Громкий медийный скандал отвлек внимание российских блогеров от организации митинга 24 декабря. Во вторник стало известно об увольнении главного редактора журнала "Коммерсантъ-Власть" Максима Ковальского и генерального директора холдинга Андрея Галиева. Причиной увольнения стал последний номер журнала – очевидно, владельца издательского дома "Коммерсантъ" Алишера Усманова не устроила помещенная в нем фотография избирательного бюллетеня, по которому печатными буквами написано, куда следует идти Путину. О том, что происходило вечером в понедельник, фантазирует ЖЖ-юзер el-cambio:
Поздний вечер. Кабинет Алишера Усманова.
Алишер Бурханович сидит в дорогом резном кресле за широким столом из настоящего мореного дуба. На столе несколько важных бумаг и телефон. Алишер Бурханович напряженно смотрит на телефон. Выдающийся лоб Алишера Бурхановича покрыт испариной.
Телефон резко и неприятно звонит. Алишер Бурханович закрывает глаза, делает глубокий вдох, медленно протягивает руку, снимает телефонную трубку и подносит ее к обширному уху.
"Да пошел ты сам", - раздается из трубки очень спокойный и очень знакомый голос.
Алишер Бурхановч медленно отдаляет трубку от уха, аккуратно кладет ее на телефонный аппарат, открывает глаза и шумно выдыхает. Руки и губы Алишера Бурхановича мелко дрожат. На его выдающемся лбу - крупные капли холодного пота.
Помимо гневных реплик об окончательном подавлении свободной прессы и полном разгроме одного из самых влиятельных в стране изданий (здесь нужно добавить, что в отставку подал также и Генеральный директор издательского дома Демьян Кудрявцев), в сети появились и комментарии более отвлеченного свойства. Валерий Панюшкин пишет на сайте Сноб.ру:
Во-первых, подобные фотографии можно встретить во множестве западных изданий — это хоть и некоторый эпатаж, но эпатаж в пределах общепринятной нормы. Во-вторых, даже если мы все решили, что это нехорошо, нужно учесть одно: Макс Ковальский руководит журналом «Власть» больше десяти лет. Предположим, именно на этот раз Макс принял неправильное, некомпетентное, хулиганское решение. Но за годы безупречной службы не выгоняют ночью одним пинком. Это перепуганный вусмерть Алишер Усманов принял неправильное решение. На этот раз он не понял, на чью сторону вставать. Еще в этой истории меня больше всего поражает, что в своем комментарии Алишер Усманов произнес слово "этика". Еще раз: Алишер Усманов сказал слово "этика". Точка.
На другой аспект происходящего указывает на сайте Полит.ру Андрей Левкин. Напомнив, что под фотографией испорченного бюллетеня имелась подпись "Правильно заполненный бюллетень, признанный недействительным", он пишет:
Есть стилистические нюансы, достаточно любопытные, учитывая постоянно заявляемую склонность не-сторонников власти к эстетике. Вот эта подпись, она же ровно таблоидная. Там издание или автор добавляют к картинкам свои мысли по их поводу, тем самым поясняя происходящее на свете своей целевой аудитории. То есть, методика обычно работала в расчете на целевую аудиторию таблоидов. Что же, последние события создали стилистическое единство целевых аудиторий столь разных изданий? Ну и плюс маловысокохудожественные смефуечки с личным чувством негодования. Как-то надоели все эти упражнения в креативе на тему как бы еще уделать власть: вот же, найден единственно возможный ресурс вдохновения. Власть уже чисто как Муза. Соцреализм, но строго наоборот, то есть — ровно он же. Все мысли — о ней.
