Ведущий Петербургского часа программы "Liberty Live" Виктор Резунков:
Гость нашего часа - историк, ректор Университета Петербурга Густав Богуславский. Густав Александрович, Петербург готовится к юбилею. 300 лет - это, конечно, дата. Вот мне как петербуржцу тоже было бы интересно - может, вы вспомните, какие юбилеи подобного масштаба отмечались вообще вот в Петербурге, в Ленинграде, скажем?
Густав Богуславский:
Ну, отмечались два юбилея. 16 мая 1803-го года - столетие, и 16 мая 1903-го года - 200-летие. Но что касается предстоящего юбилея, до которого, кстати, от сегодняшнего дня осталось 523, с каждым днем количество этих дней становится все меньше и меньше, и, к сожалению, с каждым днем, приближающим нас к юбилею, количество проблем и оснований для тревоги возрастает. Возрастает потому, что нет никакой уверенности в том, что нам удастся выполнить ту громадную программу подготовки к юбилею, которая была составлена, апробирована, утверждена, и которая включает в себя огромное количество вещей, даже с юбилеем не связанных. Просто на город, на городские власти, на те органы, которые занимаются подготовкой программы, выплеснулись те нужды, те тревоги, те беды городские, которые накапливались на протяжении многих лет, для того, чтобы под марку юбилея, к юбилею все эти вопросы решить. Вряд ли нам это удастся, и не только потому, что для решения всех этих вопросов может не хватить средств.
Я очень боюсь того, что если программа не будет выполнена, не только полностью, в полном объеме, но и даже в основной своей части - мы смиримся из-за того, что "нам не хватило финансов". А финансовая проблема не главная. Дело заключается не в этом. Дело в том, что нам, вероятно, не совсем ясная основная задача этого юбилея. Не хотелось бы, во-первых, чтобы юбилей или подготовка к нему приобрели откровенно политизированный характер. Потому что весна 2003-го, когда город будет отмечать свое 300-летие, очень тесно смыкается со временем выборов, и в городское законодательное собрание, и со временем, когда начнется подготовка к выборам городского головы.
Во-вторых, очень не хотелось бы, чтобы празднование юбилея не ограничилось выпуском какого-то объема литературы и какими-то юбилейными мероприятиями, типа шоу, адресованными широкому кругу петербуржцев. Юбилей - это восстановление той культурной атмосферы, которая складывалась в Петербурге на протяжении 300 лет. И восстановить эту культурную энергию, вернуть городу не просто название "культурной столицы" - ну, можно сказать: "Петербург - культурная столица". Кто-то в это поверит, кто-то на этом успокоится, кто-то будет этим гордиться, кто-то будет этим наверняка спекулировать. Но можно думать и о том, что перед Петербургом стоят ведь задачи громадного масштаба. Когда мы говорим о том, что Петербург - культурная столица - мы почему-то все сводим к наличию в Петербурге тех всемирно значительных хранилищ, сокровищниц культурного наследия, мирового культурного наследия, которые в нашем городе действительно есть. Наши две, мирового класса, из числа десяти крупнейших в мире, библиотеки - Российская Национальная и Библиотека Академии Наук, наш Эрмитаж, наш Русский музей, наша Кунсткамера, наш Музей театрального и музыкального искусства - это все национальное богатство огромного масштаба и невыразимой ценности, в том числе, кстати, и материальной, о чем мы иногда забываем. Для Петербурга как культурной столицы важно возрождение той культурной энергии, которая Петербургу всегда была свойственна. Ведь Петербург - фабрика идей, это город, из которого на всю Европу тоже расходились волны новых мыслей, новых надежд новых начинаний, новых проблем, новых сомнений и новых трагедий.
Виктор Резунков:
Густав Александрович, недавно в этой же студии был управляющий делами президента Владимир Кожин, он сказал, что в Петербург не будут переноситься какие-либо столичные функции из Москвы, но при этом строятся различные здания на Каменном острове, восстанавливается Константиновский дворец, недавно Петербург должен был приехать Павел Бородин с американскими инвесторами, чтобы обсудить строительство нового союзного парламентского центра стоимостью в несколько миллиардов долларов. Что, по вашему мнению, происходит, как вам кажется?
