Программу ведет Джованни Бенси. В ней участвуют: эксперт Радио Свобода по Балканам Андрей Шарый; корреспондент Радио Свобода в Белграде Айя Куге; редактор хорватского еженедельника "Глобус" Владо Вурушич.
Джованни Бенси:
Балканы никак не могут успокоиться. До сих пор Македония была единственной республикой бывшей Югославии, незатронутой межэтническими войнами. Собственно говоря, предпосылки для столкновений всегда были и в этой республике, где, наряду с основным славянским населением живут и разные национальные меньшинства. Главное из них - албанцы, которые составляют почти 23 процента населения и сосредоточены, прежде всего, в западных районах страны. В отличие от соседнего Косово, где вражда между албанцами и сербами вылилась в кровавые столкновения, спровоцировав и вооруженное вмешательство НАТО, в Македонии до сих пор этнические группы сосуществовали в мире. "Албанская демократическая партия", одна из политических организаций данной национальности, даже входит в коалиционное правительство премьера Люпчо Георгиевского.
Но в последнее время ситуация драматически изменилась. На прошлой неделе в городе Тетово, на западе от столицы - Скопье, вблизи от косовской границы, вспыхнули ожесточенные бои между силами безопасности и албанскими боевиками. Столкновения продолжаются до сегодняшнего дня с неизменной силой. То, что в начале казалось только пограничным конфликтом, переросло в состояние, тревожно напоминающее гражданскую войну, в ходе которой уже были жертвы среди населения. Большинство жителей Тетово составляют албанцы, а жители других национальностей начали бежать в поисках убежища, главным образом в Скопье. Назревает очередная трагедия беженцев.
Следует учесть, что уже в течение нескольких месяцев албанские боевики формировались и действовали в Прешевской долине, на стыке Косова, Сербии и Македонии. Речь шла об "Освободительной армии Прешево, Медведжи и Буяноваца" - трех муниципалитетов в Южной Сербии, расположенных вдоль административной границы с Косовом.
Вот сложная и запутанная ситуация, сложившаяся в Македонии и в треугольнике Македония-Сербия-Косово, и будет предметом сегодняшней дискуссии на волнах Радио Свобода. В ней участвуют, связанные с нами по телефону: наш международный комментатор, эксперт по балканским делам Андрей Шарый, временно находящийся в Москве; наш белградский корреспондент Айя Куге и, из Загреба, Владо Вурушич, редактор хорватского еженедельника "Глобус".
Итак, первый вопрос Айе Куге, в Белград. Албанские боевики называют свои формирования "УЧК", как старую "Освободительную армию Косово", по-русски ОАК. Но сейчас сокращение означает "Ushteria Clirimtare Kombetare", "Национально-освободительная армия". О "национальном освобождении" говорилось и в районе Прешево-Буяновац-Медведже, в Сербии. Чего же добиваются албанцы? Разве "великой Албании"? Какие отклики вызывает в регионе, особенно в Сербии, подобная перспектива?
Айя Куге:
Да, действительно, сербы, как и македонцы, уверены, что албанцы пытаются осуществить свой проект "великой Албании". Доказательством тому служат давно известные карты, на которых к территории Косово присоединены Западная Македония, Южная Сербия, даже и не только Прешевская долина, и часть Черногории. Помнится, что две недели назад, когда журналисты были приглашены на пресс-конференцию штаба так называемой "Освободительной армии Прешево Медведже и Буяноваца" один из них потребовал от представителей прессы, чтобы они называли этот район именно "восточное Косово". Трудно сказать, отражают ли различные албанские ополчения в Македонии и Сербии стремления большинства живущего там албанского населения. Простые албанцы очень молчаливые. Когда я недавно была в Южной Сербии, в городе Буяновац, с разговорах с ними мне никак не удавалось узнать, кого и что они поддерживают. Они только говорили, что их права ущемлены, и что в Сербии, несмотря на новые власти, ничего не изменилось. На словах никто из них войны не хочет. Однако, даже их относительно умеренные политические представители не скрывают, что цель - получить хотя бы автономию районов Буяновац, Прешево и Медведже.
