Тамара Ляленкова: Сегодня мы обсуждаем дистанционное обучение для школьников. Сразу оговорюсь, что специфика обучения детей с ограниченными возможностями затронута не будет, это большая тема, и она заслуживает отдельного разговора.
Мои собеседники московские учителя: Любовь Десятова (английский язык, гимназия № 1542), Марина Юзеева (математика, Ломоносовская частная школа), Татьяна Реутская (математика, "Открытая школа"), Светлана Павлова (русский язык), она же генеральный директор интернет-портала "Дистанционный репетитор". В программе также прозвучат мнения генерального директора интернет-портала "Дневник.ру" Гавриила Леви, главного научного сотрудника Института семьи и воспитания Российской академии образования Александра Прутченкова, а также московских школьников. Зарубежным опытом дистанционного обучения поделится координатор британской программы по математике Том Баттон.
В российском образовании всегда так - вещи само собой понятные сначала надо долго обсуждать, а потом повсеместно внедрять. Если верить Федеральной целевой программе развития образования, навыками электронного и дистанционного общения к 2015 году должны будут овладеть все учителя и ученики поголовно.
Здесь надо заметить, что те, у кого возникла такая необходимость, перешли на новый формат обучения самостоятельно. Так, как это сделала Светлана Павлова (русский язык) или Любовь Десятова (английский). Несмотря на то, что в Российской академии образования уже давно существует лаборатория по дистанционному обучению иностранным языкам, Любовь Десятова свою методику разработала сама.
Любовь Десятова: Мой первый курс дистанционного обучения был технический английский. У нас гимназия с углубленным изучением иностранного языка, а поскольку сейчас везде идет профильное обучение, у нас есть курсы факультативные, или профильные, элективные - их называют по-разному. Мои ученики (это был 10 класс) собирались поступать в вузы, связанные с физикой и экономикой, поэтому я им сделала курс технического английского. Ведь для изучения иностранного языка, прежде всего, нам нужна коммуникация, а не только чтение и изучение грамматики.
Тамара Ляленкова: Вы просто решили, что это будет полезно?
Любовь Десятова: Я считаю, что полезно, потому что это погружение в язык. У нас уже были аутентичные тексты, аутентичное видео. Это же было профильное обучение. А поскольку наша школа участвует в программе "Авторское качество", я создала такой элективный курс. Конечно, очно этого не сделать. При таком формате обучения, во-первых, у них возникает абсолютная свобода в организации своего времени, абсолютная свобода в организации своей работы, плюс ко всему есть обратная связь. Я с каждым учеником имею возможность индивидуально поработать.
Тамара Ляленкова: А откуда вы брали методики? Как вы все это придумывали?
Любовь Десятова: У меня был формат учебника. Под формат учебника добирала дополнительные материалы из всевозможных научно-популярных журналов, из он-лайн журналов. Следующий мой шаг - я сделала курсы поддержки к нашему базовому учебнику – Афанасьева, английский язык для 6 класса. Опять много-много плюсов, поскольку здесь ты можешь работать и на отстающего ученика, на ученика, который, допустим, по какой-то причине школу не может посещать. В моей практике был такой случай: один ученик три месяца болел. Он отстал по всем предметам, а по английскому был аттестован, потому что работал на дистанционном курсе. Он выполнял все задания, общался в форуме со своими сверстниками. Пропустив три месяца, он не пропустил ни одного урока английского языка.
Если мы говорим про обучение иностранному языку, то я использовала такую модель как смешанное обучение, то есть часть занятий у нас шла аудиторно, часть занятий шла в сети. У меня не было системы вебинаров, не было системы работы он-лайн, поскольку это все я делала аудиторно. А дополнительные материалы, тестовые задания более сложного уровня для ребят продвинутых, они находились на сетевых ресурсах. Эта модель смешанного обучения, я считаю, для языкового образования самая перспективная, самая востребованная и удобная.
Тамара Ляленкова: То, что касается иностранных языков, пробовали делать и в лаборатории Российской академии образования, дистанционное обучение как раз начиналось с иностранных языков. Русский язык - совсем другое. Рассказывает Светлана Павлова.
Светлана Павлова: Мой первый курс связан с подготовкой к ЕГЭ. Было очень жалко тратить в школе на уроках время на решение тестов и на обсуждение ошибок. Причем, обсуждение ошибок абсолютно бессмысленно, потому что в классе у учеников создается иллюзия, если я послушал, как исправить ошибку, то в следующий раз ее не допущу. Но когда с таким же заданием ученик сталкивается повторно, то ошибки повторяются. Когда же ученик работает в дистанционной среде, он, во-первых, получает комментарии к каждой своей ошибке, учится на своих ошибках, а кроме того, многократно решая тестовые задания, а для русского языка прежде не была характерна именно тестовая форма изучения, то есть с тестом надо было еще научиться работать. И как раз дистанционный формат позволяет научиться работать с тестами как нельзя лучше. И никакой обычный урок не заменит механического навыка. Поэтому первый курс был связан с ЕГЭ, такой курс-тренажер, где были справочные материалы, тесты и комментарии к тестам.
Тамара Ляленкова: Это было своеобразное домашнее задание?
Светлана Павлова: Да, скорее, домашнее задание. Как таковое дистанционное обучение в школе никаким образом не регламентируется. То есть, это свободное время учителя и свободное время учеников, которые хотят, так или иначе, подготовиться к экзамену. Это был 2007-2008 год - ЕГЭ было слово такое страшное, которым пугали. До сих пор некоторые боятся, но тогда это было что-то такое совсем непредсказуемое и невероятное. А, работая в дистанционном формате, ученики как раз понимали, что все предсказуемо, все понятно. Мы вырабатывали своеобразные алгоритмы работы с каждым заданием. И к экзамену уже приходили спокойные и уверенные в том, что ничего неожиданного на экзамене не будет.
Тамара Ляленкова: Светлана, но вы, наверное, предлагали этот вариант родителям?
Светлана Павлова: Нет, родители, к сожалению, если сами где-то не проходили курсы корпоративного дистанционного обучения, они с трудом представляют, что это такое. Поэтому мы работали с учениками сначала на уровне школы. Сначала за компьютером учителя, а потом ребята уже учились включать компьютер и все самостоятельно делать. Конечно, участвовали далеко не все. Но те, кто мотивирован, кто хотел сдать экзамен хорошо, они были достаточно активны.
Тамара Ляленкова: Готовились в основном к ЕГЭ?..
Светлана Павлова: Я начинала с ЕГЭ. Дальше, поскольку классы меняются, то я работала и с пятиклашками, и шестиклашками. Для всех есть особые формы работы в дистанционном формате. Не секрет, что дети сейчас с трудом воспринимают информацию в текстовом формате. И учитель как источник информации для них тоже уже не интересен. Им интересно находить информацию, анализировать ее. Как раз уроки русского языка позволяют самостоятельно работать. Постепенно новые способы дистанционного обучения вырабатывались. Все привыкли к презентациям, которые учитель показывает на уроке. А мы давали презентации в качестве домашнего задания. И это не презентация, а такой скелетик, шаблон. И каждый ученик может этот шаблон наполнить своим содержанием. И по тому, каким содержанием они наполняют, (у кого-то будут одни картинки, сплошные образы, у кого-то больше текстовые форматы, кто-то будет стремиться флэш или мультимедийные примеры, двигающиеся объекты или перемещение фигурок), мы сразу видим, кто из детей как воспринимает информацию, как с ними надо работать. Это и методика определения типа ребенка, стиля его мышления.
Тамара Ляленкова: Это все происходило в обычной школе? На каких условиях?
Светлана Павлова: Это все в свободное время педагога и в свободное время ученика. Школа фактически никакого отношения к этому не имеет. В свободное время развлекались дети и учителя.
Тамара Ляленкова: Именно так рождаются методики?
Светлана Павлова: Мне кажется, да. Начинала я первый свой курс создавать в экстремальных условиях. Познакомилась в Интернете с Алексеем Соловьевым, из Ростова. Он сказал, что есть такая платформа, можно попробовать. Я сказала - хочу. Соответственно, он открыл мне права и сказал - понажимайте кнопочки, в чем-нибудь разберетесь. На второй день я назначила себе роль администратора, открыла курс. Он сказал - вы разобрались, можете дальше сами работать. И так, нажимая всякие кнопочки, постепенно я создавала свой первый курс. Конечно, потом появились книги и на русском языке, инструкции по работе с этой платформой. Но начинала исключительно методом нажимания кнопочек - а вдруг чего-то получится.
Тамара Ляленкова: Получился интернет-проект "Дистанционный репетитор", в рамках которого помогают не только школьникам, но и учителям, которые хотят попробовать новые технологии. Я спросила у Светланы Павловой, какие формы дистанционного обучения наиболее востребованы.
Светлана Павлова: Мы в процессе работы за три года несколько форм выбрали. Одна форма для школьников и для школ - это курсы дистанционной поддержки, там размещены материалы. Это, скорее, для домашней самостоятельной работы. Время от времени учитель проводит виртуальные, он-лайн консультации. Это одна форма работы. А другая форма работы - это когда преподаватель в классе и ученики в классе. Но даже здесь существуют разные возможности. Одна из форм вебинары, семинары (их по-разному называют), когда идет изучение нового материала. Это похоже на традиционный школьный урок. Может быть проектная деятельность, которая тоже проводится в кабинете, но там гораздо важнее именно взаимодействие между учениками. Учитель здесь позицию гида в сторонке занимает, наблюдает, чтобы направлять дискуссию в нужную сторону, но не вмешивается, дает каждому ученику сформировать свое мнение. Бывают вебинары-консультации, когда вопросы идут от учеников, а учитель в роли источники информации, мудреца, который на любые вопросы может ответить.
Тамара Ляленкова: Как вам кажется, ученикам трудно справляться с современной программой, сидя в классе? Все-таки требуются какие-то дополнительные занятия? Понятно, что каждый развивается в меру своих возможностей. У каждого свой ритм. И то, что говорится про индивидуальный подход, практически невозможно в классах, где по 30 человек сидит. Но, в принципе, это возможно в школе? Потому что есть такое экспертное мнение: если ребенок что-то не понял на уроке и не может самостоятельно сделать домашнее задание, в этом виноват учитель.
