Валерий Винокуров: Единогласно принятая декларация Конгресса мирового антидопингового агентства - ВАДА - подвела черту под конференцией, которая три дня продолжалась в Копенгагене. Ее итоги некоторые специалисты провозгласили историческими. С подобным мнением не совсем согласен обозреватель газеты "Новые Известия" Гагик Карапетян.
Гагик Карапетян: Выступивший в качестве хозяина минувшего саммита министр спорта Дании Брайан Миккельсен в заключительном слове заявил: "Кто-то может счесть нашу декларацию простым куском бумаги, но слова на ней - воистину золотые. Теперь мы образовали единый фронт в борьбе с нечистоплотностью в спорте. Жизнь для нечистых на руку атлетов отныне станет гораздо тяжелее".
А главная причина тому - всемирный антидопинговый кодекс. Де-факто одобренный всеми гостями датской столицы и который де-юре, судя по всему, вступит в силу после летних Игр-2004. Главный герой конференции - руководитель ВАДА Дик Паунд - не сомневается, что десятки лет спустя решения, принятые в Копенгагене, будут восприниматься как поворотный пункт в истории мирового спорта. Среди единомышленников Паунда и председатель Госкомспорта России Вячеслав Фетисов, который после оплаты Москвой полумиллионного (долларами) вступительного взноса котируется в роли члена директората ВАДА от всего восточноевропейского региона.
А ведь еще полгода назад многие государственные деятели, яростно защищая национальные суверенитеты, выступали против единых унифицированных правил для всех спортивных федераций и лиг, разработанных с целью борьбы с допингом. Отныне все атлеты, уличенные в применении запрещенных препаратов, должны подвергаться двухгодичной дисквалификации. Никакие исключительные обстоятельства приниматься во внимание не должны. У копенгагенского саммита есть и другой немаловажный итог: теперь при определении вины спортсмена будет использоваться один сводный список запрещенных препаратов.
Однако полного единогласия чиновникам достичь не удалось. В частности, президент Международного союза велосипедистов - ИСУ - Хейн Вербрюгген, почему-то не доехав до Дании, распространил свое послание среди почти тысячи делегатов конференции. Чиновник выступил против пункта о сроке единых наказаний. Суть его протеста понятна: именитые велосипедисты чаще других спортсменов становятся героями допинг-скандалов. Значит, согласно логике руководителя ИСУ, престижные и весьма денежные - по размерам призовых - гонки могут остаться без звезд, если штрафников будут отстранять от соревнований не на несколько месяцев, а на долгие два года.
Аргументы оппонентов антидопингового кодекса оказались в тени после весьма жесткой речи президента МОК Жака Рогга. Приведу цитату, расставляющую все точки над "и": "Те федерации, которые не одобрят кодекс, будут лишены места на Олимпиадах. Те государства, которые не одобрят кодекс, никогда не станут хозяевами Игр".
Валерий Винокуров: Гагик Карапетян к итогам конференции по проблемам допинга.
Алексей Кузнецов: В середине минувшей недели исполнилось полвека со дня смерти Сталина, мимо чего не мог пройти историк и социолог спорта Юрий Теппер.
Юрий Теппер: "Да здравствует товарищ Сталин - лучший друг советских физкультурников!" Сегодня это вызывает улыбку. Ироническую, в силу явной нелепости. И еще - ностальгическую, у верующих в мудрость тирании. Но здравица-то была! Реяла кумачом над колонами физкультурных парадов, спортплощадками, над столами почетных президиумов.
Кстати, сам-то вождь к физическим упражнениям относился с прохладцей и не давал прямых установок теоретикам и практикам физкультурного движения. Вполне достаточно было сталинских стратегических указаний.
1929 год. 16-я партконференция. Объявлены оппортунистами его политические конкуренты, провозглашен "год великого перелома", дан старт бесконечному соцсоревнованию. Народным массам отныне предстоит жить по законам военного времени. Индивид - ноль, в лучшем случае отнормированный винтик. При такой организации дела не нужны спортивные клубы по интересам, ни к чему разнообразие средств и методов физической культуры.
1930 год. Всесоюзное совещание физкультурных работников. Приветствуя Ленинский штаб ЦК ВКП(б) и его вождя товарища Сталина, участники совещания обязуются подчинить физкультурное движение задачам социалистического строительства. В полном соответствии со злым духом времени "на фронте физкультуры обнаруживается ожесточенное сопротивление классового врага". Разумеется, это "спецы", старорежимные теоретики, не понимающие, как мировая культура физического воспитания может быть сведена к комплексу примитивных военно-прикладных навыков.
