Анна Качкаева: Сегодня со мной в студии Марианна Максимовская, ведущая новостей телеканала ТВС. Разговаривать мы будем о новостях. Считается, что у телевидения есть три основных функции: информировать, просвещать и развлекать. Количеством и качеством телепросвещения мы все, как правило, недовольны, а развлечений - кино, шоу, сериалов, игр на российском телевидении, как и, впрочем, телевидении всего мира, в избытке. Программ новостей тоже довольно много, и вроде бы все они удовлетворяют разные интересы и запросы. Устраивают ли зрителей новости? И какое послание они несут гражданам с помощью вроде своей объективности, и есть ли в новостях идеология? Наш вопрос сегодня звучит так: каких новостей вам не хватает? Марианна, какие новости вы обычно смотрите дома, не как профессионал, на работе, когда, я знаю, телевизоры включены всегда, а дома?
Марианна Максимовская: У меня дома телевизор тоже всегда включен, и я смотрю все новости, на всех каналах, на дециметровых где они есть, естественно, на всех центральных, когда я приезжаю куда-то в командировку - первым делом включаю телевизор и смотрю местные новости. Все равно, я, как профессионал, конечно, и дома тоже смотрю телевизор.
Анна Качкаева: А ваши человеческие пристрастия, ваши жизненные принципы как-то отражаются на том, как вы верстаете новости, выбираете события, ставите их в выпуски, подаете?
Марианна Максимовская: Конечно, да. И врут те, кто говорит, что новости абсолютно объективные, что они как бы ведут за собой журналистов - это не всегда так. Безусловно, существует объективная первая новость - это катастрофы, какие-то важные политические события, которые объективно - эта новость общественного огромного значения, мы с нее начинаем. Мы ее обязательно даем из выпуска в выпуск, расширяя, к вечеру начинаем добавлять элементы анализа - такая новость будет на всех программах. Но это первая новость, первая часть программы, а вот дальше начинается так называемый необязательный набор новостей, это темы, которые выбирают редакции, которые набирают журналисты, и тут я уже вольна дышать. Я сегодня расскажу о, предположим, проблемах беженцев даже без информационного повода, но, тем не менее, мы знаем, проблема есть, наш корреспондент приехал в лагерь, повода особого нет, но жизнь там сами представляете какая, каждый день можно найти еще что-то, о чем можно рассказать. Или мы будем говорить про сертификацию лекарств, или о чем угодно, о премьере "Джеймса Бонда", или о том, как снимают тот или иной фильм. И, конечно, мы выбираем необязательную часть новостей, точно, да и первую часть, конечно, верстаем так, как мы это считаем нужным.
Анна Качкаева: В 90-х годах вы, Марианна, и ваши коллеги делали ТСН, потом делали НТВ, и, по сути дела, были законодателями информационной моды во всем информационном вещании сначала бывшего СССР, теперь - России. Какая информационная программа сейчас, по-вашему, задает тон, делает моду?
Марианна Максимовская: Безусловно, сейчас можно говорить о том, что программа Леонида Парфенова, она не информационная, естественно, в полном смысле этого слова, это программа новая по стилю, по подаче, по визуальному ряду, это программа - я бы совершенно не назвала ее аналитической, она такая клиповая, но сделана стильно и модно, и сейчас это в каком-то смысле новое слово. Политики как таковой, серьезной, большой, важной политики - ее же нет в стране. Что такое сейчас у нас политика - как Кремль скажет, так оно и будет. А дальше что - анализировать что, почему Кремль сказал вот так, и все послушались, построились и сделали так?
Анна Качкаева: Но все-таки, "Намедни" - это особое, а вот новости?
Марианна Максимовская: А новости - вы знаете, с новостями сейчас очень сложная ситуация, потому что на всех каналах, те, кто слушают вашу программу, вероятно интересуются новостями и поймут, о чем я говорю, на всех каналах - мои бывшие коллеги, те самые люди, с которыми мы начинали еще с 1991-го года делать то новое телевидение, которое тогда стало безусловным законодателем мод на 10 лет. Сейчас на всех каналах, и на центральных, и на РЕН ТВ - бывшие наши коллеги с НТВ, и новостная манера НТВ сейчас везде. И приемы, которые мы тогда использовали только на одном канале, на четвертом, много лет, уже можно сказать, назад - они сейчас на всех каналах. Школа НТВ сейчас на всех каналах. Другое дело, что, конечно, на втором канале она имеет одну специфику, на четвертом канале - другую. По сути дела, сейчас все наши новостные программы, которые только есть на всех кнопках - осколки старого НТВ.
Анна Качкаева: У нас звонок. Добрый день, представьтесь пожалуйста.
Александр: Добрый день, Александр. Конечно, нашему старшему поколению, воспитанному на унылой советской неинформативности, все равно, до сих пор еще, мне, в частности, все кажется все равно интересным за последние 10 лет. Предпочтение я бы все-таки отдал новостной программе ТВС, безусловно. Но у меня вопрос такой: вот вчера, 14 декабря, почему практически ничего не было сказано в память об Андрее Дмитриевиче Сахарове, или так, пару раз, мельком?
Марианна Максимовская: Вчера, к сожалению, я посмотрела только уже вечерние программы наши аналитические три, дневные выпуски новостей не смотрела... Возможно, так оно и получилось. Если бы мы работали в обычный будний день и были бы обычные информационные программы, конечно бы, годовщину Сахарова отметили бы. Это принято, и из года в год мы это делаем, как собственно и другие важные даты, особенно наш канал - ТВС, шестой канал - мы любим обращаться к датам. Я это люблю, мой коллега Миша Осокин любит. Мне кажется, в новостях можно себе позволить напомнить о том или ином событии, которое произошло столько-то лет назад. Вчера, наверное, что касается Сахарова, так и получилось, что не было этого на каналах, потому что не было обычных новостных выпусков, а в аналитических программах, я бы сказала, специфика другая.
Анна Качкаева: Но я бы сказала, что это довольно странно для канала ТВС и для канала НТВ - не вспомнить про Сахарова. У нас еще один звонок...
Слушатель: Я хотел вам задать вопрос, может, немножко не так как вы поставили. Мои, в общем, пристрастия - это Качкаева на "Свободе" и Светлана Сорокина, и Норкин на телевидении. Последних совершенно не видно. А ставлю я вопрос так, потому что я не только по фактам сужу о достоверности новостей, но и по взгляду, по глазам и по интонациям, а то ведут новости как замороженные.
Анна Качкаева: То есть, вам не хватает личных новостей?
Слушатель: Абсолютно. Личность имеет даже лечебное значение. Такого переживания внутреннего, как у Светланы Сорокиной, ни у кого не было. Мне кажется, ее не хватает многим.
Марианна Максимовская: На самом деле, вы абсолютно правы и даже не понимаете, насколько, наверное, вы правы. Считается, традиционный подход, что в новостях ведущий - это функция, что главное - донести новость, правильно выстроить программу и максимально объективно, и максимально интересно рассказать о том, что происходит. Это всегда было такое представление о ведущем информационной программы как о функции. Сейчас, мне кажется, мы к этому приходим. Действительно, все информационные программы у нас в России стали похожи друг на друга. Действительно, по школе - осколки старого НТВ, значит, как будут выбирать канал, который смотреть? Либо по направленности канала, кто-то хочет больше знать о нашем президенте и будет смотреть второй канал, кто-то, условно говоря, хочет больше знать о положении беженцев или о Сахарове - будут смотреть другие каналы; или - будут нажимать на ту кнопку, на которой, как знают зрители, работает тот или иной ведущий, и будут соответственно выбирать не канал, а ведущего. И вы абсолютны правы, говоря сейчас именно об этом. И, наверное, в ближайшие годы, надеюсь, ведущий перестанет быть функцией, а будет себе позволять немного больше личного и в классических информационных программах, и, наверное, зрителя это не будет раздражать. Потому что вам нравятся отступления от канонов. Многим не нравится, но, наверное, будет меняться и это представление, и те, кто сейчас, как вы говорите, замороженные, стараются себе даже не позволять каких-то личных движений в кадре, которые могут раздражать телезрителя, может быть, будут менять манеру поведения, и те, кто сейчас работают, и те кто придут, наверное, тоже.
