Юрий Багров, Северный Кавказ:
Голодовка протеста в лагерях чеченских беженцев в Ингушетии с требованием остановить войну и начать мирные переговоры окончательно приобрела характер массового движения. Если начинало ее 14 июня несколько человек, то сегодня в акции протеста принимают участие, как утверждают организаторы голодовки, 232 беженца из всех лагерей, которых на территории Ингушетии насчитывается более десятка. Состояние многих из тех, кто голодает с первого дня, уже приближается к критическому. Один человек находится в реанимации, несколько других за последние два дня вынуждены были прибегать к помощи врачей. Далеко не все беженцы считают бессрочную голодовку оправданным и разумным шагом. Надежды на то, что официальные российские начальники прислушаются к требованиям остановить войну, ничтожны. Вчера группа стариков собралась возле места проведения голодовки и попыталась уговорить ее участников завершить акцию протеста. Голодающие отказались. Многие из них считают, что их смерть станет таким событием, мимо которого российские политики не смогут пройти безучастно.
Голодовка протеста в лагерях чеченских беженцев в Ингушетии с требованием остановить войну и начать мирные переговоры окончательно приобрела характер массового движения. Если начинало ее 14 июня несколько человек, то сегодня в акции протеста принимают участие, как утверждают организаторы голодовки, 232 беженца из всех лагерей, которых на территории Ингушетии насчитывается более десятка. Состояние многих из тех, кто голодает с первого дня, уже приближается к критическому. Один человек находится в реанимации, несколько других за последние два дня вынуждены были прибегать к помощи врачей. Далеко не все беженцы считают бессрочную голодовку оправданным и разумным шагом. Надежды на то, что официальные российские начальники прислушаются к требованиям остановить войну, ничтожны. Вчера группа стариков собралась возле места проведения голодовки и попыталась уговорить ее участников завершить акцию протеста. Голодающие отказались. Многие из них считают, что их смерть станет таким событием, мимо которого российские политики не смогут пройти безучастно.
