Ирина Лагунина: 11 сентября 2001 года. Не по сезону теплое, ясное утро в Нью-Йорке. Горожане готовились начать рабочий день и проголосовать на первичных выборах мэра. 8:46. Боинг 757, летящий низко – слишком низко – над небоскребами. Звук мотора заставил людей посмотреть в небо. Так получилось, что в тот день на Манхэттене снимали документальный фильм. Камера запечатлела полет самолета компании American Airlines из Бостона вплоть до момента, когда он врезался в северную башню Всемирного торгового центра в районе 94-99 этажей. Через несколько мгновений пришел и звук происходящего.
Несколькими минутами позднее от Всемирного торгового центра началась прямая трансляция телекомпании CNN:
Кэрол Лин: Это произошло только что. То, что вы видите, это крайне волнующая живая трансляция. Это Всемирный торговый центр, и у нас есть неподтвержденная информация, что в одну из башен центра врезался самолет.
Ирина Лагунина: 17-ю минутами позже. В Нью-Йорке 9:03 утра. У Всемирного торгового центра работает корреспондент компании ABC:
Корреспондент: Пока не видно, чтобы проводились какие-то спасательные работы. Но, не забывайте… О Боже!
Ирина Лагунина: Второй самолет – рейс 175 компании United Airlines из Бостона – врезался во вторую башню Всемирного торгового центра.
Президент США Джордж Буш в это время встречался с учениками начальной школы в Сарасоте. Ему сказали, когда по башне ударил первый самолет. Но общее мнение было – несчастный случай. После второй атаки глава администрации Белого дома Эндрю Кард прошептал президенту на ухо: «Второй самолет врезался во Всемирный торговый центр. Америка под ударом».
9:29. Покидая школу, президент выступил с первым обращением к нации:
Джордж Буш: Я говорил с вице-президентом, с губернатором Нью-Йорка, с директором ФБР, я отдал приказ, чтобы все ресурсы федерального правительства были отданы жертвам и их семьям и чтобы было проведено расследование с целью выловить и найти тех, кто совершил этот теракт. Терроризм против нашей страны не пройдет.
Ирина Лагунина: 9:39. Самолет компании American Airlines, рейс 77 из вашингтонского аэропорта Dulles врезался в штаб-квартиру министерства обороны США, в Пентагон.
В Нью-Йорке тем временем сотни пожарников пытались пробраться вверх по лестницам Всемирного торгового центра в попытке спасти жизни людей. При температуре 1100 градусов по Цельсию это оказалось невозможно. Горящее горючее – полный бак самолета, как и задумывали террористы, - расплавил стальные основы башен. В 10:05 упала первая.
10:10 утра. На рейсе 93 компании United Airlines в небе над Пенсильванией пассажиры попытались освободить самолет из рук террористов. Боинг следовал из нью-йоркского аэропорта Newark в Сан-Франциско, но развернул на Вашингтон. Через несколько минут 38 пассажиров, экипаж и четверо террористов разбились у городка Шэнксвиль в Пенсильвании. Позже Джордж Буш признается, что в тот момент у него закралось сомнение, не был ли этот самолет сбит из-за его приказа сбивать все самолеты, которые не подчинятся приказу немедленно приземлиться. Малоизвестный факт: обороной воздушного пространства Северной Америки в тот день по ротации руководили канадцы.
10:28. Упала вторая башня Всемирного торгового центра.
Вот как вспоминает то утро бывший сотрудник Совета национальной безопасности США, специальный советник Джорджа Буша-младшего по России Томас Грэм. В то время он работал в Государственном департаменте США:
Томас Грэм: На самом деле я только что начал работать в Госдепе в то время. Я хорошо помню этот день. Мы все работали с утра. Потом вызвали на телевидение, мы смотрели по телевидению то, что происходит в Нью-Йорке. Я сам видел, как второй самолет влетел во вторую башню в Нью-Йорке. Потому всеобщее обсуждения, что это такое, какие последствия. Конечно, были разные слухи о том, что есть еще самолеты в воздухе, что летят в сторону Вашингтона. Потом взрыв был в Пентагоне, недалеко от Госдепа – это третий самолет. Потом приказ покинуть здание, потому что есть опасность, что еще один самолет летает. Конечно, мы покинули здание. Потом целый день обсуждали, что такое, что делать, какова должна быть наша реакция и что произошло на самом деле. То, что оставило огромное впечатление у меня – это было на следующий день утром. Обычно я бегаю по утрам. Я тогда жил в Вашингтоне в центре города, везде утром висели флаги американские. Это чувство патриотизма, подъем патриотизма был виден везде. И еще, по-моему, довольно странное явление. В этой части в Вашингтоне собирают мусор по вторникам, если я правильно помню, несмотря на то, что вчера был огромный крупный теракт, мусор был поставлен на улицы и собран. Поэтому вот это странное сочетание чувства опасности огромной и, тем не менее, нормальная жизнь.
