Программу ведет Петр Вайль. В ней участвуют: специальный корреспондент Радио Свобода в
Шарм аш-Шейхе Аркадий Дубнов; корреспондент Радио Свобода в Нью-Йорке Юрий Жигалкин, который беседовал с сотрудником фонда "Heritage" Джеймсом Филипсом; корреспондент Радио Свобода в Тель-Авиве Виктория Мунблит.
Петр Вайль:
Премьер-министр Израиля Эхуд Барак и глава палестинской автономии Ясир Арафат согласились на ближневосточном саммите в Шарм аш-Шейхе принять какие-то меры по прекращению столкновений на палестинских территориях. Об этом в США сообщил Билл Клинтон, принимавший активное участие в саммите. Рассказывает специальный корреспондент Радио Свобода в Шарм аш-Шейхе Аркадий Дубнов:
Аркадий Дубнов:
Результаты саммита в египетском городе Шарм аш-Шейхе кажутся максимально возможными в нынешних условиях противостояния, когда эмоции, умело подогреваемые, главным образом, с палестинской стороны, кажется, готовы вылиться в серьезную войну на Ближнем Востоке. С другой стороны, именно поэтому итоги Шарм аш-Шейха не стоит преувеличивать. Естественно, встреча на таком беспрецедентно высоком уровне, когда собрались самые высокие представители американской администрации, ООН, европейского сообщества и арабского мира, не могла окончиться полным провалом, как это казалось еще вчера вечером. Билл Клинтон не мог уехать с Синайского полуострова, не подтвердив возможности США в качестве главного посредника ближневосточного урегулирования. Если бы такое все же случилось бы, то это означало бы, что арабские радикальные лидеры получали бы карт-бланш на самые решительные по отношению к Израилю действия.
Впрочем, это совершенно не значит, что Израиль пошел в Шарм аш-Шейхе на уступки, опасаясь военной конфронтации с палестинцами, а точнее - со всем арабским миром. Сегодня соотношение сил выглядит еще существеннее, чем когда бы то ни было раньше, в пользу израильтян. Так что, дело, как представляется отсюда из Шарм аш-Шейха - города, ставшего известным всему миру в результате марш-броска, совершенного израильтянами через весь Синай в ходе Шестидневной войны 1967-го года и возвращенного ими Египту в результате Кэмпдевидского мира, самого великого арабо-израильского компромисса за полвека... Дело вовсе не в этом. Если считать исходной точкой жесткую позицию Израиля по отношению к палестинцам накануне нынешнего саммита и тезис о том, что израильтяне потеряли в их среде партнера по мирным переговорам, то Билл Клинтон попытался восстановить в лице Арафата такого партнера в ближневосточном мирном процессе. А именно роль Билла Клинтона кажется решающей в достижении определенного компромисса, и недаром президент Египта Мубарака намеренно назвал США "главным коспонсором мирного урегулирования".
В конце концов, не так важно, удобен ли Арафат израильтянам в этом качестве, так как нет другого палестинского лидера, который подходил бы для этой роли. Все остальные гораздо радикальнее, и именно их радикальность дает им шанс низвергнуть Арафата, что не предвещает для Тель-Авива ничего хорошего. Может быть, именно поэтому сегодня так важно дать палестинцам почувствовать, что Арафат возвращается из Шарм аш-Шейха "со щитом", а не "на щите", что он добился важной дипломатической победы - удовлетворено главное требование палестинцев - создать международную комиссию для расследования обстоятельств, повлекших за собой кровопролитие. Согласие с этим премьер-министра Израиля Барака выглядит выдающейся уступкой. Ведь если пропагандистская победа в Шарм аш-Шейхе внешне кажется за Арафатом, то Барак получил нечто большее, хотя и не столь осязаемое. Если, как провозгласил Билл Клинтон, мирный процесс после саммита возобновился, то это значит, что теперь любые попытки палестинцев его сорвать будут говорить об исторической правоте израильтян, считающих, что палестинские арабы не отказались от своей цели уничтожить государство Израиль. Теперь остается один вопрос: удастся ли Арафату доказать, что он контролирует ситуацию в своей автономии, а значит, и свою способность остановить безумство толпы, жаждущей крови. Да, нечто подобное выглядит как проблема и для Эхуда Барака, однако, Израиль остается демократической страной с соответствующими процедурами. Если Барак не устраивает израильтян, они его переизберут, однако, любому другому премьеру этой страны все равно потребуется палестинский партнер. Но именно Барак в Шарм аш-Шейхе как будто сказал своим соотечественникам: "Других партнеров у меня для вас не нашлось - все остальные хуже".
