Программу ведет Джованни Бенси. В ней участвуют: Главный раввин России Адольф Шаевич; председатель Духовного управления мусульман европейской части России, муфтий Равиль Гайнутдин; журналист-религиовед, редактор религиозных новостей Интернет-версии НТВ Марк Смирнов.
Джованни Бенси:
Сегодня мы будем отталкиваться от все еще напряженной ситуации на Ближнем Востоке. Один из главных вопросов, которые мешают примирению между израильтянами и арабами-палестинцами - это спор о суверенитете над Храмовой Горой в Иерусалиме. Это - проблема и политическая, и религиозная, и поэтому особенно трудная.
Часто проблему сводят к тому, что израильтяне не хотят отдавать нижнюю, западную часть горы, где имеется "Стена Плача" - последний остаток храма царя Соломона, а арабы не намереваются отказаться от контроля над Эспланадой мечетей, в верхней части горы. Там находятся "Масджид аль-Акса" ("Дальняя мечеть") и "Куббат ас-Сахра" ("Свод", или "Купол над скалой"), которые для мусульман являются третьей святыней после Мекки и Медины. Но, на самом деле, проблема сложнее: та "скала", которая находится под позолоченным сводом мечети, священна для обеих религий - иудейской и мусульманской. Для иудеев это "эвен ха-шетиа" - "камень основания", тот камень, на котором Авраам, по велению Божьему, собирался принести в жертву своего сына Исаака (Исмаила для мусульман), но потом был приостановлен ангелом, подставившим ему "овна", то есть - барана.
А для мусульман, кроме этого библейского значения, которое они тоже признают, скала под сводом является "ас-сахра ал-мукаддаса" - той "священной скалой", с которой пророк Мухаммед вознесся на небо после того, как в одну ночь прилетел из Мекки на коне Бураке под водительством ангела Джебраила, то есть, архангела Гавриила. Итак, мы имеем необыкновенную ситуацию, когда одну и ту же святыню почитают одновременно две религии.
Как быть дальше? Кто прав? С этим, признаться, нелегким вопросом, я обращаюсь к двум религиозным авторитетам: это Главный раввин России Адольф Шаевич и председатель Духовного управления мусульман европейской части России, муфтий Равиль Гайнутдин. С ними в беседе, которая проводится по телефону из Москвы, участвует и Марк Смирнов, редактор религиозных новостей Интернет-версии НТВ.
Итак, я сначала обращаюсь к раввину Адольфу Соломоновичу Шаевичу. Здравствуйте, рабби, шалом. Вот, я осмеливаюсь высказать, признаюсь, крамольную, с богословской точки зрения, мысль. Мы привыкли к тому, что храмы служат потребностям только одной религии: церковь для христиан, синагога для иудеев, мечеть для мусульман, дацан для буддистов, ашрам для индусов. Но в исключительных ситуациях, когда две религии имеют общие исторические корни, как иудаизм и ислам, и их верующие поклоняются общей святыне, как в Иерусалиме, представляете ли вы себе возможным межконфессиональное, или даже межрелигиозное использование храма? То есть, чтобы в мечети "Куббат ас-Сахра" в Иерусалиме молились и иудеи, и мусульмане, или это - религиозная фантастика?
Адольф Шаевич:
Вообще, я должен вам сказать, что иудейская религия не запрещает иудеям, в случае отсутствия возможности помолиться в синагоге, помолиться в мечети. То есть, закон религиозный этого не запрещает. В данной ситуации, которая сложилась именно на сегодняшний день на Храмовой Горе, я думаю, конечно, надо обязательно учитывать интересы и иудаизма, и ислама - другого пути просто нет. Так сложилось исторически. Если мы по-настоящему религиозные люди, то мы должны уважать и ту религию, которая сосуществует с нами на протяжении многих веков.
Джованни Бенси:
Поэтому вы считаете возможным, что в будущем - быть может, далеком, мы будем иметь первый случай межрелигиозного храма именно в этом священном для трех религий городе - Иерусалиме?
Адольф Шаевич:
"Межрелигиозный храм" - это несколько неверное, на мой взгляд, понятие - мусульмане могут молиться по всем предписанным исламом законом, иудеи могут молиться по всем предписанным иудаизмом законам. Если мы молимся в одном месте, то это не накладывает ни на кого из нас обязанности исполнять какие-то мусульманские предписания, так же, как и предписания иудейские не накладывают никаких обязанностей на мусульман.