Ирина Лагунина: 11 сентября 2001 года корреспондент Радио Свобода Владимир Морозов вышел с микрофоном на улицы Нью-Йорка. Из его репортажей все эти дни после терактов мы слышали голоса людей, тех кто пережил и переживает трагедию этого города. 11 сентября. Уже известно, что теракт совершили 19 террористов арабского происхождения. Еще не подтверждено, что за всем этим стоит «Аль-Каида» (заявление бин Ладена, записанное за день до терактов, прозвучит в эфире катарского телеканала «Аль-Джазира» только 7 октября), но подозрения на «Аль-Каиду» уже есть. Запись программы конца того месяца. 11 сентября. Арабский квартал.
Владимир Морозов: Эта мечеть находится в районе Бруклина, откуда еще недавно были видны башни Всемирного торгового центра.
Абдулла Ума: Меня зовут Абдулла Ума, я имам этой мечети.
Владимир Морозов: Дальше имам через переводчика сообщил мне, что его паства очень расстроена и осуждает. "Я надеюсь, - сказал Ума, - что человек 150-100 моих прихожан сдадут кровь, которой так не хватает городу". На прощание переводчик Хасан Хусейн выразил надежду, что трагедия не повредит отношениям между мусульманами и другими жителями Нью-Йорка. Тем не менее, уже к обеду власти выставили у мечети двух здоровенных полицейских.
Всемирный торговый центр находится на другой стороне реки Ист-Ривер. На нашей, бруклинской стороне, куда после обеда повернул ветер, многие ходят, зажав нос носовыми платками, или в респираторах, которые бойко распродают хозяйственные магазины. На проходящем рядом Атлантик-авеню выходцам из мусульманских стран принадлежат многие рестораны, кафе и магазины. Вот что сказал мне официант из ресторана "Марокканская звезда".
Официант: Это очень печальное событие. Мы тут все мусульмане, но теракт не имеет отношения к религии. Ислам не призывает убивать невинных людей.
Владимир Морозов: Возле ресторана стояло человек 8 молодых парней, двоих из них я знаю в лицо – они работают официантами в соседнем кафе. Месяца два назад мы разговорились, и парни откровенно заявили мне, что ненавидят Америку, и она виновата во всех бедах мусульманских стран. В этот раз я был с магнитофоном и в ответ на мои невинные вопросы они отворачиваются, их приятели отрицательно покачивают головами.
Ирина Лагунина: Владимир, в тот момент вы почувствовали какую-то разницу в настроениях, какую-то злость, что все это делалось именем ислама, боль, непонимание того, что произошло?
Владимир Морозов: Восток – дело тонкое. Я таких нюансов не почувствовал. Но когда я пришел к мечети, я потолковал с имамом без переводчика, с детьми имама и сказал: можно придти на службу? Он сказал: приходите в 7.15 вечера. Я пришел, имам сам лично поставил мне стул в конце молельного зала. Такой чести удостоился только еще один человек из бывших там – какой-то очень старый араб, он только сидел на стуле, остальные стояли на коленях и так далее. Насчет боли я не знаю. Когда выяснилось, что переводчик знает несколько русских слов, мы с ним немножко посмеялись, он хохотал очень жизнерадостно. Это меня не то, что как-то настроило против него, но может быть почувствовал некоторую неловкость рядом с ним.
Ирина Лагунина: 14 сентября, Нижний Манхеттен.
Владимир Морозов: Весь Нижний Манхеттен напоминает брошенный город. На улицах кроме полицейских почти никого нет. Изредка проносятся санитарные машины. Кого они там везут? Смуглый парень в пластиковой каске безнадежно машет рукой.
Мужчина: Меня зовут Регис. Наши спасатели сегодня весь день раскапывали обломки, мы не нашли ни одного целого покойника, только руки, ноги, куски мяса. Меня два раза стошнило. Я не думаю, что они найдут там кого-нибудь живого.
