Ирина Лагунина: Дело по обвинению в шпионаже журналиста Эрнеста Варданяна и налогового инспектора Ильи Казака в Приднестровье закончилось выходом на свободу для обоих обвиняемых. Напомню, в мае в самопровозглашенной Приднестровской республике был освобожден молдавский журналист Эрнест Варданян, в декабре минувшего года осужденный властями в Тирасполе на 15 лет за шпионаж в пользу Молдавии. Варданяна помиловал президент Приднестровской республики Игорь Смирнов. Эрнест Варданян работал в российском информационном агентстве "Новый регион", известном своим критическим отношением к властям Приднестровья, и его арест вызвал однозначную реакцию международного сообщества. А три недели назад был помилован, также под давлением международного сообщества, Илья Казак. Сейчас Илья проходит реабилитацию в Праге. С ним побеседовал мой коллега Дэмис Поландов:
Дэмис Поландов: Илья, здравствуйте, я поздравляю вас с тем, что вы вышли из тюрьмы. Я думаю, для вас это очень важное событие, потому что четырнадцать лет колонии строгого режима - это очень серьезный срок, и избежать его - это большое событие в жизни.
Илья Казак: Самое большое. Я до сих пор еще не осознал, что на свободе. Но сейчас уже восстанавливаюсь здесь, в Праге, прохожу реабилитацию.
Дэмис Поландов: Как давно вас освободили?
Илья Казак: Меня освободили 31 октября. Прошло три с половиной недели, как я на свободе, поэтому я еще не забыл, что со мной произошло.
Дэмис Поландов: Ну, что ж, давайте тогда обсуждать, что с вами произошло, как вас сделали шпионом.
Илья Казак: Я работал главным специалистом отдела по работе с проблемными налогоплательщиками налоговой инспекции города Бендеры, города, который входит в состав Приднестровья. В один прекрасный день, когда я шел к своим родственникам, меня арестовали уже на территории Молдовы. Меня похитили, получается, когда я находился не на территории Приднестровья.
Дэмис Поландов: То есть это была большая операция спецслужб по вашей поимке. А почему, собственно, именно вас ловили?
Илья Казак: Чем-то по работе не понравился, я думаю... Я не знаю, очень многие мне задают этот вопрос, но я не знаю, почему они в этом вопросе выбрали меня. Для срыва переговоров им нужен был я, для каких-то грязных политических игр.
Дэмис Поландов: Но для этого вы должны быть им как-то известны. Вы участвовали в политической жизни?
Илья Казак: Нет, я не участвовал в политической жизни, я просто работал. Правда, я был единственный в налоговой службе человек, который попал на работу без протекции, потому что там, в основном, работали сыновья, дочери депутатов. И было понятно, что моих коллег в этом отношении не арестуют, потому что, ну, сами понимаете…
Дэмис Поландов: В налоговой инспекции в Бендерах, что же там такого тайного вообще?
Илья Казак: Когда меня арестовали, приднестровские спецслужбы мне подбросили в карман секретные документы двух режимных объектов - бендерского завода «Прибор» (филиал московского машиностроительного завода «Салют») и бендерского городского машиностроительного завода (тоже филиал какого-то российского машиностроительного завода).
Дэмис Поландов: А вы их проверяли?
Илья Казак: Я должен был их проверить, но меня арестовали перед тем, как должны были состояться проверки. То есть мне дали допуск к секретным документам с целью фабрикации уголовного дела. Потому что в соответствии с российским законодательством и приднестровским законодательством плановые проверки проводятся не чаще одного раза в три года. А по одному из этих предприятий плановая проверка проводилась за полтора года до моего ареста. Понятно, что мне якобы дали допуск к секретным документам только для фабрикации уголовного дела. Я к этим данным не имел никакого отношения, мне просто их подбросили. Ну и, конечно, было сфабриковано уголовное дело, оно похоже на анекдот. Если я это опубликую, то все засмеются, если увидят, за что мне дали четырнадцать лет. То есть дело специально засекретили, чтобы люди не смеялись над ними.
Дэмис Поландов: Я читал материалы Центра по защите прав человека в Приднестровье, и там специалисты тоже были удивлены самим этим процессом. В частности, говорилось о том, что все ваши коллеги, собственно, не дали показаний, которые позволили бы вас обвинить.
Илья Казак: Дело в том, что мои коллеги поначалу давали неправдивые показания под давлением министерства государственной безопасности. Те люди, которые не пошли против меня, были, конечно, уволены. Были очень жесткие методы в отношении моих друзей. Что касается налоговой. Ну, эти люди, которые под давлением оклеветали меня, в суде не подтвердили свои показания. То есть неправдивые моменты они опровергли, не смогли в глаза посмотреть.