Джованни Бенси:
Примирительные слова...А теперь, хазрат Равиль, здравствуйте, ас-салам-у алейкум ва рахматулла-у ва барекату. Что вы думаете о возможном межрелигиозном использовании одного и того же храма? Повторяю, у иудеев и мусульман (не говоря уже о христианах, много общего: Авраам/Ибрагим, Соломон/Сулейман, Моисей/Муса, и так далее. И Аллах, в конце концов, тот же Элохим (даже в этимологическом отношении). Или это следует рассматривать как проявление "ширка" - ереси, многобожия? Какие у вас предложения?
Равиль Гайнутдин:
Приветствую вас, ас-салам-у алейкум, мир вам! Я полностью согласен с вами, так как наше понятие о происхождении пророков и о тех посланниках, которые были направлены для наставления на путь истинный живущих на земле людей - они действительно признаются нами, и в Священном Коране говорится: (арабская цитата), в русском переводе: "Мы не разделяем пророков на "тех народов" и "этих народов". Они были посланниками Всевышнего и пришли на эту землю наставлять все народы на путь Всевышнего. Таким образом, мы уважаем тех пророков, которые есть в священных писаниях и иудаизма, и христианства - они являются нашими уважаемыми пророками. Поэтому я могу сказать: мы уважаем предписанные требования религий - иудаизма и христианства. Что касается совместного проведения наших ритуалов моления в одном храме, то я хотел сказать одно: по-моему, сегодня на территории Палестины не ставится вопрос о том, чтобы в одном храме на Храмовой Горе проводили вместе свои моления и наши братья - иудеи, и мы - мусульмане. Этого вопроса, по-моему, никто и не ставит. Есть Стена Плача, и со стороны мусульман нет никакого покушения на нее, чтобы, мол, иудеи не приходили и не молились, по-моему, иудеи тоже не претендуют на то, чтобы прийти на "Масджид аль-Акса" или в мечеть "Куббат ас-Сахра" и совершать там свои моления. Что касается самого места - Храмовой Горы - да, безусловно, это - место, которое почитается и иудеями, и нами - мусульманами. И я думаю, что статус уважаемого места Храмовой Горы должен сохраняться. Никто не должен покушаться, что, мол, "это принадлежит только одному народу, так как это место пребывания какого-то одного из посланников Всевышнего, пророков Всевышнего". Если мы - мусульмане - признаем всех тех пророков, посланников Всевышнего, которые являются и иудейскими пророками, то в этом случае и не должно быть никакого конфликта, разделения пророков на "наших" и "ваших".
Джованни Бенси:
Слова раввина и муфтия дают мне повод для маленького литературного отступления. Прежде чем предоставить слово Марку Смирнову, я напомню, что в "Декамероне", произведении классика итальянской литературы XIV века Джованни Боккаччо, есть знаменитая новелла о трех перстнях. Славный султан Саладин, пишет Боккаччо, вызвал к себе еврея Мельхиседека, который жил в Александрии, и спросил его, "какую из трех вер он считает истинной: иудейскую, сарацинскую (то есть исламскую) или христианскую". Иудей, который, отмечает писатель, был "человеком мудрым", ответил на каверзный вопрос султана притчей: у старого человека был драгоценный перстень. Перед смертью он не знал, кому из трех сыновей оставить его в наследство. Поэтому старик заказал у мастера две абсолютно точные копии кольца и, умирая, он всем сыновьям тайно дал по перстню. Таким образом, каждый из троих думал, что у него подлинное кольцо. То же самое, подвел итоги мудрый еврей, можно сказать "о трех законах, которые Бог отец дал трем народам". "Каждый народ, - это слова, которые Боккаччо кладет в уста Мельхиседека, - полагает, что он владеет истинным законом; но который из них им действительно владеет - это такой же вопрос, как и о трех перстнях".
Мысль, которую через века передает нам Боккаччо, заключается в следующем: каждая религия обладает долей истины. Выявление скрывающейся в каждой из них доли предполагает, прежде всего, диалог. Марк Смирнов, как наблюдатель религиозной жизни, что вы можете сказать о межконфессиональном диалоге в России? Какой вклад могут внести христианские церкви в этот диалог?
