Мясо они ели, но очень редко, основной едой была кукуруза. Дети у них рождались почти без изъянов, и выкидышей оказывалось не больше, если не меньше, чем у женщин в развитых странах, Иными словами, их организмам не от чего было защищаться.
Не менее интересна, впрочем, зависимость между традиционными предпочтениями в еде и степенью утренней тошноты, обнаруживаемая в индустриальном обществе. Взять, например, Японию, где население привыкло к сырой рыбе. Неудивительно, что там 84 процента женщин страдают при беременности о тошноты и рвоты: это нормальная реакция на тех паразитов, которых организм получает с сырой рыбой, даже, если ее только что выловили и приготовили. Такую же реакцию вызывает и недожаренное мясо, популярное в США и во многих странах - Западной Европы. Исследования показывают, что в нем часто обитают микроорганизмы, которые могут наградить будущего ребенка непоправимым врожденным дефектом. "Оставим бифштексы с кровью здоровым мужчинам, - говорят Шерман и Флаксман, - а беременные женщины пусть сидят на кашах, овощах и хорошо прожаренном мясе".
Но даже и такое мясо может тать в себе опасность, если оставить его на некоторое время вне холодильника, кастрюли с бульоном или горячей сковородки. И вид у него свежайший, и запаха никакого, а в нем уже завелась кишечная палочка. Нет, недаром все-таки беременные женщины нисколько не страдают без мяса, а некоторые и слышать о нем не хотят. Инстинкт ошибается редко.
Кстати, об инстинктах, которые в большинстве своем зарождались в далеких эпохах. Тошнота и рвота у беременных женщин обусловлены генетически, что лишний раз подчеркивает их эволюционное происхождение и назначение. Если мать и сестра забеременевшей страдали от токсикоза, то и она будет страдать в той же мере. Тот же недуг, по наблюдениям ученых, свойственен самкам шимпанзе, макак-резус и собак. Это не чисто человеческая черта.
Утренняя тошнота, как еще раз подчеркивают исследователи, это не патологическое, а нормальное состояние, которое не наносит никакого ущерба организму женщины и ее будущего ребенка. Иное дело - чрезмерная, так называемая неукротимая рвота, сопровождающаяся резкой потерей массы тела и обезвоживанием: в этом случае необходимы срочная госпитализация и немедленное лечение. Случаи такой рвоты нередки, ей страдает полпроцента беременных женщин. С обыкновенной же утренней тошнотой, как говорят Шерман и Флаксман, бороться вообще нет смысла. Она проходит сама, и с ней рассеиваются все идиосинкразии и экзотические желания насчет еды, если же беременную женщину вообще не тошнит, значит, пища, которую она ест, для нее и плода, скорее всего, безопасна.
Евгений Муслин:
Медицинские новости.
В ноябре 1951-го года Ева Перон - первая леди Аргентины, перенесла серьезную операцию - ей удалили матку. Но она так и не узнала, что делал ей Джордж Пэк - хирург из Нью-Йоркского ракового центра "Мемориал Слоун-Кеттеринг". За месяц до этого он по просьбе Хуана Перона прилетал в Буэнос-Айрес подтвердить заключение аргентинских врачей о том, что у пациентки рак матки. Тогда он осмотрел Еву, пока она была под наркозом, и потом так же втайне от нее прооперировал. Операция была обширной - за месяц рак распространился даже на некоторые тазовые ткани. Но Еве ничего не сказали - ни до операции, ни после. До самого конца бездетная Ева верила, что у нее какие-то "чисто женские проблемы". Правду от Евы скрыли, потому что в те годы было так принято. Пациентов нельзя было расстраивать. Да и Перон, обожавший свою жену, не мог этого допустить. Но была еще одна более важная причина: диагноз ей поставили в самый разгар избирательной кампании. Первая леди была популярно среди населения, и слухи об ее опасной болезни могли внести диссонанс в борьбу Перона за власть.
Ева почувствовало себя неважно за полтора года до операции, когда ей было 30 лет. У нее начались кровотечения и приступы слабости, но она не пожелала показаться врачам. Только в августе 1951-го года, когда ее стали мучить сильные боли, она легла на обследование, и врачи назначили ей радиационную терапию. В прессе публиковались противоречивые сообщения о ее болезни, правительство помалкивало. Перон был переизбран как раз в те дни, когда Ева приходила в себя после операции.
