Ирина Лагунина: Российское правительство утвердило перечень стран со сложной общественно-политической ситуацией. В этот список попали: Алжир, республика Абхазия, Гватемала, Грузия, Израиль, Иран, Киргизия, Колумбия, Конго, Ливан, Нигерия, Пакистан, Сербия, Сирия, Судан, Таджикистан, Центрально-Африканская республика, Чад, Шри-Ланка, Эфиопия.
Премьер Владимир Путин поручил правительству разработку дополнительных гарантий для дипломатов, работающих в этих странах, – такую информацию агентства распространили на минувшей неделе. Особенно встревожило это сообщение Сербию. Ведь об этих государствах говорится, что в них «сложилась сложная и взрывоопасная общественно-политическая обстановка в результате неэффективности центральной власти, отсталого экономического уклада, сырьевой зависимости, низкого уровня жизни населения, роста криминалитета». Понятно, что это – внутренний циркуляр для МИДа, поскольку, согласно постановлению Кремля, российские дипломаты, работающие в государствах со сложной общественно-политической ситуацией, получают ежемесячную надбавку к окладу в иностранной валюте в размере 20 процентов. При этом стаж сотрудника дипломатической службы в указанный период исчисляется из расчета 1 день службы за 1,5 дня. И тем не менее, в Сербии возникла целая серия вопросов относительно этого решения. Рассказывает Айя Куге.
Айя Куге: «Скандал», «холодный душ», «пощёчина» – такими словами постановление оценили Кремля белградские газеты, задавая вопрос: чем же это рискуют работающие в Сербии российские дипломаты, какая им здесь грозит опасность? Ведь Россию в Сербии считают одной из самых дружеских стран, да вроде и политическая ситуация в стране совсем нормальная, и безопасности ни одного иностранца ничего не грозит. Местные аналитики считают, что формально Сербию можно включить в список стран со сложной общественно-политической ситуацией, если не признавать реальность, что Косово уже не часть Сербии, а является самостоятельным государством. Кстати, согласно оценкам местных специалистов, безопасности Сербии самостоятельное Косово сейчас не угрожает, и ситуация в регионе относительно стабильная. Неправительственная организация Центр евроатлантических исследований публично осудила такой «циничный» шаг Кремля и обратилась к правительству Сербии с требованием немедленно разъяснить этот дипломатический скандал. Директор центра Елена Милич спрашивает:
Елена Милич: Является ли основой для такого постановления информация из области безопасности, которой располагает Россия, или речь идёт о каких-то её собственных планах, подготовленных для реализации, которые должны привести к дестабилизации региона – об этом я ничего с уверенностью сказать не могу. Однако считаю, что руководство Сербии должно немедленно представить свою позицию и объяснить такой инцидент. Кстати, правительство обязано объяснить, имеет ли смысл после такого решения Кремля подписывать с Россией документ об особых отношениях, или как он там называется. До сих пор мы даже не знаем, какие обязательства такой документ накладывает на каждую из сторон. Общественность должна настаивать на том, чтобы нам разъяснили, что означает такое мнение Кремля. Ведь список составило правительство России. У меня впечатление, что Россия помогает нам изолировать себя из нормального мира. Например, мы от неё получили поддержку не ехать на саммит в Польшу, на котором присутствовал президент США Барак Обама. И мы допустили эту ошибку, несмотря на то, что ожидаем включения нас в число кандидатов в члены Евросоюза. Вот куда нас толкает Россия – чтобы мы из-за Косово сами себя вогнали в изоляцию от европейской интеграции.
Айя Куге: Унизительным общественность Сербии считает тот факт, что страна включена в список, в котором находиться не заслужила. А руководство Сербии молчит. Журналистам удалось получить лишь успокоительную реакцию вице-премьера Сербии Ивицы Дачича.
Ивица Дачич: Нужно посмотреть, какие критерии по этому поводу учитывались. Я считаю, что, прежде всего, речь здесь идёт о зарплатах и льготах людей, работающих в дипломатии, и поэтому не хочу слишком политизировать этот вопрос. Вероятно и другие государства, рассматривая ситуацию в нашем регионе, имеют такие критерии. Я уверен, что это вопрос бюрократический. Распоряжение российского правительства, кажется, касается прав служащих в дипломатических ведомствах, а не классификации государств. Работа дипломатов в нашей стране, обремененной разными проблемами, включая проблему Косова, правда, не похожа на работу в других странах, однако остальные государства из этого списка в намного худшем положении, чем Сербия. Надо разделить причины бюрократические и политические. Если существуют политические причины, тогда нужно поговорить об этом откровенно.
Айя Куге: Бывший сербский дипломат Симеон Побулич считает, что от Москвы надо потребовать официального разъяснения.