Марк Смирнов:
Мне кажется, что здесь следует сказать о том, что сами христиане долгие годы тоже представляли собой пример взаимной нетерпимости, и нам, конечно, достаточно трудно являть собой какой-то пример миролюбия и благочестия для наших братьев мусульман и иудеев. Я вспоминаю, что еще лет 20 назад в Храме Гроба Господня, то есть, в храме Воскресения Спасителя и Господа нашего Иисуса Христа происходили драки между представителями различных конфессий, причем драки между священнослужителями, подчеркиваю, за право служить первыми на самом Гробе Господнем - том месте, где, по преданию, воскрес Иисус. И вот такая непримиримость, вражда действительно положила камень преткновения не только между разными христианскими конфессиями, но и между христианством и иудаизмом, и исламом. Об этом еще говорил Владимир Соловьев, когда, защищая, по сути дела, иудеев и мусульман, он критиковал христиан за их еще, как он говорил, средневековое миросозерцание. Нам, видимо, действительно нужно все-таки отказаться от этого уже устаревшего, средневекового миросозерцания и понять, что все религии говорят об одном - говорят о Боге, особенно, монотеистические религии, имеющие своими корнями авраамиистическую религию, то есть Священное Писание, Книгу Откровений, которая, в общем, призывает действительно к миру, а если к миру, то и к диалогу. И в данном случае я бы хотел привести пример нашей московской жизни, может быть, редкий, может быть, даже случайный, но, тем не менее, положительный. На севере Москвы есть район Отрадное, где по инициативе академика Ряшида Баязитова создан духовно-просветительский комплекс российских традиционных религий. В одном месте собраны три религиозных здания: это и синагога, и мечеть, и медресе, и храм святителя и чудотворца Николая. И все это существует вместе, в одном городском пространстве, и представители трех религий вместе живут, вместе молятся, и никто никому не мешает. Мне кажется, если взять это за основу, за пример, то может и Храмовая Гора могла бы стать местом совместной молитвы, где, не мешая друг другу, представители трех религий могли бы прославлять Бога и возносить перед ним свои молитвы.
Джованни Бенси:
Хазрат Равиль, на основе вашего опыта, отражается ли ближневосточный конфликт на отношениях между иудеями и мусульманами в России?
Равиль Гайнутдин:
Нет. В России у нас более веротерпимая ситуация, и я горжусь тем, что мы - мусульманские духовные лидеры нашей страны - всегда были в добрых, дружеских отношениях с руководителями еврейских организаций. Я горжусь тем, что мы всегда умели находить общий язык, и всегда строили свои отношения, наше сотрудничество с Главными раввином России Адольфом Соломоновичем Шаевичем на взаимном уважении. Дополняя слова уважаемого ученого Марка Смирнова, я хочу сказать, что в Москве есть и другой пример: на территории Поклонной Горы усилиями наших трех монотеистических религий были построены храмы наших религий - и православный храм, и мечеть, и синагога, и они находятся на священном для россиян месте - территории Поклонной Горы. Наши храмы действуют, совершаются моления, и когда 8 мая в Москву съезжаются ветераны Великой Отечественной Войны, то проводятся моления в наших храмах, и наши ветераны отмечают на Поклонной Горе День Победы. И они не делятся по национальному и религиозному принципу, они все возносят свои молитвы и прошения ко Всевышнему Аллаху, все наши ветераны, все прихожане, которые приходят в эти храмы, просят Всевышнего о мире и сотрудничестве. Таким образом, мы сегодня, несмотря на те спорные ситуации и сложные переговоры по урегулированию ближневосточной проблемы, по решению статуса Иерусалима и созданию независимого палестинского государства, которые продолжаются сейчас, мы в России, и здесь - в Москве, не ощущаем никакой напряженности между мусульманами и иудеями нашей страны.
Джованни Бенси:
Рабби Адольф Шаевич, а что говорит ваш опыт в этом деле? Осложняет ли ближневосточный конфликт отношения еврейской общины в России с мусульманами? И, немного расширяя разговор, как в России развивается иудейско-христианский диалог?
