Программу ведет Петр Вайль. В ней участвуют корреспондент Радио Свобода в Белграде Айя Куге и эксперт РС по Балканам Андрей Шарый.
Петр Вайль:
Министерство юстиции Югославии сообщило, что завершена работа над законопроектом о сотрудничестве с Международным Гаагским трибуналом по наказанию военных преступлений. На территории Сербии и Боснийской республики Сербской скрываются от международного правосудия несколько десятков лиц, обвиняемых в совершении военных преступлений. Гаагский трибунал настаивает на выдаче этих людей - в первую очередь - президента Югославии Слободана Милошевича. Слово нашему белградскому корреспонденту Айе Куге:
Айя Куге:
Ожидается, что в ближайшие дни законопроект о сотрудничестве с Гаагским трибуналом обсудит югославское правительство, а голосование в парламенте пройдет в начале июня. По словам помощника министра юстиции Небойши Пшаркича этот закон установит баланс между требованием соблюдать правовой суверенитет Югославии и необходимостью сотрудничества с международным трибуналом. Насколько известно, законопроект написан так, чтобы обвиненные в военных преступлениях югославские граждане не были отправлены в Гаагу автоматически, а допускается даже теоретическая возможность судить их в Югославии. Очевидно, что таким способом делается попытка успокоить противников выдачи обвиняемых трибуналу, а таких противников много. Прежде всего, это Социалистическая народная партия Черногория, от депутатов которой зависит, будет ли принят закон в Скупщине Югославии. Можно считать, что автоматизм выдачи не предусмотрен, потому что после поступления обвинения из Гааги оно будет обсуждаться прокуратурой, по месту жительства обвиняемого. Потом лицо, против которого выдвинуто обвинение, имеет право на жалобу Верховному суду Югославии, а окончательное решение принимает министр юстиции на основе решения суда. Однако, один из пунктов законопроекта гласит: в исключительных случаях обвиняемый не будет выдан трибуналу - тогда, когда речь идет об интересах национальной безопасности или суверенитете Югославии. Этот пункт, очевидно, может быть применен к Слободанау Милошевичу. Но, с другой стороны, Гаагский международный трибунал будет иметь возможность беспрепятственно и самостоятельно допрашивать подозреваемых на территории Югославии, а также собирать доказательства, включая обследование останков жертв. В сербском обществе постоянно обсуждается вопрос сотрудничества с трибуналом - большинство людей здесь считает, что сербы должны сами разобраться со своими военными преступниками и выдавать их международному трибуналу надо только в том случае, если не будет иного выхода.
Петр Вайль:
Споры о том, следует ли выдавать международному правосудию "своих", давно ведутся в республиках бывшей Югославии. С комментарием мой коллега Андрей Шарый:
Андрей Шарый:
За девять лет существования Международный Гаагский трибунал по наказанию военных преступников в бывшей Югославии обвинил в совершении преступлений около сотни человек. 45 из них арестованы, одновременно ведется полтора десятка процессов, семь уже завершены, но отбывают тюремное наказание всего двое, поскольку по остальным процессам не завершены апелляционные слушания. В пенитенциарном комплексе Схевенинген сидят бывшие: рядовые и генералы, охранники концентрационных лагерей, полевые командиры, начальники генеральных штабов, спикер парламента, даже один бывший президент.
38 человек, обвиненных в совершении преступлений, скрываются от правосудия, как, например, бывший президент боснийской Республики Сербской Радован Караджич или начальник штаба армии этой республики генерал Ратко Младич, или, как бывший президент Югославии Слободан Милошевич, находятся под следствием в своих странах. Их немедленной выдачи или ареста давно и безуспешно требуют прокуроры Гаагского трибунала. Вот такова сухая статистика. Дальше начинается политика и мораль.
Помощник министра юстиции Югославии Небойша Шаркич, комментируя подготовленный юристами его ведомства законопроект о сотрудничестве с органами международного правосудия, точно охарактеризовал политическую суть документа: "Мы хотим установить равновесие между требованиями уважения правового суверенитета Союзной Республики Югославия и необходимости сотрудничества с трибуналом в Гааге, которые накладывает на нас Устав ООН". Но дело в том, что ни трибунал, ни ООН, ни законы нравственности совершенно не требуют установления баланса интересов, да и не нуждаются в нем. Они, как, кстати, и Сербия, требуют справедливости. В этом пока не хотят отдать себе отчет новые продемократические власти. Требования справедливости диктуют: Слободан Милошевич должен сидеть в тюрьме, прежде всего, не потому, что неверно заполнил документы на покупку дома или отмывал государственные средства, а потому, что его злой волей были затеяны четыре войны, жертвами которых стали сотни тысяч людей. Те же требования справедливости диктуют: генерал Веселин Шливанчанин, один из руководителей варварского разрушения хорватского города Вуковар, отдавший приказ о расстреле двух сотен раненых пациентов местной больницы, должен быть немедленно арестован, должен предстать перед законом. А генерал пока преподает в югославской военной академии.
