5 июля в Венесуэле с большой помпой отмечают круглую дату и один из главных национальных праздников – 200-летие провозглашения независимости от испанской короны.
О том, как пройдет этот день в столице страны Каракасе, об идеологии и смысле проводимой сейчас в Венесуэле властями "боливарианской революции 21-го века", о современном положении дел в стране и о перспективах режима венесуэльского лидера Уго Чавеса – обозреватель РС Александр Гостев.
- Идеология режима нынешнего венесуэльского президента Уго Чавеса основана, в том числе, на придании огромного значения людям, которые 200 лет назад боролись за независимость Венесуэлы, и тем идеям, которые они сформулировали. Борьбой Венесуэлы за независимость от Испании вначале руководил не знаменитый генерал Симон Боливар, а Франсиско де Миранда, называемый сейчас в Каракасе "Предтечей" и "Первым венесуэльцем мира". Именно этот человек, чрезвычайно почитаемый в Латинской Америке, хотя относительно мало известный за ее пределами, в 1811 году и провозгласил независимость республики.
Миранда долго жил в Европе, участвовал в Великой Французской революции, и собирал деньги у разных европейских правительств на борьбу с испанцами, в том числе и в Российской империи. Но в 1812 году его повстанческие войска были разгромлены, сам он арестован, и вскоре умер в заключении. И тогда Симон Боливар, "Освободитель", также воспитанник идей европейского просвещения и равенства, как без тени иронии говорится в официальной биографии, подхватил знамя из рук первого героя. После 10-летней войны, в 1821 году, войска Боливара все-таки победили, в решающем сражении с испанцами и их сторонниками при селении Карабобо – это название для венесуэльцев сегодня означает примерно то же, что Ватерлоо для англичан.
Симон Боливар мечтал создать единое латиноамериканское государство, по образцу Соединенных Штатов Америки. Отчасти это удалось: уже в 1819 появилась Великая Колумбия, включавшая в себя территории нынешних Колумбии, Венесуэлы, Эквадора и Панамы. Но после смерти «Освободителя» от туберкулеза в 1830 усилия Боливара пошли прахом. Бывшие соратники начали рвать общее государство на автономные уделы – в результате самостоятельной республикой Венесуэла стала в 1831 году.
И Миранда, и Боливар, и другие латиноамериканские революционеры, европеизированные аристократы рубежа XVIII-XIX веков, вряд ли трактовали понятия независимости, свободы, равенства, братства, прав человека так, как им приписывают сегодня Уго Чавес и другие левые президенты региона. Боливар вообще сначала даже не собрался рассматривать возможность освобождения африканских рабов (потом, правда, согласился). Многие герои латиноамериканских войн за независимость своим воспитанием, взглядами, манерами, привычками ничем не отличались от тех, с кем боролись – вместе учились, говорили на том же языке, владели земельными угодьями размером с небольшое государство, использовали крепостной и рабский труд индейцев и негров, основывали торговые дома и фактории и танцевали на балах с супругами иностранных посланников. Они всего лишь желали быть самостоятельными правителями, без законов, налогов, указаний и ограничений, которые придумывали для них в далеком Мадриде. Но за 200 лет любой человек, возведенный в ранг национального героя, превращается в икону. И Уго Чавес, потомок индейцев и африканцев, выходец из самой бедной венесуэльской провинции Баринас, в 8 лет торговавший на улице с лотка, искренне считать себя первым, самым пламенным боливарианцем.
– Вы бывали в Каракасе. Портреты Симона Боливара на улицах венесуэльской столицы встречаются часто?
– Это иногда даже не портреты, а murales – настенные фрески, величиной в стену небоскреба или фабрики. Кругом плакаты, транспаранты, значки, картинки, флаги, статуэтки – причем не просто сувениры для туристов, потому что туристов в Каракасе очень немного, а идеологическая продукция. Любое предприятие, начиная от фабрик и заканчивая газетами, мелкими лавками, носят имена Миранды или Симона Боливара.
– Это похоже на культ Владимира Ленина в Советском Союзе?
– Нет, потому что Боливар все-таки личность историческая, которую можно сравнить, может быть, с культом национальных героев в других странах, не европейских.
– Ататюрка в Турции, например...
– Я думаю, что Боливара почитают больше, он для венесуэльцев икона.
– Для чего Уго Чавес эксгумировал Боливара?
– Чтобы доказать, что он не умер от туберкулеза, а его убили. Это тоже было обставленно странно и помпезно, с выносом гроба национальными гвардейцами. Пока проводятся исследования останков, но конкретных результатов еще нет. Именно при Чавесе о Боливаре стали говорить так много, появилось понятие боливарианская революция, боливарианизм. Это откровенно левое движение, цель которого – объединить Латинскую Америку в одно государство на основе антикапиталистических, народных ценностей, путем борьбы против корпораций, против Запада.
– Чавес официально ставит перед собой такую задачу?