Светлана Павлова: Как учитель могу сказать, что, конечно, ученики все разные. И тот темп работы, который задает современная школа, не для каждого подходит. Если раньше, когда мы учились в школе, на одном уроке разбирали тему, на другом ее поясняли, на третьем уроке закрепляли, то теперь очень часто это все в рамках 40-45-минутного урока происходит. Есть ребята, которые просто не успевают все это осознать и переварить. Для них курсы дистанционной поддержки жизненно необходимы. Он может вернуться, просмотреть ту презентацию, которую учитель показывал на уроке, вернуться к той информации, которую он не понял или найти информацию для углубленного изучения. В этом случае все пробелы в знаниях контролируются, и контролируются, прежде всего, самим учеником. Это, наверное, тоже важное открытие. Потому что, когда уроки пролетают в течение недели, то отслеживать, что я понял, что я не понял, где я успел, где не успел, очень сложно. А когда ты выполняешь домашнее задание в курсе или просто время от времени какие-то контрольные тестирования делаешь, ты понимаешь, что вот это ты плохо усвоил, а вот это хорошо. Вот сюда надо вернуться. Сама оценка осознания ответственности за свои успехи и неудачи приходит к ученику. Как раз та самая индивидуальная образовательная траектория выстраивается. Если ученик не может контролировать, то это видит учитель, это видит родитель.
Тамара Ляленкова: Это была генеральный директор интернет проекта "Дистанционный репетитор", учитель русского языка Светлана Павлова.
Одна из важных функций дистанционного обучения - поддержка школьного образования. И я спросила у ученицы 8 класса Ани Павловой, трудно ли ей справляться со школьной программой.
Анна Павлова: Мне не трудно, например, не особо. Я занимаюсь еще в музыкальной школе. В принципе, более-менее все успеваю: и уроки сделать, и в музыкальную школу сходить. Конечно, устаю. Наверное, каждый ученик устает от школы, от уроков, от домашних заданий, даже если он ничем еще помимо школы не занимается.
Тамара Ляленкова: Аня, у вас все предметы интересно, хорошо преподают в школе?
Анна Павлова: Конечно, у всех разный подход к ученикам. Некоторые задумываются над каждым учеником, а некоторые всему классу дают одинаково. Я не могу так прямо судить - хорошо или не хорошо, потому что я еще не взрослая...
Тамара Ляленкова: Сравнить не с чем?
Анна Павлова: Особо я пока не могу сравнивать. Есть любимые предметы, есть предметы, которые не очень хочется учить. Я не знаю, зависит ли это от предмета или от преподавателя. Конечно, учителя более молодые, мне кажется, лучше контактируют с учениками и дают дистанционное обучение. Для них это проще, ближе, чем для учителей в возрасте. Им труднее привыкать к этой среде. Им легче по старой системе образования - без дистанционных уроков.
Тамара Ляленкова: Общение личное или через Интернет, что все-таки доходчивее?
Анна Павлова: Сейчас современным школьникам компьютер привычен. Они здесь, как рыба в воде. Многие школьники каждый день заходят в Интернет, сидят во всяких социальных сетях и т. д. Им это гораздо привычнее, чем сидеть в школе. Даже если сравнивать по времени. Например, на дистанционных уроках ты не так будешь уставать, как в школе. Потому что в школе ты сидишь, тебе надо слушать учителя, отвлекаться нельзя, вертеться нельзя, крутиться нельзя, делать ничего нельзя. А дома, например, если ты за компьютером, то ты можешь, если это не видеосвязь, помимо этого, своими делами заниматься.
Тамара Ляленкова: Аня, а сколько вы времени проводите за компьютером?
Анна Павлова: Я провожу в день за компьютером где-то около часа.
Тамара Ляленкова: Ограничивают родители?
Анна Павлова: Нет, никто не ограничивает, просто время не позволяет - музыкальная школа, обычная школа, уроки. А некоторые, кто не занимается ничем, кроме как школой, они могут прийти, сделать уроки и сидеть в компьютере до вечера, ночью сидеть. А некоторые редко заходят.
Тамара Ляленкова: Однажды Аня Павлова, подменяя опаздывающую на виртуальный урок маму, обнаружила, что детям интересно учиться друг у друга, ученики младших и средних классов легче находят общий язык. Надо полагать, что скоро ее проект станет частью "Дистанционного репетитора". Подобная практика уже существует в некоторых странах, например, в Израиле, где старшие за умеренную плату подтягивают отстающих он-лайн.
Надо заметить, что возможности Интернета в сфере образования стали использоваться не так давно, во всяком случае, в России, но пространство это активно осваивается. Создатели портала "Дневник.ру", предлагавшие дневники, журналы и прочую школьную документацию в электронном виде, также решили заняться дистанционным обучением. Об этом рассказал основатель и генеральный директор Гавриил Леви.
Гавриил Леви: Все начинается с того, что учитель создает виртуальное пространство вокруг уроков, вокруг занятий, вокруг предмета и расширяет рамки этого предмета, не ограничивая их 45 минутами в неделю в школе. Фактически, с любого компьютера дома, в метро, где удобно, они продолжают общаться, продолжают задавать друг другу вопросы на форуме, выполнять какие-то совместные задания в группах. Все эти уроки, которые раз в неделю, два раза в неделю могут произойти он-лайн, записываются и выкладываются в сеть. Соответственно, те дети, которые не смогли их посмотреть или не смогли понять в момент просмотра, смогут просмотреть их еще раз, столько раз, сколько необходимо, пока не понял материал. На уроке в школе такой возможности нет. У учителя есть план. Ему нужно прочитать лекцию и нет возможности удостовериться, что каждый понял материал и проверить знания. Среднее время интеракции между учеником и учителем во время урока не более 9 секунд. Используя же виртуальный формат, мы это время можем увеличивать практически безгранично. Здесь идет интеракция не только между учеником и учителем, но и между учеником и учеником. Они начинают дискуссию, помогают друг другу. Те, кто уже понял, пошел вперед, может помочь тем, кто немного отстал.
В мире переход на дистанционное обучение уже начинает происходить. Есть такой активист - американец индийского происхождения. Он когда-то для своей сестры записал виртуальное объяснение какой-то математической концепции. Выложил в сеть, сложение дробей, кажется, которое она не могла понять. Оказалось, что не только его сестра сказала, что виртуальная версия гораздо лучше, чем его реальное объяснение. Он спросил - почему? Потому что я могу это прослушать сколько угодно раз, и я не стесняюсь, что я занимаю твое время. Во-вторых, я могу нажать на паузу, я могу перемотать то, что я уже поняла. Это гораздо удобнее. Я могу это делать в любое удобное для меня время. И он заметил замечательную вещь, что не только его сестра просмотрела эти ролики, но и миллионы пользователей, детей, школьников со всей страны и даже со всего мира. В итоге он начал этому посвящать все свое время и выложил уже более 2 тыс. роликов, которые смотрят каждую неделю, каждый день миллионы человек. Это один человек! Причем, не являющийся профессиональным учителем.
А если мы дадим этот инструмент профессиональным учителям, то они смогут выкладывать свои методики, дадим доступ всем нашим школьникам, которые пользуются сервисом каждый день, то результаты могут превзойти самые смелые ожидания. Конечно, здесь очень важно понимать мотивацию каждой из сторон. Потому что есть школьники. Их мотивация - это новый формат, который им понятен. Для родителя тоже мотивация понятна - ребенок учится, ребенок лучше успевает в школе, он получает хорошие оценки, он заинтересован. Самое важное здесь - это мотивация преподавателя. Потому что на энтузиазме можно сделать первый шаг, но в итоге любая работа, любое усилие должно как-то компенсироваться. Здесь момент очень тонкий. Потому что когда мы вводим монетизацию в сферу образования, нужно соблюсти баланс, предусмотреть все возможные варианты, чтобы это было доступно для любого родителя и в то же время, чтобы учитель должным образом был компенсирован.
Тамара Ляленкова: Гавриил Леви прав - педагогический опыт, положенный в основу дистанционного обучения и соответствующим образом оформленный, превращается в продукт интеллектуальной деятельности.
Итак, положительные стороны дистанционной поддержки школьного обучения очевидны. Другое дело, что большая часть российских педагогов не способны ее оказать. Рассказывает доктор педагогических наук, главный научный сотрудник Института семьи и воспитания Российской академии образования Александр Прутченков.
Александр Прутченков: Образование, как ни странно, всегда - и это его спасало в свое время - консервативно. Раньше это было некритично, а теперь уже школа в том виде, в котором она сегодня есть, скоро будет просто не нужна. Второй довод в пользу дистанционного обучения - доступность. Действительно, в прошлом году детям не повезло. Они каждый год почему-то болеют или очень холодно. Включается дистанционный формат, и учитель работает, и ребенок работает. Это замечательная вещь, она может очень хорошо в этом плане спасти.
Тамара Ляленкова: Мы знаем, что в средней школе, как правило, появляются проблемы с компьютером - компьютерная зависимость, и дети как раз перестают учиться. Может так случиться, что дистанционные программы спровоцируют эту зависимость?
Александр Прутченков: Конечно, опасность есть. Нужны серьезные, в том числе, и психологические исследования. Но ключевой момент - это соответствие интересам ребенка. Вот он сегодня там занимается чем угодно, и наша составляющая - хоть что-то в Интернет, в эту Сеть интересное, полезное, содержательное вложить. Они найдут информацию - свято место пусто не бывает. Так давайте делать более интересные вещи, которые ребят будут привлекать.
Тамара Ляленкова: Известно, что дети в принципе не любят учиться. Овладеть новыми технологиями учителя смогут. Но если та же самая скучная учительница также скучно дает этот урок, пускай даже интерактивно, ребенок просто отключается.
Александр Прутченков: И правильно делает.
Тамара Ляленкова: И он может не то, что пойти чай попить, он может что-то другое смотреть, делать в это время. Это не класс, где его могут вовремя одернуть.
Александр Прутченков: Не согласен с тем, что дети не любят учиться. Они не согласны учить то, что их заставляют учить. В этом как раз и проблема, которую фундаментальная педагогика безуспешно пытается решить. В дополнение к тому, что хочет ребенок, к чему он стремится, что ему интересно, должна работать другая среда. Не только урок - 45 минут отработали и забыли, но что-то, что стимулирует ребенка на интерес к той теме, которая будет на ближайшем уроке. Очень много возможностей именно мультимедийного порядка.
Конечно, в содержании тоже серьезный сбой, как и с пониманием самого дистанционного обучения - некий бумажный вариант, сегодня все, слава Богу, печатают на компьютере, перенесенный в Интернет, не означает, что это тот самый контент дистанционного обучения. Нужна активность, нужны те самые мультимедиа и другие возможности, когда ребенок не просто читает текст или смотрит презентацию, но и может работать с этим, обсуждать информацию. Но кто этому нас учил?