Владимир Морозов: С перекрестков улиц Чертч и Рид открывался прекрасный вид на башни Всемирного торгового центра. Я каждый раз видел их, когда выходил из метро по дороге на работу. Отсюда пять минут хода до редакции. На перекрестке полно разбитых машин. Трудно поверить, что обломки зданий могли долететь сюда. На машинах толстый слой бетонной пыли. Двое молодых афроамериканцев соскребают ее в маленькую коробку.
Мужчина: Я просто собираю пыль, чтобы не забыть про весь этот ужас. Детям покажу, чтобы навсегда запомнили этот день.
Владимир Морозов: Крыша "Бьюика" продавлена до уровня сидений, рулевая коробка сломана, на капоте лежат три свежих розы и пальцем по пыли четко написано: "Чарли и Джун". Между именами пронзенное стрелой сердце.
Женщина: От моего дома четыре квартала до башен-близнецов. С нашей крыши я увидела, как горит первая башня. Когда самолет врезался во вторую, мы спрятались в подвале, я и соседка. Потом первая башня рухнула – это было как землетрясение, и я убежала.
Владимир Морозов: Дальше улицы Рид мне пройтись не удалось. Здесь метров за триста от разрушенных близнецов стояли уже не полицейские, а солдаты. В качестве утешения пожилой спасатель дал мне бутылку воды: "Не пижонь, - сказал он, - прикрой морду", и протянул чистый респиратор. С места катастрофы к нам шел не густой, но широкий вал пыли.
Женщина: Это для кошки, чтобы забрать ее из квартиры.
Владимир Морозов: Говорит мне чинная дама, показывая на картонную коробку с крупными дырками.
Женщина: Я живу вон там. Мы так драпали, что я не взяла кошку с собой. Я просто запаниковала.
Владимир Морозов: Толпа людей с такими же картонными коробками стоит возле полицейского кордона на улице Вест Хаустен, там, где она упирается в пирс № 40 на реке Гудзон. Добровольцы раздают всем желающим бутерброды и воду. "Третья мировая война", - бубнит толстый сумасшедший.
Ирина Лагунина: 15 сентября. Поминовение.
Владимир Морозов: Смотровая площадка "Променад"– это широкая терраса, метров 250 длиной, откуда открывается роскошный вид на Манхеттен. До Уолт-стрит и Всемирного торгового центра отсюда километра полтора. Пешком по Бруклинскому мосту всего полчаса. Сегодня на "Променаде" поминовение погибших во время теракта.
Мужчина: Это нельзя сравнивать с войной, там каждый может умереть. Я воевал с нацистами, я знаю. А тут в мирное время две башни обрушились чуть ли не возле моего дома – тут никакого сравнения. Я живу вон там.
Владимир Морозов: Солидный господин прилаживает к парапету лист плотной бумаги, на котором крупно почерком художника выведено "Боже, благослови Америку". Я спрашиваю его, кто организовал поминальные бдения?
Мужчина: Нет, я не знаю, это просто бдения. Поминать можно мертвых, а мы надеемся, что кого-то удастся откапать. Во второй башне на 73 этаже в компании "Морган Стенли" работал мой друг, о нем пока ничего неизвестно, но мы надеемся на чудо. Хотя, когда напечатают полный список погибших, там наверняка будут и мои знакомые.
Владимир Морозов: Организаторов бдения мне найти не удалось. Выяснилось, что кто-то развесил десяток объявлений и люди пришли. "Променад" хорошо знают и за пределами Нью-Йорка, здесь снимались замечательные фильмы. На экране за фигурами героев виднелся знакомый силуэт столицы мира, где над небоскребами поднимались близнецы - две огромные башни Всемирного торгового центра. Сегодня башен нет.
Ирина Лагунина: 17 сентября. Стены Манхеттена. В Нью-Йорке действует несколько центров, куда можно обратиться за информацией о родственниках, пропавших во время катастрофы. Кроме официальных информационных центров, куда пропускают только членов семей пропавших, есть неофициальные, куда могут придти все желающие.
Владимир Морозов: Одно из таких мест расположено перед входом в больницу на Первой Авеню и 26 стрит. Все стены, заборы и столбы обклеены объявлениями о родственниках и друзьях. "Моя дочь Марайя работала на 103 этаже. Она отвечала за пожарную безопасность. В последний раз коллеги видели ее, когда она выгоняла их из кабинетов: "Скорее, скорее вниз!". Если кто-то знает о ее судьбе, умоляю позвонить". Далее телефон матери.