Адольф Шаевич:
Я готов подписаться под каждым словом, которое сказал мой брат Муфтий Гайнутдин, и я уже об этом неоднократно говорил: наши взаимоотношения, взаимоотношения иудейской и мусульманской общин России могли бы стать примером для всего остального иудейско-мусульманского мира. У нас действительно прекрасные отношения, добрососедские. Мы всегда открыты друг другу и готовы обсудить любые проблемы, которые нас волнуют, если они возникают у нас, и это на практике происходит. Такие же отношения у нас с Русской Православной Церковью. Эти отношения строились на протяжении многих-многих лет. И я должен сказать, что у нас и с руководством Русской Православной Церкви, и со многими-многими пастырями, не только в Москве, но и по России, как и с мусульманскими нашими братьями, очень хорошие отношения, дружеские отношения. Мы пытаемся всегда находить пути, чтобы те проблемы, которые нас волнуют, разрешались только путем переговоров, только, глядя друг другу в глаза, и я думаю, что этот пример действительно является на сегодняшний день для всех других регионов и стран впечатляющим примером, потому что у нас действительно очень хорошие отношения.
Джованни Бенси:
Поприще для сотрудничества между религиозными организациями - это, я думаю, благотворительность, которая, я думаю, сегодня в России очень нужна. Марк Смирнов, делается ли что-то в совместном плане в этом отношении?
Марк Смирнов:
Надо сказать, что таких вот примеров совместного какого-то, скажем, служения ближним - служения в больнице, или неимущим, бедным - таких примеров мы не знаем. Каждый, в общем, фонд, существующий в России - будь-то мусульманский, или еврейский, или христианский, действует самостоятельно, но это, конечно, тем не менее, дает перспективу для развития диалога. Надо еще ведь ответить, что долгое время наш диалог - диалог между религиями в России - он был достаточно сильно политизирован. Часто, даже, когда мы сейчас говорим о диалоге, мы плохо отделяем диалог, как богословский диалог, который ищет какую-то общую почву для религиозного обсуждения своей веры и веры наших собратьев, от миротворческой работы...
Джованни Бенси:
Конечно, это всё интересные темы, но мы подвержены диктатуре времени, и должны закончить нашу беседу. Я благодарю ее участников: Главного муфтия Европейской России Равиля Гайнутдина, Главного раввина России Адольфа Шаевича и журналиста-религиоведа Марка Смирнова. До свидания и всего хорошего.
Джованни Бенси:
Сегодня мы будем отталкиваться от все еще напряженной ситуации на Ближнем Востоке. Один из главных вопросов, которые мешают примирению между израильтянами и арабами-палестинцами - это спор о суверенитете над Храмовой Горой в Иерусалиме. Это - проблема и политическая, и религиозная, и поэтому особенно трудная.
Часто проблему сводят к тому, что израильтяне не хотят отдавать нижнюю, западную часть горы, где имеется "Стена Плача" - последний остаток храма царя Соломона, а арабы не намереваются отказаться от контроля над Эспланадой мечетей, в верхней части горы. Там находятся "Масджид аль-Акса" ("Дальняя мечеть") и "Куббат ас-Сахра" ("Свод", или "Купол над скалой"), которые для мусульман являются третьей святыней после Мекки и Медины. Но, на самом деле, проблема сложнее: та "скала", которая находится под позолоченным сводом мечети, священна для обеих религий - иудейской и мусульманской. Для иудеев это "эвен ха-шетиа" - "камень основания", тот камень, на котором Авраам, по велению Божьему, собирался принести в жертву своего сына Исаака (Исмаила для мусульман), но потом был приостановлен ангелом, подставившим ему "овна", то есть - барана.
А для мусульман, кроме этого библейского значения, которое они тоже признают, скала под сводом является "ас-сахра ал-мукаддаса" - той "священной скалой", с которой пророк Мухаммед вознесся на небо после того, как в одну ночь прилетел из Мекки на коне Бураке под водительством ангела Джебраила, то есть, архангела Гавриила. Итак, мы имеем необыкновенную ситуацию, когда одну и ту же святыню почитают одновременно две религии.
Как быть дальше? Кто прав? С этим, признаться, нелегким вопросом, я обращаюсь к двум религиозным авторитетам: это Главный раввин России Адольф Шаевич и председатель Духовного управления мусульман европейской части России, муфтий Равиль Гайнутдин. С ними в беседе, которая проводится по телефону из Москвы, участвует и Марк Смирнов, редактор религиозных новостей Интернет-версии НТВ.