Анна Качкаева: Я думаю, что дело даже не столько в "замороженности", а в том, что в глазах должно быть, по меньшей мере, сочувствие, сопереживание, или, по крайней мере, жизненный опыт, который должен ощущаться. Если я вижу это в глазах, то, что Познер называет "пробивать экран", то, наверное, любой ведущий будет не замороженный. От ведущего новостей не требуется оценок, но требуется отношение внутреннее.
Марианна Максимовская: Я бы немножко по-другому сказала, что даже не отношение должно быть, не сочувствие, не сопереживание, не эмоции в глазах, а просто должна быть личность видна через взгляд, наверное, не через какие-то особо мудреные подводки. Не надо мудрить в текстах, а, наверное, вот общее ощущение от человека должно быть личностное, или неличностное.
Анна Качкаева: Еще один звонок, добрый день, представьтесь пожалуйста.
Николай: Николай, Москва. Я хотел бы ответить на ваш вопрос и одновременно этот ответ будет вопросом вам. Мне более всего не хватало в последние дни и казалось совершенно ненормальным отсутствие анализа и дискуссий такого важного факта, как расширение Европы, которое в Европе уже считают ее полным объединением, в частности, последствия этого факта, как для России в целом, так и для каждого российского гражданина. В частности, меня поразило отсутствие откликов на, в общем-то, антирусское, русофобское выступление Гавела во время последнего саммита по расширению НАТО, мы, как зажмурившись, боимся отдать себе отчет в тех, на мой взгляд, несомненно негативных последствиях, которые эти процессы несут для России.
Марианна Максимовская: Извините, я вас прерву, а кто, по-вашему, должен был давить эти отклики, отклики на выступление Гавела? Люди на улицах? Опросы вам хотелось услышать уличные?
Николай: Дискуссионные программы и большинство наших программ новостных больших, где анализируются самые важные события. Так вот эта тема, которая, как мне кажется, самая важная на настоящий момент - ее пытались не замечать. Я думаю, что многим из наших активных сограждан и ведущих, возможно, даже отчасти мазохистски приятно унижение собственной страны, и они боятся отдать себе отчет, как это на жизнь их лично все повлияет.
Анна Качкаева: Николай, вы хотели задать какой-то вопрос в связи с вашим мнением, или мы должны прокомментировать то, что вы сказали?
Николай: Вот это игнорирование этих событий - как вы к этому относитесь?
Марианна Максимовская: То есть, слушателю не хватило анализа и обсуждения событий этой недели и расширения Евросоюза. Мне сложно об этом говорить, потому что это не моя рабочая неделя. Те, кто смотрят ТВС, знают, что мы работаем через неделю, соответственно, у меня сегодня последний нерабочий день. Я эту неделю не работаю. Поэтому мне было бы проще отвечать на вопросы, либо общие, либо касающиеся лично меня, на моей неделе, предположим, приняли новые страны восточно-европейские в НАТО - я совершенно точно могу рассказать о том, как мы это комментировали, какие отклики собирали.
Анна Качкаева: А как вам кажется, почему не комментировали на этой неделе? Потому что праздники совпали, может?
Марианна Максимовская: Конечно. Эта неделя вообще абсолютно нестандартная и выбивается. Не было ток-шоу политических на этой неделе, поскольку были праздники. Не было, насколько я понимаю, на четвертой кнопке Савика Шустера, на нашей кнопке Владимира Соловьева с его новой программой. Были новости, уже как в новостях это освещали - как хотели, так, видимо, и осветили все каналы.
Анна Качкаева: Видимо, все-таки слушатель прав, хотя бы в то, что новости дело субъективное, и каждому человеку хочется ответа на волнующий его вопрос, а новости очень избирательно все равно формируют повестку дня.
Марианна Максимовская: Вот этого не надо. Для внятного ответа на вопросы существуют либо аналитические программы, либо газеты, либо ток-шоу политические. Новости должны информировать, а не превращаться в дискуссионный клуб. Я веду программу новостей. У меня не дискуссионный клуб. Я могу, безусловно, я это делаю, развивая ту или иную тему, которая мне представляется наиболее важной политической, безусловно, мы даем так называемые отклики, как правило, это все-таки политики и ньюсмейкеры, а не люди на улице. Как правило, хотя иногда для полноты картины мы можем и на улицу выйти спросить. Тем не менее, новости - не дискуссионный клуб, и не надо путать жанры.
Анна Качкаева: У нас еще один звонок, добрый день, представьтесь пожалуйста.
Слушатель: У меня замечание к работе вашей радиостанции. Вы знаете, мне не нравятся ваши вставки, то есть, вставки неплохие, но они повторяются изо дня в день, из месяца в месяц.
Анна Качкаева: Извините пожалуйста, мы сегодня не обсуждаем работу нашей радиостанции, рядом со мной Марианна Максимовская. и если вы готовы ответить на вопрос, поставленный в программе, каких новостей вам не хватает, мы вас с удовольствием выслушаем. Если нет, мы, наверное, пообщаемся с вами вне эфира.
Слушатель: Тогда - я хотел бы, чтобы новости были правдивые. Чтобы правда была, и все.
Марианна Максимовская: Как все просто - вам поменять заставки, а новости должны быть правдивые, все будет хорошо. Сколько людей, столько мнений.
Анна Качкаева: Еще один звонок, добрый день, представьтесь пожалуйста.
Виталий Валентинович: Виталий Валентинович, Москва. Здравствуй дорогая "Свобода" и дорогая Марианна.
Марианна Максимовская: Здравствуйте.
Виталий Валентинович: С наступающим вас Новым годом!
Марианна Максимовская: Вот спасибо большое. Вот самое приятное, наверное, что мы пока услышали. Спасибо!
Виталий Валентинович: И, тем не менее, к делу - мы живем в той стране, в которой живем, и имеем тех вождей, которых выбираем. Всем известно, как народ относится к Думе. Дума у нас насквозь гнилая и воровская. Хорошо бы в новостях периодически давать информацию о каждом думце, потому что мы же слепые, не знаем, кого мы выберем в следующую Думу, кто у нас будет следующий президент. Хотя бы вкраплениями давать о них правдивую информацию. Я не говорю о черноте, о компромате, а о правде.
Марианна Максимовская: Думу мы показываем очень часто. По-моему, все как раз там предельно ясно. Депутаты активные, которые выступают все время, дают о себе знать, какие-то комментарии дают, выступают часто на заседаниях - все это видно. Как говорят, крупный план не дает соврать. Мы прекрасно знаем, кто такой Шандыбин, кто такой Зюганов, кто такая Ирина Хакамада - это настолько видно по их выступлениям. Депутаты неяркие, которые по партийным спискам идут - ну так что же про них рассказывать. Рассказывай, не рассказывай, все равно в следующий раз по партийным спискам пойдут, и вы так про них ничего и не узнаете. Когда вот предвыборная кампания будет - тогда мы все вам расскажем с большим удовольствием.