Симеон Побулич: Я бы спросил российское правительство, что это означает – вне зависимости от того, внутренний это документ или нет. Ведь если сравнить нас с остальными странами из этого списка – а речь идёт о странах, имеющих огромные внутренние проблемы или проблемы в области безопасности, когда в прямом смысле грозит опасность извне – Сербия всё-таки не находится в одной категории с ними. Да, мы в тяжёлой ситуации, однако это не означает, что нас нужно отнести к такому уж уровню. И особенно неожиданно получить такое от страны, с которой мы в нормальных отношениях. Возможно, кстати, что крупные администрации, и это относится не только к России, страдают схематическим подходом – существует Бог знает когда разработанная схема, и по ней все и делается.
Айя Куге: Многим сербам кажется странным, что страну, за последние десятилетия преодолевшую серьёзные конфликты и тяжёлые политические кризисы, Россия, или любое другое государство, всё ещё воспринимает как очаг нестабильности.
Наш собеседник - социолог из Белграда, эксперт по Косово, Душан Янич. Так какие, по вашему мнению, параметры учла Россия, включая Сербию в список потенциально взрывоопасных государств? Можно ли полагать, что причины формальные – Косово?
Душан Янич: Косово не является единственным параметром, который учитывается в подобном анализе. Я бы даже мог частично согласится с выводом российской стороны, что Сербия находится в ситуации кризиса, конца которому не видно. Возможно даже, что пик экономического кризиса нас только ещё ожидает. Это если учесть некоторые показатели: скачок цен на продовольственные продукты такой же, или ещё больше, чем в Судане и некоторых государствах Северной Африки. Скачок цен на энергоносители – выше, чем у них. В политическом смысле заметно, что изоляция правительства от населения всё больше, такая же изоляция видна и в кругах даже оппозиционных политиков. По этим причинам у нас в Сербии растет недовольство общества, выливающееся и в публичных манифестациях, забастовках и блокадах дорог, и в отстраненности населения от государственных органов, политик и политиков, возрастание чувств безнадёжности – всё больше людей верят, что невозможно выйти из этой ситуации.
Айя Куге: Ясно чувствуется: сербская общественность огорчена тем фактом, что Кремль включил Сербию в список вместе с Суданом, Северной Кореей, Ираном и Гватемалой. Ведь руководство Сербии постоянно опирается на якобы традиционные братские связи с Россией.
Душан Янич: Что касается властей Сербии, прежде всего, президента Бориса Тадича, то он годами создает атмосферу партнёрства и любви с Москвой, скрывая некоторые факты. Например, президент Сербии уже долго откладывает подписание в Москве соглашения о стратегическом партнёрстве с Россией. Постоянно говорят, что оно будет подписано на днях. Однако ни одно такого рода соглашение не готовилось так долго и не откладывалось так часто – это уже является знаком, что либо что-то не в порядке, либо реальность не соответствует той картине, которую рисует официальный Белград о «постоянно хороших и интенсивных отношениях». Во время недавнего визита Владимира Путина в Белград сербской общественности официально представлялась одного рода информация, а из так называемых «хорошо осведомлённых источников» просачивалась информация совершенно другого рода. Например, о том, что российская сторона была очень недовольна тем, что сербская не в состоянии подготовить соответствующие проекты, на которые требует кредит Москвы. С другой стороны, мы знаем, что у Сербии есть проблемы с российскими фирмами – Газпром отказывался платить налоги и пришлось просить Кремль вмешаться. Официальный Белград в общем ведёт туманную политику по отношению к России и держит общественность в стороне.
Айя Куге: Не секрет, что уже годами в Белграде царит уверенность, что посол России в Сербии – влиятельная политическая фигура.
Душан Янич: Часть общественности у нас уверена, что Россия очень влияет на Сербию, что Российское посольство вмешивается в её политику, что Москва поддерживает тесные связи с некоторыми националистически ориентированными оппозиционными партиями, с целью внедриться в круги будущей сербской политической элиты. Отсюда в Сербии и такое противоречивое отношение к Москве и, правду сказать, аргументы как в пользу сближения с Россией, так и против. Мне кажется, что власти России смотрят на Сербию как на рискованное для своих инвестиций место, особо не доверяя руководству страны. Можно вспомнить скандал, когда президент Тадич не уведомил Москву о том, что Белград подготовил с ЕС совместную резолюцию для ООН по Косово, и вряд ли Кремль это забыл. Кстати, подобной позиции по отношению к официальному Белграду придерживается и Вашингтон. Там также считают, что в Белграде легко обещают, но с трудом выполняют обещания, и что Сербия не является надёжным партнёром. На мой взгляд, правы и те, и другие – Сербия, к сожалению, всё быстрее катится к политической нестабильности.
