Тамара Ляленкова: В конце прошлого года активно обсуждался негосударственный сектор высшего образования в России - и на Всероссийском форуме руководителей образовательных учреждений, и на слушаниях в Общественной палате. С одной стороны, теперь эти вузы могут претендовать на получение бюджетных мест, с другой - государственные приоритеты находятся в технической области, а большинство негосударственных вузов готовят по гуманитарным специальностям.
О том, как на российском рынке образовательных услуг сегодня развивается конкуренция, расскажут ректор РОСНОУ Владимир Зернов, ректор Смоленского института бизнеса и предпринимательства Валерий Глушенко, проректор Российской экономической школы Зарема Косабеева, проректор Института непрерывного образования Юлия Корякина, проректор Смоленского гуманитарного университета Людмила Можар, ректор Регионального открытого социального университета Владимир Петров, исполнительный директор Ассоциации негосударственных вузов Валерий Капустин, а также социологи Дмитрий Семенов (ВШЭ) и Александр Довейко (Воронежский госуниверситет).
Итак, сегодня мы говорим о недостатках и преимуществах негосударственных вузов. Напомню, что значительная часть этих учебных заведений были основаны в девяностых годах, и, действительно, отражали реальную потребность в специалистах, например, юристах и экономистах. Однако сегодня именно эти направление профессиональной подготовки признается самым слабым. Более того, несмотря на востребованность на рынке труда, речь идет о перепроизводстве специалистов и, соответственно, сокращении бюджетных мест. Легко предположить, что негосударственные гуманитарные вузы просто не смогут принять участие в конкурсе, и из демографической ямы выбираться будут самостоятельно.
Как именно - на заседании Комиссии Общественной палаты по развитию образования рассказала проректор по учебной и воспитательной работе Смоленского гуманитарного университета Лариса Можар.
Лариса Можар: Если проблемы на федеральном уровне так ощущаются и проявляются, то представляете, насколько они рельефно сказываются именно в регионе. Нам еще, наверное, сложнее, чем в Москве. Мы, по сути дела, два негосударственных учреждения высшего профессионального образования, которые являются родными для Смоленска. Плюс 20 филиалов московских и питерских вузов, и государственных, и негосударственных.
Многие негосударственные вузы в этом году уже празднуют свое 20-летие. Но такого сложного времени, как теперь, за эти 20 лет, наверное, не было. Даже 90-е годы более оптимистичны для нас, потому что больше возможностей, больше свободы вузы имели.
Мы выстраивали замечательные планы, были романтиками до такой степени, что пытались в своем регионе брать не свойственные нам функции. А именно - наш небольшой университет, кстати, в котором сейчас 3000 студентов… Мы создали в городах областного подчинения свои филиалы на уровне колледжей, два колледжа открыли в Смоленске. Потом поняли, что не можем контролировать уровень качества образования в этих филиалах и просто-напросто отсекли их, дали возможность встать на ноги, приобрести статус юридического лица. Сейчас это очень неплохие учебные заведения, которые ведут вполне самостоятельную жизнь. Нам за них не стыдно. И мы сотрудничаем с ними на совершенно другой основе.
Но когда мы такую активную деятельность в регионе развили, нас власти мягко поправили. Хотя в числе учредителей у нас были и городской, и областной совет народных депутатов, даже епархия Смоленская и Калининградская с нынешним патриархом, в то время митрополитом Кириллом. Все нам помогали. Мы старались изо всех сил сделать как можно больше для своей области. Но потом нас осадили - не берите на себя государственные функции, не ваше дело соваться в районы. Вы, пожалуйста, занимайтесь своим образованием непосредственно у себя в стенах университета, больше пользы принесете. И мы пересмотрели свои позиции и решили действовать иначе. Теперь мы включили весь свой научный и образовательный потенциал для того, чтобы другим способом приносить пользу своему небольшому региону.
Что мы, по крайней мере, можем сделать даже в таких сложных условиях небольшого и совсем небогатого региона, если у нас стоимость обучения на самой дорогой специальности - это 37 тыс. рублей в год?! Тем не менее, мы у себя создаем сейчас (и он очень эффективно работает) научно-исследовательский институт региональных исследований, на который постоянно опирается наша областная власть, делает заказы. Этот институт работает совместно с Центром Левады, проводит опросы на территории Смоленской области и дает очень полезную информацию.
Мы издаем журнал "Региональные исследования". Он не посвящен только нашему региону, потому что в числе его учредителей Институт географии Академии наук, МГУ, Санкт-Петербургский госуниверситет. В прошлом году этот журнал вошел в список ВАК по географии и по экономике. Более того, пару недель назад мы подписали договор с издательством "Science" о переводе этих статей и их изданий в журналах за рубежом на английском языке. Разве это не достижение, не вклад в инновационное развитие региона? Стараемся, выкладываемся, являемся выгодным с экономической точки зрения партнером для администрации Смоленской области. Мы не жадные - за копейки проводим очень большие мероприятия, включая весь свой ресурс. И потом получаем отдачу в СМИ: "В одном из вузов города Смоленска прошла конференция" или еще что-то. Сначала мы очень обижались. Нам было неловко. Потом мы поняли, что журналисты денег хотят - чтобы нас назвали, надо платить и много платить. А если так, то наши друзья уже все знают, что мы - это "один из вузов города Смоленска".
Еще проблема, которая является, с одной стороны, проблемой, а с другой стороны, может быть, так и следует, чтобы удержаться на плаву и быть конкурентоспособным в своем регионе. Правда, обидно говорить о конкурентоспособности - нам приходится в два раза быстрее лапками бить, чтобы не потонуть в этой среде, и напряжение в коллективе велико. Это, конечно же, утомляет людей, заставляет много работать - и наукой заниматься, и по грантам, но, с другой стороны, это напряжение является консолидирующим моментом для всего коллектива. И студенты это чувствуют. Студенты включаются в эту работу. Мы стараемся не давать им засыпать.
Что касается конкуренции. Раздражает, вернее, досаду доставляет вечный черный пиар, может быть, даже не умышленный. Нас каждый год хоронят. Каждый год у нас отбирают лицензии. Мы стали лучшим вузом Центрального федерального округа, получили Знак качества, на сайте все это разместили. И вот приходят абитуриенты с родителями и говорят - а нам в том вузе сказали, что не сегодня-завтра вы закроетесь…
Тамара Ляленкова: Действительно, учитывая количество абитуриентов и наличие бюджетных мест, платное образование не сегодня-завтра может прекратить свое существование. Но это естественный процесс, считает проректор Российской экономической школы Зарема Косабеева.
Зарема Косабеева: Для многих негосударственных вузов сейчас возникла такая поворотная точка, точка бифуркации. На самом деле, придется, как и в любой кризисной ситуации в связи с объективным ходом цикла жизни любой организации, любой компании, любого вуза, или развиваться, или какое-то время находится в плато, или идти вниз и отмирать.
Я хотела бы рассказать об инновационной роли своего вуза. Это маленькое негосударственное образовательное учреждение международного уровня. Свидетельством этого являемся не мы сами, а наши выпускники, наши коллеги-конкуренты. Вот, например, мы сейчас осуществляем новый совместный проект с Национальным исследовательским университетом «Высшая школа экономики», мы открыли новый совместный бакалавриат. Но первое, с чем мы столкнулись, что даже юридической формы такой нет - совместных программ.
Тамара Ляленкова: Это еще один способ выжить - сотрудничать с конкурентом. Другой - наиболее доступная для вузов реклама - информационный сайт. Кто лучше использует эту возможность, выясняли в лаборатории развития университета ВШЭ. Результатами поделился заместитель руководителя лаборатории Дмитрий Семенов.
Дмитрий Семенов: Что бросается в глаза (эта тенденция есть и у государственных вузов тоже) - доступная информация на сайте имеет общий и не вполне полезный характер. Когда люди принимают решение о том, чтобы пойти в вуз, чтобы заинтересоваться вузом, им нужна информация, в том числе детальная. Здесь как у государственных, так и у негосударственных вузов есть некоторые проблемы.
Очень интересный тренд, который выявился в сравнении: у негосударственных вузов в большей степени представлена информация, ориентированная на абитуриента. Вообще, мы оценивали ориентированность на разные целевые группы. Абитуриенты, естественно, являются основной целевой группой, как у государственных, так и у негосударственных вузов. Но разрыв между этой целевой группой, лидирующей, и остальными (студенты, преподаватели, сотрудники вуза) у негосударственных вузов сильнее, чем у государственных. Но это некоторая такая фиксация по результатам. Вместе с тем, это выражается и в таких показателях, как несколько необычные параметры информации, о которых мы раньше не привыкли говорить как о значимых - виртуальный тур, например, по институту или электронная форма подачи заявления о приеме. Это тенденция, которая свидетельствует о некоторой подстраиваемости под потребителя, конкретно под абитуриента. Здесь негосударственные вузы, по нашим данным, делают чуть больше, чем государственные.
Худшие показатели негосударственных вузов в сравнении с государственными. На что можно было бы обратить внимание, на наш взгляд. Например, на показатель финансовой информации. На 4% сайтов негосударственных вузов представлена финансовая информация о деятельности, в то время как у государственных этот показатель 22%. Тоже не очень большой, но разница достаточно заметная.
Еще тезис об интеграции в международные образовательные сообщества, привлечение иностранных студентов. По нашим данным, 18% негосударственных вузов имеют иноязычную версию сайта. У государственных вузов этот показатель 44%. Мы сравнили по государственным вузам с некоторыми не англоговорящими странами. Эти показатели оказались меньше, чем, например, у Испании, Китая и у Индии, сильно. Это только по государственным, где 44%, что говорить о показателе в 18%. Интересно, что единственный показатель, по которому негосударственные вузы оказались выше, это наличие мультимедиафайлов.
Тамара Ляленкова: С результатами исследования сайтов российских вузов познакомил Дмитрий Семенов.
О конкуренции на российском рынке высшего образования рассказывает ректор Регионального открытого социального института Владимир Петров (Курск).