Густав Богуславский:
Ну, "вторая столица России", "культурная столица", "наследник мировых цивилизаций", "цельный художественный мир" - это клише, которые, к сожалению, стали в нашем сознании очень укорененными. Мы не должны забывать того, что в течение двух столетий , XVIII-XIX, вплоть до революционного времени национальная история нашей страны обозначается как ее "петербургский период". Дело не только в том и даже не столько в том, что в Петербурге находился административный центр империи, что отсюда исходили указы, законы, идеи, на которых строилась система государственного управления, и вовсе не в том, что Петербург, как считают некоторые, был казенным, чиновным и чужим для простого человека городом. Это поразительно, это один из главных петербургских парадоксов, но город, в котором находились и откуда исходили волны создаваемой жесткой власти, всегда был городом свободолюбия, городом, ориентированным на человека, городом, соразмерным не только человеческому восприятию в масштабе, допустим, высотой зданий, но и человеческому восприятию тех процессов, которые в городе происходили. И когда мы с вами говорили о том, что главное в возвращении Петербургу не статуса, а значения культурной столицы России, заключается не в том, чтобы придать парадной исторической части города роскошный вид, сделать город похожим на другие европейские столицы, а в том, чтобы возродить культурную энергию этого города, сосредоточить ее здесь, и этому помешать никто не может. Ведь дело в том, что Петербург всегда был городом, который притягивал к себе, аккумулировал национальную культурную энергию в колоссальном масштабе. Интеллектуальная, культурная, духовная гравитация Петербурга была громадной. И трудно назвать хотя бы кого-либо из представителей выдающейся русской культуры, трудно назвать какое-либо крупное событие, какую-то важную эпоху в истории нашей национальной культуры, которая не рождалась бы в Петербурге, и которая с Петербургом не была бы связана. Ну, например, тот замечательный Серебряный век о котором мы сейчас так много говорим - это ведь чисто петербургское явление, несмотря на то, что многие москвичи принимали в нем участие, играли в нем очень заметную роль, но как участники вот этого громадного культурного процесса они оставались петербуржцами.
В этом, наверное, заключается наша главная задача, и в этом главная забота, а вовсе не в том, чтобы построить новые резиденции, украсить новыми великолепными сооружениями Каменный остров и на много миллиардов долларов соорудить в Петербурге союзный парламентский центр. Это второстепенно. Точно так же, как и тротуары на Невском проспекте, как и те вывески, которые украшают главные улицы центра нашего города и которые, к сожалению, чужды петербургскому стилю. Потому что петербургский стиль, в первую очередь - это непохожесть, никого не копировать, ощущать свое достоинство и свою самодостаточность. Вот в чем заключается главная особенность петербургского стиля и прошлого петербургской культуры.
Виктор Резунков:
Густав Александрович, два факта: я прочитал недавно мемуары Дмитрия Лихачева, в которых он рассказывает, как дворники драили двери петербургских домов, какая была чистота - это перед революцией. Другой факт - я читаю сейчас мемуары одного из свидетелей блокады, и он отмечает: во время блокады, например, летом 1942-го года, тоже дворники, несмотря на бомбежки, и то, что все кругом было в развалинах, выметали чистейшим образом улицы - это все отмечали. Вот скажите, когда в Петербурге, что должно произойти такое, чтобы действительно опять возродилась эта культура уборки улиц?
Густав Богуславский:
Виктор Георгиевич, вы задали мне вопрос очень интересный, и на него, к сожалению, почти невозможно ответить. За многие годы занятия историей Петербурга я прочитал, перелистал, просмотрел, наверное сотни тысяч документов, связанных с историей нашего города в разных архивах, и Петербурга, и Москвы, и я никогда не встречал документов, которые бы давали бы достаточно четкое представление о том, как была организована вот эта сторона городского хозяйства в Петербурге. Но фотографии, открытки, те иллюстративные материалы, которые есть в нашем распоряжении, свидетельствуют о том, что город всегда был чист, убран, приведен в порядок.
Я поделюсь с вами одним своим воспоминанием, относящимся приблизительно к 10 -12 годам до сегодняшней нашей встречи. Я жил на Второй линии Васильевского острова, и меня поражали, и огорчали огромные снежные заносы, которые были на университетской набережной, напротив Академии художеств, у Сфинксов. Я сделало следующее: я нашел кинокадр, относящийся к марту 1942-го года, изображающий это самое место у Сфинксов, где по тротуару вдоль набережной идет группа - человека четыре, наверное, моряков. Тротуар вычищен до блеска. Март 1942-го года.
У нас в университете Петербурга недавно была защищена чрезвычайно интересная дипломная работа, которая, к сожалению, никогда не будет опубликована, хотя она заслуживает этого по своим достоинствам. Эта работа, в которой, автор исследует деревянные двери и ворота, сохранившиеся в исторической части Петербурга. Работа снабжена громадным количеством фотографий. И производят эти фотографии жуткое впечатление. Мы запускаем город. Мы думаем о том, чтобы центральные улицы города были действительно парадными и похожими на любую европейскую столицу, но при этом забываем о том, что возрождение Петербурга - это возрождение его духа, его стиля, и самое главное - отношения к нему людей, сознания в каждом петербуржце того, что он живет в городе особенном, и что город этот дает ему не только возможности для самореализации, не только основания радоваться, но и очень серьезные основания гордиться перед жителями любого другого города нашей страны и, наверное, любого другого мирового города.