Она даже вернулась к политической деятельности, но не надолго. В феврале 1952- м году боли возобновились, в мае усилились, химиотерапия не помогла, и в июле Ева умерла. Умерла от такого же рака матки, который свел в могилу первую жену Перона. Было ли это простым совпадением или нет - на этот счет единого мнения среди врачей не существует до сих пор.
Историю болезни Евы Перон извлек из архивов и опубликовал в британском медицинском журнале "Lancet" Баррон Лернер, специалист по истории медицинской этики из Колумбийского университета. Занялся он случаем с Евой Перон для того, чтобы показать, какие радикальные перемены произошли за 50 лет в медицинской этике.
Перемены произошли, прежде всего, в Америке и отчасти в Западной Европы. Здесь не только сообщают раковым больным диагноз, едва лишь он установлен, но, если речь идет о людях известных, то это тотчас становится достоянием публики. Самые свежие примеры: мэр Нью-Йорка Рудольф Джульяни, который сам объявил во всеуслышание, что у него рак простаты, и он по этой причине не будет баллотироваться в сенаторы, а также сенатор Джон Маккейн - в 1993-м году у него удалили меланому, но недавно обнаружилась новая, и журналисты уже поджидали его у ворот клиники, где ему сделали операцию.
Лернер вспоминает и события 26-летней давности, когда все узнали, что Бетти Форд, жена тогдашнего президента Джеральда Форда и Маргарет Рокфеллер - жена губернатора штата Нью-Йорк Нельсона Рокфеллера, подверглись операции по повода рака груди. После того, как у Маргарет удалили одну грудь, у нее нашли рак и в другой, и единственное, о чем попросил Рокфеллер врачей: не говорить ей об этом, пока она чуть-чуть не оправится после первой операции. 70-е годы были переломными в медицинской этике. Тенденция к полной открытости возобладала в Америке, и даже если в американских больницах лечатся иностранцы, или если американские врачи лечат пациентов в других странах, чаще всего, из этого не делается тайны. Король Иордании Хусейн лечился от рака в клинике Мэйо отнюдь не инкогнито, и не инкогнито летал в Москву Майкл Дебейки. Лернер пишет в журнале "Lancet", что если бы Хуан Перон вовремя показал жену нью-йоркским онкологам, ее возможно бы, и спасли. Но медицинская этика и общественное сознание тогда для этого еще не созрели.
Изучение историй болезней 15 тысяч американских мужчин, родившихся между 1915-м и 1919-м годами, показало, что шанс умереть от ишемической болезни сердца у них был тем меньше, чем выше был их вес при рождении. Дело в том, что вес новорожденного ребенка во многих случаях хорошо характеризует, так сказать, "качество" его внутриутробного развития, на которое влияет множество факторов, включая здоровье матери и ее возраст.
Интересно, что у женщин аналогичная связь между весом при рождении и сердечными заболеваниями выявляется гораздо менее четко.
Евгений Муслин:
По мнению самых авторитетных источников, включая американские, расшифровка генома человека является величайшим достижением в истории мировой цивилизации. Вместе с тем, специалисты отмечают, что полная медицинская отдача от этой расшифровки произойдет не раньше, чем через 20-30 лет. Мы попросили профессора Даниила Голубева ответить на вопрос, есть ли реальная надежда на какую-то, хотя бы частичную, медицинскую отдачу от успехов и расшифровки генома в ближайшем будущем?