– Это и есть официальная идеология. И при этом, кстати, США остаются главным торговым партнером Венесуэлы. Их принцип взаимного товарооборота можно коротко определить как "нефть в обмен на продовольствие, промтовары и оборудование". До последних дней Чавес, несмотря на конфронтацию с Западом, твердо стоял на ногах, во всех смыслах этого слова. А недавно мы увидели его бледным, похудевшим на 10-15 кг. Он сам признался, что ему сделали онкологическую операцию на Кубе – непонятно, правда, какую именно, и в какой стадии был рак. Это, видимо, очень секретная информация. Говорят о раке кишечника. Понятно, что лечение ему предстоит долгое, и, конечно, удивляет тот факт, что 5 июля он примет участие в торжествах. Хотя он всегда был способен на неожиданные, очень театральные ходы, с помощью которых и завоевал популярность и уважение у определенной части населения.
Конечно, оппозиция сейчас воспрянула. Она требует, чтобы Чавес ушел в отставку, потому что он не может руководить страной. Зашевелились генералы, а армия – это единственная реальная сила в Венесуэле, потому что, как и везде вокруг диктаторов – здесь тоже выжженное политическое поле. А оппозиция в Венесуэле серая, блеклая, она, на самом деле, непопулярна в простом народе.
– Уже известно, кто приедет на торжества в Венесуэлу? Удастся ли венесуэльским властям под крылом боливарианской революции превратить праздник в симфонию объединения континента?
– Весь список сейчас не оглашу, но собирался приехать кто-то из лидеров Кубы, Даниэль Ортега из Никарагуа, Эво Моралес из Боливии, Умала Ольянта – президент Перу, который во многом разделяет идеи Чавеса. Но уже сейчас очевидно, что этот праздник превратится в милитаризованные торжества армии. Новый министр обороны Венесуэлы, Энри Ранхель Сильва, бывший начальник Генштаба – очень интересная личность. Он стал министром обороны в ноябре 2010 года, когда в одном из интервью, сказал, что "армия давно замужем за социалистическим национальным проектом, который возглавил Уго Чавес. Армия не может себе представить, что в Венесуэле сменится режим и к власти придет буржуазно-демократическая оппозиция. Если это и случится, армия этого не потерпит". Это человек, который все время шагал рядом с Чавесом. В 1992 году, когда майор Чавес организовал первый и неудачный военный переворот, Ранхель был капитаном и шел с ним рядом.
– Так, может быть, он и будет преемником?
– Об этом спелетничают сейчас. Оппозиция утверждает, что Ранхель страшный, жесткий человек, ему бы, по призванию, быть не министром обороны, а министром госбезопасности.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
О том, как пройдет этот день в столице страны Каракасе, об идеологии и смысле проводимой сейчас в Венесуэле властями "боливарианской революции 21-го века", о современном положении дел в стране и о перспективах режима венесуэльского лидера Уго Чавеса – обозреватель РС Александр Гостев.
- Идеология режима нынешнего венесуэльского президента Уго Чавеса основана, в том числе, на придании огромного значения людям, которые 200 лет назад боролись за независимость Венесуэлы, и тем идеям, которые они сформулировали. Борьбой Венесуэлы за независимость от Испании вначале руководил не знаменитый генерал Симон Боливар, а Франсиско де Миранда, называемый сейчас в Каракасе "Предтечей" и "Первым венесуэльцем мира". Именно этот человек, чрезвычайно почитаемый в Латинской Америке, хотя относительно мало известный за ее пределами, в 1811 году и провозгласил независимость республики.
Миранда долго жил в Европе, участвовал в Великой Французской революции, и собирал деньги у разных европейских правительств на борьбу с испанцами, в том числе и в Российской империи. Но в 1812 году его повстанческие войска были разгромлены, сам он арестован, и вскоре умер в заключении. И тогда Симон Боливар, "Освободитель", также воспитанник идей европейского просвещения и равенства, как без тени иронии говорится в официальной биографии, подхватил знамя из рук первого героя. После 10-летней войны, в 1821 году, войска Боливара все-таки победили, в решающем сражении с испанцами и их сторонниками при селении Карабобо – это название для венесуэльцев сегодня означает примерно то же, что Ватерлоо для англичан.
Симон Боливар мечтал создать единое латиноамериканское государство, по образцу Соединенных Штатов Америки. Отчасти это удалось: уже в 1819 появилась Великая Колумбия, включавшая в себя территории нынешних Колумбии, Венесуэлы, Эквадора и Панамы. Но после смерти «Освободителя» от туберкулеза в 1830 усилия Боливара пошли прахом. Бывшие соратники начали рвать общее государство на автономные уделы – в результате самостоятельной республикой Венесуэла стала в 1831 году.