А что касается - уйдет он или нет с дистанционного урока. Ваш вопрос меня, наверное, еще лет пять назад мучил, я никак не мог понять, на своих кафедрах не мог запустить дистанционный формат, я не понимал - кто с другой стороны. Я понимал, что меня могут просто обмануть. Ребенок присылает материалы по электронной почте. А кто их сделал? Родители, учитель, сам директор? Я не знаю. Однако в дистанционном формате я вижу ребенка. Он вряд ли сможет отвлечься, если я в этот момент с ним. Здесь, конечно, технический вопрос можно и нужно решать. Не заставлять, а помочь ребенку войти в этот мир не через насилие, а через интерес.
Тамара Ляленкова: Это был Александр Прутченков
Моя следующая собеседница, девятиклассница Настя в прошлом году занималась дополнительно по русскому языку, математике, обществознанию, химии и физике. Сейчас она очные уроки поменяла на он-лайн.
Анастасия: В том году у меня были проблемы с уроками. Очень много времени занимали репетиторы. К ним ездить - дорога не близкая. Уроки я делала часов до 12. Я считаю, что дистанционный репетитор - это очень хорошая экономия времени. Это очень удобно, потому что ты даже не замечаешь, как у тебя уроки быстро проходят дома.
Тамара Ляленкова: А почему были проблемы? Вы рассеянны, или вы любите в облаках витать, или с учителями сложные отношения? Почему потребовалась помощь?
Анастасия: Мне потребовалась помощь по таким предметам, которые я не буду сдавать. Просто в школе были плохие оценки по химии.
Тамара Ляленкова: А в чем дело - учителя не очень понятно объясняют или какие-то личные отношения не сложились?
Анастасия: Рассказывали, наверное, не очень хорошо. Потому что приходила домой, и сразу все вылетало из головы. А так мы занимались с Галиной Александровной, это моя учительница по химии. Она очень хорошо все объясняла. Поэтому в голове все откладывалось. У меня даже пятерка вышла по химии.
Тамара Ляленкова: Настя, вам эти предметы не нужны для дальнейшей учебы, но при этом вы все равно подтягиваете их таким образом. Почему?
Анастасия: Я перешла в новую школу. Она очень серьезная. Нас предупреждали, что будут одни тройки. А я не готова к этому. Я хотела под конец года стать отличницей. И у меня почти получилось - у меня только две четверки в году. А занимаюсь дополнительно по предметам, которые мне дальше не нужны - это только химия. Потому что математика, обществознание и русский... Я собираюсь ГИА и ЕГЭ сдавать по этим предметам.
Тамара Ляленкова: Если бы не было этих экзаменов - ГИА и ЕГЭ - вы бы стали заниматься с репетиторами?
Анастасия: Да, однозначно. Потому что в дальнейшей карьере, наверное, это бы 100% понадобилось, особенно математика, экономика, обществознание.
Тамара Ляленкова: Настя, вы производите впечатление человека, который может заниматься самостоятельно. Можете поискать, где надо, материалы, сходить в библиотеку. Я не права?
Анастасия: Нет, я считаю, что вы не правы. Это абсолютно не так. Я одна не могу вот так сесть за уроки и начать заниматься. Мне обязательно нужно, чтобы меня кто-то контролировал. Так бы я не смогла.
Тамара Ляленкова: В какой системе вы работаете - он-лайн?
Анастасия: Да - он-лайн по скайпу и на сайте на доску периодически выходим, делаем задания. Мы установили специальную доску и по ней занимаемся, делаем какие-то упражнения, отрабатываем материал.
Тамара Ляленкова: А вы сразу удачно выбрали себе педагогов?
Анастасия: Да, сразу. У меня мама спец по выбору учителей. Поэтому со всеми учителями находили общий язык.
Тамара Ляленкова: Мама спец. У нее есть какая-то методика по выбору педагогов?
Анастасия: Она просто занимается подбором персонала, поэтому...
Тамара Ляленкова: То есть это ее профессия.
Анастасия: Да.
Тамара Ляленкова: Она умеет задавать правильные вопросы, я так понимаю.
Анастасия: Да. Она меня даже пыталась научить, как разбираться.
Тамара Ляленкова: У вас есть какие-то идеи по поводу вашего будущего?
Анастасия: Про работу я еще не уверена, а лицей мой при Высшей школе экономики. Поэтому мы решили с мамой, что я туда поступать буду - может быть, как и мама, на управление персоналом или на какой-нибудь другой факультет. Я еще точно не определилась.
Тамара Ляленкова: Как вам кажется, можно получить школьное образование, которое даст возможность поступить в вуз (ваш выбор - Высшая школа экономики, туда трудно поступить), не прибегая к услугам репетитора?
Анастасия: Лично мне, наверное, нет. В школе дадут определенные знания, но они будут не углубленные. Я собираюсь после Высшей школы экономики еще за границу ехать учиться, а туда не приглашают обычных, на среднем уровне.
Тамара Ляленкова: Похоже, образовательная траектория Насти определена и заканчивается она, как у большинства амбициозных семей, - за границей.
Я попросила нашего корреспондента в Лондоне Анну Асланян рассказать о том, как дистанционные технологии обучения используются в британских школах.
Анна Асланян: Дистанционное обучение в Британии - популярный метод, который чаще используется для получения специального и высшего образования. Среди школьников оно не слишком распространено, применяется в особых обстоятельствах, например, в случаях, когда ученики по тем или иным причинам не посещают школу. Сюда входят не только дети с ограниченными физическими и умственными возможностями, но и те, чьи родители предпочитают обучать их дома.
Существует ряд организаций, которые устраивают занятия в режиме онлайн. Наиболее часто возникающая ситуация, когда ученики прибегают к дистанционным репетиторам, связана с нехваткой ресурсов в школах, которые они посещают. Том Баттон, координатор программы по обучению математике, работающий в организации Further Mathematics Support Programme, рассказал о своем опыте.
Том Баттон: Наша программа, Further Mathematics Support Programme, получает средства от Министерства образования Британии. Мы предлагаем поддержку школьникам, которые хотят изучать математику повышенной сложности - этот предмет входит в школьную программу, по нему сдают экзамены. Существует два предмета - математика и математика повышенной сложности; количество школ, где изучают последний, за последние годы в стране уменьшилось. Поэтому несколько лет назад мы создали свою заочную школу, где ученики могут заниматься дополнительно, а также изучать предмет и в тех случаях, когда в их школе его не преподают. Нередко бывает так, что в старших классах той или иной школы математику изучают 20 человек, из которых лишь два или три выбрали в качестве одного из курсов, по которым они будут сдавать выпускные экзамены, математику повышенной сложности. Выделять на них отдельного учителя для школы экономически невыгодно. Именно в таких случаях мы помогаем ученикам, давая возможность изучать данный предмет. К нам обращаются люди из разных частей страны.
Три года назад мы начали применять онлайн-методики и теперь занимаемся этим в широких масштабах. Каждый год на наши уроки записывается около двухсот школьников. Проходят они, как правило, следующим образом. Раз в неделю, после школы ученики встречаются в режиме онлайн со своим преподавателем. В группе обычно четыре-пять, реже шесть человек. Занятия достаточно интенсивные. Мы пользуемся специальным пакетом программ, Shared Whiteboard, или "Общая классная доска". Преподаватель пишет на этой виртуальной доске, одновременно говоря в микрофон; ученики могут задавать вопросы либо через микрофон, либо набирая их на клавиатуре.
Анна Асланян: У организации, в которой работает Том Баттон, 20 координаторов, они действуют в девяти регионах, охватывающих всю страну. Школы регистрируются бесплатно, и желающим ученикам предоставляется возможность заниматься в режиме онлайн. Дистанционное обучение существовало и раньше, до повсеместного развития интернета. Баттон говорил о том, как работала система прежде.
Том Баттон: Раньше мы приходили в школы - подобно тому, как обычно поступают преподаватели музыки, почасовики, кочующие из школы в школу. Бывали случаи, когда мы организовывали занятия для школьников в университетах: те предоставляли помещение, раз в неделю ученики из разных школ собирались там на урок. Такие занятия мы по-прежнему проводим, но обучение в режиме онлайн - наша основная работа, которая дает поддержку многим школьникам.
Анна Асланян: Программа по дистанционному обучению математике рассчитана не только на старшеклассников, 17-18 летних подростков, которые избрали соответствующую специальность и готовятся к поступлению в университет. Поддержка предоставляется и школьникам от 11 до 16 лет, занимающимся по программе школы второй ступени. Обязательный курс математики для учеников британских школ заканчивается в 13-14 лет, после чего дети могут выбирать из ряда предметов те, которые понадобятся им в будущем, и заниматься только ими. Те, кто изучает математику, как правило, сдают выпускные экзамены после прохождения курса. На вопрос о том, как это проходит у школьников, обучающихся дистанционно, ответил Том Баттон.
Том Баттон: Экзамены они сдают в своей школе; процедура такая же, как если бы они там и учились в традиционном режиме. От нас ожидается подготовка, занятия по программе, а экзаменами занимаются комиссии, как и во всех остальных случаях. Мы собираем информацию о том, насколько успешно наши ученики сдают экзамены. Как показывает статистика, результаты совершенно неотличимы: ученики, которые занимались в классе с учителем, и те, которые посещали виртуальные занятия, получают в среднем одинаковые оценки.
Анна Асланян: Баттон и его коллеги дают уроки не только ученикам из школ Великобритании. К ним обращаются и люди из других стран, желающие заниматься по британской программе и сдавать общенациональные экзамены, по результатам которых принимают в университеты.
Тамара Ляленкова: Это была корреспондент радио Свобода в Лондоне Анна Асланян.
Итак, необязательно ехать в Англию, чтобы получить британское образование, но главное, мне кажется, в британском опыте другое - расширение профильного обучения. В российских школах круг учителей, способных в старших классах преподавать предмет на высоком уровне, крайне невелик, не говоря уже о крайне ограниченном предложении самих профилей.
Гости московской студии - авторы методик дистанционного обучения, учителя математики Марина Юзеева, Ломоносовская школа, и Татьяна Реутская, "Открытая школа". У обеих - более четверти века педагогического стажа. Я попросила их рассказать, что заставило их поменять привычную школьную доску на виртуальную. Рассказывает Татьяна Реутская.
