Процесс передачи власти в самопровозглашенных автономиях, во многом и экономически, и политически зависящих от России, не происходит гладко и оборачивается либо острым кризисом, как в Южной Осетии, либо неопределенностью, как в Приднестровье.
Почему Москва не может эффективно реализовывать свое влияние на непризнанных территориях? На этот вопрос Радио Свобода ответил политический эксперт, директор Института стратегических оценок Александр Коновалов:
– То, что происходит в Приднестровье, пока нельзя назвать неудачей Кремля, потому что цель Москвы была – сместить господина Смирнова. Не знаю, будет ли новый кандидат рассматриваться как человек, близкий к Москве и удовлетворяющий ее, но трудно представить, что человек, который придет на этот пост в Приднестровье, будет настроен антироссийски. Но для России это все-таки не полный провал.
А вот то, что происходит в Осетии, трудно объяснить в рациональных категориях. Государству, которое мы считаем независимым, но которое на 101% зависит от Москвы, позволили зайти слишком далеко. Кокойты настолько серьезно проник во все поры югоосетинской экономики, пристроился там в качестве такой паразитирующей структуры, что просто развернуть ситуацию очень непросто. Хотя Южная Осетия – карликовое государство, если ее можно считать таковым. А ведь туда предоставиливвалили такое количество помощи!
– Чем вы объясняете то, что Москве, имея полную возможность для экономического и политического контроля и в Южной Осетии, и в Приднестровье, не удается решить свои задачи?
– И в том, и в другом государственном образовании полный экономический коллапс и запредельный уровень коррупции. Почему Москве не удается ее побороть, понять, – понятно. Кремлю не удается побороть коррупцию у себя в России. То, что произошло на днях на Болотной площади – это как раз демонстрация того, что люди больше не хотят мириться с этим, с такими способами управления. А то, что Кокойты так долго не смещали в Южной Осетии, заставляет думать о том, что кому-то это было выгодно и в Москве тоже. Он, наверное, умело делился.
– Рискнем предположить, что Москве хватает влияния, сил и умения для того, чтобы выступать в роли дестабилизирующего фактора на постсоветском пространстве, но не хватает возможности и влияния, чтобы стабилизировать ситуацию, развернуть ее в направление, которое привело бы к установлению желаемого для Кремля результата. Это верно?
– Заинтересованность Москвы в дестабилизации – понятие относительное. Потому что, когда горит сарай у соседа, это приятно только до той поры, пока искры не сносит на собственную крышу. Дестабилизировать ситуацию в столь близких от Москвы субъектах – плохая политика. И не новая. В свое время считалось, что в пламени таких конфликтов России может получить свои дивиденды. Этот подход, на мой взгляд, совершенно не конструктивный и опасный для России.
– Есть точка зрения, по которой Москве могло бы принадлежать решающее слово и в урегулировании приднестровского конфликта, и до определенного предела в умиротворении ситуации в Грузии, ее мятежных автономий. Москва не хочет или не может играть такую роль?
– Все-таки больше не может. Демонстрация по федеральным каналам фильма про сына господина Смирнова и его жену, обвинение их в коррупции, вызов в Следственный комитет для дачи показаний за пределами Приднестровья – это развернутая кампания с целью оказать давление. Но, оказывается, что кроме как 58-й армией нам давить-то особенно нечем. Есть экономический фактор, там действительно все на российском бюджете сидят. Но слишком много людей заинтересованы в том, чтобы такие черные дыры в бюджете были, через которые можно было бы и отмывать, и приумножать капиталы! Слишком много заинтересованных в том, чтобы все продолжалось так, как есть.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
Почему Москва не может эффективно реализовывать свое влияние на непризнанных территориях? На этот вопрос Радио Свобода ответил политический эксперт, директор Института стратегических оценок Александр Коновалов:
– То, что происходит в Приднестровье, пока нельзя назвать неудачей Кремля, потому что цель Москвы была – сместить господина Смирнова. Не знаю, будет ли новый кандидат рассматриваться как человек, близкий к Москве и удовлетворяющий ее, но трудно представить, что человек, который придет на этот пост в Приднестровье, будет настроен антироссийски. Но для России это все-таки не полный провал.
А вот то, что происходит в Осетии, трудно объяснить в рациональных категориях. Государству, которое мы считаем независимым, но которое на 101% зависит от Москвы, позволили зайти слишком далеко. Кокойты настолько серьезно проник во все поры югоосетинской экономики, пристроился там в качестве такой паразитирующей структуры, что просто развернуть ситуацию очень непросто. Хотя Южная Осетия – карликовое государство, если ее можно считать таковым. А ведь туда предоставиливвалили такое количество помощи!
– Чем вы объясняете то, что Москве, имея полную возможность для экономического и политического контроля и в Южной Осетии, и в Приднестровье, не удается решить свои задачи?
– И в том, и в другом государственном образовании полный экономический коллапс и запредельный уровень коррупции. Почему Москве не удается ее побороть, понять, – понятно. Кремлю не удается побороть коррупцию у себя в России. То, что произошло на днях на Болотной площади – это как раз демонстрация того, что люди больше не хотят мириться с этим, с такими способами управления. А то, что Кокойты так долго не смещали в Южной Осетии, заставляет думать о том, что кому-то это было выгодно и в Москве тоже. Он, наверное, умело делился.
– Рискнем предположить, что Москве хватает влияния, сил и умения для того, чтобы выступать в роли дестабилизирующего фактора на постсоветском пространстве, но не хватает возможности и влияния, чтобы стабилизировать ситуацию, развернуть ее в направление, которое привело бы к установлению желаемого для Кремля результата. Это верно?
– Заинтересованность Москвы в дестабилизации – понятие относительное. Потому что, когда горит сарай у соседа, это приятно только до той поры, пока искры не сносит на собственную крышу. Дестабилизировать ситуацию в столь близких от Москвы субъектах – плохая политика. И не новая. В свое время считалось, что в пламени таких конфликтов России может получить свои дивиденды. Этот подход, на мой взгляд, совершенно не конструктивный и опасный для России.
– Есть точка зрения, по которой Москве могло бы принадлежать решающее слово и в урегулировании приднестровского конфликта, и до определенного предела в умиротворении ситуации в Грузии, ее мятежных автономий. Москва не хочет или не может играть такую роль?
– Все-таки больше не может. Демонстрация по федеральным каналам фильма про сына господина Смирнова и его жену, обвинение их в коррупции, вызов в Следственный комитет для дачи показаний за пределами Приднестровья – это развернутая кампания с целью оказать давление. Но, оказывается, что кроме как 58-й армией нам давить-то особенно нечем. Есть экономический фактор, там действительно все на российском бюджете сидят. Но слишком много людей заинтересованы в том, чтобы такие черные дыры в бюджете были, через которые можно было бы и отмывать, и приумножать капиталы! Слишком много заинтересованных в том, чтобы все продолжалось так, как есть.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
