Ведущая Петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович:
Героические образы в истории, мифы и реальность, некоторые неизвестные данные об Юлиусе Фучике и Александре Матросове. Сегодня в нашей программе будет принимать участие петербургский журналист, учитель истории Григорий Набойщиков, многие годы изучавший биографии Фучика и Матросова и проведший своеобразное журналистское расследование многих фактов, связанных с этими именами. Григорий Юрьевич, какое количество документов о Юлиусе Фучике находится в вашем личном архиве?
Григорий Набойщиков:
О Юлиусе Фучике лично и героях его двух книг о СССР - "В стране любимой" и "В стране, где наше завтра начинается вчера" - такое странное, на первый взгляд, название, и его последняя книга "Репортаж с петлей на шее" - они все документальные. Там масса героев и практически я собрал, наверное, обо всех этих людях, где-то около тысячи.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич, а что побудило вас заниматься таким журналистским расследованием, какова была основная цель?
Григорий Набойщиков:
Вы знаете, сейчас несколько мне может быть и трудно ответить на этот вопрос. Дело в том, что на днях исполняется 50 лет, как в апреле 1952-го года я впервые, будучи пацаном, школьником, начал заниматься сбором материалов о Фучике. Я жил тогда в Ташкенте, улицами этого города ходил молодой Фучик до войны, он в эмиграции там был. Но затем я попал в какой-то водоровот событий. Уже, будучи старшеклассником, студентом, первого курса я обратил внимание, что люди, о которых Фучик так прекрасно писал в своих репортажах, статьях, книгах - сидят в тюрьмах или только что выходят. И я занялся вопросом реабилитации и вот, так сказать, считайте, что до сегодняшнего дня этим занимаюсь. Хотя, в общем, они уже реабилитированы, уже ушли из жизни своей смертью, многие, но память их, мне это интересно, с их детьми, внуками встречаться, так что вот так.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич, вы утверждаете, что книга "Репортаж с петлей на шее" была сфальсифицирована - кем и когда?
Григорий Набойщиков:
Да, я это утверждаю, утверждаю громко, на протяжении, может быть, почти 40 лет мне не давали возможности об этом сказать, сегодня легче. В Праге уже несколько лет назад вышел подлинный "Репортаж с петлей на шее", поэтому я могу сказать. Дело было так. Юлиус Фучик написал этот "Репортаж с петлей на шее" в фашистском застенке Панкрац в Праге в 1943-м году. Ему некий надзиратель - фашист, эсэсовец Адольф Колинский заносил чистый лист бумаги, карандаш, давал возможность писать и вечером выносил из камеры, и прятал у надежных людей. Я с Адольфом Колинским познакомился еще лет 40 назад, и он сказал мне, что выносил листки, он их все читал и то, что, мол, сейчас издается, переиздается в тогдашней Чехословакии, в Советском Союзе, в 90 странах мира вышел "Репортаж с петлей на шее", что там немножко не так. Я заинтересовался - доказательства. И он меня познакомил с одним из героев "Репортажа с петлей на шее", чья фамилия была не указана в первом издании, вернее во втором и третьем нет, а в первом была указана - это Йозеф Тирингл, старый антифашист, и тут получается такая вещь. Первое издание "Репортажа с петлей на шее" вышло в Праге в сентябре 1945-го года, то есть, тут же после прихода Красной Армии в Прагу, стояла машина на колесах, типография, в ней был чешский шрифт, и печаталась эта книга. Она вышла даже не переплетенная, отдельные листки, и вот это книга тайно мне была прислана в СССР друзьями Фучика - Адольфом Колинским, Тиринглом, где я начал сверять, так и начал чешский язык изучать, начал сверять эти странички с теми, которые уже в Советском Союзе увидел, и увидел, что многие люди выброшены с этого "Репортажа". Эти люди не понравились Берии, правящей верхушки тогдашней Чехословакии... И вот интересный вопрос: часть руководства социалистической Чехословакии послевоенной в войну жила в Башкирии в эмиграции, а часть во главе с Фучиком сражалась, и вот когда они соединились, то вот эти вот советские по-бериевски начали расправляться с "чехословацкими чехословаками" начали их компрометировать и так далее. Несколько лет назад у нас вышла книжка, последняя, наверное, о Фучике, там в предисловии один московский журналист пишет о том, что ничего ему неизвестно о Тирингле. Я ему написал, всячески даю знать, архив Тирингла у меня, все известно, мы участвовали в его реабилитации, понимаете, но, во всяком случае, у меня такое впечатление, что нынешние исследователи Фучика в Праге и у нас стараются меня как-то так затереть, и они что-то ищут, то, что уже 40 лет назад у меня найдено, знают, что у меня это есть, но ко мне не обращаются.