Официальный Белград на это не готов согласиться. Корни проблемы Южной Сербии, как здесь считают, находятся в Косово с одной стороны, и с другой - это наследие режима Слободана Милошевича. Потом, к сожалению, в Косово не проведена демилитаризация "освободительной армии", или, скажем так, проведена только формально. Объективно в Южной Сербии албанцы долгие годы не имели основных прав, несмотря на то, что в городе Прешево они составляют 90 процентов населения, в Буяноваце - 60 процентов. Медведже - немного иной случай, там сегодня проживает не более 300 албанцев. И вот впечатление такое, что албанцы, смотря на сценарий Косово, намерены решать национальный вопрос и в Македонии, и в Сербии. Но любопытно, что интересам руководства Югославии в каком-то смысле отвечает албанско-македонский конфликт - в политическом смысле он улучшает позиции Белграда. Ведь ясно видны параллели в способах борьбы с албанцев, и то, что они действительно прибегают к методам терроризма.
Ситуация в Южной Сербии в последние дни относительно спокойная. Все-таки подписано сокращение о прекращении огня. Однако, вооруженные албанские группировки остались в пятикилометровой зоне безопасности на административной границе вблизи городов Прешево и Буяновац. Югославские десантники и полицейский спецназ вошли только в отрезок зоны у границы с Македонией - это лишь 25 квадратных километров, а в этом отрезке и не было постоянных баз вооруженных албанских экстремистов.
Белград считает чрезвычайно важным тот факт, что союз НАТО согласился на возвращение югославской армии в приграничную с Македонией полосу, и теперь меньше шансов на то, что албанские ополченцы смогут свободно циркулировать в треугольнике Косово- Южная Сербия - Македония.
Джованни Бенси:
Андрей Шарый, Москва, министр иностранных дел России Игорь Иванов отправился в Югославию, Македонию и Албанию. Ранее, 5-го марта, президент Владимир Путин заявил, что ситуация вокруг Косово напоминает то, что было в 90-ые годы в Чечне. Действительно ли есть опасность "чеченизации" конфликта в Косово и Македонии? Есть ли у России достаточного кредита доверия, чтобы посредничать, или положительно влиять на ситуацию?
Андрей Шарый:
Я думаю, что аналогии между Чечней и Косово, Чечней и Македонией проводятся, потому что они выгодны российскому руководству, мы все помним, какой была позиция Москвы во время военного конфликта Югославии и НАТО, и то, как сейчас развивается ситуация, дает, конечно, и Путину, и Иванову возможность ущипнуть, укорить НАТО за то, что пару лет назад произошло в Косово. Прямых аналогий, на мой взгляд, нет никаких. Я бывал и в Косово, и в Македонии, как раз в тех краях, где сейчас разгорелось вооруженное сопротивление албанцев. Нужно заметить что: может быть, есть некие аналогии, связанные с тем, что албанское общество, кое в чем похоже на чеченское в силу клановой структуры его организации. И к тому, о чем чуть раньше говорила Айя Куге, я хотел бы добавить, что в основе всего того, что сейчас происходит, на мой взгляд, лежит не только стремление албанцев добиться образования некоей "великой Албании" - цель эта, в общем, утопическая, и вряд ли она будет достигнута. По крайней мере, шансов очень мало, и я думаю, что они это понимают. Есть две причины, по которым вспыхнул этот конфликт, помимо тех, которые указываются часто. Первая - албано-албанские противоречия, поскольку вот эта клановая организация общества диктует то, что у многих групп свои интересы - вот такая миролюбивая часть албанцев, я, конечно, описываю ситуацию в общем - миролюбивая часть албанцев живет в Македонии, там жизненный уровень несколько повыше, и там влиятельны достаточно прагматичные и как бы разумные политики, которые смогли договориться с македонскими политиками славянской национальности. Но такая ситуация не устраивает тех людей, которые на косовской войне делали большие деньги. Потому что Косово было и остается, в общем, одним из главных европейских рынков оружия. Это тропа контрабанды наркотиков, и там крутятся сотни миллионов долларов, поэтому очень многим, и албанцам в том числе, выгодно подогревание конфликта там, выгодна ситуация нестабильности, потому что это обеспечивает очень большие доходы. Поэтому, на мой взгляд. корни того, что сейчас происходит, как в противоречии между албанскими политическими и полукриминальными группами, так и в экономической подоплеке.