1931 год. Передовая статья журнала "Теория и практика физической культуры". "Нам не нужен просто "в здоровом теле здоровый дух", нам не нужна пресловутая "физкультура 24 часа в сутки", на не нужен спорт ради спорта. Нам не нужна физкультура только как отдых, только как лечебное средство. Все средства физкультуры, все ее стороны сведутся в конечном итоге к одному политическому знаменателю: готов к труду и обороне! Значок открывает собой новую страницу физкультурной истории".
Конечно, вождь не провозглашал указ о введении комплекса. Но Сталин с улыбкой принял почетный Значок номер 1. С этого момента теория и практика физического воспитания была подчинена тотально-нормативной концепции. Всякое отклонение, инакомыслие считались идеологической вылазкой. Из научного сообщества были изгнаны теоретик Дюпперон, социолог Зеликсон, методолог Геркан. Более полувека любое движение мысли теоретиков советского физического воспитания рассматривалось как диссидентство.
Действия (в свете указания вождя) порой завершались зловещими результатами. В пятидесятом году был объявлен поход против космополитизма и низкопоклонства перед заграницей. Немедленно в "Правде" появляется статья "Против вульгаризации физического воспитания". В числе "козлов отпущения" - теоретики Александр Новиков и Арам Тер-Ованесян. Но главный удар - по выдающемуся ученому-биомеханику Николаю Александровичу Бернштейну: "Называя имя реакционера Шеррингтона и других иностранных физиологов, Бернштейн нагло клевещет на Павлова". (Небольшая справка: нейрофизиолог Чарльз Шеррингтон - лауреат Нобелевской премии.) В травлю коллеги подневольно включается профессор Крестовников: "Бернштейн нарушил принцип партийности и историзма, проявил низкопоклонство перед зарубежными учеными... льет воду на мельницу зарубежных физиологов". Мудрость вождя ухитряются обнаружить в явно дилетантской работе "Марксизм и вопросы языкознания".
"Указания И.В. Сталина о языке являются для историков и теоретиков физического воспитания верным маяком и компасом... Советское физкультурное движение создало свою, основанную на социалистическом базисе, самую передовую в мире систему физического совершенствования людей".
Товарищ Сталин любил физкультурные парады. И неспроста. Колоннам физкультурников надлежало задавать мажор тщательно организованным народным демонстрациям, примитивизированным карнавалам. Фазиль Искандер точно заметил: "В идеологизированном обществе всякий сомневающийся человек болезненно переносит свои сомнения, свое сиротство в собственной стране. Сомнениями практически никто не делится, зато как грандиозны карнавалы единства! Это подавляет".
Ради такого карнавала вождь мог пойти на маленький личный подвиг. Во время всесоюзного парада физкультурников 1947 года над стадионом "Динамо" хлынул дождь. Председатель спорткомитета Николай Романов вспоминает: "Первый ряд кресел правительственной ложи не попадал под защиту козырька-навеса. Когда начался дождь, Сталин не пересел в дальние ряды и накинул на плечи плащ лишь после того, как дождь перешел в ливень. Он встал с кресла и стоял по щиколотку в воде до конца выступления. Я обратил на это внимание, когда меня вызвали к Сталину.
"Никогда бы не подумал, что при таком ливне спортсмены могут выступать так успешно и организованно... Молодцы! Передайте всем мои поздравления и огромное спасибо. Мы все восхищены. Думаю, что нужно провести прием в Кремле", - добавил он после небольшого раздумья.
С именем Сталина справедливо связывают создание государственной поддержки "большому спорту". Демонстрация спортивных достижений как свидетельство могущества страны пришлась Сталину по душе еще в довоенные годы. И, несомненно, при оценке эффектов, достигнутых Гитлером в результате победы Германии на Берлинской Олимпиаде. Но довоенные успехи советских мастеров по мировым меркам были слабоваты. В послевоенные годы начинает создаваться мощный механизм достижения и воспроизводства спортивных побед. Но здесь та же жесткость требований и безжалостность к "человеческому материалу". Из мемуаров Николая Романова: "Второе место (я уже не говорю о третьем или о командном проигрыше в игровых видах спорта) Сталин рассматривал как подрыв авторитета Советского союза, как дискредитацию нашего государства".
Руководители первых направленных за рубеж спортивных делегаций докладной на имя вождя обязались побеждать. Добавим к этому, что все чемпионы СССР, включенные в первую Олимпийскую сборную, подписали обязательства занять одно из трех призовых мест. Неудача не прощалась. Наиболее известный факт - разгон футбольной команды ЦДКА после проигрыша олимпийцев югославской сборной.
Внимание и покровительство "лучшего друга", несомненно, содействовало развитию массовой физической культуры и спорта. Но только в одном, заданном направлении и дорогой ценой.