Татьяна Валович:
А вы не пытались как-то опубликовать эти данные, издать свою книгу?
Григорий Набойщиков:
Несколько раз в "Литературной газете", даже еще советской, во время перестройки, была про меня статья, там часть того, о чем я сейчас говорю, была сказана. В областях, где я бываю, я очень много езжу, и сейчас, в трудное время, я пенсионер, работаю, но мне все-таки помогают на местах, очень много хороших людей в тех областях, куда я приезжаю, показывают документы, стараются мне бесплатное жилье предоставить, бесплатный транспорт, я много езжу, очень много, и получается, что в Питере пока только лишь почему-то к Фучику интереса нет. Между тем, насчет книжки - мне предлагают, за две недели сделают, она у меня практически написана, но требуют большую сумму денег, я обращался к спонсорам - пока никто ничего. Появится спонсор - появится вся правда о Фучике.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич, вы до сих пор преподаете в школе, в старших классах. Как вы считаете, должен ли быть такой предмет в школе, как сексуальное воспитание?
Григорий Набойщиков:
Сам предмет ни в коем случае вводить нельзя. Но время от времени проводить беседы специалистов - медиков, сексологов - необходимо.
Татьяна Валович:
Почему вы считаете, что как предмет вводить не нужно?
Григорий Набойщиков:
Вы знаете, сегодня школы так много экспериментируют, вводят, что хотите, все кроме главных предметов, ради которых школа должна существовать. Сокращаются часы литературы, истории, и одни говорят -нужно закон Божий вводить, другие - половое воспитание, третьи - еще что-то, а я вот каждый год смотрю, что к нашей истории дети равнодушны. Десятый - одиннадцатый классы. Но это же известная истина, что если у народа нет истории, то нет и народа.
Татьяна Валович:
Очень много говорится о том, что нужно был переписать учебники по истории, как вы к этой теме относитесь?
Григорий Набойщиков:
Что-то нужно переписать, а что-то нужно дописать. Меня очень волнует, что многие вещи по истории ХХ века в учебниках просто отсутствуют. И еще бросается в глаза, что к составлению учебников приходят люди, я бы сказал, некомпетентные, перепутаны даты, перепутаны фамилии каких-то исторических деятелей, на одной страничке он умер в один год, на другой страничке, через несколько листков пролистаешь - он умер в другой год. "Да это мелочь, Григорий Юрьевич", - мне говорят, когда я вот протестую. Но знаете, это не мелочь, это история.
Татьяна Валович:
Возвращаясь к теме нашей беседы о Юлиусе Фучике, историю действительно нужно знать правдивую, вот роль жены Фучика Густавы Фучиковой какова - в том, что вы говорили о фальсификации книги "Репортаж с петлей на шее"?