Что касается позиции России: конечно же, Москва может сыграть роль посредника, и хотелось бы верить, что визит Игоря Иванова принесет какую-то пользу. И у Москвы действительно есть особые связи с Белградом, есть особые связи и со Скопье, это славянские страны... Конечно же да. Другой вопрос: каким будет это посредничество - будет ли Москва использовать нынешнюю ситуацию, которая сейчас, к сожалению, складывается не очень благополучно, как политическую карту в игре с НАТО, как идеологический козырь в своем все более намечающемся противостоянии с Западом, или Москва действительно будет заинтересована в том, чтобы попытаться выработать какие-то практические меры, которые могли бы предотвратить этот конфликт. Прежде всего, сейчас, конечно, нужно блокировать южные границы Косово, границы Косово и Македонии, откуда идет инфильтрация этих албанских боевиков. Там, в основном, расквартированы немецкие военнослужащие из состава сил КФОР, и помимо политического урегулирования, о котором у Игоря Иванова будут разговоры и в Белграде, и в Скопье, нужен очевидно и какой-то военный компонент, и было бы неплохо, если бы Москва попыталась договориться с натовскими партнерами и об этом.
Джованни Бенси:
Владо Вурушич, Загреб. Хорватия тяжело испытала на себе все невзгоды межэтнической войны, и поэтому, я думаю, с особой опаской следит за всеми вновь возникающими конфликтами на Балканах. Вот, пожалуйста, как в Загребе судят о причинах конфликтов в далеких, но, в конце концов, и не таких далеких, Прешево и Тетово?
Владо Вурушич:
Во-первых, я должен сказать, что этот конфликт в Македонии, как рассчитывается в Хорватии, может улучшить положение нового сербского правительства, югославского и сербского, и ухудшить шансы косовских албанцев на получение статуса автономии или независимости, и, конечно, помешать политике черногорского президента Джукановича, направленной на создание независимого государства, так как и в Черногории отношения по этому поводу довольно напряженные, и международные факторы могут давить на президента Джукановича, чтобы он сейчас не проводил референдум по независимости. Но, с другой стороны, в Хорватии - может это показаться странным, но сейчас в Хорватии на этот конфликт смотрят в том плане, насколько он помешает успешности туристического сезона, от которого и в этом году ожидается многое, даже есть предположения, что больше миллиона только немецких туристов приедет на Адриатическое побережье. Также думают о том, насколько этот конфликт помешает переговорам Хорватии с ЕС. Интересно, с другой стороны, что неделю тому назад было интервью с министром обороны Словении, который сказал, что этот конфликт может даже ускорить прием Хорватии и Словении в НАТО - именно, чтобы этот конфликт не расширялся по всем Балканам. Есть еще одна интересная вещь: в самой Албании на этот конфликт смотрят с настороженностью. Дело в том, что в планах так называемой "великой Албании" и косовские, и македонские албанцы считают собственно Албанию и политически, и экономически неравноправным партнером, даже есть план, что в этой "большой Албании" столицей должна быть Приштина, а вторым городом - Тетово. Так что можно здесь смотреть и на отношение официальной Албании к происходящему и к внутриалбанскому конфликту.
Джованни Бенси:
Опять Айя Куге, Белград. После победы на выборах нового президента Воислава Коштуницы и конца "эры Милошевича" отношения между Сербией и Западом, в частности, НАТО, изменились. По-вашему, Айя, если судить по настроениям в сербской столице, как там смотрят на возможность вмешательства извне в македонский конфликт?
