На интернет-форум к программе о свободе мне прислали вот какие два сообщения:
«Лично мои ощущения, что максимальная свобода у меня была в советские времена. Я был свободен от боязни кризисов. Я был свободен от боязни получать нищенскую зарплату. Я был свободен от страха ходить по улицам и бояться шахидов с взрывчаткой», - пишет слушатель по имени Владимир.
А ему отвечает «Татьяна свет» из Тольятти: «Какие кризисы могут быть за колючей проволокой, когда ничего нет, а что есть - по талонам? Газета «Правда», журнал «Работница», политинформация - каждый понедельник. Изменил жене - на местком, напился пьяный – на партком. Зарплата - нищенская, продуктов в магазинах нет. Мою подругу избили до смерти, а сын соседей убил топором своих родителей. Вот такой был «порядок»».
Из этих двух мнений можно сделать вывод, что слово «свобода» каждый понимает по-своему. Для одних это – спокойствие, сытость и отсутствие неприятностей, для других – возможность не жить «за колючей проволокой», осуществлять некие свои гражданские свободы. Впрочем, последнюю позицию разделяет меньшинство. Только 3% опрошенных Левада-центром полагают, что России угрожает ограничение свобод. В длинном списке угроз, которые люди считают куда более серьезными, этот пункт стоит на семнадцатом месте. По данным той же социологической компании, защищенность государством и возможность покупать то, что хочется, гораздо важнее, чем, скажем, свобода выражать свое мнение. Думаю, что тут много значит привычка: живя в течение 70 лет за колючей проволокой и полагая при этом, вслед за официальной пропагандой, что живешь «в самой свободной на свете стране», довольно трудно представить себе объективную картину.
Тут есть еще один важный, даже ключевой, пожалуй, момент. Подавляющее большинство россиян полагают, что заботиться о них и даже обеспечивать их благосостояние должно государство. (То, что люди сами должны заботиться о себе и сами обеспечивать себе нормальную жизнь, без помощи государства, - это мнение все тех же трех процентов, которые обеспокоены ограничением свобод.) Но в этом случае, по-моему, вполне очевидно, что в обмен на такую всеобъемлющую заботу государство как раз и получает многие права: например, право ограничивать свободу граждан так, как ему заблагорассудится. Однако думать о таких ограничениях, видимо, неприятно, а потому лучше и вовсе их из сознания вытеснить, оставить «за кадром», утверждать, что их нет.
«Лично мои ощущения, что максимальная свобода у меня была в советские времена. Я был свободен от боязни кризисов. Я был свободен от боязни получать нищенскую зарплату. Я был свободен от страха ходить по улицам и бояться шахидов с взрывчаткой», - пишет слушатель по имени Владимир.
А ему отвечает «Татьяна свет» из Тольятти: «Какие кризисы могут быть за колючей проволокой, когда ничего нет, а что есть - по талонам? Газета «Правда», журнал «Работница», политинформация - каждый понедельник. Изменил жене - на местком, напился пьяный – на партком. Зарплата - нищенская, продуктов в магазинах нет. Мою подругу избили до смерти, а сын соседей убил топором своих родителей. Вот такой был «порядок»».
Из этих двух мнений можно сделать вывод, что слово «свобода» каждый понимает по-своему. Для одних это – спокойствие, сытость и отсутствие неприятностей, для других – возможность не жить «за колючей проволокой», осуществлять некие свои гражданские свободы. Впрочем, последнюю позицию разделяет меньшинство. Только 3% опрошенных Левада-центром полагают, что России угрожает ограничение свобод. В длинном списке угроз, которые люди считают куда более серьезными, этот пункт стоит на семнадцатом месте. По данным той же социологической компании, защищенность государством и возможность покупать то, что хочется, гораздо важнее, чем, скажем, свобода выражать свое мнение. Думаю, что тут много значит привычка: живя в течение 70 лет за колючей проволокой и полагая при этом, вслед за официальной пропагандой, что живешь «в самой свободной на свете стране», довольно трудно представить себе объективную картину.
Тут есть еще один важный, даже ключевой, пожалуй, момент. Подавляющее большинство россиян полагают, что заботиться о них и даже обеспечивать их благосостояние должно государство. (То, что люди сами должны заботиться о себе и сами обеспечивать себе нормальную жизнь, без помощи государства, - это мнение все тех же трех процентов, которые обеспокоены ограничением свобод.) Но в этом случае, по-моему, вполне очевидно, что в обмен на такую всеобъемлющую заботу государство как раз и получает многие права: например, право ограничивать свободу граждан так, как ему заблагорассудится. Однако думать о таких ограничениях, видимо, неприятно, а потому лучше и вовсе их из сознания вытеснить, оставить «за кадром», утверждать, что их нет.