Татьяна Реутская: Я по жизни, если что-то уже научилась делать, не могу на этом остановиться. Мне хочется что-то новое, новое, новое. Вот как раз для наших учеников эта необходимость новому научиться и научить их – заставила меня пойти в дистанционное образование.
Тамара Ляленкова: К вам приходят разные ученики, не только вчерашние школьники?
Татьяна Реутская: Да, у нас разные ученики.
Тамара Ляленкова: Те, кто хочет сдать ЕГЭ, чтобы иметь возможность...
Татьяна Реутская: Да, получить аттестат, сдать соответственно ЕГЭ. У нас как раз много возрастных учеников, которые работают, учатся, у которых просто нет возможности посещать обычную школу. Как раз ими дистанционное образование очень востребовано. Это люди по каким-то причинам не смогли получить образование, вынуждены были идти работать.
Тамара Ляленкова: Вас необходимость заставила?
Татьяна Реутская: Просто видишь, что этим можешь помочь. Людям далеко ехать, трудно сидеть на занятия, хотя они хотят учиться. А самостоятельно они еще не готовы учиться. Кое-кому нужен кнут в хорошем смысле слова, то есть, чтобы ему кто-то помогал.
Тамара Ляленкова: Что заставило взяться за дистанционное обучение учителя из частной элитной школы, рассказывает Марина Юзеева.
Марина Юзеева: У нас есть разные формы обучения, есть индивидуальная форма обучения. Я, в частности, сейчас занимаюсь индивидуальной формой обучения. Когда еще учила в классе, то были ученики, которые уезжали далеко и не вовремя возвращались после каникул. Среди них были беспокойные, очень мотивированные ученики. Леша, у меня был такой ученик, он из Израиля, в частности, звонил и пытался понять, как что оформлять, как что решать. И вот я нашла "доску", открытую для общения с ним. И мы довольно часто с ним занимались. Тогда эти возможности я стала открывать для других учеников, в том числе, для маленьких. Ребенок видит учителя, учитель видит ученика. Можно одновременно писать. Есть шаблоны, которые облегчают построение фигур. Есть способы для того, чтобы выложить презентацию и страницу учебника, то есть все то, что можно сделать сейчас не только на той доске, о которой я говорила и которой уже сейчас нет.
Мне кажется, что, вопреки всякой логике, дистанционное обучение - это не та форма, когда нет другой возможности, а форма, которая открывает новые возможности в самом человеке, дает какую-то новую энергию ученику и учителю, и не только одному ученику. Мне очень нравится, когда работает группа ребят. Потому что тогда ни возраст не имеет значения, ни внешность, которая может мешать в общении. Очень многое стирается. Люди приходят и попадают именно в обучающую среду. Мне нравится, что можно те же стандартные формы урока, которые давно существуют, повторять и в виртуальном мире.
Детей учить не надо ничему! Всякий ребенок еще и помогает мне открывать какие-то новые возможности. И вот, попадая на этот урок, дети разных возрастов начинают владеть этими инструментами легко, слушают учителя, включаются в обучение другого ученика. Если вкладывается текст-задача, они все начинают на доске, которая границ не имеет, делать рисунки. У всех получаются разные рисунки. Они могут тут же друг друга поправлять, включать то, что кому нужно - или цвет, или форму менять, или шрифт, могут использовать шаблоны, или не делать этого. Каждый проявляется по-своему. Там же люди не поддерживают друг друга взглядом, а они вынуждены реально присутствовать, то есть обязательно писать, обязательно говорить. Кто-то кладет рядом книжку, чтобы отвечать на вопрос учебника. Участие обязательно, потому что дети начинают спрашивать - где? Находится ли он вместе с нами сейчас?
Причем, дети сохраняют в папочках уроки. Они их подписывают. Они записывают домашнее задание. Начинается урок, открываем свою папочку. Заинтересованные родители могут присутствовать на уроке. Обычно это невозможно, это мешает, а здесь - нет. И такая взаимная заинтересованность облегчает потом общение с родителями. Так что, мое глубокое убеждение, что эта новая форма перспективна даже не потому, что как будто бы решает финансовые вопросы, и не потому, что это стирает границы, а потому (именно для меня), что раскрывает новые возможности учителя, ученика, облегчает общение и создает те взаимообучающие группы, которые, мне кажется, в реальном мире невозможны.
Тамара Ляленкова: Всегда говорят, что главная проблема в учителях. Учителям трудно работать с новыми образовательными технологиями. Что вы скажете?
Марина Юзеева: Если учителю интересно, конечно, это возможно. К сожалению, учителям в возрасте, им трудно психологически работать с компьютером. Они боятся не на ту клавишу нажать. Конечно, возможность приобрести компьютер... Они бы с удовольствием приобрели, но что с ним дальше делать, обеспечивать жизнедеятельность этого компьютера дома им очень тяжело. Техническая поддержка в школе явно недостаточная. Так что, действительно, если бы у каждого учителя был свой компьютер и кто-нибудь ему помогал устанавливать на первых этапах... Я знаю, что в нашей школе сейчас очень многие учителя в возрасте просто мечтают освоить, занимаются. Все время приходят, спрашивают. В этом году многие будут создавать свои дистанционные курсы. Творческий учитель все равно выйдет на это.
Татьяна Реутская: Просто исходя из опыта: я веду занятия, консультации для преподавателей, с учителями из разных областей. И не вижу, чтобы это было тяжело. Потому что мы думаем о том, как создать новый урок или элективный курс. И очень приятное это общение. Узнаешь много нового, видишь, как много хороших людей у нас в стране - это правда - заинтересованных, легких в общении. Какие-то стереотипы собственные ломаются.
Тамара Ляленкова: Думаю, у слушателей "Классного часа" один из стереотипов - что возраст педагога помеха для освоения новых технологий, также значительно поменялся. Правда, остается не менее важный вопрос - вопрос желания учителей идти в ногу со временем. Но об этом, надо думать, позаботиться федеральная целевая программа.
НОВОСТИ ОБРАЗОВАНИЯ
Региональные:
Аспирант эколого-биологического факультета Петрозаводского государственного университета, основатель Артем Новичонок открыл комету. Небесное тело назвали в его честь. Это первая комета, открытая на территории России с 1989 года.
Ряд школ Новосибирска с 1 сентября начал работать с электронной системой "Дневник.ру". Проект, прошедший успешную апробацию в ряде российских городов, представляет собой электронный вариант школьного дневника. Благодаря ему, родители смогут быть всегда в курсе успеваемости своих детей.
В столице Бурятии Улан-Удэ около десятка студентов похоронили "бесплатное образование". Молодые люди вынесли на центральную площадь черный гроб с надписью "Бесплатное образование". После минуты молчания участники флеш-моба удалились. Молодые люди выразили протест против ежегодного удорожания и, как следствие, недоступности высшего образования.
В Казанском (Приволжском) федеральном университете состоялась открытая лекция Нобелевского лауреата 2010 года японца Акиро Сузуки. Мастер-класс мэтра химии был ориентирован в основном на студентов и молодых ученых, однако посетить его могли все желающие. Нобелевскую премию Сузуки получил в соавторстве с ученым Эйити Нэгиси за разработку наиболее эффективных способов соединения атомов углерода при построении сложных молекул.
15 сентября в Екатеринбурге прошёл митинг против реформы образования. По данным областного МВД в акции приняли участие около 20 человек. Митинг проходил в рамках всероссийской акции протеста против реформ в сфере образования.
Федеральные:
Министр образования Андрей Фурсенко заявил, что в инженерных вузах, набирающих откровенных троечников - абитуриентов со средним баллом ниже 70, сократят число бюджетных мест. Заявление было сделано после презентации Высшей школой экономики рейтинга качества вузов, составленного на основе анализа среднего балла ЕГЭ. В среднестатистических инженерных вузах проходной балл зафиксирован ниже 70, низшая граница - 33 балла.
Директор НИИ Неотложной детской хирургии и травматологии Леонид Рошаль предложил вернуть для студентов, обучавшихся за счет госбюджета, обязательное распределение. Причем молодые врачи должны направляться в медучреждения сельской местности. Ранее премьер-министр Владимир Путин предложил выплачивать по 1 млн. рублей "подъемных" врачам, приезжающим работать в село. Однако, по мнению хирурга, такая мера не сможет решить вопрос нехватки кадров в сельских клиниках.
Министерство образования и науки опубликовало проект приказа об изменении правил проведения госэкзамена. В документе перечисляются все возможные нарушения, в том числе "умышленное искажение результатов", "нарушение установленного порядка проведения экзамена" и "разглашение информации, содержащейся в контрольно-измеритеных материалах". В документ не вошли предложение передать проведение ЕГЭ независимым организациям, а так же запрет понижать балл при апелляциях. По словам чиновников, документ будет обсуждаться месяц, и все замечания учтут.
Для обеспечения вузов высокоскоростным Интернетом через Wi-Fi может быть создана специальная государственная программа, заявил президент Дмитрий Медведев. По словам главы государства, доступ к глобальной сети в высших учебных заведениях должен быть "высокосортным и круглосуточным".
С 2012 года в России вводятся именные стипендии для студентов и аспирантов, обучающихся по 5 приоритетным для экономики направлениям. Соответствующий указ подписан президентом Дмитрием Медведевым. Размер выплат составит для студентов - 7 тыс., для аспирантов - 14. тыс. рублей. Кроме того, по поручению главы государства вводятся правительственные стипендии: для учащихся вузов 5 тыс. рублей, для молодых ученых - 10 тыс. рублей. Размер обычной стипендии студента составляет - 1200 рублей, аспиранта - 1500.
Зарубежные:
Министерство образования Таджикистана разработало "клятву учителя". Она прописана в "Рекомендациях по статусу педагога в образовательных учреждениях республики". Хотя документ носит название "рекомендации", приносить клятву придется всем учителями без исключения.
В Грузии произошла лингвистическая революция. С таким заявлением выступил министр образования республики Дмитрий Шашкин. Год назад английский язык появился в школьной программе, начиная с первого класса. С началом учебного года, 15 сентября, к своим обязанностям приступили 1500 преподавателей-носителей английского языка. В этом году к ним присоединятся их коллеги-преподаватели итальянского, французского и немецкого языков.
Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад пригласил студентов Колумбийского университета на обед. Приглашение получили 15 участников Ассоциации и совета международных отношений при Колумбийском университете - организации, которая представляет собой университетскую модель ООН. Мероприятие назначено на 21 сентября. На встречу, не смотря на нелицеприятные высказывания в адрес иранского лидера, приглашен также ректор университета.