Владимир Петров: Что считать негосударственным вузом? Вот я считаю, что мы негосударственные вузы под номер 2 на самом деле. Почему? Потому что я для интереса проанализировал только по одной УГС, которая представлена в государственных и негосударственных вузах наиболее рельефно, данные национального агентства. Смотрите. В 2005 году по УГС (гуманитарные науки) в государственных вузах на небюджетной основе уже - в 2005 году! - училось 58% студентов, а в 2009 - 73. Сейчас, я думаю, больше. А в негосударственных вузах соответственно 31 и 32. Поэтому наши главные негосударственные вузы - это ведущие вузы государственные, если основным признаком негосударственного вуза является подготовка на внебюджетной основе.
До конца 90-х годов, я помню, наш родной Союз ректоров, членом которого я тоже являюсь, стенал в каждом докладе по поводу - нет коммерциализации образования. А теперь все нормально. Когда мы говорим о школах, то, я думаю, так называемые модные специальности у нас существуют как минимум 15-20 лет. Основная масса государственных вузов их открыла максимум 5-10 лет, когда они воспряли ото сна, почувствовали вкус и все остальное.
Ситуация нам опять предрекает: в 2017 году вы, ребята, умрете, а в 2019, возможно, и государственные вузы умрут. Мы же понимаем, что это игра. Никогда государственные не умрут. И это очень хорошо, конечно, государственные должны существовать. Но! Мы вроде как бы все больные. Только одного больного постоянно пичкают лекарствами в виде огромных бюджетных ассигнований. Десятки миллиардов рублей туда идут. Как бы считается, чем больше вкачаешь, тем больше получишь. Но на самом деле - нет. Мы это прекрасно знаем. Другому же вообще не дают лекарства. И вот он при смерти. Тогда говорят - давайте, подумаем, аспиринчика дадим в виде конкурса, а там посмотрим, но антибиотик не стоит давать. Зачем он нам нужен? Не понимают, что и в том, и в другом секторе свободная конкуренция, основанная на равных правах и обязанностях, создаст стимулы, прежде всего, для государственных вузов, которые увидят реальную конкуренцию и будут совершенствоваться. Но и негосударственным вузам это даст возможность подняться на высоту несколько другую.
Тамара Ляленкова: Действительно, если сейчас государственные и негосударственные вузы конкурируют главным образом из-за платников, то, возможно, в скором времени это будет происходить и из-за бюджетных мест. Другое дело, что качество образования в государственном вузе традиционно считается лучше.
В Воронежском государственном университете провели исследование, в котором приняли участие около тысячи респондентов из Воронежа и Санкт-Петербурга. Кто поступает в негосударственные вузы? С ответа на этот вопрос начал свой рассказ социолог Александр Довейко.
Александр Довейко: На самом деле, если посмотреть социальный состав негосударственных вузов, то здесь как раз учатся дети из довольно небогатых семей. Если сравнить образовательный статус родителей студентов государственных и негосударственных вузов, то в вузах государственных этот образовательный статус выше. Потому что именно студенты государственных вузов - это выходцы из семей чиновничьей элиты, в большей степени.
Дальше - разница положительных и отрицательных оценок. Отвечали преподаватели разных кафедр. Наиболее критичные оценки высказывают преподаватели технического профиля и естественнонаучного. В принципе, здесь довольно банальное, наверное, объяснение. Потому что среди преподавателей этого профиля, как правило, нет представителей негосударственных вузов, потому что на 80% негосударственные вузы у нас готовят экономистов, юристов и т. д. Теперь, если взять в зависимости от материальной обеспеченности преподавателей. Люди рассматривают как возможность заработать и выжить. У нас в провинции как раз не инноваторы организовывали эти вузы, а организовывали для того, чтобы выжить. Теперь профессиональные интересы преподавателей. Я бы хотел остановиться на сфере научной работы. Хотя, вообще-то, как будет двигать вуз науку, если есть интерес преподавателей только у каждого пятого государственного вуза, соответственно, меньше в негосударственном вузе. Мне один руководитель вуза в интервью по секрету сказал - о каком занятии наукой может идти речь, если мои преподаватели окучивают в среднем по 4-5 вузов. Они так составляют расписание, что из одного вуза бегут в другой, зарабатывают деньги. Какая наука?! О чем вы здесь говорите?! А когда я ему - а какой это учебный процесс, дорогой товарищ?! Значит, это просто инсценировка этого самого учебного процесса. Пришел, что-то сказал, увидел здесь студентов и до свидания, побежал в другой вуз на другое занятие и т. д. Разница связана еще и с тем, что, конечно, государственные вузы, поскольку они образованы давно, имеют сложившиеся научные школы. К сожалению, вузы негосударственные имеют более короткую историю. Естественно, говорить о каких-то знаменитых сегодня на весь мир научных школах пока еще нельзя, хотя, наверное, это является на сегодняшний день приоритетной задачей. Мне кажется, что если негосударственные вузы смогут поднять эту планку интересов своих преподавателей в сфере научной деятельности, это как раз и будет являться залогом повышения их конкурентоспособности.
Удовлетворенность работой. Условия труда преподавателя, который создает негосударственный сектор, вызывает несколько большую удовлетворенность. Распределение работы и вознаграждение за нее - то же самое. Преподаватели негосударственных вузов больше удовлетворены техническим оснащением учебного процесса, профессиональным развитием. Значит, здесь какие-то индивидуальные преференции выдаются, более-менее свободный график работы с тем, чтобы человек мог повышать свой профессиональный уровень, мог заниматься именно тем, что, наверное, ему интересно, а не тем, что ему навязывает сверху бюрократическая система. Сама атмосфера на кафедре, на факультете, психологическая атмосфера тоже несколько выше.
Если говорить о студентах. Статусная функция - получить диплом. И это есть пропуск на рынок труда. Во многих случаях она лидирует как в государственных, так и в негосударственных вузах. А вот профессиональная функция, которая в принципе должна быть, на мой взгляд, главной, уходит куда-то, извините, в никуда, особенно, в провинциальных негосударственных вузах. Чисто прагматично студенты рассуждают - получить как можно быстрее любой диплом и выйти на рынок труда. Исследования показывают, что если у студенты государственного вуза не работают по специальности примерно каждый пятый, то студенты негосударственного вуза - каждый третий.
Тамара Ляленкова: К таким выводам пришли в Воронежском государственном университете.
Напомню: теперь негосударственные вузы имеют возможность принять участие в конкурсе по распределению бюджетных мест. И таким образом они получили доступ к финансовым ресурсам государства. Правда, государственные вузы уже давно обучают студентов-платников.
Считается, что в негосударственный сектор поступают, как правило, абитуриенты с низким баллом ЕГЭ, что качество обучения оставляет желать лучшего, и значительная часть выпускников не способна к профессиональной деятельности. Ректор Смоленского института бизнеса и предпринимательства Валерий Глушенко считает, что такой черный пиар вредит образованию в целом.
Валерий Глушенко: В обществе и в государстве сложилась ненормальная обстановка в отношении негосударственных вузов. Негативное отношение, которое проявляется не только на уровне законодательных актов, а уже на уровне общественных отношений, то есть социальная среда стала очень напряженной. И самое главное: конечно, государство проигрывает в неиспользовании в полной мере инновационного потенциала негосударственных вузов.
Я хочу сказать, что все мы выходцы из государственных вузов. Действительно, мы были пионеры и инноваторы. И какие бы там не приводили отрицательные данные о вузах негосударственных, в целом это полигон инноваций.
Вот мы сейчас на своих региональных рынках толкаемся, причем, может быть, не совсем в формах корректной конкурентной борьбы, тогда как должны сначала определиться: где мы на региональном рынке, как должны себя позиционировать. Здесь отсутствует одна очень важная составляющая, а именно: в рамках концепции и стратегии, или программы развития любого региона должна быть программа или стратегия развития кадрового потенциала.
У нас молодежь, порядка 40 тыс. ежегодно уезжает на работу и в Москву, и за рубеж. Я думаю, это важный момент - мы не знаем ориентиров. Даже инновационная деятельность. Какая целенаправленность-то? Для кого мы готовим? Когда собираемся с работодателями, они сами не знают судьбу будущего. Нас спрашивает Департамент экономики - а какие вы кадры будете готовить, и мы задаем ответный вопрос - а что нужно?
Еще один момент - это взаимодействие с работодателями. Нет профессиональных стандартов. Образовательные есть, а профессиональных нет. Более того, если эту линию продолжать, рейтинг вуза должен все-таки определяться на рынке труда, а не количеством профессуры, публикаций и т. д. Это самый главный критерий во всех нормальных развитых странах.
Что касается работодателей и бизнесов. Чтобы им вложить деньги - это головная боль, до сих пор никаких налоговых льгот, преференций нет. Они говорят - нам неинтересно, у нас головная боль, чтобы вам оборудовать какой-то проект. Я думаю, мы, наше негосударственное образование, как малый бизнес в стране. Все говорят - давай, давай, и никаких налоговых послаблений.
Что касается целевых проектов, участия в тендерах, грантах. Опыт есть, по крайней мере, 17-летний, мы выиграли много грантов и проектов международных. И в них зарубежные финансовые структуры отдавали предпочтение негосударственным вузам. В этих проектах абсолютное большинство - негосударственные. Почему? Потому что зарубежники понимают, что они более мобильные, более инновационные. Риски для них меньшие. Можно говорить и о пилотных проектах, которые задаются сверху. Создайте только конкуренцию. Не давайте все время в одну сторону. Государственный вуз - консервативный. Я, например, уходил из государственного, потому что там все бесполезно, как в стенку стучишься.
Тамара Ляленкова: Ректор РОСНОУ Владимир Зернов также считает, что трудности высшего образования в значительной степени связаны с экономикой страны.