Дэмис Поландов: Вы могли бы обрисовать вообще атмосферу? Мы ничего не знаем о Приднестровье. Практически для меня это терра инкогнита, я никогда там не был. Вообще, насколько это обычная практика, эти шпионские скандалы, когда людей ни с того ни с сего хватают на улице?
Илья Казак: Что касается шпионских скандалов, я был участником одного из известных, которые освещались в СМИ. Первым был Эрнест Варданян, журналист. В общем, наши дела закрыли практически в одно время. Правда, Эрнеста продержали тринадцать месяцев, меня - двадцать месяцев. Наши дела прозвали «шпионский скандал Варданян - Казак».
Дэмис Поландов: А эти дела как-то между собой связаны?
Илья Казак: Нас поначалу по глупости МГБ хотело связать, то есть по личным делам мы проходили как подельники, но нас разъединили, посмотрели, что, вообще, бред, мы никогда друг друга не знали, только в колонии познакомились, после СИЗО, после осуждения. Его осудили в декабре на пятнадцать лет, меня в феврале на четырнадцать лет строгого режима. Нас задержали как политических, но держали среди уголовников. Меня держали во время следствия с одним человеком, который отбывал пожизненное, который меня заставлял отказываться от адвоката, которого мне мама наняла. Заставлял меня брать адвоката, который нужен был следствию. Они поступали со мной не по-человечески. Если описать все методы, то, я думаю, что психика радиослушателей…
Дэмис Поландов: Мне, конечно, жалко психику наших радиослушателей, но все-таки хотелось бы узнать, как они заставили написать вас то обращение, в котором вы говорите о том, как вас предали молдавские спецслужбы?
Илья Казак: Когда Эрнест выступил по телевизору с признательными показаниями 11-го мая, 13-го меня перевели в карцер, где продержали 20 дней. Постоянно издевались, били меня. Натравляли уголовных авторитетов, которые сотрудничали со спецслужбами. И, в общем, после этих двадцати дней я уже готов был подписать все что угодно. И я подписал заранее, то есть стояла моя подпись 22-м числом, но на самом деле оно было написано 8-го. Я вышел из карцера 2-го и я уже был согласен, только чтобы не попасть в карцер. Я уже понимал, осознавал, что люди не поверят в эти глупости. В дальнейшем я это опроверг. 18-го числа я встретился с Ремлером и сказал ему, что то письмо, которое к нему придет, и которое было написано на имя главы Миссии ОБСЕ Филиппа Ремлера, чтобы он не верил тому, что там написано, потому что я под давлением все это сделал. Я ему дал понять, что не все так гладко, как говорят представители Госбезопасности.
Дэмис Поландов: Почему вас отпустили? Почему отпустили Варданяна?
Илья Казак: Эрнеста отпустили, потому что он обратился с ходатайством о помиловании в тот же день, когда был осужден. Меня отпустили тоже в связи с указом президента Смирнова о помиловании. Но я в прошении о помиловании не признавал свою вину. Даже они мне сами в характеристике написали, что вину не признает. Но он решил отпустить меня без признания вины. Первое прошение я написал на имя «гражданина» Смирнова, за что был наказан. Второй раз написал «господину», он тоже это не оценил, за что я тоже был наказан. Ну и в третий раз пошел на компромисс, написал «президенту». Но написал, что прошу помиловать мою семью в связи с тем, что моя мать инвалид второй группы. Я не написал, что прошу меня помиловать. Для меня, я не знаю…
Дэмис Поландов: Это дело принципа.
Илья Казак: Это дело принципа, потому что уголовное дело было сфабриковано…
Дэмис Поландов: Ну, сейчас, наверное, рано спрашивать о том, какие у вас планы на будущее. Но, насколько я понимаю, вы не собираетесь возвращаться в Приднестровье.
Илья Казак: Нет, в Приднестровье я не собираюсь возвращаться. Ну, может… Смотря какая там будет политическая обстановка. Я думаю, пока останусь в Кишиневе жить. В Приднестровье, может, в гости поеду. Я думаю, конечно, если как-то изменится политическая обстановка и Игорь Николаевич не будет у власти. Но видно, что в этом отношении в моем аресте было виновато именно руководство России. Меня держали по приказу из Москвы, потому что те документы, которые мне подбросили, были связаны с государственной тайной России и Молдовы, то есть Приднестровье не особо вписывалось в те документы. Я думаю, что в Европейском суде по правам человека удовлетворят мой иск в отношении…
Дэмис Поландов: Именно России.
Илья Казак: Именно России и Молдовы, конечно же. Я не думаю, что я с Молдовы буду брать какие-то деньги, не хочу бюджет своего государства опустошать.
