25 июня Российской статистической службе исполняется 200 лет. Эксперты статистического ведомства ведут отсчёт начала работы своих предшественников от 25 июня 1811 года. В этот день при Министерстве полиции в Российской империи появилось отделение, которое изучало жизнь населения России через различные исследования и подсчёты. Можно ли доверять данным современной статистики, насколько они полны и правдивы?
В качестве переписчиков в дореволюционной России прославились весьма уважаемые люди, – напомнил на брифинге глава Росстата Александр Суринов. Он назвал, в частности, имена Льва Толстого и Антона Чехова. За организацию переписи населения на Сахалине Чехов даже был удостоен медали "За труды по первой всеобщей переписи населения".
В Росстате признают – советские власти подмочили репутацию статистического ведомства. Советское руководство манипулировало цифрами, приукрашивая действительность. Но настороженное отношение к ведомству сохранилось в России до сих пор. Многие наблюдатели отмечают, что официальная статистика часто лукавит в тех или иных вопросах. Например, когда речь идёт о черте бедности и продуктовой корзине. По словам члена правления Института современного развития, доктора экономических наук Евгения Гонтмахера, статистическое лукавство – это проблема не только Росстата:
– Росстат использует те критерии, которые ему предписаны законом. Российская черта бедности называется "прожиточный минимум". Есть два федеральных закона – о прожиточном минимуме и о потребительской корзине в целом. Росстат действует, исходя из тех методик, тех подходов, которые там заложены. Можно оспаривать объективность этих законов. С этим я согласен, потому что, конечно, прожиточный минимум, который был введен в начале 1992 года, не описывает сейчас, в нынешних условиях, реальную бедность, он, безусловно, занижает.
– Если сравнивать количество людей, согласно официальным статистическим данным разных государств, то мы видим иногда, что в какой-нибудь благополучной европейской стране и в России эта цифра не сильно разнится…
– А это потому, что разные методики. Бедность в каждой стране считают по-своему, так сложилось исторически. Есть несколько основных подходов. В частности, в Европе в большинстве стран используется так называемая "относительная черта бедности", то есть берется средний или медианный доход. Это та цифра, которая делит пополам все население. Вот ниже этой цифры – половина населения с доходами, а выше – вторая половина. А это немножко не совпадает со средней цифрой по всему населению. И берется половина, как правило, от этой средней или медианы величины среднего дохода. Вот это считается чертой бедности в очень многих европейских странах. В России подход другой, он построен на потребительской корзине. Даже если вы используете и там, и там так называемый "корзинный подход", корзины могут быть разные. Если взять европейскую черту относительной бедности, то у нас не 14%, а где-то 35% населения являются бедным, что, наверное, отражает действительность.
– Сами официальные статистики признают, что бизнес относится с недоверием исследованиям Росстата, в том числе и с неохотой шел на контакт в ходе последней переписи. С чем это может быть связано?
– Ну, бизнес мало интересуют социальные параметры. Там есть проблема так называемой "неформальной экономики". Потому что у нас в тени находится, по разным данным, 20-30%. Действительно, Росстат пока точно или хотя бы примерно не может посчитать эту возможную часть нашей экономики. Это связано прежде всего с отсутствием достаточного финансирования. Дело в том, что статистическое агентство хронически недофинансируется. Наше правительство, к сожалению, скупится, оно считает, что статистика – это дело второстепенное, – уверен Евгений Гонтмахер.
Последняя перепись населения, проведённая осенью прошлого года, охватила далеко не всё население и, как отмечают эксперты, была не полной. Как это могло произойти? Статистика в России служит политической конъюнктуре, а статистические данные могут быть запланированы заранее.
Изначально статистическое отделение создавалось в Российской империи при Министерстве полиции. Антон Чехов, несмотря на запрет властей переписывать каторжан, составлял на них опросные карточки. Официальная статистика их учитывать не хотела. Сегодня в России снова существует полиция. Переписью занимаются профессионалы, а не писатели. Но статистические данные, как прежде, охватывают не всё и не всех.