Григорий Набойщиков:
Роль ее, прямо скажем, некрасивая. Она, так сказать, в Чехословакии в бывшей и к нам приезжала, как профессия ее - жена Юлиуса Фучика. Доходило до комизма, она после войны вышла замуж за друга Юлиуса Фучика, чехословацкого журналиста известного, прожила с ним несколько десятилетий, а везде выступала как жена Юлиуса Фучика. Однажды в Среднюю Азию приехал с делегацией журналистов муж ее, он выступал как муж Густы Фучиковой, после этого пошли анекдоты - она жена Юлиуса Фучика, а он муж жены Юлиуса Фучика. Так вот что она сделала с этой фальсификацией репортажа. Она объявила с первого дня после окончания войны, как она вышла из концлагеря и Колинский ей принес эти листки, собрал, принес, она их взяла, перепечатала, подготовила вот это первое издание, а потом, когда она увидела по политике тогдашних лет, сталинской политике, что некоторые пассажи Фучика не подходят, она их лично переписала, второе издание делала она, она об этом мне четко говорила. Допустим, вот такой пассаж она выбросила - у Фучика есть такие строки в репортаже: "Я лежу и смотрю, как пытает меня и соседа по камере, эсэсовец из судетских немцев. Я вот, - говорит, - не могу этого перенести. Ведь до войны я же защищал судетских немцев, требовал для них автономию в нашей Чехословацкой республике, а теперь они вот так к нам относятся". Вот этот пассаж был вырезан. Почему? Потому что по указанию Сталина Клемент Готтвальд судетских немцев выгнал, всех, около двух миллионов. Так что она сделала, самое интересное, она взяла эту рукопись, запечатала плексиглазом, шурупами завинтила, и никогда никому не показывала, с ней не могли справится два президента Чехословакии - Антонин Новотный и Густав Гусак, которые ее к себе вызывали, и ничего.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич 24 апреля этого года исполняется 60 лет со дня ареста Юлиуса Фучика. Какова роль советской разведки в том, что произошло, почему он все-таки был арестован?
Григорий Набойщиков:
А просто надо прямо сказать: тогдашняя советская разведка его подставила. Некомпетентные люди. Вот, допустим, известно теперь, рассекретились архивы, в 1939-м - 40-41-м годах легальным резидентом советской военной разведки в Праге был Леонид Михайлович Мохов. Он работал завканцелярией советского генерального консульства в Праге. Он же Михайлов, он же Орлов, он же Каликов, он же Медведев и он же Рудольф. Так вот Фучик с ним постоянно общался, это был очень опытный человек, и пока Мохов сидел в Праге, все было хорошо. Но вот интересно, в день объявления войны нам 22 июня 1941-го года по радио выступил знаменитый и небезызвестный Иоахим Риббентроп. У нас эта речь до сих пор никогда не публиковалась, а только так было сказано, что вот он там гнусности всякие говорил и так далее. Да, он говорил гнусности, но между тем, когда мне в Праге показали текст его речи, оказывается, он обрушился в своей речи на вот этого Мохова, назвал его главным шпионом в Германии, в протекторате Чехии и Моравии и так далее. И вот, когда Мохов почувствовал перед войной, что тучи сгущаются, он покинул Прагу, а на его место пришли некомпетентные люди. Вот, когда я посмотрел место ареста Фучика, кроме того, я нашел всех живых, кто жил в 70-е-80-е годы, Фучик пишет обо всей компании в "Репортаже с петлей на шее", там супруги Фридовы, потом масса соседей еще, стариков жило в этом доме. Вы знаете, это вообще потрясающий дом, вокруг этого дома 4 улицы, то есть это островок, естественно, когда гестаповцы совершили налет, бежать оттуда было некуда.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич, когда вы проводили свои исследования, в тот советский период - вам не угрожали за то, что вы их проводите?
Григорий Набойщиков:
Да еще как третировали. Здесь же вот, в Ленинграде, определенное время вот газеты не печатали, потом начали печатать, потом из школы выгоняют, потом у меня дважды громили мой музей Юлиуса Фучика, дескать, не такой Фучик, каким он должен быть. Это просто страшно. Причем делали коммунисты против своего же героя Фучика, коммуниста, одного из основателей компартии Чехословакии. Меня это до сих пор удивляет. И вот сегодня те, кто называют себя коммунистами, у них свои газеты, я им предлагаю какие-то материалы о Фучике как о человеке борце-антифашисте - улыбаются, "ну, пусть полежит, пусть полежит"... Я ничего не могу понять в этом вопросе, просто какой-то идиотизм.
