Ирина Лагунина: Недавняя встреча правления антикоррупционной неправительственной организации Transparency International в Берлине открывалась под портретом Сергея Магнитского, юриста фонда Hermitage, который скончался в московском СИЗО в ноябре 2009 года. На прошлой неделе я начала разговор с главой этого фонда Уильямом Браудером о том, есть ли какой-то прогресс в их попытках привлечь виновных в этой смерти к ответственности. Напомню один вопрос, который я задала, а потом перейдем к странным ответвлениям этого дела. Итак, вы недавно опубликовали заявление, что найдены новые свидетельства, подтверждающие, что до смерти Сергея Магнитского пытали. И это, возможно, и привело к летальному исходу. Когда его перевели из Бутырки в «Матросскую тишину» в критическом состоянии и с чудовищными болями, его не поместили в медицинскую палату, его поместили в отдельную камеру и пригласили ОМОН присматривать за буйным пациентом. Почему эти документы стали достоянием гласности только сейчас?
Уильям Браудер: Когда его хоронили, несколько человек сфотографировали открытый гроб. И на фотографиях отчетливо видно, что фаланги пальцев у Сергея черные или в синяках. Это было первым указанием на то, что чего-то в этом деле мы не знаем. Но государственные органы отказались предоставить материалы о вскрытии или, как это называется, посмертном медицинском освидетельствовании. В общей сложности этих освидетельствований было четыре. И только после того, как мы и мать Сергея подали несколько исков с требованием предоставить нам материалы, постепенно начала поступать информация. На чудовищных фотографиях его тела видны рваные раны на запястьях в несколько сантиметров, видны следы ужасного насилия. Насколько я понимаю, в процессе постепенного расследования и получения информации по этому делу Общественная наблюдательная комиссия за местами заключения, в конце концов, получила эти документы, подтверждающие, что Сергея в последние часы его жизни избили 8 сотрудников ОМОНа. Аналогичным образом мы только что получили очень важную информацию о том, что через три дня после того, как Сергей умер один из следователей в местном полицейском участке, который просто не знал, что все это дело надо скрывать, его не проинструктировали, рекомендовал открыть дело по факту об убийстве Сергея Магнитского. Но эту рекомендацию быстро похоронили. Было открыто лишь дело о халатности.
Ирина Лагунина: Мать Сергея Магнитского обращалась в следственные и тюремные органы с просьбами предоставить ей материалы медицинских исследований тела сына и образцы тканей. Но ей было отказано. Как продвигаются дела в этом направлении?
Уильям Браудер: Мать Сергея направила в общей сложности более 30 запросов. Она хотела получить всю документацию, чтобы составить собственную картину того, что произошло и кто несет за это ответственность. На 90 процентов запросов пришел отказ. Каждый такой отказ ее адвокаты препровождали в суд. И в каждом случае суды выносили решение в пользу правоохранительных органов. Но здесь на самом деле преследуются две цели. Во-первых, конечно, получить документы, которые прольют свет на обстоятельства смерти Сергея. А во-вторых, каждый такой отказ показывает всему миру: вот правительство, которое заявляет, что со всей серьезностью относится к расследованию этого дела, но оно отказывает во всех законных просьбах предоставить информацию. Так что они скрывают?
Ирина Лагунина: Недавно российские правоохранительные органы возобновили дело против Сергея Магнитского, то самое дело о том, что он якобы не уплатил налоги в 2001 году, за что его и арестовали в 2008. Я понимаю, что в России все возможно.
Уильям Браудер: Среди всего того зла, которое случалось в мире, я не думаю, что были прецеденты, ну разве что в древние времена, чтобы человека судили после его смерти. Это абсолютный абсурд – судить человека после его смерти. И это показывает, какая паника и отчаяние царят в правоохранительных органах, потому что вся эта история просто вышла у них из-под контроля.
Ирина Лагунина: И возможно даже, что это дело дойдет до суда и суд примет сторону обвинения и постановит, что Магнитский виновен в неуплате налогов. По вашему мнению, что это даст тем людям, которые довели его до смерти в СИЗО?
Уильям Браудер: Поймите, представители российского государства пытаются обелить себя в глазах международного сообщества. Они думаю, что они могут потом представить такой аргумент: у нас есть решение суда о том, что его арестовали законно, как вы можете спорить с решением суда? Это их логика. Ничто в России не изменилось за последние 60 лет. Так же и в сталинские времена до того, как людей посылали в ГУЛАГ на смерть, из них выбивали признания собственной вины. Чтобы потом записать на бумаге – этот человек сам признался. Этот тот же юридический бюрократический менталитет, который был в сталинские времена, но только воплощенный в 2011 году.
