Российские блогеры пытаются разобраться в главном парадоксе президентской гонки: какова программа ее наиболее вероятного победителя? По мнению колумниста портала Слон.ру Александра Баунова, избиратели перестали понимать, что стоит за риторикой Владимира Путина:
Что он защищает или проповедует? Мы никак не можем разглядеть, что же там: европейская Россия, либеральная империя, империя классическая авторитарная, противовес американскому империализму, собирание земель русских, больше капитализма или больше социализма, возрождение СССР, экономическое чудо, научно-техническая революция, больше политической свободы, меньше политической свободы или хотя бы строительство сети автобанов. Не разобрать.
Путин – хороший оратор, но последнее время его не слышат. Оказывается, нам недостаточно, что наш президент хорошо артикулирует, метко отвечает на вопросы и умеет срезать своего оппонента.
Он обходит молчанием главное: почему он захватил трибуну и считает ее своей заранее: хочет – уступит, хочет – любого с нее сгонит или остановит на дороге. Как если бы Демосфен выступал не в рамках состязательного процесса на агоре, где вслед за ним немедленно мог выйти оратор противной партии, а, разослав гоплитов, повязал всех оппонентов по дороге к площади. Повязал, а потом выступает и выступает. Так ли после этого интересно, что такой Демосфен скажет? Само событие захвата трибуны при помощи гоплитов может быть важным для истории, но точно не произнесенная с нее речь.
Если риторика и политика – искусства изначально родственные, то политика и литература традиционно относятся друг к другу с подозрением. Недавняя инициатива Путина по составлению списка ста книг, обязательных к прочтению, - попытка бессмысленной и избыточной регламентации, считает блогер портала Openspace.ru Станислав Львовский:
Путин апеллирует к известной программе "Великие книги" (Great Books) — списку из ста главных текстов западной культуры, появившемуся на свет в результате развернувшейся в двадцатые-тридцатые годы дискуссии в академической среде США. Ни одна из учебных программ, сформированных на основании соответствующего списка (а на самом деле — списков), не была обязательной. Важно также, что "Великие книги" не были (и не являются) раз и навсегда заданным неизменным каноном — в программу изначально была заложена не просто возможность, но необходимость изменений. Путинское предложение — выразительный пример очередной попытки бессмысленной и избыточной регламентации. Так культурный канон не формируется. Он, надо сказать, вообще не формируется указами президента — даже после консультаций с «культурными авторитетами» (это, кстати, кто?), а возникает в результате действия сложных культурных механизмов. Если это не карго-культ, то что такое тогда карго-культ? Остается, в общем, надеяться, что после выборов эта чудесная инициатива будет тем или иным способом похоронена. И по возможности глубоко.
***
Внимание американской блогосферы тоже сосредоточено на речи: Барак Обама, выступивший вчера перед Конгрессом США с ежегодным докладом о положении в стране, в этом году не только выполнил свой конституционный долг по информированию законодателей, но и дал старт своей предвыборной кампании. Как отметил еще до выступления блогер портала The New Republic политолог Уильям Гэлстон, программа действующего президента не может состоять лишь из планов на будущее, от него ожидают и отчета о сделанном, и в этом отношении ситуация у Обамы гораздо сложнее, чем у многих его предшественников, избиравшихся на второй срок:
Он не мог сказать, как Билл Клинтон в 1996 году, что "наша экономика находится сейчас в лучшем состоянии, чем когда-либо за последние 30 лет". Он не мог сказать, как Рональд Рейган в 1984, что "Америка значительно улучшилась". Единственное, что ему оставалось – это объяснить, что непопулярные меры, принятые в начале его президентства, например, спасение General Motors и Chrysler, уберегли страну от второй Великой Депрессии и поставили ее на путь экономического выздоровления. Теперь нужно не менять курс, а ускоряться – в чем и состоит основная задача его администрации.