Татьяна Валович:
Мы хотели поговорить еще и об Александре Матросове - 23 февраля день рождения Фучика, в то же время официально днем гибели Александра Матросова считается тоже 23 февраля, хотя, как выяснилось потом, это не совсем так, и эта дата была сфальсифицирована. 8 сентября 1943-г года - день гибели Фучика и 8 сентября этого же года был приказ Сталина о том, чтобы наградить Матросова...
Григорий Набойщиков:
Да, посмертно увековечить его память. Но это не мистика, это такое вот стечение обстоятельств, Матросов великий герой, все это так, но меня удивляет другое на месте его гибели, я недавно оттуда вернулся, юг Псковской области, Великолукский район, там идет травля человека, полковника в отставке..., Он поехал искать какие-то данные о своем отце, фронтовике погибшем, которого он никогда в глаза не видел и наткнулся на то, что его отец, оказывается, служил в одной армии с Александром Матросовым. И там он выяснил, что Матросов погиб не за деревню Чернушки, как об этом известно, а километр в стороне, деревня Плетень, допустим, я выяснил, что Матросов погиб не 23-го числа, а 27-го, у нас документы. Так вот, меня, правда, не трогают здесь, в Питере, газета "Новый Петербург" опубликовала мои изыскания летом прошлого года, все спокойно. Но на вот этого полковника и на таких же, как мы башкирских исследователей - это родина Александра Матросова - катят такую бочку, это просто страшно. Я получаю стопки газет, где чернят. Так в чем же мы виноваты? "Не ройтесь в истории. Матросов русский". А мы доказали, что он башкир, мы доказали его фамилию башкирскую - Шахирьян Юнусович Мухамедьянов, я считаю, что мы еще больше делаем для возвеличивания его подвига - правду о нем говорим.
Героические образы в истории, мифы и реальность, некоторые неизвестные данные об Юлиусе Фучике и Александре Матросове. Сегодня в нашей программе будет принимать участие петербургский журналист, учитель истории Григорий Набойщиков, многие годы изучавший биографии Фучика и Матросова и проведший своеобразное журналистское расследование многих фактов, связанных с этими именами. Григорий Юрьевич, какое количество документов о Юлиусе Фучике находится в вашем личном архиве?
Григорий Набойщиков:
О Юлиусе Фучике лично и героях его двух книг о СССР - "В стране любимой" и "В стране, где наше завтра начинается вчера" - такое странное, на первый взгляд, название, и его последняя книга "Репортаж с петлей на шее" - они все документальные. Там масса героев и практически я собрал, наверное, обо всех этих людях, где-то около тысячи.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич, а что побудило вас заниматься таким журналистским расследованием, какова была основная цель?
Григорий Набойщиков:
Вы знаете, сейчас несколько мне может быть и трудно ответить на этот вопрос. Дело в том, что на днях исполняется 50 лет, как в апреле 1952-го года я впервые, будучи пацаном, школьником, начал заниматься сбором материалов о Фучике. Я жил тогда в Ташкенте, улицами этого города ходил молодой Фучик до войны, он в эмиграции там был. Но затем я попал в какой-то водоровот событий. Уже, будучи старшеклассником, студентом, первого курса я обратил внимание, что люди, о которых Фучик так прекрасно писал в своих репортажах, статьях, книгах - сидят в тюрьмах или только что выходят. И я занялся вопросом реабилитации и вот, так сказать, считайте, что до сегодняшнего дня этим занимаюсь. Хотя, в общем, они уже реабилитированы, уже ушли из жизни своей смертью, многие, но память их, мне это интересно, с их детьми, внуками встречаться, так что вот так.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич, вы утверждаете, что книга "Репортаж с петлей на шее" была сфальсифицирована - кем и когда?