Ирина Лагунина: Напомню, мы беседуем с главой фонда Hermitage Уильямом Браудером. Вы также отслеживаете судьбу этих 230 миллионов долларов, которые были в качестве возврата налогов изъяты из российской казны. Есть новости в этой области?
Уильям Браудер: Мы поставили себе такую цель: если мы не можем наказать виновных в смерти Сергея внутри России, поскольку их прикрывают правоохранительные органы, тогда мы выясним, где находятся их деньги, заморозим их счета, не дадим им доступа к их собственности. Мне кажется, что эти люди даже никогда не подозревали, что все эти преступления могут всплыть на поверхность. Обычно они остаются незамеченными. Но из-за того, что Сергей умер, мы не остановились и не остановимся. Тогда мы составили список из 60 человек. Все эти фамилии есть на официальных документах. Вот, например, подполковник МВД Артем Кузнецов. Он зарабатывает 10 тысяч в год. А затем мы посмотрели реестры регистрации собственности. И – одно, два, три совпадения! Собственность, которой владеет либо сам Кузнецов, либо его родственники. Земля, квартиры, машины, поездки – все вместе взятое составляет 3 миллиона долларов. 3 миллиона при доходе в 10 тысяч в год. Мы проделали то же самое с Павлом Карповым, еще одним следователем МВД. Собственность на 1,3 миллиона при зарплате в 10 тысяч долларов в год. Мы выложили эту информацию на сайт «Остановить неприкасаемых!» и пригласили читателей сайта стать гражданами-детективами. И каждую неделю мы получаем по одному-два сообщения. Многие оказываются неверными, но иногда мы получаем золотую информацию. Именно так прошлым летом на нас вышел человек, который знал людей в том самом налоговом управлении, которое в одночасье накануне Рождества 2007 года изъяло из государственной казны 230 миллионов долларов. На основании этих документов нам потом удалось подтвердить, что эти налоговые инспекторы пропустили через швейцарские банки более 20 миллионов долларов. Мы предоставили информацию швейцарским властям, и они заморозили счет.
Ирина Лагунина: Но у них еще есть роскошные квартиры, например?
Уильям Браудер: Все, что есть у этих людей в цивилизованном мире, уже не будет им принадлежать.
Ирина Лагунина: Вы также развернули очень успешную международную кампанию с целью наказать тех, по чьей вине погиб Сергей Магнитский. «Список Кардина» стал нарицательным. Напомню, это список из 60 российских официальных лиц, против которых американский сенатор Бенджамин Кардин предложил ввести визовые и финансовые санкции. Теперь европейские страны одна за другой присоединяются к этой кампании. А как обстоят дела в Совете Европы и в Европейском Союзе в целом?
Уильям Браудер: Давайте начнем с недавних новостей. В начале октября Совет Европы принял декларацию, в которой говорилось, что, поскольку совет по правам человека при президенте Российской Федерации назвал несколько имен людей, причастных к аресту, пыткам и смерти Сергея Магнитского, эти люди должны быть привлечены к ответственности. Более того, Совет Европы выступил в защиту матери Сергея, заявив, что правительство должно прекратить измываться над его семьей и запугивать ее. Декларация была принята по инициативе депутата Парламентской ассамблеи Совет Европы от Нидерландов Питера Омцигта. Я разговаривал с ним накануне его отъезда в Страсбург, и он тогда заметил мне, что не уверен, сколько человек подпишутся под декларацией, поскольку мир просто бурлит событиями. А на следующий день, когда он приехал на заседание, он прислал мне электронное послание со словами: «Это удивительно! Это беспрецедентно! Я раздал текст декларации нескольким людям, а теперь он циркулирует по ассамблее». И к концу следующего дня его подписали 53 депутата от 29 стран. Это потрясающая волна поддержки и признания дела Сергея Магнитского. ПАСЕ состоит из демократически избранных депутатов от всех стран Совета Европы. И все они, кто слышат эту историю, спрашивают: что мы можем сделать, чтобы осудить, чтобы остановить, чтобы наказать виновных. Это – что касается ПАСЕ. Что же касается Европейского парламента, то в конце декабря Европейский парламент принял резолюцию, призывающую все страны Европейского Союза ввести визовые и финансовые санкции – наподобие того, что было сделано в Соединенных Штатах. Вопрос рассматривался на пленарном заседании Европейского парламента. И хотя Российская Дума никогда не рассматривала вопрос о том, чтобы провести слушания на предмет того, куда делись 230 украденных миллионов или кто виновен в аресте, пытках и смерти человека, который вскрыл кражу, Дума немедленно провела слушания на тему, как остановить эти санкции, и направила целую делегацию в Страсбург. Кстати, это имело обратный эффект. 318 парламентариев проголосовали за резолюцию и только 161 - против. С тех пор мы находились в постоянном контакте к парламентариями отдельных стран с тем, чтобы ввести санкции в отдельных странах Европейского Союза и достичь полного консенсуса внутри ЕС. И я думаю, что к весне у нас будут основания полагать, что эту задачу мы выполнили.