Алексей Кузнецов: Физкультура и спорт сталинских времен - взгляд доцента Юрия Теппера.
Гагик Карапетян: Выступивший в качестве хозяина минувшего саммита министр спорта Дании Брайан Миккельсен в заключительном слове заявил: "Кто-то может счесть нашу декларацию простым куском бумаги, но слова на ней - воистину золотые. Теперь мы образовали единый фронт в борьбе с нечистоплотностью в спорте. Жизнь для нечистых на руку атлетов отныне станет гораздо тяжелее".
А главная причина тому - всемирный антидопинговый кодекс. Де-факто одобренный всеми гостями датской столицы и который де-юре, судя по всему, вступит в силу после летних Игр-2004. Главный герой конференции - руководитель ВАДА Дик Паунд - не сомневается, что десятки лет спустя решения, принятые в Копенгагене, будут восприниматься как поворотный пункт в истории мирового спорта. Среди единомышленников Паунда и председатель Госкомспорта России Вячеслав Фетисов, который после оплаты Москвой полумиллионного (долларами) вступительного взноса котируется в роли члена директората ВАДА от всего восточноевропейского региона.
А ведь еще полгода назад многие государственные деятели, яростно защищая национальные суверенитеты, выступали против единых унифицированных правил для всех спортивных федераций и лиг, разработанных с целью борьбы с допингом. Отныне все атлеты, уличенные в применении запрещенных препаратов, должны подвергаться двухгодичной дисквалификации. Никакие исключительные обстоятельства приниматься во внимание не должны. У копенгагенского саммита есть и другой немаловажный итог: теперь при определении вины спортсмена будет использоваться один сводный список запрещенных препаратов.
Однако полного единогласия чиновникам достичь не удалось. В частности, президент Международного союза велосипедистов - ИСУ - Хейн Вербрюгген, почему-то не доехав до Дании, распространил свое послание среди почти тысячи делегатов конференции. Чиновник выступил против пункта о сроке единых наказаний. Суть его протеста понятна: именитые велосипедисты чаще других спортсменов становятся героями допинг-скандалов. Значит, согласно логике руководителя ИСУ, престижные и весьма денежные - по размерам призовых - гонки могут остаться без звезд, если штрафников будут отстранять от соревнований не на несколько месяцев, а на долгие два года.
Аргументы оппонентов антидопингового кодекса оказались в тени после весьма жесткой речи президента МОК Жака Рогга. Приведу цитату, расставляющую все точки над "и": "Те федерации, которые не одобрят кодекс, будут лишены места на Олимпиадах. Те государства, которые не одобрят кодекс, никогда не станут хозяевами Игр".
Валерий Винокуров: Гагик Карапетян к итогам конференции по проблемам допинга.
Алексей Кузнецов: В середине минувшей недели исполнилось полвека со дня смерти Сталина, мимо чего не мог пройти историк и социолог спорта Юрий Теппер.
Юрий Теппер: "Да здравствует товарищ Сталин - лучший друг советских физкультурников!" Сегодня это вызывает улыбку. Ироническую, в силу явной нелепости. И еще - ностальгическую, у верующих в мудрость тирании. Но здравица-то была! Реяла кумачом над колонами физкультурных парадов, спортплощадками, над столами почетных президиумов.
Кстати, сам-то вождь к физическим упражнениям относился с прохладцей и не давал прямых установок теоретикам и практикам физкультурного движения. Вполне достаточно было сталинских стратегических указаний.
1929 год. 16-я партконференция. Объявлены оппортунистами его политические конкуренты, провозглашен "год великого перелома", дан старт бесконечному соцсоревнованию. Народным массам отныне предстоит жить по законам военного времени. Индивид - ноль, в лучшем случае отнормированный винтик. При такой организации дела не нужны спортивные клубы по интересам, ни к чему разнообразие средств и методов физической культуры.
1930 год. Всесоюзное совещание физкультурных работников. Приветствуя Ленинский штаб ЦК ВКП(б) и его вождя товарища Сталина, участники совещания обязуются подчинить физкультурное движение задачам социалистического строительства. В полном соответствии со злым духом времени "на фронте физкультуры обнаруживается ожесточенное сопротивление классового врага". Разумеется, это "спецы", старорежимные теоретики, не понимающие, как мировая культура физического воспитания может быть сведена к комплексу примитивных военно-прикладных навыков.