Григорий Набойщиков:
Да, я это утверждаю, утверждаю громко, на протяжении, может быть, почти 40 лет мне не давали возможности об этом сказать, сегодня легче. В Праге уже несколько лет назад вышел подлинный "Репортаж с петлей на шее", поэтому я могу сказать. Дело было так. Юлиус Фучик написал этот "Репортаж с петлей на шее" в фашистском застенке Панкрац в Праге в 1943-м году. Ему некий надзиратель - фашист, эсэсовец Адольф Колинский заносил чистый лист бумаги, карандаш, давал возможность писать и вечером выносил из камеры, и прятал у надежных людей. Я с Адольфом Колинским познакомился еще лет 40 назад, и он сказал мне, что выносил листки, он их все читал и то, что, мол, сейчас издается, переиздается в тогдашней Чехословакии, в Советском Союзе, в 90 странах мира вышел "Репортаж с петлей на шее", что там немножко не так. Я заинтересовался - доказательства. И он меня познакомил с одним из героев "Репортажа с петлей на шее", чья фамилия была не указана в первом издании, вернее во втором и третьем нет, а в первом была указана - это Йозеф Тирингл, старый антифашист, и тут получается такая вещь. Первое издание "Репортажа с петлей на шее" вышло в Праге в сентябре 1945-го года, то есть, тут же после прихода Красной Армии в Прагу, стояла машина на колесах, типография, в ней был чешский шрифт, и печаталась эта книга. Она вышла даже не переплетенная, отдельные листки, и вот это книга тайно мне была прислана в СССР друзьями Фучика - Адольфом Колинским, Тиринглом, где я начал сверять, так и начал чешский язык изучать, начал сверять эти странички с теми, которые уже в Советском Союзе увидел, и увидел, что многие люди выброшены с этого "Репортажа". Эти люди не понравились Берии, правящей верхушки тогдашней Чехословакии... И вот интересный вопрос: часть руководства социалистической Чехословакии послевоенной в войну жила в Башкирии в эмиграции, а часть во главе с Фучиком сражалась, и вот когда они соединились, то вот эти вот советские по-бериевски начали расправляться с "чехословацкими чехословаками" начали их компрометировать и так далее. Несколько лет назад у нас вышла книжка, последняя, наверное, о Фучике, там в предисловии один московский журналист пишет о том, что ничего ему неизвестно о Тирингле. Я ему написал, всячески даю знать, архив Тирингла у меня, все известно, мы участвовали в его реабилитации, понимаете, но, во всяком случае, у меня такое впечатление, что нынешние исследователи Фучика в Праге и у нас стараются меня как-то так затереть, и они что-то ищут, то, что уже 40 лет назад у меня найдено, знают, что у меня это есть, но ко мне не обращаются.
Татьяна Валович:
А вы не пытались как-то опубликовать эти данные, издать свою книгу?
Григорий Набойщиков:
Несколько раз в "Литературной газете", даже еще советской, во время перестройки, была про меня статья, там часть того, о чем я сейчас говорю, была сказана. В областях, где я бываю, я очень много езжу, и сейчас, в трудное время, я пенсионер, работаю, но мне все-таки помогают на местах, очень много хороших людей в тех областях, куда я приезжаю, показывают документы, стараются мне бесплатное жилье предоставить, бесплатный транспорт, я много езжу, очень много, и получается, что в Питере пока только лишь почему-то к Фучику интереса нет. Между тем, насчет книжки - мне предлагают, за две недели сделают, она у меня практически написана, но требуют большую сумму денег, я обращался к спонсорам - пока никто ничего. Появится спонсор - появится вся правда о Фучике.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич, вы до сих пор преподаете в школе, в старших классах. Как вы считаете, должен ли быть такой предмет в школе, как сексуальное воспитание?
Григорий Набойщиков:
Сам предмет ни в коем случае вводить нельзя. Но время от времени проводить беседы специалистов - медиков, сексологов - необходимо.