Мои собеседники московские учителя: Любовь Десятова (английский язык, гимназия № 1542), Марина Юзеева (математика, Ломоносовская частная школа), Татьяна Реутская (математика, "Открытая школа"), Светлана Павлова (русский язык), она же генеральный директор интернет-портала "Дистанционный репетитор". В программе также прозвучат мнения генерального директора интернет-портала "Дневник.ру" Гавриила Леви, главного научного сотрудника Института семьи и воспитания Российской академии образования Александра Прутченкова, а также московских школьников. Зарубежным опытом дистанционного обучения поделится координатор британской программы по математике Том Баттон.
В российском образовании всегда так - вещи само собой понятные сначала надо долго обсуждать, а потом повсеместно внедрять. Если верить Федеральной целевой программе развития образования, навыками электронного и дистанционного общения к 2015 году должны будут овладеть все учителя и ученики поголовно.
Здесь надо заметить, что те, у кого возникла такая необходимость, перешли на новый формат обучения самостоятельно. Так, как это сделала Светлана Павлова (русский язык) или Любовь Десятова (английский). Несмотря на то, что в Российской академии образования уже давно существует лаборатория по дистанционному обучению иностранным языкам, Любовь Десятова свою методику разработала сама.
Любовь Десятова: Мой первый курс дистанционного обучения был технический английский. У нас гимназия с углубленным изучением иностранного языка, а поскольку сейчас везде идет профильное обучение, у нас есть курсы факультативные, или профильные, элективные - их называют по-разному. Мои ученики (это был 10 класс) собирались поступать в вузы, связанные с физикой и экономикой, поэтому я им сделала курс технического английского. Ведь для изучения иностранного языка, прежде всего, нам нужна коммуникация, а не только чтение и изучение грамматики.
Тамара Ляленкова: Вы просто решили, что это будет полезно?
Любовь Десятова: Я считаю, что полезно, потому что это погружение в язык. У нас уже были аутентичные тексты, аутентичное видео. Это же было профильное обучение. А поскольку наша школа участвует в программе "Авторское качество", я создала такой элективный курс. Конечно, очно этого не сделать. При таком формате обучения, во-первых, у них возникает абсолютная свобода в организации своего времени, абсолютная свобода в организации своей работы, плюс ко всему есть обратная связь. Я с каждым учеником имею возможность индивидуально поработать.
Тамара Ляленкова: А откуда вы брали методики? Как вы все это придумывали?
Любовь Десятова: У меня был формат учебника. Под формат учебника добирала дополнительные материалы из всевозможных научно-популярных журналов, из он-лайн журналов. Следующий мой шаг - я сделала курсы поддержки к нашему базовому учебнику – Афанасьева, английский язык для 6 класса. Опять много-много плюсов, поскольку здесь ты можешь работать и на отстающего ученика, на ученика, который, допустим, по какой-то причине школу не может посещать. В моей практике был такой случай: один ученик три месяца болел. Он отстал по всем предметам, а по английскому был аттестован, потому что работал на дистанционном курсе. Он выполнял все задания, общался в форуме со своими сверстниками. Пропустив три месяца, он не пропустил ни одного урока английского языка.
Если мы говорим про обучение иностранному языку, то я использовала такую модель как смешанное обучение, то есть часть занятий у нас шла аудиторно, часть занятий шла в сети. У меня не было системы вебинаров, не было системы работы он-лайн, поскольку это все я делала аудиторно. А дополнительные материалы, тестовые задания более сложного уровня для ребят продвинутых, они находились на сетевых ресурсах. Эта модель смешанного обучения, я считаю, для языкового образования самая перспективная, самая востребованная и удобная.
Тамара Ляленкова: То, что касается иностранных языков, пробовали делать и в лаборатории Российской академии образования, дистанционное обучение как раз начиналось с иностранных языков. Русский язык - совсем другое. Рассказывает Светлана Павлова.
Светлана Павлова: Мой первый курс связан с подготовкой к ЕГЭ. Было очень жалко тратить в школе на уроках время на решение тестов и на обсуждение ошибок. Причем, обсуждение ошибок абсолютно бессмысленно, потому что в классе у учеников создается иллюзия, если я послушал, как исправить ошибку, то в следующий раз ее не допущу. Но когда с таким же заданием ученик сталкивается повторно, то ошибки повторяются. Когда же ученик работает в дистанционной среде, он, во-первых, получает комментарии к каждой своей ошибке, учится на своих ошибках, а кроме того, многократно решая тестовые задания, а для русского языка прежде не была характерна именно тестовая форма изучения, то есть с тестом надо было еще научиться работать. И как раз дистанционный формат позволяет научиться работать с тестами как нельзя лучше. И никакой обычный урок не заменит механического навыка. Поэтому первый курс был связан с ЕГЭ, такой курс-тренажер, где были справочные материалы, тесты и комментарии к тестам.
Тамара Ляленкова: Это было своеобразное домашнее задание?
Светлана Павлова: Да, скорее, домашнее задание. Как таковое дистанционное обучение в школе никаким образом не регламентируется. То есть, это свободное время учителя и свободное время учеников, которые хотят, так или иначе, подготовиться к экзамену. Это был 2007-2008 год - ЕГЭ было слово такое страшное, которым пугали. До сих пор некоторые боятся, но тогда это было что-то такое совсем непредсказуемое и невероятное. А, работая в дистанционном формате, ученики как раз понимали, что все предсказуемо, все понятно. Мы вырабатывали своеобразные алгоритмы работы с каждым заданием. И к экзамену уже приходили спокойные и уверенные в том, что ничего неожиданного на экзамене не будет.
Тамара Ляленкова: Светлана, но вы, наверное, предлагали этот вариант родителям?
Светлана Павлова: Нет, родители, к сожалению, если сами где-то не проходили курсы корпоративного дистанционного обучения, они с трудом представляют, что это такое. Поэтому мы работали с учениками сначала на уровне школы. Сначала за компьютером учителя, а потом ребята уже учились включать компьютер и все самостоятельно делать. Конечно, участвовали далеко не все. Но те, кто мотивирован, кто хотел сдать экзамен хорошо, они были достаточно активны.
Тамара Ляленкова: Готовились в основном к ЕГЭ?..
Светлана Павлова: Я начинала с ЕГЭ. Дальше, поскольку классы меняются, то я работала и с пятиклашками, и шестиклашками. Для всех есть особые формы работы в дистанционном формате. Не секрет, что дети сейчас с трудом воспринимают информацию в текстовом формате. И учитель как источник информации для них тоже уже не интересен. Им интересно находить информацию, анализировать ее. Как раз уроки русского языка позволяют самостоятельно работать. Постепенно новые способы дистанционного обучения вырабатывались. Все привыкли к презентациям, которые учитель показывает на уроке. А мы давали презентации в качестве домашнего задания. И это не презентация, а такой скелетик, шаблон. И каждый ученик может этот шаблон наполнить своим содержанием. И по тому, каким содержанием они наполняют, (у кого-то будут одни картинки, сплошные образы, у кого-то больше текстовые форматы, кто-то будет стремиться флэш или мультимедийные примеры, двигающиеся объекты или перемещение фигурок), мы сразу видим, кто из детей как воспринимает информацию, как с ними надо работать. Это и методика определения типа ребенка, стиля его мышления.
Тамара Ляленкова: Это все происходило в обычной школе? На каких условиях?
Светлана Павлова: Это все в свободное время педагога и в свободное время ученика. Школа фактически никакого отношения к этому не имеет. В свободное время развлекались дети и учителя.
Тамара Ляленкова: Именно так рождаются методики?
Светлана Павлова: Мне кажется, да. Начинала я первый свой курс создавать в экстремальных условиях. Познакомилась в Интернете с Алексеем Соловьевым, из Ростова. Он сказал, что есть такая платформа, можно попробовать. Я сказала - хочу. Соответственно, он открыл мне права и сказал - понажимайте кнопочки, в чем-нибудь разберетесь. На второй день я назначила себе роль администратора, открыла курс. Он сказал - вы разобрались, можете дальше сами работать. И так, нажимая всякие кнопочки, постепенно я создавала свой первый курс. Конечно, потом появились книги и на русском языке, инструкции по работе с этой платформой. Но начинала исключительно методом нажимания кнопочек - а вдруг чего-то получится.
Тамара Ляленкова: Получился интернет-проект "Дистанционный репетитор", в рамках которого помогают не только школьникам, но и учителям, которые хотят попробовать новые технологии. Я спросила у Светланы Павловой, какие формы дистанционного обучения наиболее востребованы.
Светлана Павлова: Мы в процессе работы за три года несколько форм выбрали. Одна форма для школьников и для школ - это курсы дистанционной поддержки, там размещены материалы. Это, скорее, для домашней самостоятельной работы. Время от времени учитель проводит виртуальные, он-лайн консультации. Это одна форма работы. А другая форма работы - это когда преподаватель в классе и ученики в классе. Но даже здесь существуют разные возможности. Одна из форм вебинары, семинары (их по-разному называют), когда идет изучение нового материала. Это похоже на традиционный школьный урок. Может быть проектная деятельность, которая тоже проводится в кабинете, но там гораздо важнее именно взаимодействие между учениками. Учитель здесь позицию гида в сторонке занимает, наблюдает, чтобы направлять дискуссию в нужную сторону, но не вмешивается, дает каждому ученику сформировать свое мнение. Бывают вебинары-консультации, когда вопросы идут от учеников, а учитель в роли источники информации, мудреца, который на любые вопросы может ответить.
Тамара Ляленкова: Как вам кажется, ученикам трудно справляться с современной программой, сидя в классе? Все-таки требуются какие-то дополнительные занятия? Понятно, что каждый развивается в меру своих возможностей. У каждого свой ритм. И то, что говорится про индивидуальный подход, практически невозможно в классах, где по 30 человек сидит. Но, в принципе, это возможно в школе? Потому что есть такое экспертное мнение: если ребенок что-то не понял на уроке и не может самостоятельно сделать домашнее задание, в этом виноват учитель.