Ирина Лагунина: Мы беседовали с главой инвестиционного фонда Hermitage Уильямом Браудером
Уильям Браудер: Когда его хоронили, несколько человек сфотографировали открытый гроб. И на фотографиях отчетливо видно, что фаланги пальцев у Сергея черные или в синяках. Это было первым указанием на то, что чего-то в этом деле мы не знаем. Но государственные органы отказались предоставить материалы о вскрытии или, как это называется, посмертном медицинском освидетельствовании. В общей сложности этих освидетельствований было четыре. И только после того, как мы и мать Сергея подали несколько исков с требованием предоставить нам материалы, постепенно начала поступать информация. На чудовищных фотографиях его тела видны рваные раны на запястьях в несколько сантиметров, видны следы ужасного насилия. Насколько я понимаю, в процессе постепенного расследования и получения информации по этому делу Общественная наблюдательная комиссия за местами заключения, в конце концов, получила эти документы, подтверждающие, что Сергея в последние часы его жизни избили 8 сотрудников ОМОНа. Аналогичным образом мы только что получили очень важную информацию о том, что через три дня после того, как Сергей умер один из следователей в местном полицейском участке, который просто не знал, что все это дело надо скрывать, его не проинструктировали, рекомендовал открыть дело по факту об убийстве Сергея Магнитского. Но эту рекомендацию быстро похоронили. Было открыто лишь дело о халатности.
Ирина Лагунина: Мать Сергея Магнитского обращалась в следственные и тюремные органы с просьбами предоставить ей материалы медицинских исследований тела сына и образцы тканей. Но ей было отказано. Как продвигаются дела в этом направлении?
Уильям Браудер: Мать Сергея направила в общей сложности более 30 запросов. Она хотела получить всю документацию, чтобы составить собственную картину того, что произошло и кто несет за это ответственность. На 90 процентов запросов пришел отказ. Каждый такой отказ ее адвокаты препровождали в суд. И в каждом случае суды выносили решение в пользу правоохранительных органов. Но здесь на самом деле преследуются две цели. Во-первых, конечно, получить документы, которые прольют свет на обстоятельства смерти Сергея. А во-вторых, каждый такой отказ показывает всему миру: вот правительство, которое заявляет, что со всей серьезностью относится к расследованию этого дела, но оно отказывает во всех законных просьбах предоставить информацию. Так что они скрывают?
Ирина Лагунина: Недавно российские правоохранительные органы возобновили дело против Сергея Магнитского, то самое дело о том, что он якобы не уплатил налоги в 2001 году, за что его и арестовали в 2008. Я понимаю, что в России все возможно.
Уильям Браудер: Среди всего того зла, которое случалось в мире, я не думаю, что были прецеденты, ну разве что в древние времена, чтобы человека судили после его смерти. Это абсолютный абсурд – судить человека после его смерти. И это показывает, какая паника и отчаяние царят в правоохранительных органах, потому что вся эта история просто вышла у них из-под контроля.
Ирина Лагунина: И возможно даже, что это дело дойдет до суда и суд примет сторону обвинения и постановит, что Магнитский виновен в неуплате налогов. По вашему мнению, что это даст тем людям, которые довели его до смерти в СИЗО?
Уильям Браудер: Поймите, представители российского государства пытаются обелить себя в глазах международного сообщества. Они думаю, что они могут потом представить такой аргумент: у нас есть решение суда о том, что его арестовали законно, как вы можете спорить с решением суда? Это их логика. Ничто в России не изменилось за последние 60 лет. Так же и в сталинские времена до того, как людей посылали в ГУЛАГ на смерть, из них выбивали признания собственной вины. Чтобы потом записать на бумаге – этот человек сам признался. Этот тот же юридический бюрократический менталитет, который был в сталинские времена, но только воплощенный в 2011 году.
Ирина Лагунина: Напомню, мы беседуем с главой фонда Hermitage Уильямом Браудером. Вы также отслеживаете судьбу этих 230 миллионов долларов, которые были в качестве возврата налогов изъяты из российской казны. Есть новости в этой области?