Женщина: Когда это случилось, я была дома и видела все по телевизору, видела, как второй самолет ударил по башне. Стала тут же звонить в Торговый центр. Конечно, не дозвонилась. Вот и повесила объявление. У меня пропала подруга, ее звали Шарон, она работала в охране.
Владимир Морозов: Перед объявлениями стоят двое крупных белобрысых супругов, рядом, как две капли на них похожие, такие же блондины, дети.
Ребенок: Люди погибли. Нет, у нас в семье все целы, просто мы пришли сюда помолиться. Смотрим ли мы про нападение на Нью-Йорк по телевизору? Родители целый день сидят у телевизора, но нам говорят, что это сплошной ужас и нам вредно. Разрешают смотреть только иногда и не все.
Владимир Морозов: Коренастый загорелый парень с плакатами на груди и спине. На плакатах фотография молодой женщины.
Мужчина: Я ищу сестру, она работала секретаршей на 103 этаже. Ее коллеги частью спаслись, частью нет. Она тоже могла выбраться, но ее почему-то нигде нет. Ей 31 год, сыну 12, мы взяли его к себе. Надеемся, что она все еще жива.
Владимир Морозов: Но ведь, робко говорю я, после трагедии прошло уже столько дней?
Мужчина: Может быть после взрыва она просто не в себе, контужена или временно потеряла память. Тут ходят сотрудники больницы, может быть она у них в палате. Увидят фотографию и сообщат нам. Я надеюсь, что она жива. Сколько могу - буду ждать.
Владимир Морозов: Объявлениями о пропавших оклеен сегодня весь Нью-Йорк. Перед больницей Белл Ю их тысячи, здесь всегда толпится народ. Под объявлениями тысячи свечек. Я был тут в полночь – свечи горели, был в 9 утра – свечи еще или уже горели. Их защищали от ветра тонкие стенки стеклянных стаканов.
Ирина Лагунина: Владимир Морозов, корреспондент в Нью-Йорке, сентябрь 2001 года. В общей сложности в серии терактов 11 сентября погибли около 3 тысяч человек.
Сын Элис Хогланд Марк Бингхэм были одним из тех пассажиров рейса 93 компании United Airlines, кто бросился к кабине пилота и попытался освободить ее от террористов, когда все поняли, что самолет развернул на Вашингтон и, возможно, врежется либо в Белый дом, либо в Капитолий. Когда террористы захватили кабину пилота, пассажиры начали звонить родным и близким. Марк позвонил матери. В разговоре с моей коллегой Хезер Маэр она вспоминает сейчас:
Элис Хогланд: Когда Марк нам позвонил, в его голосе не было страха. Он даже не особо хотел говорить нам, что они собираются делать. Он хотел сказать нам, насколько он нас любит. Он хотел это сказать на тот случай, если он нас больше не увидит. Этот телефонный звонок был божьим даром. Так я это ощущаю и сейчас. Для нас было особенно важно, что Марк, в последние минуты перед борьбой с террористами, думал о своей семье, о том, насколько он нас любит.
Ирина Лагунина: О том, что еще два самолета врезались в башни Всемирного торгового центра, пассажиры узнали после того, как один из них позвонил домой. Именно после этого была предпринята попытка проникнуть в кабину пилота и скрутить террористов. Во время этого боя самолет упал. Для Элис Хогланд последние минуты жизни ее сына служат утешением:
Элис Хогланд: Я так горжусь тем, что они смогли сплотиться вместе и начать борьбу. 11 сентября принесло мало хороших новостей. Но мне хорошо на сердце от сознания, что мой сын смог встать плечом к плечу с еще несколькими пассажирами и на самом деле изменить события того дня. Хоть они и не смогли сохранить свои собственные жизни.
Ирина Лагунина: 10 годовщину терактов Элис Хогланд отмечает вместе с родственниками остальных пассажиров рейса 93 в Шэнксвиле, в Пенсильвании.
Элис Хогланд: Я боюсь, что после этой годовщины, после 10-летия терактов, мы станем еще более самодовольными. Я благодарна каждый раз, когда вспоминают об 11 сентября, потому что это дает Америке возможность поразмышлять и перенаправить свои усилия на все еще неразрешенные вопросы. А нам нужно это, потому что мы по-прежнему живет с целым спектром терроризма – «Аль-Каида», «Аль-Шихаб» и каждая из этих уродских мутаций терроризма по всему свету.