Татьяна Валович:
Почему вы считаете, что как предмет вводить не нужно?
Григорий Набойщиков:
Вы знаете, сегодня школы так много экспериментируют, вводят, что хотите, все кроме главных предметов, ради которых школа должна существовать. Сокращаются часы литературы, истории, и одни говорят -нужно закон Божий вводить, другие - половое воспитание, третьи - еще что-то, а я вот каждый год смотрю, что к нашей истории дети равнодушны. Десятый - одиннадцатый классы. Но это же известная истина, что если у народа нет истории, то нет и народа.
Татьяна Валович:
Очень много говорится о том, что нужно был переписать учебники по истории, как вы к этой теме относитесь?
Григорий Набойщиков:
Что-то нужно переписать, а что-то нужно дописать. Меня очень волнует, что многие вещи по истории ХХ века в учебниках просто отсутствуют. И еще бросается в глаза, что к составлению учебников приходят люди, я бы сказал, некомпетентные, перепутаны даты, перепутаны фамилии каких-то исторических деятелей, на одной страничке он умер в один год, на другой страничке, через несколько листков пролистаешь - он умер в другой год. "Да это мелочь, Григорий Юрьевич", - мне говорят, когда я вот протестую. Но знаете, это не мелочь, это история.
Татьяна Валович:
Возвращаясь к теме нашей беседы о Юлиусе Фучике, историю действительно нужно знать правдивую, вот роль жены Фучика Густавы Фучиковой какова - в том, что вы говорили о фальсификации книги "Репортаж с петлей на шее"?
Григорий Набойщиков:
Роль ее, прямо скажем, некрасивая. Она, так сказать, в Чехословакии в бывшей и к нам приезжала, как профессия ее - жена Юлиуса Фучика. Доходило до комизма, она после войны вышла замуж за друга Юлиуса Фучика, чехословацкого журналиста известного, прожила с ним несколько десятилетий, а везде выступала как жена Юлиуса Фучика. Однажды в Среднюю Азию приехал с делегацией журналистов муж ее, он выступал как муж Густы Фучиковой, после этого пошли анекдоты - она жена Юлиуса Фучика, а он муж жены Юлиуса Фучика. Так вот что она сделала с этой фальсификацией репортажа. Она объявила с первого дня после окончания войны, как она вышла из концлагеря и Колинский ей принес эти листки, собрал, принес, она их взяла, перепечатала, подготовила вот это первое издание, а потом, когда она увидела по политике тогдашних лет, сталинской политике, что некоторые пассажи Фучика не подходят, она их лично переписала, второе издание делала она, она об этом мне четко говорила. Допустим, вот такой пассаж она выбросила - у Фучика есть такие строки в репортаже: "Я лежу и смотрю, как пытает меня и соседа по камере, эсэсовец из судетских немцев. Я вот, - говорит, - не могу этого перенести. Ведь до войны я же защищал судетских немцев, требовал для них автономию в нашей Чехословацкой республике, а теперь они вот так к нам относятся". Вот этот пассаж был вырезан. Почему? Потому что по указанию Сталина Клемент Готтвальд судетских немцев выгнал, всех, около двух миллионов. Так что она сделала, самое интересное, она взяла эту рукопись, запечатала плексиглазом, шурупами завинтила, и никогда никому не показывала, с ней не могли справится два президента Чехословакии - Антонин Новотный и Густав Гусак, которые ее к себе вызывали, и ничего.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич 24 апреля этого года исполняется 60 лет со дня ареста Юлиуса Фучика. Какова роль советской разведки в том, что произошло, почему он все-таки был арестован?
