В России прошел уже десятый по счету "телемост" между Владимиром Путиным и гражданами страны, представленными самыми разными слоями населения - от рабочих танкового завода до Валерия Гергиева и Никиты Михалкова.

По сложившейся в связи с путинскими прямыми линиями традиции, телевизионно-политическую картинку оценивает медиакритик Радио Свобода Анна Качкаева.

– Эфир получился невероятно долгий и потому нудный – но, тем не менее, веселее, чем в прошлые годы. Кроме того, Путину приходилось довольно часто оправдываться и объясняться.

– Вы абсолютно правы. Эфир, который вроде бы должен быть более сервильным, более аккуратным, был более живым – именно потому, что Путин был другим. Не в том смысле, что он превратился в обновленную версию, о которой говорил его пресс-секретарь. Но, с одной стороны, он был как-то не очень уверен – и потому уж очень благодушен и мил. А с другой стороны, Путин по-прежнему чрезвычайно циничен. Опять прозвучало несколько, безусловно, оскорбительных выражений в отношении многих людей. Положение человека, который вынужден отвечать на довольно большое количество неприятных для него вопросов, привело Путина к некоему новому состоянию.

– С точки зрения телевизионной режиссуры, для чего нужна была такая большая группа поддержки Владимиру Путину? И режиссер Михалков, и писатель Проханов, и Федор Бондарчук, и доктор Рошаль, и Гергиев – вот уж кто задал сервильный вопрос... Неужели сам Путин не в состоянии справиться?

– Я думаю, что в состоянии. Но они ему, на мой взгляд, в этот раз не сильно помогли. Именно потому, что сработал эффект прямого эфира. Какие-то реплики, какие-то рассуждения… К тому же, этих-то людей все-таки не заставишь уж совсем по бумажке читать – даже если они сервильные вопросы задают, то они их задают развернуто. Они не выглядели хором. Конечно, выглядело это довольно забавно. Потому что вроде как Путина поддерживает элита страны – а получается, что народа он в прямом эфире как-то в этом году немножко испугался. Видимо, боялся, что лозунг мимо пронесут или засвистит кто-нибудь. Тоже странный диссонанс. Вроде бы, опять же, хотели его как будто бы поддержать и сделать более весомым – а, на мой взгляд, не добавили ему ничего.

– Путин всегда казался мне таким командиром далеких маленьких гарнизонов. Все те люди, которых выводили в касках или в шинелях военных моряков, казались очень маленькими на фоне громадных пространств – либо промышленных, либо природных. Это производит некоторое впечатление не единства, а отстранения от народа.

– Это съемка, которую используют не первый год. Раньше были заснеженные поля и красивые еловые лапочки на нефтяных вышках. Либо тихая деревня под Красноярском, где, в общем, не в поздний час улицы совершенно пустые. Это не ново и ничего не добавляет к тому, что мы привыкли видеть на телевизионной картинке, и не убавляет от нее. Тот набор вопросов, который существовал в этот раз, он, конечно, любопытен: все говорит о том, что решили не бояться говорить об актуальном и об остром. Потому что буквально через один вопрос – то митинг, то скандальная публикация в "Коммерсанте-власти", то оппозиция. Путин отвечал так, как отвечал –начиная от бандерлогов, кончая контрацептивами, чем, по-моему, вызовет лишь еще большую митинговую активность. Не говоря уже о бесконечно повторяющейся, как мантра, теме о том, что все у нас продажные – даже студентам, вышедшим на площадь, конечно, заплатили. Во всем этом не было новизны. Но все-таки актуальный разговор, очевидно, состоялся.

Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"