Ирина Лагунина: В 9 часов вечера 11 сентября 2001 года президент Буш, проведший по соображениям безопасности весь день на военной базе в Небраске, смог вернуться в Белый дом. Из обращения американского президента в тот вечер:
Джордж Буш: В этот день мы все, американцы, едины в нашем стремлении к справедливости и миру. Никто из нас никогда не забудет этот день. Но мы движемся вперед, чтобы защитить мир и все то справедливое и хорошее, что есть у нас в жизни.
Несколькими минутами позднее от Всемирного торгового центра началась прямая трансляция телекомпании CNN:
Кэрол Лин: Это произошло только что. То, что вы видите, это крайне волнующая живая трансляция. Это Всемирный торговый центр, и у нас есть неподтвержденная информация, что в одну из башен центра врезался самолет.
Ирина Лагунина: 17-ю минутами позже. В Нью-Йорке 9:03 утра. У Всемирного торгового центра работает корреспондент компании ABC:
Корреспондент: Пока не видно, чтобы проводились какие-то спасательные работы. Но, не забывайте… О Боже!
Ирина Лагунина: Второй самолет – рейс 175 компании United Airlines из Бостона – врезался во вторую башню Всемирного торгового центра.
Президент США Джордж Буш в это время встречался с учениками начальной школы в Сарасоте. Ему сказали, когда по башне ударил первый самолет. Но общее мнение было – несчастный случай. После второй атаки глава администрации Белого дома Эндрю Кард прошептал президенту на ухо: «Второй самолет врезался во Всемирный торговый центр. Америка под ударом».
9:29. Покидая школу, президент выступил с первым обращением к нации:
Джордж Буш: Я говорил с вице-президентом, с губернатором Нью-Йорка, с директором ФБР, я отдал приказ, чтобы все ресурсы федерального правительства были отданы жертвам и их семьям и чтобы было проведено расследование с целью выловить и найти тех, кто совершил этот теракт. Терроризм против нашей страны не пройдет.
Ирина Лагунина: 9:39. Самолет компании American Airlines, рейс 77 из вашингтонского аэропорта Dulles врезался в штаб-квартиру министерства обороны США, в Пентагон.
В Нью-Йорке тем временем сотни пожарников пытались пробраться вверх по лестницам Всемирного торгового центра в попытке спасти жизни людей. При температуре 1100 градусов по Цельсию это оказалось невозможно. Горящее горючее – полный бак самолета, как и задумывали террористы, - расплавил стальные основы башен. В 10:05 упала первая.
10:10 утра. На рейсе 93 компании United Airlines в небе над Пенсильванией пассажиры попытались освободить самолет из рук террористов. Боинг следовал из нью-йоркского аэропорта Newark в Сан-Франциско, но развернул на Вашингтон. Через несколько минут 38 пассажиров, экипаж и четверо террористов разбились у городка Шэнксвиль в Пенсильвании. Позже Джордж Буш признается, что в тот момент у него закралось сомнение, не был ли этот самолет сбит из-за его приказа сбивать все самолеты, которые не подчинятся приказу немедленно приземлиться. Малоизвестный факт: обороной воздушного пространства Северной Америки в тот день по ротации руководили канадцы.
10:28. Упала вторая башня Всемирного торгового центра.
Вот как вспоминает то утро бывший сотрудник Совета национальной безопасности США, специальный советник Джорджа Буша-младшего по России Томас Грэм. В то время он работал в Государственном департаменте США:
Томас Грэм: На самом деле я только что начал работать в Госдепе в то время. Я хорошо помню этот день. Мы все работали с утра. Потом вызвали на телевидение, мы смотрели по телевидению то, что происходит в Нью-Йорке. Я сам видел, как второй самолет влетел во вторую башню в Нью-Йорке. Потому всеобщее обсуждения, что это такое, какие последствия. Конечно, были разные слухи о том, что есть еще самолеты в воздухе, что летят в сторону Вашингтона. Потом взрыв был в Пентагоне, недалеко от Госдепа – это третий самолет. Потом приказ покинуть здание, потому что есть опасность, что еще один самолет летает. Конечно, мы покинули здание. Потом целый день обсуждали, что такое, что делать, какова должна быть наша реакция и что произошло на самом деле. То, что оставило огромное впечатление у меня – это было на следующий день утром. Обычно я бегаю по утрам. Я тогда жил в Вашингтоне в центре города, везде утром висели флаги американские. Это чувство патриотизма, подъем патриотизма был виден везде. И еще, по-моему, довольно странное явление. В этой части в Вашингтоне собирают мусор по вторникам, если я правильно помню, несмотря на то, что вчера был огромный крупный теракт, мусор был поставлен на улицы и собран. Поэтому вот это странное сочетание чувства опасности огромной и, тем не менее, нормальная жизнь.