Айя Куге:
В Белграде как-то немного обсуждают такую возможность, по крайней мере, официальный Белград именно этого не делает, и там ограничиваются больше именно этими отношениями с НАТО в Косово и Южной Сербии. С одной стороны, сербы все еще недовольны международными силами КФОР, считая, что миротворцы не выполняют своих основных обязательств и делают все, чтобы не вступить в вооруженный конфликт с албанскими экстремистами. Однако, отношения официального Белграда и НАТО существенно улучшаются, контакты поддерживаются практические ежедневно. Например, вот в понедельник на границе с Косово тоже произошла одна из важных встреч генералов югославской армии с представителями НАТО - обсуждалась ситуация в регионе и то, как провести возвращение югославских военных в еще один сектор зоны безопасности - вероятно, в ближайшие дни. В Белграде очень чувствуется, что руководство ясно осознает, что конфликт с албанцами можно решить только в сотрудничестве с НАТО. Официальный Белград не хотел бы, чтобы натовские военные входили на территорию Сербии, даже если бы они включились в открытый конфликт с албанцами. Но 10 дней назад Североатлантический союз уже назначил шефа своего бюро в Белграде. Это представительство пока еще официально не открыто, но это уже совершенно новые отношения. На этой неделе, возможно, начнутся переговоры сербского правительства с албанцами из Южной Сербии и известно, что посредниками на переговорах будут именно представители НАТО. Они уже пару месяцев активно организовывают эти контакты, которые пока еще не прямые, и все чаще генералы НАТО выступают с комплиментами в адрес белградского правительства. Однако, хочу добавить, что такое посредничество НАТО - на это все в Белграде соглашаются, но открытое вмешательство НАТО на территории Южной Сербии - это, я думаю, здесь никого не прельщает.
Джованни Бенси:
Андрей Шарый, Москва - как раз о вмешательстве извне. Командующий международными миротворческими силами в Косово, генерал Карло Кабиджозу, предупредил албанских боевиков, что КФОР "не потерпит какие-либо нападения на своих военнослужащих в Македонии". Парламент в Скопье, 97 голосами при семи воздержавшихся, потребовал большей активности КФОР вдоль границы Македонии и Косово. Но блок НАТО не раз заявлял, что у него не было и нет мандата на вмешательство в македонский конфликт. Как выглядит правовая ситуация с международными войсками КФОР, и как могла бы она измениться?
Андрей Шарый:
Насколько мне известно, ситуация выглядит примерно так: мандат КФОР - это действительно Косово. Он определен резолюцией № 1244 Совета безопасности ООН; для того, чтобы изменить этот мандат, нужны долгие и трудные консультации. На территории Македонии тоже расположены натовские войска, это всякие базы поддержки, технические службы, потому что аэропорт Скопье - одна из самых больших ближайших перевалочных баз, а также НАТО активно использует порт Салоники, который тоже неподалеку, для переброски амуниции, личного состава и так далее. Эти миротворцы в Македонии могут оказаться под угрозой - собственно говоря, они уже и оказались в районе Тетово - там расположена база немецкого контингента из состава сил КФОР. Несколько дней назад она была передвинута на несколько километров - сейчас она, по-моему, стоит в пяти километрах от города, и из Косово ей в качестве подкрепления прислали 4 танка "Леопард". Ситуация там достаточно сложная, и конечно же: при каких условиях возможно участие НАТО в этом конфликте? Пока македонское правительство утверждает, что оно контролирует ситуацию и действительно, судя по всему, так оно и есть. Я, например, на основании информации, которой располагаю, могу сказать, что ситуация несколько драматизируется многими средствами массовой информации, потому что войны все очень боятся и правильно делают. Но, на самом деле, конфликт пока локальный. Его пока македонские силы безопасности - хотя армия у них и невелика, есть несколько боеспособных подразделений, которые называются "Волки", и вот пока они держат ситуацию там под контролем. Македонское правительство заявило в понедельник, что начата мобилизация резервистов и что пока нет оснований для введения чрезвычайного положения в стране, а также о том, что пока оно не планирует обращаться за военной помощью ни к НАТО, ни, тем более, к соседним странам, военное вмешательство которых могло бы еще более усложнить ситуацию. В то же время македонские политики говорят, что теоретически не исключен такой вариант, при котором они обратятся за помощью к Североатлантическому Союзу, и в этом случае не потребуется согласие Совета Безопасности ООН, поскольку это будут двусторонние контакты между правительством суверенной страны и руководством Североатлантического блока. Вероятнее всего, такие контакты существуют, и, может быть, разрабатываются и какие-то конкретные планы, но на практике, тем не менее, пока ничего не осуществлено.
