Андрей Шарый, Москва:
Сегодня вечером в московском спорткомплексе "Олимпийский" дает единственный концерт "Мистер Пинк Флойд" - Роджер Уотерс, вдохновитель творчества прославленной британской рок-группы поры ее расцвета. После распада "Пинк Флойда" в середине восьмидесятых годов Рождер Уотерс проиграл трем другим участникам группы юридический спор на права коммерческого использования лейбла с ее названием. Так и получилось, что "Пинк Флойд" с Дэвидом Гилмором, Ником Мэйсоном и Риком Райтом в Россию уже приезжал, а "Мистер Пинк Флойд" - еще нет...
Почти двадцать пять лет назад, летом 1978-го года, в туалете московского универмага ГУМ, где спекулянты, как всем было известно, торговали импортными виниловыми дисками, я НЕ стал обладателем пластинки "Пинк Флойд" "Темная сторона Луны". Пластинка, бережно упакованная в несколько целлофановых пакетов, по предварительной договоренности ушла за 220 рублей - советскую месячную зарплату преподавателя консерватории с научной степенью. Откуда у меня, школьника, могли быть такие деньги?
Летом восьмидесятого года, когда одна Москва хоронила Высоцкого, а другая - соревновалась на Олимпиаде, в трудовом комсомольском лагере на юге родины мы ночами слушали пинк-флойдовскую "Стену" "по транзистору" - благодаря почему-то турецкому радио. После выхода в 1982-м году пластинки "Последний удар" с песней, в которой были страшные антисоветские слова "Брежнев взял Афганистан", этот последний удар последовал: Роджер Уотерс, интеллектуальный лидер "Пинк Флойда", автор почти всех текстов песен и почти всех оригинальных идей, поругался с товарищами и покинул группу. В московских кухнях эту драму обсуждали не менее горячо, чем в Лондоне, и переживали не менее остро, чем уход Евгения Моргулиса из "Машины времени".
Потом кончилась эпоха. Коммерческую выгоду из творческого кризиса "Пинк Флойда" извлек новый лидер - Дэвид Гилмор, которому при Роджере Уотерсе, и еще раньше, при жизни "безумного бриллианта" Сида Баррета, приходилось довольствоваться скромной ролью гитариста. В Москву новой эпохи в конце восьмидесятых Гилмор и привез новый "Пинк Флойд" - все в тот же "Олимпийский", и из одного угла зала в другой по тросу, под вой и стоны публики, скользила громадная розовая свинья.
Сольная карьера Роджера Уотерса сложилась не столь удачно, если не считать политически корректной постановки шоу "Стена" в объединенном Берлине. Название первого сольного альбома Уотерса - "За и против путешествия автостопом" - мне всегда казалось символичным: Уотерс покинул "Пинк Флойд", унес вместе с собой бОльшую часть его души и его настоящей музыки, и отправился скитаться без маршрута. Концертная программа "Ин зе Флеш", уже повторный, кстати, прокат с гастролями по многим мировым столицам, для той московской публики означает, что скитания наконец окончены.
Поклонники "Пинк Флойда" знают, конечно, что этот ансамбль получил свое название по именам двух темнокожих джаз-музыкантов. И если когда-нибудь, много лет спустя, эпигоны рискнут вспомнить классику времен расцвета арт-рока, то не слишком странным, пожалуй, будет звучать стилизованное "под старину" название "Гилмор Уотерс".
Почти двадцать пять лет назад, летом 1978-го года, в туалете московского универмага ГУМ, где спекулянты, как всем было известно, торговали импортными виниловыми дисками, я НЕ стал обладателем пластинки "Пинк Флойд" "Темная сторона Луны". Пластинка, бережно упакованная в несколько целлофановых пакетов, по предварительной договоренности ушла за 220 рублей - советскую месячную зарплату преподавателя консерватории с научной степенью. Откуда у меня, школьника, могли быть такие деньги?
Летом восьмидесятого года, когда одна Москва хоронила Высоцкого, а другая - соревновалась на Олимпиаде, в трудовом комсомольском лагере на юге родины мы ночами слушали пинк-флойдовскую "Стену" "по транзистору" - благодаря почему-то турецкому радио. После выхода в 1982-м году пластинки "Последний удар" с песней, в которой были страшные антисоветские слова "Брежнев взял Афганистан", этот последний удар последовал: Роджер Уотерс, интеллектуальный лидер "Пинк Флойда", автор почти всех текстов песен и почти всех оригинальных идей, поругался с товарищами и покинул группу. В московских кухнях эту драму обсуждали не менее горячо, чем в Лондоне, и переживали не менее остро, чем уход Евгения Моргулиса из "Машины времени".
Потом кончилась эпоха. Коммерческую выгоду из творческого кризиса "Пинк Флойда" извлек новый лидер - Дэвид Гилмор, которому при Роджере Уотерсе, и еще раньше, при жизни "безумного бриллианта" Сида Баррета, приходилось довольствоваться скромной ролью гитариста. В Москву новой эпохи в конце восьмидесятых Гилмор и привез новый "Пинк Флойд" - все в тот же "Олимпийский", и из одного угла зала в другой по тросу, под вой и стоны публики, скользила громадная розовая свинья.
Сольная карьера Роджера Уотерса сложилась не столь удачно, если не считать политически корректной постановки шоу "Стена" в объединенном Берлине. Название первого сольного альбома Уотерса - "За и против путешествия автостопом" - мне всегда казалось символичным: Уотерс покинул "Пинк Флойд", унес вместе с собой бОльшую часть его души и его настоящей музыки, и отправился скитаться без маршрута. Концертная программа "Ин зе Флеш", уже повторный, кстати, прокат с гастролями по многим мировым столицам, для той московской публики означает, что скитания наконец окончены.
Поклонники "Пинк Флойда" знают, конечно, что этот ансамбль получил свое название по именам двух темнокожих джаз-музыкантов. И если когда-нибудь, много лет спустя, эпигоны рискнут вспомнить классику времен расцвета арт-рока, то не слишком странным, пожалуй, будет звучать стилизованное "под старину" название "Гилмор Уотерс".