Анна Качкаева: Новости это всегда некая фрагментарность, и ученые часто упрекают телевизионных ведущих, или тех, кто делает новости, продюсеров, что они упакованы как водевиль, и чтобы обозначить эту тему, я специально выбрала цитату из одной любопытной книги, которая называется "Забавляющие нас до смерти". Ее написал американский ученый Ник Посман, и там есть специальная глава: "А теперь о другом".
"А теперь о другом, - приведенная фраза, если ее только можно назвать такой, привносит в нашу грамматику новую часть речи. Она представляет собой сочетание, которое ничего ни с чем не соединяет, а лишь делает обратное, то есть, все разъединяет. Как таковая эта фраза выполняет роль компактной метафоры разрывов. Фраза "а теперь о другом" обычно используется в телепередачах новостей для обозначения следующего обстоятельства: то, что было только что услышано, или просмотрено, не имеет отношения к тому, что слушают и смотрят в настоящий момент, и, скорее всего, не будет иметь отношения к тому, что услышат или увидят в будущем. Посредством этой фразы признается, что мир, нарисованный высокоскоростными электронными медиа, не имеет порядка или смысла. Соответственно, этот мир не должен рассматриваться всерьез, при этом имеется в виду, что нет убийства столь ужасного, нет землетрясения столь разрушительной, нет политической ошибки столь дорогостоящей, счета спортивного матча столь обескураживающего, или прогноза погоды столь угрожающего, которые применительно к данному конкретному случаю не могли бы быть стертыми из нашего сознания посредством произнесения ведущим фразы: "А теперь к другим новостям". Телевидение не само разработало, "а теперь о другом мировоззрение", но с помощью телевидения подобное мировоззрение формировалось и достигло нынешнего всеобъемлющего по влияния состояния. Средняя длина любого сообщения составляет 45 секунд. Хотя краткость не всегда предполагает тривиальность, в данном случае это так. Телевизионные продюсеры определенно отдадут приоритет любому событию, которое, так или иначе, визуально документированно. Доставленный в участок подозреваемый, раздраженное лицо обманутого покупателя, президент, спускающийся на лужайку у Белого Дома - это всегда очаровательно или весело. Вовсе не обязательно, чтобы видео-сюжеты документировали суть сообщения. Не требует также объяснения то, почему именно эти образы предлагаются массовому сознанию. Видео-сюжет узаконивает сам себя, в трансляциях телевизионных новостей это проявляется в наиболее явной и удручающей форме. Предлагаемые нам новости страдают не только фрагментарностью, это новости вне контекста, без последовательности, вне ценности. Можно сказать, что новости становятся чистым развлечением", - Ник Посман, "А теперь о другом", глава из книги "Забавляющие нас до смерти".
Марианна, как вы относитесь к такому мнению американского ученого?
Марианна Максимовская: Вы знаете, мне сейчас хотелось конспектировать какие-то тезисы, и с чем- то согласиться, а с чем-то, безусловно, спорить. Эту фразу - "а теперь о другом" - я употребляю сама достаточно часто. Она действительно заменяет звуковую отбивку так называемую в новостях, которая идет между двумя сюжетами. Да, действительно именно этими словами мы отбиваем одно сообщение от другого. Это удобно. Это переключает телезрителей на новую тему, о которой мы сейчас будем рассказывать. Что касается фрагментарности телевидения - у нас был главный редактор, который говорил: "Не бойтесь дискретности". Эта фраза, мы смеемся часто, когда друг с другом разговариваем, вот как мы поставим так поток сюжетов - ой, а этот же как-то с этим не очень ложится - а ладно, давайте не бояться дискретности. Вроде как рабочая, профессиональная шутка, но, тем не менее, наша жизнь вся дискретна. Она фрагментарна. Если происходит какое-то катастрофическое событие или невероятно важное - тогда на всех каналах вы увидите так называемые моновыпуски, информационные выпуски, посвященные только одной теме, которую мы с разных сторон отрабатываем. Классический пример, плохо так говорить "классический", тем не менее, с профессиональной точки зрения - захват заложников в Москве, несколько дней подряд только захват заложников - единственная тема для всех новостей. Во всех других случаях есть темы, которые занимают 5 минут первые выпуска, есть тема, которая может занять и все 10-15 минут выпуска, но выпуски новостей, как правило, 25-30 минут, соответственно, остающиеся 15, 10 минут, а то и все 20 - да, это наша фрагментарная жизнь. Представляете, сколько событий происходит вокруг, надо рассказать.
Анна Качкаева: Вот в том и дело, что картина мира за 20 минут не может вместить всех событий, и выражение, если событие не показали по телевизору, то события нет, постепенно и, на самом деле, окончательно превращается не в фигуру речи, а в реальность.
Марианна Максимовская: Абсолютно верно. Вот в программе "Куклы" рассказывал Шендерович очень смешно, когда ему пытались предлагать деньги за то, чтобы политика того или иного вывести в виде персонажа программы "Куклы", пускай он будет идиотом, но главное чтобы его показывали по телевидению в популярной программе "Куклы". Помните наверняка, была такая дискуссия среди журналистов много лет назад, когда только появился на политической сцене Жириновсвкий, и он всех шокировал, своим поведением неэтическим, прежде всего. И были разговоры в профессиональной среде, а давайте его не показывать, если мы все договоримся и не будем показывать Жириновского, вроде как его и не будет. Да это правда, конечно, не договорились. Все равно, конечно, кто-то показывает.
Анна Качкаева: Может, если бы не показывали, так и не было бы.
Марианна Максимовская: Может быть, и не было бы.
Анна Качкаева: Так как вы полагаете, новости все-таки идеологичны по своей сути?
Марианна Максимовская: Конечно. А что ж говорить нет? Конечно, идеология существует, ее так называют - политика канала. Конечно.
Анна Качкаева: А какая политика канала у сегодняшнего ТВС?
Марианна Максимовская: Это очень сложный вопрос, потому что мы сами сейчас над ним думаем. С точки зрения общечеловеческой - мы все разделяем демократические идеалы, звучит немножко громко, естественно, но, тем не менее. Я за соблюдение прав человека, против насилия, я против цензуры, когда она не оправдана, предположим, соображениями заботы о человеческой жизни - сейчас обсуждается эта тема в связи с борьбой с терроризмом. То есть, глобальные ценности нам всем ясны. А что касается политики канала в целом - я для себя формулирую так: поскольку у нас новости авторские, я сама автор своего выпуска, я, безусловно, обязана информировать людей о важнейших событиях, и дальше я хочу рассказать людям, что происходит, хочу, может быть, какими-то визуальными средствами телевизионными, даже может показать чуть больше, я хочу людей затронуть, - чтобы они начали сопереживать, там тем же чеченским беженцам, о которых мы говорили. Я могу это сделать визуальными, телевизионными средствами. И в конце программы я хочу еще развлечь своих зрителей и сама вместе с ними получить удовольствие от какой-то красивой картинки, потому что, конечно, телевидение это картинка. Вот цитата была длинная из книжки про то, что отказываются часто на телевидении от новостей, которые невозможно "окартинить" - это правда, конечно. У нас же не цветное радио. Все-таки, у нас телевидение.
Анна Качкаева: К вопросу о вашей информационной политике - мне так не кажется, но, тем не менее, наша слушательница одна задала вопрос вам: "Вот программа Максимовской, а также программа Шендеровича предпочитает говорить о президенте резко отрицательно. Если вы живете в России - относитесь уважительно к стране".