Джованни Бенси:
Балканы никак не могут успокоиться. До сих пор Македония была единственной республикой бывшей Югославии, незатронутой межэтническими войнами. Собственно говоря, предпосылки для столкновений всегда были и в этой республике, где, наряду с основным славянским населением живут и разные национальные меньшинства. Главное из них - албанцы, которые составляют почти 23 процента населения и сосредоточены, прежде всего, в западных районах страны. В отличие от соседнего Косово, где вражда между албанцами и сербами вылилась в кровавые столкновения, спровоцировав и вооруженное вмешательство НАТО, в Македонии до сих пор этнические группы сосуществовали в мире. "Албанская демократическая партия", одна из политических организаций данной национальности, даже входит в коалиционное правительство премьера Люпчо Георгиевского.
Но в последнее время ситуация драматически изменилась. На прошлой неделе в городе Тетово, на западе от столицы - Скопье, вблизи от косовской границы, вспыхнули ожесточенные бои между силами безопасности и албанскими боевиками. Столкновения продолжаются до сегодняшнего дня с неизменной силой. То, что в начале казалось только пограничным конфликтом, переросло в состояние, тревожно напоминающее гражданскую войну, в ходе которой уже были жертвы среди населения. Большинство жителей Тетово составляют албанцы, а жители других национальностей начали бежать в поисках убежища, главным образом в Скопье. Назревает очередная трагедия беженцев.
Следует учесть, что уже в течение нескольких месяцев албанские боевики формировались и действовали в Прешевской долине, на стыке Косова, Сербии и Македонии. Речь шла об "Освободительной армии Прешево, Медведжи и Буяноваца" - трех муниципалитетов в Южной Сербии, расположенных вдоль административной границы с Косовом.
Вот сложная и запутанная ситуация, сложившаяся в Македонии и в треугольнике Македония-Сербия-Косово, и будет предметом сегодняшней дискуссии на волнах Радио Свобода. В ней участвуют, связанные с нами по телефону: наш международный комментатор, эксперт по балканским делам Андрей Шарый, временно находящийся в Москве; наш белградский корреспондент Айя Куге и, из Загреба, Владо Вурушич, редактор хорватского еженедельника "Глобус".
Итак, первый вопрос Айе Куге, в Белград. Албанские боевики называют свои формирования "УЧК", как старую "Освободительную армию Косово", по-русски ОАК. Но сейчас сокращение означает "Ushteria Clirimtare Kombetare", "Национально-освободительная армия". О "национальном освобождении" говорилось и в районе Прешево-Буяновац-Медведже, в Сербии. Чего же добиваются албанцы? Разве "великой Албании"? Какие отклики вызывает в регионе, особенно в Сербии, подобная перспектива?
Айя Куге:
Да, действительно, сербы, как и македонцы, уверены, что албанцы пытаются осуществить свой проект "великой Албании". Доказательством тому служат давно известные карты, на которых к территории Косово присоединены Западная Македония, Южная Сербия, даже и не только Прешевская долина, и часть Черногории. Помнится, что две недели назад, когда журналисты были приглашены на пресс-конференцию штаба так называемой "Освободительной армии Прешево Медведже и Буяноваца" один из них потребовал от представителей прессы, чтобы они называли этот район именно "восточное Косово". Трудно сказать, отражают ли различные албанские ополчения в Македонии и Сербии стремления большинства живущего там албанского населения. Простые албанцы очень молчаливые. Когда я недавно была в Южной Сербии, в городе Буяновац, с разговорах с ними мне никак не удавалось узнать, кого и что они поддерживают. Они только говорили, что их права ущемлены, и что в Сербии, несмотря на новые власти, ничего не изменилось. На словах никто из них войны не хочет. Однако, даже их относительно умеренные политические представители не скрывают, что цель - получить хотя бы автономию районов Буяновац, Прешево и Медведже.