Гость нашего часа - историк, ректор Университета Петербурга Густав Богуславский. Густав Александрович, Петербург готовится к юбилею. 300 лет - это, конечно, дата. Вот мне как петербуржцу тоже было бы интересно - может, вы вспомните, какие юбилеи подобного масштаба отмечались вообще вот в Петербурге, в Ленинграде, скажем?
Густав Богуславский:
Ну, отмечались два юбилея. 16 мая 1803-го года - столетие, и 16 мая 1903-го года - 200-летие. Но что касается предстоящего юбилея, до которого, кстати, от сегодняшнего дня осталось 523, с каждым днем количество этих дней становится все меньше и меньше, и, к сожалению, с каждым днем, приближающим нас к юбилею, количество проблем и оснований для тревоги возрастает. Возрастает потому, что нет никакой уверенности в том, что нам удастся выполнить ту громадную программу подготовки к юбилею, которая была составлена, апробирована, утверждена, и которая включает в себя огромное количество вещей, даже с юбилеем не связанных. Просто на город, на городские власти, на те органы, которые занимаются подготовкой программы, выплеснулись те нужды, те тревоги, те беды городские, которые накапливались на протяжении многих лет, для того, чтобы под марку юбилея, к юбилею все эти вопросы решить. Вряд ли нам это удастся, и не только потому, что для решения всех этих вопросов может не хватить средств.
Я очень боюсь того, что если программа не будет выполнена, не только полностью, в полном объеме, но и даже в основной своей части - мы смиримся из-за того, что "нам не хватило финансов". А финансовая проблема не главная. Дело заключается не в этом. Дело в том, что нам, вероятно, не совсем ясная основная задача этого юбилея. Не хотелось бы, во-первых, чтобы юбилей или подготовка к нему приобрели откровенно политизированный характер. Потому что весна 2003-го, когда город будет отмечать свое 300-летие, очень тесно смыкается со временем выборов, и в городское законодательное собрание, и со временем, когда начнется подготовка к выборам городского головы.
Во-вторых, очень не хотелось бы, чтобы празднование юбилея не ограничилось выпуском какого-то объема литературы и какими-то юбилейными мероприятиями, типа шоу, адресованными широкому кругу петербуржцев. Юбилей - это восстановление той культурной атмосферы, которая складывалась в Петербурге на протяжении 300 лет. И восстановить эту культурную энергию, вернуть городу не просто название "культурной столицы" - ну, можно сказать: "Петербург - культурная столица". Кто-то в это поверит, кто-то на этом успокоится, кто-то будет этим гордиться, кто-то будет этим наверняка спекулировать. Но можно думать и о том, что перед Петербургом стоят ведь задачи громадного масштаба. Когда мы говорим о том, что Петербург - культурная столица - мы почему-то все сводим к наличию в Петербурге тех всемирно значительных хранилищ, сокровищниц культурного наследия, мирового культурного наследия, которые в нашем городе действительно есть. Наши две, мирового класса, из числа десяти крупнейших в мире, библиотеки - Российская Национальная и Библиотека Академии Наук, наш Эрмитаж, наш Русский музей, наша Кунсткамера, наш Музей театрального и музыкального искусства - это все национальное богатство огромного масштаба и невыразимой ценности, в том числе, кстати, и материальной, о чем мы иногда забываем. Для Петербурга как культурной столицы важно возрождение той культурной энергии, которая Петербургу всегда была свойственна. Ведь Петербург - фабрика идей, это город, из которого на всю Европу тоже расходились волны новых мыслей, новых надежд новых начинаний, новых проблем, новых сомнений и новых трагедий.
Виктор Резунков:
Густав Александрович, недавно в этой же студии был управляющий делами президента Владимир Кожин, он сказал, что в Петербург не будут переноситься какие-либо столичные функции из Москвы, но при этом строятся различные здания на Каменном острове, восстанавливается Константиновский дворец, недавно Петербург должен был приехать Павел Бородин с американскими инвесторами, чтобы обсудить строительство нового союзного парламентского центра стоимостью в несколько миллиардов долларов. Что, по вашему мнению, происходит, как вам кажется?