Дэмис Поландов: Ну, вряд ли Молдова может быть виновата в вашем аресте.
Илья Казак: Все-таки меня же на территории Молдовы арестовали, держали на территории Молдовы, потому что Приднестровье - непризнанное государство. Да, она под контролем России, сотрудники МГБ получают заработную плату не только из бюджета Приднестровья, они еще получают надбавку долларами США из бюджета России.
Дэмис Поландов: Илья, здравствуйте, я поздравляю вас с тем, что вы вышли из тюрьмы. Я думаю, для вас это очень важное событие, потому что четырнадцать лет колонии строгого режима - это очень серьезный срок, и избежать его - это большое событие в жизни.
Илья Казак: Самое большое. Я до сих пор еще не осознал, что на свободе. Но сейчас уже восстанавливаюсь здесь, в Праге, прохожу реабилитацию.
Дэмис Поландов: Как давно вас освободили?
Илья Казак: Меня освободили 31 октября. Прошло три с половиной недели, как я на свободе, поэтому я еще не забыл, что со мной произошло.
Дэмис Поландов: Ну, что ж, давайте тогда обсуждать, что с вами произошло, как вас сделали шпионом.
Илья Казак: Я работал главным специалистом отдела по работе с проблемными налогоплательщиками налоговой инспекции города Бендеры, города, который входит в состав Приднестровья. В один прекрасный день, когда я шел к своим родственникам, меня арестовали уже на территории Молдовы. Меня похитили, получается, когда я находился не на территории Приднестровья.
Дэмис Поландов: То есть это была большая операция спецслужб по вашей поимке. А почему, собственно, именно вас ловили?
Илья Казак: Чем-то по работе не понравился, я думаю... Я не знаю, очень многие мне задают этот вопрос, но я не знаю, почему они в этом вопросе выбрали меня. Для срыва переговоров им нужен был я, для каких-то грязных политических игр.
Дэмис Поландов: Но для этого вы должны быть им как-то известны. Вы участвовали в политической жизни?
Илья Казак: Нет, я не участвовал в политической жизни, я просто работал. Правда, я был единственный в налоговой службе человек, который попал на работу без протекции, потому что там, в основном, работали сыновья, дочери депутатов. И было понятно, что моих коллег в этом отношении не арестуют, потому что, ну, сами понимаете…
Дэмис Поландов: В налоговой инспекции в Бендерах, что же там такого тайного вообще?
Илья Казак: Когда меня арестовали, приднестровские спецслужбы мне подбросили в карман секретные документы двух режимных объектов - бендерского завода «Прибор» (филиал московского машиностроительного завода «Салют») и бендерского городского машиностроительного завода (тоже филиал какого-то российского машиностроительного завода).
Дэмис Поландов: А вы их проверяли?
Илья Казак: Я должен был их проверить, но меня арестовали перед тем, как должны были состояться проверки. То есть мне дали допуск к секретным документам с целью фабрикации уголовного дела. Потому что в соответствии с российским законодательством и приднестровским законодательством плановые проверки проводятся не чаще одного раза в три года. А по одному из этих предприятий плановая проверка проводилась за полтора года до моего ареста. Понятно, что мне якобы дали допуск к секретным документам только для фабрикации уголовного дела. Я к этим данным не имел никакого отношения, мне просто их подбросили. Ну и, конечно, было сфабриковано уголовное дело, оно похоже на анекдот. Если я это опубликую, то все засмеются, если увидят, за что мне дали четырнадцать лет. То есть дело специально засекретили, чтобы люди не смеялись над ними.
Дэмис Поландов: Я читал материалы Центра по защите прав человека в Приднестровье, и там специалисты тоже были удивлены самим этим процессом. В частности, говорилось о том, что все ваши коллеги, собственно, не дали показаний, которые позволили бы вас обвинить.
Илья Казак: Дело в том, что мои коллеги поначалу давали неправдивые показания под давлением министерства государственной безопасности. Те люди, которые не пошли против меня, были, конечно, уволены. Были очень жесткие методы в отношении моих друзей. Что касается налоговой. Ну, эти люди, которые под давлением оклеветали меня, в суде не подтвердили свои показания. То есть неправдивые моменты они опровергли, не смогли в глаза посмотреть.
Дэмис Поландов: Вы могли бы обрисовать вообще атмосферу? Мы ничего не знаем о Приднестровье. Практически для меня это терра инкогнита, я никогда там не был. Вообще, насколько это обычная практика, эти шпионские скандалы, когда людей ни с того ни с сего хватают на улице?