Официальный Белград на это не готов согласиться. Корни проблемы Южной Сербии, как здесь считают, находятся в Косово с одной стороны, и с другой - это наследие режима Слободана Милошевича. Потом, к сожалению, в Косово не проведена демилитаризация "освободительной армии", или, скажем так, проведена только формально. Объективно в Южной Сербии албанцы долгие годы не имели основных прав, несмотря на то, что в городе Прешево они составляют 90 процентов населения, в Буяноваце - 60 процентов. Медведже - немного иной случай, там сегодня проживает не более 300 албанцев. И вот впечатление такое, что албанцы, смотря на сценарий Косово, намерены решать национальный вопрос и в Македонии, и в Сербии. Но любопытно, что интересам руководства Югославии в каком-то смысле отвечает албанско-македонский конфликт - в политическом смысле он улучшает позиции Белграда. Ведь ясно видны параллели в способах борьбы с албанцев, и то, что они действительно прибегают к методам терроризма.
Ситуация в Южной Сербии в последние дни относительно спокойная. Все-таки подписано сокращение о прекращении огня. Однако, вооруженные албанские группировки остались в пятикилометровой зоне безопасности на административной границе вблизи городов Прешево и Буяновац. Югославские десантники и полицейский спецназ вошли только в отрезок зоны у границы с Македонией - это лишь 25 квадратных километров, а в этом отрезке и не было постоянных баз вооруженных албанских экстремистов.
Белград считает чрезвычайно важным тот факт, что союз НАТО согласился на возвращение югославской армии в приграничную с Македонией полосу, и теперь меньше шансов на то, что албанские ополченцы смогут свободно циркулировать в треугольнике Косово- Южная Сербия - Македония.
Джованни Бенси:
Андрей Шарый, Москва, министр иностранных дел России Игорь Иванов отправился в Югославию, Македонию и Албанию. Ранее, 5-го марта, президент Владимир Путин заявил, что ситуация вокруг Косово напоминает то, что было в 90-ые годы в Чечне. Действительно ли есть опасность "чеченизации" конфликта в Косово и Македонии? Есть ли у России достаточного кредита доверия, чтобы посредничать, или положительно влиять на ситуацию?
Андрей Шарый:
Я думаю, что аналогии между Чечней и Косово, Чечней и Македонией проводятся, потому что они выгодны российскому руководству, мы все помним, какой была позиция Москвы во время военного конфликта Югославии и НАТО, и то, как сейчас развивается ситуация, дает, конечно, и Путину, и Иванову возможность ущипнуть, укорить НАТО за то, что пару лет назад произошло в Косово. Прямых аналогий, на мой взгляд, нет никаких. Я бывал и в Косово, и в Македонии, как раз в тех краях, где сейчас разгорелось вооруженное сопротивление албанцев. Нужно заметить что: может быть, есть некие аналогии, связанные с тем, что албанское общество, кое в чем похоже на чеченское в силу клановой структуры его организации. И к тому, о чем чуть раньше говорила Айя Куге, я хотел бы добавить, что в основе всего того, что сейчас происходит, на мой взгляд, лежит не только стремление албанцев добиться образования некоей "великой Албании" - цель эта, в общем, утопическая, и вряд ли она будет достигнута. По крайней мере, шансов очень мало, и я думаю, что они это понимают. Есть две причины, по которым вспыхнул этот конфликт, помимо тех, которые указываются часто. Первая - албано-албанские противоречия, поскольку вот эта клановая организация общества диктует то, что у многих групп свои интересы - вот такая миролюбивая часть албанцев, я, конечно, описываю ситуацию в общем - миролюбивая часть албанцев живет в Македонии, там жизненный уровень несколько повыше, и там влиятельны достаточно прагматичные и как бы разумные политики, которые смогли договориться с македонскими политиками славянской национальности. Но такая ситуация не устраивает тех людей, которые на косовской войне делали большие деньги. Потому что Косово было и остается, в общем, одним из главных европейских рынков оружия. Это тропа контрабанды наркотиков, и там крутятся сотни миллионов долларов, поэтому очень многим, и албанцам в том числе, выгодно подогревание конфликта там, выгодна ситуация нестабильности, потому что это обеспечивает очень большие доходы. Поэтому, на мой взгляд. корни того, что сейчас происходит, как в противоречии между албанскими политическими и полукриминальными группами, так и в экономической подоплеке.