Итак, я сначала обращаюсь к раввину Адольфу Соломоновичу Шаевичу. Здравствуйте, рабби, шалом. Вот, я осмеливаюсь высказать, признаюсь, крамольную, с богословской точки зрения, мысль. Мы привыкли к тому, что храмы служат потребностям только одной религии: церковь для христиан, синагога для иудеев, мечеть для мусульман, дацан для буддистов, ашрам для индусов. Но в исключительных ситуациях, когда две религии имеют общие исторические корни, как иудаизм и ислам, и их верующие поклоняются общей святыне, как в Иерусалиме, представляете ли вы себе возможным межконфессиональное, или даже межрелигиозное использование храма? То есть, чтобы в мечети "Куббат ас-Сахра" в Иерусалиме молились и иудеи, и мусульмане, или это - религиозная фантастика?
Адольф Шаевич:
Вообще, я должен вам сказать, что иудейская религия не запрещает иудеям, в случае отсутствия возможности помолиться в синагоге, помолиться в мечети. То есть, закон религиозный этого не запрещает. В данной ситуации, которая сложилась именно на сегодняшний день на Храмовой Горе, я думаю, конечно, надо обязательно учитывать интересы и иудаизма, и ислама - другого пути просто нет. Так сложилось исторически. Если мы по-настоящему религиозные люди, то мы должны уважать и ту религию, которая сосуществует с нами на протяжении многих веков.
Джованни Бенси:
Поэтому вы считаете возможным, что в будущем - быть может, далеком, мы будем иметь первый случай межрелигиозного храма именно в этом священном для трех религий городе - Иерусалиме?
Адольф Шаевич:
"Межрелигиозный храм" - это несколько неверное, на мой взгляд, понятие - мусульмане могут молиться по всем предписанным исламом законом, иудеи могут молиться по всем предписанным иудаизмом законам. Если мы молимся в одном месте, то это не накладывает ни на кого из нас обязанности исполнять какие-то мусульманские предписания, так же, как и предписания иудейские не накладывают никаких обязанностей на мусульман.
Джованни Бенси:
Примирительные слова...А теперь, хазрат Равиль, здравствуйте, ас-салам-у алейкум ва рахматулла-у ва барекату. Что вы думаете о возможном межрелигиозном использовании одного и того же храма? Повторяю, у иудеев и мусульман (не говоря уже о христианах, много общего: Авраам/Ибрагим, Соломон/Сулейман, Моисей/Муса, и так далее. И Аллах, в конце концов, тот же Элохим (даже в этимологическом отношении). Или это следует рассматривать как проявление "ширка" - ереси, многобожия? Какие у вас предложения?
Равиль Гайнутдин:
Приветствую вас, ас-салам-у алейкум, мир вам! Я полностью согласен с вами, так как наше понятие о происхождении пророков и о тех посланниках, которые были направлены для наставления на путь истинный живущих на земле людей - они действительно признаются нами, и в Священном Коране говорится: (арабская цитата), в русском переводе: "Мы не разделяем пророков на "тех народов" и "этих народов". Они были посланниками Всевышнего и пришли на эту землю наставлять все народы на путь Всевышнего. Таким образом, мы уважаем тех пророков, которые есть в священных писаниях и иудаизма, и христианства - они являются нашими уважаемыми пророками. Поэтому я могу сказать: мы уважаем предписанные требования религий - иудаизма и христианства. Что касается совместного проведения наших ритуалов моления в одном храме, то я хотел сказать одно: по-моему, сегодня на территории Палестины не ставится вопрос о том, чтобы в одном храме на Храмовой Горе проводили вместе свои моления и наши братья - иудеи, и мы - мусульмане. Этого вопроса, по-моему, никто и не ставит. Есть Стена Плача, и со стороны мусульман нет никакого покушения на нее, чтобы, мол, иудеи не приходили и не молились, по-моему, иудеи тоже не претендуют на то, чтобы прийти на "Масджид аль-Акса" или в мечеть "Куббат ас-Сахра" и совершать там свои моления. Что касается самого места - Храмовой Горы - да, безусловно, это - место, которое почитается и иудеями, и нами - мусульманами. И я думаю, что статус уважаемого места Храмовой Горы должен сохраняться. Никто не должен покушаться, что, мол, "это принадлежит только одному народу, так как это место пребывания какого-то одного из посланников Всевышнего, пророков Всевышнего". Если мы - мусульмане - признаем всех тех пророков, посланников Всевышнего, которые являются и иудейскими пророками, то в этом случае и не должно быть никакого конфликта, разделения пророков на "наших" и "ваших".