Марианна Максимовская: Часто мы такое слышим. Во-первых, не надо путать отношение уважительное к стране и к президенту. Да, безусловно, президент возглавляет страну, он всенародно избранный, неуважительного отношения к президенту себе никто не позволит, потому что можно даже хотя бы по закону ответить за это. Потом, существуют, безусловно, какие-то этические рамки, за которые никто не выходит. Здесь тоже не надо путать программу Максимовской и программу Шендеровича. У Шендеровича авторская программа, сатирическая, где все основано на его видении мира, его, Виктора Шендеровича, видении мира. На этом строится вся программа, на его таланте, чем талантливее он съязвит и чем талантливее он напишет свою политическую сатиру, тем она будет интереснее. И программа Максимовской - в общем, нет такой программы, есть программа "Новости", которую я веду, и мое личное мнение я никогда не смогу, не захочу и не буду выражать так открыто, так напрямую, конечно, существуют приемы. Я могу поставить первой новостью одно, а второй - другое. Я хотя бы так могу показать свое отношение к происходящему. Могу сделать некое выражение лица, выражение глаз, безусловно, интонация, не всегда уследишь, да иногда и хочется интонационно что-то подчеркнуть, но, конечно, я не буду впрямую выражать свое мнение о чем бы то ни было, а тем более - о работе президента.
Анна Качкаева: Ну, это мнение одного из наших слушателей. А я буквально вчера прочла в "Московском Комсомольце" колонку Юлии Калининой, которая начинает ее так: "Критиковать некого и нечего, никто не дает повода. Кто дает - того не замечают". Она имеет в виду, в том числе, и телевизионные каналы, где чаще всего докладывают об успехах, достижениях, и День Конституции, по сути дела, показал, у меня было лично такое ощущение, что мы вернулись лет так на 15, а то и 20 назад, где в верстке государственных новостей страна отмечает праздник. Сначала опросы на улицах о том, что такое День Конституции, потом саратовские студенты мерзнут в выходной, проводят викторину по поводу того, знают или нет граждане Конституцию, вручают саратовцам конфеты и книги, репортер "Вестей", конечно, скромно умалчивает о том, что инициатива эта оплачена администрацией - об этом сообщают на телеканале НТВ, потом в "Вестях" говорят об ордене дагестанской поэтессе, который вручают по случаю этого праздника. Как вы полагаете, все-таки сегодняшние новости - это новости об успехах, достижениях, благополучии видимом и нежелании критиковать, или это естественный процесс, и новости другими быть не могут в сегодняшней стране?
Марианна Максимовская: Смотрите, сейчас считается, что вся страна в едином порыве хочет собой гордиться. Вот, мы все хотим собой гордиться. Нам очень этого хочется. И в каком-то смысле государственные телеканалы, может, идут не только на поводу у конкретных представителей власти, которые, естественно, хотят, чтобы о них либо хорошо, либо никак, а вообще на поводу у этой тенденции, не знаю даже как это назвать, вот, мы хотим гордиться своей страной. Нам надоело, что нас все плохо. Вот у нас даже пускай все плохо, мы это понимаем, но пускай хотя бы по телевизору расскажут, что, на самом деле, у нас есть опять знатные доярки, награждают орденами, есть какие-то культурные массовые развлечения, почти как в Америке. У них вот елку зажигают красиво, а мы тоже можем. Может, не так красиво, но тоже можем, у нас тоже все хорошо. И, может, здесь такая вещь, что каналы пытаются ухватить эту тенденцию и опередить даже общественное ожидание, показать, что да, ребята, у нас все хорошо. Получается не очень, мне кажется. Потому что, когда говорят, вот, вы показываете, у вас новости плохие, со знаком минус -что такое со знаком минус или со знаком плюс? Если это произошло - я же не покажу то, чего нет, я показываю то, что произошло. Уж извините, что произошло, то и произошло. Вот это так оно и есть. Смотрите, нравится, не нравится, но смотрите. Особенно, если это важно, я обязана это показывать.
Анна Качкаева: Вообще, новости на государственных и негосударственных каналах - лишний раз ставя этот вопрос, мы подчеркиваем что они идеологичны, по сути. Разве новости могут быть государственными и негосударственными?
Марианна Максимовская: Могут быть. Я смотрела не так давно один из государственных каналов, ведущая произносит следующую фразу про полеты, разрешенные по закону летчикам над другими странами, как бы противодействие каким то запрещенным вещам на земле, они над нашей территорией, мы над их. Что говорит ведущий, это цитата: "Их летчики - шпионы, а наши - асы". Наши летчики, понимаете, асы, а у них шпионы. Это такая терминология, даже не времен холодной войны, там маккартизма, на меня пахнуло такими годами - я не жила при этом времени, но очень хорошо о нем знаю из книг. Мне показалось, что я там, все, понимаете, их летчики исключительно шпионы, а наши, которые делают все то же самое - асы. Что это. идеология? Конечно.
Анна Качкаева: Но ведь эти новости делают ваши ровесники, те, про кого вы сказали, ваши бывшие коллеги с НТВ?
Марианна Максимовская: Абсолютно верно. И они тоже в том числе.
Анна Качкаева: Что же с головами-то произошло?
Марианна Максимовская: Наверное, и самоцензура, а, может быть, просто люди идут за временем. Есть люди, которые очень четко ощущают перемены, которые происходят вокруг них и хотят быть на коне, не хотят быть "лузерами", проигравшими. Очевидно, они себе представляют, как я понимаю, что сейчас "на коне" нужно быть, преуспевающим, известным, популярным, на всю страну, чтобы тебя показывали, только, если ты говоришь, что их летчики шпионы, а наши асы. А если ты так не будешь говорить - ты будешь никому не известный, в лучшем случае, на маленьком, маргинальном канале, если тебе разрешат на маленьком, маргинальном канале работать. Вот, наверное, и все. Наверное, какое-то чувство самосохранения работает. Потому что, честно сказать, я не верю, несколько таких человек я знаю, которые два года назад называли вещи абсолютно своими именами, а вот теперь - это асы и шпионы. Я не очень верю в перемену в их личном мировоззрении.
Анна Качкаева: С другой стороны, президент говорит как диссидент, говорит о соблюдении Конституции и о том, что права...
Марианна Максимовская: Наш президент вообще говорит очень правильные вещи. Так послушать - абсолютно правильные.
Анна Качкаева: Тогда вечный вопрос, вы его затронули уже - баланс хороших и плохих новостей. Как, на самом деле, сочетать сенсационность, я имею в виду в широком смысле слова катастрофизм, бедствия, трагедии, суды, скандалы, с тем, что в жизни все-таки происходит еще что-то. Я не настаиваю на том, что нужно показывать только хорошее, не бывает только хороших новостей. Но задаю, я этот вопрос не случайно. В прошлой программе на вашем месте был искусствовед и социолог Даниил Дондурей, и он рассуждал о телевизионной романтизации бандитизма, и один наш слушатель сказал, что вот, герой капиталистического труда у Парфенова в "Намедни" - это такая практически лакировка действительности. Вот, все они ворье и приличными людьми вряд ли могут быть. Не пожинает ли телевидение, устремленное в сторону этого катастрофизма, в худшем смысле слова, не в смысле умолчания о бедах, а именно катастрофизма, плоды своего разрушительного воздействия, когда люди уже не верят, в то, что люди вообще живут, созидают, делают что-то приличное?