Айя Куге: Мы беседовали с сербским социологом Душаном Яничем.
Премьер Владимир Путин поручил правительству разработку дополнительных гарантий для дипломатов, работающих в этих странах, – такую информацию агентства распространили на минувшей неделе. Особенно встревожило это сообщение Сербию. Ведь об этих государствах говорится, что в них «сложилась сложная и взрывоопасная общественно-политическая обстановка в результате неэффективности центральной власти, отсталого экономического уклада, сырьевой зависимости, низкого уровня жизни населения, роста криминалитета». Понятно, что это – внутренний циркуляр для МИДа, поскольку, согласно постановлению Кремля, российские дипломаты, работающие в государствах со сложной общественно-политической ситуацией, получают ежемесячную надбавку к окладу в иностранной валюте в размере 20 процентов. При этом стаж сотрудника дипломатической службы в указанный период исчисляется из расчета 1 день службы за 1,5 дня. И тем не менее, в Сербии возникла целая серия вопросов относительно этого решения. Рассказывает Айя Куге.
Айя Куге: «Скандал», «холодный душ», «пощёчина» – такими словами постановление оценили Кремля белградские газеты, задавая вопрос: чем же это рискуют работающие в Сербии российские дипломаты, какая им здесь грозит опасность? Ведь Россию в Сербии считают одной из самых дружеских стран, да вроде и политическая ситуация в стране совсем нормальная, и безопасности ни одного иностранца ничего не грозит. Местные аналитики считают, что формально Сербию можно включить в список стран со сложной общественно-политической ситуацией, если не признавать реальность, что Косово уже не часть Сербии, а является самостоятельным государством. Кстати, согласно оценкам местных специалистов, безопасности Сербии самостоятельное Косово сейчас не угрожает, и ситуация в регионе относительно стабильная. Неправительственная организация Центр евроатлантических исследований публично осудила такой «циничный» шаг Кремля и обратилась к правительству Сербии с требованием немедленно разъяснить этот дипломатический скандал. Директор центра Елена Милич спрашивает:
Елена Милич: Является ли основой для такого постановления информация из области безопасности, которой располагает Россия, или речь идёт о каких-то её собственных планах, подготовленных для реализации, которые должны привести к дестабилизации региона – об этом я ничего с уверенностью сказать не могу. Однако считаю, что руководство Сербии должно немедленно представить свою позицию и объяснить такой инцидент. Кстати, правительство обязано объяснить, имеет ли смысл после такого решения Кремля подписывать с Россией документ об особых отношениях, или как он там называется. До сих пор мы даже не знаем, какие обязательства такой документ накладывает на каждую из сторон. Общественность должна настаивать на том, чтобы нам разъяснили, что означает такое мнение Кремля. Ведь список составило правительство России. У меня впечатление, что Россия помогает нам изолировать себя из нормального мира. Например, мы от неё получили поддержку не ехать на саммит в Польшу, на котором присутствовал президент США Барак Обама. И мы допустили эту ошибку, несмотря на то, что ожидаем включения нас в число кандидатов в члены Евросоюза. Вот куда нас толкает Россия – чтобы мы из-за Косово сами себя вогнали в изоляцию от европейской интеграции.
Айя Куге: Унизительным общественность Сербии считает тот факт, что страна включена в список, в котором находиться не заслужила. А руководство Сербии молчит. Журналистам удалось получить лишь успокоительную реакцию вице-премьера Сербии Ивицы Дачича.
Ивица Дачич: Нужно посмотреть, какие критерии по этому поводу учитывались. Я считаю, что, прежде всего, речь здесь идёт о зарплатах и льготах людей, работающих в дипломатии, и поэтому не хочу слишком политизировать этот вопрос. Вероятно и другие государства, рассматривая ситуацию в нашем регионе, имеют такие критерии. Я уверен, что это вопрос бюрократический. Распоряжение российского правительства, кажется, касается прав служащих в дипломатических ведомствах, а не классификации государств. Работа дипломатов в нашей стране, обремененной разными проблемами, включая проблему Косова, правда, не похожа на работу в других странах, однако остальные государства из этого списка в намного худшем положении, чем Сербия. Надо разделить причины бюрократические и политические. Если существуют политические причины, тогда нужно поговорить об этом откровенно.
Айя Куге: Бывший сербский дипломат Симеон Побулич считает, что от Москвы надо потребовать официального разъяснения.