Уильям Браудер: Мы поставили себе такую цель: если мы не можем наказать виновных в смерти Сергея внутри России, поскольку их прикрывают правоохранительные органы, тогда мы выясним, где находятся их деньги, заморозим их счета, не дадим им доступа к их собственности. Мне кажется, что эти люди даже никогда не подозревали, что все эти преступления могут всплыть на поверхность. Обычно они остаются незамеченными. Но из-за того, что Сергей умер, мы не остановились и не остановимся. Тогда мы составили список из 60 человек. Все эти фамилии есть на официальных документах. Вот, например, подполковник МВД Артем Кузнецов. Он зарабатывает 10 тысяч в год. А затем мы посмотрели реестры регистрации собственности. И – одно, два, три совпадения! Собственность, которой владеет либо сам Кузнецов, либо его родственники. Земля, квартиры, машины, поездки – все вместе взятое составляет 3 миллиона долларов. 3 миллиона при доходе в 10 тысяч в год. Мы проделали то же самое с Павлом Карповым, еще одним следователем МВД. Собственность на 1,3 миллиона при зарплате в 10 тысяч долларов в год. Мы выложили эту информацию на сайт «Остановить неприкасаемых!» и пригласили читателей сайта стать гражданами-детективами. И каждую неделю мы получаем по одному-два сообщения. Многие оказываются неверными, но иногда мы получаем золотую информацию. Именно так прошлым летом на нас вышел человек, который знал людей в том самом налоговом управлении, которое в одночасье накануне Рождества 2007 года изъяло из государственной казны 230 миллионов долларов. На основании этих документов нам потом удалось подтвердить, что эти налоговые инспекторы пропустили через швейцарские банки более 20 миллионов долларов. Мы предоставили информацию швейцарским властям, и они заморозили счет.
Ирина Лагунина: Но у них еще есть роскошные квартиры, например?
Уильям Браудер: Все, что есть у этих людей в цивилизованном мире, уже не будет им принадлежать.
Ирина Лагунина: Вы также развернули очень успешную международную кампанию с целью наказать тех, по чьей вине погиб Сергей Магнитский. «Список Кардина» стал нарицательным. Напомню, это список из 60 российских официальных лиц, против которых американский сенатор Бенджамин Кардин предложил ввести визовые и финансовые санкции. Теперь европейские страны одна за другой присоединяются к этой кампании. А как обстоят дела в Совете Европы и в Европейском Союзе в целом?
Уильям Браудер: Давайте начнем с недавних новостей. В начале октября Совет Европы принял декларацию, в которой говорилось, что, поскольку совет по правам человека при президенте Российской Федерации назвал несколько имен людей, причастных к аресту, пыткам и смерти Сергея Магнитского, эти люди должны быть привлечены к ответственности. Более того, Совет Европы выступил в защиту матери Сергея, заявив, что правительство должно прекратить измываться над его семьей и запугивать ее. Декларация была принята по инициативе депутата Парламентской ассамблеи Совет Европы от Нидерландов Питера Омцигта. Я разговаривал с ним накануне его отъезда в Страсбург, и он тогда заметил мне, что не уверен, сколько человек подпишутся под декларацией, поскольку мир просто бурлит событиями. А на следующий день, когда он приехал на заседание, он прислал мне электронное послание со словами: «Это удивительно! Это беспрецедентно! Я раздал текст декларации нескольким людям, а теперь он циркулирует по ассамблее». И к концу следующего дня его подписали 53 депутата от 29 стран. Это потрясающая волна поддержки и признания дела Сергея Магнитского. ПАСЕ состоит из демократически избранных депутатов от всех стран Совета Европы. И все они, кто слышат эту историю, спрашивают: что мы можем сделать, чтобы осудить, чтобы остановить, чтобы наказать виновных. Это – что касается ПАСЕ. Что же касается Европейского парламента, то в конце декабря Европейский парламент принял резолюцию, призывающую все страны Европейского Союза ввести визовые и финансовые санкции – наподобие того, что было сделано в Соединенных Штатах. Вопрос рассматривался на пленарном заседании Европейского парламента. И хотя Российская Дума никогда не рассматривала вопрос о том, чтобы провести слушания на предмет того, куда делись 230 украденных миллионов или кто виновен в аресте, пытках и смерти человека, который вскрыл кражу, Дума немедленно провела слушания на тему, как остановить эти санкции, и направила целую делегацию в Страсбург. Кстати, это имело обратный эффект. 318 парламентариев проголосовали за резолюцию и только 161 - против. С тех пор мы находились в постоянном контакте к парламентариями отдельных стран с тем, чтобы ввести санкции в отдельных странах Европейского Союза и достичь полного консенсуса внутри ЕС. И я думаю, что к весне у нас будут основания полагать, что эту задачу мы выполнили.
Ирина Лагунина: Мы беседовали с главой инвестиционного фонда Hermitage Уильямом Браудером
