Корреспондент Радио Свобода в Нью-Йорке беседует с Леонардом Сасманом, сотрудником американской правозащитной организации "Freedom House".
Юрий Жигалкин:
Попытки российских властей ограничить свободу прессы в последние месяцы стали одним из поводом для беспокойства относительно намерений Владимира Путина. Что можно сказать сейчас о том, в каких условиях будет работать российская пресса в ближайшие годы?
Леонард Сасман:
Хотя признаки, по которым можно судить о будущем, еще явно не проявились, то, что мы знаем, внушает серьезные опасения. Я говорю о трех принципиальных инициативах Путина. Прежде всего, это - прямой контроль и.о. президента за деятельностью Министерства Печати. Второе - та легкость, с которой была введена, по сути, обширная военная цензура материалов, поступающих из Чечни. На основании этого можно предположить, что власти России готовы идти на крайности, ограничивая прессу. Они не приемлют середины. История преследования корреспондента Радио Свобода Андрея Бабицкого может внушить страх любому журналисту, который попытается вскрыть неприятную для властей правду. Третье - открытые намерения властей взять под свой контроль Интернет. Насколько я знаю, спецслужбы ни одной из цивилизованных стран не рискнули заставить интернетные телефонные кампании подключить к своим сетям "жучки" - подслушивающие устройства. А эта идея близка к осуществлению в России. Все это позволяет говорить о безрадостном будущем для свободной российской прессы. Конечно, наихудший сценарий не предопределен, негативные тенденции могут и не взять верх, но сейчас, на мой взгляд, необходимо указать на опасности и определить угрозы.
Юрий Жигалкин:
Я подозреваю, что угрозы, о которых вы говорите, могут показаться некоторым россиянам надуманными. В конце концов, свободная пресса России принадлежит нескольким известным олигархам, и часто она не стесняясь поступается правдой, выражая их интересы. Многие могут спросить, что собственно плохого в том, если правительство попытается таким образом блюсти то, что оно называет государственными интересами?
Леонард Сасман:
Я соглашусь с теми, кто жалуется на ангажированность прессы олигархами. Но прямое влияние правительства на прессу разрушает фундаментальные понятия демократического общества и разделения властей. У государства и без того достаточно инструментов для того, чтобы доказать свою точку зрения - спецслужбы. милиция, армия, не говоря о государственной власти. Пресса и ее владельцы обладают лишь политическим влиянием. Это -необходимое условие для развития демократического общества. Обладая возможностями для ограничения прессы, правительство приобретает почти абсолютный контроль в обществе.
Юрий Жигалкин:
Как вы считаете, будут ли российская пресса и СМИ готовы к борьбе за свои свободы, или, скорее всего, уступят давлению?
Леонард Сасман:
Какие-то СМИ , как показывает опыт, будут отстаивать свое право на свободу. Другие, видимо, уступят. Я подозреваю, что уступивших будет больше. Не надо забывать, что внутренняя цензура - вещь хорошо известная российским журналистам, которым и сегодня приходиться зажимать себя, чтобы не сказать вещи, неприятные для владельца СМИ. Мало того, система обладания СМИ также представляет угрозу свободе российской прессы. Я подозреваю, что даже самые богатейшие олигархи, владеющие газетами и телестанциями, будут готовы дать Кремлю использовать себя в качестве пешек, если он поможет соблюсти их коммерческие интересы.
Юрий Жигалкин:
Попытки российских властей ограничить свободу прессы в последние месяцы стали одним из поводом для беспокойства относительно намерений Владимира Путина. Что можно сказать сейчас о том, в каких условиях будет работать российская пресса в ближайшие годы?
Леонард Сасман:
Хотя признаки, по которым можно судить о будущем, еще явно не проявились, то, что мы знаем, внушает серьезные опасения. Я говорю о трех принципиальных инициативах Путина. Прежде всего, это - прямой контроль и.о. президента за деятельностью Министерства Печати. Второе - та легкость, с которой была введена, по сути, обширная военная цензура материалов, поступающих из Чечни. На основании этого можно предположить, что власти России готовы идти на крайности, ограничивая прессу. Они не приемлют середины. История преследования корреспондента Радио Свобода Андрея Бабицкого может внушить страх любому журналисту, который попытается вскрыть неприятную для властей правду. Третье - открытые намерения властей взять под свой контроль Интернет. Насколько я знаю, спецслужбы ни одной из цивилизованных стран не рискнули заставить интернетные телефонные кампании подключить к своим сетям "жучки" - подслушивающие устройства. А эта идея близка к осуществлению в России. Все это позволяет говорить о безрадостном будущем для свободной российской прессы. Конечно, наихудший сценарий не предопределен, негативные тенденции могут и не взять верх, но сейчас, на мой взгляд, необходимо указать на опасности и определить угрозы.
Юрий Жигалкин:
Я подозреваю, что угрозы, о которых вы говорите, могут показаться некоторым россиянам надуманными. В конце концов, свободная пресса России принадлежит нескольким известным олигархам, и часто она не стесняясь поступается правдой, выражая их интересы. Многие могут спросить, что собственно плохого в том, если правительство попытается таким образом блюсти то, что оно называет государственными интересами?
Леонард Сасман:
Я соглашусь с теми, кто жалуется на ангажированность прессы олигархами. Но прямое влияние правительства на прессу разрушает фундаментальные понятия демократического общества и разделения властей. У государства и без того достаточно инструментов для того, чтобы доказать свою точку зрения - спецслужбы. милиция, армия, не говоря о государственной власти. Пресса и ее владельцы обладают лишь политическим влиянием. Это -необходимое условие для развития демократического общества. Обладая возможностями для ограничения прессы, правительство приобретает почти абсолютный контроль в обществе.
Юрий Жигалкин:
Как вы считаете, будут ли российская пресса и СМИ готовы к борьбе за свои свободы, или, скорее всего, уступят давлению?
Леонард Сасман:
Какие-то СМИ , как показывает опыт, будут отстаивать свое право на свободу. Другие, видимо, уступят. Я подозреваю, что уступивших будет больше. Не надо забывать, что внутренняя цензура - вещь хорошо известная российским журналистам, которым и сегодня приходиться зажимать себя, чтобы не сказать вещи, неприятные для владельца СМИ. Мало того, система обладания СМИ также представляет угрозу свободе российской прессы. Я подозреваю, что даже самые богатейшие олигархи, владеющие газетами и телестанциями, будут готовы дать Кремлю использовать себя в качестве пешек, если он поможет соблюсти их коммерческие интересы.