Блогер британской Guardian Майкл Коэн видит в вопросе о растущем неравенстве в доходах населения, затронутом во вчерашней речи Обамы, основной стержень американской политики на ближайшие несколько лет:
Год назад американские политические дискуссии вращались в основном вокруг роста государственных расходов и увеличения бюджетного дефицита. Прошел год, и тема полностью сменилась: теперь всех волнует рост неравенства, снижение доходов среднего класса и чуть ли не классовая борьба. Дэвид Аксельрод, один из ведущих советников Обамы, даже назвал эти вопросы "основными проблемами нашего времени". И не то чтобы он не прав – просто говорить об этом нужно было раньше. Многие десятилетия республиканцы пугали средний класс излишне сильным правительством, которое якобы покушается на их заработки. Переключение внимания на рост экономического неравенства свидетельствует о том, что теперь демократы собираются пугать средний класс необузданной алчностью финансистов с Уолл-стрит.
Впрочем, далеко не все обсуждали содержание речи. Блогеру либерального портала Outside the Beltway Джеймсу Джойнеру отвратительно устаревшей кажется сама идея ежегодного выступления президента перед обеими палатами Конгресса:
Меня все больше пугает псевдомонархизм этой ситуации. Идет предвыборная кампания, в ходе которой мы должны решить, доверить ли Обаме руководство страной еще на четыре года, и тем не менее, на протяжении полутора часов нам приходится вести себя так, как будто он наш король. Обе палаты Конгресса, Верховный суд, начальники объединенных штабов, кабинет министров – помимо, конечно, каких-то никем не выбиравшихся аппаратчиков, сидящих в секретном месте и готовых заменить правительство в случае, если японский самолет протаранит Капитолий – должны аплодировать, как дрессированные обезьяны, пока главное действующее лицо избирательной кампании выступает с предвыборной речью, слабо замаскированной под призыв к национальному единству. В эпоху, когда любое выступление президента тут же освещается в прессе, пора отказаться от этого фарса. Пусть выступает из Овального кабинета, если есть какие-то важные новости типа новой войны или убийства бин Ладена. Черт с ним, пусть обращается к обеим палатам Конгресса, если ему это нужно. Но от этого чисто ритуального ораторствования пора отказаться.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
Что он защищает или проповедует? Мы никак не можем разглядеть, что же там: европейская Россия, либеральная империя, империя классическая авторитарная, противовес американскому империализму, собирание земель русских, больше капитализма или больше социализма, возрождение СССР, экономическое чудо, научно-техническая революция, больше политической свободы, меньше политической свободы или хотя бы строительство сети автобанов. Не разобрать.
Путин – хороший оратор, но последнее время его не слышат. Оказывается, нам недостаточно, что наш президент хорошо артикулирует, метко отвечает на вопросы и умеет срезать своего оппонента.
Он обходит молчанием главное: почему он захватил трибуну и считает ее своей заранее: хочет – уступит, хочет – любого с нее сгонит или остановит на дороге. Как если бы Демосфен выступал не в рамках состязательного процесса на агоре, где вслед за ним немедленно мог выйти оратор противной партии, а, разослав гоплитов, повязал всех оппонентов по дороге к площади. Повязал, а потом выступает и выступает. Так ли после этого интересно, что такой Демосфен скажет? Само событие захвата трибуны при помощи гоплитов может быть важным для истории, но точно не произнесенная с нее речь.
Если риторика и политика – искусства изначально родственные, то политика и литература традиционно относятся друг к другу с подозрением. Недавняя инициатива Путина по составлению списка ста книг, обязательных к прочтению, - попытка бессмысленной и избыточной регламентации, считает блогер портала Openspace.ru Станислав Львовский:
Путин апеллирует к известной программе "Великие книги" (Great Books) — списку из ста главных текстов западной культуры, появившемуся на свет в результате развернувшейся в двадцатые-тридцатые годы дискуссии в академической среде США. Ни одна из учебных программ, сформированных на основании соответствующего списка (а на самом деле — списков), не была обязательной. Важно также, что "Великие книги" не были (и не являются) раз и навсегда заданным неизменным каноном — в программу изначально была заложена не просто возможность, но необходимость изменений. Путинское предложение — выразительный пример очередной попытки бессмысленной и избыточной регламентации. Так культурный канон не формируется. Он, надо сказать, вообще не формируется указами президента — даже после консультаций с «культурными авторитетами» (это, кстати, кто?), а возникает в результате действия сложных культурных механизмов. Если это не карго-культ, то что такое тогда карго-культ? Остается, в общем, надеяться, что после выборов эта чудесная инициатива будет тем или иным способом похоронена. И по возможности глубоко.