Марианна Максимовская: Во-первых, опять-таки, почему надо судить о жизни только по телевизору? Ведь рядом с нами тоже происходит и хорошее, и плохое, вот один сосед - он созидатель, а второй сосед в нашем подъезде -разрушитель. Так всегда в нашей жизни. На самом деле, если в семье с одной стороны сосед склочник, а с другой добропорядочный, то в семье, которая посередине, будут обсуждать больше склочника, потому что от него проблем и головной боли больше. Так же им на телевидении все равно больше головной боли от каких-то, как принято говорить, новостей со знаком минус. Вот ее больше и обсуждают, так же, как соседа склочника.
Марианна Максимовская: У меня дома телевизор тоже всегда включен, и я смотрю все новости, на всех каналах, на дециметровых где они есть, естественно, на всех центральных, когда я приезжаю куда-то в командировку - первым делом включаю телевизор и смотрю местные новости. Все равно, я, как профессионал, конечно, и дома тоже смотрю телевизор.
Анна Качкаева: А ваши человеческие пристрастия, ваши жизненные принципы как-то отражаются на том, как вы верстаете новости, выбираете события, ставите их в выпуски, подаете?
Марианна Максимовская: Конечно, да. И врут те, кто говорит, что новости абсолютно объективные, что они как бы ведут за собой журналистов - это не всегда так. Безусловно, существует объективная первая новость - это катастрофы, какие-то важные политические события, которые объективно - эта новость общественного огромного значения, мы с нее начинаем. Мы ее обязательно даем из выпуска в выпуск, расширяя, к вечеру начинаем добавлять элементы анализа - такая новость будет на всех программах. Но это первая новость, первая часть программы, а вот дальше начинается так называемый необязательный набор новостей, это темы, которые выбирают редакции, которые набирают журналисты, и тут я уже вольна дышать. Я сегодня расскажу о, предположим, проблемах беженцев даже без информационного повода, но, тем не менее, мы знаем, проблема есть, наш корреспондент приехал в лагерь, повода особого нет, но жизнь там сами представляете какая, каждый день можно найти еще что-то, о чем можно рассказать. Или мы будем говорить про сертификацию лекарств, или о чем угодно, о премьере "Джеймса Бонда", или о том, как снимают тот или иной фильм. И, конечно, мы выбираем необязательную часть новостей, точно, да и первую часть, конечно, верстаем так, как мы это считаем нужным.
Анна Качкаева: В 90-х годах вы, Марианна, и ваши коллеги делали ТСН, потом делали НТВ, и, по сути дела, были законодателями информационной моды во всем информационном вещании сначала бывшего СССР, теперь - России. Какая информационная программа сейчас, по-вашему, задает тон, делает моду?
Марианна Максимовская: Безусловно, сейчас можно говорить о том, что программа Леонида Парфенова, она не информационная, естественно, в полном смысле этого слова, это программа новая по стилю, по подаче, по визуальному ряду, это программа - я бы совершенно не назвала ее аналитической, она такая клиповая, но сделана стильно и модно, и сейчас это в каком-то смысле новое слово. Политики как таковой, серьезной, большой, важной политики - ее же нет в стране. Что такое сейчас у нас политика - как Кремль скажет, так оно и будет. А дальше что - анализировать что, почему Кремль сказал вот так, и все послушались, построились и сделали так?
Анна Качкаева: Но все-таки, "Намедни" - это особое, а вот новости?
Марианна Максимовская: А новости - вы знаете, с новостями сейчас очень сложная ситуация, потому что на всех каналах, те, кто слушают вашу программу, вероятно интересуются новостями и поймут, о чем я говорю, на всех каналах - мои бывшие коллеги, те самые люди, с которыми мы начинали еще с 1991-го года делать то новое телевидение, которое тогда стало безусловным законодателем мод на 10 лет. Сейчас на всех каналах, и на центральных, и на РЕН ТВ - бывшие наши коллеги с НТВ, и новостная манера НТВ сейчас везде. И приемы, которые мы тогда использовали только на одном канале, на четвертом, много лет, уже можно сказать, назад - они сейчас на всех каналах. Школа НТВ сейчас на всех каналах. Другое дело, что, конечно, на втором канале она имеет одну специфику, на четвертом канале - другую. По сути дела, сейчас все наши новостные программы, которые только есть на всех кнопках - осколки старого НТВ.
Анна Качкаева: У нас звонок. Добрый день, представьтесь пожалуйста.
Александр: Добрый день, Александр. Конечно, нашему старшему поколению, воспитанному на унылой советской неинформативности, все равно, до сих пор еще, мне, в частности, все кажется все равно интересным за последние 10 лет. Предпочтение я бы все-таки отдал новостной программе ТВС, безусловно. Но у меня вопрос такой: вот вчера, 14 декабря, почему практически ничего не было сказано в память об Андрее Дмитриевиче Сахарове, или так, пару раз, мельком?
Марианна Максимовская: Вчера, к сожалению, я посмотрела только уже вечерние программы наши аналитические три, дневные выпуски новостей не смотрела... Возможно, так оно и получилось. Если бы мы работали в обычный будний день и были бы обычные информационные программы, конечно бы, годовщину Сахарова отметили бы. Это принято, и из года в год мы это делаем, как собственно и другие важные даты, особенно наш канал - ТВС, шестой канал - мы любим обращаться к датам. Я это люблю, мой коллега Миша Осокин любит. Мне кажется, в новостях можно себе позволить напомнить о том или ином событии, которое произошло столько-то лет назад. Вчера, наверное, что касается Сахарова, так и получилось, что не было этого на каналах, потому что не было обычных новостных выпусков, а в аналитических программах, я бы сказала, специфика другая.
Анна Качкаева: Но я бы сказала, что это довольно странно для канала ТВС и для канала НТВ - не вспомнить про Сахарова. У нас еще один звонок...
Слушатель: Я хотел вам задать вопрос, может, немножко не так как вы поставили. Мои, в общем, пристрастия - это Качкаева на "Свободе" и Светлана Сорокина, и Норкин на телевидении. Последних совершенно не видно. А ставлю я вопрос так, потому что я не только по фактам сужу о достоверности новостей, но и по взгляду, по глазам и по интонациям, а то ведут новости как замороженные.
Анна Качкаева: То есть, вам не хватает личных новостей?
Слушатель: Абсолютно. Личность имеет даже лечебное значение. Такого переживания внутреннего, как у Светланы Сорокиной, ни у кого не было. Мне кажется, ее не хватает многим.
Марианна Максимовская: На самом деле, вы абсолютно правы и даже не понимаете, насколько, наверное, вы правы. Считается, традиционный подход, что в новостях ведущий - это функция, что главное - донести новость, правильно выстроить программу и максимально объективно, и максимально интересно рассказать о том, что происходит. Это всегда было такое представление о ведущем информационной программы как о функции. Сейчас, мне кажется, мы к этому приходим. Действительно, все информационные программы у нас в России стали похожи друг на друга. Действительно, по школе - осколки старого НТВ, значит, как будут выбирать канал, который смотреть? Либо по направленности канала, кто-то хочет больше знать о нашем президенте и будет смотреть второй канал, кто-то, условно говоря, хочет больше знать о положении беженцев или о Сахарове - будут смотреть другие каналы; или - будут нажимать на ту кнопку, на которой, как знают зрители, работает тот или иной ведущий, и будут соответственно выбирать не канал, а ведущего. И вы абсолютны правы, говоря сейчас именно об этом. И, наверное, в ближайшие годы, надеюсь, ведущий перестанет быть функцией, а будет себе позволять немного больше личного и в классических информационных программах, и, наверное, зрителя это не будет раздражать. Потому что вам нравятся отступления от канонов. Многим не нравится, но, наверное, будет меняться и это представление, и те, кто сейчас, как вы говорите, замороженные, стараются себе даже не позволять каких-то личных движений в кадре, которые могут раздражать телезрителя, может быть, будут менять манеру поведения, и те, кто сейчас работают, и те кто придут, наверное, тоже.