Григорий Набойщиков:
А просто надо прямо сказать: тогдашняя советская разведка его подставила. Некомпетентные люди. Вот, допустим, известно теперь, рассекретились архивы, в 1939-м - 40-41-м годах легальным резидентом советской военной разведки в Праге был Леонид Михайлович Мохов. Он работал завканцелярией советского генерального консульства в Праге. Он же Михайлов, он же Орлов, он же Каликов, он же Медведев и он же Рудольф. Так вот Фучик с ним постоянно общался, это был очень опытный человек, и пока Мохов сидел в Праге, все было хорошо. Но вот интересно, в день объявления войны нам 22 июня 1941-го года по радио выступил знаменитый и небезызвестный Иоахим Риббентроп. У нас эта речь до сих пор никогда не публиковалась, а только так было сказано, что вот он там гнусности всякие говорил и так далее. Да, он говорил гнусности, но между тем, когда мне в Праге показали текст его речи, оказывается, он обрушился в своей речи на вот этого Мохова, назвал его главным шпионом в Германии, в протекторате Чехии и Моравии и так далее. И вот, когда Мохов почувствовал перед войной, что тучи сгущаются, он покинул Прагу, а на его место пришли некомпетентные люди. Вот, когда я посмотрел место ареста Фучика, кроме того, я нашел всех живых, кто жил в 70-е-80-е годы, Фучик пишет обо всей компании в "Репортаже с петлей на шее", там супруги Фридовы, потом масса соседей еще, стариков жило в этом доме. Вы знаете, это вообще потрясающий дом, вокруг этого дома 4 улицы, то есть это островок, естественно, когда гестаповцы совершили налет, бежать оттуда было некуда.
Татьяна Валович:
Григорий Юрьевич, когда вы проводили свои исследования, в тот советский период - вам не угрожали за то, что вы их проводите?
Григорий Набойщиков:
Да еще как третировали. Здесь же вот, в Ленинграде, определенное время вот газеты не печатали, потом начали печатать, потом из школы выгоняют, потом у меня дважды громили мой музей Юлиуса Фучика, дескать, не такой Фучик, каким он должен быть. Это просто страшно. Причем делали коммунисты против своего же героя Фучика, коммуниста, одного из основателей компартии Чехословакии. Меня это до сих пор удивляет. И вот сегодня те, кто называют себя коммунистами, у них свои газеты, я им предлагаю какие-то материалы о Фучике как о человеке борце-антифашисте - улыбаются, "ну, пусть полежит, пусть полежит"... Я ничего не могу понять в этом вопросе, просто какой-то идиотизм.
Татьяна Валович:
Мы хотели поговорить еще и об Александре Матросове - 23 февраля день рождения Фучика, в то же время официально днем гибели Александра Матросова считается тоже 23 февраля, хотя, как выяснилось потом, это не совсем так, и эта дата была сфальсифицирована. 8 сентября 1943-г года - день гибели Фучика и 8 сентября этого же года был приказ Сталина о том, чтобы наградить Матросова...
Григорий Набойщиков:
Да, посмертно увековечить его память. Но это не мистика, это такое вот стечение обстоятельств, Матросов великий герой, все это так, но меня удивляет другое на месте его гибели, я недавно оттуда вернулся, юг Псковской области, Великолукский район, там идет травля человека, полковника в отставке..., Он поехал искать какие-то данные о своем отце, фронтовике погибшем, которого он никогда в глаза не видел и наткнулся на то, что его отец, оказывается, служил в одной армии с Александром Матросовым. И там он выяснил, что Матросов погиб не за деревню Чернушки, как об этом известно, а километр в стороне, деревня Плетень, допустим, я выяснил, что Матросов погиб не 23-го числа, а 27-го, у нас документы. Так вот, меня, правда, не трогают здесь, в Питере, газета "Новый Петербург" опубликовала мои изыскания летом прошлого года, все спокойно. Но на вот этого полковника и на таких же, как мы башкирских исследователей - это родина Александра Матросова - катят такую бочку, это просто страшно. Я получаю стопки газет, где чернят. Так в чем же мы виноваты? "Не ройтесь в истории. Матросов русский". А мы доказали, что он башкир, мы доказали его фамилию башкирскую - Шахирьян Юнусович Мухамедьянов, я считаю, что мы еще больше делаем для возвеличивания его подвига - правду о нем говорим.
