Андрей Королев, Мурманск:
Следователи и медэксперты Главной военной прокуратуры России продолжают извлекать из атомной подводной лодки "Курск" тела погибших подводников. Наблюдатели уже успели отметить, что представители правоохранительных органов общаются с прессой гораздо охотнее, чем это делали адмиралы. Правда, сейчас командующий Северным Флотом Вячеслав Попов появляется перед камерами гораздо чаще, чем это было во время операции по подъему атомохода, но это объясняется лишь присутствием генпрокурора. Впрочем, в заявлениях адмирала Попова сменились акценты. Теперь он обращается к родственникам подводников с просьбой не приезжать в Североморск и Росляково без особых приглашений командования Северным Флотом, тогда как практические интересы журналистов удовлетворяют другие ответственные лица.
Кем-то из журналистов отмечено, что подъем подлодки не только прибавил гордости выражениям лиц адмиралов, но и особого, не замечаемого ранее беспокойства. Адмиралы Куроедов и Попов - опытные штабисты. Практический багаж обоих позволяет догадываться о том, что оба знают, что скрывать не только от прессы и общественности, но и от прокуроров. Близкое присутствие 40 опытнейших следователей, прошедших сложнейший отбор, придает ведущимся внутри подлодки работам особую основательность. Адмиралы оказались в непривычной для себя обстановке наблюдателей, юридическая ответственность которых приближается с той непреодолимой ясностью, с какой прокурорские работники приближаются к разгадке тайны гибели корабля. Видимо, не случайно всегда жесткий в оценках и предсказуемый в своей беспрекословности главком ВМФ Куроедов в присутствии Генерального прокурора дипломатично уходит от вопросов о версиях катастрофы, хотя весь мир знает, что адмирал для себя давно все решил -другого предположения кроме версии о столкновении с подводным объектом иностранного государства нет и быть не может. Причина гибели подлодки, кажется, ясна: взрыв экспериментальной торпеды в первом отсеке - повторяет адмирал Куроедов, но при этом оговаривается, что стало причиной взрыва?.. Он убежден - ошибки экипажа быть не могло, остается сильное внешнее воздействие. Могла ли лодка натолкнуться на собственный надводный корабль? Адмирал Куроедов отметает даже вероятность этого, давая понять, что если объект и был, то принадлежал он, конечно, не России. Однако, такую точку зрения адмиралу Куроедову с каждым днем будет отстаивать все сложнее, потому что генеральный прокурор Устинов ясно дает понять, что ни одна из версий не может быть превалирующей. Более того, формулировка статьи, по которой возбуждено уголовное дело, также почти не дает адмиралу Куроедову шанса для маневра. Статья 263-я - "нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного и водного транспорта" так или иначе, подразумевает причастность к гибели подлодки одного или нескольких человек, будь то капитан или члены экипажа, что не вписывается в схему российских военных.
Следователи и медэксперты Главной военной прокуратуры России продолжают извлекать из атомной подводной лодки "Курск" тела погибших подводников. Наблюдатели уже успели отметить, что представители правоохранительных органов общаются с прессой гораздо охотнее, чем это делали адмиралы. Правда, сейчас командующий Северным Флотом Вячеслав Попов появляется перед камерами гораздо чаще, чем это было во время операции по подъему атомохода, но это объясняется лишь присутствием генпрокурора. Впрочем, в заявлениях адмирала Попова сменились акценты. Теперь он обращается к родственникам подводников с просьбой не приезжать в Североморск и Росляково без особых приглашений командования Северным Флотом, тогда как практические интересы журналистов удовлетворяют другие ответственные лица.
Кем-то из журналистов отмечено, что подъем подлодки не только прибавил гордости выражениям лиц адмиралов, но и особого, не замечаемого ранее беспокойства. Адмиралы Куроедов и Попов - опытные штабисты. Практический багаж обоих позволяет догадываться о том, что оба знают, что скрывать не только от прессы и общественности, но и от прокуроров. Близкое присутствие 40 опытнейших следователей, прошедших сложнейший отбор, придает ведущимся внутри подлодки работам особую основательность. Адмиралы оказались в непривычной для себя обстановке наблюдателей, юридическая ответственность которых приближается с той непреодолимой ясностью, с какой прокурорские работники приближаются к разгадке тайны гибели корабля. Видимо, не случайно всегда жесткий в оценках и предсказуемый в своей беспрекословности главком ВМФ Куроедов в присутствии Генерального прокурора дипломатично уходит от вопросов о версиях катастрофы, хотя весь мир знает, что адмирал для себя давно все решил -другого предположения кроме версии о столкновении с подводным объектом иностранного государства нет и быть не может. Причина гибели подлодки, кажется, ясна: взрыв экспериментальной торпеды в первом отсеке - повторяет адмирал Куроедов, но при этом оговаривается, что стало причиной взрыва?.. Он убежден - ошибки экипажа быть не могло, остается сильное внешнее воздействие. Могла ли лодка натолкнуться на собственный надводный корабль? Адмирал Куроедов отметает даже вероятность этого, давая понять, что если объект и был, то принадлежал он, конечно, не России. Однако, такую точку зрения адмиралу Куроедову с каждым днем будет отстаивать все сложнее, потому что генеральный прокурор Устинов ясно дает понять, что ни одна из версий не может быть превалирующей. Более того, формулировка статьи, по которой возбуждено уголовное дело, также почти не дает адмиралу Куроедову шанса для маневра. Статья 263-я - "нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного и водного транспорта" так или иначе, подразумевает причастность к гибели подлодки одного или нескольких человек, будь то капитан или члены экипажа, что не вписывается в схему российских военных.