Петр Вайль:
Международные обозреватели почти единогласно объявили результаты ближневосточного саммита триумфом президента США Билла Клинтона. Как в США оцениваются результаты этого чрезвычайного саммита? Наш корреспондент в Нью-Йорке Юрий Жигалкин беседовал с сотрудником фонда "Heritage" Джеймсом Филипсом.
Юрий Жигалкин:
С оговорками, но участники саммита заявили, что они достигли поставленных перед собой целей. Что, по-вашему, может означать эта обтекаемая формулировка и отсутствие ясности по некоторым принципиальным для обеих сторон вопросам?
Джеймс Филипс:
Все выглядит так, будто США и другим посредникам удалось убедить стороны подписать соглашение о прекращении огня, но совершенно непонятно, на чем оно основано, существуют ли какие-то гарантии его исполнения, и исполнимо ли оно, в конце концов. Кто знает, захотят ли следовать этому соглашению тысячи палестинцев, которые все эти дни инициировали атаки на израильские объекты и были против проведения этого саммита, если Барак и Арафат действительно покинули саммит, не разрешив некоторых принципиальных для себя проблем, например, если Арафат отказался вернуть за решетку боевиков организации "Хамас", уличенных в серьезных преступлениях, то это - очень плохой сигнал.
Юрий Жигалкин:
Одной из целей саммита была попытка найти пути возобновления мирного процесса. Насколько, по-вашему, оправданы такие надежды?
Джеймс Филипс:
Я думаю, что соглашение, подписанное в Осло, послужившее началом мирного процесса, который должен был привести к созданию палестинского государства, превратилось, по сути, в лист бумаги. Они так часто нарушались, что трудно, по крайней мере, израильской стороне воспринимать их всерьез. Однако, я не исключаю того, что из пепла этого прекраснодушного и, судя по всему, неосуществимого документа может появиться новое, менее амбициозное мирное соглашение. В то же время, нет никакого сомнения в том, что события последних недель были серьезнейшим ударом по мирному процессу, завершение которого отложено, быть может, на десятилетия.
Юрий Жигалкин:
Какие выводы могут сделать для себя из этого США, которые положили много усилий и своего авторитета, пытаясь убедить стороны выполнить мирное соглашение, которое как сейчас считают многие, неосуществимо?
Джеймс Филипс:
Правительство Билла Клинтона, на мой взгляд, совершило серьезную ошибку, закрывая глаза на то, как палестинцы нарушали обязательства, взятые на себя в Осло. Например, до 1996-го года Арафат отказывался предпринять что либо против боевиков "Хамас" и после этого тоже продолжал относиться к ним с редкой снисходительностью, поощряя таким образом терроризм. Сейчас интересно наблюдать за тем, насколько незначительны разногласия кандидатов в президенты США относительно американского посредничества в израильско-палестинских переговорах. Оба согласны, что администрации Клинтона излишне верила Ясиру Арафату и возложила на него слишком большие политические надежды. Известно, что люди в окружении Клинтона чувствуют, что Арафат их предал. Поэтому я подозреваю, что новый президент США будет в гораздо меньшей степени готов идти на риск, подобно тому, как это делал президент Клинтон, превративший палестинского лидера в одного из основных своих партнеров. Я полагаю, что у Вашингтона отныне будет гораздо меньше желания ускорить мирный процесс после того, как усилия администрации Клинтона ударили по ней бумерангом.