Что касается позиции России: конечно же, Москва может сыграть роль посредника, и хотелось бы верить, что визит Игоря Иванова принесет какую-то пользу. И у Москвы действительно есть особые связи с Белградом, есть особые связи и со Скопье, это славянские страны... Конечно же да. Другой вопрос: каким будет это посредничество - будет ли Москва использовать нынешнюю ситуацию, которая сейчас, к сожалению, складывается не очень благополучно, как политическую карту в игре с НАТО, как идеологический козырь в своем все более намечающемся противостоянии с Западом, или Москва действительно будет заинтересована в том, чтобы попытаться выработать какие-то практические меры, которые могли бы предотвратить этот конфликт. Прежде всего, сейчас, конечно, нужно блокировать южные границы Косово, границы Косово и Македонии, откуда идет инфильтрация этих албанских боевиков. Там, в основном, расквартированы немецкие военнослужащие из состава сил КФОР, и помимо политического урегулирования, о котором у Игоря Иванова будут разговоры и в Белграде, и в Скопье, нужен очевидно и какой-то военный компонент, и было бы неплохо, если бы Москва попыталась договориться с натовскими партнерами и об этом.
Джованни Бенси:
Владо Вурушич, Загреб. Хорватия тяжело испытала на себе все невзгоды межэтнической войны, и поэтому, я думаю, с особой опаской следит за всеми вновь возникающими конфликтами на Балканах. Вот, пожалуйста, как в Загребе судят о причинах конфликтов в далеких, но, в конце концов, и не таких далеких, Прешево и Тетово?
Владо Вурушич:
Во-первых, я должен сказать, что этот конфликт в Македонии, как рассчитывается в Хорватии, может улучшить положение нового сербского правительства, югославского и сербского, и ухудшить шансы косовских албанцев на получение статуса автономии или независимости, и, конечно, помешать политике черногорского президента Джукановича, направленной на создание независимого государства, так как и в Черногории отношения по этому поводу довольно напряженные, и международные факторы могут давить на президента Джукановича, чтобы он сейчас не проводил референдум по независимости. Но, с другой стороны, в Хорватии - может это показаться странным, но сейчас в Хорватии на этот конфликт смотрят в том плане, насколько он помешает успешности туристического сезона, от которого и в этом году ожидается многое, даже есть предположения, что больше миллиона только немецких туристов приедет на Адриатическое побережье. Также думают о том, насколько этот конфликт помешает переговорам Хорватии с ЕС. Интересно, с другой стороны, что неделю тому назад было интервью с министром обороны Словении, который сказал, что этот конфликт может даже ускорить прием Хорватии и Словении в НАТО - именно, чтобы этот конфликт не расширялся по всем Балканам. Есть еще одна интересная вещь: в самой Албании на этот конфликт смотрят с настороженностью. Дело в том, что в планах так называемой "великой Албании" и косовские, и македонские албанцы считают собственно Албанию и политически, и экономически неравноправным партнером, даже есть план, что в этой "большой Албании" столицей должна быть Приштина, а вторым городом - Тетово. Так что можно здесь смотреть и на отношение официальной Албании к происходящему и к внутриалбанскому конфликту.
Джованни Бенси:
Опять Айя Куге, Белград. После победы на выборах нового президента Воислава Коштуницы и конца "эры Милошевича" отношения между Сербией и Западом, в частности, НАТО, изменились. По-вашему, Айя, если судить по настроениям в сербской столице, как там смотрят на возможность вмешательства извне в македонский конфликт?