Владимир Зернов: Экономика не даёт позитивных сигналов, какие специалисты нужны, а образование, в свою очередь, не соответствует потребностям современной экономики. Образование зачастую, во всяком случае, я говорю о профессиональном, является не столько локомотивом инноваций, сколько их стогнатором. В качестве примера могу привести продуктивность университетского сектора исследований в нашей стране. На мой взгляд, одна из основных причин, а может быть и основная - полное отсутствие конкурентной среды в образовании. Если бы была конкурентная среда, то ресурсы приходили бы не в тот вуз, который является удобным по форме учредительства, а в тот, который показывает лучшие результаты. Хотим мы или нет, но мы не имеем права оценивать вузы и достижение вузов по брендам. Нужно оценивать по тому вкладу, который они реально дают.
Наиболее для нас удобный - это шанхайский рейтинг, который в мире признан отвечающим проблемам инновационного развития. В топ-500 этого рейтинга из России входит два вуза, из Польши тоже два вуза. А из небольшой части великой Российской империи под названием Финляндия - 6 вузов! В республике Корея, которая полностью переняла нашу систему образования несколько десятилетий назад, - 11 вузов. Рейтинг мировых университетов. Хочу обратить внимание на показатели рейтинга. Более половины, а точнее 2/3, относятся не к тому, как знания передаются, а к тому, как идет генерация знания. Как мы оцениваем? В качестве примера. У нас есть, по меньшей мере, несколько десятков вузов, которые государство оценивает по-особому - это инновационные, федеральные и прочие. Это вузы, которые получают приличнейшее финансирование по любым мерам, даже по меркам очень развитой Германии. Великолепное финансирование! Как вы думаете, сколько их не то что победить, а войти могут в шанхайский рейтинг? Условие входа в шанхайский рейтинг - это публикация за последние годы статьей в ведущих мировых журналах по факторам не ниже 15-20. Так вот, число таких вузов всего 5, а с учетом негосударственных - 6. Физтех туда вошел, потому что выпускники Физтеха получили Нобелевские премии.
Как же мы оцениваем вузы, если среди этих вузов есть не один, а несколько негосударственных, которые ни копейки не получают? Почему же вузы, которые имеют такой шикарный финансовый зонтик со стороны государства, показывают непонятно какие результаты? Одна из причин - мы оцениваем вузы не по критериям, а по количеству освоенных ресурсов. Мне кажется, давным-давно пора отходить от финансов и переходить на конкретные результаты. В качестве примера. У нас приходит несколько конгрессов соотечественников, куда приезжают лучшие выпускники наших вузов, работающие за рубежом и ученые. Мы в них регулярно принимаем участие, потому что наш вуз отвечает, как правило, за трансляцию в Интернете, за ряд "круглых столов". Так вот, наши здесь и наши там уже с трудом друг друга понимают. Наши здесь говорят об освоенных ресурсах, наши там говорят о полученных результатах. В качестве примера. Выпускник нашего вуза Миша Лукин, который является одним из ведущих ученых в мире, в свои 40 лет он три года возглавлял Академию наук Германии, Институт Макса Планка. Вот действительно нормальное отношение. Увидели человека, пригласили по результатам. А то, что он молодой, то, что у него много других недостатков, никого не интересует. Кстати, команда под руководством Михаила Лукина (мы к этому имеем непосредственное отношение) сейчас разрабатывает программу - создание оптического компьютера. Если такой компьютер будет создан (а пока он по силам только выпускникам советской высшей школы), то по своей производительности он сравняется с возможностями человеческого мозга и даже, может быть, немного выше. Но мы два года не можем решить элементарнейшие проблемы - как финансировать этот проект. Мы готовы на себя взять, но мы вуз негосударственный. По нашим законам государство не может нас финансировать в научном плане, а больше никак не получается. Бюрократия. А мы бы от их продажи получали ресурсы, сравнимые, а то и превосходящие доход государства от экспорта углеводородов.
Моя точка зрения, что критерии оценки должны соответствовать мировым. И если вуз называется исследовательским федеральным или еще более высоким, он должен это доказывать не освоением бюджетных ресурсов, а своим местом в мировых рейтингах. По-другому мы доказать свое место под солнцем в этом мире вряд ли сможем.
Не могу не сказать, что каждая четвертая инновация в мире реально имеет российские корни. Почему мы внедряем только доли процента от этого? Потому что мотивированность предприятий и вузов практически отсутствует. Как пример. Мы создали более тысячи малых инновационных предприятий при вузе. Кто назовет хоть одну продукцию, которую эти малые инновационные предприятия производят, конкурентоспособную в мире? Я могу ответить за наш вуз. Мы можем привести как минимум 5-7 от нанотехнологий до здоровье формирующих технологий. Но мне кажется, оценка здесь тоже должна идти так, как принято во всем мире, а не по решению комиссий.
Так получилось, за последнее время мы из-за крайне активной деятельности нашего вуза в области кардиологии и здоровье формирующих технологий участвовали во многих конференциях. То, что говорят ученые - средняя продолжительность жизни современного человека не менее 110-120 лет. Активная жизнь - до 100 лет. После уже начинается старость. А это та проблема, которая является очень острой для нашей системы образования. Ускоренный темп старения сейчас фиксируется почти у половины обучающихся. Зачем готовить человека, зачем вкладывать деньги, если он не сможет работать по специальности? Как пример. К нам приходят молодые люди, которым 18-19 лет, но прибор показывает, что им уже 40. Кстати, мгновенно прибор фиксирует, кто занимается спортом, а кто «занимается спиртом», а еще, не дай Бог, когда-то пробовал наркотик. Сосуды деревенеют и очень нескоро возвращаются к нормальному состоянию.
Тамара Ляленкова: Это был фрагмент выступления ректора РОСНОу Владимира Зернова на Всероссийском форуме руководителей образовательных учреждений.
Мы продолжаем разговор о том, по каким критериям следует оценивать и финансировать российские вузы.
Владимир Зернов: С одной стороны, действительно есть научные инновационные проекты, которые позволяют утверждать, что мы по-прежнему являемся мировыми лидерами. С другой стороны, на втором конгрессе наши соотечественники, выступающие в Казанском федеральном университете, прямо сказали, что Россия - мировой лидер по количеству закупленного и неустановленного оборудования, которое практически не используется. С третьей стороны, мы видим, что нам обещали в 2012 году, что мы выбьемся обратно в лидеры различных мировых рейтингов, по экспорту образования. Но позиции в рейтингах, мягко говоря, оптимизма не внушают.
Тамара Ляленкова: Идет речь о том, что в негосударственные вузы пойдут бюджетные деньги на бюджетных студентов. Насколько я помню, такая история уже предполагалась.
Владимир Зернов: Она предполагалась еще 10 лет назад. Но это до сих пор не решено. Мы до сих пор в отличие от всего мира делим вузы по форме учредительства, а не по результатам. Как пример. Я представляю тот вуз, который может войти в шанхайский рейтинг, потому что у нас публикации в ведущих журналах. У нас есть открытия. И мы абсолютно от государства ничего не имеем. В то же время десятки вузов, которые имеют много чего от государства по науке, результаты показывают только то, что деньги освоены.
Да, в одном единственном вопросе - чисто виртуально допустили к госзаказу, а какой шум пошел! Это то, что во всем мире давным-давно решено. Но ведь есть еще налоги, которые негосударственные вузы платят. Есть программа развития университетов, в которую негосударственные вузы не могут попасть. Есть программа исследовательских университетов, куда тоже не могут негосударственные вузы попасть. Мы по-прежнему определяем ведущие вузы не по достигнутым результатам, а по решению комиссий. Пока мы это будем делать, мы по-прежнему будем идти по пути братского народа Польши, где по-прежнему считают, что у них конница была самой лучшей в 1939 году. И это действительно так. Но, что это дало им?! Ничего. Вот если мы пойдем этим путем, мы, тем самым, наше высшее образование столкнем в колею нашего же автопрома. Закон должен мотивировать вузы на достижение конкурентоспособных результатов на мировом уровне.
Если бы м10-15 лет назад нам сказали, что в шанхайском рейтинге будет всего два российских вуза, то такого человека, боюсь, упрятали бы в психушку. Но вот она реальность, хотя денег выделяем очень много. Какова эффективность использования ресурсов?
Тамара Ляленкова: Денег действительно выделяют достаточно государственным вузам? Если бы вам давали денег, скажем, как научно-исследовательскому университету?
Владимир Зернов: Если бы нам давали деньги как научно-исследовательскому университету, мы давно бы запустили программу производства нанотрубок, по-прежнему самые чистые в мире нанотрубки производит наш вуз, но мы ничего не имеем абсолютно от государства, никакой поддержки. Мы готовим специалистов. Если говорить по плаванию, мы их учим плавать, но воду в бассейн не запускаем. А потом запускаем воду - а вдруг они воды боятся, а мы их научили плавать. Если бы была равнодоступность и конкурентная среда, мы бы по изобретательности стали бы мировым лидером, а не плелись бы в пятом десятке. И вклад инноваций был бы не 2-3% как сейчас, ну, 4% в зависимости от эксперта, а как в передовых странах хотя бы 50-60%.
Тамара Ляленкова: О преимуществах негосударственного образования рассказывал Владимир Зернов. Юлия Корякина, проректор по учебной работе Центрального института непрерывного образования также считает, что это наиболее перспективное направление для развития.
Юлия Корякина: Слухи о том, что негосударственное образование умирает, сильно преувеличены. Я, например, сама в 1993 году ушла из государственного сектора в негосударственный. И с 1993 года слышу одну и ту же риторику, но - жили, живем и будем жить. Все то, что мы говорим сегодня и говорили предыдущие годы, звучит приблизительно так - мы такие же, как вы, хотим равных прав. Нет! Мы лучше, потому что мы в отличие от государственных вузов без бюджетного датирования, без бюджетных денег пережили кризис 1998, пережили кризис 2008 и спокойно переживаем демографическую яму. Рынок подтвердил, что переживем. У нас есть потребители и со стороны студентов, и их родителей, и со стороны работодателей, которые с удовольствием берут наших студентов на работу. Да, действительно, когда пошел демографический провал, когда количество бюджетных мест в вузах стало в некоторых случаях равняться, а в некоторых и превышать количество абитуриентов, стали оттекать, за редким исключением, когда люди идут прицельно на дисциплину в вуз или на преподавателя, стали оттекать абитуриенты чуть более низкого качества. При этом аккредитационные показатели у нас у всех одинаковые. Значит, мы умеем учить тех, кого не умеет учить государственный вуз. И уровень квалификации наших преподавателей, нашей технологии, нашей методики существенно лучше. 20 лет на рынке - смешно оспаривать этот тезис.
