С кинокритиком Андреем Плаховым беседует ведущий итогового информационного часа Петр Вайль.
Петр Вайль:
В Карловых Варах закончился международный кинофестиваль - один из старейших в мире, и, соответственно, держащий свой престиж довольно высоко. Победителем, как мы уже сообщали, стал французский фильм "Амели". Второй по значению приз достался польскому фильму "Привет, Терезка", и почетную премию "Свобода" получил российский фильм Артура Аристакисяна "Место на земле". Рядом со мной в московской студии Радио Свобода известный кинокритик Андрей Плахов, который только что вернулся с Карловарского кинофестиваля. Андрей, как выглядел этот кинофестиваль, который теперь идет вслед за Московским - раньше было наоборот. Но устроители Московского кинофестиваля пошли на небольшую хитрость - сумели переставить свой фестиваль перед Карловарским, чтобы снять по возможности "сливки" - удалось ли это?
Андрей Плахов:
Действительно, в этом году Карловарский фестиваль прошел буквально вслед за Московским, и, конечно, некое ощущение вторичности возникло у тех зрителей, которые, подобно мне, скажем, побывали на обоих - некоторые фильмы, естественно, повторялись. Это, в общем-то, участь всех практически фестивалей, кроме самых крупных, таких, как Каннский, Венецианский, где действительно преобладают мировые премьеры - почти стопроцентно; а для других фестивалей уже не хватает столь же хороших новых картин, и поэтому они неизбежно повторяются. Скажем, во внеконкурсной программе Московского фестиваля повторялись очень многие фильмы из Канна, и те же самые фильмы потом повторялись и в Карловых Варах. Но если говорить о конкурсной программе, то, конечно, и Московский и Карловарский фестивали, как фестивали "класса А" пытались составить программу из премьер, из совсем совершенно новых картин. Но даже это не до конца получилось. Дело в том, что фильм "Амели" режиссера Жан-Пьера Жене - одна из лучших французских картин этого года, по недоразумению или по какому-то неблагоприятному для этого фильма стечению обстоятельств он не попал в Канн, и тогда Карловарский фестиваль пригласил эту картину в конкурс. К ней проявил интерес также Московский фестиваль. В результате был достигнут некий компромисс, по которому этот фильм был показан на открытии Московского кинофестиваля, но вне конкурса, и это дало формальные основания включить его в конкурс Карловарского фестиваля. Результат - главный приз. Вот таким образом сейчас как бы складываются отношения Московского и Карловарского фестивалей. Не знаю, как будет дальше, но есть надежда, что будут как-то договариваться.
Петр Вайль:
Кино и искусство вообще - это не физкультура и спорт, голы и секунды не подсчитаешь, но все-таки - как вам кажется, Карловарский и Московский кинофестивали - как бы вы расставили их в мировой "иерархии" - вот по последнему времени, по этому году, например?
Андрей Плахов:
Я думаю, что все-таки по-прежнему остается наиболее значимым фестивалем, естественно, Каннский. Сохраняют свои позиции Берлин и Венеция, очень повысился престиж Торонтского фестиваля, хотя и внеконкурсного. Все эти четыре фестиваля, в общем-то, остаются ведущими в мире. Дальше идет как бы уже некий второй виток, и в этом витке, по-моему, и Карловы Вары, и Москва занимают какое-то, теперь уже достаточно стабильное место. Мало того, я могу сказать, что в этом году конкурс Московского фестиваля мне показался более сильным, чем в прошлом году, фестиваль стал ежегодным, и, наверное, будет набирать очки. Что касается Карловарского фестиваля, то, наверное, он достиг желанной стабильности, я не вижу особых перемен по сравнению с прошлым годом, уровень есть, хотя, естественно, можно предъявлять и какие-то определенные претензии к качеству фильмов.
Петр Вайль:
В Московском кинофестивале в конкурсе, как известно, не было ни одной российской картины, а в Карловарском напротив была - это фильм Карена Шахназарова "Яды или Всеобщая история отравлений". Как принималась она, и как вообще принимался российский кинематограф, и как он выглядел в Карловых Варах?
Андрей Плахов:
Что касается "Ядов" Карена Шахназарова, то эта картина была взята в конкурс Карловарского фестиваля и прошла, по-моему, достаточно нормально, хотя особых восторгов не вызвала и призов не получила. Вообще же российские фильмы были представлены довольно широко в Карловых Варах в разных программах. Например, в документальном конкурсе был представлен фильм "Поселение" режиссера Сергея Лозницы, он, кстати, получил один из призов документального жюри, было показано много фильмов самых разных жанров и направлений в программе "К Востоку от Запада", - фильм "Москва до 101-го километра", тоже в названии фильма символичный диапазон получается, но кроме этого была такая картина, как "Место на земле" Артура Аристакисяна. Эта картина была показана вне конкурса, но заняла некое особое положение в Карловарской программе. Этой картине был присужден приз "Свобода" - этот приз присуждается специальным фондом, при содействии компании "Филипп Моррис", и присуждается он на разных фестивалях, в частности, Карловарском. Это довольно почетный приз, к тому же сопровождаемый суммой в 5 тысяч долларов в пользу режиссера и его будущих проектов. Картина Аристакисяна очень соответствует названию этого приза, потому что речь идет о людях, живущих на обочине общества, маргиналах, фактически выброшенных из общества, хотя некоторые из них, может быть, и добровольно приняли такой образ жизни. То есть, о людях - их можно назвать нищими, бомжами, хиппи, пост-хиппи, то есть, людьми, которые действительно живут на обочине и страдают от этой жизни, и в то же время многие в какой-то степени эту жизнь выбирают, и это тоже проливает определенный свет на ситуацию в обществе в целом. Хотя в этом фильме есть и другие проблемы, но как бы вот этот слой тоже важен, поэтому приз "Свобода", то есть, приз, присуждаемый фильмам, которые защищают свободу и права человека - это, в общем, вполне логичный, так сказать, результат того, что эта картина была представлена в Карловых Варах.
