Представьте, что в дни 300-летия Петербурга что-нибудь бы случилось с телевидением. Конечно, юбилей бы отпраздновали, но как бы страна и сами питерцы смогли приобщиться к главному празднику путинской России? Грандиозную красоту дворцов и белых ночей, и международный триумф города трех революций и одного президента, как сказали в "Намедни", режиссировало, транслировало и фиксировало телевидение. Благодаря телевидению мы в буквальном смысле наблюдали бесконечные переезды с корабля на бал. Благодаря телевидению зрители впервые так долго и много подсматривали за относительно неформальным поведением лидеров 43 государств, их советников и министров. Благодаря юбилею на минувшей неделе появились многие телевизионные премьеры, благодаря празднику многие достойные люди выбрались из телевизионной резервации канала "Культура" в общенациональный эфир. О том, какой телевизионный образ города и страны получился в итоге - наш сегодняшний разговор. Со мной в студии обозреватель журнала "Политбюро" Елена Афанасьева.
Вопрос вам, уважаемые слушатели: образ какой России вы увидели по телевизору в дни питерских торжеств?
Итак, мы видели, я так для себя научно определила, четыре формы телевизионного зрелища, откликов телевизионных на торжества: трансляция торжеств, сериальные проекты, заранее приуроченные к юбилею - это "Петербургская энциклопедия" Набутова, новые серии "Российской Империи" Парфенова, отдельные программы и фильмы, снятые по этому случаю: фильм Светланы Сорокиной о Янтарной комнате и фильм Сергея Шолохова "Декорации для жизни", документальная драма "Загадки пятого колеса", на "ТВЦ" была такая знаковая передача, питерская, кстати, и сквозное программирование Дня Петербурга на "Первом", завершившееся сокуровским "Русским ковчегом". Наконец, вчерашние итоговые программы на питерскую же тему. С чего мы с вами начнем - со стилистики, или с художественных достоинств, или со смысла?
Елена Афанасьева: Мне кажется, начать можно с того, что у нас на эти дни свершилось то, о чем мечтали многие властители - перенос части столичных функций в Петербург. Только перенесли их не по горизонтали, то есть, отдали не часть законодательную, например, ветвь, или судебную, а просто временной перенос произошел, полное ощущение, что на 10 дней столица из Москвы взяла, снялась и переехала русским таким ковчегом в Петербург. Начиная с того, что в Москве были растяжки, рекламирующие чисто питерские события, например, лазерное шоу в акватории Невы, или какие-то даже торговые дома питерские, увеличение числа поездов туда. Каждый, кто ехал мимо и понимал, что ему это недоступно, наверное, мог в этот момент ощутить себя жителем остальной России, которому каждый день общефедеральные каналы буквально, извиняюсь за грубое слово, "впаривают" чисто московские события, выдавая их за общенациональные, а видит око, когда зуб неймет - вся остальная Россия поучаствовать в этом не может. Вот, наконец, и Москва ощутила себя в той же роли. Телевидение переехало одним из первых, переехало грандиозно, Михаил Антонов в "Вестях"...
Анна Качкаева: Стоя напротив Ростральных колонн...
Елена Афанасьева: Да, да, он стоял там, около Петропавловской крепости на специально подготовленном мостике и долго перечислял количество техники, и всего, что государственное телевидение перевезло.
Анна Качкаева: Но картинка-то была хороша.
Елена Афанасьева: Величественная. Я в этот момент, когда он называл - 15 ПТС-ок, дикое количество камер, показывали всех журналистов в рекламных роликах, кто, откуда что будет вести - я поняла, что если в этот момент или в стране или в мире что-то случится, рассказать нам об этом будет некому, потому что все телевидение в Петербурге.
Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста.
Слушательница: Я вам хотела сказать тоже, что как бы после этого празднования этого город надо называть Путинбургом, а не Петербургом.
Анна Качкаева: Что вчера и сделал Алексей Пивоваров в "Намедни".
Слушательница: Я не слышала. Я хочу сказать, что как бы 850 лет Москвы прошло так бледно на фоне 300-летия Петербурга. Я, конечно, понимаю, что сценическая площадка Петербурга более эффектная, чем московская, но все-таки Москва - столица, и возраст - 850 лет - просто прозвучали несопоставимо с 300-летием Петербурга.
Анна Качкаева: Вам обидно было, как москвичке?
Слушательница: Да, мне было, несколько меня это как бы покоробило, потому что как бы субординация, если так сказать, настолько не соблюдена, и настолько явно, что президент, сидящий в Москве, является питерцем, что просто даже...
Анна Качкаева: А, может, это такой своеобразный телевизионный эффект?
Слушательница: Нет. Ну, уже начиная с того, как, допустим, президент прибыл в Москву и стал перетягивать сюда всех питерцев. У нас вообще, как приедет правитель, все, в общем, правители центральные - немосковские, то мы подарили Крым украинцам, то там еще что-то, теперь у нас вышел Петербург - самый фаворит, а Москва перегружена, переполнена.
Анна Качкаева: Благодарю вас за ваше мнение.
Елена Афанасьева: Мне кажется, что просто Юрий Михайлович Лужков в момент 850-летия Москвы только хотел стать президентом, в тот момент еще, а Владимир Владимирович у нас уже есть президент, и аналогичные функции как минимум до 2008-го года второй перманентной столицы обеспечены. Но не в этом, в общем, даже суть. Мне кажется, что эти празднования опять-таки, по-моему, Пивоваров хорошо сказал: "Когда есть такие юбилеи, и предвыборная кампания не нужна". Мы с вами явно видели предвыборную кампанию, сыгранную чуть раньше официального срока начала выборов, но она показала все то, что и хотела показать. Она показала Путина на коне, очевидно выставленным преемником власти города Петра.
Анна Качкаева: Наконец, нам показали его супругу...
Елена Афанасьева: Танцующую под музыку группы "Ленинград" - это было совершенно замечательное действо.
Анна Качкаева: Даже "пиками" не закрыли, но там было очень шумно, но люди не различили как раз...
Елена Афанасьева: Нет, это была песня без мата.
Анна Качкаева: Которую дали?
Елена Афанасьева: Да.
Анна Качкаева: А, по-моему, какая-то песня звучала и с матом.
Елена Афанасьева: Может быть... И показали Матвиенко во всех видах, явно оттеснившую на дальний план действующего губернатора и все прочее. У меня вчера пятилетний ребенок, пока я смотрела все эти празднования, посмотрел и серьезно спросил: "Мама, а почему в новостях только Путина показывают?" Вот это реакция ребенка.
Анна Качкаева: Кстати, я-то думаю, что слушательница наша все-таки напрасно обижаетесь. Телевизионный эффект во всем это есть, я не случайно сказала, если бы так не показали, может и праздника такого бы не было. Посмотрите, ведь все было сконцентрировано и сориентировано, прежде всего, на телевидении. И вот эта мощь телевизионная, и даже то, как президенты реагировали на фотографов и журналистов.
Елена Афанасьева: Да если считать, что, например, в последние дни праздника город был практически просто режимной зоной в связи с наличием такого количества делегаций и глав государств, и сами питерцы - их предупреждали, что лишний раз на улицу не надо выходить, без телевидения и они бы свой собственный праздник увидеть бы не могли. И еще были совершенно замечательные куски прямой трансляции, которые тот же Пивоваров, и я была очень рада, что он делал репортаж, а не только сидит в качестве ведущего в "Стране и мире", потому что репортерская ипостась ему по-прежнему дается даже лучше, чем ипостась ведущего, он показал куски прямой трансляции, которые дали в пресс-центре и сказал, что это было интереснее, чем реалити-шоу. Действительно, наблюдать за тем, как президент Рахмонов все пытается поздороваться со Шредером, а тот его не замечает... Я думаю, что там у них в пресс-центре было совершенно захватывающее зрелище. И жаль, что не все увидели мы в прямой трансляции.
Анна Качкаева: Я настаиваю на том, что во многом и лидеры государства настраиваются на телевизионную волну, потому что фотографы просят их вернуться на место, они возвращаются, трансляцию президент просит не отключать, ее не отключают
Елена Афанасьева: Для них же тоже это интересно, мы же знаем, что при всех сложностях страна наша - империя - отличалась всегда роскошью правительственных резиденций, когда попадают главы даже очень богатых государств в Кремль, они теряют дар речи от той роскоши, которая в отреставрированном Кремле, и я думаю, что в Петербурге таких декораций для встреч лидеров государств давно не было.