***
Внимание американской блогосферы тоже сосредоточено на речи: Барак Обама, выступивший вчера перед Конгрессом США с ежегодным докладом о положении в стране, в этом году не только выполнил свой конституционный долг по информированию законодателей, но и дал старт своей предвыборной кампании. Как отметил еще до выступления блогер портала The New Republic политолог Уильям Гэлстон, программа действующего президента не может состоять лишь из планов на будущее, от него ожидают и отчета о сделанном, и в этом отношении ситуация у Обамы гораздо сложнее, чем у многих его предшественников, избиравшихся на второй срок:
Он не мог сказать, как Билл Клинтон в 1996 году, что "наша экономика находится сейчас в лучшем состоянии, чем когда-либо за последние 30 лет". Он не мог сказать, как Рональд Рейган в 1984, что "Америка значительно улучшилась". Единственное, что ему оставалось – это объяснить, что непопулярные меры, принятые в начале его президентства, например, спасение General Motors и Chrysler, уберегли страну от второй Великой Депрессии и поставили ее на путь экономического выздоровления. Теперь нужно не менять курс, а ускоряться – в чем и состоит основная задача его администрации.
Блогер британской Guardian Майкл Коэн видит в вопросе о растущем неравенстве в доходах населения, затронутом во вчерашней речи Обамы, основной стержень американской политики на ближайшие несколько лет:
Год назад американские политические дискуссии вращались в основном вокруг роста государственных расходов и увеличения бюджетного дефицита. Прошел год, и тема полностью сменилась: теперь всех волнует рост неравенства, снижение доходов среднего класса и чуть ли не классовая борьба. Дэвид Аксельрод, один из ведущих советников Обамы, даже назвал эти вопросы "основными проблемами нашего времени". И не то чтобы он не прав – просто говорить об этом нужно было раньше. Многие десятилетия республиканцы пугали средний класс излишне сильным правительством, которое якобы покушается на их заработки. Переключение внимания на рост экономического неравенства свидетельствует о том, что теперь демократы собираются пугать средний класс необузданной алчностью финансистов с Уолл-стрит.
Впрочем, далеко не все обсуждали содержание речи. Блогеру либерального портала Outside the Beltway Джеймсу Джойнеру отвратительно устаревшей кажется сама идея ежегодного выступления президента перед обеими палатами Конгресса:
Меня все больше пугает псевдомонархизм этой ситуации. Идет предвыборная кампания, в ходе которой мы должны решить, доверить ли Обаме руководство страной еще на четыре года, и тем не менее, на протяжении полутора часов нам приходится вести себя так, как будто он наш король. Обе палаты Конгресса, Верховный суд, начальники объединенных штабов, кабинет министров – помимо, конечно, каких-то никем не выбиравшихся аппаратчиков, сидящих в секретном месте и готовых заменить правительство в случае, если японский самолет протаранит Капитолий – должны аплодировать, как дрессированные обезьяны, пока главное действующее лицо избирательной кампании выступает с предвыборной речью, слабо замаскированной под призыв к национальному единству. В эпоху, когда любое выступление президента тут же освещается в прессе, пора отказаться от этого фарса. Пусть выступает из Овального кабинета, если есть какие-то важные новости типа новой войны или убийства бин Ладена. Черт с ним, пусть обращается к обеим палатам Конгресса, если ему это нужно. Но от этого чисто ритуального ораторствования пора отказаться.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