Симеон Побулич: Я бы спросил российское правительство, что это означает – вне зависимости от того, внутренний это документ или нет. Ведь если сравнить нас с остальными странами из этого списка – а речь идёт о странах, имеющих огромные внутренние проблемы или проблемы в области безопасности, когда в прямом смысле грозит опасность извне – Сербия всё-таки не находится в одной категории с ними. Да, мы в тяжёлой ситуации, однако это не означает, что нас нужно отнести к такому уж уровню. И особенно неожиданно получить такое от страны, с которой мы в нормальных отношениях. Возможно, кстати, что крупные администрации, и это относится не только к России, страдают схематическим подходом – существует Бог знает когда разработанная схема, и по ней все и делается.
Айя Куге: Многим сербам кажется странным, что страну, за последние десятилетия преодолевшую серьёзные конфликты и тяжёлые политические кризисы, Россия, или любое другое государство, всё ещё воспринимает как очаг нестабильности.
Наш собеседник - социолог из Белграда, эксперт по Косово, Душан Янич. Так какие, по вашему мнению, параметры учла Россия, включая Сербию в список потенциально взрывоопасных государств? Можно ли полагать, что причины формальные – Косово?
Душан Янич: Косово не является единственным параметром, который учитывается в подобном анализе. Я бы даже мог частично согласится с выводом российской стороны, что Сербия находится в ситуации кризиса, конца которому не видно. Возможно даже, что пик экономического кризиса нас только ещё ожидает. Это если учесть некоторые показатели: скачок цен на продовольственные продукты такой же, или ещё больше, чем в Судане и некоторых государствах Северной Африки. Скачок цен на энергоносители – выше, чем у них. В политическом смысле заметно, что изоляция правительства от населения всё больше, такая же изоляция видна и в кругах даже оппозиционных политиков. По этим причинам у нас в Сербии растет недовольство общества, выливающееся и в публичных манифестациях, забастовках и блокадах дорог, и в отстраненности населения от государственных органов, политик и политиков, возрастание чувств безнадёжности – всё больше людей верят, что невозможно выйти из этой ситуации.
Айя Куге: Ясно чувствуется: сербская общественность огорчена тем фактом, что Кремль включил Сербию в список вместе с Суданом, Северной Кореей, Ираном и Гватемалой. Ведь руководство Сербии постоянно опирается на якобы традиционные братские связи с Россией.
Душан Янич: Что касается властей Сербии, прежде всего, президента Бориса Тадича, то он годами создает атмосферу партнёрства и любви с Москвой, скрывая некоторые факты. Например, президент Сербии уже долго откладывает подписание в Москве соглашения о стратегическом партнёрстве с Россией. Постоянно говорят, что оно будет подписано на днях. Однако ни одно такого рода соглашение не готовилось так долго и не откладывалось так часто – это уже является знаком, что либо что-то не в порядке, либо реальность не соответствует той картине, которую рисует официальный Белград о «постоянно хороших и интенсивных отношениях». Во время недавнего визита Владимира Путина в Белград сербской общественности официально представлялась одного рода информация, а из так называемых «хорошо осведомлённых источников» просачивалась информация совершенно другого рода. Например, о том, что российская сторона была очень недовольна тем, что сербская не в состоянии подготовить соответствующие проекты, на которые требует кредит Москвы. С другой стороны, мы знаем, что у Сербии есть проблемы с российскими фирмами – Газпром отказывался платить налоги и пришлось просить Кремль вмешаться. Официальный Белград в общем ведёт туманную политику по отношению к России и держит общественность в стороне.
Айя Куге: Не секрет, что уже годами в Белграде царит уверенность, что посол России в Сербии – влиятельная политическая фигура.
Душан Янич: Часть общественности у нас уверена, что Россия очень влияет на Сербию, что Российское посольство вмешивается в её политику, что Москва поддерживает тесные связи с некоторыми националистически ориентированными оппозиционными партиями, с целью внедриться в круги будущей сербской политической элиты. Отсюда в Сербии и такое противоречивое отношение к Москве и, правду сказать, аргументы как в пользу сближения с Россией, так и против. Мне кажется, что власти России смотрят на Сербию как на рискованное для своих инвестиций место, особо не доверяя руководству страны. Можно вспомнить скандал, когда президент Тадич не уведомил Москву о том, что Белград подготовил с ЕС совместную резолюцию для ООН по Косово, и вряд ли Кремль это забыл. Кстати, подобной позиции по отношению к официальному Белграду придерживается и Вашингтон. Там также считают, что в Белграде легко обещают, но с трудом выполняют обещания, и что Сербия не является надёжным партнёром. На мой взгляд, правы и те, и другие – Сербия, к сожалению, всё быстрее катится к политической нестабильности.
Айя Куге: Мы беседовали с сербским социологом Душаном Яничем.
