Михаил Саленков, Москва:
Перед встречей президентов России и США ученые двух стран вновь напоминают об опасности террористических атак на атомные электростанции и обращают внимание на незащищенность их энергоблоков. Больше всего ученые опасаются террористов-самоубийц. Именно от нападений камикадзе не имеют защиты современные атомные энергоблоки. При проектировке станций такая опасность просто не учитывалась, потому что не было прецедентов, лишь после террористического акта 11 сентября в США стало ясно, что такая опасность реально существует, особенно для самих США, на территории которых расположено свыше ста атомных реакторов. По словам и.о. директора института физико-технических проблем металлургии и специального машиностроения Льва Максимова, в случае атаки на атомную электростанцию, например, Америка может не досчитаться целого штата. У российских ученых уже есть разработки, как обезопасить атомные электростанции:
Лев Максимов: Имея в виду появление такого, образно говоря, "сверхоружия", как террорист-смертник, единственный путь предотвращения ядерного взрыва реакторов - это переход на новую концепцию управления реакторов без избыточной реактивности, из-за чего выдающиеся физики Теллер, Сахаров, Феоктистов - требовали только подземное размещение. И второе - переход на торий, который в принципе не сопровождается в процессе энерговыделения наработкой плутония и других трансурановых элементов.
Михаил Саленков: При использовании тория на АЭС и в случае удачной атаки физически исключается ядерный взрыв, произойдет лишь радиоактивное загрязнение локальной территории, что повлечет за собой значительно меньшее количество жертв. Кроме того, таким образом решается проблема отработавшего ядерного топлива, однако, разработки российских ученых пока не могут быть претворены в жизнь:
Лев Максимов: Это не делается, в значительной мере, из-за того, что поперек ториевой энергетики стоит до сих пор так называемая урановая сделка. Есть определенные люди, которые получили то, что называется, аванс за передачу оружейного урана российского производства, а без оружейного урана ториевая энергетика не может быть запущена.
Михаил Саленков: Кроме того, очень дорога модификация, работы на одной только станции обойдутся примерно в 100 миллионов долларов США, однако, ее результат - удвоение мощности реактора, не говоря уже о значительном повышении уровня безопасности АЭС.
Лев Максимов: Имея в виду появление такого, образно говоря, "сверхоружия", как террорист-смертник, единственный путь предотвращения ядерного взрыва реакторов - это переход на новую концепцию управления реакторов без избыточной реактивности, из-за чего выдающиеся физики Теллер, Сахаров, Феоктистов - требовали только подземное размещение. И второе - переход на торий, который в принципе не сопровождается в процессе энерговыделения наработкой плутония и других трансурановых элементов.
Михаил Саленков: При использовании тория на АЭС и в случае удачной атаки физически исключается ядерный взрыв, произойдет лишь радиоактивное загрязнение локальной территории, что повлечет за собой значительно меньшее количество жертв. Кроме того, таким образом решается проблема отработавшего ядерного топлива, однако, разработки российских ученых пока не могут быть претворены в жизнь:
Лев Максимов: Это не делается, в значительной мере, из-за того, что поперек ториевой энергетики стоит до сих пор так называемая урановая сделка. Есть определенные люди, которые получили то, что называется, аванс за передачу оружейного урана российского производства, а без оружейного урана ториевая энергетика не может быть запущена.
Михаил Саленков: Кроме того, очень дорога модификация, работы на одной только станции обойдутся примерно в 100 миллионов долларов США, однако, ее результат - удвоение мощности реактора, не говоря уже о значительном повышении уровня безопасности АЭС.