***
В англоязычном интеллектуальном блоге 3quarksdaily устроили круглый стол по урбанистике, и основным его мотивом неожиданно стали подземелья. Нью-йоркский архитектор Миша Лепетик пытается понять, почему стремление инвесторов перенести торговые и ресторанные пространства под землю чаще всего оборачивается коммерческим провалом:
Подземное пространство, в особенности городское, всегда привлекало авторов антиутопий. В голову сразу же приходят два романа – "Машина останавливается" Эдварда Моргана Форстера (у него люди, попавшие в полную зависимость от техники, живут именно под землей) и "Машина времени" Герберта Уэллса, где обитающие под землей морлоки обеспечивают всем необходимым живущих при свете дня элоев, однако ночью поднимаются наверх, чтобы отлавливать и пожирать их. При всех этих коннотациях, архитекторам и дизайнерам в условиях дефицита места подземные пространства часто кажутся соблазнительными. Придется их разочаровать. Опыт показывает, что размещать под землей открытые торговые и развлекательные пространства не выгодно: большую часть времени они пустуют. Вся жизнь в зданиях с подземными помещениями сосредотачивается на уровне первого этажа. Городская среда предполагает перетекание людей из одного пространства в другое, а подземные места по определению отрезаны от городской среды – они создают чувство изолированности, общественным пространствам противопоказанное.
Впрочем, изолируют далеко не все подземные пространства. Метро, например, создается с прямо противоположной целью – соединять и сближать. Но и оно может оказаться разрушительным для локальной среды – об этом на примере города Бангалор на юге Индии рассуждает Ришидев Чаудхури:
Ходить пешком по Бангалору практически невозможно, а общественный транспорт редко связывает нужные тебе места напрямую. В итоге перемещения по городу образуют довольно сложную конфигурацию, причем каждый раз приходится спрашивать, куда идет автобус и – поскольку остановки не объявляются – когда нужно выходить. Перед тем, как отправиться в район, где ты еще никогда не был, нужно провести целую серию расспросов. Перемещение по городу связано с массой неформальных моментов, часто очень милых – для одного моего приятеля, например, знакомые кондукторы всегда задерживали автобус, чтобы он успел на него после лекции, а если он замечал за рулем знакомого шофера, он просто выбегал на дорогу и для него делали остановку в неположенном месте. С появлением метро город стал радикально меняться: исчезает запутанность, появляются понятные любому постороннему знаки, разные районы связываются между собой и приобретают однородность. Чтобы ездить по городу, больше не нужно запоминать отдельные ориентиры, обращаться к людям и пытаться понять, где ты находишься, сверяясь с малопонятными знаками, которых, к тому же, всегда мало. Теперь маршрут передвижения схематизирован, причем схематизирован точно так же, как в любом другом городе мира.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
Поздний вечер. Кабинет Алишера Усманова.
Алишер Бурханович сидит в дорогом резном кресле за широким столом из настоящего мореного дуба. На столе несколько важных бумаг и телефон. Алишер Бурханович напряженно смотрит на телефон. Выдающийся лоб Алишера Бурхановича покрыт испариной.
Телефон резко и неприятно звонит. Алишер Бурханович закрывает глаза, делает глубокий вдох, медленно протягивает руку, снимает телефонную трубку и подносит ее к обширному уху.
"Да пошел ты сам", - раздается из трубки очень спокойный и очень знакомый голос.
Алишер Бурхановч медленно отдаляет трубку от уха, аккуратно кладет ее на телефонный аппарат, открывает глаза и шумно выдыхает. Руки и губы Алишера Бурхановича мелко дрожат. На его выдающемся лбу - крупные капли холодного пота.
Помимо гневных реплик об окончательном подавлении свободной прессы и полном разгроме одного из самых влиятельных в стране изданий (здесь нужно добавить, что в отставку подал также и Генеральный директор издательского дома Демьян Кудрявцев), в сети появились и комментарии более отвлеченного свойства. Валерий Панюшкин пишет на сайте Сноб.ру:
Во-первых, подобные фотографии можно встретить во множестве западных изданий — это хоть и некоторый эпатаж, но эпатаж в пределах общепринятной нормы. Во-вторых, даже если мы все решили, что это нехорошо, нужно учесть одно: Макс Ковальский руководит журналом «Власть» больше десяти лет. Предположим, именно на этот раз Макс принял неправильное, некомпетентное, хулиганское решение. Но за годы безупречной службы не выгоняют ночью одним пинком. Это перепуганный вусмерть Алишер Усманов принял неправильное решение. На этот раз он не понял, на чью сторону вставать. Еще в этой истории меня больше всего поражает, что в своем комментарии Алишер Усманов произнес слово "этика". Еще раз: Алишер Усманов сказал слово "этика". Точка.