Анна Качкаева: Я думаю, что дело даже не столько в "замороженности", а в том, что в глазах должно быть, по меньшей мере, сочувствие, сопереживание, или, по крайней мере, жизненный опыт, который должен ощущаться. Если я вижу это в глазах, то, что Познер называет "пробивать экран", то, наверное, любой ведущий будет не замороженный. От ведущего новостей не требуется оценок, но требуется отношение внутреннее.
Марианна Максимовская: Я бы немножко по-другому сказала, что даже не отношение должно быть, не сочувствие, не сопереживание, не эмоции в глазах, а просто должна быть личность видна через взгляд, наверное, не через какие-то особо мудреные подводки. Не надо мудрить в текстах, а, наверное, вот общее ощущение от человека должно быть личностное, или неличностное.
Анна Качкаева: Еще один звонок, добрый день, представьтесь пожалуйста.
Николай: Николай, Москва. Я хотел бы ответить на ваш вопрос и одновременно этот ответ будет вопросом вам. Мне более всего не хватало в последние дни и казалось совершенно ненормальным отсутствие анализа и дискуссий такого важного факта, как расширение Европы, которое в Европе уже считают ее полным объединением, в частности, последствия этого факта, как для России в целом, так и для каждого российского гражданина. В частности, меня поразило отсутствие откликов на, в общем-то, антирусское, русофобское выступление Гавела во время последнего саммита по расширению НАТО, мы, как зажмурившись, боимся отдать себе отчет в тех, на мой взгляд, несомненно негативных последствиях, которые эти процессы несут для России.
Марианна Максимовская: Извините, я вас прерву, а кто, по-вашему, должен был давить эти отклики, отклики на выступление Гавела? Люди на улицах? Опросы вам хотелось услышать уличные?
Николай: Дискуссионные программы и большинство наших программ новостных больших, где анализируются самые важные события. Так вот эта тема, которая, как мне кажется, самая важная на настоящий момент - ее пытались не замечать. Я думаю, что многим из наших активных сограждан и ведущих, возможно, даже отчасти мазохистски приятно унижение собственной страны, и они боятся отдать себе отчет, как это на жизнь их лично все повлияет.
Анна Качкаева: Николай, вы хотели задать какой-то вопрос в связи с вашим мнением, или мы должны прокомментировать то, что вы сказали?
Николай: Вот это игнорирование этих событий - как вы к этому относитесь?
Марианна Максимовская: То есть, слушателю не хватило анализа и обсуждения событий этой недели и расширения Евросоюза. Мне сложно об этом говорить, потому что это не моя рабочая неделя. Те, кто смотрят ТВС, знают, что мы работаем через неделю, соответственно, у меня сегодня последний нерабочий день. Я эту неделю не работаю. Поэтому мне было бы проще отвечать на вопросы, либо общие, либо касающиеся лично меня, на моей неделе, предположим, приняли новые страны восточно-европейские в НАТО - я совершенно точно могу рассказать о том, как мы это комментировали, какие отклики собирали.
Анна Качкаева: А как вам кажется, почему не комментировали на этой неделе? Потому что праздники совпали, может?
Марианна Максимовская: Конечно. Эта неделя вообще абсолютно нестандартная и выбивается. Не было ток-шоу политических на этой неделе, поскольку были праздники. Не было, насколько я понимаю, на четвертой кнопке Савика Шустера, на нашей кнопке Владимира Соловьева с его новой программой. Были новости, уже как в новостях это освещали - как хотели, так, видимо, и осветили все каналы.
Анна Качкаева: Видимо, все-таки слушатель прав, хотя бы в то, что новости дело субъективное, и каждому человеку хочется ответа на волнующий его вопрос, а новости очень избирательно все равно формируют повестку дня.
Марианна Максимовская: Вот этого не надо. Для внятного ответа на вопросы существуют либо аналитические программы, либо газеты, либо ток-шоу политические. Новости должны информировать, а не превращаться в дискуссионный клуб. Я веду программу новостей. У меня не дискуссионный клуб. Я могу, безусловно, я это делаю, развивая ту или иную тему, которая мне представляется наиболее важной политической, безусловно, мы даем так называемые отклики, как правило, это все-таки политики и ньюсмейкеры, а не люди на улице. Как правило, хотя иногда для полноты картины мы можем и на улицу выйти спросить. Тем не менее, новости - не дискуссионный клуб, и не надо путать жанры.
Анна Качкаева: У нас еще один звонок, добрый день, представьтесь пожалуйста.
Слушатель: У меня замечание к работе вашей радиостанции. Вы знаете, мне не нравятся ваши вставки, то есть, вставки неплохие, но они повторяются изо дня в день, из месяца в месяц.
Анна Качкаева: Извините пожалуйста, мы сегодня не обсуждаем работу нашей радиостанции, рядом со мной Марианна Максимовская. и если вы готовы ответить на вопрос, поставленный в программе, каких новостей вам не хватает, мы вас с удовольствием выслушаем. Если нет, мы, наверное, пообщаемся с вами вне эфира.
Слушатель: Тогда - я хотел бы, чтобы новости были правдивые. Чтобы правда была, и все.
Марианна Максимовская: Как все просто - вам поменять заставки, а новости должны быть правдивые, все будет хорошо. Сколько людей, столько мнений.
Анна Качкаева: Еще один звонок, добрый день, представьтесь пожалуйста.
Виталий Валентинович: Виталий Валентинович, Москва. Здравствуй дорогая "Свобода" и дорогая Марианна.
Марианна Максимовская: Здравствуйте.
Виталий Валентинович: С наступающим вас Новым годом!
Марианна Максимовская: Вот спасибо большое. Вот самое приятное, наверное, что мы пока услышали. Спасибо!
Виталий Валентинович: И, тем не менее, к делу - мы живем в той стране, в которой живем, и имеем тех вождей, которых выбираем. Всем известно, как народ относится к Думе. Дума у нас насквозь гнилая и воровская. Хорошо бы в новостях периодически давать информацию о каждом думце, потому что мы же слепые, не знаем, кого мы выберем в следующую Думу, кто у нас будет следующий президент. Хотя бы вкраплениями давать о них правдивую информацию. Я не говорю о черноте, о компромате, а о правде.
Марианна Максимовская: Думу мы показываем очень часто. По-моему, все как раз там предельно ясно. Депутаты активные, которые выступают все время, дают о себе знать, какие-то комментарии дают, выступают часто на заседаниях - все это видно. Как говорят, крупный план не дает соврать. Мы прекрасно знаем, кто такой Шандыбин, кто такой Зюганов, кто такая Ирина Хакамада - это настолько видно по их выступлениям. Депутаты неяркие, которые по партийным спискам идут - ну так что же про них рассказывать. Рассказывай, не рассказывай, все равно в следующий раз по партийным спискам пойдут, и вы так про них ничего и не узнаете. Когда вот предвыборная кампания будет - тогда мы все вам расскажем с большим удовольствием.
Анна Качкаева: Новости это всегда некая фрагментарность, и ученые часто упрекают телевизионных ведущих, или тех, кто делает новости, продюсеров, что они упакованы как водевиль, и чтобы обозначить эту тему, я специально выбрала цитату из одной любопытной книги, которая называется "Забавляющие нас до смерти". Ее написал американский ученый Ник Посман, и там есть специальная глава: "А теперь о другом".