Петр Вайль:
В прямом эфире корреспондент Радио Свобода в Тель-Авиве Виктория Мунблит. Виктория, как, на взгляд из Израиля, каковы главные препятствия на пути практического внедрения в жизнь достигнутого в Шарм аш-Шейхе соглашения?
Виктория Мунблит:
Я хочу обратить ваше внимание на то, что в то время, когда в Шарм аш-Шейхе подписывалось соглашение о прекращении насилия, в то же время вновь это насилие вспыхнуло на израильско-палестинской границе. Палестинцы из села Бейджала, прилегающего к южному Иерусалиму, обстреляли южный жилой микрорайон города, в результате чего был тяжело ранен израильский пограничник - врачи оценивает его состояние, как критическое. Спустя весьма короткое время последовало объявление израильской армии, предлагающее всем жителям села Бейджала покинуть свои дома, ибо, если с той стороны раздается еще один выстрел, армия ответит артиллерийским и танковым обстрелом села. То есть, жизнь как бы идет параллельно соглашению, не смыкаясь с ним ни в чем.
Вместе с тем есть несколько весьма позитивных моментов. Первый в том, что соглашение стало политической победой обеих сторон. Арафата, потому что его требование о создании международной комиссии будет выполнено - Израиль пошел на его удовлетворение, и соглашение явилось и победой Барака - я возвращаюсь к формулировке "прекращение насилия". Палестинцы требовали формулировки "прекращения огня", - тогда подобное сознание накладывало бы определенные обязательства на обе стороны, но больше - на Израиль. Формулировка же "прекращение насилия" накладывает ответственность на обе стороны, но чуть большую на палестинцев. И еще один фактор: Эхуда Барака полностью поддержал лидер оппозиции Ариэль Шарон, с которым Барак несколько раз беседовал по телефону. Оба израильских лидера решили дать Арафату 48 часов, чтобы увидеть, каким именно образом он намерен реализовать на практике принятые в Шарм аш-Шейхе решения.
Петр Вайль:
Премьер-министр Израиля Эхуд Барак и глава палестинской автономии Ясир Арафат согласились на ближневосточном саммите в Шарм аш-Шейхе принять какие-то меры по прекращению столкновений на палестинских территориях. Об этом в США сообщил Билл Клинтон, принимавший активное участие в саммите. Рассказывает специальный корреспондент Радио Свобода в Шарм аш-Шейхе Аркадий Дубнов:
Аркадий Дубнов:
Результаты саммита в египетском городе Шарм аш-Шейхе кажутся максимально возможными в нынешних условиях противостояния, когда эмоции, умело подогреваемые, главным образом, с палестинской стороны, кажется, готовы вылиться в серьезную войну на Ближнем Востоке. С другой стороны, именно поэтому итоги Шарм аш-Шейха не стоит преувеличивать. Естественно, встреча на таком беспрецедентно высоком уровне, когда собрались самые высокие представители американской администрации, ООН, европейского сообщества и арабского мира, не могла окончиться полным провалом, как это казалось еще вчера вечером. Билл Клинтон не мог уехать с Синайского полуострова, не подтвердив возможности США в качестве главного посредника ближневосточного урегулирования. Если бы такое все же случилось бы, то это означало бы, что арабские радикальные лидеры получали бы карт-бланш на самые решительные по отношению к Израилю действия.