Мы заняли четкую нишу непрерывного образования. Мы сейчас более мобильная структура. Над нами не висит казначейство. Над нами не висит согласование все и вся с государственным учредителем, от штатного расписания до пошаговости. Мы можем помочь в части инновационной реализовать ту задачу, которую сегодня реально ставит государство. У нас в инновационном секторе науки обновляются, удваиваются свое знание в течение одного года! Стандарт принимается 5-7 лет. Сегодня принимаем детей на первый курс, не зная, какие знания ему понадобятся через 7 лет. Мы их только начинаем учить. И вот здесь, конечно, мобильность негосударственного образования в части вариативности до послевузовского образования, непрерывного образования - это профессиональные квалификационные центры, которые позволяют быстро обновлять образование. Японцы 7 лет назад ввели целую программу. Каждый работник в 33 года заново по сокращенной форме получил высшее образование в своей профессии для того, чтобы обновить знания. И замечательные технологии передают французы, которые говорят о том, что есть приобретенные квалификации, которые не нуждаются в том, чтобы дополнительно обучаться. У нас с вами есть профессионалы, которые никогда не получали высшего образования, но уже сейчас «сделают» любого профессионала с пятью высшими образованиями. Центр признания квалификации. Государственным вузам никогда не сделать этого в силу косности, консервативности системы. Это еще одна ниша негосударственного образования.
Тамара Ляленкова: Это была Юлия Корякина, проректор по учебной работе Центрального института непрерывного образования.
Заключительную черту подведет Валерий Капустин, исполнительный директор Ассоциации негосударственных вузов.
Валерий Капустин: Эйнштейну принадлежит такая фраза, что нельзя решать проблемы инструментами настоящего. Решение проблем требует инструментов как раз из будущего. Чем больше мы прикладываем усилий, тем дальше отскакиваем вниз по международным рейтингам. Наверное, каждый год теряем какие-то позиции. Мы впервые в истории человечества разворачиваемся лицом в будущее. Прошлое нам известно. Все тренды, все горизонты прошлые и настоящие. Мы их переинтерпретируем, они нам понятны. Мы желаем лучшие из них выбрать и пролонгировать на будущее, то есть будущее для нас чревато разного рода хаосами, беспорядками, неопределенностью, прежде всего.
Европейские страны уже начали переходить на новые модели. Они используют совершенно другие инструменты. У нас даже появляются статьи, которые мы странно читаем. Мы вычитываем из них то, что нам подходит сегодня, для нас. Мы уповаем на суперустойчивые структуры - федеральные и т. д. А выживают в этих ситуациях гипергибкие, а гипергибким еще надо умудриться стать. Для этого, прежде всего, нам мешают стандарты. Потому что стандарты - это линия, которая уже нарисована на полу. И подлезть под нее практически невозможно, а инновация - это нарушение стандарта.
Что в принципе произошло? Лик времени - шумерский язык, современные языки. Даже антропологи говорят о различных стилях культуры. Они определяют культуру, которая определяет себя прошлым. Культура, которая грядет, конфликтная, мгновенное схватывание реальности. Это поиск. Культура будущего. Мы сегодня подходим к культуре будущего. Это означает, что ни одна компетенция не будет работать. Компетенции устаревают гораздо быстрее, чем мы их подготавливаем. Образование объективно вторично, но оно еще усугубляется нашим непониманием этих тенденций.
Все наши образовательные программы всегда исходят из прошлого. Но частота смены происходит настолько интенсивно, что это прошлое становится не нужным. Первые, кто это сказал, - это американцы. У нас должен быть учитель, должен быть стандарт, должна быть структура, которая бы контролировала. Она будет всегда отставать, она объективно будет отставать. Потому что новации, новое возникает там, где есть деятельность, образовательная деятельность. Сейчас самое модное слово в европейской культуре – это cloudwatcher. Оно возникло в IT-технологии. Сегодня это самое популярное слово. Если вы возьмете большинство журналов, вы увидите, что все пляшется вокруг этого. Действительно, мир стал сложным, а мы стали своим сознанием, мышлением, образованием неадекватны этому сложному миру.
И здесь должна быть очень сильная гуманитарная составляющая. Сильная гуманитарная составляющая - это сильное техническое образование, инженерное образование. Надо научить человека современно мыслить. А современно мыслить можно только в гуманитарных дисциплинах. Поэтому так много внимания им уделяется и в Англии, и в Америке. Эти внутренним разборки - государственный, негосударственный - наша привилегия. Больше нигде этого нет. Все говорят о национальном образовании, потому что проблемы общие.
Итак, мы неадекватны по своему мышлению, по своему сознанию, а тем более по образовательным программам современной сложности. Вторая проблема заключается в том, что мы внутри раскололись. Есть разное восприятие реальности. Есть слоистая, мерцающая реальность, в которой трудно разобраться. У нас социология как дула в одну дуду, так и сейчас дует. Вот эта мерцающая реальность создала саму себя. У нее своя инфраструктура, свои якоря и т. д. Она существует. В нее надо вписываться. Ее нужно понимать.
Правда, я думаю, что нам делать здесь ничего не придется. За нас это сделают другие. Это будет потребность общества. Конечно, эта проблема в России при нынешней вертикали позднее будет поставлена. Там, где горизонтали более развиты, чем вертикали, эта проблема уже давно стоит. Но не у нас.
Тамара Ляленкова: Это был исполнительный директор Ассоциации негосударственных вузов Валерий Капустин.
НОВОСТИ ОБРАЗОВАНИЯ
Региональные:
В Екатеринбурге ко дню российского студенчества открылась выставка шпаргалок. На выставке представлено более 50 экспонатов. Среди них шпаргалка по истории СССР, датированная шестидесятыми годами, прозрачная шпаргалка на скотче, радиоуправляемый вертолет, записи на дужках очков, на накладных ногтях, и другие, не менее интересные экземпляры.
По распоряжению губернатора Ямала Дмитрия Кобылкина с 2012 года одиннадцатиклассиники, оканчивающие школу с золотой медалью, будут получать денежное вознаграждение в размере 11,5 тыс. рублей. В прошлом году золотой медалью были награждены 64 выпускника.
В абаканской школе №1 прошла презентация дистанционного обучения. С помощью компьютера и Интернета старшеклассники смогут готовиться к сдаче Единого госэкзамена (через специальный тренажер), а также получать профильное образование, которого нет в их школах. В 2012 -13 будут разработаны программы для дистанционного обучения учащихся 5 - 9 классов.
Из-за вступления в силу 1 января 2012 года федерального закона №83 об изменении схемы выплат бюджетным учреждения, стипендии студентам и аспирантам Санкт-Петербургского государственного университета пришлось выплачивать из внебюджетных средств вуза. Как сообщил проректор СПбГУ Илья Дементьев, процесс оформления необходимых документов начался в конце ноября и до сих пор не закончен.
Мэр Москвы Сергей Собянин заявил, что столичные власти готовы выделять в промзонах, на территориях заброшенных заводов участки для создания молодежных центров. Первый такой центр должен заработать осенью текущего года на северо-востоке столицы в районе Ярославского шоссе.
Федеральные:
Депутаты от фракции КПРФ внесли на рассмотрение Госдумой альтернативный законопроект об образовании, согласно которому единый государственный экзамен должен сдаваться исключительно добровольно. Также предполагается сделать обязательными все 16 предметов школьной программы. Среди неотложных мер коммунисты предлагают увеличить в два раза расходы госбюджета на образование с 3,5% до 7% и ввести доступные образовательные кредиты.
В 2012 году преподавателей вузов ожидает двукратный рост заработной платы, заявил председатель совета ректоров России, ректор МГУ им. Ломоносова Виктор Садовничий. Предложение встретило поддержку со стороны председателя правительства Владимира Путина. Осталось решить только технический вопрос - разработать механизм и найти средства для реализации инициативы. Средняя зарплата преподавателя вуза будет приравнена к средней зарплате по региону. Аналогичный механизм действует и для определения зарплаты школьных педагогов.
Премьер министр Владимир Путин заявил, что в 2012 году на стипендии для лучших студентов из государственного бюджета будет выделено 9 млрд. рублей. В перспективе успевающие студенты, обучающиеся на тех специальностях, где вообще не предусмотрено бюджетных мест, также смогут получать стипендии. Напомним, в 2011 году на поддержку 10% студентов с высокой успеваемостью было выделено 2,2млрд. рублей.
Зарубежные:
Президент США в обращении к Конгрессу призвал к решению проблем в образовании. Так в частности руководству всех штатов предложено запретить школьникам бросать учебное заведение до 18 лет. Говоря о проблемах высшего образования, Обама призвал Конгресс остановить рост ставок по кредитам для студентов. Кроме того, президент обратился к руководству университетов с требованием остановить рост платы за обучение, угрожая в противном случае сократить государственное финансирование этих учебных заведений.
Посольство Великобритании в Душанбе официально подтвердило факт прекращения выдачи виз для таджикских студентов. В дипмиссии отметили, что запрет в основном касается тех, кто впервые обращается за визой. Неназванный сотрудник посольства, на условиях анонимности сообщил, что ограничения введены после того, как несколько таджикских студентов решили остаться в Великобритании.