"А теперь о другом, - приведенная фраза, если ее только можно назвать такой, привносит в нашу грамматику новую часть речи. Она представляет собой сочетание, которое ничего ни с чем не соединяет, а лишь делает обратное, то есть, все разъединяет. Как таковая эта фраза выполняет роль компактной метафоры разрывов. Фраза "а теперь о другом" обычно используется в телепередачах новостей для обозначения следующего обстоятельства: то, что было только что услышано, или просмотрено, не имеет отношения к тому, что слушают и смотрят в настоящий момент, и, скорее всего, не будет иметь отношения к тому, что услышат или увидят в будущем. Посредством этой фразы признается, что мир, нарисованный высокоскоростными электронными медиа, не имеет порядка или смысла. Соответственно, этот мир не должен рассматриваться всерьез, при этом имеется в виду, что нет убийства столь ужасного, нет землетрясения столь разрушительной, нет политической ошибки столь дорогостоящей, счета спортивного матча столь обескураживающего, или прогноза погоды столь угрожающего, которые применительно к данному конкретному случаю не могли бы быть стертыми из нашего сознания посредством произнесения ведущим фразы: "А теперь к другим новостям". Телевидение не само разработало, "а теперь о другом мировоззрение", но с помощью телевидения подобное мировоззрение формировалось и достигло нынешнего всеобъемлющего по влияния состояния. Средняя длина любого сообщения составляет 45 секунд. Хотя краткость не всегда предполагает тривиальность, в данном случае это так. Телевизионные продюсеры определенно отдадут приоритет любому событию, которое, так или иначе, визуально документированно. Доставленный в участок подозреваемый, раздраженное лицо обманутого покупателя, президент, спускающийся на лужайку у Белого Дома - это всегда очаровательно или весело. Вовсе не обязательно, чтобы видео-сюжеты документировали суть сообщения. Не требует также объяснения то, почему именно эти образы предлагаются массовому сознанию. Видео-сюжет узаконивает сам себя, в трансляциях телевизионных новостей это проявляется в наиболее явной и удручающей форме. Предлагаемые нам новости страдают не только фрагментарностью, это новости вне контекста, без последовательности, вне ценности. Можно сказать, что новости становятся чистым развлечением", - Ник Посман, "А теперь о другом", глава из книги "Забавляющие нас до смерти".
Марианна, как вы относитесь к такому мнению американского ученого?
Марианна Максимовская: Вы знаете, мне сейчас хотелось конспектировать какие-то тезисы, и с чем- то согласиться, а с чем-то, безусловно, спорить. Эту фразу - "а теперь о другом" - я употребляю сама достаточно часто. Она действительно заменяет звуковую отбивку так называемую в новостях, которая идет между двумя сюжетами. Да, действительно именно этими словами мы отбиваем одно сообщение от другого. Это удобно. Это переключает телезрителей на новую тему, о которой мы сейчас будем рассказывать. Что касается фрагментарности телевидения - у нас был главный редактор, который говорил: "Не бойтесь дискретности". Эта фраза, мы смеемся часто, когда друг с другом разговариваем, вот как мы поставим так поток сюжетов - ой, а этот же как-то с этим не очень ложится - а ладно, давайте не бояться дискретности. Вроде как рабочая, профессиональная шутка, но, тем не менее, наша жизнь вся дискретна. Она фрагментарна. Если происходит какое-то катастрофическое событие или невероятно важное - тогда на всех каналах вы увидите так называемые моновыпуски, информационные выпуски, посвященные только одной теме, которую мы с разных сторон отрабатываем. Классический пример, плохо так говорить "классический", тем не менее, с профессиональной точки зрения - захват заложников в Москве, несколько дней подряд только захват заложников - единственная тема для всех новостей. Во всех других случаях есть темы, которые занимают 5 минут первые выпуска, есть тема, которая может занять и все 10-15 минут выпуска, но выпуски новостей, как правило, 25-30 минут, соответственно, остающиеся 15, 10 минут, а то и все 20 - да, это наша фрагментарная жизнь. Представляете, сколько событий происходит вокруг, надо рассказать.
Анна Качкаева: Вот в том и дело, что картина мира за 20 минут не может вместить всех событий, и выражение, если событие не показали по телевизору, то события нет, постепенно и, на самом деле, окончательно превращается не в фигуру речи, а в реальность.
Марианна Максимовская: Абсолютно верно. Вот в программе "Куклы" рассказывал Шендерович очень смешно, когда ему пытались предлагать деньги за то, чтобы политика того или иного вывести в виде персонажа программы "Куклы", пускай он будет идиотом, но главное чтобы его показывали по телевидению в популярной программе "Куклы". Помните наверняка, была такая дискуссия среди журналистов много лет назад, когда только появился на политической сцене Жириновсвкий, и он всех шокировал, своим поведением неэтическим, прежде всего. И были разговоры в профессиональной среде, а давайте его не показывать, если мы все договоримся и не будем показывать Жириновского, вроде как его и не будет. Да это правда, конечно, не договорились. Все равно, конечно, кто-то показывает.
Анна Качкаева: Может, если бы не показывали, так и не было бы.
Марианна Максимовская: Может быть, и не было бы.
Анна Качкаева: Так как вы полагаете, новости все-таки идеологичны по своей сути?
Марианна Максимовская: Конечно. А что ж говорить нет? Конечно, идеология существует, ее так называют - политика канала. Конечно.
Анна Качкаева: А какая политика канала у сегодняшнего ТВС?
Марианна Максимовская: Это очень сложный вопрос, потому что мы сами сейчас над ним думаем. С точки зрения общечеловеческой - мы все разделяем демократические идеалы, звучит немножко громко, естественно, но, тем не менее. Я за соблюдение прав человека, против насилия, я против цензуры, когда она не оправдана, предположим, соображениями заботы о человеческой жизни - сейчас обсуждается эта тема в связи с борьбой с терроризмом. То есть, глобальные ценности нам всем ясны. А что касается политики канала в целом - я для себя формулирую так: поскольку у нас новости авторские, я сама автор своего выпуска, я, безусловно, обязана информировать людей о важнейших событиях, и дальше я хочу рассказать людям, что происходит, хочу, может быть, какими-то визуальными средствами телевизионными, даже может показать чуть больше, я хочу людей затронуть, - чтобы они начали сопереживать, там тем же чеченским беженцам, о которых мы говорили. Я могу это сделать визуальными, телевизионными средствами. И в конце программы я хочу еще развлечь своих зрителей и сама вместе с ними получить удовольствие от какой-то красивой картинки, потому что, конечно, телевидение это картинка. Вот цитата была длинная из книжки про то, что отказываются часто на телевидении от новостей, которые невозможно "окартинить" - это правда, конечно. У нас же не цветное радио. Все-таки, у нас телевидение.
Анна Качкаева: К вопросу о вашей информационной политике - мне так не кажется, но, тем не менее, наша слушательница одна задала вопрос вам: "Вот программа Максимовской, а также программа Шендеровича предпочитает говорить о президенте резко отрицательно. Если вы живете в России - относитесь уважительно к стране".
