Юрий Багров, Ингушетия:
Поток беженцев из Чечни в Ингушетию не ослабевает. Все лагеря беженцев на территории Ингушетии переполнены чеченцами, покинувшими своими дома, или, в большинстве случаев, то, что от них осталось. Иногда в одной палатке проживают до 30 человек. Беженцы лишены продуктов питания, а их хлебный рацион каждый день сокращается. Несмотря на это, беженцы, проживающие в палатках, считают себя в более выгодном положении. Хеда, жительница Дачу-Борзоя, вынуждена проживать со своим мужем и пятью малолетними детьми в мечети, построенной недавно в палаточном городке "Согласие", несмотря на то, то это не отвечает канонам ислама. Хеде жизнь не оставляет другого выбора.
Хеда:
В мечети же трудно. Пять раз приходят молиться. Детей надо держать, чтобы не кричали, не шумели, на полу лежали, холодно было... Самой старшей девять лет, а самому маленькому скоро два будет. Все в школе не учились, безграмотные. Вот старшим двум дочерям 9 и 8 лет - в школу вообще не ходили, школ не было, не учились... Если бы была палатка, было бы свободно, хоть детей искупали бы... Тут же нельзя детей купать, ничего делать нельзя в мечети... А в мае, когда будет тепло, поедем, наверное, просто на улице будем ночевать. Когда тепло, можно и на улице. Хоть саман сделаем - одну комнату, как-нибудь... Надо же все равно домой ехать.
Юрий Багров:
Хеде, можно сказать, еще повезло, так как многие ее соотечественники проживают в Ингушетии в частном секторе в коровниках и сараях, и никто не может обещать им более-менее сносное проживание в палатках.
Поток беженцев из Чечни в Ингушетию не ослабевает. Все лагеря беженцев на территории Ингушетии переполнены чеченцами, покинувшими своими дома, или, в большинстве случаев, то, что от них осталось. Иногда в одной палатке проживают до 30 человек. Беженцы лишены продуктов питания, а их хлебный рацион каждый день сокращается. Несмотря на это, беженцы, проживающие в палатках, считают себя в более выгодном положении. Хеда, жительница Дачу-Борзоя, вынуждена проживать со своим мужем и пятью малолетними детьми в мечети, построенной недавно в палаточном городке "Согласие", несмотря на то, то это не отвечает канонам ислама. Хеде жизнь не оставляет другого выбора.
Хеда:
В мечети же трудно. Пять раз приходят молиться. Детей надо держать, чтобы не кричали, не шумели, на полу лежали, холодно было... Самой старшей девять лет, а самому маленькому скоро два будет. Все в школе не учились, безграмотные. Вот старшим двум дочерям 9 и 8 лет - в школу вообще не ходили, школ не было, не учились... Если бы была палатка, было бы свободно, хоть детей искупали бы... Тут же нельзя детей купать, ничего делать нельзя в мечети... А в мае, когда будет тепло, поедем, наверное, просто на улице будем ночевать. Когда тепло, можно и на улице. Хоть саман сделаем - одну комнату, как-нибудь... Надо же все равно домой ехать.
Юрий Багров:
Хеде, можно сказать, еще повезло, так как многие ее соотечественники проживают в Ингушетии в частном секторе в коровниках и сараях, и никто не может обещать им более-менее сносное проживание в палатках.