Айя Куге:
В Белграде как-то немного обсуждают такую возможность, по крайней мере, официальный Белград именно этого не делает, и там ограничиваются больше именно этими отношениями с НАТО в Косово и Южной Сербии. С одной стороны, сербы все еще недовольны международными силами КФОР, считая, что миротворцы не выполняют своих основных обязательств и делают все, чтобы не вступить в вооруженный конфликт с албанскими экстремистами. Однако, отношения официального Белграда и НАТО существенно улучшаются, контакты поддерживаются практические ежедневно. Например, вот в понедельник на границе с Косово тоже произошла одна из важных встреч генералов югославской армии с представителями НАТО - обсуждалась ситуация в регионе и то, как провести возвращение югославских военных в еще один сектор зоны безопасности - вероятно, в ближайшие дни. В Белграде очень чувствуется, что руководство ясно осознает, что конфликт с албанцами можно решить только в сотрудничестве с НАТО. Официальный Белград не хотел бы, чтобы натовские военные входили на территорию Сербии, даже если бы они включились в открытый конфликт с албанцами. Но 10 дней назад Североатлантический союз уже назначил шефа своего бюро в Белграде. Это представительство пока еще официально не открыто, но это уже совершенно новые отношения. На этой неделе, возможно, начнутся переговоры сербского правительства с албанцами из Южной Сербии и известно, что посредниками на переговорах будут именно представители НАТО. Они уже пару месяцев активно организовывают эти контакты, которые пока еще не прямые, и все чаще генералы НАТО выступают с комплиментами в адрес белградского правительства. Однако, хочу добавить, что такое посредничество НАТО - на это все в Белграде соглашаются, но открытое вмешательство НАТО на территории Южной Сербии - это, я думаю, здесь никого не прельщает.
Джованни Бенси:
Андрей Шарый, Москва - как раз о вмешательстве извне. Командующий международными миротворческими силами в Косово, генерал Карло Кабиджозу, предупредил албанских боевиков, что КФОР "не потерпит какие-либо нападения на своих военнослужащих в Македонии". Парламент в Скопье, 97 голосами при семи воздержавшихся, потребовал большей активности КФОР вдоль границы Македонии и Косово. Но блок НАТО не раз заявлял, что у него не было и нет мандата на вмешательство в македонский конфликт. Как выглядит правовая ситуация с международными войсками КФОР, и как могла бы она измениться?
Андрей Шарый:
Насколько мне известно, ситуация выглядит примерно так: мандат КФОР - это действительно Косово. Он определен резолюцией № 1244 Совета безопасности ООН; для того, чтобы изменить этот мандат, нужны долгие и трудные консультации. На территории Македонии тоже расположены натовские войска, это всякие базы поддержки, технические службы, потому что аэропорт Скопье - одна из самых больших ближайших перевалочных баз, а также НАТО активно использует порт Салоники, который тоже неподалеку, для переброски амуниции, личного состава и так далее. Эти миротворцы в Македонии могут оказаться под угрозой - собственно говоря, они уже и оказались в районе Тетово - там расположена база немецкого контингента из состава сил КФОР. Несколько дней назад она была передвинута на несколько километров - сейчас она, по-моему, стоит в пяти километрах от города, и из Косово ей в качестве подкрепления прислали 4 танка "Леопард". Ситуация там достаточно сложная, и конечно же: при каких условиях возможно участие НАТО в этом конфликте? Пока македонское правительство утверждает, что оно контролирует ситуацию и действительно, судя по всему, так оно и есть. Я, например, на основании информации, которой располагаю, могу сказать, что ситуация несколько драматизируется многими средствами массовой информации, потому что войны все очень боятся и правильно делают. Но, на самом деле, конфликт пока локальный. Его пока македонские силы безопасности - хотя армия у них и невелика, есть несколько боеспособных подразделений, которые называются "Волки", и вот пока они держат ситуацию там под контролем. Македонское правительство заявило в понедельник, что начата мобилизация резервистов и что пока нет оснований для введения чрезвычайного положения в стране, а также о том, что пока оно не планирует обращаться за военной помощью ни к НАТО, ни, тем более, к соседним странам, военное вмешательство которых могло бы еще более усложнить ситуацию. В то же время македонские политики говорят, что теоретически не исключен такой вариант, при котором они обратятся за помощью к Североатлантическому Союзу, и в этом случае не потребуется согласие Совета Безопасности ООН, поскольку это будут двусторонние контакты между правительством суверенной страны и руководством Североатлантического блока. Вероятнее всего, такие контакты существуют, и, может быть, разрабатываются и какие-то конкретные планы, но на практике, тем не менее, пока ничего не осуществлено.