Новая Сербия пока не отваживается посмотреть правде в глаза. А правда такова: именем народа и при более-менее молчаливом соучастии этого народа совершались страшные, кровавые преступления. И с этой точки зрения Гаагский трибунал - вовсе не судилище над сербским народом, что бы ни говорил президент Коштуница.
С этой горькой правдой уже столкнулась Хорватия, очень медленно и очень мучительно расставшаяся с мифом о романтике обретения независимости. Романтика развеялась, и выяснилось: кое-кто из тех, кто назывались героями освободительной войны, героями вовсе не были. Руки по локоть в крови, война - как средство наживы, деньги и легкая власть. Другие оказались дураками, честными, но недалекими патриотами, ответственность которых перед Божьим и земным судом - в том, что пошли на поводу у преступников, стали марионетками в их руках. И именем хорватской независимости тоже совершались преступления.
Но разница между Сербией и Хорватией в том, что все до единого обвиненные в совершении преступлений хорваты уже выданы Гаагскому трибуналу, уже сидят, уже - если невиновны - отпущены на свободу. Свидетельские показания следователям давали и нынешний президент республики Стипе Месич, и начальник генерального штаба хорватской армии Петар Стипетич.
Белград - не то, что в начале этого пути - пока о таком пути в Югославии и не помышляют. Отсюда - неловкие и наивные с точки зрения законов цивилизованной Европы попытки отыскивать всякие балансы юридических интересов, отсюда - избыток патриотической риторики в белградских газетах. "Своих военных преступников будем судить сами!", - говорят сербы. Но вряд ли всерьез поверишь в то, что году эдак в 46-м Германия могла бы осудить и посадить Гитлера, а Советский Союз хрущевских времен - Сталина. Если и судили бы - то не так и не за то.
Петр Вайль:
Министерство юстиции Югославии сообщило, что завершена работа над законопроектом о сотрудничестве с Международным Гаагским трибуналом по наказанию военных преступлений. На территории Сербии и Боснийской республики Сербской скрываются от международного правосудия несколько десятков лиц, обвиняемых в совершении военных преступлений. Гаагский трибунал настаивает на выдаче этих людей - в первую очередь - президента Югославии Слободана Милошевича. Слово нашему белградскому корреспонденту Айе Куге:
Айя Куге:
Ожидается, что в ближайшие дни законопроект о сотрудничестве с Гаагским трибуналом обсудит югославское правительство, а голосование в парламенте пройдет в начале июня. По словам помощника министра юстиции Небойши Пшаркича этот закон установит баланс между требованием соблюдать правовой суверенитет Югославии и необходимостью сотрудничества с международным трибуналом. Насколько известно, законопроект написан так, чтобы обвиненные в военных преступлениях югославские граждане не были отправлены в Гаагу автоматически, а допускается даже теоретическая возможность судить их в Югославии. Очевидно, что таким способом делается попытка успокоить противников выдачи обвиняемых трибуналу, а таких противников много. Прежде всего, это Социалистическая народная партия Черногория, от депутатов которой зависит, будет ли принят закон в Скупщине Югославии. Можно считать, что автоматизм выдачи не предусмотрен, потому что после поступления обвинения из Гааги оно будет обсуждаться прокуратурой, по месту жительства обвиняемого. Потом лицо, против которого выдвинуто обвинение, имеет право на жалобу Верховному суду Югославии, а окончательное решение принимает министр юстиции на основе решения суда. Однако, один из пунктов законопроекта гласит: в исключительных случаях обвиняемый не будет выдан трибуналу - тогда, когда речь идет об интересах национальной безопасности или суверенитете Югославии. Этот пункт, очевидно, может быть применен к Слободанау Милошевичу. Но, с другой стороны, Гаагский международный трибунал будет иметь возможность беспрепятственно и самостоятельно допрашивать подозреваемых на территории Югославии, а также собирать доказательства, включая обследование останков жертв. В сербском обществе постоянно обсуждается вопрос сотрудничества с трибуналом - большинство людей здесь считает, что сербы должны сами разобраться со своими военными преступниками и выдавать их международному трибуналу надо только в том случае, если не будет иного выхода.