Ирина Лагунина: 11 сентября 2001 года корреспондент Радио Свобода Владимир Морозов вышел с микрофоном на улицы Нью-Йорка. Из его репортажей все эти дни после терактов мы слышали голоса людей, тех кто пережил и переживает трагедию этого города. 11 сентября. Уже известно, что теракт совершили 19 террористов арабского происхождения. Еще не подтверждено, что за всем этим стоит «Аль-Каида» (заявление бин Ладена, записанное за день до терактов, прозвучит в эфире катарского телеканала «Аль-Джазира» только 7 октября), но подозрения на «Аль-Каиду» уже есть. Запись программы конца того месяца. 11 сентября. Арабский квартал.
Владимир Морозов: Эта мечеть находится в районе Бруклина, откуда еще недавно были видны башни Всемирного торгового центра.
Абдулла Ума: Меня зовут Абдулла Ума, я имам этой мечети.
Владимир Морозов: Дальше имам через переводчика сообщил мне, что его паства очень расстроена и осуждает. "Я надеюсь, - сказал Ума, - что человек 150-100 моих прихожан сдадут кровь, которой так не хватает городу". На прощание переводчик Хасан Хусейн выразил надежду, что трагедия не повредит отношениям между мусульманами и другими жителями Нью-Йорка. Тем не менее, уже к обеду власти выставили у мечети двух здоровенных полицейских.
Всемирный торговый центр находится на другой стороне реки Ист-Ривер. На нашей, бруклинской стороне, куда после обеда повернул ветер, многие ходят, зажав нос носовыми платками, или в респираторах, которые бойко распродают хозяйственные магазины. На проходящем рядом Атлантик-авеню выходцам из мусульманских стран принадлежат многие рестораны, кафе и магазины. Вот что сказал мне официант из ресторана "Марокканская звезда".
Официант: Это очень печальное событие. Мы тут все мусульмане, но теракт не имеет отношения к религии. Ислам не призывает убивать невинных людей.
Владимир Морозов: Возле ресторана стояло человек 8 молодых парней, двоих из них я знаю в лицо – они работают официантами в соседнем кафе. Месяца два назад мы разговорились, и парни откровенно заявили мне, что ненавидят Америку, и она виновата во всех бедах мусульманских стран. В этот раз я был с магнитофоном и в ответ на мои невинные вопросы они отворачиваются, их приятели отрицательно покачивают головами.
Ирина Лагунина: Владимир, в тот момент вы почувствовали какую-то разницу в настроениях, какую-то злость, что все это делалось именем ислама, боль, непонимание того, что произошло?
Владимир Морозов: Восток – дело тонкое. Я таких нюансов не почувствовал. Но когда я пришел к мечети, я потолковал с имамом без переводчика, с детьми имама и сказал: можно придти на службу? Он сказал: приходите в 7.15 вечера. Я пришел, имам сам лично поставил мне стул в конце молельного зала. Такой чести удостоился только еще один человек из бывших там – какой-то очень старый араб, он только сидел на стуле, остальные стояли на коленях и так далее. Насчет боли я не знаю. Когда выяснилось, что переводчик знает несколько русских слов, мы с ним немножко посмеялись, он хохотал очень жизнерадостно. Это меня не то, что как-то настроило против него, но может быть почувствовал некоторую неловкость рядом с ним.
Ирина Лагунина: 14 сентября, Нижний Манхеттен.
Владимир Морозов: Весь Нижний Манхеттен напоминает брошенный город. На улицах кроме полицейских почти никого нет. Изредка проносятся санитарные машины. Кого они там везут? Смуглый парень в пластиковой каске безнадежно машет рукой.
Мужчина: Меня зовут Регис. Наши спасатели сегодня весь день раскапывали обломки, мы не нашли ни одного целого покойника, только руки, ноги, куски мяса. Меня два раза стошнило. Я не думаю, что они найдут там кого-нибудь живого.
Владимир Морозов: С перекрестков улиц Чертч и Рид открывался прекрасный вид на башни Всемирного торгового центра. Я каждый раз видел их, когда выходил из метро по дороге на работу. Отсюда пять минут хода до редакции. На перекрестке полно разбитых машин. Трудно поверить, что обломки зданий могли долететь сюда. На машинах толстый слой бетонной пыли. Двое молодых афроамериканцев соскребают ее в маленькую коробку.