Светлана Павлова: Как учитель могу сказать, что, конечно, ученики все разные. И тот темп работы, который задает современная школа, не для каждого подходит. Если раньше, когда мы учились в школе, на одном уроке разбирали тему, на другом ее поясняли, на третьем уроке закрепляли, то теперь очень часто это все в рамках 40-45-минутного урока происходит. Есть ребята, которые просто не успевают все это осознать и переварить. Для них курсы дистанционной поддержки жизненно необходимы. Он может вернуться, просмотреть ту презентацию, которую учитель показывал на уроке, вернуться к той информации, которую он не понял или найти информацию для углубленного изучения. В этом случае все пробелы в знаниях контролируются, и контролируются, прежде всего, самим учеником. Это, наверное, тоже важное открытие. Потому что, когда уроки пролетают в течение недели, то отслеживать, что я понял, что я не понял, где я успел, где не успел, очень сложно. А когда ты выполняешь домашнее задание в курсе или просто время от времени какие-то контрольные тестирования делаешь, ты понимаешь, что вот это ты плохо усвоил, а вот это хорошо. Вот сюда надо вернуться. Сама оценка осознания ответственности за свои успехи и неудачи приходит к ученику. Как раз та самая индивидуальная образовательная траектория выстраивается. Если ученик не может контролировать, то это видит учитель, это видит родитель.
Тамара Ляленкова: Это была генеральный директор интернет проекта "Дистанционный репетитор", учитель русского языка Светлана Павлова.
Одна из важных функций дистанционного обучения - поддержка школьного образования. И я спросила у ученицы 8 класса Ани Павловой, трудно ли ей справляться со школьной программой.
Анна Павлова: Мне не трудно, например, не особо. Я занимаюсь еще в музыкальной школе. В принципе, более-менее все успеваю: и уроки сделать, и в музыкальную школу сходить. Конечно, устаю. Наверное, каждый ученик устает от школы, от уроков, от домашних заданий, даже если он ничем еще помимо школы не занимается.
Тамара Ляленкова: Аня, у вас все предметы интересно, хорошо преподают в школе?
Анна Павлова: Конечно, у всех разный подход к ученикам. Некоторые задумываются над каждым учеником, а некоторые всему классу дают одинаково. Я не могу так прямо судить - хорошо или не хорошо, потому что я еще не взрослая...
Тамара Ляленкова: Сравнить не с чем?
Анна Павлова: Особо я пока не могу сравнивать. Есть любимые предметы, есть предметы, которые не очень хочется учить. Я не знаю, зависит ли это от предмета или от преподавателя. Конечно, учителя более молодые, мне кажется, лучше контактируют с учениками и дают дистанционное обучение. Для них это проще, ближе, чем для учителей в возрасте. Им труднее привыкать к этой среде. Им легче по старой системе образования - без дистанционных уроков.
Тамара Ляленкова: Общение личное или через Интернет, что все-таки доходчивее?
Анна Павлова: Сейчас современным школьникам компьютер привычен. Они здесь, как рыба в воде. Многие школьники каждый день заходят в Интернет, сидят во всяких социальных сетях и т. д. Им это гораздо привычнее, чем сидеть в школе. Даже если сравнивать по времени. Например, на дистанционных уроках ты не так будешь уставать, как в школе. Потому что в школе ты сидишь, тебе надо слушать учителя, отвлекаться нельзя, вертеться нельзя, крутиться нельзя, делать ничего нельзя. А дома, например, если ты за компьютером, то ты можешь, если это не видеосвязь, помимо этого, своими делами заниматься.
Тамара Ляленкова: Аня, а сколько вы времени проводите за компьютером?
Анна Павлова: Я провожу в день за компьютером где-то около часа.
Тамара Ляленкова: Ограничивают родители?
Анна Павлова: Нет, никто не ограничивает, просто время не позволяет - музыкальная школа, обычная школа, уроки. А некоторые, кто не занимается ничем, кроме как школой, они могут прийти, сделать уроки и сидеть в компьютере до вечера, ночью сидеть. А некоторые редко заходят.
Тамара Ляленкова: Однажды Аня Павлова, подменяя опаздывающую на виртуальный урок маму, обнаружила, что детям интересно учиться друг у друга, ученики младших и средних классов легче находят общий язык. Надо полагать, что скоро ее проект станет частью "Дистанционного репетитора". Подобная практика уже существует в некоторых странах, например, в Израиле, где старшие за умеренную плату подтягивают отстающих он-лайн.
Надо заметить, что возможности Интернета в сфере образования стали использоваться не так давно, во всяком случае, в России, но пространство это активно осваивается. Создатели портала "Дневник.ру", предлагавшие дневники, журналы и прочую школьную документацию в электронном виде, также решили заняться дистанционным обучением. Об этом рассказал основатель и генеральный директор Гавриил Леви.
Гавриил Леви: Все начинается с того, что учитель создает виртуальное пространство вокруг уроков, вокруг занятий, вокруг предмета и расширяет рамки этого предмета, не ограничивая их 45 минутами в неделю в школе. Фактически, с любого компьютера дома, в метро, где удобно, они продолжают общаться, продолжают задавать друг другу вопросы на форуме, выполнять какие-то совместные задания в группах. Все эти уроки, которые раз в неделю, два раза в неделю могут произойти он-лайн, записываются и выкладываются в сеть. Соответственно, те дети, которые не смогли их посмотреть или не смогли понять в момент просмотра, смогут просмотреть их еще раз, столько раз, сколько необходимо, пока не понял материал. На уроке в школе такой возможности нет. У учителя есть план. Ему нужно прочитать лекцию и нет возможности удостовериться, что каждый понял материал и проверить знания. Среднее время интеракции между учеником и учителем во время урока не более 9 секунд. Используя же виртуальный формат, мы это время можем увеличивать практически безгранично. Здесь идет интеракция не только между учеником и учителем, но и между учеником и учеником. Они начинают дискуссию, помогают друг другу. Те, кто уже понял, пошел вперед, может помочь тем, кто немного отстал.
В мире переход на дистанционное обучение уже начинает происходить. Есть такой активист - американец индийского происхождения. Он когда-то для своей сестры записал виртуальное объяснение какой-то математической концепции. Выложил в сеть, сложение дробей, кажется, которое она не могла понять. Оказалось, что не только его сестра сказала, что виртуальная версия гораздо лучше, чем его реальное объяснение. Он спросил - почему? Потому что я могу это прослушать сколько угодно раз, и я не стесняюсь, что я занимаю твое время. Во-вторых, я могу нажать на паузу, я могу перемотать то, что я уже поняла. Это гораздо удобнее. Я могу это делать в любое удобное для меня время. И он заметил замечательную вещь, что не только его сестра просмотрела эти ролики, но и миллионы пользователей, детей, школьников со всей страны и даже со всего мира. В итоге он начал этому посвящать все свое время и выложил уже более 2 тыс. роликов, которые смотрят каждую неделю, каждый день миллионы человек. Это один человек! Причем, не являющийся профессиональным учителем.
А если мы дадим этот инструмент профессиональным учителям, то они смогут выкладывать свои методики, дадим доступ всем нашим школьникам, которые пользуются сервисом каждый день, то результаты могут превзойти самые смелые ожидания. Конечно, здесь очень важно понимать мотивацию каждой из сторон. Потому что есть школьники. Их мотивация - это новый формат, который им понятен. Для родителя тоже мотивация понятна - ребенок учится, ребенок лучше успевает в школе, он получает хорошие оценки, он заинтересован. Самое важное здесь - это мотивация преподавателя. Потому что на энтузиазме можно сделать первый шаг, но в итоге любая работа, любое усилие должно как-то компенсироваться. Здесь момент очень тонкий. Потому что когда мы вводим монетизацию в сферу образования, нужно соблюсти баланс, предусмотреть все возможные варианты, чтобы это было доступно для любого родителя и в то же время, чтобы учитель должным образом был компенсирован.
Тамара Ляленкова: Гавриил Леви прав - педагогический опыт, положенный в основу дистанционного обучения и соответствующим образом оформленный, превращается в продукт интеллектуальной деятельности.
Итак, положительные стороны дистанционной поддержки школьного обучения очевидны. Другое дело, что большая часть российских педагогов не способны ее оказать. Рассказывает доктор педагогических наук, главный научный сотрудник Института семьи и воспитания Российской академии образования Александр Прутченков.
Александр Прутченков: Образование, как ни странно, всегда - и это его спасало в свое время - консервативно. Раньше это было некритично, а теперь уже школа в том виде, в котором она сегодня есть, скоро будет просто не нужна. Второй довод в пользу дистанционного обучения - доступность. Действительно, в прошлом году детям не повезло. Они каждый год почему-то болеют или очень холодно. Включается дистанционный формат, и учитель работает, и ребенок работает. Это замечательная вещь, она может очень хорошо в этом плане спасти.
Тамара Ляленкова: Мы знаем, что в средней школе, как правило, появляются проблемы с компьютером - компьютерная зависимость, и дети как раз перестают учиться. Может так случиться, что дистанционные программы спровоцируют эту зависимость?
Александр Прутченков: Конечно, опасность есть. Нужны серьезные, в том числе, и психологические исследования. Но ключевой момент - это соответствие интересам ребенка. Вот он сегодня там занимается чем угодно, и наша составляющая - хоть что-то в Интернет, в эту Сеть интересное, полезное, содержательное вложить. Они найдут информацию - свято место пусто не бывает. Так давайте делать более интересные вещи, которые ребят будут привлекать.
Тамара Ляленкова: Известно, что дети в принципе не любят учиться. Овладеть новыми технологиями учителя смогут. Но если та же самая скучная учительница также скучно дает этот урок, пускай даже интерактивно, ребенок просто отключается.
Александр Прутченков: И правильно делает.
Тамара Ляленкова: И он может не то, что пойти чай попить, он может что-то другое смотреть, делать в это время. Это не класс, где его могут вовремя одернуть.
Александр Прутченков: Не согласен с тем, что дети не любят учиться. Они не согласны учить то, что их заставляют учить. В этом как раз и проблема, которую фундаментальная педагогика безуспешно пытается решить. В дополнение к тому, что хочет ребенок, к чему он стремится, что ему интересно, должна работать другая среда. Не только урок - 45 минут отработали и забыли, но что-то, что стимулирует ребенка на интерес к той теме, которая будет на ближайшем уроке. Очень много возможностей именно мультимедийного порядка.
Конечно, в содержании тоже серьезный сбой, как и с пониманием самого дистанционного обучения - некий бумажный вариант, сегодня все, слава Богу, печатают на компьютере, перенесенный в Интернет, не означает, что это тот самый контент дистанционного обучения. Нужна активность, нужны те самые мультимедиа и другие возможности, когда ребенок не просто читает текст или смотрит презентацию, но и может работать с этим, обсуждать информацию. Но кто этому нас учил?