Анна Качкаева: Вот у нас Марина Борисовна из Петербурга пишет: "Начните с того, что прекратите называть нас "питерцами", мы - петербуржцы, и город наш - Петербург". Хорошо, мы будем называть петербуржцами.
Елена Афанасьева: Хорошо, что не путинцами.
Анна Качкаева: Так вот, о петербуржцах. На самом деле, за эти несколько дней на экране было несколько знаковых премьер, потому что телевизионные петербуржцы, которые стали москвичами, все эти дни объяснялись в любви городу на экране. Сорокина в своей "Янтарной комнате", Набутов - в "Энциклопедии", Шолохов - фильмом "Декорации для жизни".
Елена Афанасьева: Очутившись в Петербурге, Парфенов - последними сериями "Российской империи".
Анна Качкаева: Даже Константин Эрнст, у которого есть питерские корни, у его родителей, и то вот этот момент, сквозное программирование... Давайте поговорим об этих работах. Мне кажется, они стоят того, чтобы о них поговорить.
Елена Афанасьева: Действительно, вероятно это была не просто дань какой-то дате, которую лица каналов заставляют представлять собой, какой-то юбилей - это действительно было от души. Точно так же, я не сомневаюсь, что вчера Путин признавался совершенно искренне в любви к своему городу. Я думаю, что если петербуржцев настоящий - это вечно, человек может уехать в Москву, но это остается, и ему хочется поделиться. Сама Сорокина рассказывала, ведь она в прошлой жизни была экскурсоводом, до телевизионной, водила экскурсии в Царском селе, и для нее это настолько лично, история Янтарной комнаты, это очень чувствовалось в фильме, что чувствовалось, конечно, и у Набутова, который совершенно блистательно знает Петербург, и сколько бы ни говорили, что этот город известен, я много интересного узнала.
Анна Качкаева: Он очень сочно показал свой город.
Елена Афанасьева: Очень сочно, очень интересно, и вчера, кстати, ночью, уже очень поздно, на "Первом канале" стояла совершенно нетипичная для "Первого" передача Михаила Веллера, который просто рассказывал свои "Легенды Невского проспекта", и там Петербург был совершенно другой, рассказывали о первой фарцовке в туалете Зимнего дворца, о каких-то скандалах в крематории - это тоже был Петербург. Точно так же, как Петербург был в репортаже Лошака в "Намедни".
Анна Качкаева: Это совсем особый Петербург, и такого Петербурга было очень мало.
Елена Афанасьева: Разный, но ведь он есть и это совершенно тот Петербург, который существует... Нам еще никто в эти дни бандитского Петербурга не показал. Все остальные дни мы показываем бандитский...
Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста:
Александр Северов: Добрый день, Александр Северов, Москва. Разумеется, ни о какой зависти не может быть и речи, это все какие-то переборы, но то, что мне кажется - вот эта пышность и все это отдавала двумя качествами. Каким-то купеческим размахом - первое, и второе - все равно чувствовалось показуха, и вот вся политическая элита российская, или почти вся, по-моему, просто обожает вот эту показуху и потемкинщину. И, между прочим, вчера в передаче Шустера на диспуте Каспарова и краснодарского губернатора Ткачева это отлично проявилось, этот представитель политической элиты Ткачев был беспомощен рядом с Каспаровым, умным, который говорил аргументированно, совершенно четко. Вчера была совершенно блестящая передача, и остается только жалеть, что Каспаров слишком талантлив как шахматист. Если бы таких людей хоть немного в Думу, в администрацию, куда угодно.
Анна Качкаева: Александр, можно я все-таки перебью, давайте вернемся к теме, как вам показалось, вы какой образ России или города увидели за эти дни на экране?
Александр Северов: Я увидел роскошь столицы империи, XVII-XIX веков, и в "Намедни", между прочим, там был эпизод, когда они с фасада вошли во двор и показали там какие то квартиры, ... Это и так было известно. Это мне кажется унизительно - эти фасады крашеные, заборы, чтобы загородить от всего этого.
Анна Качкаева: Благодарю вас за ваше мнение. Я-то думаю, что многие лидеры стран любят антураж и не видели этих фасадов, а то, что город выглядит городом контрастов, мне кажется, что в дни праздника на экране это не особенно было заметно.
Елена Афанасьева: С помощью телевидения - нет. Телевидение нам, конечно, никаких контрастов не показало, показали только парадную сторону, еще раз говорю, если не брать сюжет Лошака, практически единственный, и несколько реплик Веллера, которые относились, в общем, к старому Ленинграду, а не к нынешнему Петербургу. То, что город контрастов гораздо больше, чем Москва, потому что Москва на фоне Петербурга, разрушенного, разрытого, совершенно стыдливо отштукатуренного косметически к этому празднику, выглядит гораздо более богатым городом, но тут никто и не сомневается, что денежные потоки иные, чем в Петербурге, но вопрос еще и в хозяйствовании. В том, что нам показали только парадную часть - ну, в общем-то, у нас телевидение все такое, великодержавное, оно и собиралось показывать эту часть. Я бы очень удивилась, если бы какой-то другой канал, кроме "НТВ" такое показал, ну, может, "ТВС" но там тоже - каких-то таких репортажей сильно разоблачительных как раз "ТВС" не дало.
Анна Качкаева: Они были такие ироничные...
Елена Афанасьева: Иронично-нейтральные, да, но им сейчас иначе нельзя, иначе ситуация с каналом зайдет окончательно в тупик, потому что решение о судьбе канала тоже должен принимать Путин. И, кстати, вчера абсолютно показательной была ситуация, когда Евгений Киселев появился в эфире у Леонида Парфенова после всех знаменитых историй с открытыми письмами, а, зная личное отношение Киселева к каналу, с которого он ушел, и Парфенова - к тем, кто с канала ушел, это было совершенно знаковое событие, потому что это показатель большой журналистской солидарности и озабоченности судьбой канала и бывших коллег.
Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день. Представьтесь пожалуйста.
Нина Петровна: Нина Петровна, москвичка, врач. Вы знаете, по "ТВЦ" два дня назад во время новостной передачи о Янтарной комнате диктор так и не смог вспомнить главу немецкого государства XVIII века, то бишь Фридриха, который подарил Петру Первому... В конце концов, назвал его кайзером. Было так стыдно слушать, хотелось бы, чтобы наши дикторы, ведя такие передачи на всю страну, готовились, хотя бы как ученики к занятиям.
Елена Афанасьева: Вы знаете, у нас, конечно, случаются оговорки.
Нина Петровна: Это не оговорки.
Елена Афанасьева: У нас по "ТВЦ" сегодня сказали о 50-летии царствования Елизаветы Второй в Англии, которое, якобы, сегодня - ну, бывает.
Нина Петровна: Ударения, и так далее. Просто стыдно слушать нам, людям, учившимся, простите меня, в советский школе, тогда еще педагоги были нормальными и были сами грамотными. Не знаю, почему нет каких-то редакторов, и так далее. Стыдно слушать. Мне, врачу на дежурстве, было стыдно слушать.
Анна Качкаева: Благодарю вас. На самом деле, я понимаю нашу слушательницу, потому что не самый худший персонаж российского телевидения Дмитрий Дибров тоже допускал, на мой взгляд, довольно странные для него, образованного вроде человека, вещи, перепутав Таривердиева с Петровым, когда разговаривал в эфире своих "Встреч", потому что туда все перебрались, и "Большая стирка", и Дибров, и, не говоря уж о том, что он очень как-то велеречиво сказал, "а чего же стоит Достоевский, - восхваляя город, - мог ли бы он родиться в каком-то другом городе", - на что историк Лев Лурье так его поправил корректно, что он родился в Москве.
Елена Афанасьева: Так получилось, что я заканчивала тот же университет, что и Дима, в Ростове-на-Дону. И не могу сказать, что советское образование столь идеально. В общем, люди все во все века выходят из самообразования, Школа дает образования столько, сколько человек может взять.
Анна Качкаева: О том, что же все-таки нам удалось увидеть по смыслу на экране телевидения в эти дни торжеств, мы будем говорить во второй части программы.