Единственная возможность повысить зарплаты учителям в гимназиях - закрыть часть учебных заведений. С таким заявление выступил министр образования Эстонии Яак Аавиксоо. Сокращение числа гимназий, особенно тех, что находятся в малонаселенны пунктах, позволит повысить конкуренцию оставшихся, а борьба гимназий за высококлассных педагогов приведет к увеличению их зарплаты.
О том, как на российском рынке образовательных услуг сегодня развивается конкуренция, расскажут ректор РОСНОУ Владимир Зернов, ректор Смоленского института бизнеса и предпринимательства Валерий Глушенко, проректор Российской экономической школы Зарема Косабеева, проректор Института непрерывного образования Юлия Корякина, проректор Смоленского гуманитарного университета Людмила Можар, ректор Регионального открытого социального университета Владимир Петров, исполнительный директор Ассоциации негосударственных вузов Валерий Капустин, а также социологи Дмитрий Семенов (ВШЭ) и Александр Довейко (Воронежский госуниверситет).
Итак, сегодня мы говорим о недостатках и преимуществах негосударственных вузов. Напомню, что значительная часть этих учебных заведений были основаны в девяностых годах, и, действительно, отражали реальную потребность в специалистах, например, юристах и экономистах. Однако сегодня именно эти направление профессиональной подготовки признается самым слабым. Более того, несмотря на востребованность на рынке труда, речь идет о перепроизводстве специалистов и, соответственно, сокращении бюджетных мест. Легко предположить, что негосударственные гуманитарные вузы просто не смогут принять участие в конкурсе, и из демографической ямы выбираться будут самостоятельно.
Как именно - на заседании Комиссии Общественной палаты по развитию образования рассказала проректор по учебной и воспитательной работе Смоленского гуманитарного университета Лариса Можар.
Лариса Можар: Если проблемы на федеральном уровне так ощущаются и проявляются, то представляете, насколько они рельефно сказываются именно в регионе. Нам еще, наверное, сложнее, чем в Москве. Мы, по сути дела, два негосударственных учреждения высшего профессионального образования, которые являются родными для Смоленска. Плюс 20 филиалов московских и питерских вузов, и государственных, и негосударственных.
Многие негосударственные вузы в этом году уже празднуют свое 20-летие. Но такого сложного времени, как теперь, за эти 20 лет, наверное, не было. Даже 90-е годы более оптимистичны для нас, потому что больше возможностей, больше свободы вузы имели.
Мы выстраивали замечательные планы, были романтиками до такой степени, что пытались в своем регионе брать не свойственные нам функции. А именно - наш небольшой университет, кстати, в котором сейчас 3000 студентов… Мы создали в городах областного подчинения свои филиалы на уровне колледжей, два колледжа открыли в Смоленске. Потом поняли, что не можем контролировать уровень качества образования в этих филиалах и просто-напросто отсекли их, дали возможность встать на ноги, приобрести статус юридического лица. Сейчас это очень неплохие учебные заведения, которые ведут вполне самостоятельную жизнь. Нам за них не стыдно. И мы сотрудничаем с ними на совершенно другой основе.
Но когда мы такую активную деятельность в регионе развили, нас власти мягко поправили. Хотя в числе учредителей у нас были и городской, и областной совет народных депутатов, даже епархия Смоленская и Калининградская с нынешним патриархом, в то время митрополитом Кириллом. Все нам помогали. Мы старались изо всех сил сделать как можно больше для своей области. Но потом нас осадили - не берите на себя государственные функции, не ваше дело соваться в районы. Вы, пожалуйста, занимайтесь своим образованием непосредственно у себя в стенах университета, больше пользы принесете. И мы пересмотрели свои позиции и решили действовать иначе. Теперь мы включили весь свой научный и образовательный потенциал для того, чтобы другим способом приносить пользу своему небольшому региону.
Что мы, по крайней мере, можем сделать даже в таких сложных условиях небольшого и совсем небогатого региона, если у нас стоимость обучения на самой дорогой специальности - это 37 тыс. рублей в год?! Тем не менее, мы у себя создаем сейчас (и он очень эффективно работает) научно-исследовательский институт региональных исследований, на который постоянно опирается наша областная власть, делает заказы. Этот институт работает совместно с Центром Левады, проводит опросы на территории Смоленской области и дает очень полезную информацию.
Мы издаем журнал "Региональные исследования". Он не посвящен только нашему региону, потому что в числе его учредителей Институт географии Академии наук, МГУ, Санкт-Петербургский госуниверситет. В прошлом году этот журнал вошел в список ВАК по географии и по экономике. Более того, пару недель назад мы подписали договор с издательством "Science" о переводе этих статей и их изданий в журналах за рубежом на английском языке. Разве это не достижение, не вклад в инновационное развитие региона? Стараемся, выкладываемся, являемся выгодным с экономической точки зрения партнером для администрации Смоленской области. Мы не жадные - за копейки проводим очень большие мероприятия, включая весь свой ресурс. И потом получаем отдачу в СМИ: "В одном из вузов города Смоленска прошла конференция" или еще что-то. Сначала мы очень обижались. Нам было неловко. Потом мы поняли, что журналисты денег хотят - чтобы нас назвали, надо платить и много платить. А если так, то наши друзья уже все знают, что мы - это "один из вузов города Смоленска".
Еще проблема, которая является, с одной стороны, проблемой, а с другой стороны, может быть, так и следует, чтобы удержаться на плаву и быть конкурентоспособным в своем регионе. Правда, обидно говорить о конкурентоспособности - нам приходится в два раза быстрее лапками бить, чтобы не потонуть в этой среде, и напряжение в коллективе велико. Это, конечно же, утомляет людей, заставляет много работать - и наукой заниматься, и по грантам, но, с другой стороны, это напряжение является консолидирующим моментом для всего коллектива. И студенты это чувствуют. Студенты включаются в эту работу. Мы стараемся не давать им засыпать.
Что касается конкуренции. Раздражает, вернее, досаду доставляет вечный черный пиар, может быть, даже не умышленный. Нас каждый год хоронят. Каждый год у нас отбирают лицензии. Мы стали лучшим вузом Центрального федерального округа, получили Знак качества, на сайте все это разместили. И вот приходят абитуриенты с родителями и говорят - а нам в том вузе сказали, что не сегодня-завтра вы закроетесь…
Тамара Ляленкова: Действительно, учитывая количество абитуриентов и наличие бюджетных мест, платное образование не сегодня-завтра может прекратить свое существование. Но это естественный процесс, считает проректор Российской экономической школы Зарема Косабеева.
Зарема Косабеева: Для многих негосударственных вузов сейчас возникла такая поворотная точка, точка бифуркации. На самом деле, придется, как и в любой кризисной ситуации в связи с объективным ходом цикла жизни любой организации, любой компании, любого вуза, или развиваться, или какое-то время находится в плато, или идти вниз и отмирать.
Я хотела бы рассказать об инновационной роли своего вуза. Это маленькое негосударственное образовательное учреждение международного уровня. Свидетельством этого являемся не мы сами, а наши выпускники, наши коллеги-конкуренты. Вот, например, мы сейчас осуществляем новый совместный проект с Национальным исследовательским университетом «Высшая школа экономики», мы открыли новый совместный бакалавриат. Но первое, с чем мы столкнулись, что даже юридической формы такой нет - совместных программ.
Тамара Ляленкова: Это еще один способ выжить - сотрудничать с конкурентом. Другой - наиболее доступная для вузов реклама - информационный сайт. Кто лучше использует эту возможность, выясняли в лаборатории развития университета ВШЭ. Результатами поделился заместитель руководителя лаборатории Дмитрий Семенов.
Дмитрий Семенов: Что бросается в глаза (эта тенденция есть и у государственных вузов тоже) - доступная информация на сайте имеет общий и не вполне полезный характер. Когда люди принимают решение о том, чтобы пойти в вуз, чтобы заинтересоваться вузом, им нужна информация, в том числе детальная. Здесь как у государственных, так и у негосударственных вузов есть некоторые проблемы.
Очень интересный тренд, который выявился в сравнении: у негосударственных вузов в большей степени представлена информация, ориентированная на абитуриента. Вообще, мы оценивали ориентированность на разные целевые группы. Абитуриенты, естественно, являются основной целевой группой, как у государственных, так и у негосударственных вузов. Но разрыв между этой целевой группой, лидирующей, и остальными (студенты, преподаватели, сотрудники вуза) у негосударственных вузов сильнее, чем у государственных. Но это некоторая такая фиксация по результатам. Вместе с тем, это выражается и в таких показателях, как несколько необычные параметры информации, о которых мы раньше не привыкли говорить как о значимых - виртуальный тур, например, по институту или электронная форма подачи заявления о приеме. Это тенденция, которая свидетельствует о некоторой подстраиваемости под потребителя, конкретно под абитуриента. Здесь негосударственные вузы, по нашим данным, делают чуть больше, чем государственные.
Худшие показатели негосударственных вузов в сравнении с государственными. На что можно было бы обратить внимание, на наш взгляд. Например, на показатель финансовой информации. На 4% сайтов негосударственных вузов представлена финансовая информация о деятельности, в то время как у государственных этот показатель 22%. Тоже не очень большой, но разница достаточно заметная.
Еще тезис об интеграции в международные образовательные сообщества, привлечение иностранных студентов. По нашим данным, 18% негосударственных вузов имеют иноязычную версию сайта. У государственных вузов этот показатель 44%. Мы сравнили по государственным вузам с некоторыми не англоговорящими странами. Эти показатели оказались меньше, чем, например, у Испании, Китая и у Индии, сильно. Это только по государственным, где 44%, что говорить о показателе в 18%. Интересно, что единственный показатель, по которому негосударственные вузы оказались выше, это наличие мультимедиафайлов.
Тамара Ляленкова: С результатами исследования сайтов российских вузов познакомил Дмитрий Семенов.
О конкуренции на российском рынке высшего образования рассказывает ректор Регионального открытого социального института Владимир Петров (Курск).