А что касается - уйдет он или нет с дистанционного урока. Ваш вопрос меня, наверное, еще лет пять назад мучил, я никак не мог понять, на своих кафедрах не мог запустить дистанционный формат, я не понимал - кто с другой стороны. Я понимал, что меня могут просто обмануть. Ребенок присылает материалы по электронной почте. А кто их сделал? Родители, учитель, сам директор? Я не знаю. Однако в дистанционном формате я вижу ребенка. Он вряд ли сможет отвлечься, если я в этот момент с ним. Здесь, конечно, технический вопрос можно и нужно решать. Не заставлять, а помочь ребенку войти в этот мир не через насилие, а через интерес.
Тамара Ляленкова: Это был Александр Прутченков
Моя следующая собеседница, девятиклассница Настя в прошлом году занималась дополнительно по русскому языку, математике, обществознанию, химии и физике. Сейчас она очные уроки поменяла на он-лайн.
Анастасия: В том году у меня были проблемы с уроками. Очень много времени занимали репетиторы. К ним ездить - дорога не близкая. Уроки я делала часов до 12. Я считаю, что дистанционный репетитор - это очень хорошая экономия времени. Это очень удобно, потому что ты даже не замечаешь, как у тебя уроки быстро проходят дома.
Тамара Ляленкова: А почему были проблемы? Вы рассеянны, или вы любите в облаках витать, или с учителями сложные отношения? Почему потребовалась помощь?
Анастасия: Мне потребовалась помощь по таким предметам, которые я не буду сдавать. Просто в школе были плохие оценки по химии.
Тамара Ляленкова: А в чем дело - учителя не очень понятно объясняют или какие-то личные отношения не сложились?
Анастасия: Рассказывали, наверное, не очень хорошо. Потому что приходила домой, и сразу все вылетало из головы. А так мы занимались с Галиной Александровной, это моя учительница по химии. Она очень хорошо все объясняла. Поэтому в голове все откладывалось. У меня даже пятерка вышла по химии.
Тамара Ляленкова: Настя, вам эти предметы не нужны для дальнейшей учебы, но при этом вы все равно подтягиваете их таким образом. Почему?
Анастасия: Я перешла в новую школу. Она очень серьезная. Нас предупреждали, что будут одни тройки. А я не готова к этому. Я хотела под конец года стать отличницей. И у меня почти получилось - у меня только две четверки в году. А занимаюсь дополнительно по предметам, которые мне дальше не нужны - это только химия. Потому что математика, обществознание и русский... Я собираюсь ГИА и ЕГЭ сдавать по этим предметам.
Тамара Ляленкова: Если бы не было этих экзаменов - ГИА и ЕГЭ - вы бы стали заниматься с репетиторами?
Анастасия: Да, однозначно. Потому что в дальнейшей карьере, наверное, это бы 100% понадобилось, особенно математика, экономика, обществознание.
Тамара Ляленкова: Настя, вы производите впечатление человека, который может заниматься самостоятельно. Можете поискать, где надо, материалы, сходить в библиотеку. Я не права?
Анастасия: Нет, я считаю, что вы не правы. Это абсолютно не так. Я одна не могу вот так сесть за уроки и начать заниматься. Мне обязательно нужно, чтобы меня кто-то контролировал. Так бы я не смогла.
Тамара Ляленкова: В какой системе вы работаете - он-лайн?
Анастасия: Да - он-лайн по скайпу и на сайте на доску периодически выходим, делаем задания. Мы установили специальную доску и по ней занимаемся, делаем какие-то упражнения, отрабатываем материал.
Тамара Ляленкова: А вы сразу удачно выбрали себе педагогов?
Анастасия: Да, сразу. У меня мама спец по выбору учителей. Поэтому со всеми учителями находили общий язык.
Тамара Ляленкова: Мама спец. У нее есть какая-то методика по выбору педагогов?
Анастасия: Она просто занимается подбором персонала, поэтому...
Тамара Ляленкова: То есть это ее профессия.
Анастасия: Да.
Тамара Ляленкова: Она умеет задавать правильные вопросы, я так понимаю.
Анастасия: Да. Она меня даже пыталась научить, как разбираться.
Тамара Ляленкова: У вас есть какие-то идеи по поводу вашего будущего?
Анастасия: Про работу я еще не уверена, а лицей мой при Высшей школе экономики. Поэтому мы решили с мамой, что я туда поступать буду - может быть, как и мама, на управление персоналом или на какой-нибудь другой факультет. Я еще точно не определилась.
Тамара Ляленкова: Как вам кажется, можно получить школьное образование, которое даст возможность поступить в вуз (ваш выбор - Высшая школа экономики, туда трудно поступить), не прибегая к услугам репетитора?
Анастасия: Лично мне, наверное, нет. В школе дадут определенные знания, но они будут не углубленные. Я собираюсь после Высшей школы экономики еще за границу ехать учиться, а туда не приглашают обычных, на среднем уровне.
Тамара Ляленкова: Похоже, образовательная траектория Насти определена и заканчивается она, как у большинства амбициозных семей, - за границей.
Я попросила нашего корреспондента в Лондоне Анну Асланян рассказать о том, как дистанционные технологии обучения используются в британских школах.
Анна Асланян: Дистанционное обучение в Британии - популярный метод, который чаще используется для получения специального и высшего образования. Среди школьников оно не слишком распространено, применяется в особых обстоятельствах, например, в случаях, когда ученики по тем или иным причинам не посещают школу. Сюда входят не только дети с ограниченными физическими и умственными возможностями, но и те, чьи родители предпочитают обучать их дома.
Существует ряд организаций, которые устраивают занятия в режиме онлайн. Наиболее часто возникающая ситуация, когда ученики прибегают к дистанционным репетиторам, связана с нехваткой ресурсов в школах, которые они посещают. Том Баттон, координатор программы по обучению математике, работающий в организации Further Mathematics Support Programme, рассказал о своем опыте.
Том Баттон: Наша программа, Further Mathematics Support Programme, получает средства от Министерства образования Британии. Мы предлагаем поддержку школьникам, которые хотят изучать математику повышенной сложности - этот предмет входит в школьную программу, по нему сдают экзамены. Существует два предмета - математика и математика повышенной сложности; количество школ, где изучают последний, за последние годы в стране уменьшилось. Поэтому несколько лет назад мы создали свою заочную школу, где ученики могут заниматься дополнительно, а также изучать предмет и в тех случаях, когда в их школе его не преподают. Нередко бывает так, что в старших классах той или иной школы математику изучают 20 человек, из которых лишь два или три выбрали в качестве одного из курсов, по которым они будут сдавать выпускные экзамены, математику повышенной сложности. Выделять на них отдельного учителя для школы экономически невыгодно. Именно в таких случаях мы помогаем ученикам, давая возможность изучать данный предмет. К нам обращаются люди из разных частей страны.
Три года назад мы начали применять онлайн-методики и теперь занимаемся этим в широких масштабах. Каждый год на наши уроки записывается около двухсот школьников. Проходят они, как правило, следующим образом. Раз в неделю, после школы ученики встречаются в режиме онлайн со своим преподавателем. В группе обычно четыре-пять, реже шесть человек. Занятия достаточно интенсивные. Мы пользуемся специальным пакетом программ, Shared Whiteboard, или "Общая классная доска". Преподаватель пишет на этой виртуальной доске, одновременно говоря в микрофон; ученики могут задавать вопросы либо через микрофон, либо набирая их на клавиатуре.
Анна Асланян: У организации, в которой работает Том Баттон, 20 координаторов, они действуют в девяти регионах, охватывающих всю страну. Школы регистрируются бесплатно, и желающим ученикам предоставляется возможность заниматься в режиме онлайн. Дистанционное обучение существовало и раньше, до повсеместного развития интернета. Баттон говорил о том, как работала система прежде.
Том Баттон: Раньше мы приходили в школы - подобно тому, как обычно поступают преподаватели музыки, почасовики, кочующие из школы в школу. Бывали случаи, когда мы организовывали занятия для школьников в университетах: те предоставляли помещение, раз в неделю ученики из разных школ собирались там на урок. Такие занятия мы по-прежнему проводим, но обучение в режиме онлайн - наша основная работа, которая дает поддержку многим школьникам.
Анна Асланян: Программа по дистанционному обучению математике рассчитана не только на старшеклассников, 17-18 летних подростков, которые избрали соответствующую специальность и готовятся к поступлению в университет. Поддержка предоставляется и школьникам от 11 до 16 лет, занимающимся по программе школы второй ступени. Обязательный курс математики для учеников британских школ заканчивается в 13-14 лет, после чего дети могут выбирать из ряда предметов те, которые понадобятся им в будущем, и заниматься только ими. Те, кто изучает математику, как правило, сдают выпускные экзамены после прохождения курса. На вопрос о том, как это проходит у школьников, обучающихся дистанционно, ответил Том Баттон.
Том Баттон: Экзамены они сдают в своей школе; процедура такая же, как если бы они там и учились в традиционном режиме. От нас ожидается подготовка, занятия по программе, а экзаменами занимаются комиссии, как и во всех остальных случаях. Мы собираем информацию о том, насколько успешно наши ученики сдают экзамены. Как показывает статистика, результаты совершенно неотличимы: ученики, которые занимались в классе с учителем, и те, которые посещали виртуальные занятия, получают в среднем одинаковые оценки.
Анна Асланян: Баттон и его коллеги дают уроки не только ученикам из школ Великобритании. К ним обращаются и люди из других стран, желающие заниматься по британской программе и сдавать общенациональные экзамены, по результатам которых принимают в университеты.
Тамара Ляленкова: Это была корреспондент радио Свобода в Лондоне Анна Асланян.
Итак, необязательно ехать в Англию, чтобы получить британское образование, но главное, мне кажется, в британском опыте другое - расширение профильного обучения. В российских школах круг учителей, способных в старших классах преподавать предмет на высоком уровне, крайне невелик, не говоря уже о крайне ограниченном предложении самих профилей.
Гости московской студии - авторы методик дистанционного обучения, учителя математики Марина Юзеева, Ломоносовская школа, и Татьяна Реутская, "Открытая школа". У обеих - более четверти века педагогического стажа. Я попросила их рассказать, что заставило их поменять привычную школьную доску на виртуальную. Рассказывает Татьяна Реутская.