Петр Вайль:
Андрей, а чем фильм Аристакисяна отличается от того вот потока "чернухи", который шел и фактически уже прошел, миновал фактически в российском кино?
Андрей Плахов:
Ну, вот именно - он почти миновал, а, между тем, проблемы жизненные, которые эта "чернуха" отражала, не ушли никуда. Просто "чернуху" очень часто понимают как "стрелялки", перестрелки, погони какие-то, боевики, где слишком много крови и всяких криминальных разборок. Но в данном случае речь идет совершенно не об этом. Речь идет о существовании людей на дне жизни, и эта картина довольно впечатляющая. В общем, можно спорить, насколько она совпадает с реальной картиной, но снят этот фильм был очень такими парадокументальными, почти документальными средствами. Фактически режиссер создал эту ситуацию такой коммуны в реальности, в Булгаковском доме, это все снималось еще 5-6 лет назад, и только сейчас они смогли домонтировать материал, найти деньги и собрать вместе. Сам режиссер жил такой жизнью. И все его окружение. Это фактически не актеры, а люди, которые почти реально проживали эти судьбы. Там показано, например, как ОМОН разгоняет этих людей несколько раз, и это тоже были почти документальные съемки. Это интересный эксперимент, который идет немножко в русле экспериментов "Датской догмы". Кстати, этому фильму, кажется, должен даже быть присвоен "Сертификат Догмы", по крайней мере, на него послали заявку. В общем, этот фильм интересен с разных точек зрения - и как эстетическо-художественный эксперимент, и как некий социальный факт. Поэтому, я думаю, что он совершенно закономерно прозвучал в Карловых Варах.
Петр Вайль:
В Карловых Варах закончился международный кинофестиваль - один из старейших в мире, и, соответственно, держащий свой престиж довольно высоко. Победителем, как мы уже сообщали, стал французский фильм "Амели". Второй по значению приз достался польскому фильму "Привет, Терезка", и почетную премию "Свобода" получил российский фильм Артура Аристакисяна "Место на земле". Рядом со мной в московской студии Радио Свобода известный кинокритик Андрей Плахов, который только что вернулся с Карловарского кинофестиваля. Андрей, как выглядел этот кинофестиваль, который теперь идет вслед за Московским - раньше было наоборот. Но устроители Московского кинофестиваля пошли на небольшую хитрость - сумели переставить свой фестиваль перед Карловарским, чтобы снять по возможности "сливки" - удалось ли это?
Андрей Плахов:
Действительно, в этом году Карловарский фестиваль прошел буквально вслед за Московским, и, конечно, некое ощущение вторичности возникло у тех зрителей, которые, подобно мне, скажем, побывали на обоих - некоторые фильмы, естественно, повторялись. Это, в общем-то, участь всех практически фестивалей, кроме самых крупных, таких, как Каннский, Венецианский, где действительно преобладают мировые премьеры - почти стопроцентно; а для других фестивалей уже не хватает столь же хороших новых картин, и поэтому они неизбежно повторяются. Скажем, во внеконкурсной программе Московского фестиваля повторялись очень многие фильмы из Канна, и те же самые фильмы потом повторялись и в Карловых Варах. Но если говорить о конкурсной программе, то, конечно, и Московский и Карловарский фестивали, как фестивали "класса А" пытались составить программу из премьер, из совсем совершенно новых картин. Но даже это не до конца получилось. Дело в том, что фильм "Амели" режиссера Жан-Пьера Жене - одна из лучших французских картин этого года, по недоразумению или по какому-то неблагоприятному для этого фильма стечению обстоятельств он не попал в Канн, и тогда Карловарский фестиваль пригласил эту картину в конкурс. К ней проявил интерес также Московский фестиваль. В результате был достигнут некий компромисс, по которому этот фильм был показан на открытии Московского кинофестиваля, но вне конкурса, и это дало формальные основания включить его в конкурс Карловарского фестиваля. Результат - главный приз. Вот таким образом сейчас как бы складываются отношения Московского и Карловарского фестивалей. Не знаю, как будет дальше, но есть надежда, что будут как-то договариваться.