Давайте представим, что в дни 300-летия Петербурга что-нибудь бы случилось с телевидением. Мы представили это в первой части программы и поняли что, наверное, бы такого праздника не было, или мы бы о нем не узнали. Как бы страна и сами петербуржцы смогли приобщиться к этому главному празднику путинской России? Грандиозную красоту мостов и белых ночей, международный триумф города трех революций и одного президента, как сказали в "Намедни", телевидение режиссировало, транслировало и фиксировало. Благодаря телевидению мы в буквальном смысле наблюдали бесконечные переезды с корабля на бал. Благодаря телевидению зрители впервые так долго и много подсматривали за относительно неформальным поведением лидеров 43 государств, их советников и министров. Благодаря празднику многие достойные люди выбрались из телевизионной резервации канала "Культура" в общенациональный эфир. О том, какой телевизионный образ города и страны в итоге получился - наш сегодняшний разговор с телевизионным обозревателем журнала "Политбюро" Еленой Афанасьевой.
Итак, давайте все-таки вернемся к образу президента, главного героя этого праздника. На ваш взгляд, что этот образ приобрел в глазах телезрителей, или, может, что-то потерял?
Елена Афанасьева: Президент долго и стремительно создавал себе этот образ наследника великих творцов этого города, как в одном из репортажей на фоне "Медного всадника" сказал кто-то из корреспондентов. Знаменитое высказывание, что это от Екатерины Петру, хотел бы продолжить теперь и Путин, стать третьим в этом знаменитом ряду. Получилось, или нет, думаю, все-таки судить потомкам, а не тем, кто сейчас собирается избирать Владимира Владимировича на второй срок. Функция верховного экскурсовода была выполнена, наверное, блестяще. Он водил по залам, показывали, как опять-таки сказал очень точно историк Лурье, в том, как была выстроена программа, ощущалось воспитание из хорошей питерской семьи, в которой рос Путин, где водили мальчика...
Анна Качкаева: Скорее, традиционной.
Елена Афанасьева: Традиционной питерской семьи, где водили его по местам достопримечательностей города, и вот теперь то, на чем вырос, он хотел показать своим гостям. Город был традиционный, город был великодержавный, город в телевизионном варианте получился, конечно, как мы уже сказали в первой части, совсем не таким, как в действительности, а таким, каким бы его хотел представить президент великой державы своим гостям. Получилось, или нет? Мне кажется, было гораздо более слащаво, чем в действительности, но, может, так и задумывалось.
Анна Качкаева: Вот у нас на пейджер приходят сообщения от наших слушателей, и все они из Санкт-Петербурга. В общем, наверное, понятно. Вот мнение Валентины: "Празднование прошло хорошо, достойно, но жизнь простых людей никак не улучшилась". Еще одно сообщение: "Для петербуржцев во время праздника был сделан еще один подарок: на всех кладбищах была отключена вода".
Елена Афанасьева: Кошмар.
Анна Качкаева: Да, я не очень понимаю, что это, но...
Елена Афанасьева: А вчера показали в сюжете прорвавшую канализацию в Петербурге, которая опять-таки смотрелась как фонтан. Это был очень хороший образ именно празднеств этих.
Анна Качкаева: Тем не менее, вот один из наших слушателей говорит, что в Москве помоек больше, чем в Питере.
Елена Афанасьева: Я думаю, тут два города могут поспорить активно - в количестве помоек, а я не питерский житель и не так часто там бываю, но когда там была после большого перерыва, меня приглашали на конкурс "Новости, время местное" два года назад, я была поражена тому, что при всех рассказах, что город так стремительно меняется, он настолько проигрывает Москве, даже по какому-то внешнему облику, фасадному, я уж не говорю о дворах.
Анна Качкаева: Я думаю, что тема помоек не случайно возникла, потому что даже президент не постеснялся об этом сказать.
Елена Афанасьева: Да, что на этом месте была помойка. Но только одну помойку исправили, очень крупными финансовыми вложениями, многомиллионными, то, что вливаний в этот город в ближайшее время больших не стоит ожидать, они все потрачены на юбилей - это очевидно.
Анна Качкаева: В этом смысле, может, не так и плохо, что город чуть-чуть почистили.
Елена Афанасьева: Но все равно, ведь это фасад, косметический.
Анна Качкаева: Хорошо, и все-таки, возвращаясь к телевизионному образу Путина: как вам показалось, как он смотрелся на фоне всех остальных лидеров 43 государств?
Елена Афанасьева: Для меня лично телевизионный образ Путина не приобрел ничего нового, но я более заинтересованный телезритель, чем обычный, просто нам с вами приходится чаще смотреть телевизор, и в силу того, что я в свое время занималось политикой, в "Новой газете" была редактором отдела политики, я знаю, наверное, чуть больше, чем обычный зритель. Но мне кажется, что это именно тот образ, который Путин хотел себе создать, в чем ему активно помогали, в первую очередь, государственные каналы, "Первый" и "Второй". Человек, который продолжает дело великих предшественников, человек, который на месте помойки создает дворцы, прост, как правда, любит свой город, искренне признается ему в любви. Нового я лично ничего не увидела. Мы с вами уже в первой части говорили о замечательном сюжете, где его супруга танцевала под музыку Шнура. Вот, наверное, даже такое поведение супруги к его образу добавляет больше штрихов, нежели собственно показ его персоны.
Анна Качкаева: Если смотреть на взаимоотношения других глав государств - это ведь тоже была такая ярмарка тщеславия.
Елена Афанасьева: Увлекательнейшая история. Я представляю, как тяжело было всем, кто готовил эти торжественные обеды, рассадить этих гостей, не слишком довольный Шеварднадзе, у которого беседа за столом не складывалась, Кучма, которого посадили за один стол с Путиным и другими европейскими гостями, кого-то посадили дальше, кого-то ближе.
Анна Качкаева: И Берлускони, забегающий между Бушем и Путиным.
Елена Афанасьева: Да, и совершенно замечательный Рахмонов, который никак не мог найти место. Я думаю, что это замечательная ситуация. В эти дни нам показали какие-то кусочки, которые не всегда прорываются только в парадной схеме. Они, наверное, добавляют больше, чем протокольные операторы, которые снимают...
Анна Качкаева: Как набрасывают пальто, подают руки женам, склоняют головки, смотрят друг другу.
Елена Афанасьева: Как по зонтикам проходят между рядов... Ведь это не взаимоотношения двух лидеров. Там все понятно, там все по протоколу. А такое количество лидеров, и сложные взаимоотношения после иракской войны, и кто-то улетел, так и не дождавшись Буша, и не помирился, а сейчас они все вот этим табором переехали в Эвиан. Вот это удивительная история, тут, надо сказать, спасибо юбилею города: она показала лидеров разных стран совершенно по-новому, может, мы о чем-то догадывались, но то, что они обычные люди, и что на их тусовках, даже великосветских, поведение абсолютно такое же, как у обычных людей, кажется, нам это удалось увидеть. Но, в основном, опять-таки вчера в "Намедни". В государственном телевидении все было более...
Анна Качкаева: Немножко в трансляциях, но, по крайней мере, это не комментировалось.
Елена Афанасьева: Это не комментировалось, и было более красиво.
Анна Качкаева: Детали не пересказывались, просто вчера еще в вышедшей впервые программе "Куклы" Михаила Леонтьева на "Первом канале" довели мифологизацию образа Путина до верхней точки, его загримировали в Пушкина, с тростью, с набалдашником и так далее. Он с Яковлевым разговаривает о том, куда пропал "Медный всадник" с пьедестала, а Яковлев сказал: ну, вы же сказали, что меди не хватает, медь отправили на север.
Елена Афанасьева: В "Намедни" теперь Масяня в образе "Медного всадника" сидит, но я думаю, что телевидение вело к тому, что там, конечно, лик другой должен быть.
Анна Качкаева: Давайте все-таки вернемся от образа главного героя к смыслу того, что каждый канал хотел передать, рассказывая о юбилее. Как вам кажется - вы уже сказали, что государственными каналами юбилей рассматривался и преподносился одним образом, на других - другим. Можно поподробнее?
Елена Афанасьева: Мне кажется, у государственных каналов была одна задача - показать величие страны, которое выражалось в величии праздника. Была ли это пиар-акция будущих выборов досрочная, или просто искреннее желание людей, уверенных, что невозможно показывать все время только черное, говорить, что страна плохо живет и показывать Петербург бандитский, а надо показывать хорошее, и только так можно повернуть Россию на какой-то путь развития, напоминая собственное величие... В общем, это теория, которую в свое время Никита Михалков в "Сибирском цирюльнике" пытался проводить, и думаю, что руководители некоторых наших каналов в данном случае с ним солидарны - показывать лучшее, показывать красивое, показывать величественное.
Анна Качкаева: Я думаю, что это, в основном, "Первый канал", потому что он воспевал ковчег русской истории.
