Андрей Плахов, Роттердам:
В Роттердаме завершился 30-й международный кинофестиваль. Три главных "тигровых" приза присуждены фильмам из Японии: "Плохая кампания" - режиссер Фурмайя Томаюги; из Уругвая: "25 ватт" - режиссеры Хуан Пабло Ребелло и Пабло Сол, а также из Германии - картина "Планета Алекс" режиссера Ули Шуппеля. Приз критики Фипресси присужден той же самой японской картине. Сегодня азиатское кино перестало быть экзотическим НЛО и породило вполне реальные, осязаемые структуры. Например, японец Миики Такаси производит и сам режиссирует по 4-5 успешных фильмов в год, заменяя собой целую киностудию или маленькую европейскую кинематографию. В прошлом году он шокировал роттердамскую публику фильмами "Актерские пробы" и "Мертвые или живые". В этот раз японский вундеркинд привез "Город потерянных душ", где нет никакой патологии, а от прежней свирепой жестокости не осталось и следа. Это веселая пародия на гангстерские фильмы с привкусом мелодрам Альмадовара, где достается всем: и японцам, и китайцам, и участвующим в сюжете бразильцам. Токио показан так, что он мало чем отличается от карнавального Рио-де-Жанейро, а латиноамериканские страсти уморительно монтируются с нравами японской "якудзы".
Россия существует в этой мультикультурной мешанине совершенно отдельно, будучи гораздо меньше интегрирована в общий кинокультурный процесс, чем Япония или даже Иран. Универсальный сюжет Виктора Козаковского в документальном триптихе "Я любил тебя - три романа" - пропитан сугубо российскими фобиями. Не говоря о германовском "Хрусталеве", который я представлял в этом году в Роттердаме в программе "Выбор критиков". Все три просмотра этой картины собрали полный зал, но это не значит, что контакт с ней возникал легко, скорее - наоборот. Попытку конвертировать свое произведение как бы от противного предпринял Олег Ковалов. Его фильм "Темная ночь" стилизован и даже сюжетно перекликается с классическими работами Фрица Ланга и других немецких экспрессионистов 20-х годов. История девочки и маньяка подается на фоне фашистской хроники. Она утоплена в эротическом декадансе и предощущениях нацизма, которые Ковалов называет "сновидениями целого народа". Народ показан как бы немецкий, а имеется в виду как бы российский. Реконструкция сюжета и стиля производит смешанное впечатление. В итоге, как признается сам режиссер, наши соотечественники скорее, чем европейцы, способны воспринять мрачный юмор этого лирического триллера.
Наиболее конвертируемым автором российского кино остается Александр Сакуров, даже в самых экстремальных своих работах, как, например, длящийся четыре с половиной часа "Повинность", - картина о капитане и экипаже атомной подводной лодки. Этот фильм был показан в Роттердаме два года назад. И вот, он приглашен снова. Формально - в связи с ретроспективой "В порту", где показан ряд картин, действие которых разыгрывается на море. Фактически же сакуровская "Повинность" оказалась актуализирована после трагедии "Курска".
В Роттердаме завершился 30-й международный кинофестиваль. Три главных "тигровых" приза присуждены фильмам из Японии: "Плохая кампания" - режиссер Фурмайя Томаюги; из Уругвая: "25 ватт" - режиссеры Хуан Пабло Ребелло и Пабло Сол, а также из Германии - картина "Планета Алекс" режиссера Ули Шуппеля. Приз критики Фипресси присужден той же самой японской картине. Сегодня азиатское кино перестало быть экзотическим НЛО и породило вполне реальные, осязаемые структуры. Например, японец Миики Такаси производит и сам режиссирует по 4-5 успешных фильмов в год, заменяя собой целую киностудию или маленькую европейскую кинематографию. В прошлом году он шокировал роттердамскую публику фильмами "Актерские пробы" и "Мертвые или живые". В этот раз японский вундеркинд привез "Город потерянных душ", где нет никакой патологии, а от прежней свирепой жестокости не осталось и следа. Это веселая пародия на гангстерские фильмы с привкусом мелодрам Альмадовара, где достается всем: и японцам, и китайцам, и участвующим в сюжете бразильцам. Токио показан так, что он мало чем отличается от карнавального Рио-де-Жанейро, а латиноамериканские страсти уморительно монтируются с нравами японской "якудзы".
Россия существует в этой мультикультурной мешанине совершенно отдельно, будучи гораздо меньше интегрирована в общий кинокультурный процесс, чем Япония или даже Иран. Универсальный сюжет Виктора Козаковского в документальном триптихе "Я любил тебя - три романа" - пропитан сугубо российскими фобиями. Не говоря о германовском "Хрусталеве", который я представлял в этом году в Роттердаме в программе "Выбор критиков". Все три просмотра этой картины собрали полный зал, но это не значит, что контакт с ней возникал легко, скорее - наоборот. Попытку конвертировать свое произведение как бы от противного предпринял Олег Ковалов. Его фильм "Темная ночь" стилизован и даже сюжетно перекликается с классическими работами Фрица Ланга и других немецких экспрессионистов 20-х годов. История девочки и маньяка подается на фоне фашистской хроники. Она утоплена в эротическом декадансе и предощущениях нацизма, которые Ковалов называет "сновидениями целого народа". Народ показан как бы немецкий, а имеется в виду как бы российский. Реконструкция сюжета и стиля производит смешанное впечатление. В итоге, как признается сам режиссер, наши соотечественники скорее, чем европейцы, способны воспринять мрачный юмор этого лирического триллера.
Наиболее конвертируемым автором российского кино остается Александр Сакуров, даже в самых экстремальных своих работах, как, например, длящийся четыре с половиной часа "Повинность", - картина о капитане и экипаже атомной подводной лодки. Этот фильм был показан в Роттердаме два года назад. И вот, он приглашен снова. Формально - в связи с ретроспективой "В порту", где показан ряд картин, действие которых разыгрывается на море. Фактически же сакуровская "Повинность" оказалась актуализирована после трагедии "Курска".