1931 год. Передовая статья журнала "Теория и практика физической культуры". "Нам не нужен просто "в здоровом теле здоровый дух", нам не нужна пресловутая "физкультура 24 часа в сутки", на не нужен спорт ради спорта. Нам не нужна физкультура только как отдых, только как лечебное средство. Все средства физкультуры, все ее стороны сведутся в конечном итоге к одному политическому знаменателю: готов к труду и обороне! Значок открывает собой новую страницу физкультурной истории".
Конечно, вождь не провозглашал указ о введении комплекса. Но Сталин с улыбкой принял почетный Значок номер 1. С этого момента теория и практика физического воспитания была подчинена тотально-нормативной концепции. Всякое отклонение, инакомыслие считались идеологической вылазкой. Из научного сообщества были изгнаны теоретик Дюпперон, социолог Зеликсон, методолог Геркан. Более полувека любое движение мысли теоретиков советского физического воспитания рассматривалось как диссидентство.
Действия (в свете указания вождя) порой завершались зловещими результатами. В пятидесятом году был объявлен поход против космополитизма и низкопоклонства перед заграницей. Немедленно в "Правде" появляется статья "Против вульгаризации физического воспитания". В числе "козлов отпущения" - теоретики Александр Новиков и Арам Тер-Ованесян. Но главный удар - по выдающемуся ученому-биомеханику Николаю Александровичу Бернштейну: "Называя имя реакционера Шеррингтона и других иностранных физиологов, Бернштейн нагло клевещет на Павлова". (Небольшая справка: нейрофизиолог Чарльз Шеррингтон - лауреат Нобелевской премии.) В травлю коллеги подневольно включается профессор Крестовников: "Бернштейн нарушил принцип партийности и историзма, проявил низкопоклонство перед зарубежными учеными... льет воду на мельницу зарубежных физиологов". Мудрость вождя ухитряются обнаружить в явно дилетантской работе "Марксизм и вопросы языкознания".
"Указания И.В. Сталина о языке являются для историков и теоретиков физического воспитания верным маяком и компасом... Советское физкультурное движение создало свою, основанную на социалистическом базисе, самую передовую в мире систему физического совершенствования людей".
Товарищ Сталин любил физкультурные парады. И неспроста. Колоннам физкультурников надлежало задавать мажор тщательно организованным народным демонстрациям, примитивизированным карнавалам. Фазиль Искандер точно заметил: "В идеологизированном обществе всякий сомневающийся человек болезненно переносит свои сомнения, свое сиротство в собственной стране. Сомнениями практически никто не делится, зато как грандиозны карнавалы единства! Это подавляет".
Ради такого карнавала вождь мог пойти на маленький личный подвиг. Во время всесоюзного парада физкультурников 1947 года над стадионом "Динамо" хлынул дождь. Председатель спорткомитета Николай Романов вспоминает: "Первый ряд кресел правительственной ложи не попадал под защиту козырька-навеса. Когда начался дождь, Сталин не пересел в дальние ряды и накинул на плечи плащ лишь после того, как дождь перешел в ливень. Он встал с кресла и стоял по щиколотку в воде до конца выступления. Я обратил на это внимание, когда меня вызвали к Сталину.
"Никогда бы не подумал, что при таком ливне спортсмены могут выступать так успешно и организованно... Молодцы! Передайте всем мои поздравления и огромное спасибо. Мы все восхищены. Думаю, что нужно провести прием в Кремле", - добавил он после небольшого раздумья.
С именем Сталина справедливо связывают создание государственной поддержки "большому спорту". Демонстрация спортивных достижений как свидетельство могущества страны пришлась Сталину по душе еще в довоенные годы. И, несомненно, при оценке эффектов, достигнутых Гитлером в результате победы Германии на Берлинской Олимпиаде. Но довоенные успехи советских мастеров по мировым меркам были слабоваты. В послевоенные годы начинает создаваться мощный механизм достижения и воспроизводства спортивных побед. Но здесь та же жесткость требований и безжалостность к "человеческому материалу". Из мемуаров Николая Романова: "Второе место (я уже не говорю о третьем или о командном проигрыше в игровых видах спорта) Сталин рассматривал как подрыв авторитета Советского союза, как дискредитацию нашего государства".
Руководители первых направленных за рубеж спортивных делегаций докладной на имя вождя обязались побеждать. Добавим к этому, что все чемпионы СССР, включенные в первую Олимпийскую сборную, подписали обязательства занять одно из трех призовых мест. Неудача не прощалась. Наиболее известный факт - разгон футбольной команды ЦДКА после проигрыша олимпийцев югославской сборной.
Внимание и покровительство "лучшего друга", несомненно, содействовало развитию массовой физической культуры и спорта. Но только в одном, заданном направлении и дорогой ценой.
Алексей Кузнецов: Физкультура и спорт сталинских времен - взгляд доцента Юрия Теппера.