Елена Афанасьева: И "Второй" тоже, конечно. Да. Ну, вот в "Первом" вчера меня удивило, когда ночью, это уже финал, в тот момент, когда по "Второму" показывали концерт на Дворцовой площади Александра Розенбаума, по "Первому" показывали Михаила Веллера, который совершенно не державник, и Петербург показывал другой, хоть и Петербург старый, вернее, даже Ленинград советский, но все равно это образ города, который в данном случае, мне показалось, был настолько нетипичен для показа "Первого канала" в эти дни и добавил какой-то лишний штрих, и очень интересный. Но это было в час ночи, даже позже.
Анна Качкаева: Вообще это любопытно: "Первый канал", и в День Петербурга, в субботу, когда он его объявил, показал фильм Шолохова, где Масленников, Рогожкин. Балабанов и Герман рассказывали о своем Петербурге, совершенно замечательно, и о тех местах, из которых становилось ясно, что в этом городе можно снять все мировое кино. И "Русский ковчег", который был поставлен после 23 часов, несмотря на то, что вокруг него много было попыток - государственное телевидение, большое, первое не отказалось в пользу немассовости. Хотя вроде бы формально вот такой "сквозняк" из Питера устроило.
Елена Афанасьева: По-моему, несколько раз генеральный директор "Первого канала" Константин Эрнст показывал, что после полуночи можно позволить себе дружить с нормальными людьми, вот, после полуночи - для тех, кто понимает, кто хочет видеть другой город, а до полуночи - город официальный. Я когда-то разговаривала с известным фотографом Валерием Плотниковым, который сам по себе человек петербургский, живет на два города. Он говорит, что этот город сам по себе так красив, что испортить его нельзя ничем. Даже вот эти бандитские сериалы снимают, и то, на фоне этого города они выглядят совершенно иначе. Его нельзя испортить никакими, не революционными, ни контрреволюционными, ни великодержавными веяниями - наверное, в этом есть какая-то правда. Я заметила еще такой очень интересный момент: на третьем канале - "ТВЦ" - была передача, посвященная "Пятому колесу". Ведь это феномен - питерское, ленинградское телевидение перестроечной эпохи, которое, по сути, закрыли, превратив его в обычный городской канал, прекратив доступ к нему другим людям.
Анна Качкаева: Хотя именно из этого окна, что называется, во время перестройки хлынули ветры перемен.
Елена Афанасьева: Да, и "Пятое колесо", и знаменитые "600 секунд", откуда вышла и Сорокина, а не только Невзоров, и другие программы. И я еще обратила внимание на то - мы с вами в прошлую нашу встречу здесь на "Свободе" говорили о том, как существует телевидение в контексте времени, и когда сейчас показали пленки 15-летней давности, 14-летней - это потрясающе, потому что наше ощущение, которое абсолютно совпадало в тот момент с тем, что нам показывали, и как это смотрится теперь - это удивительно. Сразу видно, что телевидение, конечно, за эти годы сделало фантастический скачок качественный, в том, как это показывается, технический, технологический. А вот с точки зрения смысла - как то, простое, примитивное, советское, "совковое" телевидение гораздо больше попадало в души своих зрителей, это, наверное, тот феномен, о котором стоит рассуждать теоретикам.
Анна Качкаева: Да, гламура и глянца там точно не было.
Елена Афанасьева: Там молодой Шолохов, еще не ставшая депутатом Белла Куркова.
Анна Качкаева: Кудрявый Лобков, совершенно юный.
Елена Афанасьева: И это было очень удивительно - посмотреть именно для сравнения того, что мы приобрели, и что мы потеряли за эти 15 лет.
Анна Качкаева: На этом фоне очень демонстративно выглядело, как изменилось государственное телевидение, программа "Вести", потому что я даже специально словесный ряд выбирала, помимо этой роскошной картинки, которая была действительно замечательна, хотя трансляцию из Стрельни не очень хорошо показывали, видимо, режиссеру не позволяли возможности развернуться, как следует, но все остальное было потрясающе, в смысле картинки.
Елена Афанасьева: Но профессионализм вырос.
Анна Качкаева: Безусловно. А если говорить о словах, то в "Вестях", и в "Вестях Невы", и в "Вестях недели" звучали слова совершенно определенного толка: прорыв, гордость, многополярный мир собрался в городе, открытость, и так далее...
Елена Афанасьева: Вы знаете, это, наверное, была бы совершено замечательная тема для какой-нибудь курсовой работы лингвистов, потому что именно анализируя языковой ряд наших репортажей, можно было бы прийти к каким-то интересным выводам, я думаю.
Анна Качкаева: Я просто нашла цитату из графа Бенкендорфа, эту формулу часто используют, но никогда автора не вспоминают, так вот он говорил: "Прошлое России исключительно, настоящее великолепно, будущее неописуемо". Вот, если говорить о российском телевидении, то, по-моему, оно работало в этом ключе.
Елена Афанасьева: Вы знаете, на этой неделе из Америки пришло сообщение о том, что Билл Клинтон заговорил о возможности исправления Конституции по поводу третьего срока, естественно, имея в виду Америку, себя, и все. Но как раз я подумала о том, насколько это в масть с нашими питерскими торжествами, и кто быстрее среагирует - их конгрессмены или наши депутаты, кто первый побежит менять Конституцию, или хотя бы выносить это на обсуждение, потому что то, как была простелена эта дорожка в Питере...
Анна Качкаева: Ну вот, "НТВ" и "ТВС" в общем, дали ироничную оценку происходящему.
Елена Афанасьева: Единственное, что может негосударственное телевидение себе позволить.
Анна Качкаева: Да, которая, может быть, сведена к такой формуле: праздник закончился, осадок остался. Вот это, во всяком случае, таким контрапунктом сводилось во всех программах, в том числе итоговых, которые были на этих каналах. Я обратила еще внимание, это к тому же говорит о палитре нашего телевидения: если кто-нибудь смотрел в эти дни "Русский дом" с Александром Крутовым и его очень патриотично настроенным собеседником, то там вот зритель, слушатель, который сильно не любил все, что происходило вокруг этого праздника, мог найти отдушину, потому что "Русский дом" говорил о том, что праздник провальный, что все эти персонажи ряженные, что плохенькие японцы устраивают плохенькие фейерверки, что Буш приехал как хозяин, идеи национальной не родилось, оратории тоже, потому что нет своего Прокофьева и Шостаковича.
Елена Афанасьева: Можно было почувствовать себя в середине XIX века - западники, славянофила, Москва, Петербург, и этот контраст, когда Москва себя ощутила, на неделю хотя бы, не первой, а второй столицей.
Анна Качкаева: Полезно?
Елена Афанасьева: Да, полезно, конечно. То, о чем я говорила, конечно, в первой части - не мешало бы почувствовать, что ощущает другая страна, когда все телевидение...
Анна Качкаева: Оговорка - "другая страна"?
Елена Афанасьева: Да... Ну, что ощущают немосковские жители в тот момент, когда все основное федеральное телевидение крутится исключительно на московских темах.
Анна Качкаева: А вот все-таки, все, о чем мы с вами говорим - кто мы такие, что России делать дальше, какая она, Европа или Азия, где у нее национальная идея, эти праздники смысла в эти дискуссии, видимо, не добавили?
Елена Афанасьева: Я думаю, что праздники найти смысла в этой дискуссии не могут. А поиск национальной идеи у нас давно зашел в какой-то тупик, и телевидение в этих поисках давно перестало помогать, оно, напротив, уводит зрителей как-то подальше от этих поисков, чтобы не задумались, не дай Бог.
Анна Качкаева: Мы заканчиваем программу, посвященную тому, как телевидение освещало 300-летие Петербурга, и в заключение - несколько свежих новостей о телевидении:
Один из местных норвежских телеканалов запустил новое реальное шоу - пип-шоу. Участники программы - пара синичек, круглосуточно живущих под прицелом телекамеры. Телезрители сначала наблюдали за любовными играми птичек, теперь дожидаются, когда синицы высадят птенцов. Пип-шоу продлится два месяца.
У сериала Владимира Бортко "Идиот", показанного телеканалом "Россия", есть все шансы победить рейтинги сериала "Бригада". По данным агентства "Гэллоп Медиа", Идиот лидирует в сотне лучших программ, которые москвичи смотрели на неделе с 12-е по 18-е мая.
Триумфально вернулась в эфир программа "Намедни". 13-е место в сотне лучших после трехмесячного перерыва.