Илья Казак: Что касается шпионских скандалов, я был участником одного из известных, которые освещались в СМИ. Первым был Эрнест Варданян, журналист. В общем, наши дела закрыли практически в одно время. Правда, Эрнеста продержали тринадцать месяцев, меня - двадцать месяцев. Наши дела прозвали «шпионский скандал Варданян - Казак».
Дэмис Поландов: А эти дела как-то между собой связаны?
Илья Казак: Нас поначалу по глупости МГБ хотело связать, то есть по личным делам мы проходили как подельники, но нас разъединили, посмотрели, что, вообще, бред, мы никогда друг друга не знали, только в колонии познакомились, после СИЗО, после осуждения. Его осудили в декабре на пятнадцать лет, меня в феврале на четырнадцать лет строгого режима. Нас задержали как политических, но держали среди уголовников. Меня держали во время следствия с одним человеком, который отбывал пожизненное, который меня заставлял отказываться от адвоката, которого мне мама наняла. Заставлял меня брать адвоката, который нужен был следствию. Они поступали со мной не по-человечески. Если описать все методы, то, я думаю, что психика радиослушателей…
Дэмис Поландов: Мне, конечно, жалко психику наших радиослушателей, но все-таки хотелось бы узнать, как они заставили написать вас то обращение, в котором вы говорите о том, как вас предали молдавские спецслужбы?
Илья Казак: Когда Эрнест выступил по телевизору с признательными показаниями 11-го мая, 13-го меня перевели в карцер, где продержали 20 дней. Постоянно издевались, били меня. Натравляли уголовных авторитетов, которые сотрудничали со спецслужбами. И, в общем, после этих двадцати дней я уже готов был подписать все что угодно. И я подписал заранее, то есть стояла моя подпись 22-м числом, но на самом деле оно было написано 8-го. Я вышел из карцера 2-го и я уже был согласен, только чтобы не попасть в карцер. Я уже понимал, осознавал, что люди не поверят в эти глупости. В дальнейшем я это опроверг. 18-го числа я встретился с Ремлером и сказал ему, что то письмо, которое к нему придет, и которое было написано на имя главы Миссии ОБСЕ Филиппа Ремлера, чтобы он не верил тому, что там написано, потому что я под давлением все это сделал. Я ему дал понять, что не все так гладко, как говорят представители Госбезопасности.
Дэмис Поландов: Почему вас отпустили? Почему отпустили Варданяна?
Илья Казак: Эрнеста отпустили, потому что он обратился с ходатайством о помиловании в тот же день, когда был осужден. Меня отпустили тоже в связи с указом президента Смирнова о помиловании. Но я в прошении о помиловании не признавал свою вину. Даже они мне сами в характеристике написали, что вину не признает. Но он решил отпустить меня без признания вины. Первое прошение я написал на имя «гражданина» Смирнова, за что был наказан. Второй раз написал «господину», он тоже это не оценил, за что я тоже был наказан. Ну и в третий раз пошел на компромисс, написал «президенту». Но написал, что прошу помиловать мою семью в связи с тем, что моя мать инвалид второй группы. Я не написал, что прошу меня помиловать. Для меня, я не знаю…
Дэмис Поландов: Это дело принципа.
Илья Казак: Это дело принципа, потому что уголовное дело было сфабриковано…
Дэмис Поландов: Ну, сейчас, наверное, рано спрашивать о том, какие у вас планы на будущее. Но, насколько я понимаю, вы не собираетесь возвращаться в Приднестровье.
Илья Казак: Нет, в Приднестровье я не собираюсь возвращаться. Ну, может… Смотря какая там будет политическая обстановка. Я думаю, пока останусь в Кишиневе жить. В Приднестровье, может, в гости поеду. Я думаю, конечно, если как-то изменится политическая обстановка и Игорь Николаевич не будет у власти. Но видно, что в этом отношении в моем аресте было виновато именно руководство России. Меня держали по приказу из Москвы, потому что те документы, которые мне подбросили, были связаны с государственной тайной России и Молдовы, то есть Приднестровье не особо вписывалось в те документы. Я думаю, что в Европейском суде по правам человека удовлетворят мой иск в отношении…
Дэмис Поландов: Именно России.
Илья Казак: Именно России и Молдовы, конечно же. Я не думаю, что я с Молдовы буду брать какие-то деньги, не хочу бюджет своего государства опустошать.
Дэмис Поландов: Ну, вряд ли Молдова может быть виновата в вашем аресте.
Илья Казак: Все-таки меня же на территории Молдовы арестовали, держали на территории Молдовы, потому что Приднестровье - непризнанное государство. Да, она под контролем России, сотрудники МГБ получают заработную плату не только из бюджета Приднестровья, они еще получают надбавку долларами США из бюджета России.