Марианна Максимовская: Часто мы такое слышим. Во-первых, не надо путать отношение уважительное к стране и к президенту. Да, безусловно, президент возглавляет страну, он всенародно избранный, неуважительного отношения к президенту себе никто не позволит, потому что можно даже хотя бы по закону ответить за это. Потом, существуют, безусловно, какие-то этические рамки, за которые никто не выходит. Здесь тоже не надо путать программу Максимовской и программу Шендеровича. У Шендеровича авторская программа, сатирическая, где все основано на его видении мира, его, Виктора Шендеровича, видении мира. На этом строится вся программа, на его таланте, чем талантливее он съязвит и чем талантливее он напишет свою политическую сатиру, тем она будет интереснее. И программа Максимовской - в общем, нет такой программы, есть программа "Новости", которую я веду, и мое личное мнение я никогда не смогу, не захочу и не буду выражать так открыто, так напрямую, конечно, существуют приемы. Я могу поставить первой новостью одно, а второй - другое. Я хотя бы так могу показать свое отношение к происходящему. Могу сделать некое выражение лица, выражение глаз, безусловно, интонация, не всегда уследишь, да иногда и хочется интонационно что-то подчеркнуть, но, конечно, я не буду впрямую выражать свое мнение о чем бы то ни было, а тем более - о работе президента.
Анна Качкаева: Ну, это мнение одного из наших слушателей. А я буквально вчера прочла в "Московском Комсомольце" колонку Юлии Калининой, которая начинает ее так: "Критиковать некого и нечего, никто не дает повода. Кто дает - того не замечают". Она имеет в виду, в том числе, и телевизионные каналы, где чаще всего докладывают об успехах, достижениях, и День Конституции, по сути дела, показал, у меня было лично такое ощущение, что мы вернулись лет так на 15, а то и 20 назад, где в верстке государственных новостей страна отмечает праздник. Сначала опросы на улицах о том, что такое День Конституции, потом саратовские студенты мерзнут в выходной, проводят викторину по поводу того, знают или нет граждане Конституцию, вручают саратовцам конфеты и книги, репортер "Вестей", конечно, скромно умалчивает о том, что инициатива эта оплачена администрацией - об этом сообщают на телеканале НТВ, потом в "Вестях" говорят об ордене дагестанской поэтессе, который вручают по случаю этого праздника. Как вы полагаете, все-таки сегодняшние новости - это новости об успехах, достижениях, благополучии видимом и нежелании критиковать, или это естественный процесс, и новости другими быть не могут в сегодняшней стране?
Марианна Максимовская: Смотрите, сейчас считается, что вся страна в едином порыве хочет собой гордиться. Вот, мы все хотим собой гордиться. Нам очень этого хочется. И в каком-то смысле государственные телеканалы, может, идут не только на поводу у конкретных представителей власти, которые, естественно, хотят, чтобы о них либо хорошо, либо никак, а вообще на поводу у этой тенденции, не знаю даже как это назвать, вот, мы хотим гордиться своей страной. Нам надоело, что нас все плохо. Вот у нас даже пускай все плохо, мы это понимаем, но пускай хотя бы по телевизору расскажут, что, на самом деле, у нас есть опять знатные доярки, награждают орденами, есть какие-то культурные массовые развлечения, почти как в Америке. У них вот елку зажигают красиво, а мы тоже можем. Может, не так красиво, но тоже можем, у нас тоже все хорошо. И, может, здесь такая вещь, что каналы пытаются ухватить эту тенденцию и опередить даже общественное ожидание, показать, что да, ребята, у нас все хорошо. Получается не очень, мне кажется. Потому что, когда говорят, вот, вы показываете, у вас новости плохие, со знаком минус -что такое со знаком минус или со знаком плюс? Если это произошло - я же не покажу то, чего нет, я показываю то, что произошло. Уж извините, что произошло, то и произошло. Вот это так оно и есть. Смотрите, нравится, не нравится, но смотрите. Особенно, если это важно, я обязана это показывать.
Анна Качкаева: Вообще, новости на государственных и негосударственных каналах - лишний раз ставя этот вопрос, мы подчеркиваем что они идеологичны, по сути. Разве новости могут быть государственными и негосударственными?
Марианна Максимовская: Могут быть. Я смотрела не так давно один из государственных каналов, ведущая произносит следующую фразу про полеты, разрешенные по закону летчикам над другими странами, как бы противодействие каким то запрещенным вещам на земле, они над нашей территорией, мы над их. Что говорит ведущий, это цитата: "Их летчики - шпионы, а наши - асы". Наши летчики, понимаете, асы, а у них шпионы. Это такая терминология, даже не времен холодной войны, там маккартизма, на меня пахнуло такими годами - я не жила при этом времени, но очень хорошо о нем знаю из книг. Мне показалось, что я там, все, понимаете, их летчики исключительно шпионы, а наши, которые делают все то же самое - асы. Что это. идеология? Конечно.
Анна Качкаева: Но ведь эти новости делают ваши ровесники, те, про кого вы сказали, ваши бывшие коллеги с НТВ?
Марианна Максимовская: Абсолютно верно. И они тоже в том числе.
Анна Качкаева: Что же с головами-то произошло?
Марианна Максимовская: Наверное, и самоцензура, а, может быть, просто люди идут за временем. Есть люди, которые очень четко ощущают перемены, которые происходят вокруг них и хотят быть на коне, не хотят быть "лузерами", проигравшими. Очевидно, они себе представляют, как я понимаю, что сейчас "на коне" нужно быть, преуспевающим, известным, популярным, на всю страну, чтобы тебя показывали, только, если ты говоришь, что их летчики шпионы, а наши асы. А если ты так не будешь говорить - ты будешь никому не известный, в лучшем случае, на маленьком, маргинальном канале, если тебе разрешат на маленьком, маргинальном канале работать. Вот, наверное, и все. Наверное, какое-то чувство самосохранения работает. Потому что, честно сказать, я не верю, несколько таких человек я знаю, которые два года назад называли вещи абсолютно своими именами, а вот теперь - это асы и шпионы. Я не очень верю в перемену в их личном мировоззрении.
Анна Качкаева: С другой стороны, президент говорит как диссидент, говорит о соблюдении Конституции и о том, что права...
Марианна Максимовская: Наш президент вообще говорит очень правильные вещи. Так послушать - абсолютно правильные.
Анна Качкаева: Тогда вечный вопрос, вы его затронули уже - баланс хороших и плохих новостей. Как, на самом деле, сочетать сенсационность, я имею в виду в широком смысле слова катастрофизм, бедствия, трагедии, суды, скандалы, с тем, что в жизни все-таки происходит еще что-то. Я не настаиваю на том, что нужно показывать только хорошее, не бывает только хороших новостей. Но задаю, я этот вопрос не случайно. В прошлой программе на вашем месте был искусствовед и социолог Даниил Дондурей, и он рассуждал о телевизионной романтизации бандитизма, и один наш слушатель сказал, что вот, герой капиталистического труда у Парфенова в "Намедни" - это такая практически лакировка действительности. Вот, все они ворье и приличными людьми вряд ли могут быть. Не пожинает ли телевидение, устремленное в сторону этого катастрофизма, в худшем смысле слова, не в смысле умолчания о бедах, а именно катастрофизма, плоды своего разрушительного воздействия, когда люди уже не верят, в то, что люди вообще живут, созидают, делают что-то приличное?
Марианна Максимовская: Во-первых, опять-таки, почему надо судить о жизни только по телевизору? Ведь рядом с нами тоже происходит и хорошее, и плохое, вот один сосед - он созидатель, а второй сосед в нашем подъезде -разрушитель. Так всегда в нашей жизни. На самом деле, если в семье с одной стороны сосед склочник, а с другой добропорядочный, то в семье, которая посередине, будут обсуждать больше склочника, потому что от него проблем и головной боли больше. Так же им на телевидении все равно больше головной боли от каких-то, как принято говорить, новостей со знаком минус. Вот ее больше и обсуждают, так же, как соседа склочника.