Впрочем, это совершенно не значит, что Израиль пошел в Шарм аш-Шейхе на уступки, опасаясь военной конфронтации с палестинцами, а точнее - со всем арабским миром. Сегодня соотношение сил выглядит еще существеннее, чем когда бы то ни было раньше, в пользу израильтян. Так что, дело, как представляется отсюда из Шарм аш-Шейха - города, ставшего известным всему миру в результате марш-броска, совершенного израильтянами через весь Синай в ходе Шестидневной войны 1967-го года и возвращенного ими Египту в результате Кэмпдевидского мира, самого великого арабо-израильского компромисса за полвека... Дело вовсе не в этом. Если считать исходной точкой жесткую позицию Израиля по отношению к палестинцам накануне нынешнего саммита и тезис о том, что израильтяне потеряли в их среде партнера по мирным переговорам, то Билл Клинтон попытался восстановить в лице Арафата такого партнера в ближневосточном мирном процессе. А именно роль Билла Клинтона кажется решающей в достижении определенного компромисса, и недаром президент Египта Мубарака намеренно назвал США "главным коспонсором мирного урегулирования".
В конце концов, не так важно, удобен ли Арафат израильтянам в этом качестве, так как нет другого палестинского лидера, который подходил бы для этой роли. Все остальные гораздо радикальнее, и именно их радикальность дает им шанс низвергнуть Арафата, что не предвещает для Тель-Авива ничего хорошего. Может быть, именно поэтому сегодня так важно дать палестинцам почувствовать, что Арафат возвращается из Шарм аш-Шейха "со щитом", а не "на щите", что он добился важной дипломатической победы - удовлетворено главное требование палестинцев - создать международную комиссию для расследования обстоятельств, повлекших за собой кровопролитие. Согласие с этим премьер-министра Израиля Барака выглядит выдающейся уступкой. Ведь если пропагандистская победа в Шарм аш-Шейхе внешне кажется за Арафатом, то Барак получил нечто большее, хотя и не столь осязаемое. Если, как провозгласил Билл Клинтон, мирный процесс после саммита возобновился, то это значит, что теперь любые попытки палестинцев его сорвать будут говорить об исторической правоте израильтян, считающих, что палестинские арабы не отказались от своей цели уничтожить государство Израиль. Теперь остается один вопрос: удастся ли Арафату доказать, что он контролирует ситуацию в своей автономии, а значит, и свою способность остановить безумство толпы, жаждущей крови. Да, нечто подобное выглядит как проблема и для Эхуда Барака, однако, Израиль остается демократической страной с соответствующими процедурами. Если Барак не устраивает израильтян, они его переизберут, однако, любому другому премьеру этой страны все равно потребуется палестинский партнер. Но именно Барак в Шарм аш-Шейхе как будто сказал своим соотечественникам: "Других партнеров у меня для вас не нашлось - все остальные хуже".
Петр Вайль:
Международные обозреватели почти единогласно объявили результаты ближневосточного саммита триумфом президента США Билла Клинтона. Как в США оцениваются результаты этого чрезвычайного саммита? Наш корреспондент в Нью-Йорке Юрий Жигалкин беседовал с сотрудником фонда "Heritage" Джеймсом Филипсом.
Юрий Жигалкин:
С оговорками, но участники саммита заявили, что они достигли поставленных перед собой целей. Что, по-вашему, может означать эта обтекаемая формулировка и отсутствие ясности по некоторым принципиальным для обеих сторон вопросам?
Джеймс Филипс:
Все выглядит так, будто США и другим посредникам удалось убедить стороны подписать соглашение о прекращении огня, но совершенно непонятно, на чем оно основано, существуют ли какие-то гарантии его исполнения, и исполнимо ли оно, в конце концов. Кто знает, захотят ли следовать этому соглашению тысячи палестинцев, которые все эти дни инициировали атаки на израильские объекты и были против проведения этого саммита, если Барак и Арафат действительно покинули саммит, не разрешив некоторых принципиальных для себя проблем, например, если Арафат отказался вернуть за решетку боевиков организации "Хамас", уличенных в серьезных преступлениях, то это - очень плохой сигнал.
Юрий Жигалкин:
Одной из целей саммита была попытка найти пути возобновления мирного процесса. Насколько, по-вашему, оправданы такие надежды?