Владимир Петров: Что считать негосударственным вузом? Вот я считаю, что мы негосударственные вузы под номер 2 на самом деле. Почему? Потому что я для интереса проанализировал только по одной УГС, которая представлена в государственных и негосударственных вузах наиболее рельефно, данные национального агентства. Смотрите. В 2005 году по УГС (гуманитарные науки) в государственных вузах на небюджетной основе уже - в 2005 году! - училось 58% студентов, а в 2009 - 73. Сейчас, я думаю, больше. А в негосударственных вузах соответственно 31 и 32. Поэтому наши главные негосударственные вузы - это ведущие вузы государственные, если основным признаком негосударственного вуза является подготовка на внебюджетной основе.
До конца 90-х годов, я помню, наш родной Союз ректоров, членом которого я тоже являюсь, стенал в каждом докладе по поводу - нет коммерциализации образования. А теперь все нормально. Когда мы говорим о школах, то, я думаю, так называемые модные специальности у нас существуют как минимум 15-20 лет. Основная масса государственных вузов их открыла максимум 5-10 лет, когда они воспряли ото сна, почувствовали вкус и все остальное.
Ситуация нам опять предрекает: в 2017 году вы, ребята, умрете, а в 2019, возможно, и государственные вузы умрут. Мы же понимаем, что это игра. Никогда государственные не умрут. И это очень хорошо, конечно, государственные должны существовать. Но! Мы вроде как бы все больные. Только одного больного постоянно пичкают лекарствами в виде огромных бюджетных ассигнований. Десятки миллиардов рублей туда идут. Как бы считается, чем больше вкачаешь, тем больше получишь. Но на самом деле - нет. Мы это прекрасно знаем. Другому же вообще не дают лекарства. И вот он при смерти. Тогда говорят - давайте, подумаем, аспиринчика дадим в виде конкурса, а там посмотрим, но антибиотик не стоит давать. Зачем он нам нужен? Не понимают, что и в том, и в другом секторе свободная конкуренция, основанная на равных правах и обязанностях, создаст стимулы, прежде всего, для государственных вузов, которые увидят реальную конкуренцию и будут совершенствоваться. Но и негосударственным вузам это даст возможность подняться на высоту несколько другую.
Тамара Ляленкова: Действительно, если сейчас государственные и негосударственные вузы конкурируют главным образом из-за платников, то, возможно, в скором времени это будет происходить и из-за бюджетных мест. Другое дело, что качество образования в государственном вузе традиционно считается лучше.
В Воронежском государственном университете провели исследование, в котором приняли участие около тысячи респондентов из Воронежа и Санкт-Петербурга. Кто поступает в негосударственные вузы? С ответа на этот вопрос начал свой рассказ социолог Александр Довейко.
Александр Довейко: На самом деле, если посмотреть социальный состав негосударственных вузов, то здесь как раз учатся дети из довольно небогатых семей. Если сравнить образовательный статус родителей студентов государственных и негосударственных вузов, то в вузах государственных этот образовательный статус выше. Потому что именно студенты государственных вузов - это выходцы из семей чиновничьей элиты, в большей степени.
Дальше - разница положительных и отрицательных оценок. Отвечали преподаватели разных кафедр. Наиболее критичные оценки высказывают преподаватели технического профиля и естественнонаучного. В принципе, здесь довольно банальное, наверное, объяснение. Потому что среди преподавателей этого профиля, как правило, нет представителей негосударственных вузов, потому что на 80% негосударственные вузы у нас готовят экономистов, юристов и т. д. Теперь, если взять в зависимости от материальной обеспеченности преподавателей. Люди рассматривают как возможность заработать и выжить. У нас в провинции как раз не инноваторы организовывали эти вузы, а организовывали для того, чтобы выжить. Теперь профессиональные интересы преподавателей. Я бы хотел остановиться на сфере научной работы. Хотя, вообще-то, как будет двигать вуз науку, если есть интерес преподавателей только у каждого пятого государственного вуза, соответственно, меньше в негосударственном вузе. Мне один руководитель вуза в интервью по секрету сказал - о каком занятии наукой может идти речь, если мои преподаватели окучивают в среднем по 4-5 вузов. Они так составляют расписание, что из одного вуза бегут в другой, зарабатывают деньги. Какая наука?! О чем вы здесь говорите?! А когда я ему - а какой это учебный процесс, дорогой товарищ?! Значит, это просто инсценировка этого самого учебного процесса. Пришел, что-то сказал, увидел здесь студентов и до свидания, побежал в другой вуз на другое занятие и т. д. Разница связана еще и с тем, что, конечно, государственные вузы, поскольку они образованы давно, имеют сложившиеся научные школы. К сожалению, вузы негосударственные имеют более короткую историю. Естественно, говорить о каких-то знаменитых сегодня на весь мир научных школах пока еще нельзя, хотя, наверное, это является на сегодняшний день приоритетной задачей. Мне кажется, что если негосударственные вузы смогут поднять эту планку интересов своих преподавателей в сфере научной деятельности, это как раз и будет являться залогом повышения их конкурентоспособности.
Удовлетворенность работой. Условия труда преподавателя, который создает негосударственный сектор, вызывает несколько большую удовлетворенность. Распределение работы и вознаграждение за нее - то же самое. Преподаватели негосударственных вузов больше удовлетворены техническим оснащением учебного процесса, профессиональным развитием. Значит, здесь какие-то индивидуальные преференции выдаются, более-менее свободный график работы с тем, чтобы человек мог повышать свой профессиональный уровень, мог заниматься именно тем, что, наверное, ему интересно, а не тем, что ему навязывает сверху бюрократическая система. Сама атмосфера на кафедре, на факультете, психологическая атмосфера тоже несколько выше.
Если говорить о студентах. Статусная функция - получить диплом. И это есть пропуск на рынок труда. Во многих случаях она лидирует как в государственных, так и в негосударственных вузах. А вот профессиональная функция, которая в принципе должна быть, на мой взгляд, главной, уходит куда-то, извините, в никуда, особенно, в провинциальных негосударственных вузах. Чисто прагматично студенты рассуждают - получить как можно быстрее любой диплом и выйти на рынок труда. Исследования показывают, что если у студенты государственного вуза не работают по специальности примерно каждый пятый, то студенты негосударственного вуза - каждый третий.
Тамара Ляленкова: К таким выводам пришли в Воронежском государственном университете.
Напомню: теперь негосударственные вузы имеют возможность принять участие в конкурсе по распределению бюджетных мест. И таким образом они получили доступ к финансовым ресурсам государства. Правда, государственные вузы уже давно обучают студентов-платников.
Считается, что в негосударственный сектор поступают, как правило, абитуриенты с низким баллом ЕГЭ, что качество обучения оставляет желать лучшего, и значительная часть выпускников не способна к профессиональной деятельности. Ректор Смоленского института бизнеса и предпринимательства Валерий Глушенко считает, что такой черный пиар вредит образованию в целом.
Валерий Глушенко: В обществе и в государстве сложилась ненормальная обстановка в отношении негосударственных вузов. Негативное отношение, которое проявляется не только на уровне законодательных актов, а уже на уровне общественных отношений, то есть социальная среда стала очень напряженной. И самое главное: конечно, государство проигрывает в неиспользовании в полной мере инновационного потенциала негосударственных вузов.
Я хочу сказать, что все мы выходцы из государственных вузов. Действительно, мы были пионеры и инноваторы. И какие бы там не приводили отрицательные данные о вузах негосударственных, в целом это полигон инноваций.
Вот мы сейчас на своих региональных рынках толкаемся, причем, может быть, не совсем в формах корректной конкурентной борьбы, тогда как должны сначала определиться: где мы на региональном рынке, как должны себя позиционировать. Здесь отсутствует одна очень важная составляющая, а именно: в рамках концепции и стратегии, или программы развития любого региона должна быть программа или стратегия развития кадрового потенциала.
У нас молодежь, порядка 40 тыс. ежегодно уезжает на работу и в Москву, и за рубеж. Я думаю, это важный момент - мы не знаем ориентиров. Даже инновационная деятельность. Какая целенаправленность-то? Для кого мы готовим? Когда собираемся с работодателями, они сами не знают судьбу будущего. Нас спрашивает Департамент экономики - а какие вы кадры будете готовить, и мы задаем ответный вопрос - а что нужно?
Еще один момент - это взаимодействие с работодателями. Нет профессиональных стандартов. Образовательные есть, а профессиональных нет. Более того, если эту линию продолжать, рейтинг вуза должен все-таки определяться на рынке труда, а не количеством профессуры, публикаций и т. д. Это самый главный критерий во всех нормальных развитых странах.
Что касается работодателей и бизнесов. Чтобы им вложить деньги - это головная боль, до сих пор никаких налоговых льгот, преференций нет. Они говорят - нам неинтересно, у нас головная боль, чтобы вам оборудовать какой-то проект. Я думаю, мы, наше негосударственное образование, как малый бизнес в стране. Все говорят - давай, давай, и никаких налоговых послаблений.
Что касается целевых проектов, участия в тендерах, грантах. Опыт есть, по крайней мере, 17-летний, мы выиграли много грантов и проектов международных. И в них зарубежные финансовые структуры отдавали предпочтение негосударственным вузам. В этих проектах абсолютное большинство - негосударственные. Почему? Потому что зарубежники понимают, что они более мобильные, более инновационные. Риски для них меньшие. Можно говорить и о пилотных проектах, которые задаются сверху. Создайте только конкуренцию. Не давайте все время в одну сторону. Государственный вуз - консервативный. Я, например, уходил из государственного, потому что там все бесполезно, как в стенку стучишься.
Тамара Ляленкова: Ректор РОСНОУ Владимир Зернов также считает, что трудности высшего образования в значительной степени связаны с экономикой страны.
