Владимир Путин отстоял Рождественскую службу в Петербурге в Спасо-Преображенском соборе.
В этот собор в один из ноябрьских дней 1952 года его, полуторамесячного младенца, втайне от мужа, убежденного коммуниста, принесла крестить мать. Священник предложил дать ему имя Михаил, так как крещение происходило в День Архангела Михаила, но мать сказала, что ребенку уже выбрали имя, в честь отца.
Взаимоотношения Владимира Путина с РПЦ овеяны мифами и легендами.
Одна из них гласит, что, когда в 2000 году то ли в мае, то ли в августе, он приезжал Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь на встречу с о. Иоанном Крестьянкиным, одним из самых почитаемых в России старцев, то встреча продолжалась чуть ли не полтора часа, вместо запланированных десяти минут. С нарушением протокола. Как, рассказывают очевидцы, Владимир Путин вышел из кельи старца в крайне возбужденном состоянии и якобы произнес одну фразу: «Как мало у нас осталось времени!»
Неизвестно, правда, посещал ли старца будущий президент в мае 2000-го. Но то, что избранный президент посещал старца в августе 2000-го, установлено точно. Есть даже фотография.
Конечно, можно обсуждать вопрос: являются ли взаимоотношения Владимира Путина с РПЦ делом личным или государственным? Но в отношении веры премьер-министра, сомневаться не приходится. Это, конечно, вопрос личный. Поэтому – необсуждаемый.
Да, и РПЦ, как и народ, извините за стиль, неоднородна.
Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл, брат которого, кстати сказать, протоирей Николай Гундяев с 1977 года служит настоятелем Спасо-Преображенского храма, накануне Рождества дал интервью телеканалу «Россия-1».
Сказал очень правильные слова: «У каждого человека в свободном обществе должно быть право выражать свое мнение, в том числе, и несогласие с действием власти. Если люди такого права лишаются, то это воспринимается как ограничение свободы. Это очень болезненно. Давайте вспомним то же самое советское время. Не было такого права. Оно декларировалось на бумаге, а реально нет. А сейчас есть такое право, и, конечно, этим правом люди пользуются… Задача заключается в том, чтобы протесты, правильным образом выраженные, приводили к коррекции политического курса. Это самое главное. Если власть остается нечувствительной к выражению протестов — это очень плохой признак, признак неспособности власти к самонастройке. Власть должна настраиваться, в том числе, и воспринимая сигналы извне».
А накануне, 5 января со своей статьей «Непразд(нич)ные мысли» выступил глава Синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоирей Всеволод Чаплин.
Он тоже, за диалог: «Стоит начать серьезный общенациональный диалог об основах политического и экономического устройства страны, в том числе о роли и статусе русского народа». Но потом, в эфире Русской службы новостей, пояснил: «Я думаю, что нужно подумать сегодня о мощном военном присутствии России во всех регионах, где люди просят защиты от оранжевых экспериментов, от разного рода “цветных революций”. Даже если России нужно будет участвовать в боевых действиях, этого не нужно сегодня бояться: армии нужно наконец дать настоящую работу. Сетевых «хомячков» вполне можно было бы отправить в действующие войска. Те из них, кто выживут, наверное, станут людьми».
Как это понимать? Неудивительно, что журналисты, публикуя эти заявления, назвали свои статьи «РПЦ призывает к войне», «Мракобесное воинство» и пр….
А вот что о настроениях в самой РПЦ рассказал председатель Христианского Общественного Движения (ХОД) «Благодатная Россия» Валерий Морозов: «Путин знает, что Бог и церковь не принимают его. Святейший Патриарх - политическая фигура, и он в своих выступлениях учитывает тот факт, что Путин является главой государства (официально или неофициально). Установились между ними, видимо, и свои, особые отношения. Но отъезжайте от Москвы, поговорите со священниками, и вы услышите критику, которая зачастую не снилась и блогерам. Священники понимают, что Россия разваливается, готовятся к катастрофам, войнам, потерям территорий, к мученичеству, ибо, по их предсказаниям, в ближайшие годы погибнет много священников. Священники вспоминают, как после прихода к власти Путин решил посетить Святой Афон, и шторм не дал ему это сделать, хотя до и после его попытки проплыть к Афону стояла отличная погода. "Богородица не дала", - говорят они. Священники считают, что гибель "Курска" и шторм, заслонивший Святой Афон, проявили судьбу Путина».