Джованни Бенси:
Слова раввина и муфтия дают мне повод для маленького литературного отступления. Прежде чем предоставить слово Марку Смирнову, я напомню, что в "Декамероне", произведении классика итальянской литературы XIV века Джованни Боккаччо, есть знаменитая новелла о трех перстнях. Славный султан Саладин, пишет Боккаччо, вызвал к себе еврея Мельхиседека, который жил в Александрии, и спросил его, "какую из трех вер он считает истинной: иудейскую, сарацинскую (то есть исламскую) или христианскую". Иудей, который, отмечает писатель, был "человеком мудрым", ответил на каверзный вопрос султана притчей: у старого человека был драгоценный перстень. Перед смертью он не знал, кому из трех сыновей оставить его в наследство. Поэтому старик заказал у мастера две абсолютно точные копии кольца и, умирая, он всем сыновьям тайно дал по перстню. Таким образом, каждый из троих думал, что у него подлинное кольцо. То же самое, подвел итоги мудрый еврей, можно сказать "о трех законах, которые Бог отец дал трем народам". "Каждый народ, - это слова, которые Боккаччо кладет в уста Мельхиседека, - полагает, что он владеет истинным законом; но который из них им действительно владеет - это такой же вопрос, как и о трех перстнях".
Мысль, которую через века передает нам Боккаччо, заключается в следующем: каждая религия обладает долей истины. Выявление скрывающейся в каждой из них доли предполагает, прежде всего, диалог. Марк Смирнов, как наблюдатель религиозной жизни, что вы можете сказать о межконфессиональном диалоге в России? Какой вклад могут внести христианские церкви в этот диалог?
Марк Смирнов:
Мне кажется, что здесь следует сказать о том, что сами христиане долгие годы тоже представляли собой пример взаимной нетерпимости, и нам, конечно, достаточно трудно являть собой какой-то пример миролюбия и благочестия для наших братьев мусульман и иудеев. Я вспоминаю, что еще лет 20 назад в Храме Гроба Господня, то есть, в храме Воскресения Спасителя и Господа нашего Иисуса Христа происходили драки между представителями различных конфессий, причем драки между священнослужителями, подчеркиваю, за право служить первыми на самом Гробе Господнем - том месте, где, по преданию, воскрес Иисус. И вот такая непримиримость, вражда действительно положила камень преткновения не только между разными христианскими конфессиями, но и между христианством и иудаизмом, и исламом. Об этом еще говорил Владимир Соловьев, когда, защищая, по сути дела, иудеев и мусульман, он критиковал христиан за их еще, как он говорил, средневековое миросозерцание. Нам, видимо, действительно нужно все-таки отказаться от этого уже устаревшего, средневекового миросозерцания и понять, что все религии говорят об одном - говорят о Боге, особенно, монотеистические религии, имеющие своими корнями авраамиистическую религию, то есть Священное Писание, Книгу Откровений, которая, в общем, призывает действительно к миру, а если к миру, то и к диалогу. И в данном случае я бы хотел привести пример нашей московской жизни, может быть, редкий, может быть, даже случайный, но, тем не менее, положительный. На севере Москвы есть район Отрадное, где по инициативе академика Ряшида Баязитова создан духовно-просветительский комплекс российских традиционных религий. В одном месте собраны три религиозных здания: это и синагога, и мечеть, и медресе, и храм святителя и чудотворца Николая. И все это существует вместе, в одном городском пространстве, и представители трех религий вместе живут, вместе молятся, и никто никому не мешает. Мне кажется, если взять это за основу, за пример, то может и Храмовая Гора могла бы стать местом совместной молитвы, где, не мешая друг другу, представители трех религий могли бы прославлять Бога и возносить перед ним свои молитвы.
Джованни Бенси:
Хазрат Равиль, на основе вашего опыта, отражается ли ближневосточный конфликт на отношениях между иудеями и мусульманами в России?