И Миранда, и Боливар, и другие латиноамериканские революционеры, европеизированные аристократы рубежа XVIII-XIX веков, вряд ли трактовали понятия независимости, свободы, равенства, братства, прав человека так, как им приписывают сегодня Уго Чавес и другие левые президенты региона. Боливар вообще сначала даже не собрался рассматривать возможность освобождения африканских рабов (потом, правда, согласился). Многие герои латиноамериканских войн за независимость своим воспитанием, взглядами, манерами, привычками ничем не отличались от тех, с кем боролись – вместе учились, говорили на том же языке, владели земельными угодьями размером с небольшое государство, использовали крепостной и рабский труд индейцев и негров, основывали торговые дома и фактории и танцевали на балах с супругами иностранных посланников. Они всего лишь желали быть самостоятельными правителями, без законов, налогов, указаний и ограничений, которые придумывали для них в далеком Мадриде. Но за 200 лет любой человек, возведенный в ранг национального героя, превращается в икону. И Уго Чавес, потомок индейцев и африканцев, выходец из самой бедной венесуэльской провинции Баринас, в 8 лет торговавший на улице с лотка, искренне считать себя первым, самым пламенным боливарианцем.
– Вы бывали в Каракасе. Портреты Симона Боливара на улицах венесуэльской столицы встречаются часто?
– Это иногда даже не портреты, а murales – настенные фрески, величиной в стену небоскреба или фабрики. Кругом плакаты, транспаранты, значки, картинки, флаги, статуэтки – причем не просто сувениры для туристов, потому что туристов в Каракасе очень немного, а идеологическая продукция. Любое предприятие, начиная от фабрик и заканчивая газетами, мелкими лавками, носят имена Миранды или Симона Боливара.
– Это похоже на культ Владимира Ленина в Советском Союзе?
– Нет, потому что Боливар все-таки личность историческая, которую можно сравнить, может быть, с культом национальных героев в других странах, не европейских.
– Ататюрка в Турции, например...
– Я думаю, что Боливара почитают больше, он для венесуэльцев икона.
– Для чего Уго Чавес эксгумировал Боливара?
– Чтобы доказать, что он не умер от туберкулеза, а его убили. Это тоже было обставленно странно и помпезно, с выносом гроба национальными гвардейцами. Пока проводятся исследования останков, но конкретных результатов еще нет. Именно при Чавесе о Боливаре стали говорить так много, появилось понятие боливарианская революция, боливарианизм. Это откровенно левое движение, цель которого – объединить Латинскую Америку в одно государство на основе антикапиталистических, народных ценностей, путем борьбы против корпораций, против Запада.
– Чавес официально ставит перед собой такую задачу?
– Это и есть официальная идеология. И при этом, кстати, США остаются главным торговым партнером Венесуэлы. Их принцип взаимного товарооборота можно коротко определить как "нефть в обмен на продовольствие, промтовары и оборудование". До последних дней Чавес, несмотря на конфронтацию с Западом, твердо стоял на ногах, во всех смыслах этого слова. А недавно мы увидели его бледным, похудевшим на 10-15 кг. Он сам признался, что ему сделали онкологическую операцию на Кубе – непонятно, правда, какую именно, и в какой стадии был рак. Это, видимо, очень секретная информация. Говорят о раке кишечника. Понятно, что лечение ему предстоит долгое, и, конечно, удивляет тот факт, что 5 июля он примет участие в торжествах. Хотя он всегда был способен на неожиданные, очень театральные ходы, с помощью которых и завоевал популярность и уважение у определенной части населения.
Конечно, оппозиция сейчас воспрянула. Она требует, чтобы Чавес ушел в отставку, потому что он не может руководить страной. Зашевелились генералы, а армия – это единственная реальная сила в Венесуэле, потому что, как и везде вокруг диктаторов – здесь тоже выжженное политическое поле. А оппозиция в Венесуэле серая, блеклая, она, на самом деле, непопулярна в простом народе.
– Уже известно, кто приедет на торжества в Венесуэлу? Удастся ли венесуэльским властям под крылом боливарианской революции превратить праздник в симфонию объединения континента?
– Весь список сейчас не оглашу, но собирался приехать кто-то из лидеров Кубы, Даниэль Ортега из Никарагуа, Эво Моралес из Боливии, Умала Ольянта – президент Перу, который во многом разделяет идеи Чавеса. Но уже сейчас очевидно, что этот праздник превратится в милитаризованные торжества армии. Новый министр обороны Венесуэлы, Энри Ранхель Сильва, бывший начальник Генштаба – очень интересная личность. Он стал министром обороны в ноябре 2010 года, когда в одном из интервью, сказал, что "армия давно замужем за социалистическим национальным проектом, который возглавил Уго Чавес. Армия не может себе представить, что в Венесуэле сменится режим и к власти придет буржуазно-демократическая оппозиция. Если это и случится, армия этого не потерпит". Это человек, который все время шагал рядом с Чавесом. В 1992 году, когда майор Чавес организовал первый и неудачный военный переворот, Ранхель был капитаном и шел с ним рядом.
– Так, может быть, он и будет преемником?
– Об этом спелетничают сейчас. Оппозиция утверждает, что Ранхель страшный, жесткий человек, ему бы, по призванию, быть не министром обороны, а министром госбезопасности.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