Татьяна Реутская: Я по жизни, если что-то уже научилась делать, не могу на этом остановиться. Мне хочется что-то новое, новое, новое. Вот как раз для наших учеников эта необходимость новому научиться и научить их – заставила меня пойти в дистанционное образование.
Тамара Ляленкова: К вам приходят разные ученики, не только вчерашние школьники?
Татьяна Реутская: Да, у нас разные ученики.
Тамара Ляленкова: Те, кто хочет сдать ЕГЭ, чтобы иметь возможность...
Татьяна Реутская: Да, получить аттестат, сдать соответственно ЕГЭ. У нас как раз много возрастных учеников, которые работают, учатся, у которых просто нет возможности посещать обычную школу. Как раз ими дистанционное образование очень востребовано. Это люди по каким-то причинам не смогли получить образование, вынуждены были идти работать.
Тамара Ляленкова: Вас необходимость заставила?
Татьяна Реутская: Просто видишь, что этим можешь помочь. Людям далеко ехать, трудно сидеть на занятия, хотя они хотят учиться. А самостоятельно они еще не готовы учиться. Кое-кому нужен кнут в хорошем смысле слова, то есть, чтобы ему кто-то помогал.
Тамара Ляленкова: Что заставило взяться за дистанционное обучение учителя из частной элитной школы, рассказывает Марина Юзеева.
Марина Юзеева: У нас есть разные формы обучения, есть индивидуальная форма обучения. Я, в частности, сейчас занимаюсь индивидуальной формой обучения. Когда еще учила в классе, то были ученики, которые уезжали далеко и не вовремя возвращались после каникул. Среди них были беспокойные, очень мотивированные ученики. Леша, у меня был такой ученик, он из Израиля, в частности, звонил и пытался понять, как что оформлять, как что решать. И вот я нашла "доску", открытую для общения с ним. И мы довольно часто с ним занимались. Тогда эти возможности я стала открывать для других учеников, в том числе, для маленьких. Ребенок видит учителя, учитель видит ученика. Можно одновременно писать. Есть шаблоны, которые облегчают построение фигур. Есть способы для того, чтобы выложить презентацию и страницу учебника, то есть все то, что можно сделать сейчас не только на той доске, о которой я говорила и которой уже сейчас нет.
Мне кажется, что, вопреки всякой логике, дистанционное обучение - это не та форма, когда нет другой возможности, а форма, которая открывает новые возможности в самом человеке, дает какую-то новую энергию ученику и учителю, и не только одному ученику. Мне очень нравится, когда работает группа ребят. Потому что тогда ни возраст не имеет значения, ни внешность, которая может мешать в общении. Очень многое стирается. Люди приходят и попадают именно в обучающую среду. Мне нравится, что можно те же стандартные формы урока, которые давно существуют, повторять и в виртуальном мире.
Детей учить не надо ничему! Всякий ребенок еще и помогает мне открывать какие-то новые возможности. И вот, попадая на этот урок, дети разных возрастов начинают владеть этими инструментами легко, слушают учителя, включаются в обучение другого ученика. Если вкладывается текст-задача, они все начинают на доске, которая границ не имеет, делать рисунки. У всех получаются разные рисунки. Они могут тут же друг друга поправлять, включать то, что кому нужно - или цвет, или форму менять, или шрифт, могут использовать шаблоны, или не делать этого. Каждый проявляется по-своему. Там же люди не поддерживают друг друга взглядом, а они вынуждены реально присутствовать, то есть обязательно писать, обязательно говорить. Кто-то кладет рядом книжку, чтобы отвечать на вопрос учебника. Участие обязательно, потому что дети начинают спрашивать - где? Находится ли он вместе с нами сейчас?
Причем, дети сохраняют в папочках уроки. Они их подписывают. Они записывают домашнее задание. Начинается урок, открываем свою папочку. Заинтересованные родители могут присутствовать на уроке. Обычно это невозможно, это мешает, а здесь - нет. И такая взаимная заинтересованность облегчает потом общение с родителями. Так что, мое глубокое убеждение, что эта новая форма перспективна даже не потому, что как будто бы решает финансовые вопросы, и не потому, что это стирает границы, а потому (именно для меня), что раскрывает новые возможности учителя, ученика, облегчает общение и создает те взаимообучающие группы, которые, мне кажется, в реальном мире невозможны.
Тамара Ляленкова: Всегда говорят, что главная проблема в учителях. Учителям трудно работать с новыми образовательными технологиями. Что вы скажете?
Марина Юзеева: Если учителю интересно, конечно, это возможно. К сожалению, учителям в возрасте, им трудно психологически работать с компьютером. Они боятся не на ту клавишу нажать. Конечно, возможность приобрести компьютер... Они бы с удовольствием приобрели, но что с ним дальше делать, обеспечивать жизнедеятельность этого компьютера дома им очень тяжело. Техническая поддержка в школе явно недостаточная. Так что, действительно, если бы у каждого учителя был свой компьютер и кто-нибудь ему помогал устанавливать на первых этапах... Я знаю, что в нашей школе сейчас очень многие учителя в возрасте просто мечтают освоить, занимаются. Все время приходят, спрашивают. В этом году многие будут создавать свои дистанционные курсы. Творческий учитель все равно выйдет на это.
Татьяна Реутская: Просто исходя из опыта: я веду занятия, консультации для преподавателей, с учителями из разных областей. И не вижу, чтобы это было тяжело. Потому что мы думаем о том, как создать новый урок или элективный курс. И очень приятное это общение. Узнаешь много нового, видишь, как много хороших людей у нас в стране - это правда - заинтересованных, легких в общении. Какие-то стереотипы собственные ломаются.
Тамара Ляленкова: Думаю, у слушателей "Классного часа" один из стереотипов - что возраст педагога помеха для освоения новых технологий, также значительно поменялся. Правда, остается не менее важный вопрос - вопрос желания учителей идти в ногу со временем. Но об этом, надо думать, позаботиться федеральная целевая программа.
НОВОСТИ ОБРАЗОВАНИЯ
Региональные:
Аспирант эколого-биологического факультета Петрозаводского государственного университета, основатель Артем Новичонок открыл комету. Небесное тело назвали в его честь. Это первая комета, открытая на территории России с 1989 года.
Ряд школ Новосибирска с 1 сентября начал работать с электронной системой "Дневник.ру". Проект, прошедший успешную апробацию в ряде российских городов, представляет собой электронный вариант школьного дневника. Благодаря ему, родители смогут быть всегда в курсе успеваемости своих детей.
В столице Бурятии Улан-Удэ около десятка студентов похоронили "бесплатное образование". Молодые люди вынесли на центральную площадь черный гроб с надписью "Бесплатное образование". После минуты молчания участники флеш-моба удалились. Молодые люди выразили протест против ежегодного удорожания и, как следствие, недоступности высшего образования.
В Казанском (Приволжском) федеральном университете состоялась открытая лекция Нобелевского лауреата 2010 года японца Акиро Сузуки. Мастер-класс мэтра химии был ориентирован в основном на студентов и молодых ученых, однако посетить его могли все желающие. Нобелевскую премию Сузуки получил в соавторстве с ученым Эйити Нэгиси за разработку наиболее эффективных способов соединения атомов углерода при построении сложных молекул.
15 сентября в Екатеринбурге прошёл митинг против реформы образования. По данным областного МВД в акции приняли участие около 20 человек. Митинг проходил в рамках всероссийской акции протеста против реформ в сфере образования.
Федеральные:
Министр образования Андрей Фурсенко заявил, что в инженерных вузах, набирающих откровенных троечников - абитуриентов со средним баллом ниже 70, сократят число бюджетных мест. Заявление было сделано после презентации Высшей школой экономики рейтинга качества вузов, составленного на основе анализа среднего балла ЕГЭ. В среднестатистических инженерных вузах проходной балл зафиксирован ниже 70, низшая граница - 33 балла.
Директор НИИ Неотложной детской хирургии и травматологии Леонид Рошаль предложил вернуть для студентов, обучавшихся за счет госбюджета, обязательное распределение. Причем молодые врачи должны направляться в медучреждения сельской местности. Ранее премьер-министр Владимир Путин предложил выплачивать по 1 млн. рублей "подъемных" врачам, приезжающим работать в село. Однако, по мнению хирурга, такая мера не сможет решить вопрос нехватки кадров в сельских клиниках.
Министерство образования и науки опубликовало проект приказа об изменении правил проведения госэкзамена. В документе перечисляются все возможные нарушения, в том числе "умышленное искажение результатов", "нарушение установленного порядка проведения экзамена" и "разглашение информации, содержащейся в контрольно-измеритеных материалах". В документ не вошли предложение передать проведение ЕГЭ независимым организациям, а так же запрет понижать балл при апелляциях. По словам чиновников, документ будет обсуждаться месяц, и все замечания учтут.
Для обеспечения вузов высокоскоростным Интернетом через Wi-Fi может быть создана специальная государственная программа, заявил президент Дмитрий Медведев. По словам главы государства, доступ к глобальной сети в высших учебных заведениях должен быть "высокосортным и круглосуточным".
С 2012 года в России вводятся именные стипендии для студентов и аспирантов, обучающихся по 5 приоритетным для экономики направлениям. Соответствующий указ подписан президентом Дмитрием Медведевым. Размер выплат составит для студентов - 7 тыс., для аспирантов - 14. тыс. рублей. Кроме того, по поручению главы государства вводятся правительственные стипендии: для учащихся вузов 5 тыс. рублей, для молодых ученых - 10 тыс. рублей. Размер обычной стипендии студента составляет - 1200 рублей, аспиранта - 1500.
Зарубежные:
Министерство образования Таджикистана разработало "клятву учителя". Она прописана в "Рекомендациях по статусу педагога в образовательных учреждениях республики". Хотя документ носит название "рекомендации", приносить клятву придется всем учителями без исключения.
В Грузии произошла лингвистическая революция. С таким заявлением выступил министр образования республики Дмитрий Шашкин. Год назад английский язык появился в школьной программе, начиная с первого класса. С началом учебного года, 15 сентября, к своим обязанностям приступили 1500 преподавателей-носителей английского языка. В этом году к ним присоединятся их коллеги-преподаватели итальянского, французского и немецкого языков.
Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад пригласил студентов Колумбийского университета на обед. Приглашение получили 15 участников Ассоциации и совета международных отношений при Колумбийском университете - организации, которая представляет собой университетскую модель ООН. Мероприятие назначено на 21 сентября. На встречу, не смотря на нелицеприятные высказывания в адрес иранского лидера, приглашен также ректор университета.