Даниил Голубев:
Безусловно, есть и не только надежда, но и реальные успехи, реальные достижения. Вот какой конкретный пример из области клинической онкологии привел на недавней пресс-конференции в Национальном Институте Здоровья в Бетезде в штате Мэриленд, директор Национального Ракового Института доктор Рчиард Клауснер. Он представил гистологические препараты лимфатических узлов, полученных от двух женщин - онкологических больных. Анализ этих препаратов позволил врачам установить, что у обеих женщин злокачественное поражение лимфатических узлов - В-клеточная лимфома с одинаковой - примерно 45-процентной, вероятностью выжить в итоге лечения. Затем доктор Клауснер сообщил о результатах генетического анализа тех же препаратов лимфатических узлов. С помощью специальных методик в них были идентифицированы отдельные гены, кроме того, было выяснено, какие из них активны, а какие находятся в заторможенном состоянии. Как показали такого рода исследования, у женщин оказались, по сути дела, разные поражения лимфатической системы, обусловленные разными мутациями в различных генах. При этом одна из женщин имела 80-процентную вероятность выжить, а вторая - лишь 20-процентную. Совершенно очевидно, что такого рода данные оказали самое непосредственное влияние на выбор оптимального метода лечения, на прогноз заболевания и, в конечном итоге, на прогноз жизни больных. Это только один, но совершенно конкретный пример того, как уже сейчас данные, полученные при расшифровке генома человека, сказываются на лечении больных лимфомами.
Евгений Муслин:
А есть ли подобные примеры в других разделах онкологии?
Даниил Голубев:
Есть, и их уже немало. Взять в частности, меланомы - возникающие в коже злокачественные опухоли, клетки которых распространяются по организму, давая начало локальным опухолям - метастазам. В США ежегодно диагностицируется до 45 тысяч новых заболеваний такого рода, причем особую опасность представляют собой агрессивные - вирулентные, виды меланом, обусловливающие высокий уровень смертности заболевших. Генетический анализа позволил выявить в составе генома агрессивных вариантов меланом три гена, которые, собственно, и определяют высокий уровень вирулентности опухоли. Это дает возможность прицельно подавлять активность таких генов с помощью специальных противораковых лекарственных препаратов, и таким образом существенно увеличить эффективность лечения. Дело не ограничивается только онкологией. Сейчас, когда геном человека почти полностью расшифрован, начинается фронтальное "наступление на гены", ответственные за возникновение тех или иных заболеваний.
Евгений Муслин:
Как же именно это наступление осуществляется?
Даниил Голубев:
Руководство Национального Института Здоровья и Общественного проекта "Геном человека" только что объявило о создании трех академических центров, основной целью которых является поиск геномных сегментов, обусловливающих возникновение сердечно-сосудистых заболеваний, диабета и других наиболее распространенных патологических процессов. Два таких центра открываются в США: в Кэмбридже, в штате Массачусетс, и в Вашингтоне, а один в Великобритании - "Сэнгер-Центр" в Хинкстоне.
Евгений Муслин:
Есть ли какие-то общие, основополагающие идеи, которые положены в основу научно-исследовательской деятельности этих центров?
Даниил Голубев:
Главное направление исследований в этих Центрах связано с изучением так называемого индивидуального нуклеотидного полиморфизма в геномах разных людей с целью выявление связи этого полиморфизма с возникновением тех или иных заболеваний.
Евгений Муслин:
Разъясните пожалуйста, что понимается под термином "нуклеотидный полиморфизм"?
Даниил Голубев:
Известно, что в рамках выполнения программы общественного проекта "Геном человека" и в итоге самостоятельных исследований компании "Селера Дженомикс" получены сведения о почти 3,5 миллиардах "генетических букв", то есть, нуклеотидов, составляющих в своей совокупности весь "генетический алфавит" человека. Но это не значит, что у всех людей последовательность генетических букв в геноме абсолютно идентична. У каждого отдельного человека могут быть отличия ( вариации) в последовательности тех или иных нуклеотидов. Эти вариации могут быть единичными или множественными, могут сказываться на структуре кодируемых ими белков или быть нейтральными, но в любом случае они различаются у разных людей, и эти различия и могут быть причиной того, что у одних людей возникают заболевания, а другие остаются здоровыми. Иными словами: целью начатых в указанных центрах исследований является, во-первых, выявление таких участков в геномах отдельных людей, которые отличаются от типовой структуры, во-вторых, выявление связи этих вариаций с наличием у этих людей тех или иных заболеваний или предрасположенности к ним, и в-третьих, если такая связь выявлена - создание новых молекулярных лекарств, которые избирательно воздействовали бы именно на эти гены. Для решения последней задачи в Ассоциации с научными центрами находятся 13 мощных фармацевтических и биотехнологических компаний.
Евгений Муслин:
Можно только сказать, что грандиозность всего этого проекта поражает.