Технические сотрудники компании "ТВС", которым с марта месяца не выплачивают зарплату, могут отказаться выходить на работу. Об этом в эфире программы "Итоги" и программы "Намедни" заявил главный редактор телекомпании "ТВС" Евгений Киселев. В минувшую пятницу часть водителей телекомпании "ТВС" уже отказалась выезжать на съемки. Тем не менее, Киселев рассчитывает, что черный квадрат на шестой кнопке не появится.
Вопрос вам, уважаемые слушатели: образ какой России вы увидели по телевизору в дни питерских торжеств?
Итак, мы видели, я так для себя научно определила, четыре формы телевизионного зрелища, откликов телевизионных на торжества: трансляция торжеств, сериальные проекты, заранее приуроченные к юбилею - это "Петербургская энциклопедия" Набутова, новые серии "Российской Империи" Парфенова, отдельные программы и фильмы, снятые по этому случаю: фильм Светланы Сорокиной о Янтарной комнате и фильм Сергея Шолохова "Декорации для жизни", документальная драма "Загадки пятого колеса", на "ТВЦ" была такая знаковая передача, питерская, кстати, и сквозное программирование Дня Петербурга на "Первом", завершившееся сокуровским "Русским ковчегом". Наконец, вчерашние итоговые программы на питерскую же тему. С чего мы с вами начнем - со стилистики, или с художественных достоинств, или со смысла?
Елена Афанасьева: Мне кажется, начать можно с того, что у нас на эти дни свершилось то, о чем мечтали многие властители - перенос части столичных функций в Петербург. Только перенесли их не по горизонтали, то есть, отдали не часть законодательную, например, ветвь, или судебную, а просто временной перенос произошел, полное ощущение, что на 10 дней столица из Москвы взяла, снялась и переехала русским таким ковчегом в Петербург. Начиная с того, что в Москве были растяжки, рекламирующие чисто питерские события, например, лазерное шоу в акватории Невы, или какие-то даже торговые дома питерские, увеличение числа поездов туда. Каждый, кто ехал мимо и понимал, что ему это недоступно, наверное, мог в этот момент ощутить себя жителем остальной России, которому каждый день общефедеральные каналы буквально, извиняюсь за грубое слово, "впаривают" чисто московские события, выдавая их за общенациональные, а видит око, когда зуб неймет - вся остальная Россия поучаствовать в этом не может. Вот, наконец, и Москва ощутила себя в той же роли. Телевидение переехало одним из первых, переехало грандиозно, Михаил Антонов в "Вестях"...
Анна Качкаева: Стоя напротив Ростральных колонн...
Елена Афанасьева: Да, да, он стоял там, около Петропавловской крепости на специально подготовленном мостике и долго перечислял количество техники, и всего, что государственное телевидение перевезло.
Анна Качкаева: Но картинка-то была хороша.
Елена Афанасьева: Величественная. Я в этот момент, когда он называл - 15 ПТС-ок, дикое количество камер, показывали всех журналистов в рекламных роликах, кто, откуда что будет вести - я поняла, что если в этот момент или в стране или в мире что-то случится, рассказать нам об этом будет некому, потому что все телевидение в Петербурге.
Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста.
Слушательница: Я вам хотела сказать тоже, что как бы после этого празднования этого город надо называть Путинбургом, а не Петербургом.
Анна Качкаева: Что вчера и сделал Алексей Пивоваров в "Намедни".
Слушательница: Я не слышала. Я хочу сказать, что как бы 850 лет Москвы прошло так бледно на фоне 300-летия Петербурга. Я, конечно, понимаю, что сценическая площадка Петербурга более эффектная, чем московская, но все-таки Москва - столица, и возраст - 850 лет - просто прозвучали несопоставимо с 300-летием Петербурга.
Анна Качкаева: Вам обидно было, как москвичке?
Слушательница: Да, мне было, несколько меня это как бы покоробило, потому что как бы субординация, если так сказать, настолько не соблюдена, и настолько явно, что президент, сидящий в Москве, является питерцем, что просто даже...
Анна Качкаева: А, может, это такой своеобразный телевизионный эффект?
Слушательница: Нет. Ну, уже начиная с того, как, допустим, президент прибыл в Москву и стал перетягивать сюда всех питерцев. У нас вообще, как приедет правитель, все, в общем, правители центральные - немосковские, то мы подарили Крым украинцам, то там еще что-то, теперь у нас вышел Петербург - самый фаворит, а Москва перегружена, переполнена.
Анна Качкаева: Благодарю вас за ваше мнение.
Елена Афанасьева: Мне кажется, что просто Юрий Михайлович Лужков в момент 850-летия Москвы только хотел стать президентом, в тот момент еще, а Владимир Владимирович у нас уже есть президент, и аналогичные функции как минимум до 2008-го года второй перманентной столицы обеспечены. Но не в этом, в общем, даже суть. Мне кажется, что эти празднования опять-таки, по-моему, Пивоваров хорошо сказал: "Когда есть такие юбилеи, и предвыборная кампания не нужна". Мы с вами явно видели предвыборную кампанию, сыгранную чуть раньше официального срока начала выборов, но она показала все то, что и хотела показать. Она показала Путина на коне, очевидно выставленным преемником власти города Петра.
Анна Качкаева: Наконец, нам показали его супругу...
Елена Афанасьева: Танцующую под музыку группы "Ленинград" - это было совершенно замечательное действо.
Анна Качкаева: Даже "пиками" не закрыли, но там было очень шумно, но люди не различили как раз...
Елена Афанасьева: Нет, это была песня без мата.
Анна Качкаева: Которую дали?
Елена Афанасьева: Да.
Анна Качкаева: А, по-моему, какая-то песня звучала и с матом.
Елена Афанасьева: Может быть... И показали Матвиенко во всех видах, явно оттеснившую на дальний план действующего губернатора и все прочее. У меня вчера пятилетний ребенок, пока я смотрела все эти празднования, посмотрел и серьезно спросил: "Мама, а почему в новостях только Путина показывают?" Вот это реакция ребенка.
Анна Качкаева: Кстати, я-то думаю, что слушательница наша все-таки напрасно обижаетесь. Телевизионный эффект во всем это есть, я не случайно сказала, если бы так не показали, может и праздника такого бы не было. Посмотрите, ведь все было сконцентрировано и сориентировано, прежде всего, на телевидении. И вот эта мощь телевизионная, и даже то, как президенты реагировали на фотографов и журналистов.
Елена Афанасьева: Да если считать, что, например, в последние дни праздника город был практически просто режимной зоной в связи с наличием такого количества делегаций и глав государств, и сами питерцы - их предупреждали, что лишний раз на улицу не надо выходить, без телевидения и они бы свой собственный праздник увидеть бы не могли. И еще были совершенно замечательные куски прямой трансляции, которые тот же Пивоваров, и я была очень рада, что он делал репортаж, а не только сидит в качестве ведущего в "Стране и мире", потому что репортерская ипостась ему по-прежнему дается даже лучше, чем ипостась ведущего, он показал куски прямой трансляции, которые дали в пресс-центре и сказал, что это было интереснее, чем реалити-шоу. Действительно, наблюдать за тем, как президент Рахмонов все пытается поздороваться со Шредером, а тот его не замечает... Я думаю, что там у них в пресс-центре было совершенно захватывающее зрелище. И жаль, что не все увидели мы в прямой трансляции.
Анна Качкаева: Я настаиваю на том, что во многом и лидеры государства настраиваются на телевизионную волну, потому что фотографы просят их вернуться на место, они возвращаются, трансляцию президент просит не отключать, ее не отключают
Елена Афанасьева: Для них же тоже это интересно, мы же знаем, что при всех сложностях страна наша - империя - отличалась всегда роскошью правительственных резиденций, когда попадают главы даже очень богатых государств в Кремль, они теряют дар речи от той роскоши, которая в отреставрированном Кремле, и я думаю, что в Петербурге таких декораций для встреч лидеров государств давно не было.
Анна Качкаева: Вот у нас Марина Борисовна из Петербурга пишет: "Начните с того, что прекратите называть нас "питерцами", мы - петербуржцы, и город наш - Петербург". Хорошо, мы будем называть петербуржцами.
Елена Афанасьева: Хорошо, что не путинцами.