Мужчина: Я просто собираю пыль, чтобы не забыть про весь этот ужас. Детям покажу, чтобы навсегда запомнили этот день.
Владимир Морозов: Крыша "Бьюика" продавлена до уровня сидений, рулевая коробка сломана, на капоте лежат три свежих розы и пальцем по пыли четко написано: "Чарли и Джун". Между именами пронзенное стрелой сердце.
Женщина: От моего дома четыре квартала до башен-близнецов. С нашей крыши я увидела, как горит первая башня. Когда самолет врезался во вторую, мы спрятались в подвале, я и соседка. Потом первая башня рухнула – это было как землетрясение, и я убежала.
Владимир Морозов: Дальше улицы Рид мне пройтись не удалось. Здесь метров за триста от разрушенных близнецов стояли уже не полицейские, а солдаты. В качестве утешения пожилой спасатель дал мне бутылку воды: "Не пижонь, - сказал он, - прикрой морду", и протянул чистый респиратор. С места катастрофы к нам шел не густой, но широкий вал пыли.
Женщина: Это для кошки, чтобы забрать ее из квартиры.
Владимир Морозов: Говорит мне чинная дама, показывая на картонную коробку с крупными дырками.
Женщина: Я живу вон там. Мы так драпали, что я не взяла кошку с собой. Я просто запаниковала.
Владимир Морозов: Толпа людей с такими же картонными коробками стоит возле полицейского кордона на улице Вест Хаустен, там, где она упирается в пирс № 40 на реке Гудзон. Добровольцы раздают всем желающим бутерброды и воду. "Третья мировая война", - бубнит толстый сумасшедший.
Ирина Лагунина: 15 сентября. Поминовение.
Владимир Морозов: Смотровая площадка "Променад"– это широкая терраса, метров 250 длиной, откуда открывается роскошный вид на Манхеттен. До Уолт-стрит и Всемирного торгового центра отсюда километра полтора. Пешком по Бруклинскому мосту всего полчаса. Сегодня на "Променаде" поминовение погибших во время теракта.
Мужчина: Это нельзя сравнивать с войной, там каждый может умереть. Я воевал с нацистами, я знаю. А тут в мирное время две башни обрушились чуть ли не возле моего дома – тут никакого сравнения. Я живу вон там.
Владимир Морозов: Солидный господин прилаживает к парапету лист плотной бумаги, на котором крупно почерком художника выведено "Боже, благослови Америку". Я спрашиваю его, кто организовал поминальные бдения?
Мужчина: Нет, я не знаю, это просто бдения. Поминать можно мертвых, а мы надеемся, что кого-то удастся откапать. Во второй башне на 73 этаже в компании "Морган Стенли" работал мой друг, о нем пока ничего неизвестно, но мы надеемся на чудо. Хотя, когда напечатают полный список погибших, там наверняка будут и мои знакомые.
Владимир Морозов: Организаторов бдения мне найти не удалось. Выяснилось, что кто-то развесил десяток объявлений и люди пришли. "Променад" хорошо знают и за пределами Нью-Йорка, здесь снимались замечательные фильмы. На экране за фигурами героев виднелся знакомый силуэт столицы мира, где над небоскребами поднимались близнецы - две огромные башни Всемирного торгового центра. Сегодня башен нет.
Ирина Лагунина: 17 сентября. Стены Манхеттена. В Нью-Йорке действует несколько центров, куда можно обратиться за информацией о родственниках, пропавших во время катастрофы. Кроме официальных информационных центров, куда пропускают только членов семей пропавших, есть неофициальные, куда могут придти все желающие.
Владимир Морозов: Одно из таких мест расположено перед входом в больницу на Первой Авеню и 26 стрит. Все стены, заборы и столбы обклеены объявлениями о родственниках и друзьях. "Моя дочь Марайя работала на 103 этаже. Она отвечала за пожарную безопасность. В последний раз коллеги видели ее, когда она выгоняла их из кабинетов: "Скорее, скорее вниз!". Если кто-то знает о ее судьбе, умоляю позвонить". Далее телефон матери.
Женщина: Когда это случилось, я была дома и видела все по телевизору, видела, как второй самолет ударил по башне. Стала тут же звонить в Торговый центр. Конечно, не дозвонилась. Вот и повесила объявление. У меня пропала подруга, ее звали Шарон, она работала в охране.
Владимир Морозов: Перед объявлениями стоят двое крупных белобрысых супругов, рядом, как две капли на них похожие, такие же блондины, дети.