Даниил Голубев:
Да, эксперты проекта "геном человека" планируют идентифицировать и детально охарактеризовать, то есть, картировать структуру примерно 750 тысяч нуклеотидных участков, в которых может быть выявлен нуклеотидный полиморфизм. При этом они исходят из того, что только весьма незначительная часть таких участков будет иметь какое-либо медицинское значение, то есть, будет связано с той или иной патологией. Подавляющее их большинство будет вариантом нормы и отражать не связь с тем или иным заболеванием, а нормальные особенности разных людей.
Евгений Муслин:
Как же практически будет организована такая работа?
Даниил Голубев:
Вот только некоторые самые общие сведения об одном из ее разделов, оглашенные на пресс-конференции в Национальном Институте Здоровья США:
От 24 анонимных доноров из разных географических районов будут получены пробы ДНК. Они будут разрезаны в общей сложности на 2 миллиона фрагментов, каждый из которых содержит примерно 6 тысяч пар азотистых оснований. Каждый такой фрагмент будет индивидуально картован, и результаты этого картирования будут сопоставлены с уже известной структурой такого же рода участков. Все выявленные отличия поступят в базу генетических данных человека, и будут анализироваться в связи со сведениями о предрасположенности носителей этих отличий к тем или иным заболеваниям. По мнению доктора Френсиса Коллинза - руководителя Общественного Проекта, эти данные будут бесценным дополнением и к самому проекту - заполнив пустоты в общей структуре генома человека они дадут беспрецедентную возможность создать "медицину будущего".
Лилия Шукаева:
Если верить эволюционистам, то самые неприятные вещи могут быть полезны для выживания. Например, то, что в медицине принято называть токсикозом беременных. Тошнота и рвота, которых изводят женщин на ранних стадиях беременности (изредка и на поздних) полны глубочайшего биологического смысла - пишут в "Quarterly Review of Biology" профессор нейробиологии Корнельского университета Пол Шерман и его аспирант Сэмюэл Флаксман. Они помогают организму матери и ее будущего ребенка защищаются от микроорганизмов и ядовитых веществ. Они спасают плод от повреждений и предохраняют мать от выкидыша. Тошнота и рвота - неоценимое благо - утверждают исследователи, проанализировавшие по историям болезни около 80 тысяч беременностей и опросившие десятки женщин.
Существует выражение "утренняя тошнота" - замечают Шерман и Флаксман. Эт неточно: тошнить беременных может в любое время дня. Существует также термин "токсикоз", и он неточен. Это ведь не отравление, а борьба с отравлением, реакция на него. Хотя тошнота и рвота причиняют страдания, это - нормальное свойство беременности. Шерман и Флаксман ссылаются на девять независимых исследований, в которых участвовали 20 тысяч беременных женщин. Исследования показали, что у тех, кого мучает тошнота, намного реже случаются выкидыши, чем у тех, чья беременность проходит сравнительно легко. Страдания окупаются благополучным исходом. Так что, самым подходящим названием для состояния, о котором идет речь, было бы, по мнению Шермана и Флаксмана, не утренняя тошнота и не токсикоз, а "залог здоровья".
Тошнота и рвота терзают женщин главным образом в первые три месяца беременности, когда у плода развиваются системы основных органов. "Связь между этими двумя явлениями несомненна", - говорят исследователи. Так же, как связь между внезапным отвращением и столь же внезапным пристрастием к определенным видам пищи, с одной стороны, и с тем же органогенезом с другой. В этот период иммунная система беременной женщины подвергается тяжкому испытанию. В ней борются два противоположных стремления - отторгнуть плод, как инородное тело, и вместе с тем удержать его. Стоит ли удивляться, что при таком положении вещей организм женщины становится слишком восприимчив к всякого рода опасным микробам и паразитам, таящимся в пище, и к ядам, которые они выбрасывают. И ему ничего не остается, как пытаться выбросить их из себя, освободиться от этой нечисти.
