Россия в новом сельскохозяйственном году, наступившем с начала июля, планирует экспортировать до 20 миллионов тонн зерна. Однако готовы ли иностранные покупатели к возвращению российских поставщиков на мировой зерновой рынок после их почти годичного отсутствия?
Россия с начала июля возобновила экспортные поставки зерна, остановленные в середине августа 2010 года в связи со значительным сокращением урожая из-за засухи. Его объем в минувшем году составил менее 61 миллиона тонн, сократившись с показателем предыдущего года сразу на 37 процентов. В нынешнем сезоне подобных проблем не предвидится, а потому власти запрет на экспорт зерна решили отменить. Чем обернулось для российских сельхозпроизводителей это временное эмбарго? Вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут считает:
– Нельзя говорить однозначно – потеряли они или что-то нашли, поскольку ситуация в жизни всегда сложнее, чем какие-то схемы. Но, конечно, потери есть и они достаточно существенные. Основная проблема на рынке ведь не связана с тем, что кто-то с него ушел и чего-то не продал. Проблема заключается в том, что снижается уровень доверия к стабильному поставщику. Именно это сейчас является основным психологическим моментом, который российскому зерновому экспорту необходимо преодолеть.
По данным Российского зернового союза, за первые двадцать дней июля за границу было продано около 1,4 миллиона тонн зерна, до конца декабря, согласно прогнозу его экспертов, объемы поставок достигнут 10 миллионов, а в целом за сельскохозяйственный год, который продлится до начала следующего июля – 20 миллионов тонн. Схожие оценки и у министерства сельского хозяйства страны. Казалось бы, обеспечить такие поставки на экспорт Россия сможет без проблем, учитывая текущий прогноз урожая зерна в стране в нынешнем сезоне, составляющий около 90 миллионов тонн. Эти объемы, наряду с переходящими запасами зерновых, по словам президента Дмитрия Медведева, уж точно позволят стране не вводить новые ограничения на внутреннем рынке зерна:
– На сегодня у нас запасов зерна достаточно, ситуация на внутреннем зерновом рынке в целом вполне стабильна. Я напомню, что добиться этого и снизить цены на зерно удалось благодаря вовремя проведенным зерновым интервенциям. Сейчас запасы интервенционного фонда составляют 6,7 миллиона тонн. Это резерв, и мы можем в очередной раз им воспользоваться, например, при резком скачке цен на зерно на мировом рынке. Считаю, что этого достаточно и пока нет необходимости вводить дополнительные меры по регулированию зернового рынка – запрещать экспорт или применять какие-либо тарифные квоты
Однако эксперты уверены, что продать 20 миллионов тонн зерна после сравнительно долгого отсутствия на мировом рынке российским поставщикам будет непросто. Как уточняет вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут, прогнозы по экспорту, сделанные и союзом, и экспертами министерства сельского хозяйства, говорят не столько о возможностях страны, сколько о ее желаниях:
– И мы, и они говорим об экспортном потенциале, то есть, о том, что может состояться. И очень хочется, чтобы это состоялось. А это уже сложнее, поскольку ситуация зависит и от конъюнктуры мирового рынка, и от тарифной политики, которая будет проводиться в стране, и от многих других факторов. Но потенциально без какого-то ущерба для внутреннего рынка мы можем, и, на мой взгляд, мы должны вывезти на экспорт как минимум 20 миллионов тонн. Это задача, которая сегодня реально существует.
За время эмбарго место России в зерновом экспорте заняли другие страны, прежде всего, Соединенные Штаты. Платить же за новое вхождение на мировой рынок российским поставщикам придется снижением цен, что, как считает Александр Корбут, демпингом считать нельзя:
– Это не значит, что России демпингует. Возникает вполне обычная и достаточно тривиальная ситуация. Снижение уровня доверия ведет к тому, что покупатели получают возможность вести примерно такую дискуссию: да, мы, конечно, готовы ваше зерно купить, но кто знает, вдруг у вас опять что-то изменится. И вне зависимости от того, изменится или не изменится, у покупателей есть возможность об этом поговорить. Это достаточно болезненно и сложно, поскольку ведет к дополнительным издержкам и требует дополнительного снижения цены. Если до запрета на экспорт зерна разрыв между российскими ценами и ценами конкурентов составлял максимум от 2 до 3 долларов, то сейчас он достиг более существенного показателя – от 20 до 30 долларов за тонну. То есть, это дополнительная плата за вход на рынок, с которого мы ушли.
Вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут напоминает, что основным рынком сбыта зерна для России был и остается Египет. Однако и другие регионы мира, по его словам, российским экспортерам сейчас интересны:
– Наша сфера интересов ясна, мы знаем, чего хотим и как собираемся этого добиваться. В первую очередь, наши интересы находится в области тех рынков, которые для нас выгодны с точки зрения логистики. Это, прежде всего, рынки Центральной Азии, где Россия конкурирует с Казахстаном. Кроме того, для России, особенно для регионов Сибири очень интересен рынок Юго-Восточной Азии, поскольку высокие тарифы и конкуренция на внутреннем рынке ограничивают для сибиряков возможности реализации зерна. А для них зерновая составляющая всегда была, есть и, я в это верю, будет ключевой задачей в вопросах производства сельскохозяйственной продукции, – считает Александр Корбут.
По оценке министра сельского хозяйства Елены Скрынник, в нынешнем году Россия должна вернуть свои экспортные позиции на мировом рынке зерна. Причем по ее словам, дополнительной поддержки со стороны государства, в частности, субсидирования экспорта, российским поставщикам пока не требуется.