В качестве переписчиков в дореволюционной России прославились весьма уважаемые люди, – напомнил на брифинге глава Росстата Александр Суринов. Он назвал, в частности, имена Льва Толстого и Антона Чехова. За организацию переписи населения на Сахалине Чехов даже был удостоен медали "За труды по первой всеобщей переписи населения".
В Росстате признают – советские власти подмочили репутацию статистического ведомства. Советское руководство манипулировало цифрами, приукрашивая действительность. Но настороженное отношение к ведомству сохранилось в России до сих пор. Многие наблюдатели отмечают, что официальная статистика часто лукавит в тех или иных вопросах. Например, когда речь идёт о черте бедности и продуктовой корзине. По словам члена правления Института современного развития, доктора экономических наук Евгения Гонтмахера, статистическое лукавство – это проблема не только Росстата:
– Росстат использует те критерии, которые ему предписаны законом. Российская черта бедности называется "прожиточный минимум". Есть два федеральных закона – о прожиточном минимуме и о потребительской корзине в целом. Росстат действует, исходя из тех методик, тех подходов, которые там заложены. Можно оспаривать объективность этих законов. С этим я согласен, потому что, конечно, прожиточный минимум, который был введен в начале 1992 года, не описывает сейчас, в нынешних условиях, реальную бедность, он, безусловно, занижает.
Если взять европейскую черту относительной бедности, то у нас не 14%, а где-то 35% населения являются бедным, что, наверное, отражает действительность
– Если сравнивать количество людей, согласно официальным статистическим данным разных государств, то мы видим иногда, что в какой-нибудь благополучной европейской стране и в России эта цифра не сильно разнится…
– А это потому, что разные методики. Бедность в каждой стране считают по-своему, так сложилось исторически. Есть несколько основных подходов. В частности, в Европе в большинстве стран используется так называемая "относительная черта бедности", то есть берется средний или медианный доход. Это та цифра, которая делит пополам все население. Вот ниже этой цифры – половина населения с доходами, а выше – вторая половина. А это немножко не совпадает со средней цифрой по всему населению. И берется половина, как правило, от этой средней или медианы величины среднего дохода. Вот это считается чертой бедности в очень многих европейских странах. В России подход другой, он построен на потребительской корзине. Даже если вы используете и там, и там так называемый "корзинный подход", корзины могут быть разные. Если взять европейскую черту относительной бедности, то у нас не 14%, а где-то 35% населения являются бедным, что, наверное, отражает действительность.
– Сами официальные статистики признают, что бизнес относится с недоверием исследованиям Росстата, в том числе и с неохотой шел на контакт в ходе последней переписи. С чем это может быть связано?
– Ну, бизнес мало интересуют социальные параметры. Там есть проблема так называемой "неформальной экономики". Потому что у нас в тени находится, по разным данным, 20-30%. Действительно, Росстат пока точно или хотя бы примерно не может посчитать эту возможную часть нашей экономики. Это связано прежде всего с отсутствием достаточного финансирования. Дело в том, что статистическое агентство хронически недофинансируется. Наше правительство, к сожалению, скупится, оно считает, что статистика – это дело второстепенное, – уверен Евгений Гонтмахер.
Последняя перепись населения, проведённая осенью прошлого года, охватила далеко не всё население и, как отмечают эксперты, была не полной. Как это могло произойти? Статистика в России служит политической конъюнктуре, а статистические данные могут быть запланированы заранее.
Изначально статистическое отделение создавалось в Российской империи при Министерстве полиции. Антон Чехов, несмотря на запрет властей переписывать каторжан, составлял на них опросные карточки. Официальная статистика их учитывать не хотела. Сегодня в России снова существует полиция. Переписью занимаются профессионалы, а не писатели. Но статистические данные, как прежде, охватывают не всё и не всех.