Неужели все так плохо?
В этот собор в один из ноябрьских дней 1952 года его, полуторамесячного младенца, втайне от мужа, убежденного коммуниста, принесла крестить мать. Священник предложил дать ему имя Михаил, так как крещение происходило в День Архангела Михаила, но мать сказала, что ребенку уже выбрали имя, в честь отца.
Взаимоотношения Владимира Путина с РПЦ овеяны мифами и легендами.
Одна из них гласит, что, когда в 2000 году то ли в мае, то ли в августе, он приезжал Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь на встречу с о. Иоанном Крестьянкиным, одним из самых почитаемых в России старцев, то встреча продолжалась чуть ли не полтора часа, вместо запланированных десяти минут. С нарушением протокола. Как, рассказывают очевидцы, Владимир Путин вышел из кельи старца в крайне возбужденном состоянии и якобы произнес одну фразу: «Как мало у нас осталось времени!»
Неизвестно, правда, посещал ли старца будущий президент в мае 2000-го. Но то, что избранный президент посещал старца в августе 2000-го, установлено точно. Есть даже фотография.
Конечно, можно обсуждать вопрос: являются ли взаимоотношения Владимира Путина с РПЦ делом личным или государственным? Но в отношении веры премьер-министра, сомневаться не приходится. Это, конечно, вопрос личный. Поэтому – необсуждаемый.
Да, и РПЦ, как и народ, извините за стиль, неоднородна.
Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл, брат которого, кстати сказать, протоирей Николай Гундяев с 1977 года служит настоятелем Спасо-Преображенского храма, накануне Рождества дал интервью телеканалу «Россия-1».
Сказал очень правильные слова: «У каждого человека в свободном обществе должно быть право выражать свое мнение, в том числе, и несогласие с действием власти. Если люди такого права лишаются, то это воспринимается как ограничение свободы. Это очень болезненно. Давайте вспомним то же самое советское время. Не было такого права. Оно декларировалось на бумаге, а реально нет. А сейчас есть такое право, и, конечно, этим правом люди пользуются… Задача заключается в том, чтобы протесты, правильным образом выраженные, приводили к коррекции политического курса. Это самое главное. Если власть остается нечувствительной к выражению протестов — это очень плохой признак, признак неспособности власти к самонастройке. Власть должна настраиваться, в том числе, и воспринимая сигналы извне».
А накануне, 5 января со своей статьей «Непразд(нич)ные мысли» выступил глава Синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоирей Всеволод Чаплин.
Он тоже, за диалог: «Стоит начать серьезный общенациональный диалог об основах политического и экономического устройства страны, в том числе о роли и статусе русского народа». Но потом, в эфире Русской службы новостей, пояснил: «Я думаю, что нужно подумать сегодня о мощном военном присутствии России во всех регионах, где люди просят защиты от оранжевых экспериментов, от разного рода “цветных революций”. Даже если России нужно будет участвовать в боевых действиях, этого не нужно сегодня бояться: армии нужно наконец дать настоящую работу. Сетевых «хомячков» вполне можно было бы отправить в действующие войска. Те из них, кто выживут, наверное, станут людьми».
Как это понимать? Неудивительно, что журналисты, публикуя эти заявления, назвали свои статьи «РПЦ призывает к войне», «Мракобесное воинство» и пр….
А вот что о настроениях в самой РПЦ рассказал председатель Христианского Общественного Движения (ХОД) «Благодатная Россия» Валерий Морозов: «Путин знает, что Бог и церковь не принимают его. Святейший Патриарх - политическая фигура, и он в своих выступлениях учитывает тот факт, что Путин является главой государства (официально или неофициально). Установились между ними, видимо, и свои, особые отношения. Но отъезжайте от Москвы, поговорите со священниками, и вы услышите критику, которая зачастую не снилась и блогерам. Священники понимают, что Россия разваливается, готовятся к катастрофам, войнам, потерям территорий, к мученичеству, ибо, по их предсказаниям, в ближайшие годы погибнет много священников. Священники вспоминают, как после прихода к власти Путин решил посетить Святой Афон, и шторм не дал ему это сделать, хотя до и после его попытки проплыть к Афону стояла отличная погода. "Богородица не дала", - говорят они. Священники считают, что гибель "Курска" и шторм, заслонивший Святой Афон, проявили судьбу Путина».
Неужели все так плохо?