Владимир Зернов: Экономика не даёт позитивных сигналов, какие специалисты нужны, а образование, в свою очередь, не соответствует потребностям современной экономики. Образование зачастую, во всяком случае, я говорю о профессиональном, является не столько локомотивом инноваций, сколько их стогнатором. В качестве примера могу привести продуктивность университетского сектора исследований в нашей стране. На мой взгляд, одна из основных причин, а может быть и основная - полное отсутствие конкурентной среды в образовании. Если бы была конкурентная среда, то ресурсы приходили бы не в тот вуз, который является удобным по форме учредительства, а в тот, который показывает лучшие результаты. Хотим мы или нет, но мы не имеем права оценивать вузы и достижение вузов по брендам. Нужно оценивать по тому вкладу, который они реально дают.
Наиболее для нас удобный - это шанхайский рейтинг, который в мире признан отвечающим проблемам инновационного развития. В топ-500 этого рейтинга из России входит два вуза, из Польши тоже два вуза. А из небольшой части великой Российской империи под названием Финляндия - 6 вузов! В республике Корея, которая полностью переняла нашу систему образования несколько десятилетий назад, - 11 вузов. Рейтинг мировых университетов. Хочу обратить внимание на показатели рейтинга. Более половины, а точнее 2/3, относятся не к тому, как знания передаются, а к тому, как идет генерация знания. Как мы оцениваем? В качестве примера. У нас есть, по меньшей мере, несколько десятков вузов, которые государство оценивает по-особому - это инновационные, федеральные и прочие. Это вузы, которые получают приличнейшее финансирование по любым мерам, даже по меркам очень развитой Германии. Великолепное финансирование! Как вы думаете, сколько их не то что победить, а войти могут в шанхайский рейтинг? Условие входа в шанхайский рейтинг - это публикация за последние годы статьей в ведущих мировых журналах по факторам не ниже 15-20. Так вот, число таких вузов всего 5, а с учетом негосударственных - 6. Физтех туда вошел, потому что выпускники Физтеха получили Нобелевские премии.
Как же мы оцениваем вузы, если среди этих вузов есть не один, а несколько негосударственных, которые ни копейки не получают? Почему же вузы, которые имеют такой шикарный финансовый зонтик со стороны государства, показывают непонятно какие результаты? Одна из причин - мы оцениваем вузы не по критериям, а по количеству освоенных ресурсов. Мне кажется, давным-давно пора отходить от финансов и переходить на конкретные результаты. В качестве примера. У нас приходит несколько конгрессов соотечественников, куда приезжают лучшие выпускники наших вузов, работающие за рубежом и ученые. Мы в них регулярно принимаем участие, потому что наш вуз отвечает, как правило, за трансляцию в Интернете, за ряд "круглых столов". Так вот, наши здесь и наши там уже с трудом друг друга понимают. Наши здесь говорят об освоенных ресурсах, наши там говорят о полученных результатах. В качестве примера. Выпускник нашего вуза Миша Лукин, который является одним из ведущих ученых в мире, в свои 40 лет он три года возглавлял Академию наук Германии, Институт Макса Планка. Вот действительно нормальное отношение. Увидели человека, пригласили по результатам. А то, что он молодой, то, что у него много других недостатков, никого не интересует. Кстати, команда под руководством Михаила Лукина (мы к этому имеем непосредственное отношение) сейчас разрабатывает программу - создание оптического компьютера. Если такой компьютер будет создан (а пока он по силам только выпускникам советской высшей школы), то по своей производительности он сравняется с возможностями человеческого мозга и даже, может быть, немного выше. Но мы два года не можем решить элементарнейшие проблемы - как финансировать этот проект. Мы готовы на себя взять, но мы вуз негосударственный. По нашим законам государство не может нас финансировать в научном плане, а больше никак не получается. Бюрократия. А мы бы от их продажи получали ресурсы, сравнимые, а то и превосходящие доход государства от экспорта углеводородов.
Моя точка зрения, что критерии оценки должны соответствовать мировым. И если вуз называется исследовательским федеральным или еще более высоким, он должен это доказывать не освоением бюджетных ресурсов, а своим местом в мировых рейтингах. По-другому мы доказать свое место под солнцем в этом мире вряд ли сможем.
Не могу не сказать, что каждая четвертая инновация в мире реально имеет российские корни. Почему мы внедряем только доли процента от этого? Потому что мотивированность предприятий и вузов практически отсутствует. Как пример. Мы создали более тысячи малых инновационных предприятий при вузе. Кто назовет хоть одну продукцию, которую эти малые инновационные предприятия производят, конкурентоспособную в мире? Я могу ответить за наш вуз. Мы можем привести как минимум 5-7 от нанотехнологий до здоровье формирующих технологий. Но мне кажется, оценка здесь тоже должна идти так, как принято во всем мире, а не по решению комиссий.
Так получилось, за последнее время мы из-за крайне активной деятельности нашего вуза в области кардиологии и здоровье формирующих технологий участвовали во многих конференциях. То, что говорят ученые - средняя продолжительность жизни современного человека не менее 110-120 лет. Активная жизнь - до 100 лет. После уже начинается старость. А это та проблема, которая является очень острой для нашей системы образования. Ускоренный темп старения сейчас фиксируется почти у половины обучающихся. Зачем готовить человека, зачем вкладывать деньги, если он не сможет работать по специальности? Как пример. К нам приходят молодые люди, которым 18-19 лет, но прибор показывает, что им уже 40. Кстати, мгновенно прибор фиксирует, кто занимается спортом, а кто «занимается спиртом», а еще, не дай Бог, когда-то пробовал наркотик. Сосуды деревенеют и очень нескоро возвращаются к нормальному состоянию.
Тамара Ляленкова: Это был фрагмент выступления ректора РОСНОу Владимира Зернова на Всероссийском форуме руководителей образовательных учреждений.
Мы продолжаем разговор о том, по каким критериям следует оценивать и финансировать российские вузы.
Владимир Зернов: С одной стороны, действительно есть научные инновационные проекты, которые позволяют утверждать, что мы по-прежнему являемся мировыми лидерами. С другой стороны, на втором конгрессе наши соотечественники, выступающие в Казанском федеральном университете, прямо сказали, что Россия - мировой лидер по количеству закупленного и неустановленного оборудования, которое практически не используется. С третьей стороны, мы видим, что нам обещали в 2012 году, что мы выбьемся обратно в лидеры различных мировых рейтингов, по экспорту образования. Но позиции в рейтингах, мягко говоря, оптимизма не внушают.
Тамара Ляленкова: Идет речь о том, что в негосударственные вузы пойдут бюджетные деньги на бюджетных студентов. Насколько я помню, такая история уже предполагалась.
Владимир Зернов: Она предполагалась еще 10 лет назад. Но это до сих пор не решено. Мы до сих пор в отличие от всего мира делим вузы по форме учредительства, а не по результатам. Как пример. Я представляю тот вуз, который может войти в шанхайский рейтинг, потому что у нас публикации в ведущих журналах. У нас есть открытия. И мы абсолютно от государства ничего не имеем. В то же время десятки вузов, которые имеют много чего от государства по науке, результаты показывают только то, что деньги освоены.
Да, в одном единственном вопросе - чисто виртуально допустили к госзаказу, а какой шум пошел! Это то, что во всем мире давным-давно решено. Но ведь есть еще налоги, которые негосударственные вузы платят. Есть программа развития университетов, в которую негосударственные вузы не могут попасть. Есть программа исследовательских университетов, куда тоже не могут негосударственные вузы попасть. Мы по-прежнему определяем ведущие вузы не по достигнутым результатам, а по решению комиссий. Пока мы это будем делать, мы по-прежнему будем идти по пути братского народа Польши, где по-прежнему считают, что у них конница была самой лучшей в 1939 году. И это действительно так. Но, что это дало им?! Ничего. Вот если мы пойдем этим путем, мы, тем самым, наше высшее образование столкнем в колею нашего же автопрома. Закон должен мотивировать вузы на достижение конкурентоспособных результатов на мировом уровне.
Если бы м10-15 лет назад нам сказали, что в шанхайском рейтинге будет всего два российских вуза, то такого человека, боюсь, упрятали бы в психушку. Но вот она реальность, хотя денег выделяем очень много. Какова эффективность использования ресурсов?
Тамара Ляленкова: Денег действительно выделяют достаточно государственным вузам? Если бы вам давали денег, скажем, как научно-исследовательскому университету?
Владимир Зернов: Если бы нам давали деньги как научно-исследовательскому университету, мы давно бы запустили программу производства нанотрубок, по-прежнему самые чистые в мире нанотрубки производит наш вуз, но мы ничего не имеем абсолютно от государства, никакой поддержки. Мы готовим специалистов. Если говорить по плаванию, мы их учим плавать, но воду в бассейн не запускаем. А потом запускаем воду - а вдруг они воды боятся, а мы их научили плавать. Если бы была равнодоступность и конкурентная среда, мы бы по изобретательности стали бы мировым лидером, а не плелись бы в пятом десятке. И вклад инноваций был бы не 2-3% как сейчас, ну, 4% в зависимости от эксперта, а как в передовых странах хотя бы 50-60%.
Тамара Ляленкова: О преимуществах негосударственного образования рассказывал Владимир Зернов. Юлия Корякина, проректор по учебной работе Центрального института непрерывного образования также считает, что это наиболее перспективное направление для развития.
Юлия Корякина: Слухи о том, что негосударственное образование умирает, сильно преувеличены. Я, например, сама в 1993 году ушла из государственного сектора в негосударственный. И с 1993 года слышу одну и ту же риторику, но - жили, живем и будем жить. Все то, что мы говорим сегодня и говорили предыдущие годы, звучит приблизительно так - мы такие же, как вы, хотим равных прав. Нет! Мы лучше, потому что мы в отличие от государственных вузов без бюджетного датирования, без бюджетных денег пережили кризис 1998, пережили кризис 2008 и спокойно переживаем демографическую яму. Рынок подтвердил, что переживем. У нас есть потребители и со стороны студентов, и их родителей, и со стороны работодателей, которые с удовольствием берут наших студентов на работу. Да, действительно, когда пошел демографический провал, когда количество бюджетных мест в вузах стало в некоторых случаях равняться, а в некоторых и превышать количество абитуриентов, стали оттекать, за редким исключением, когда люди идут прицельно на дисциплину в вуз или на преподавателя, стали оттекать абитуриенты чуть более низкого качества. При этом аккредитационные показатели у нас у всех одинаковые. Значит, мы умеем учить тех, кого не умеет учить государственный вуз. И уровень квалификации наших преподавателей, нашей технологии, нашей методики существенно лучше. 20 лет на рынке - смешно оспаривать этот тезис.