Анна Качкаева: Так вот, о петербуржцах. На самом деле, за эти несколько дней на экране было несколько знаковых премьер, потому что телевизионные петербуржцы, которые стали москвичами, все эти дни объяснялись в любви городу на экране. Сорокина в своей "Янтарной комнате", Набутов - в "Энциклопедии", Шолохов - фильмом "Декорации для жизни".
Елена Афанасьева: Очутившись в Петербурге, Парфенов - последними сериями "Российской империи".
Анна Качкаева: Даже Константин Эрнст, у которого есть питерские корни, у его родителей, и то вот этот момент, сквозное программирование... Давайте поговорим об этих работах. Мне кажется, они стоят того, чтобы о них поговорить.
Елена Афанасьева: Действительно, вероятно это была не просто дань какой-то дате, которую лица каналов заставляют представлять собой, какой-то юбилей - это действительно было от души. Точно так же, я не сомневаюсь, что вчера Путин признавался совершенно искренне в любви к своему городу. Я думаю, что если петербуржцев настоящий - это вечно, человек может уехать в Москву, но это остается, и ему хочется поделиться. Сама Сорокина рассказывала, ведь она в прошлой жизни была экскурсоводом, до телевизионной, водила экскурсии в Царском селе, и для нее это настолько лично, история Янтарной комнаты, это очень чувствовалось в фильме, что чувствовалось, конечно, и у Набутова, который совершенно блистательно знает Петербург, и сколько бы ни говорили, что этот город известен, я много интересного узнала.
Анна Качкаева: Он очень сочно показал свой город.
Елена Афанасьева: Очень сочно, очень интересно, и вчера, кстати, ночью, уже очень поздно, на "Первом канале" стояла совершенно нетипичная для "Первого" передача Михаила Веллера, который просто рассказывал свои "Легенды Невского проспекта", и там Петербург был совершенно другой, рассказывали о первой фарцовке в туалете Зимнего дворца, о каких-то скандалах в крематории - это тоже был Петербург. Точно так же, как Петербург был в репортаже Лошака в "Намедни".
Анна Качкаева: Это совсем особый Петербург, и такого Петербурга было очень мало.
Елена Афанасьева: Разный, но ведь он есть и это совершенно тот Петербург, который существует... Нам еще никто в эти дни бандитского Петербурга не показал. Все остальные дни мы показываем бандитский...
Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста:
Александр Северов: Добрый день, Александр Северов, Москва. Разумеется, ни о какой зависти не может быть и речи, это все какие-то переборы, но то, что мне кажется - вот эта пышность и все это отдавала двумя качествами. Каким-то купеческим размахом - первое, и второе - все равно чувствовалось показуха, и вот вся политическая элита российская, или почти вся, по-моему, просто обожает вот эту показуху и потемкинщину. И, между прочим, вчера в передаче Шустера на диспуте Каспарова и краснодарского губернатора Ткачева это отлично проявилось, этот представитель политической элиты Ткачев был беспомощен рядом с Каспаровым, умным, который говорил аргументированно, совершенно четко. Вчера была совершенно блестящая передача, и остается только жалеть, что Каспаров слишком талантлив как шахматист. Если бы таких людей хоть немного в Думу, в администрацию, куда угодно.
Анна Качкаева: Александр, можно я все-таки перебью, давайте вернемся к теме, как вам показалось, вы какой образ России или города увидели за эти дни на экране?
Александр Северов: Я увидел роскошь столицы империи, XVII-XIX веков, и в "Намедни", между прочим, там был эпизод, когда они с фасада вошли во двор и показали там какие то квартиры, ... Это и так было известно. Это мне кажется унизительно - эти фасады крашеные, заборы, чтобы загородить от всего этого.
Анна Качкаева: Благодарю вас за ваше мнение. Я-то думаю, что многие лидеры стран любят антураж и не видели этих фасадов, а то, что город выглядит городом контрастов, мне кажется, что в дни праздника на экране это не особенно было заметно.
Елена Афанасьева: С помощью телевидения - нет. Телевидение нам, конечно, никаких контрастов не показало, показали только парадную сторону, еще раз говорю, если не брать сюжет Лошака, практически единственный, и несколько реплик Веллера, которые относились, в общем, к старому Ленинграду, а не к нынешнему Петербургу. То, что город контрастов гораздо больше, чем Москва, потому что Москва на фоне Петербурга, разрушенного, разрытого, совершенно стыдливо отштукатуренного косметически к этому празднику, выглядит гораздо более богатым городом, но тут никто и не сомневается, что денежные потоки иные, чем в Петербурге, но вопрос еще и в хозяйствовании. В том, что нам показали только парадную часть - ну, в общем-то, у нас телевидение все такое, великодержавное, оно и собиралось показывать эту часть. Я бы очень удивилась, если бы какой-то другой канал, кроме "НТВ" такое показал, ну, может, "ТВС" но там тоже - каких-то таких репортажей сильно разоблачительных как раз "ТВС" не дало.
Анна Качкаева: Они были такие ироничные...
Елена Афанасьева: Иронично-нейтральные, да, но им сейчас иначе нельзя, иначе ситуация с каналом зайдет окончательно в тупик, потому что решение о судьбе канала тоже должен принимать Путин. И, кстати, вчера абсолютно показательной была ситуация, когда Евгений Киселев появился в эфире у Леонида Парфенова после всех знаменитых историй с открытыми письмами, а, зная личное отношение Киселева к каналу, с которого он ушел, и Парфенова - к тем, кто с канала ушел, это было совершенно знаковое событие, потому что это показатель большой журналистской солидарности и озабоченности судьбой канала и бывших коллег.
Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день. Представьтесь пожалуйста.
Нина Петровна: Нина Петровна, москвичка, врач. Вы знаете, по "ТВЦ" два дня назад во время новостной передачи о Янтарной комнате диктор так и не смог вспомнить главу немецкого государства XVIII века, то бишь Фридриха, который подарил Петру Первому... В конце концов, назвал его кайзером. Было так стыдно слушать, хотелось бы, чтобы наши дикторы, ведя такие передачи на всю страну, готовились, хотя бы как ученики к занятиям.
Елена Афанасьева: Вы знаете, у нас, конечно, случаются оговорки.
Нина Петровна: Это не оговорки.
Елена Афанасьева: У нас по "ТВЦ" сегодня сказали о 50-летии царствования Елизаветы Второй в Англии, которое, якобы, сегодня - ну, бывает.
Нина Петровна: Ударения, и так далее. Просто стыдно слушать нам, людям, учившимся, простите меня, в советский школе, тогда еще педагоги были нормальными и были сами грамотными. Не знаю, почему нет каких-то редакторов, и так далее. Стыдно слушать. Мне, врачу на дежурстве, было стыдно слушать.
Анна Качкаева: Благодарю вас. На самом деле, я понимаю нашу слушательницу, потому что не самый худший персонаж российского телевидения Дмитрий Дибров тоже допускал, на мой взгляд, довольно странные для него, образованного вроде человека, вещи, перепутав Таривердиева с Петровым, когда разговаривал в эфире своих "Встреч", потому что туда все перебрались, и "Большая стирка", и Дибров, и, не говоря уж о том, что он очень как-то велеречиво сказал, "а чего же стоит Достоевский, - восхваляя город, - мог ли бы он родиться в каком-то другом городе", - на что историк Лев Лурье так его поправил корректно, что он родился в Москве.
Елена Афанасьева: Так получилось, что я заканчивала тот же университет, что и Дима, в Ростове-на-Дону. И не могу сказать, что советское образование столь идеально. В общем, люди все во все века выходят из самообразования, Школа дает образования столько, сколько человек может взять.
Анна Качкаева: О том, что же все-таки нам удалось увидеть по смыслу на экране телевидения в эти дни торжеств, мы будем говорить во второй части программы.
Давайте представим, что в дни 300-летия Петербурга что-нибудь бы случилось с телевидением. Мы представили это в первой части программы и поняли что, наверное, бы такого праздника не было, или мы бы о нем не узнали. Как бы страна и сами петербуржцы смогли приобщиться к этому главному празднику путинской России? Грандиозную красоту мостов и белых ночей, международный триумф города трех революций и одного президента, как сказали в "Намедни", телевидение режиссировало, транслировало и фиксировало. Благодаря телевидению мы в буквальном смысле наблюдали бесконечные переезды с корабля на бал. Благодаря телевидению зрители впервые так долго и много подсматривали за относительно неформальным поведением лидеров 43 государств, их советников и министров. Благодаря празднику многие достойные люди выбрались из телевизионной резервации канала "Культура" в общенациональный эфир. О том, какой телевизионный образ города и страны в итоге получился - наш сегодняшний разговор с телевизионным обозревателем журнала "Политбюро" Еленой Афанасьевой.