Ребенок: Люди погибли. Нет, у нас в семье все целы, просто мы пришли сюда помолиться. Смотрим ли мы про нападение на Нью-Йорк по телевизору? Родители целый день сидят у телевизора, но нам говорят, что это сплошной ужас и нам вредно. Разрешают смотреть только иногда и не все.
Владимир Морозов: Коренастый загорелый парень с плакатами на груди и спине. На плакатах фотография молодой женщины.
Мужчина: Я ищу сестру, она работала секретаршей на 103 этаже. Ее коллеги частью спаслись, частью нет. Она тоже могла выбраться, но ее почему-то нигде нет. Ей 31 год, сыну 12, мы взяли его к себе. Надеемся, что она все еще жива.
Владимир Морозов: Но ведь, робко говорю я, после трагедии прошло уже столько дней?
Мужчина: Может быть после взрыва она просто не в себе, контужена или временно потеряла память. Тут ходят сотрудники больницы, может быть она у них в палате. Увидят фотографию и сообщат нам. Я надеюсь, что она жива. Сколько могу - буду ждать.
Владимир Морозов: Объявлениями о пропавших оклеен сегодня весь Нью-Йорк. Перед больницей Белл Ю их тысячи, здесь всегда толпится народ. Под объявлениями тысячи свечек. Я был тут в полночь – свечи горели, был в 9 утра – свечи еще или уже горели. Их защищали от ветра тонкие стенки стеклянных стаканов.
Ирина Лагунина: Владимир Морозов, корреспондент в Нью-Йорке, сентябрь 2001 года. В общей сложности в серии терактов 11 сентября погибли около 3 тысяч человек.
Сын Элис Хогланд Марк Бингхэм были одним из тех пассажиров рейса 93 компании United Airlines, кто бросился к кабине пилота и попытался освободить ее от террористов, когда все поняли, что самолет развернул на Вашингтон и, возможно, врежется либо в Белый дом, либо в Капитолий. Когда террористы захватили кабину пилота, пассажиры начали звонить родным и близким. Марк позвонил матери. В разговоре с моей коллегой Хезер Маэр она вспоминает сейчас:
Элис Хогланд: Когда Марк нам позвонил, в его голосе не было страха. Он даже не особо хотел говорить нам, что они собираются делать. Он хотел сказать нам, насколько он нас любит. Он хотел это сказать на тот случай, если он нас больше не увидит. Этот телефонный звонок был божьим даром. Так я это ощущаю и сейчас. Для нас было особенно важно, что Марк, в последние минуты перед борьбой с террористами, думал о своей семье, о том, насколько он нас любит.
Ирина Лагунина: О том, что еще два самолета врезались в башни Всемирного торгового центра, пассажиры узнали после того, как один из них позвонил домой. Именно после этого была предпринята попытка проникнуть в кабину пилота и скрутить террористов. Во время этого боя самолет упал. Для Элис Хогланд последние минуты жизни ее сына служат утешением:
Элис Хогланд: Я так горжусь тем, что они смогли сплотиться вместе и начать борьбу. 11 сентября принесло мало хороших новостей. Но мне хорошо на сердце от сознания, что мой сын смог встать плечом к плечу с еще несколькими пассажирами и на самом деле изменить события того дня. Хоть они и не смогли сохранить свои собственные жизни.
Ирина Лагунина: 10 годовщину терактов Элис Хогланд отмечает вместе с родственниками остальных пассажиров рейса 93 в Шэнксвиле, в Пенсильвании.
Элис Хогланд: Я боюсь, что после этой годовщины, после 10-летия терактов, мы станем еще более самодовольными. Я благодарна каждый раз, когда вспоминают об 11 сентября, потому что это дает Америке возможность поразмышлять и перенаправить свои усилия на все еще неразрешенные вопросы. А нам нужно это, потому что мы по-прежнему живет с целым спектром терроризма – «Аль-Каида», «Аль-Шихаб» и каждая из этих уродских мутаций терроризма по всему свету.
Ирина Лагунина: В 9 часов вечера 11 сентября 2001 года президент Буш, проведший по соображениям безопасности весь день на военной базе в Небраске, смог вернуться в Белый дом. Из обращения американского президента в тот вечер:
Джордж Буш: В этот день мы все, американцы, едины в нашем стремлении к справедливости и миру. Никто из нас никогда не забудет этот день. Но мы движемся вперед, чтобы защитить мир и все то справедливое и хорошее, что есть у нас в жизни.