Петр Вайль:
Споры о том, следует ли выдавать международному правосудию "своих", давно ведутся в республиках бывшей Югославии. С комментарием мой коллега Андрей Шарый:
Андрей Шарый:
За девять лет существования Международный Гаагский трибунал по наказанию военных преступников в бывшей Югославии обвинил в совершении преступлений около сотни человек. 45 из них арестованы, одновременно ведется полтора десятка процессов, семь уже завершены, но отбывают тюремное наказание всего двое, поскольку по остальным процессам не завершены апелляционные слушания. В пенитенциарном комплексе Схевенинген сидят бывшие: рядовые и генералы, охранники концентрационных лагерей, полевые командиры, начальники генеральных штабов, спикер парламента, даже один бывший президент.
38 человек, обвиненных в совершении преступлений, скрываются от правосудия, как, например, бывший президент боснийской Республики Сербской Радован Караджич или начальник штаба армии этой республики генерал Ратко Младич, или, как бывший президент Югославии Слободан Милошевич, находятся под следствием в своих странах. Их немедленной выдачи или ареста давно и безуспешно требуют прокуроры Гаагского трибунала. Вот такова сухая статистика. Дальше начинается политика и мораль.
Помощник министра юстиции Югославии Небойша Шаркич, комментируя подготовленный юристами его ведомства законопроект о сотрудничестве с органами международного правосудия, точно охарактеризовал политическую суть документа: "Мы хотим установить равновесие между требованиями уважения правового суверенитета Союзной Республики Югославия и необходимости сотрудничества с трибуналом в Гааге, которые накладывает на нас Устав ООН". Но дело в том, что ни трибунал, ни ООН, ни законы нравственности совершенно не требуют установления баланса интересов, да и не нуждаются в нем. Они, как, кстати, и Сербия, требуют справедливости. В этом пока не хотят отдать себе отчет новые продемократические власти. Требования справедливости диктуют: Слободан Милошевич должен сидеть в тюрьме, прежде всего, не потому, что неверно заполнил документы на покупку дома или отмывал государственные средства, а потому, что его злой волей были затеяны четыре войны, жертвами которых стали сотни тысяч людей. Те же требования справедливости диктуют: генерал Веселин Шливанчанин, один из руководителей варварского разрушения хорватского города Вуковар, отдавший приказ о расстреле двух сотен раненых пациентов местной больницы, должен быть немедленно арестован, должен предстать перед законом. А генерал пока преподает в югославской военной академии.
Новая Сербия пока не отваживается посмотреть правде в глаза. А правда такова: именем народа и при более-менее молчаливом соучастии этого народа совершались страшные, кровавые преступления. И с этой точки зрения Гаагский трибунал - вовсе не судилище над сербским народом, что бы ни говорил президент Коштуница.
С этой горькой правдой уже столкнулась Хорватия, очень медленно и очень мучительно расставшаяся с мифом о романтике обретения независимости. Романтика развеялась, и выяснилось: кое-кто из тех, кто назывались героями освободительной войны, героями вовсе не были. Руки по локоть в крови, война - как средство наживы, деньги и легкая власть. Другие оказались дураками, честными, но недалекими патриотами, ответственность которых перед Божьим и земным судом - в том, что пошли на поводу у преступников, стали марионетками в их руках. И именем хорватской независимости тоже совершались преступления.
Но разница между Сербией и Хорватией в том, что все до единого обвиненные в совершении преступлений хорваты уже выданы Гаагскому трибуналу, уже сидят, уже - если невиновны - отпущены на свободу. Свидетельские показания следователям давали и нынешний президент республики Стипе Месич, и начальник генерального штаба хорватской армии Петар Стипетич.
Белград - не то, что в начале этого пути - пока о таком пути в Югославии и не помышляют. Отсюда - неловкие и наивные с точки зрения законов цивилизованной Европы попытки отыскивать всякие балансы юридических интересов, отсюда - избыток патриотической риторики в белградских газетах. "Своих военных преступников будем судить сами!", - говорят сербы. Но вряд ли всерьез поверишь в то, что году эдак в 46-м Германия могла бы осудить и посадить Гитлера, а Советский Союз хрущевских времен - Сталина. Если и судили бы - то не так и не за то.