Джеймс Филипс:
Я думаю, что соглашение, подписанное в Осло, послужившее началом мирного процесса, который должен был привести к созданию палестинского государства, превратилось, по сути, в лист бумаги. Они так часто нарушались, что трудно, по крайней мере, израильской стороне воспринимать их всерьез. Однако, я не исключаю того, что из пепла этого прекраснодушного и, судя по всему, неосуществимого документа может появиться новое, менее амбициозное мирное соглашение. В то же время, нет никакого сомнения в том, что события последних недель были серьезнейшим ударом по мирному процессу, завершение которого отложено, быть может, на десятилетия.
Юрий Жигалкин:
Какие выводы могут сделать для себя из этого США, которые положили много усилий и своего авторитета, пытаясь убедить стороны выполнить мирное соглашение, которое как сейчас считают многие, неосуществимо?
Джеймс Филипс:
Правительство Билла Клинтона, на мой взгляд, совершило серьезную ошибку, закрывая глаза на то, как палестинцы нарушали обязательства, взятые на себя в Осло. Например, до 1996-го года Арафат отказывался предпринять что либо против боевиков "Хамас" и после этого тоже продолжал относиться к ним с редкой снисходительностью, поощряя таким образом терроризм. Сейчас интересно наблюдать за тем, насколько незначительны разногласия кандидатов в президенты США относительно американского посредничества в израильско-палестинских переговорах. Оба согласны, что администрации Клинтона излишне верила Ясиру Арафату и возложила на него слишком большие политические надежды. Известно, что люди в окружении Клинтона чувствуют, что Арафат их предал. Поэтому я подозреваю, что новый президент США будет в гораздо меньшей степени готов идти на риск, подобно тому, как это делал президент Клинтон, превративший палестинского лидера в одного из основных своих партнеров. Я полагаю, что у Вашингтона отныне будет гораздо меньше желания ускорить мирный процесс после того, как усилия администрации Клинтона ударили по ней бумерангом.
Петр Вайль:
В прямом эфире корреспондент Радио Свобода в Тель-Авиве Виктория Мунблит. Виктория, как, на взгляд из Израиля, каковы главные препятствия на пути практического внедрения в жизнь достигнутого в Шарм аш-Шейхе соглашения?
Виктория Мунблит:
Я хочу обратить ваше внимание на то, что в то время, когда в Шарм аш-Шейхе подписывалось соглашение о прекращении насилия, в то же время вновь это насилие вспыхнуло на израильско-палестинской границе. Палестинцы из села Бейджала, прилегающего к южному Иерусалиму, обстреляли южный жилой микрорайон города, в результате чего был тяжело ранен израильский пограничник - врачи оценивает его состояние, как критическое. Спустя весьма короткое время последовало объявление израильской армии, предлагающее всем жителям села Бейджала покинуть свои дома, ибо, если с той стороны раздается еще один выстрел, армия ответит артиллерийским и танковым обстрелом села. То есть, жизнь как бы идет параллельно соглашению, не смыкаясь с ним ни в чем.
Вместе с тем есть несколько весьма позитивных моментов. Первый в том, что соглашение стало политической победой обеих сторон. Арафата, потому что его требование о создании международной комиссии будет выполнено - Израиль пошел на его удовлетворение, и соглашение явилось и победой Барака - я возвращаюсь к формулировке "прекращение насилия". Палестинцы требовали формулировки "прекращения огня", - тогда подобное сознание накладывало бы определенные обязательства на обе стороны, но больше - на Израиль. Формулировка же "прекращение насилия" накладывает ответственность на обе стороны, но чуть большую на палестинцев. И еще один фактор: Эхуда Барака полностью поддержал лидер оппозиции Ариэль Шарон, с которым Барак несколько раз беседовал по телефону. Оба израильских лидера решили дать Арафату 48 часов, чтобы увидеть, каким именно образом он намерен реализовать на практике принятые в Шарм аш-Шейхе решения.