Петр Вайль:
Кино и искусство вообще - это не физкультура и спорт, голы и секунды не подсчитаешь, но все-таки - как вам кажется, Карловарский и Московский кинофестивали - как бы вы расставили их в мировой "иерархии" - вот по последнему времени, по этому году, например?
Андрей Плахов:
Я думаю, что все-таки по-прежнему остается наиболее значимым фестивалем, естественно, Каннский. Сохраняют свои позиции Берлин и Венеция, очень повысился престиж Торонтского фестиваля, хотя и внеконкурсного. Все эти четыре фестиваля, в общем-то, остаются ведущими в мире. Дальше идет как бы уже некий второй виток, и в этом витке, по-моему, и Карловы Вары, и Москва занимают какое-то, теперь уже достаточно стабильное место. Мало того, я могу сказать, что в этом году конкурс Московского фестиваля мне показался более сильным, чем в прошлом году, фестиваль стал ежегодным, и, наверное, будет набирать очки. Что касается Карловарского фестиваля, то, наверное, он достиг желанной стабильности, я не вижу особых перемен по сравнению с прошлым годом, уровень есть, хотя, естественно, можно предъявлять и какие-то определенные претензии к качеству фильмов.
Петр Вайль:
В Московском кинофестивале в конкурсе, как известно, не было ни одной российской картины, а в Карловарском напротив была - это фильм Карена Шахназарова "Яды или Всеобщая история отравлений". Как принималась она, и как вообще принимался российский кинематограф, и как он выглядел в Карловых Варах?
Андрей Плахов:
Что касается "Ядов" Карена Шахназарова, то эта картина была взята в конкурс Карловарского фестиваля и прошла, по-моему, достаточно нормально, хотя особых восторгов не вызвала и призов не получила. Вообще же российские фильмы были представлены довольно широко в Карловых Варах в разных программах. Например, в документальном конкурсе был представлен фильм "Поселение" режиссера Сергея Лозницы, он, кстати, получил один из призов документального жюри, было показано много фильмов самых разных жанров и направлений в программе "К Востоку от Запада", - фильм "Москва до 101-го километра", тоже в названии фильма символичный диапазон получается, но кроме этого была такая картина, как "Место на земле" Артура Аристакисяна. Эта картина была показана вне конкурса, но заняла некое особое положение в Карловарской программе. Этой картине был присужден приз "Свобода" - этот приз присуждается специальным фондом, при содействии компании "Филипп Моррис", и присуждается он на разных фестивалях, в частности, Карловарском. Это довольно почетный приз, к тому же сопровождаемый суммой в 5 тысяч долларов в пользу режиссера и его будущих проектов. Картина Аристакисяна очень соответствует названию этого приза, потому что речь идет о людях, живущих на обочине общества, маргиналах, фактически выброшенных из общества, хотя некоторые из них, может быть, и добровольно приняли такой образ жизни. То есть, о людях - их можно назвать нищими, бомжами, хиппи, пост-хиппи, то есть, людьми, которые действительно живут на обочине и страдают от этой жизни, и в то же время многие в какой-то степени эту жизнь выбирают, и это тоже проливает определенный свет на ситуацию в обществе в целом. Хотя в этом фильме есть и другие проблемы, но как бы вот этот слой тоже важен, поэтому приз "Свобода", то есть, приз, присуждаемый фильмам, которые защищают свободу и права человека - это, в общем, вполне логичный, так сказать, результат того, что эта картина была представлена в Карловых Варах.
Петр Вайль:
Андрей, а чем фильм Аристакисяна отличается от того вот потока "чернухи", который шел и фактически уже прошел, миновал фактически в российском кино?
Андрей Плахов:
Ну, вот именно - он почти миновал, а, между тем, проблемы жизненные, которые эта "чернуха" отражала, не ушли никуда. Просто "чернуху" очень часто понимают как "стрелялки", перестрелки, погони какие-то, боевики, где слишком много крови и всяких криминальных разборок. Но в данном случае речь идет совершенно не об этом. Речь идет о существовании людей на дне жизни, и эта картина довольно впечатляющая. В общем, можно спорить, насколько она совпадает с реальной картиной, но снят этот фильм был очень такими парадокументальными, почти документальными средствами. Фактически режиссер создал эту ситуацию такой коммуны в реальности, в Булгаковском доме, это все снималось еще 5-6 лет назад, и только сейчас они смогли домонтировать материал, найти деньги и собрать вместе. Сам режиссер жил такой жизнью. И все его окружение. Это фактически не актеры, а люди, которые почти реально проживали эти судьбы. Там показано, например, как ОМОН разгоняет этих людей несколько раз, и это тоже были почти документальные съемки. Это интересный эксперимент, который идет немножко в русле экспериментов "Датской догмы". Кстати, этому фильму, кажется, должен даже быть присвоен "Сертификат Догмы", по крайней мере, на него послали заявку. В общем, этот фильм интересен с разных точек зрения - и как эстетическо-художественный эксперимент, и как некий социальный факт. Поэтому, я думаю, что он совершенно закономерно прозвучал в Карловых Варах.