На другой аспект происходящего указывает на сайте Полит.ру Андрей Левкин. Напомнив, что под фотографией испорченного бюллетеня имелась подпись "Правильно заполненный бюллетень, признанный недействительным", он пишет:
Есть стилистические нюансы, достаточно любопытные, учитывая постоянно заявляемую склонность не-сторонников власти к эстетике. Вот эта подпись, она же ровно таблоидная. Там издание или автор добавляют к картинкам свои мысли по их поводу, тем самым поясняя происходящее на свете своей целевой аудитории. То есть, методика обычно работала в расчете на целевую аудиторию таблоидов. Что же, последние события создали стилистическое единство целевых аудиторий столь разных изданий? Ну и плюс маловысокохудожественные смефуечки с личным чувством негодования. Как-то надоели все эти упражнения в креативе на тему как бы еще уделать власть: вот же, найден единственно возможный ресурс вдохновения. Власть уже чисто как Муза. Соцреализм, но строго наоборот, то есть — ровно он же. Все мысли — о ней.
***
В англоязычном интеллектуальном блоге 3quarksdaily устроили круглый стол по урбанистике, и основным его мотивом неожиданно стали подземелья. Нью-йоркский архитектор Миша Лепетик пытается понять, почему стремление инвесторов перенести торговые и ресторанные пространства под землю чаще всего оборачивается коммерческим провалом:
Подземное пространство, в особенности городское, всегда привлекало авторов антиутопий. В голову сразу же приходят два романа – "Машина останавливается" Эдварда Моргана Форстера (у него люди, попавшие в полную зависимость от техники, живут именно под землей) и "Машина времени" Герберта Уэллса, где обитающие под землей морлоки обеспечивают всем необходимым живущих при свете дня элоев, однако ночью поднимаются наверх, чтобы отлавливать и пожирать их. При всех этих коннотациях, архитекторам и дизайнерам в условиях дефицита места подземные пространства часто кажутся соблазнительными. Придется их разочаровать. Опыт показывает, что размещать под землей открытые торговые и развлекательные пространства не выгодно: большую часть времени они пустуют. Вся жизнь в зданиях с подземными помещениями сосредотачивается на уровне первого этажа. Городская среда предполагает перетекание людей из одного пространства в другое, а подземные места по определению отрезаны от городской среды – они создают чувство изолированности, общественным пространствам противопоказанное.
Впрочем, изолируют далеко не все подземные пространства. Метро, например, создается с прямо противоположной целью – соединять и сближать. Но и оно может оказаться разрушительным для локальной среды – об этом на примере города Бангалор на юге Индии рассуждает Ришидев Чаудхури:
Ходить пешком по Бангалору практически невозможно, а общественный транспорт редко связывает нужные тебе места напрямую. В итоге перемещения по городу образуют довольно сложную конфигурацию, причем каждый раз приходится спрашивать, куда идет автобус и – поскольку остановки не объявляются – когда нужно выходить. Перед тем, как отправиться в район, где ты еще никогда не был, нужно провести целую серию расспросов. Перемещение по городу связано с массой неформальных моментов, часто очень милых – для одного моего приятеля, например, знакомые кондукторы всегда задерживали автобус, чтобы он успел на него после лекции, а если он замечал за рулем знакомого шофера, он просто выбегал на дорогу и для него делали остановку в неположенном месте. С появлением метро город стал радикально меняться: исчезает запутанность, появляются понятные любому постороннему знаки, разные районы связываются между собой и приобретают однородность. Чтобы ездить по городу, больше не нужно запоминать отдельные ориентиры, обращаться к людям и пытаться понять, где ты находишься, сверяясь с малопонятными знаками, которых, к тому же, всегда мало. Теперь маршрут передвижения схематизирован, причем схематизирован точно так же, как в любом другом городе мира.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