Мы заняли четкую нишу непрерывного образования. Мы сейчас более мобильная структура. Над нами не висит казначейство. Над нами не висит согласование все и вся с государственным учредителем, от штатного расписания до пошаговости. Мы можем помочь в части инновационной реализовать ту задачу, которую сегодня реально ставит государство. У нас в инновационном секторе науки обновляются, удваиваются свое знание в течение одного года! Стандарт принимается 5-7 лет. Сегодня принимаем детей на первый курс, не зная, какие знания ему понадобятся через 7 лет. Мы их только начинаем учить. И вот здесь, конечно, мобильность негосударственного образования в части вариативности до послевузовского образования, непрерывного образования - это профессиональные квалификационные центры, которые позволяют быстро обновлять образование. Японцы 7 лет назад ввели целую программу. Каждый работник в 33 года заново по сокращенной форме получил высшее образование в своей профессии для того, чтобы обновить знания. И замечательные технологии передают французы, которые говорят о том, что есть приобретенные квалификации, которые не нуждаются в том, чтобы дополнительно обучаться. У нас с вами есть профессионалы, которые никогда не получали высшего образования, но уже сейчас «сделают» любого профессионала с пятью высшими образованиями. Центр признания квалификации. Государственным вузам никогда не сделать этого в силу косности, консервативности системы. Это еще одна ниша негосударственного образования.
Тамара Ляленкова: Это была Юлия Корякина, проректор по учебной работе Центрального института непрерывного образования.
Заключительную черту подведет Валерий Капустин, исполнительный директор Ассоциации негосударственных вузов.
Валерий Капустин: Эйнштейну принадлежит такая фраза, что нельзя решать проблемы инструментами настоящего. Решение проблем требует инструментов как раз из будущего. Чем больше мы прикладываем усилий, тем дальше отскакиваем вниз по международным рейтингам. Наверное, каждый год теряем какие-то позиции. Мы впервые в истории человечества разворачиваемся лицом в будущее. Прошлое нам известно. Все тренды, все горизонты прошлые и настоящие. Мы их переинтерпретируем, они нам понятны. Мы желаем лучшие из них выбрать и пролонгировать на будущее, то есть будущее для нас чревато разного рода хаосами, беспорядками, неопределенностью, прежде всего.
Европейские страны уже начали переходить на новые модели. Они используют совершенно другие инструменты. У нас даже появляются статьи, которые мы странно читаем. Мы вычитываем из них то, что нам подходит сегодня, для нас. Мы уповаем на суперустойчивые структуры - федеральные и т. д. А выживают в этих ситуациях гипергибкие, а гипергибким еще надо умудриться стать. Для этого, прежде всего, нам мешают стандарты. Потому что стандарты - это линия, которая уже нарисована на полу. И подлезть под нее практически невозможно, а инновация - это нарушение стандарта.
Что в принципе произошло? Лик времени - шумерский язык, современные языки. Даже антропологи говорят о различных стилях культуры. Они определяют культуру, которая определяет себя прошлым. Культура, которая грядет, конфликтная, мгновенное схватывание реальности. Это поиск. Культура будущего. Мы сегодня подходим к культуре будущего. Это означает, что ни одна компетенция не будет работать. Компетенции устаревают гораздо быстрее, чем мы их подготавливаем. Образование объективно вторично, но оно еще усугубляется нашим непониманием этих тенденций.
Все наши образовательные программы всегда исходят из прошлого. Но частота смены происходит настолько интенсивно, что это прошлое становится не нужным. Первые, кто это сказал, - это американцы. У нас должен быть учитель, должен быть стандарт, должна быть структура, которая бы контролировала. Она будет всегда отставать, она объективно будет отставать. Потому что новации, новое возникает там, где есть деятельность, образовательная деятельность. Сейчас самое модное слово в европейской культуре – это cloudwatcher. Оно возникло в IT-технологии. Сегодня это самое популярное слово. Если вы возьмете большинство журналов, вы увидите, что все пляшется вокруг этого. Действительно, мир стал сложным, а мы стали своим сознанием, мышлением, образованием неадекватны этому сложному миру.
И здесь должна быть очень сильная гуманитарная составляющая. Сильная гуманитарная составляющая - это сильное техническое образование, инженерное образование. Надо научить человека современно мыслить. А современно мыслить можно только в гуманитарных дисциплинах. Поэтому так много внимания им уделяется и в Англии, и в Америке. Эти внутренним разборки - государственный, негосударственный - наша привилегия. Больше нигде этого нет. Все говорят о национальном образовании, потому что проблемы общие.
Итак, мы неадекватны по своему мышлению, по своему сознанию, а тем более по образовательным программам современной сложности. Вторая проблема заключается в том, что мы внутри раскололись. Есть разное восприятие реальности. Есть слоистая, мерцающая реальность, в которой трудно разобраться. У нас социология как дула в одну дуду, так и сейчас дует. Вот эта мерцающая реальность создала саму себя. У нее своя инфраструктура, свои якоря и т. д. Она существует. В нее надо вписываться. Ее нужно понимать.
Правда, я думаю, что нам делать здесь ничего не придется. За нас это сделают другие. Это будет потребность общества. Конечно, эта проблема в России при нынешней вертикали позднее будет поставлена. Там, где горизонтали более развиты, чем вертикали, эта проблема уже давно стоит. Но не у нас.
Тамара Ляленкова: Это был исполнительный директор Ассоциации негосударственных вузов Валерий Капустин.
НОВОСТИ ОБРАЗОВАНИЯ
Региональные:
В Екатеринбурге ко дню российского студенчества открылась выставка шпаргалок. На выставке представлено более 50 экспонатов. Среди них шпаргалка по истории СССР, датированная шестидесятыми годами, прозрачная шпаргалка на скотче, радиоуправляемый вертолет, записи на дужках очков, на накладных ногтях, и другие, не менее интересные экземпляры.
По распоряжению губернатора Ямала Дмитрия Кобылкина с 2012 года одиннадцатиклассиники, оканчивающие школу с золотой медалью, будут получать денежное вознаграждение в размере 11,5 тыс. рублей. В прошлом году золотой медалью были награждены 64 выпускника.
В абаканской школе №1 прошла презентация дистанционного обучения. С помощью компьютера и Интернета старшеклассники смогут готовиться к сдаче Единого госэкзамена (через специальный тренажер), а также получать профильное образование, которого нет в их школах. В 2012 -13 будут разработаны программы для дистанционного обучения учащихся 5 - 9 классов.
Из-за вступления в силу 1 января 2012 года федерального закона №83 об изменении схемы выплат бюджетным учреждения, стипендии студентам и аспирантам Санкт-Петербургского государственного университета пришлось выплачивать из внебюджетных средств вуза. Как сообщил проректор СПбГУ Илья Дементьев, процесс оформления необходимых документов начался в конце ноября и до сих пор не закончен.
Мэр Москвы Сергей Собянин заявил, что столичные власти готовы выделять в промзонах, на территориях заброшенных заводов участки для создания молодежных центров. Первый такой центр должен заработать осенью текущего года на северо-востоке столицы в районе Ярославского шоссе.
Федеральные:
Депутаты от фракции КПРФ внесли на рассмотрение Госдумой альтернативный законопроект об образовании, согласно которому единый государственный экзамен должен сдаваться исключительно добровольно. Также предполагается сделать обязательными все 16 предметов школьной программы. Среди неотложных мер коммунисты предлагают увеличить в два раза расходы госбюджета на образование с 3,5% до 7% и ввести доступные образовательные кредиты.
В 2012 году преподавателей вузов ожидает двукратный рост заработной платы, заявил председатель совета ректоров России, ректор МГУ им. Ломоносова Виктор Садовничий. Предложение встретило поддержку со стороны председателя правительства Владимира Путина. Осталось решить только технический вопрос - разработать механизм и найти средства для реализации инициативы. Средняя зарплата преподавателя вуза будет приравнена к средней зарплате по региону. Аналогичный механизм действует и для определения зарплаты школьных педагогов.
Премьер министр Владимир Путин заявил, что в 2012 году на стипендии для лучших студентов из государственного бюджета будет выделено 9 млрд. рублей. В перспективе успевающие студенты, обучающиеся на тех специальностях, где вообще не предусмотрено бюджетных мест, также смогут получать стипендии. Напомним, в 2011 году на поддержку 10% студентов с высокой успеваемостью было выделено 2,2млрд. рублей.
Зарубежные:
Президент США в обращении к Конгрессу призвал к решению проблем в образовании. Так в частности руководству всех штатов предложено запретить школьникам бросать учебное заведение до 18 лет. Говоря о проблемах высшего образования, Обама призвал Конгресс остановить рост ставок по кредитам для студентов. Кроме того, президент обратился к руководству университетов с требованием остановить рост платы за обучение, угрожая в противном случае сократить государственное финансирование этих учебных заведений.
Посольство Великобритании в Душанбе официально подтвердило факт прекращения выдачи виз для таджикских студентов. В дипмиссии отметили, что запрет в основном касается тех, кто впервые обращается за визой. Неназванный сотрудник посольства, на условиях анонимности сообщил, что ограничения введены после того, как несколько таджикских студентов решили остаться в Великобритании.
Единственная возможность повысить зарплаты учителям в гимназиях - закрыть часть учебных заведений. С таким заявление выступил министр образования Эстонии Яак Аавиксоо. Сокращение числа гимназий, особенно тех, что находятся в малонаселенны пунктах, позволит повысить конкуренцию оставшихся, а борьба гимназий за высококлассных педагогов приведет к увеличению их зарплаты.