Существуют другие точки зрения на происхождение "утренней тошноты" - (корнельские исследователи пользуются все же этим распространенным в Америке Маджи Профет из Калифорнийского университета термином). Доктор в Беркли, например, считает, что это - способ защитить плод от пищевых ядов, содержащихся в овощах, приправах и некоторых фруктах. Но Шерман и Флаксман с этим решительно не согласны. Не овощи и фрукты опасны для плода, а мясо, дичь, рыба и яйца. Данные 40-х - 50-х годов свидетельствуют о том, что пока люди не обзавелись холодильниками, эта пища была рассадником инфекций, от которых чрезвычайно страдали беременные женщины.
И неспроста именно к мясу, в первую очередь, развивается идиосинкразия у беременных. К мясу, потом к безалкогольным напиткам, например, к кофе, и уж потом к овощам. Большинство беременных, страдающих от тошноты и рвоты, наиболее приемлемой едой признают хлеб, кукурузные хлопья, рис, овсянку, фрукты и фруктовые соки, а также мороженого, не говоря уж о том, что многим подчас хочется чего-нибудь соленого и острого, вроде анчоусов или хрена. Позиция Шермана и Флаксмана находит поддержку в исследованиях, проведенных среди беременных женщин, живущих в неиндустриальных странах или районах. Чем они пытаются и как себя чувствуют - вот что интересовало ученых. Хотя это и не было совсем неожиданным, но все же странно было слышать, что эти женщины почти не знают, что такое тошнота и рвота. Мясо они ели, но очень редко, основной едой была кукуруза. Дети у них рождались почти без изъянов, и выкидышей оказывалось не больше, если не меньше, чем у женщин в развитых странах, Иными словами, их организмам не от чего было защищаться.
Не менее интересна, впрочем, зависимость между традиционными предпочтениями в еде и степенью утренней тошноты, обнаруживаемая в индустриальном обществе. Взять, например, Японию, где население привыкло к сырой рыбе. Неудивительно, что там 84 процента женщин страдают при беременности о тошноты и рвоты: это нормальная реакция на тех паразитов, которых организм получает с сырой рыбой, даже, если ее только что выловили и приготовили. Такую же реакцию вызывает и недожаренное мясо, популярное в США и во многих странах - Западной Европы. Исследования показывают, что в нем часто обитают микроорганизмы, которые могут наградить будущего ребенка непоправимым врожденным дефектом. "Оставим бифштексы с кровью здоровым мужчинам, - говорят Шерман и Флаксман, - а беременные женщины пусть сидят на кашах, овощах и хорошо прожаренном мясе".
Но даже и такое мясо может тать в себе опасность, если оставить его на некоторое время вне холодильника, кастрюли с бульоном или горячей сковородки. И вид у него свежайший, и запаха никакого, а в нем уже завелась кишечная палочка. Нет, недаром все-таки беременные женщины нисколько не страдают без мяса, а некоторые и слышать о нем не хотят. Инстинкт ошибается редко.
Кстати, об инстинктах, которые в большинстве своем зарождались в далеких эпохах. Тошнота и рвота у беременных женщин обусловлены генетически, что лишний раз подчеркивает их эволюционное происхождение и назначение. Если мать и сестра забеременевшей страдали от токсикоза, то и она будет страдать в той же мере. Тот же недуг, по наблюдениям ученых, свойственен самкам шимпанзе, макак-резус и собак. Это не чисто человеческая черта.
Утренняя тошнота, как еще раз подчеркивают исследователи, это не патологическое, а нормальное состояние, которое не наносит никакого ущерба организму женщины и ее будущего ребенка. Иное дело - чрезмерная, так называемая неукротимая рвота, сопровождающаяся резкой потерей массы тела и обезвоживанием: в этом случае необходимы срочная госпитализация и немедленное лечение. Случаи такой рвоты нередки, ей страдает полпроцента беременных женщин. С обыкновенной же утренней тошнотой, как говорят Шерман и Флаксман, бороться вообще нет смысла. Она проходит сама, и с ней рассеиваются все идиосинкразии и экзотические желания насчет еды, если же беременную женщину вообще не тошнит, значит, пища, которую она ест, для нее и плода, скорее всего, безопасна.
Евгений Муслин:
Медицинские новости.