Равиль Гайнутдин:
Нет. В России у нас более веротерпимая ситуация, и я горжусь тем, что мы - мусульманские духовные лидеры нашей страны - всегда были в добрых, дружеских отношениях с руководителями еврейских организаций. Я горжусь тем, что мы всегда умели находить общий язык, и всегда строили свои отношения, наше сотрудничество с Главными раввином России Адольфом Соломоновичем Шаевичем на взаимном уважении. Дополняя слова уважаемого ученого Марка Смирнова, я хочу сказать, что в Москве есть и другой пример: на территории Поклонной Горы усилиями наших трех монотеистических религий были построены храмы наших религий - и православный храм, и мечеть, и синагога, и они находятся на священном для россиян месте - территории Поклонной Горы. Наши храмы действуют, совершаются моления, и когда 8 мая в Москву съезжаются ветераны Великой Отечественной Войны, то проводятся моления в наших храмах, и наши ветераны отмечают на Поклонной Горе День Победы. И они не делятся по национальному и религиозному принципу, они все возносят свои молитвы и прошения ко Всевышнему Аллаху, все наши ветераны, все прихожане, которые приходят в эти храмы, просят Всевышнего о мире и сотрудничестве. Таким образом, мы сегодня, несмотря на те спорные ситуации и сложные переговоры по урегулированию ближневосточной проблемы, по решению статуса Иерусалима и созданию независимого палестинского государства, которые продолжаются сейчас, мы в России, и здесь - в Москве, не ощущаем никакой напряженности между мусульманами и иудеями нашей страны.
Джованни Бенси:
Рабби Адольф Шаевич, а что говорит ваш опыт в этом деле? Осложняет ли ближневосточный конфликт отношения еврейской общины в России с мусульманами? И, немного расширяя разговор, как в России развивается иудейско-христианский диалог?
Адольф Шаевич:
Я готов подписаться под каждым словом, которое сказал мой брат Муфтий Гайнутдин, и я уже об этом неоднократно говорил: наши взаимоотношения, взаимоотношения иудейской и мусульманской общин России могли бы стать примером для всего остального иудейско-мусульманского мира. У нас действительно прекрасные отношения, добрососедские. Мы всегда открыты друг другу и готовы обсудить любые проблемы, которые нас волнуют, если они возникают у нас, и это на практике происходит. Такие же отношения у нас с Русской Православной Церковью. Эти отношения строились на протяжении многих-многих лет. И я должен сказать, что у нас и с руководством Русской Православной Церкви, и со многими-многими пастырями, не только в Москве, но и по России, как и с мусульманскими нашими братьями, очень хорошие отношения, дружеские отношения. Мы пытаемся всегда находить пути, чтобы те проблемы, которые нас волнуют, разрешались только путем переговоров, только, глядя друг другу в глаза, и я думаю, что этот пример действительно является на сегодняшний день для всех других регионов и стран впечатляющим примером, потому что у нас действительно очень хорошие отношения.
Джованни Бенси:
Поприще для сотрудничества между религиозными организациями - это, я думаю, благотворительность, которая, я думаю, сегодня в России очень нужна. Марк Смирнов, делается ли что-то в совместном плане в этом отношении?
Марк Смирнов:
Надо сказать, что таких вот примеров совместного какого-то, скажем, служения ближним - служения в больнице, или неимущим, бедным - таких примеров мы не знаем. Каждый, в общем, фонд, существующий в России - будь-то мусульманский, или еврейский, или христианский, действует самостоятельно, но это, конечно, тем не менее, дает перспективу для развития диалога. Надо еще ведь ответить, что долгое время наш диалог - диалог между религиями в России - он был достаточно сильно политизирован. Часто, даже, когда мы сейчас говорим о диалоге, мы плохо отделяем диалог, как богословский диалог, который ищет какую-то общую почву для религиозного обсуждения своей веры и веры наших собратьев, от миротворческой работы...
Джованни Бенси:
Конечно, это всё интересные темы, но мы подвержены диктатуре времени, и должны закончить нашу беседу. Я благодарю ее участников: Главного муфтия Европейской России Равиля Гайнутдина, Главного раввина России Адольфа Шаевича и журналиста-религиоведа Марка Смирнова. До свидания и всего хорошего.