Итак, давайте все-таки вернемся к образу президента, главного героя этого праздника. На ваш взгляд, что этот образ приобрел в глазах телезрителей, или, может, что-то потерял?
Елена Афанасьева: Президент долго и стремительно создавал себе этот образ наследника великих творцов этого города, как в одном из репортажей на фоне "Медного всадника" сказал кто-то из корреспондентов. Знаменитое высказывание, что это от Екатерины Петру, хотел бы продолжить теперь и Путин, стать третьим в этом знаменитом ряду. Получилось, или нет, думаю, все-таки судить потомкам, а не тем, кто сейчас собирается избирать Владимира Владимировича на второй срок. Функция верховного экскурсовода была выполнена, наверное, блестяще. Он водил по залам, показывали, как опять-таки сказал очень точно историк Лурье, в том, как была выстроена программа, ощущалось воспитание из хорошей питерской семьи, в которой рос Путин, где водили мальчика...
Анна Качкаева: Скорее, традиционной.
Елена Афанасьева: Традиционной питерской семьи, где водили его по местам достопримечательностей города, и вот теперь то, на чем вырос, он хотел показать своим гостям. Город был традиционный, город был великодержавный, город в телевизионном варианте получился, конечно, как мы уже сказали в первой части, совсем не таким, как в действительности, а таким, каким бы его хотел представить президент великой державы своим гостям. Получилось, или нет? Мне кажется, было гораздо более слащаво, чем в действительности, но, может, так и задумывалось.
Анна Качкаева: Вот у нас на пейджер приходят сообщения от наших слушателей, и все они из Санкт-Петербурга. В общем, наверное, понятно. Вот мнение Валентины: "Празднование прошло хорошо, достойно, но жизнь простых людей никак не улучшилась". Еще одно сообщение: "Для петербуржцев во время праздника был сделан еще один подарок: на всех кладбищах была отключена вода".
Елена Афанасьева: Кошмар.
Анна Качкаева: Да, я не очень понимаю, что это, но...
Елена Афанасьева: А вчера показали в сюжете прорвавшую канализацию в Петербурге, которая опять-таки смотрелась как фонтан. Это был очень хороший образ именно празднеств этих.
Анна Качкаева: Тем не менее, вот один из наших слушателей говорит, что в Москве помоек больше, чем в Питере.
Елена Афанасьева: Я думаю, тут два города могут поспорить активно - в количестве помоек, а я не питерский житель и не так часто там бываю, но когда там была после большого перерыва, меня приглашали на конкурс "Новости, время местное" два года назад, я была поражена тому, что при всех рассказах, что город так стремительно меняется, он настолько проигрывает Москве, даже по какому-то внешнему облику, фасадному, я уж не говорю о дворах.
Анна Качкаева: Я думаю, что тема помоек не случайно возникла, потому что даже президент не постеснялся об этом сказать.
Елена Афанасьева: Да, что на этом месте была помойка. Но только одну помойку исправили, очень крупными финансовыми вложениями, многомиллионными, то, что вливаний в этот город в ближайшее время больших не стоит ожидать, они все потрачены на юбилей - это очевидно.
Анна Качкаева: В этом смысле, может, не так и плохо, что город чуть-чуть почистили.
Елена Афанасьева: Но все равно, ведь это фасад, косметический.
Анна Качкаева: Хорошо, и все-таки, возвращаясь к телевизионному образу Путина: как вам показалось, как он смотрелся на фоне всех остальных лидеров 43 государств?
Елена Афанасьева: Для меня лично телевизионный образ Путина не приобрел ничего нового, но я более заинтересованный телезритель, чем обычный, просто нам с вами приходится чаще смотреть телевизор, и в силу того, что я в свое время занималось политикой, в "Новой газете" была редактором отдела политики, я знаю, наверное, чуть больше, чем обычный зритель. Но мне кажется, что это именно тот образ, который Путин хотел себе создать, в чем ему активно помогали, в первую очередь, государственные каналы, "Первый" и "Второй". Человек, который продолжает дело великих предшественников, человек, который на месте помойки создает дворцы, прост, как правда, любит свой город, искренне признается ему в любви. Нового я лично ничего не увидела. Мы с вами уже в первой части говорили о замечательном сюжете, где его супруга танцевала под музыку Шнура. Вот, наверное, даже такое поведение супруги к его образу добавляет больше штрихов, нежели собственно показ его персоны.
Анна Качкаева: Если смотреть на взаимоотношения других глав государств - это ведь тоже была такая ярмарка тщеславия.
Елена Афанасьева: Увлекательнейшая история. Я представляю, как тяжело было всем, кто готовил эти торжественные обеды, рассадить этих гостей, не слишком довольный Шеварднадзе, у которого беседа за столом не складывалась, Кучма, которого посадили за один стол с Путиным и другими европейскими гостями, кого-то посадили дальше, кого-то ближе.
Анна Качкаева: И Берлускони, забегающий между Бушем и Путиным.
Елена Афанасьева: Да, и совершенно замечательный Рахмонов, который никак не мог найти место. Я думаю, что это замечательная ситуация. В эти дни нам показали какие-то кусочки, которые не всегда прорываются только в парадной схеме. Они, наверное, добавляют больше, чем протокольные операторы, которые снимают...
Анна Качкаева: Как набрасывают пальто, подают руки женам, склоняют головки, смотрят друг другу.
Елена Афанасьева: Как по зонтикам проходят между рядов... Ведь это не взаимоотношения двух лидеров. Там все понятно, там все по протоколу. А такое количество лидеров, и сложные взаимоотношения после иракской войны, и кто-то улетел, так и не дождавшись Буша, и не помирился, а сейчас они все вот этим табором переехали в Эвиан. Вот это удивительная история, тут, надо сказать, спасибо юбилею города: она показала лидеров разных стран совершенно по-новому, может, мы о чем-то догадывались, но то, что они обычные люди, и что на их тусовках, даже великосветских, поведение абсолютно такое же, как у обычных людей, кажется, нам это удалось увидеть. Но, в основном, опять-таки вчера в "Намедни". В государственном телевидении все было более...
Анна Качкаева: Немножко в трансляциях, но, по крайней мере, это не комментировалось.
Елена Афанасьева: Это не комментировалось, и было более красиво.
Анна Качкаева: Детали не пересказывались, просто вчера еще в вышедшей впервые программе "Куклы" Михаила Леонтьева на "Первом канале" довели мифологизацию образа Путина до верхней точки, его загримировали в Пушкина, с тростью, с набалдашником и так далее. Он с Яковлевым разговаривает о том, куда пропал "Медный всадник" с пьедестала, а Яковлев сказал: ну, вы же сказали, что меди не хватает, медь отправили на север.
Елена Афанасьева: В "Намедни" теперь Масяня в образе "Медного всадника" сидит, но я думаю, что телевидение вело к тому, что там, конечно, лик другой должен быть.
Анна Качкаева: Давайте все-таки вернемся от образа главного героя к смыслу того, что каждый канал хотел передать, рассказывая о юбилее. Как вам кажется - вы уже сказали, что государственными каналами юбилей рассматривался и преподносился одним образом, на других - другим. Можно поподробнее?
Елена Афанасьева: Мне кажется, у государственных каналов была одна задача - показать величие страны, которое выражалось в величии праздника. Была ли это пиар-акция будущих выборов досрочная, или просто искреннее желание людей, уверенных, что невозможно показывать все время только черное, говорить, что страна плохо живет и показывать Петербург бандитский, а надо показывать хорошее, и только так можно повернуть Россию на какой-то путь развития, напоминая собственное величие... В общем, это теория, которую в свое время Никита Михалков в "Сибирском цирюльнике" пытался проводить, и думаю, что руководители некоторых наших каналов в данном случае с ним солидарны - показывать лучшее, показывать красивое, показывать величественное.
Анна Качкаева: Я думаю, что это, в основном, "Первый канал", потому что он воспевал ковчег русской истории.
Елена Афанасьева: И "Второй" тоже, конечно. Да. Ну, вот в "Первом" вчера меня удивило, когда ночью, это уже финал, в тот момент, когда по "Второму" показывали концерт на Дворцовой площади Александра Розенбаума, по "Первому" показывали Михаила Веллера, который совершенно не державник, и Петербург показывал другой, хоть и Петербург старый, вернее, даже Ленинград советский, но все равно это образ города, который в данном случае, мне показалось, был настолько нетипичен для показа "Первого канала" в эти дни и добавил какой-то лишний штрих, и очень интересный. Но это было в час ночи, даже позже.