Густав Богуславский:
Ну, "вторая столица России", "культурная столица", "наследник мировых цивилизаций", "цельный художественный мир" - это клише, которые, к сожалению, стали в нашем сознании очень укорененными. Мы не должны забывать того, что в течение двух столетий , XVIII-XIX, вплоть до революционного времени национальная история нашей страны обозначается как ее "петербургский период". Дело не только в том и даже не столько в том, что в Петербурге находился административный центр империи, что отсюда исходили указы, законы, идеи, на которых строилась система государственного управления, и вовсе не в том, что Петербург, как считают некоторые, был казенным, чиновным и чужим для простого человека городом. Это поразительно, это один из главных петербургских парадоксов, но город, в котором находились и откуда исходили волны создаваемой жесткой власти, всегда был городом свободолюбия, городом, ориентированным на человека, городом, соразмерным не только человеческому восприятию в масштабе, допустим, высотой зданий, но и человеческому восприятию тех процессов, которые в городе происходили. И когда мы с вами говорили о том, что главное в возвращении Петербургу не статуса, а значения культурной столицы России, заключается не в том, чтобы придать парадной исторической части города роскошный вид, сделать город похожим на другие европейские столицы, а в том, чтобы возродить культурную энергию этого города, сосредоточить ее здесь, и этому помешать никто не может. Ведь дело в том, что Петербург всегда был городом, который притягивал к себе, аккумулировал национальную культурную энергию в колоссальном масштабе. Интеллектуальная, культурная, духовная гравитация Петербурга была громадной. И трудно назвать хотя бы кого-либо из представителей выдающейся русской культуры, трудно назвать какое-либо крупное событие, какую-то важную эпоху в истории нашей национальной культуры, которая не рождалась бы в Петербурге, и которая с Петербургом не была бы связана. Ну, например, тот замечательный Серебряный век о котором мы сейчас так много говорим - это ведь чисто петербургское явление, несмотря на то, что многие москвичи принимали в нем участие, играли в нем очень заметную роль, но как участники вот этого громадного культурного процесса они оставались петербуржцами.
В этом, наверное, заключается наша главная задача, и в этом главная забота, а вовсе не в том, чтобы построить новые резиденции, украсить новыми великолепными сооружениями Каменный остров и на много миллиардов долларов соорудить в Петербурге союзный парламентский центр. Это второстепенно. Точно так же, как и тротуары на Невском проспекте, как и те вывески, которые украшают главные улицы центра нашего города и которые, к сожалению, чужды петербургскому стилю. Потому что петербургский стиль, в первую очередь - это непохожесть, никого не копировать, ощущать свое достоинство и свою самодостаточность. Вот в чем заключается главная особенность петербургского стиля и прошлого петербургской культуры.
Виктор Резунков:
Густав Александрович, два факта: я прочитал недавно мемуары Дмитрия Лихачева, в которых он рассказывает, как дворники драили двери петербургских домов, какая была чистота - это перед революцией. Другой факт - я читаю сейчас мемуары одного из свидетелей блокады, и он отмечает: во время блокады, например, летом 1942-го года, тоже дворники, несмотря на бомбежки, и то, что все кругом было в развалинах, выметали чистейшим образом улицы - это все отмечали. Вот скажите, когда в Петербурге, что должно произойти такое, чтобы действительно опять возродилась эта культура уборки улиц?
Густав Богуславский:
Виктор Георгиевич, вы задали мне вопрос очень интересный, и на него, к сожалению, почти невозможно ответить. За многие годы занятия историей Петербурга я прочитал, перелистал, просмотрел, наверное сотни тысяч документов, связанных с историей нашего города в разных архивах, и Петербурга, и Москвы, и я никогда не встречал документов, которые бы давали бы достаточно четкое представление о том, как была организована вот эта сторона городского хозяйства в Петербурге. Но фотографии, открытки, те иллюстративные материалы, которые есть в нашем распоряжении, свидетельствуют о том, что город всегда был чист, убран, приведен в порядок.
Я поделюсь с вами одним своим воспоминанием, относящимся приблизительно к 10 -12 годам до сегодняшней нашей встречи. Я жил на Второй линии Васильевского острова, и меня поражали, и огорчали огромные снежные заносы, которые были на университетской набережной, напротив Академии художеств, у Сфинксов. Я сделало следующее: я нашел кинокадр, относящийся к марту 1942-го года, изображающий это самое место у Сфинксов, где по тротуару вдоль набережной идет группа - человека четыре, наверное, моряков. Тротуар вычищен до блеска. Март 1942-го года.
У нас в университете Петербурга недавно была защищена чрезвычайно интересная дипломная работа, которая, к сожалению, никогда не будет опубликована, хотя она заслуживает этого по своим достоинствам. Эта работа, в которой, автор исследует деревянные двери и ворота, сохранившиеся в исторической части Петербурга. Работа снабжена громадным количеством фотографий. И производят эти фотографии жуткое впечатление. Мы запускаем город. Мы думаем о том, чтобы центральные улицы города были действительно парадными и похожими на любую европейскую столицу, но при этом забываем о том, что возрождение Петербурга - это возрождение его духа, его стиля, и самое главное - отношения к нему людей, сознания в каждом петербуржце того, что он живет в городе особенном, и что город этот дает ему не только возможности для самореализации, не только основания радоваться, но и очень серьезные основания гордиться перед жителями любого другого города нашей страны и, наверное, любого другого мирового города.