В ноябре 1951-го года Ева Перон - первая леди Аргентины, перенесла серьезную операцию - ей удалили матку. Но она так и не узнала, что делал ей Джордж Пэк - хирург из Нью-Йоркского ракового центра "Мемориал Слоун-Кеттеринг". За месяц до этого он по просьбе Хуана Перона прилетал в Буэнос-Айрес подтвердить заключение аргентинских врачей о том, что у пациентки рак матки. Тогда он осмотрел Еву, пока она была под наркозом, и потом так же втайне от нее прооперировал. Операция была обширной - за месяц рак распространился даже на некоторые тазовые ткани. Но Еве ничего не сказали - ни до операции, ни после. До самого конца бездетная Ева верила, что у нее какие-то "чисто женские проблемы". Правду от Евы скрыли, потому что в те годы было так принято. Пациентов нельзя было расстраивать. Да и Перон, обожавший свою жену, не мог этого допустить. Но была еще одна более важная причина: диагноз ей поставили в самый разгар избирательной кампании. Первая леди была популярно среди населения, и слухи об ее опасной болезни могли внести диссонанс в борьбу Перона за власть.
Ева почувствовало себя неважно за полтора года до операции, когда ей было 30 лет. У нее начались кровотечения и приступы слабости, но она не пожелала показаться врачам. Только в августе 1951-го года, когда ее стали мучить сильные боли, она легла на обследование, и врачи назначили ей радиационную терапию. В прессе публиковались противоречивые сообщения о ее болезни, правительство помалкивало. Перон был переизбран как раз в те дни, когда Ева приходила в себя после операции.
Она даже вернулась к политической деятельности, но не надолго. В феврале 1952- м году боли возобновились, в мае усилились, химиотерапия не помогла, и в июле Ева умерла. Умерла от такого же рака матки, который свел в могилу первую жену Перона. Было ли это простым совпадением или нет - на этот счет единого мнения среди врачей не существует до сих пор.
Историю болезни Евы Перон извлек из архивов и опубликовал в британском медицинском журнале "Lancet" Баррон Лернер, специалист по истории медицинской этики из Колумбийского университета. Занялся он случаем с Евой Перон для того, чтобы показать, какие радикальные перемены произошли за 50 лет в медицинской этике.
Перемены произошли, прежде всего, в Америке и отчасти в Западной Европы. Здесь не только сообщают раковым больным диагноз, едва лишь он установлен, но, если речь идет о людях известных, то это тотчас становится достоянием публики. Самые свежие примеры: мэр Нью-Йорка Рудольф Джульяни, который сам объявил во всеуслышание, что у него рак простаты, и он по этой причине не будет баллотироваться в сенаторы, а также сенатор Джон Маккейн - в 1993-м году у него удалили меланому, но недавно обнаружилась новая, и журналисты уже поджидали его у ворот клиники, где ему сделали операцию.
Лернер вспоминает и события 26-летней давности, когда все узнали, что Бетти Форд, жена тогдашнего президента Джеральда Форда и Маргарет Рокфеллер - жена губернатора штата Нью-Йорк Нельсона Рокфеллера, подверглись операции по повода рака груди. После того, как у Маргарет удалили одну грудь, у нее нашли рак и в другой, и единственное, о чем попросил Рокфеллер врачей: не говорить ей об этом, пока она чуть-чуть не оправится после первой операции. 70-е годы были переломными в медицинской этике. Тенденция к полной открытости возобладала в Америке, и даже если в американских больницах лечатся иностранцы, или если американские врачи лечат пациентов в других странах, чаще всего, из этого не делается тайны. Король Иордании Хусейн лечился от рака в клинике Мэйо отнюдь не инкогнито, и не инкогнито летал в Москву Майкл Дебейки. Лернер пишет в журнале "Lancet", что если бы Хуан Перон вовремя показал жену нью-йоркским онкологам, ее возможно бы, и спасли. Но медицинская этика и общественное сознание тогда для этого еще не созрели.
Изучение историй болезней 15 тысяч американских мужчин, родившихся между 1915-м и 1919-м годами, показало, что шанс умереть от ишемической болезни сердца у них был тем меньше, чем выше был их вес при рождении. Дело в том, что вес новорожденного ребенка во многих случаях хорошо характеризует, так сказать, "качество" его внутриутробного развития, на которое влияет множество факторов, включая здоровье матери и ее возраст.
Интересно, что у женщин аналогичная связь между весом при рождении и сердечными заболеваниями выявляется гораздо менее четко.