Анна Качкаева: Вообще это любопытно: "Первый канал", и в День Петербурга, в субботу, когда он его объявил, показал фильм Шолохова, где Масленников, Рогожкин. Балабанов и Герман рассказывали о своем Петербурге, совершенно замечательно, и о тех местах, из которых становилось ясно, что в этом городе можно снять все мировое кино. И "Русский ковчег", который был поставлен после 23 часов, несмотря на то, что вокруг него много было попыток - государственное телевидение, большое, первое не отказалось в пользу немассовости. Хотя вроде бы формально вот такой "сквозняк" из Питера устроило.
Елена Афанасьева: По-моему, несколько раз генеральный директор "Первого канала" Константин Эрнст показывал, что после полуночи можно позволить себе дружить с нормальными людьми, вот, после полуночи - для тех, кто понимает, кто хочет видеть другой город, а до полуночи - город официальный. Я когда-то разговаривала с известным фотографом Валерием Плотниковым, который сам по себе человек петербургский, живет на два города. Он говорит, что этот город сам по себе так красив, что испортить его нельзя ничем. Даже вот эти бандитские сериалы снимают, и то, на фоне этого города они выглядят совершенно иначе. Его нельзя испортить никакими, не революционными, ни контрреволюционными, ни великодержавными веяниями - наверное, в этом есть какая-то правда. Я заметила еще такой очень интересный момент: на третьем канале - "ТВЦ" - была передача, посвященная "Пятому колесу". Ведь это феномен - питерское, ленинградское телевидение перестроечной эпохи, которое, по сути, закрыли, превратив его в обычный городской канал, прекратив доступ к нему другим людям.
Анна Качкаева: Хотя именно из этого окна, что называется, во время перестройки хлынули ветры перемен.
Елена Афанасьева: Да, и "Пятое колесо", и знаменитые "600 секунд", откуда вышла и Сорокина, а не только Невзоров, и другие программы. И я еще обратила внимание на то - мы с вами в прошлую нашу встречу здесь на "Свободе" говорили о том, как существует телевидение в контексте времени, и когда сейчас показали пленки 15-летней давности, 14-летней - это потрясающе, потому что наше ощущение, которое абсолютно совпадало в тот момент с тем, что нам показывали, и как это смотрится теперь - это удивительно. Сразу видно, что телевидение, конечно, за эти годы сделало фантастический скачок качественный, в том, как это показывается, технический, технологический. А вот с точки зрения смысла - как то, простое, примитивное, советское, "совковое" телевидение гораздо больше попадало в души своих зрителей, это, наверное, тот феномен, о котором стоит рассуждать теоретикам.
Анна Качкаева: Да, гламура и глянца там точно не было.
Елена Афанасьева: Там молодой Шолохов, еще не ставшая депутатом Белла Куркова.
Анна Качкаева: Кудрявый Лобков, совершенно юный.
Елена Афанасьева: И это было очень удивительно - посмотреть именно для сравнения того, что мы приобрели, и что мы потеряли за эти 15 лет.
Анна Качкаева: На этом фоне очень демонстративно выглядело, как изменилось государственное телевидение, программа "Вести", потому что я даже специально словесный ряд выбирала, помимо этой роскошной картинки, которая была действительно замечательна, хотя трансляцию из Стрельни не очень хорошо показывали, видимо, режиссеру не позволяли возможности развернуться, как следует, но все остальное было потрясающе, в смысле картинки.
Елена Афанасьева: Но профессионализм вырос.
Анна Качкаева: Безусловно. А если говорить о словах, то в "Вестях", и в "Вестях Невы", и в "Вестях недели" звучали слова совершенно определенного толка: прорыв, гордость, многополярный мир собрался в городе, открытость, и так далее...
Елена Афанасьева: Вы знаете, это, наверное, была бы совершено замечательная тема для какой-нибудь курсовой работы лингвистов, потому что именно анализируя языковой ряд наших репортажей, можно было бы прийти к каким-то интересным выводам, я думаю.
Анна Качкаева: Я просто нашла цитату из графа Бенкендорфа, эту формулу часто используют, но никогда автора не вспоминают, так вот он говорил: "Прошлое России исключительно, настоящее великолепно, будущее неописуемо". Вот, если говорить о российском телевидении, то, по-моему, оно работало в этом ключе.
Елена Афанасьева: Вы знаете, на этой неделе из Америки пришло сообщение о том, что Билл Клинтон заговорил о возможности исправления Конституции по поводу третьего срока, естественно, имея в виду Америку, себя, и все. Но как раз я подумала о том, насколько это в масть с нашими питерскими торжествами, и кто быстрее среагирует - их конгрессмены или наши депутаты, кто первый побежит менять Конституцию, или хотя бы выносить это на обсуждение, потому что то, как была простелена эта дорожка в Питере...
Анна Качкаева: Ну вот, "НТВ" и "ТВС" в общем, дали ироничную оценку происходящему.
Елена Афанасьева: Единственное, что может негосударственное телевидение себе позволить.
Анна Качкаева: Да, которая, может быть, сведена к такой формуле: праздник закончился, осадок остался. Вот это, во всяком случае, таким контрапунктом сводилось во всех программах, в том числе итоговых, которые были на этих каналах. Я обратила еще внимание, это к тому же говорит о палитре нашего телевидения: если кто-нибудь смотрел в эти дни "Русский дом" с Александром Крутовым и его очень патриотично настроенным собеседником, то там вот зритель, слушатель, который сильно не любил все, что происходило вокруг этого праздника, мог найти отдушину, потому что "Русский дом" говорил о том, что праздник провальный, что все эти персонажи ряженные, что плохенькие японцы устраивают плохенькие фейерверки, что Буш приехал как хозяин, идеи национальной не родилось, оратории тоже, потому что нет своего Прокофьева и Шостаковича.
Елена Афанасьева: Можно было почувствовать себя в середине XIX века - западники, славянофила, Москва, Петербург, и этот контраст, когда Москва себя ощутила, на неделю хотя бы, не первой, а второй столицей.
Анна Качкаева: Полезно?
Елена Афанасьева: Да, полезно, конечно. То, о чем я говорила, конечно, в первой части - не мешало бы почувствовать, что ощущает другая страна, когда все телевидение...
Анна Качкаева: Оговорка - "другая страна"?
Елена Афанасьева: Да... Ну, что ощущают немосковские жители в тот момент, когда все основное федеральное телевидение крутится исключительно на московских темах.
Анна Качкаева: А вот все-таки, все, о чем мы с вами говорим - кто мы такие, что России делать дальше, какая она, Европа или Азия, где у нее национальная идея, эти праздники смысла в эти дискуссии, видимо, не добавили?
Елена Афанасьева: Я думаю, что праздники найти смысла в этой дискуссии не могут. А поиск национальной идеи у нас давно зашел в какой-то тупик, и телевидение в этих поисках давно перестало помогать, оно, напротив, уводит зрителей как-то подальше от этих поисков, чтобы не задумались, не дай Бог.
Анна Качкаева: Мы заканчиваем программу, посвященную тому, как телевидение освещало 300-летие Петербурга, и в заключение - несколько свежих новостей о телевидении:
Один из местных норвежских телеканалов запустил новое реальное шоу - пип-шоу. Участники программы - пара синичек, круглосуточно живущих под прицелом телекамеры. Телезрители сначала наблюдали за любовными играми птичек, теперь дожидаются, когда синицы высадят птенцов. Пип-шоу продлится два месяца.
У сериала Владимира Бортко "Идиот", показанного телеканалом "Россия", есть все шансы победить рейтинги сериала "Бригада". По данным агентства "Гэллоп Медиа", Идиот лидирует в сотне лучших программ, которые москвичи смотрели на неделе с 12-е по 18-е мая.
Триумфально вернулась в эфир программа "Намедни". 13-е место в сотне лучших после трехмесячного перерыва.
Технические сотрудники компании "ТВС", которым с марта месяца не выплачивают зарплату, могут отказаться выходить на работу. Об этом в эфире программы "Итоги" и программы "Намедни" заявил главный редактор телекомпании "ТВС" Евгений Киселев. В минувшую пятницу часть водителей телекомпании "ТВС" уже отказалась выезжать на съемки. Тем не менее, Киселев рассчитывает, что черный квадрат на шестой кнопке не появится.