Россия с начала июля возобновила экспортные поставки зерна, остановленные в середине августа 2010 года в связи со значительным сокращением урожая из-за засухи. Его объем в минувшем году составил менее 61 миллиона тонн, сократившись с показателем предыдущего года сразу на 37 процентов. В нынешнем сезоне подобных проблем не предвидится, а потому власти запрет на экспорт зерна решили отменить. Чем обернулось для российских сельхозпроизводителей это временное эмбарго? Вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут считает:
– Нельзя говорить однозначно – потеряли они или что-то нашли, поскольку ситуация в жизни всегда сложнее, чем какие-то схемы. Но, конечно, потери есть и они достаточно существенные. Основная проблема на рынке ведь не связана с тем, что кто-то с него ушел и чего-то не продал. Проблема заключается в том, что снижается уровень доверия к стабильному поставщику. Именно это сейчас является основным психологическим моментом, который российскому зерновому экспорту необходимо преодолеть.
По данным Российского зернового союза, за первые двадцать дней июля за границу было продано около 1,4 миллиона тонн зерна, до конца декабря, согласно прогнозу его экспертов, объемы поставок достигнут 10 миллионов, а в целом за сельскохозяйственный год, который продлится до начала следующего июля – 20 миллионов тонн. Схожие оценки и у министерства сельского хозяйства страны. Казалось бы, обеспечить такие поставки на экспорт Россия сможет без проблем, учитывая текущий прогноз урожая зерна в стране в нынешнем сезоне, составляющий около 90 миллионов тонн. Эти объемы, наряду с переходящими запасами зерновых, по словам президента Дмитрия Медведева, уж точно позволят стране не вводить новые ограничения на внутреннем рынке зерна:
– На сегодня у нас запасов зерна достаточно, ситуация на внутреннем зерновом рынке в целом вполне стабильна. Я напомню, что добиться этого и снизить цены на зерно удалось благодаря вовремя проведенным зерновым интервенциям. Сейчас запасы интервенционного фонда составляют 6,7 миллиона тонн. Это резерв, и мы можем в очередной раз им воспользоваться, например, при резком скачке цен на зерно на мировом рынке. Считаю, что этого достаточно и пока нет необходимости вводить дополнительные меры по регулированию зернового рынка – запрещать экспорт или применять какие-либо тарифные квоты
Однако эксперты уверены, что продать 20 миллионов тонн зерна после сравнительно долгого отсутствия на мировом рынке российским поставщикам будет непросто. Как уточняет вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут, прогнозы по экспорту, сделанные и союзом, и экспертами министерства сельского хозяйства, говорят не столько о возможностях страны, сколько о ее желаниях:
– И мы, и они говорим об экспортном потенциале, то есть, о том, что может состояться. И очень хочется, чтобы это состоялось. А это уже сложнее, поскольку ситуация зависит и от конъюнктуры мирового рынка, и от тарифной политики, которая будет проводиться в стране, и от многих других факторов. Но потенциально без какого-то ущерба для внутреннего рынка мы можем, и, на мой взгляд, мы должны вывезти на экспорт как минимум 20 миллионов тонн. Это задача, которая сегодня реально существует.
За время эмбарго место России в зерновом экспорте заняли другие страны, прежде всего, Соединенные Штаты. Платить же за новое вхождение на мировой рынок российским поставщикам придется снижением цен, что, как считает Александр Корбут, демпингом считать нельзя:
– Это не значит, что России демпингует. Возникает вполне обычная и достаточно тривиальная ситуация. Снижение уровня доверия ведет к тому, что покупатели получают возможность вести примерно такую дискуссию: да, мы, конечно, готовы ваше зерно купить, но кто знает, вдруг у вас опять что-то изменится. И вне зависимости от того, изменится или не изменится, у покупателей есть возможность об этом поговорить. Это достаточно болезненно и сложно, поскольку ведет к дополнительным издержкам и требует дополнительного снижения цены. Если до запрета на экспорт зерна разрыв между российскими ценами и ценами конкурентов составлял максимум от 2 до 3 долларов, то сейчас он достиг более существенного показателя – от 20 до 30 долларов за тонну. То есть, это дополнительная плата за вход на рынок, с которого мы ушли.
Вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут напоминает, что основным рынком сбыта зерна для России был и остается Египет. Однако и другие регионы мира, по его словам, российским экспортерам сейчас интересны:
– Наша сфера интересов ясна, мы знаем, чего хотим и как собираемся этого добиваться. В первую очередь, наши интересы находится в области тех рынков, которые для нас выгодны с точки зрения логистики. Это, прежде всего, рынки Центральной Азии, где Россия конкурирует с Казахстаном. Кроме того, для России, особенно для регионов Сибири очень интересен рынок Юго-Восточной Азии, поскольку высокие тарифы и конкуренция на внутреннем рынке ограничивают для сибиряков возможности реализации зерна. А для них зерновая составляющая всегда была, есть и, я в это верю, будет ключевой задачей в вопросах производства сельскохозяйственной продукции, – считает Александр Корбут.
По оценке министра сельского хозяйства Елены Скрынник, в нынешнем году Россия должна вернуть свои экспортные позиции на мировом рынке зерна. Причем по ее словам, дополнительной поддержки со стороны государства, в частности, субсидирования экспорта, российским поставщикам пока не требуется.
